Между свечой и солнцем

             Глава 29. Арка Безночного Города, часть 1 – Сычжуй и Цзинъи              - Орден Гусу Лань поддерживает заявления Юньмэн Цзян.       Ошибки прошлого не повторятся во второй раз. Старейшины были бы недовольны, но именно их дебаты, советы и, в конечном итоге, влияние стали причиной стольких трагедий в прошлом. Однако облегчения, которое Сичэнь ожидал увидеть в глазах брата, не было.       - Ванцзи?       Вопрос был задан мягко, с любопытством и тревогой. Ему было очень больно видеть, как его брат страдает на протяжении более шестнадцати лет, и теперь, когда казалось, что произошло краткое воссоединение его брата и Вэнь Сычжуя – Лань Сычжуя, он должен был поправить себя – расставание было неохотным, но необходимым.       - Ими нельзя пользоваться.       Сичэнь нахмурился, не совсем понимая твёрдое заявление, содержащее в себе предупреждение. Однако Ванцзи больше ничего не сказал и просто посмотрел на Вэнь Цин и её брата.       Губы целительницы слегка изогнулись, благодарный взгляд был направлен исключительно на Ванцзи. Затем её внимание переключилось не только на него самого, но и на главу Ордена Цзян и, периферийно, на А-Сана.       - Хотя гора Дафань и Дивизия Лазурного Дракона благодарны за заявления о вашей защите, глава Ордена Лань и глава Ордена Цзян, мы намерены полностью отстраниться от этой войны. И это продолжает быть нашим приоритетом. Глава ордена Не был достаточно любезен, чтобы не заставлять Дивизию Лазурного Дракона оставаться, и я надеюсь, что, когда придёт время, никто из вас не будет настаивать на обратном.       - Вэнь Цин…       Поражённая реакция на подразумеваемые обвинения. Короткий, отстранённый, но грустный взгляд, которым женщина наградила главу Ордена Цзян, говорил о давно ушедшем прошлом.       Сичэнь не знал истории Цзянов и Вэй Усяня с Вэнь Цин - его брат отказался ему рассказать. Тем не менее, хотя в Ордене Лань слухам не было места, он всё равно их слышал.       Вэнь Цин и её брат тайно помогали Цзян Ваньиню, Цзян Яньли и Вэй Усяню в те ужасные дни после того, как сгорела Пристань Лотоса. Это было более чем вероятной причиной того, почему глава Ордена Цзян был последним из глав Орденов, кто поддался давлению перемирия и мирного договора – вернуть гору Дафань Ордену Вэнь.       Горькая улыбка Вэнь Цин, а затем:       - Что было, то прошло, глава Ордена Цзян. Хотя мы ценим предлагаемую защиту, мы не хотим заключать союзы или вступать в Альянс. Мы не хотим, чтобы нас опять использовали в качестве инструмента переговоров и пешек в мировой политике.       С того момента, как мы вышли из Безночного города, гора Дафань и Дивизия Лазурного Дракона считают, что они свободны и от Ордена Вэнь, и от Альянса. Мы нейтральны в этой войне. Это будет заявлено Империи Цзинь, когда они прибудут. Мы просим вас уважать нашу позицию.       Ещё один нахмуренный взгляд главы Ордена Цзян, на этот раз более глубокий:       - А что насчёт моего брата?       - Ими нельзя пользоваться.       Заявление Ванцзи повторилось, но с несколько более твёрдым тоном.       Сичэнь открыл рот, чтобы заговорить, попытаться разрядить ситуацию, прежде чем она может обостриться. Он знал и был свидетелем этой битвы между своим братом и главой Ордена Цзян более шестнадцати лет назад, и не хотел, чтобы это снова повторилось перед большой аудиторией.       Неожиданно Ванцзи продолжил:       - Вэй Ин сбежит. А-Юань и Цзинъи там.       - Ты веришь в это?! - Насмешливо, недоверчиво. - Полагаешь, что двое детей, едва достигших совершеннолетия, вытащат моего брата – твоего мужа – оттуда?!       - Дядя Чэн! Цзинъи и Сычжуй…       - А-Лин, закрой рот!       Этот тон использовался редко, и Сичэнь не был уверен, было ли это намеренно со стороны Цзян Ваньиня. Тем не менее, молодого принца отругали настолько сильно, что он физически отпрянул.       