Между свечой и солнцем

             Всё началось с нарушения как минимум двух правил Ордена Гусу Лань: «Не входить после комендантского часа» и «Не приносить алкоголь в Облачные Глубины».       Закончилось это попыткой драки, восхитительным смехом и поддразниваниями.       Что-то пробудилось внутри него; из-за этого он не мог перестать бросать на него украдкой взгляды во время уроков, и вне уроков – всякий раз, когда он попадал в поле его периферийного зрения.              * * *       Всё началось с наблюдения за наказанием в Библиотеке Облачных Глубин. Закончилось всё тем, что он нарисовал довольно примечательную картинку, за которой последовало полное смущение, прикрытое обидой, а после – протесты, когда весенняя «художественная» книжка была разорвана на части.       От него не ускользнуло, что в этой «художественной» книжке изображены мужчины – и только мужчины; и позже, той же ночью, он вернулся, чтобы тщательно собрать воедино единственную страницу, которую можно было спасти.              * * *       Всё началось с того, что он услышал стук шагов на грунтовой дорожке, ведущей к Холодному источнику, радостный весёлый оклик его имени, а потом пришло осознание того, что он раздевается перед ним, не заботясь ни о чём. Всё закончилось тем, что их двоих неожиданно затянуло в пещеру, и они обнаружили что-то древнее; свершилось приключение, которое определённо должно было состояться.       Холодный источник не смог охладить внезапное, неожиданное тепло, скопившееся у него в паху, когда он мельком увидел его обнажённым.              * * *       Всё началось с того, что Водная Бездна едва не перевернула их лодки. Всё закончилось тем, что он протянул руку, чтобы крепко схватить его и вытащить в безопасное место; они впервые летели вдвоём на Бичене, в то время как Суйбянь нанёс великолепный удар злому духу.       Он никогда не хотел отпускать его, хотел держать его рядом, держать в безопасности; внезапное желание - защитить, которое он почувствовал по отношению к нему, дико сбивало с толку.              * * *       Всё началось, когда они вошли в город в поисках новых следов иньского железа. Всё закончилось тем, что их взгляды на мгновение встретились друг с другом, не обращая внимания на всё остальное вокруг.       Он не знал, отчего ему стало тепло, только то, что он никогда раньше не осознавал, насколько прекрасными, беззаботными и весёлыми выглядели эти серые глаза; они согревали его во многих отношениях.              * * *       Всё началось в пещере под горой Муси; он отказался покинуть его – никогда бы не покинул. Всё закончилось обещанием прижаться к нему не только для того, чтобы согреться, но и для комфорта.       Он всё ещё чувствовал знакомый запах сосны и лотоса под кровью из их ран, если закрывал глаза.              * * *       Всё началось, когда до его ушей дошли новости о падении Пристани Лотоса; Облачные Глубины уже лежали в руинах.       Не он. Пожалуйста. Только не он…              * * *       Всё началось с того, что он и новый глава Ордена Цзян в течение трёх месяцев искали повсюду какие-либо его следы. Это закончилось в Чонгуне, ужасающим дебютом человека, который в конечном итоге станет известен как Старейшина Илина – человека, которого, как он теперь понял, он любит.       Он не просил его пойти с ним в Гусу Лань. Старейшины, даже великий учитель уничтожили бы его. Он научился облегчать его боль, смятение и успокаивать его; окровавленные пальцы от того, что он перебирал и репетировал так много песен на своём гуцине – свидетельство его любви.              * * *       Его пальцы были первыми, что он поцеловал – один за другим. Серые глаза смотрели на него из-под полуприкрытых век. Пристальный, долгий, похотливый взгляд в сочетании с отпечатком крови на губах представлял собой опьяняющее зрелище. Затем он лениво поднялся, наклонился к нему и прошептал предостережение, которое грохотало в его ушах. От этого по его спине пробежала дрожь.       Той ночью они поцеловались.              * * *       Всё началось с того, что брат тихо спросил, всё ли с ним в порядке. Брат всегда знал, когда что-то не так, только, на этот раз, это была хорошая ошибка. Чудесная, дикая, ненасытная ошибка в том, что оно было правильным. Всё закончилось тем, что он предложил своему возлюбленному пожениться.       Им пришлось пожениться тайно; старейшины Орденов Цзян и Лань полностью не одобряли этого.              * * *       Всё началось с подаренного брачного ложа, которое Цзян Яньли великодушно приготовила в уединённом доме, достаточно далеко от основных лагерей, чтобы обеспечить им уединение. Всё закончилось… закончилось…       У него не было слов, чтобы описать ту ночь абсолютного наслаждения; у них впервые была физическая близость, и он был рад, что это произошло с его мужем.              * * *       Затем начались сражения – их было очень много. Его муж командовал мёртвыми; флейта навязчиво жутко пела свои песни, пока он защищал его мечом и гуцинем. Каждая ночь (или день, если битва затягивалась) заканчивалась «Очищением» для них обоих; измученные, они не делали ничего другого, кроме как спали.       Это тяжело сказалось на них обоих.              * * *       Всё началось с выяснения того, что другие Ордены делали с мирными жителями и невинными людьми, которые имели несчастье жить на землях Ордена Вэнь; Вэнь Цин и её брат стали катализатором. Всё закончилось тем, что его возлюбленный внезапно исчез из Цинхэ, а затем появились новости об исчезновении довольно большой группы заключенных Вэней.       Он был согласен со своим мужем в допущенной несправедливости, но это было неподходящее место для воспитания ребёнка – для воспитания маленького А-Юаня – их приёмного сына.              * * *       Всё началось с петиции об официальном изменении имени А-Юаня с «Вэнь Юань» на «Лань Юань». Это закончилось чрезвычайно спорными дебатами в зале старейшин.       Он одержал победу – с перевесом в один голос.              * * *       Всё началось со второй осады Безночного города. Всё закончилось последствиями – уничтожением иньского железа и Тигриной Печати Преисподней – и призывом к миру.       Это разрушило жизнь Лань Ванцзи.       - Лань Чжань. Я беспокоюсь за А-Юаня, когда он вернётся в Безночный город. Он уже проявляет признаки сильного заклинателя.       - Лань Чжань. У Вэнь Цин уже достаточно забот. Один из нас должен это сделать.       - Лань Чжань. Позволь мне. Пожалуйста.       - Лань Чжань. Позвольте мне вести переговоры самостоятельно. Я постараюсь вернуть нашего сына. Но если это не сработает, я смогу не только защитить А-Юаня, но и Вэнь Цин, и всех остальных на горе Дафань.       - Лань Чжань. Ты знаешь, чего хочет Вэнь Жохань. Это то, чего хотят все эти слюнявые жадные волки Альянса. Ты знаешь, что я могу отвлечь внимание Вэнь Жоханя и отказать Альянсу, чтобы успокоить их жадность.       - Лань Чжань. Слушай, если удастся соединить эти песни, то получится запечатать мои меридианы. Это запечатает все мои способности.       - Лань Чжань. Это сработает. Вэнь Жохань недостаточно силён, чтобы прорваться сквозь все слои.       - Лань Чжань. Я должен сказать тебе кое-что.       - Лань Чжань. У меня нет золотого ядра. Рука, плавящая ядра, уничтожил золотое ядро Цзян Чэна. Я не мог видеть, как он страдает, и попросил Вэнь Цин провести операцию по пересадке. Моё ядро находится внутри Цзян Чэна.       - Лань Чжань. Пожалуйста, никому не говори и не обвиняй Цзян Чэна. Это уничтожит его.       - Вэй Ин…              * * *       Вэй Усянь протянул руку и осторожно провёл большим пальцем по уголку глаза мужа, вытирая выступившие слёзы. Тёплая рука сжала его ладонь, губы коснулись его пальцев, нежно посасывая кончики, а потом муж прижался щекой к его ладони.       В свете раннего утра золотые глаза его мужа выглядели такими несчастными и грустными, но, в данный момент, он не мог придумать ничего, что могло бы его успокоить. В его сердце тоже не было ничего, что могло бы сделать это.       Он принял своего мужа в последний раз, как и его муж; их последнее утро вместе.       Утренний гонг Облачных Глубин уже давно прозвучал, но ни один из них так и не пробудился полностью от того недолгого сна, который им удалось получить.       Прижавшись друг к другу, они долго лежали под одеялами.       - Вэй Ин…       Вэй Усянь ничего не сказал, только ещё немного вытянул шею. Муж встретил его на полпути, и обжигающий поцелуй, которым они обменялись, поглотил их обоих.       Когда они отстранились друг от друга с тяжёлым дыханием, покрасневшими лицами, их накрыло осознание того, что они больше не могут бездействовать в цзинши – их доме. Вэй Усянь двинулся первым, распутывая их конечности и осторожно снимая с них одеяло.       Лань Ванцзи не сдвинулся с места. Он молча наблюдал, как Вэй Усянь выбирается из постели, наклоняется, чтобы подобрать брошенную красную нижнюю одежду. И всё же, когда демонический заклинатель накинул на плечи мантию и начал завязывать пояс, тёплая, сильная рука внезапно обняла его.       