Ни единый листок
в летней роще не шелохнётся —
даже страшно чуть-чуть…
Ёса-но Бусон
Подниматься было очень трудно. Развалившись в устье каньона, на берегу речки, что текла к кидо-источнику, почти у самой воды, Ичиго тяжело дышал, раскинув руки и ноги в стороны. Болели рёбра, так что при каждом вдохе боль отдавалась по всему телу, а ещё адски щипало левое плечо, которым несколько минут назад он встретил когти Гриммджо. Воздух наполнился запахом стали. Или всё дело было в привкусе крови на языке? Голой голенью он утопал в песке, хотя там должна была быть хакама. Гриммджо, наверное, считал, что много ткани ему не нужно. Поэтому от его шихакусё едва ли сейчас осталась половина. Этот придурок стал лучше. Не просто быстрее и выносливее. Десгаррон одним когтем застал рыжего врасплох. Стрелы из концентрированной реацу сегодня пришлось отражать не единожды. При этом никакого ресурексиона — просто Джагерджак, шагнувший чуть выше по лестнице эволюции. Ичиго тяжело вздохнул и откашлялся. Пыль и песок вокруг уже улеглись, а значит, теперь он мог разглядеть, куда приземлился арранкар после последнего их столкновения в воздухе. Повернув голову вправо, где тяжкие хрипы были слышнее, он упёрся глазами в такого же разбитого Гриммджо, с дыханием загнанной лошади, растрёпанными волосами и порезами на руках и торсе. С той лишь разницей, что этот парень ещё мог сидеть. И ухмыляться. И одежда была почти целой. — Что? — бросил рыжий вместе с выдохом, не в силах выдерживать дикий взгляд голубых глаз. Казалось, буквально каждый мускул в нём устал на годы вперёд. Гриммджо вдали только неопределённо хмыкнул. — Это ничья, — нашёлся с ответом Ичиго. Чёрта с два он позволит арранкару утвердиться в превосходстве над ним. — Я поддался, — надменно протянул хриплый грубый голос. — Ты стал куском дерьма, Куросаки. Еле ворочался. — Посмотрел бы я на тебя после многих лет без драки. И я прекрасно справлялся для своего возраста. В молчании они провели около минуты, слушая шорох песка и тихий — еле уловимый — звук течения ручья. — Сколько лет ты не дрался? — вдруг спросил Гриммджо. Как будто не знал ответа, ха. Будто всерьёз думал, что Ичиго мог так просто найти замену своему лучшему спарринг-партнёру во всех трёх мирах. Будто это вообще имело смысл. Хотелось надменно фыркнуть и рассмеяться. Но что-то снова пошло не так. — С тех пор, как в последний раз ты чуть не убил меня. Слова вырвались случайно. Не сдерживаемый жёстким самоконтролем внутренний мир после долгой битвы полез наружу, а Куросаки был слишком вымотан, чтобы упираться. Они ступали на крайне опасную почву. Потому что аура Джагерджака изменилась. Кожей Ичиго почувствовал угрозу в его реацу, напряжение в мышцах и, не открывая глаз, мог сказать, что тот сейчас глядел на него убийственным взглядом. — И ты готов был это позволить. Гриммджо выплюнул это так холодно, с таким презрением, что Ичиго от неожиданности приоткрыл веки. Только бирюзовое небо над головой. Он никогда не думал об этом так. После «инцидента» все занимались тем, что осуждали Гриммджо и сыпали проклятьями, так что Ичиго поддался всеобщему порыву и раздумывал только о мотивации арранкара. Но никогда о своей. — Припоминаешь? — раздалось хриплое рычание. Гораздо тише, чем минуту назад. Ичиго вспомнил. Как после войны каждую ночь приходили кошмары, полные ярких глаз Яхве, поглощавших дворец Короля Душ, затмевавших собой всё пространство. Убивавших всех его друзей. И только потом Яхве убивал самого Ичиго. Рыжий вспомнил, как однажды очнулся с криком, а отец, удерживавший его на кровати с помощью бакудо, глядел ошарашенными глазами и не моргал, только губу закусил почти до крови. Тогда Ичиго впервые ранил Юзу. А потом было бегство. Были странные таблетки от Урахары, не проверенные ни одной фармацевтической компанией, но это было единственным средством, которое успокаивало и избавляло от сновидений. Отец качал головой и просил прекратить. Слишком опасно. Но Куросаки продолжал бежать. Перестав принимать снотворное, он вместо этого буквально нырнул с разбегу в карьер нормальной жизни, зарывался в учебники перед экзаменами, изматывал себя подработкой у Унагии, а потом, напившись