И этого оказалось достаточно, чтобы Сичэнь вмешался:       - Возможно, это лучше обсудить внутри.       Его слова сняли часть напряжения. Тем не менее, закономерности, произошедшие более шестнадцати лет назад, уже повторялись.              Белая лента с узором облаков упала в жаровню и быстро сгорела в огне.       Заклинание уже было у него под рукой. Не успел Цзинъи вытащить меч и наполовину, как Сычжуй выбросил левую руку в сторону. Связанный тем же заклинанием, которое было применено к стражникам Цзинь в Башне Кои, принц Лань внезапно рухнул, и его полный ярости крик наполнил зал.       Сычжуй даже не удосужился оглянуться назад, вместо этого он сделал два быстрых шага вперёд и оказался перед Вэнь Чао и Ван Линцзяо. Оба были немедленно поражены тем же заклинанием, но их испуганные вопли меркли по сравнению с тем, что произошло дальше. Направив остриё своего клинка прямо на Вэнь Сюя, Сычжуй бросился в атаку, его меридианы запели энергией. Клинок встретился с клинком, металл скользнул по металлу, когда Сычжуй поднял клинок вверх, повернувшись вправо.       Ещё один толчок, но Вэнь Сюй не попал в цель. Сычжуй пригнулся и перекатился, как раз в тот момент, когда клинок кузена просвистел мимо него и вонзился в то место, где только что была его голова.       Заклинание огненного шара вылетело из руки Сычжуя, он развернулся и отпрыгнул в сторону. Он не попал в Вэнь Сюя, но удара об пол было достаточно, чтобы мощная волна каменного крошева взметнулось в воздух.       Как только Сычжуй увидел, как его кузен вскинул свободную руку, чтобы прикрыть глаза, он прыгнул. Быстрое заклинание щита замерцало вокруг него, когда Сычжуй прорвался сквозь обломки, держа меч наготове.       Но вместо того, чтобы перерезать обнаженную шею Вэнь Сюя, Сычжуй взмахнул клинком над его головой. И пучок наследника Вэнь – его волосы и украшение – пролетев по воздуху, приземлились на угли жаровни. Но на этом Сычжуй ещё не закончил. Он остановился, развернулся и быстрыми движениями запястья расправился со всем остальным ценным имуществом двоюродного брата: с одеждой, драгоценностями и всем прочим – всё полетело в жаровню, пока Вэнь Сюй не остался в одной нижней мантии.       Но даже тогда этот тонкий, дорогой шёлк тоже был разрезан, и теперь едва прикрывал хоть какую-то скромность, оставшуюся у мужчины.       - Сдавайся! - прорычал Сычжуй, удерживая кузена на земле остриём меча.       Испуганный взгляд, который бросил на него Вэнь Сюй, не принёс удовлетворения. Даже то, что он сделал, казалось, не утолило праведный гнев, всё ещё пылающий внутри него.       - С-стража!- взревел Вэнь Чао. Мгновение спустя его вопль подхватили Ван Линцзяо и сам Вэнь Сюй.       На крик о помощи тут же ответил громовой топот обитых металлом сапог, эхом разнёсшийся по соседним залам. Сычжуй бросил последний взгляд на своего кузена, прежде чем быстро отступить.       Он вложил свой меч в ножны, стремительно подхватил Цзинъи и перекинул его зачарованное тело через плечо, как мешок с зерном. И как только первый из стражников вывернул из-за угла на другом конце зала, Сычжуй сделал то же самое – свернул в ближайший к нему коридор.       Духовная энергия текла через него, ускоряясь, поскольку он направлял большую её часть в ноги, чтобы бежать как можно быстрее. Дело было не столько из-за того, что стражники преследовали бы обоих - скорее из-за того, что они собирались это сделать, несмотря ни на что. Стражники редко обращали на него внимание и отвечали только на приказания Вэнь Жоханя и его сыновей.       Сычжую повезло, что его золотое ядро было более сильным и развитым, чем у его кузенов – или стражников. Даже несмотря на то, что он нёс Цзинъи, никто не догнал его. Они вернулись в комнату, легко оторвавшись от преследователей.       