Вэй Усянь прижался к гибкому, обманчиво изящному телу мужа, и запах сандалового дерева наполнил его ноздри. Ловкие пальцы его мужа ослабили пояс, а потом легко раздвинули мантию. Вэй Усянь протянул руки и сжал эти крепкие, покрытые мозолями ладони:       - Лань Чжань…       - Вэй Ин… - произнёс его муж.       Шёпот прозвучал рядом с ухом демонического заклинателя, и он застонал, когда Ванцзи прижался лбом к его лбу.       Они стояли, обнявшись, несколько долгих секунд.       Затем Вэй Усянь осторожно ослабил хватку. Его муж не протестовал, когда он мягко убрал руки, обнимавшие его, и вышел из этого тёплого круга.       После этого задержки больше не было. Они знали, что им нужно одеться и подготовиться. И в первый и последний раз Вэй Усянь повязал себе на лоб ленту мужа.       Вместе они вышли из цзинши, и перегородка с последним щелчком задвинулась за ними. Пройдя дальше и оказавшись на главном дворе, они увидели ожидающего их великого учителя и главу Ордена Лань. За руку главы Ордена цеплялся сонный ребёнок.       - А-Юань, - мягко сказал глава Ордена Лань, разбудив маленького мальчика.       - Папа! Отец! - вяло пискнул малыш и неуверенно сделал несколько шагов к ним двоим.       Вэй Усянь улыбнулся и радостно взял на руки сына. Он услышал, как его муж пробормотал вежливые приветствия.       - Учитель Лань, - поприветствовал и он. – Глава Ордена Лань.       - Молодой господин Вэй, - любезно отозвался глава Ордена, в то время как великий учитель просто нахмурился, прежде чем ненадолго отвести взгляд.       - Мы готовы, брат.       - И когда ты вернёшься, Ванцзи, старейшины хотели бы поговорить с тобой, - заговорил великий учитель.       - Да, дядя.       Пока они говорили, Вэй Усянь отошёл в сторону. А-Юань стал тяжелее, но всё ещё оставался таким же послушным. Демонический заклинатель осторожно развернулся, позволяя сыну в последний раз увидеть Облачные Глубины во всей их мирной красе. Это было меньшее, что он мог сделать для своего ребёнка, чтобы облегчить боль, которая вот-вот придёт.       - Вэй Ин.       Он обернулся. Бичень парил над землёй. Глава Ордена Лань уже стоял на Шуоюэ. Вэй Усянь вернулся с А-Юанем и, приняв протянутую руку мужа, поднялся на меч.       Бросив последний взгляд на тихое спокойствие Облачных Глубин, они поднялись в небо; их пунктом назначения был Илин.       Путешествие туда прошло без происшествий; слабые, обиженные души, возбуждённые их полётом, были мягко упокоены. Они прибыли в Илин, а точнее, к подножию Могильных Курганов, где их ждала группа людей.       Среди них был Цзян Чэн.       - Вэй Усянь, - нейтрально и осторожно поприветствовал он брата. - Сестра ждёт тебя в чайном домике в Илине.       Последний раз, когда они разговаривали, всё закончилось криками – мечи были почти обнажены. Сегодня было только чувство меланхолии, неуверенности в том, что они делают. Было много вещей, которые Вэй Усянь хотел бы понять, к примеру, почему его брат сделал то, что сделал. Но они прошли этот этап.       Вэй Усянь не был уверен, простит ли он когда-нибудь ему то, что тот сделал. Однако, ради блага всех собравшихся, он не стал приводить старые аргументы. Теперь это было бессмысленно.       - Сестрица Цин. А-Нин, - поприветствовал он друзей, покачивая А-Юаня вверх-вниз на своём бедре.       - Вэй Усянь, - ответила его целительница и на мгновение изобразила храбрую улыбку. - Ханьгуан-цзюнь. Доброе утро, глава Ордена Лань.       - Молодой господин Вэй, - робко проговорил Вэнь Нин. - Ханьгуан-цзюнь. Глава Ордена Лань.       - Дева Вэнь. Молодой господин Вэнь, - ответил глава Ордена Лань.       - Мы готовы уйти, - через мгновение заявил Вэнь Цин; твердая в своих убеждениях.       Бабушка вышла вперёд. Вэй Усянь не хотел отдавать ей А-Юаня, но бабушка покачала головой и вместо этого жестом показала, чтобы А-Юаня передали другому его отцу.       - Вэй Ин, я…       - Не говори этого, Лань Чжань, - попросил демонический заклинатель и, покачав головой, вручил ему А-Юаня. - Пожалуйста. Не усложняйте ситуацию больше, чем уже есть.       Эти неземные золотистые глаза пронзительно посмотрели на него, прежде чем его муж кивнул. Вэй Усянь не осмелился в последний раз поцеловать пухлые щёки сына, зная, что если он это сделает, его собственная решимость сломается.       