успокоительного, ходил по летним фестивалям с компанией своих разношёрстных друзей. Не спал. Он хотел, чтобы сны ушли. Хотел перестать быть ходячей опасностью для своей семьи. Быть обычным, не отсвечивать. Перестать думать о том, что он не смог сделать, даже обладая силой истинного Зангецу. Перестать жить прошлым. А потом появился Гриммджо. И вместо таблеток Ичиго подсел на битву. Снова. Наблюдая сейчас за плавными, слишком изящными для изнурённого дракой движениями Джагерджака, разминавшего позвоночник, Ичиго вспомнил их первый бой после войны. Они чуть не посносили друг другу головы. В Уэко Мундо не приходилось бояться за чью-то жизнь, кроме собственной. И за неё рыжий тоже не волновался. Точно. Возможно, уже тогда ему было всё равно. Он не думал о том, что ему снова нужно кого-то защитить. Потому что было не нужно. Девочек прекрасно защитил бы отец, а друзья давно могли постоять за себя. Плюс, был Урахара. Он не думал об этом, когда летел на Джагерджака в шикае, ловя голой рукой лезвия чёрных когтей, грозивших разорвать ему глотку. Не думал, что должен сдерживаться. Оглядываться назад. Просчитывать атаки и уклоняться, чтобы не получить излишний урон. Потому что больше не было миссии важнее, чем эта битва. Ни Айзена, ни Яхве, ни других сумасшедших богоподобных существ, которых нужно побеждать. Только Гриммджо, смотревший на него так, будто хотел сожрать. Ни на секунду не выпускавший из виду. Не сдерживавшийся. Ичиго тоже не хотел сдерживаться. Не с Гриммджо. Не после того, как дал ему то обещание. Он забыл о Мире Живых и своей нормальной жизни напрочь, как только увидел блеск тонкого лезвия обнажаемой Пантеры в чужой руке. Гриммджо заставил Ичиго забыть обо всём, кроме битвы. Но только ли в этом было дело? — Только не говори, что не думал об этом, — фыркнул Джагерджак, судя по звуку голоса, уже лёжа на песке. Раздался тихий хруст позвонков, а затем глухой выдох облечения. Куросаки снова повернул голову к нему. Их первый бой после войны почти убил обоих. Их последний бой — почти убил Ичиго. Разница между ними была лишь в том, что рыжий действительно опустил Зангецу в решающий момент. — О чём? — прокряхтел Куросаки сквозь рвущийся наружу кашель. Вопрос был формальностью. Ему всё уже было ясно. Тяжёлый вздох лежавшего на земле противника лишь подтвердил сделанный вывод. Несмотря на женитьбу и новость о скором отцовстве, Ичиго подскочил, как ошпаренный, и понёсся к Урахаре, как только получил сообщение о возвращении Гриммджо в Генсэй после какой-то долгой миссии в Уэко Мундо. Несмотря на тихую обычную жизнь, к которой он так привык, к которой всегда стремился, буквально в секунду рыжий забыл о ней, как будто и не было. Снова. Стоило лишь увидеть хмурое лицо голубоволосого арранкара в бункере. Почему он сделал это тогда? Какую возможность увидел в новой битве? Нужна ли ему была битва как таковая… — Если хотел покончить со всем — сделал бы это сам. Я не стал бы марать руки. Джагерджак не помогал ему. Никогда. Даже в тот момент. А Ичиго был готов умереть от его руки. Чёрт, он почти хотел этого, на каком-то совсем подсознательном уровне. Почему он хотел умереть? — Моё убийство не входило в твои планы, да? — усмехнулся он, пряча настоящие мысли за желчью. Мысли отнюдь не радостные. Почему, чёрт возьми, до сих пор все откровения о собственном состоянии случались с ним с подачи других людей? Ичиго даже не думал о том, что вело его тогда в Уэко Мундо. Он думал, что пережил все свои кризисы и выбрался из депрессивной ямы. Он думал, что счастлив, чёрт возьми. — Пошёл ты, — раздалось в ответ тихое бурчание. И вот так просто, после долгих лет отсутствия, этот парень пришёл и тут же вскрыл внутри старые раны, зарубцевавшиеся уже, и достал своими когтями до раковой опухоли, которую Куросаки даже не ощущал всё это время. В молчании рыжий почувствовал давление своего внутреннего мира. «Кажется, лёд тронулся», — задумчиво отозвался Широ откуда-то из глубины. «Не говори, что и ты знал», — нахмурил брови Ичиго в досаде. «Пф, Король… Только ты не бывал в своём собственном мире все эти годы. Знатная была перепланировка», — шубуршал Пустой тихо. «И вы не сказали