И только после того, как он ворвался в комнату, поставил Цзинъи на пол и снял с него связывающее заклинание, Сычжуй понял, насколько тяжело он дышит. И сколько своей основной энергии он потратил.       Но передышки не случилось. Сычжуй даже не успел закрыть дверь, как Цзинъи закричал:       - Зачем ты это сделал?!       Сычжуй стиснул зубы и отвернулся. Ему не хотелось разбираться с этим здесь и сейчас, но избежать этого разговора было невозможно. Он знал, что растоптал гордость Цзинъи, однако альтернатива могла быть намного хуже…       Цзинъи тем временем вцепился в его мантию на груди и прорычал:       - Он был моим! Ты должен был позволить мне сразиться с ним!       - И что дальше?! – холодно поинтересовался Сычжуй, глядя другу в глаза, а потом решительно оторвал руки Цзинъи от своей мантии. Поправил свои одежды и сказал: - Убьёшь его?       - Да!       Невероятно, насколько безрассудным был Цзинъи (или мог бы быть), это подтверждение только ещё больше разозлило Сычжуя. Действиями принца Ланя в Ордене Вэнь управлял не просто идиотизм, это было чистое неуважение к собственной жизни в опасной ситуации.       Стук в открытую дверь ненадолго прервал их разговор. Сычжуй даже не удосужился подтвердить сообщение слуги о том, что Вэнь Жохань просил – требовал – его присутствия.       - Я не думал, что ты настолько глуп, Лань Цзинъи. Возможно, я ошибался, - заявил он и отошёл, не сказав больше ни слова и не оглянувшись.       Он захлопнул за собой дверь, даже не удосужившись наложить на неё какое-либо заклинание или талисман. Вэнь Жохань просил только его, а не Цзинъи. Отправляясь навстречу любому наказанию, которое наверняка последует за его действия, он прямо здесь и сейчас решил, что, возможно, защищать Цзинъи в этом логове змей – даже на расстоянии – было не самым лучшим решением.              * * *       Время шло. Возмущённый гнев и ярость Цзинъи на Вэнь Сюя, Вэнь Чао и Ван Линцзяо оставались неудовлетворёнными.       Сычжуй не вернулся через два часа.       Время шло. Цзинъи наблюдал, как тени от окон, непривычно расположенных под потолком, расползаются по стенам.       Сычжуй не вернулся через четыре часа.       Время шло. Гнев и разочарование Цзинъи начали угасать, понемногу сменяясь неуверенностью и сомнениями.       Сычжуй не вернулся через шесть часов.       Время шло. Цзинъи начал ходить по комнате взад-вперёд. Последние слова, сказанные друг другу, лежали холодным камнем в его желудке и мыслях.       Сычжуй не вернулся через восемь часов.       Время шло. Голодный и теперь более чем обеспокоенный, Цзинъи подошёл к двери.       Сычжуй не вернулся через двенадцать часов, но дверь всё же открылась.       Слуги внесли в комнату ещё одну кровать, стопку постельного белья, смену одежды, ещё один стол и подушку для сидения. Все это они аккуратно расставили, и теперь комната выглядела так, словно здесь живут два полноправных человека.       Принесли еду и поставили её на горелку, установленную на передвижном очаге. Набрали ванны – теперь их тоже было две, и закрепили на них талисманы, чтобы вода оставалась горячей. На кроватях разложили два комплекта мантий в цветах Ордена Вэнь, и только после этого слуги ушли.       При виде еды у Цзинъи потекли слюнки, но он не притронулся к ней. К счастью, через несколько минут в закрытую дверь снова постучали.       - Могу я войти?       Цзинъи нахмурился. Голос принадлежал Сычжую. Это была его комната, и принц не понимал, почему его друг спрашивает разрешения войти.       - Да, - сказал он, напряжённо глядя на дверь.       Сычжуй вошёл мгновением позже. Выглядел он изнурённым – не из-за усталости в бою, а из-за того, как он держался, когда вошёл и плотно закрыл дверь. Сычжуй ненадолго прислонился к двери, опустив глаза.       - Что случилось? - встревожено спросил Цзинъи, разглядывая друга. На нём не было видимых признаков травм.       Сычжуй не ответил, вместо этого оно выпрямился и расправил плечи. Цзинъи поспешил вперёд, увидев, как сразу несколько защитных заклинаний мягко струятся с кончиков пальцев его друга, и направлены они не только на дверь, но и на окна.       - Ты проверил всё, что они принесли?       Цзинъи покачал головой:       - Я не знаю заклинания, которое ты произнёс вчера.       Сычжуй кивнул. Закончив с дверью и окнами, он показал Цзинъи, как работает заклинание и как правильно его использовать.       Как только Цзинъи направил свою духовную энергию в заклинание, сразу девять листков чёрной бумаги прилетели ему в руки. Пять из талисманов были прикреплены к новой мебели и одежде, а четыре – оставлены в разных местах в комнате. Все они сгорели в тот момент, когда коснулись его руки.       Цзинъи быстро высыпал пепел в ближайшую жаровню и произнёс заклинание еще раз – больше никаких других бумаг к нему не прилетело. С довольной ухмылкой принц повернулся к другу, но того рядом не оказалось. Сычжуй медленно и устало шёл к своему столу. Тот стол, который, как мог предположить Цзинъи, был предназначен для него, находился рядом со столом Сычжуя. Но принц не пошёл к нему, он последовал за другом. А когда он опустился на пол напротив Сычжуя, тот тихо спросил:       - Ты уже поел?       - Я не голоден, - соврал Цзинъи, но его выдало тихое рычание в животе.       - Иди и поешь. В данный момент, у меня нет аппетита.       Цзинъи покачал головой:       - Нет, пока ты не расскажешь мне, что произошло и что не так.       Сычжуй явно хотел что-то возразить, но почти сразу сдался и еле слышно проговорил:       - Я был вынужден вызвать Хэцинь.       Цзинъи нахмурился:       -Что это значит? Что значит «вынужден»? Я думал, это уловка.       - Разве ты не помнишь, как Вэнь Чао заявил, что я никогда не «заявлял» на тебя права как на часть Хэциня? - спросил Сычжуй и тяжело вздохнул.       Цзинъи собирался ответить, но друг покачал головой, и он промолчал.       - Он никогда не верил в эту уловку. Это была откровенная ложь, которой не хватало объективных подтверждений, чтобы выдержать проверку. Когда Вэнь Жохань спросил меня, я отрицал это. Что твой «захват» был частью Хэциня.       - Тогда…?       - Ты был пленником под моей опекой и ответственностью, - заявил Сычжуй, поднимая взгляд.       Его глаза цвета бури сейчас выглядели старыми – намного старше его настоящего возраста. Цзинъи увидел в них такое отчаяние и изнеможение, что пожалел, что накричал на него несколько часов назад.       - Я сожалею о том, что сказал, - произнёс он.       Это казалось ничтожным, хотя Цзинъи говорил искренне.       - Позволить тебе сражаться, позволить тебе убить Вэнь Сюя, Вэнь Чао или даже Ван Линцзяо - это мгновенно лишило бы тебя жизни. - Взгляд Сычжуя расфокусировался и обратился к двери. - Я был вынужден вызвать Хэцинь, потому что, несмотря на моё вмешательство, Вэнь Сюй убедил своего отца, что именно ты спровоцировал драку. Что я несправедливо удерживал тебя от них… от того, чтобы они полностью восстановили свою духовную энергию. Что у них были «новые» методы извлечения твоей силы.       Цзинъи услышал более тяжелый вздох, чем прежде, сорвавшийся с губ Сычжуя. Несмотря на то, что ему было неприятно слышать, что о таких вещах говорится практически без эмоций, Цзинъи держал рот на замке.       - На ваших лекциях когда-нибудь упоминался человек по имени «Рука, плавящая ядра»?       Цзинъи кивнул. Эту лекцию читал именно его приёмный отец, а не великий учитель. Причина такого выбора была неизвестна, но это был один из тех немногих уроков, на которых обсуждались конкретные люди, внёсшие большой вклад в войну.       - Он мёртв… верно? - спросил Цзинъи.       Сычжуй кивнул, снова переведя на него взгляд:       - Да. Но я подозреваю, что, возможно, Вэнь Сюй раскрыл методы совершенствования «Руки, плавящей ядра». Хотя он, вероятно, ещё не полностью освоил эти методы, были некоторые свидетельства того, что он их практиковал.       Цзинъи побледнел, представив последствия такого развития событий, а следом на него накатила волна гнева:       - Человек может жить без ядра, Сычжуй…       Однако остальные слова он проглотил. «Тебе не следовало этого делать», - не сорвались с его губ. После того, что произошло сегодня, Цзинъи понял, что ему не следовало говорить то, что он сказал.       После того, как он пообещал Вэй Усяню не вмешиваться, он вмешался. Именно его вмешательство в политику Ордена Вэнь вынудило Сычжуя «вызвать Хэцинь». Лобная лента, - хотя ему всё ещё было больно от того, что он потерял её в огне, - была лентой; ни больше, ни меньше. Символом его Ордена; ни больше, ни меньше.       Её потеря не делала Цзинъи менее членом Ордена Гусу Лань.       - Теперь Хэцинь даст тебе иммунитет, Цзинъи, - заявил Сычжуй после нескольких секунд молчания. - Ни Вэнь Чао, ни Вэнь Сюй, ни кто-либо ниже их ранга не может тронуть тебя. Учитывая тот факт, что гарем Цзинь Гуаншаня и дети из этого гарема мертвы, что наследный принц Цзинь тоже мёртв, как, возможно, и его супруга Цзян, а Цзинь Лин, скорее всего, не собирается жениться на женщине в ближайшее время, как и нынешний император (ходят слухи, что он обрезанный рукав) - призванный Хэцинь становится постоянным. Посланники уже отправлены в Империю Цзинь и к её союзникам. Теперь будет мир.       Глаза цвета шторма метнулись вверх, поймав взгляд Цзинъи. Они были полны печали и сожаления.       - Мне очень жаль, Цзинъи. Мне пришлось сделать тебя постоянным членом Ордена Вэнь. Свадьба состоится в благоприятный день, который будет рекомендован астрономами. Дата будет сообщена членам Альянса. Если тебя не устраивает нынешняя обстановка этой комнаты, я сообщу слугам…       - Сычжуй. Остановись, - сумел выдавить Цзинъи, в то время, как его мысли кружились в сознании пёстрым хороводом.       Потрясение, охватившее его, сопровождалось головокружением. Принц даже не осознавал, что сопровождает свои слова действием; нервное возбуждение заставило его протянуть руку и накрыть ладонью стиснутые кулаки Сычжуя, подрагивающие на столе.       Он увидел, как его друг вздрогнул, затем плотнее сжал губы и отвернулся. Как бы Цзинъи ни хотел заключить его в утешительные объятия, он удержался на месте. Простого ощущения, как сильно Сычжуй дрожал под его рукой, было достаточно, чтобы понять, что что-то ещё не так.       - Чего это стоило тебе? – спросил он.       Ответа не было.       - Сычжуй. Посмотри на меня. Пожалуйста, - умолял Цзинъи.       Прошли минуты. Цзинъи убрал руку и откинулся назад. Сычжуй неохотно вернул на него своё внимание.       - Чего это стоило тебе? - мягко повторил принц, и Сычжуй прошептал:       - Я хотел войны. Я так хотел войны, что это причиняло боль. Я был готов сделать всё возможное, чтобы убедиться, что война будет…       Цзинъи тут же протянул руку и успокаивающе положил ладонь, но не на плечо друга, а на его щёку.       Сычжуй вздрогнул от этого прикосновения.       Цзинъи снова убрал руку.       Сычжую не нужно было продолжать говорить это. Война позволила ему вывести Дивизию Лазурного Дракона на свободу и дала возможность жителям горы Дафань сбежать. Чего Сычжуй не учёл, так это того факта, что Вэнь Жохань взял с собой в бой Вэй Усяня.       Теперь, с Хэцинем и с более прочным миром на горизонте, казалось, больше не было возможности сбежать.       Тем не менее, Цзинъи не собирался сдаваться.       