Он заставил себя сделать несколько шагов назад. И как только он это сделал, жители горы Дафань вместе со своим эскортом выдвинулись к месту переговоров.       С тяжёлым сердцем Вэй Усянь смотрел, как они исчезают вдали, превращаясь в точки. Он стоял там, где остановился, не обращая внимания на карканье ворон и на жуткую тишину, воцарившуюся в этом месте.       Когда же слабое солнце, освещавшее Могильные Курганы, достигло зенита, Вэй Усянь вырвался из своей задумчивости. Он немедленно отправился в Илин, избегая чайного домика. Он был наполнен чувством цели, чувством праведности. Это был единственный способ, которым он мог сдержать свои страхи.       Лошадь, которую он купил для путешествия, была не самой лучшей, но самой лучшей ему и не требовалось. Там, куда он направлялся, было опасно, и ему нужно было остаться незамеченным. Купленной провизии едва хватало. Но ему было всё равно.       Из-за того, что он сделал во время войны, его не пригласили на переговоры между Орденом Вэнь и Альянсом. Главы Орденов понимали, что он никогда не подчиниться их решению, что он сорвёт встречу ещё до её начала. Они ждали этого от него.       Что ж, на этот раз ему придётся разочаровать их ожидания.       Дни сливались с ночами, дождь сменялся солнцем, пока Вэй Усянь ехал по длинному извилистому маршруту через горы, равнины и леса. Он знал, сколько времени потребуется тем, кто едет к месту переговоров, но в его намерения не входило прибыть точно в одно и то же время…              * * *       В тот роковой день, когда над землёй забрезжил рассвет, Вэй Усянь прискакал с запада. Одежды глав Орденов Альянса пестрели на одной стороне поля, а на другой доминировали красные мантии Ордена Вэнь.       Гора Дафань находилась среди красного моря Ордена Вэнь; их серые одежды резко контрастировали с Орденским великолепием.       Ржание его лошади пронзило воздух. Головы повернулись, и воздух наполнился восклицаниями. Вэй Усянь смело погнал лошадь к рядам Ордена Вэнь.       - Я пришёл вести переговоры. Один! – заявил он.       Тёмные глаза Вэнь Жоханя сверкнули, а потом мужчина кивнул, позволяя ему приблизиться. Демонический заклинатель подъехал ближе, но спешиваться не спешил. Он проигнорировал ошеломлённые взгляды Вэнь Цин и жителей горы Дафань; его сын, к счастью, не обращал внимания на происходящее - он спал на руках у бабушки.       - Вэй Усянь, бывший главный ученик Юньмэн Цзян. Старейшина Илина, - нараспев произнёс Вэнь Жохань.       - Вэнь Жохань, глава Ордена Цишань Вэнь и главный заклинатель, - в тон ему ответил демонический заклинатель.       Подаренная и полученная улыбки были формальными.       - Я предлагаю, в обмен на то, что Вы не будете навязывать Альянсу немедленный Хэцинь и в обмен на свободу горы Дафань и моего сына Лань Юаня – себя! - заявил Вэй Усянь. - Вы получите меня, равного вам в демоническом совершенствовании заклинателя, создавшего Тигриную Печать Преисподней.       - Вэй Усянь! - вскрикнула от ужаса Вэнь Цин, но Вэнь Чао грубо заставил её замолчать.       Демоническому заклинателю ответила тишина. Затем раздался презрительный смех.       - Ты переоцениваешь свою ценность, Вэй Усянь.       - Я так не думаю! – с вызовом ответил он.       Вэнь Жохань одарил его недоброй улыбкой и таким же недобрым взглядом, пока обдумывал предложение, а потом прозвучал раскатистый смех.       - Я рассмотрю возможность отказа от немедленного Хэциня, поскольку ты, похоже, сильно заботишься об Альянсе, который практически избегает тебя. Тебя и твои так называемые злые пути.       Вэй Усяню потребовалась вся его решимость, чтобы не вздрогнуть от этого удара.       - Я забочусь о людях, - как можно более легкомысленно ответил он главному заклинателю. - Меня мало волнует политика, которая управляет миром совершенствования.       - И всё же, ты здесь. Предлагаешь переговоры.       Вэй Усянь не отвечал несколько секунд. Затем:       - Что скажешь, Вэнь Жохань?       - Ты в обмен на отложенный Хэцинь. Гора Дафань всегда принадлежала Ордену Вэнь, она вольётся в наши ряды, и не будет наказана. Твой «сын», Лань Юань, не принадлежит к Ордену Гусу Лань. Он - Вэнь Юань с горы Дафань. А мы всегда заботимся о своих.       Вэй Усянь глубоко вздохнул. Он знал, что ничего лучшего ему не добиться.       «Мне очень жаль, Лань Чжань. Мне не удалось спасти нашего сына. Это всё, что я могу сделать, чтобы обеспечить его безопасность и чтобы несправедливость, от которой пострадал он и жители горы Дафань, была исправлена».       - Я согласен! - объявил он.