мне». Ичиго скорчил обвиняющую гримасу. Всё равно никто не видит его сейчас. «Мы можем говорить только когда ты хочешь слушать, Король», — кажется, Широ вздохнул. Устало и печально. Ещё ни разу Куросаки не слышал его голос таким. Всё это… Было слишком сейчас. Слишком много информации. Не только от арранкара. Возможно, Ичиго слишком долго пренебрегал собой и своими переживаниями. Теперь у него, определённо было, над чем поразмышлять. Сейчас хотелось переключиться на что-то ещё. Широ замолк, но всеобщая тишина не продлилась долго. Где-то рядом с Джагерджаком раздалась противная трель мобильного. Старый базовый рингтон. — Тч, — бросил Гриммджо, потянувшись рукой к карману штанов. — Задолбал. — Это… — у рыжего ушло несколько секунд на то, чтобы сопоставить факты. За это время арранкар уже ответил на звонок. — Чего тебе? — грубо выплюнул он в небольшую белую раскладушку. — Да. Нет. Ладно. Куросаки отчётливо слышал высокий лепет Урахары. Так вот как они держат связь. И Урахара звонит ему. — Ненавижу эти штуки, — пробурчал Джагержак, бросая телефон на песок. Отчего-то это не укладывалось в голове. — Урахара звонит тебе? — тупо выпалил Ичиго. — Только когда срочно. — А сейчас? — А сейчас он идёт нахер, — рыкнул Гриммджо, поднимаясь на ноги. Его лицо было наполнено отвращением и болью. — Сказал, чтобы мы шли наверх. Ичиго всё ещё не двигался на песке. Как, чёрт возьми, он вернётся, если сейчас даже пошевелить рукой — сложная задача? Думай о боли в теле. Сосредоточься на движениях. Остальное — потом. «Переключись», — сказал Ичиго сам себе, пытаясь поднять голову. Гриммджо осматривал его сверху, падая тенью на лицо справа, удовлетворённый нанесённым ущербом. Большим пальцем он ткнул себе за спину, в сторону источника: — Идёшь? Ичиго внезапно поглотила мысль о том, что, оказывается, все эти годы у Гриммджо был телефон. Стало даже немного обидно. Как будто он мог написать Джагерджаку в любой момент, если бы знал раньше. — Если встану, то да, — пробурчал он, напрягая руки, чтобы опереться. Выходило плохо. — Говорю же, совсем размяк, — фыркнули наверху. И тут мир Куросаки перевернулся. Буквально. Нечто впилось в его бока, а затем тело подбросило в воздух и перевернуло на сто восемьдесят градусов. От резкого манёвра рыжий задохнулся, и лёгкие разорвало в резком неконтролируемом кашле. Горная пыль просилась наружу. А через полминуты, наконец справившись с приступом, Ичиго обнаружил себя на чужом плече, неспешно движущимся к скалам, за которыми поднимался пар. Ещё полчаса назад эти скалы были вдвое выше. Гриммджо нёс его на плече. У Гриммджо был телефон. Гриммджо не хотел убивать его… Слишком много абсурдно-странных вещей происходило с ним с начала этой недели. — Чёрт, это так тупо, — ругал себя рыжий, осторожно делая вдох. Он не знал точно, что именно комментировал. То ли своё положение в данный момент, то ли белую раскладушку на песке. По которой Гриммджо звонил. — Не то слово, — продолжал поддразнивать насмешливый голос арранкара сверху. Гриммджо звучал глухо, но всё так же резко. Ичиго, и правда, не смог бы сейчас подняться, и потому был даже благодарен за способ, который этот парень избрал, чтобы дать им обоим восстановиться. Было ли это командной работой? Пожалуй, что нет, но Ичиго, по крайней мере, не был унижен или оставлен на песке медленно истекать кровью. И на том спасибо. Раскачиваясь на плече арранкара, пока они в молчании добирались до источника, Ичиго думал о том, что случилось за эти несколько дней. О том, как легко согласился участвовать во всей этой непонятной истории с адскими псами. Пожалуй, слишком легко. Думал о том, что сказал ему Гриммджо. И вообще о Гриммджо. Потому что тот был слишком терпимым к нему все эти дни, и даже как будто бы не так враждебно настроен, как Ичиго ожидал. В последние годы он иногда представлял, как они могли бы встретиться. Случайно, у Урахары в магазине, или во время одного из визитов Ичиго в гости к Ренджи и Рукии в Общество Душ. Отчего-то рыжий не верил в то, что больше никогда не пересечётся с этим ярким взбалмошным арранкаром. Но их встреча в итоге стала знамением чего-то большого и опасного. Куросаки никогда не