Тем не менее, меланхоличное выражение лица Сычжуя заставило его ничего не говорить об этом прямо сейчас. Скорее всего, его слова о побеге будут отклонены или они просто заставят их снова спорить друг с другом. Цзинъи не хотел, чтобы их столкновение повторилось, особенно после того, что он услышал.       Но, похоже, потеря возможности обрести свободу была не единственной ценой, которую заплатил Сычжуй. Цзинъи пришлось благодарить Небеса за то, что Орден Лань запрещает ложь; иначе он не смог бы прорвать завесу отчаяния, окружающую его друга.       - Чего ещё тебе это стоило? - негромко спросил он.       Он увидел, как Сычжуй открыл рот, чтобы заговорить, а затем закрыл его. Действие повторилось пару раз; с наползающей краснотой (что, как понял Цзинъи, было стыдом), поднимающейся по шее Сычжуя и распространяющейся по его лицу.       - Я… - начал его друг нерешительно, неуверенно и, казалось, ушёл в себя. - Мне… пришлось… мне… чтобы призвать Хэцинь, мне пришлось… признаться, что… я… я… обрезанный рукав. - Сычжуй быстро отвёл взгляд и, казалось, слегка отодвинулся назад, словно отстраняясь от Цзинъи. - Прошу прощения, если это вызывает у тебя отвращение. Я позову слуг, чтобы они перевели тебя в отдельную комнату. Нам не обязательно жить вместе до или после церемонии…       - Это… - начал Цзинъи, но не смог дать никаких заверений, поскольку Сычжуй продолжал бормотать:       - …если это произойдёт. Альянс будет уведомлён об этом в дополнение к тому, что будет означать Хэцинь, чтобы они получили полные условия мира и поняли, что Орден Вэнь больше не желает войны. В то время, как Альянс может согласиться на Хэцинь, я не думаю, что Орден Гусу Лань – твой Орден – согласится на это.       Цзинъи моргнул:       - Что?       Каких-либо уточнений или дальнейших заверений, которые он мог бы дать, произнесено не было. Сычжуй замолчал и с некоторой напряжённостью сосредоточился на своих сложенных руках.       - Твой Орден. Как и большинство других Орденов в мире совершенствования, Орден Лань не любит обрезанных рукавов. Вот почему моим отцам пришлось жениться тайно. Именно поэтому они держали свои отношения в секрете. Одно из правил Ордена Лань - «Не общайся со злом». Твой Орден и многие другие считали демоническое совершенствование злом. Они считали моего отца, Вэй Усяня, злым. Это, а также тот факт, что мои отцы были обрезанными рукавами, являются одними из многих причин, по которым никто не поддержал моего другого отца, Ханьгуан-цзюня, когда впервые прозвучал призыв к перемирию и миру. Не только Цзинь Гуаншань, но и Цзинь Гуанъяо, весь Орден Гусу Лань, и глава Ордена Лань, который вбил последний гвоздь в это соглашение, вернули гору Дафань, меня и моего отца Ордену Вэнь.       Цзинъи уставился на Сычжуя. Это должно было быть ложью, но в тоне Сычжуя он услышал такую пылкую убежденность, что не знал, чему верить.       Всё, что он знал о шестнадцати годах мира, говорило о том, что гора Дафань была возвращена как его часть. Ничего подробного никогда не обсуждалось, и никто никогда не спрашивал. Слова Сычжуя не могли быть реальной историей – правдой о том, что сделали Ордены Цзинь и Лань, а также все остальные в Альянсе.       Могло ли это быть?       - Э-это… - Цзинъи запнулся, неуверенность затуманила его мысли.       - Хэцинь взят! - заявил Сычжуй сильным и твёрдым тоном, как будто смирившись с чем-то неизбежным. - Если Альянс… Если Орден Лань согласится, что ты женишься на обрезанном рукаве, тогда наступит мир.       Цзинъи уставился на Сычжуя, почти боясь прошептать свой вопрос:       - А если нет?       Улыбка, появившаяся на губах Сычжуя, когда он продолжал смотреть на свои руки, была горько-сладкой:       - Тогда и тебя, и меня передадут в руки Вэнь Сюя и Вэнь Чао, соответственно, и они будут делать с нами всё, что захотят, чтобы вернуть власть над своими золотыми ядрами.