хотел, чтобы это случилось именно так. Столкнуться в дверях Шотэна? Без проблем. Выяснить отношения во внезапной стычке в казармах Одиннадцатого отряда? Ещё лучше. Даже тот дурацкий случай с омелой на Рождество был более приемлемым. Но, по всей видимости, судьбе угодно было отправить Джагерджака предвестником новой возможной катастрофы для трёх миров. А ещё личным источником хаоса в жизни Ичиго. Кстати о хаосе. Слова Широ всё не шли из памяти. Неужели Куросаки насколько увяз в своём отрицании, что подсознательно блокировал и Широ, и старика Зангецу всё это время? Но то была правда. На свой внутренний мир он не обращал внимания — даже избегал его — уже долгие годы. На секунду стало страшно представить, что там теперь. На месте ли небоскрёбы? В каком они состоянии? Идёт ли там дождь?.. «Теперь нет», — шепнул Широ тихо. «Мы подождём, когда ты будешь готов», — также тихо проговорил Старик. Ичиго прикрыл на минуту глаза. Тяжесть в груди тянула его к земле. Некоторые вещи крайне больно осознавать. «Переключись». — Я слышу, как ты думаешь, Куросаки, — фыркнул сверху Джагерджак, сильнее сжимая свои длинные пальцы на его боку. — Того гляди взорвёшься. Не трать время на то, чего не умеешь. Кажется, это должно было прозвучать насмешливо и едко, но отчего-то Ичиго услышал лишь усталость в чужом голосе. Гриммджо звучал слишком хрипло и напряжённо. Но всё же находил в себе силы для оскорблений. — Тогда какого чёрта ты мне говоришь об этом? — протянул рыжий с возмущением, которого на самом деле не испытывал. Просто хотелось задеть арранкара в ответ. — Ещё одно слово — и я закопаю тебя в песке. Ичиго тихо улыбнулся, приподняв голову. Ничего не поменялось. У них всё ещё получалось ругаться без какого-либо повода. Источник, что уже был виден, напоминал до боли тот, что Киринджи построил в своих покоях. За исключением воды в нём, окрашенной здесь в зеленоватый оттенок кидо. Скала с одной из сторон скрывала их от зоны отдыха с шезлонгами и входа в бункер. Куросаки не хотел лишний раз представать голым перед камерами Урахары. Он искренне надеялся, что хотя бы здесь тот не установил их. Хотя, зная этого парня, можно было скорее предположить, что сейчас из этой самой скалы за ними наблюдало зоркое око объектива. Картинка перед глазами всё ещё двигалась, пока его отяжелевшее тело на чужом плече раскачивалось из стороны в сторону. Гриммджо шагал размашисто. И даже странно было, что до этого места тот решил дойди пешком, хотя вполне мог использовать сонидо, чтобы сэкономить время. Ичиго чувствовал, что выблевал бы свои кишки при таком раскладе, учитывая весь нанесённый телу урон, но когда вообще такое заботило арранкара. Может быть, он тоже на пределе сил… И тут резкое движение под ним заставило Ичиго убедиться в своих предположениях о заботливости Джагерджака. Даже не успев вскрикнуть, он оказался в воздухе, а уже через мгновение хлебал горячую воду источника, пытаясь опереться руками о дно. Вода была очень горячей. Но ещё ужаснее было то, что Джагерджак запустил его туда вниз головой. Явно хорошо прицелился, ублюдок. Нащупав пальцами дно, Куросаки оттолкнулся со всей силой, что ещё была в мышцах рук, и, преодолевая сопротивление мокрой разорванной ткани шихакусё, вынырнул на поверхность с криком разъярённого мамонта. — Ублюдок! — проорал он, ещё даже не найдя глазами наглую долговязую фигуру. Трясущимися руками Ичиго схватился за каменный борт источника и наконец осел в воду. Как только он развернулся спиной к борту, та самая фигура возникла в поле зрения на противоположном конце бассейна. В отличие от самого Ичиго, Гриммджо был без одежды. И явно смеялся над ним сейчас, судя по ухмылке, с этой чёртовой ямочкой на щеке. Шрам на чужой груди всё ещё отчётливо выделялся. Гриммджо поймал его взгляд, и ухмылка на его лице разом погасла. — Не всё же время с тобой нянчиться, — бросил он резко и нырнул с головой под воду. Ичиго почувствовал, как хмурится. Даже странно было ощущать это снова — движения мышц казались непривычными. Хотя когда-то он даже спал так. И без сознания лежал тоже. Йоруичи показывала ему фотки и гоготала как старая гусыня. Годы спокойствия хорошо сказались на его лице. Меньше мимических морщин. Орихиме тоже периодически говорила об этом. Ей нравилось его лицо в любом виде, но расслабленность делала черты «светлее», с её слов. Сейчас хотелось быть максимально мрачным. Потому что Гриммджо, вынырнув на поверхность, со своими посиневшими от воды волосами, облепившими лицо, глянул на него с презрением и отвернулся. Сволочь. У них был незавершённый разговор. И Ичиго хотел выбить из Джагерджака если не ответы, то хотя бы искренние эмоции. — Почему из всех именно ты? — решил спросить он, потому что Урахара и Йоруичи явно не собирались говорить с ним об этом. — Ты хотел бы пойти с Неллиэль? — недоверчиво приподняв брови, будто сомневаясь в его адекватности, бросил арранкар. Он зачёсывал волосы назад со лба лёгкими движениями пальцев. И они ложились в привычную укладку как по команде. Тацки бы обзавидовалась. Ичиго представил, во что могла бы превратиться эта миссия с Нелл, и, не сдержавшись, скривил лицо. Возможно, его задушили бы ещё до отправления. Или сломали пару рёбер, в лучшем случае. — То-то же, — Гриммджо покачал головой. — Тем более, я единственный, кто уже имел дело с этими адскими тварями. — Но как ты сможешь их почувствовать, если они не испускают духовного давления? — спросил рыжий и стиснул зубы, опуская разорванное левое плечо в воду. Джагерджак закатил глаза и демонстративно дёрнул ноздрями. — Я чую их запах, Куросаки. Ну точно. Гриммджо ведь чёртов кот. — У них есть запах? — не в силах подавить скепсис, поинтересовался Ичиго. Рана на плече постепенно затягивалась, как и все остальные. По крайней мере, теперь он мог хотя бы расслабиться. — У всего есть запах, придурок, — отвечали ему с неизбывной дерзостью. — Дело в гранях восприятия. Это имело смысл, особенно учитывая форму воскрешения Гриммджо. Тогда получается, что Джагерджак знал, как пахнет Ичиго. Покачав головой, Куросаки выбросил из головы странную непрошенную мысль. Ему не было дела до того, что какие-то арранкары постоянно чувствуют его запах. «Мне теперь тоже интересно», — проскрежетал Широ. «Только тебе. Без «тоже», хорошо?» «Обманывай себя дальше». В воздухе между ними всё ещё чувствовалось напряжение. И, как раны зудели, затягиваясь под воздействием кидо, внутри зудело нетерпение выяснить отношения до конца. В тот раз Гриммджо сказал ему… много всего. Но на главный вопрос так и не ответил. Ичиго нужен был этот ответ. — Ты даже ни разу не дал знать о себе, — проговорил он тихо, пытаясь не сорваться на ненужные эмоции. С другой стороны источника Гриммджо сверкнул на него глазами, нахмурив лоб. — В этом не было нужды, — бросил раздражённо, отведя взгляд. Сразу понял ведь, в чём его упрекают. — Не тебе это решать, — упирался рыжий, сжав под водой кулаки. Гриммджо явно не разделял его мысль. Несколько секунд тот просто смотрел на него, наклонив голову и глаза прищурив в немом укоре. А потом спросил просто: — Почему сам не зашёл? М, Куросаки? На мгновение, Ичиго показалось, весь мир замер и замолк. Или дело было в нём самом? Потому что вопрос был вполне справедливым. Даже если в Уэко Мундо было сложнее попасть с момента заключения перемирия, можно было зайти в Шотэн. Хотя бы поинтересоваться, как там дела у арранкаров... Но Ичиго ничего не сделал. И после недолгого молчания, потому что тот не нашёлся с ответом, Джагерджак лишь невесело усмехнулся: — Тч. Вот видишь. Зачем мне быть там, где я не нужен? — Ты… — вскинулся Ичиго, но закусил губу, останавливая себя. «Нужен», — хотелось сказать, но он не решился. Как будто, произнесённое вслух, это слово стало бы иметь слишком много значения. Гриммджо, как оказалось, тоже не хотел его слушать. — Ты, Куросаки, — выбросил тот вперёд указательный палец. — Ты сделал выбор тогда. Мне он не понравился. Я ушёл. Всё ясно? Их разговор полчаса назад… Неужели Гриммджо настолько хорошо видел все мысли Ичиго уже тогда, когда сам он даже не пытался обдумать свои поступки? — Ты имеешь в виду, что я… — Я не стал бы марать руки, Куросаки, — повторил Джагерджак со злым рычанием и сложил руки на груди. — Ни тогда, ни сейчас. — Сейчас всё иначе. Это прозвучало как признание. В чём-то, о чём Ичиго до сих пор не мог сказать даже самому себе. Опустив голову, он сжал челюсти и вцепился пальцами в мокрую ткань хакама. Сейчас он другой. — О, я, чёрт возьми, очень на это надеюсь, — бросил Гриммджо едко, закатывая глаза, и резко поднялся. Ичиго не смотрел в его сторону, когда тот выбирался из источника, и продолжал упрямо пялиться в воду, пока арранкар одевался. А когда рыжий наконец собрался с силами и встал на ноги, Джагерджак сардонически фыркнул в его сторону и исчез в сонидо. Разговор окончен. Ему только что явно дали это понять.***
Наверху их встречал свежезаваренный чай на кухонном столике, однако Тессая поблизости не оказалось. Ичиго даже удивился, куда тот пропал. Обычно чайные церемонии здесь не обходились без присутствия мастера. Йоруичи ждала их за столом. Всё в том же бикини, с половинкой кокоса в руке, махнула им в приглашающем жесте. — Вижу, вам обоим стало лучше, — улыбнулась она с неизбывной хитрецой. Ичиго так не сказал бы. Уже трижды он встречал Джагерджака за последние несколько дней и с каждой встречей напряжение между ними только росло. Битва помогла сбросить остроту. И Куросаки был даже слишком лёгким после того, как они закончили. Но вот он снова раскрыл рот и получил в ответ ещё больше вопросов. И напряжение вновь натянулось между ними, как жгут. Гриммджо тихо шагал позади, соблюдая безопасную дистанцию. В ответ на реплику Йоруичи тот лишь тихо фыркнул, чтобы не долетело до её ушей. Но Ичиго слышал. И едва ли не впервые был согласен с арранкаром. Урахара тоже исчез куда-то. После звонка Гриммджо его присутствие в доме не ощущалось. — Где Урахара? — спросил рыжий у Йоруичи, садясь на дзабутон у стола. Гриммджо не стал следовать его примеру. И когда тот, в лучших традициях параноиков, примостился к стене в углу, чтобы видеть вход и выход из комнаты, Ичиго еле заметно покачал головой. Йоруичи понимающе усмехнулась. — Скоро вернётся. Всё, что она сказала. На его вздёрнутую бровь кошка лишь пожала плечами. Рыжий умел читать их язык тела. Больше информации ему явно не собирались давать. Хорошо. Он мог с этим мириться. Гриммджо стоял прямо за его спиной. Это немного нервировало. Куросаки схватился за чашку обеими руками и чуть пригубил горячий гёкуро, чтобы переключить внимание. Присутствие Джагерджака слишком отвлекало. — Думаю, вы уже понимаете, что так, как вы привыкли работать, в этот раз не получится, — сразу в лоб начала Шихоин, бросив проницательный взгляд сначала на Гриммджо, а затем и на Ичиго. — Хм, — протянул арранкар из-за спины с сомнением. — Тебя это в первую очередь касается, — серьёзным тоном произнесла Йоруичи, выпрямляя спину. — Я знаю, как ты действуешь, Гриммджо. И если бы я могла, пошла бы сама. Но. Что есть, то есть, и наша главная задача сейчас — наладить ваше взаимодействие. Взаимодействие! А не взаимоуничтожение. Ичиго опустил взгляд. Во второй раз уже за эти дни он чувствовал себя ребёнком, которого отчитывают родители. Сначала отец, теперь мать. Йоруичи была матерью, которую очень расстраивало, что два её сына подрались вместо того, чтобы помогать друг другу. Но они с Гриммджо не братья. Не семья. Даже близко нет. Они всегда были соперниками. Они дрались друг с другом всё это время. Даже во время войны с квинси у Ичиго не получилось сразиться с врагом бок о бок с Джагерджаком. Потому что тот не дал ему этой возможности. Гриммджо всегда сражался в одиночку. А помощь расценивал как признак слабости. Таким рыжий запомнил его восемь лет назад. И, судя по словам Йоруичи, до сих пор ничего не изменилось. — Ты тоже, — осадила кошка, глядя на Ичиго. — Никакого тактического мышления. О стратегии я вообще молчу. Ты готов взаимодействовать, но никогда не думать головой до того, как сделать что-либо. С каждым словом рыжий ощущал, как груз унижения на его плечах становится всё тяжелее. Чёрт, он взрослый мужчина, отец семейства, и его так позорно отчитывают… Он даже не брал в руки Зангецу все эти годы, с чего им знать, как он теперь вёл бы бой… — Не делай такое лицо, И-ичиго, — смеялась тем временем женщина. — Ты ни капли не изменился. Новая причёска ещё не означает новые мозги. Твои схемы просты, как Одиннадцатый отряд. Куросаки возмущённо вскинулся. У него нормальные волосы. Так удобнее. И уж точно он не так прост, как ребята из Одиннадцатого. Он их побеждал, между прочим. Иккаку точно непрост. — Неправда, я… — начал он, но тихий смех из угла прервал порыв гордости, заставляя оглянуться. — Не смотри так, Куросаки, — ухмылялся ему Гриммджо, сложив руки на груди. — Она права. — Конечно, я права. Иначе и быть не может, — встрепенулась Йоруичи и отпила из кокоса. — Но я здесь не только для критики. Есть в вас обоих и нужные нам вещи. Она подняла указательный палец вверх, а затем ткнула им в Куросаки: — Ты быстро учишься, быстрее, чем кто-либо из всех на моей памяти, — сказала она довольно, а затем перевела палец на Джагерджака. — А у тебя мозг охотника и проницательность уровня капитана. Поэтому надежда на успех миссии у меня есть. При одном важном условии. В комнате установилась театральная тишина. — Только не эти паузы… — заскулил Ичиго, утыкая лицо в ладонь. — Зачем вы все это делаете… — Нужно нагнать напряжение, Ичиго. Это для атмосферы, — улыбнулась Йоруичи прежде, чем серьёзно продолжить. — Вы должны быть готовы работать вместе. Каждый из вас. А работа вместе — это, в первую очередь, доверие. И тут оба они с неверием фыркнули. Настолько одновременно, что, Ичиго казалось, со стороны Йоруичи это выглядело как идеальный синхрон — от движения губ до интонации. После этого тишина продлилась ещё несколько секунд. — Ну, — махнула рукой женщина, — хоть что-то вы можете сделать вместе. Для начала уже неплохо. Завтра мы начнём работать над вашим доверием. А сейчас свободны, у меня ещё есть дела. И она отхлебнула из кокоса, с наслаждением причмокнув губами. Ичиго тут же поднялся из-за стола. Он написал Орихиме о том, что задержится, уже… сколько? Часа два назад? Нужно возвращаться. Не обращая внимания на недружелюбного арранкара в углу комнаты, он раздвинул сёдзи и вышел в коридор. Тело он оставил в гостевой рядом с бункерным люком. Однако, войдя в комнату и включив свет, Ичиго напряжённо застыл на пороге. Тело лежало на заправленном футоне, но не так, как Ичиго оставил его. Наклон головы чуть левее, руки разбросаны в стороны и… кто-то явно поднимал его бёдра, судя по смятому одеялу под ними. Сглотнув, Ичиго сжал кулаки. Теперь в это тело ему предстояло вернуться и, честно говоря, было страшновато. Вспомнились времена, когда одна сумасшедшая женщина в облике кошки раз за разом издевалась над ним, пока рыжий тренировался в подвале. Но она поклялась. Она поклялась ему. Лучше бы его просто пошевелили, чтобы разогнать паранойю в голове Куросаки. Потому что иначе он… точно сделает что-нибудь жестокое в отместку. Медленно подойдя к футону, Ичиго присел на корточки и осмотрел свою кожу на предмет повреждений или покраснений. Ничего. Открыл по очереди глаза, проверил язык. Всё было в порядке. Но тревожное чувство не уходило. Резко вздохнув, он перенёс свою духовную форму в тело. В первые пару секунд, раскрыв глаза, Куросаки даже поверил, что напридумывал себе лишнего. Но стоило только сесть на футоне, как в голову ударила жаркая волна. И привкус на языке стал отчётливым… Ром и кокосовая вода. Рыжий чувствовал, как щёки наливает пьяный румянец, а конечности приятно покалывает. Кровеносная система работала, разгоняя алкоголь по организму с ужасающей скоростью. Сколько в него влили, чёрт возьми? — ЙОРУИЧИ! — заорал он так громко, как только мог. Она давала ему клятву, чёртова кошка! Он убьёт её. Когда догонит. Если догонит. Чёрт, она поклялась… Ичиго не пил несколько месяцев. Какого чёрта. Поднявшись на ноги, Куросаки осознал, что двигаться слишком сложно. Ноги путались, его шатало как ту старую сливу в саду у соседки Накамуры-сан во время урагана. Ичиго еле дошёл до кухни, хватаясь руками за всё, что под них попадалось, потому что перед глазами всё расплывалось и начинало кружиться от резких движений. В раскрытых сёдзи рыжий встретился взглядом с невинным лицом Шихоин. — Это не я, — сказала она, моргнув пару раз. Точно кошка. Она явно знала, о чём говорит. Вся кожа будто горела от алкогольной интоксикации, которой он не просил. В первый раз сегодня это была хотя бы неполная пиала, и всё быстро прошло, но теперь… — Серьёзно думаешь, что я поверю? — выговорил он гневно, хоть и с трудом. — Ты накачала меня алкоголем… — Это был Дзинта, я поймала его за руку, буквально, — сложив руки под грудью, оправдывалась Йоруичи. — Лучше бы сказал «спасибо» за то, что не дала ему долить всю бутылку. Но Куросаки не верил ей. Он сделал шаг в комнату, чтобы продолжить спор и вывести негодяйку на чистую воду, и в этот момент координация снова подвела его. Ощутив начавшееся падение, Ичиго судорожно прижался телом к сухому дереву сёдзи, и только тогда, когда глаза увидели спасительную опору, он осознал, что Гриммджо всё ещё был здесь. Потому что тот смотрел на него сейчас озорным взглядом. Всё ещё там в углу. И улыбался гадко, как только он мог. Ну, прекрасно. Даже в худшие субботние пьянки в этом магазине Джагерджак не видел его таким. Что ж, видимо, сегодня был день откровений. Медленно и осторожно, под вниманием двух пар кошачьих глаз, Куросаки всё же добрался до стола и попытался усесться, чтобы было удобнее осуждающе смотреть на виновницу его разбитого состояния. Но что-то в заднем кармане джинсов мешало, неудобно натягивая ткань. Ичиго настороженно потянулся за спину. Однако прежде, чем рыжий коснулся чего-то, что явно положили в карман, пока он был в бункере, Гриммджо вдруг злобно зарычал за его спиной: — Ты!.. Ичиго обернулся от неожиданности и застыл. Потому что, Джагерджак, вопреки ожиданиям, сверлил бешеным взглядом не его, а Йоруичи. А в пальцах у Ичиго оказался знакомый — старый и истрёпанный — томик Шекспира, на английском, из тех, что он читал на первом курсе университета. Каждая страница в нём была исписана заметками. Как же не хватало ему этих заметок перед экзаменом… В тёмно-коричневом чехле-обложке, чтобы окончательно не истрепать бумагу, как в последний раз, когда Куросаки видел его. Сколько лет прошло? Пять? Шесть? — Значит, я оставил его здесь… — недоумённо проговорил Ичиго сам себе, оглаживая пальцами тонкую искусственную кожу чехла. — Ага, нашла недавно, — во все зубы улыбнулась ему Йоруичи через стол, кладя на него локти и упираясь подбородком в ладони. — Подумала, что нужно вернуть. Да, Гриммджо? Причём тут Гриммджо? Джагерджак стоял с раскрытыми в удивлении глазами, переводя взгляд с недоумевающего Куросаки на Йоруичи и обратно. Видимо, тоже не понимал, зачем к нему обратились. — Пошла ты нахуй, — бросил он раздражённо и шагнул к выходу в коридор. — Я возвращаюсь в Лас Ночес. — Дождись Киске. Я не умею ставить эти бакудо, — развела руками Йоруичи. — Блять, — всё, что сказал Джагерджак прежде, чем выйти из комнаты. Ичиго проводил арранкара слегка ошарашенным взглядом. Где-то дальше по коридору с громким хрустом захлопнулись сёдзи. Какого чёрта он так разозлился? Только что ведь был спокоен как скала. Что такого сделала Йоруичи, пока Ичиго отвлекался на неожиданную находку? Его рассеянное внимание вновь вернулось к Шекспиру в руках. Он даже и не надеялся когда-нибудь вновь увидеть его. Даже смирился с мыслью, что кто-то из однокурсников стащил у него этот томик, чтобы подготовиться к экзамену. А вот он. Снова здесь. — Я даже готов простить тебя сейчас, — сказал рыжий, с улыбкой глядя на книгу в своих руках. — Но ведь это была не я. Я спасла тебя. А значит, ты мне должен, — ухмыльнулась Йоруичи, безмятежная, словно Луна в небе, в своей лжи. — Ты ничего не делаешь по доброте душевной, да? — покачал головой Куросаки, глядя на эту непредсказуемую женщину. — Где бы я была сейчас, если бы всё время занималась благотворительностью? — В Обществе Душ? — Ха-ха-ха! А ты смешной, Ичиго. Даже несмотря на её выходки, отчего-то сидеть с ней вот так за столом казалось чем-то нормальным. Как будто, повзрослев, обнаруживаешь, что напиваться со своей тётей может быть куда интереснее университетских тусовок. По пути домой ему, несмотря на остававшееся ещё в теле опьянение, а может быть, и благодаря этому, было легко и приятно. Шекспир лежал в заднем кармане джинсов, ожидая, пока его вновь откроют и перечитают. Казуи с Химе наверняка уже дома, ужинают. Он даже успеет за стол. А обо всём, что случилось сегодня, Ичиго подумает позже. Сейчас было слишком хорошо.