***
Тем временем Ким Хваён — только недавно дебютировавшая айдолка — надвинув кепку на глаза, осторожно пробиралась сквозь толпу прочь из этого дурдома. Гремит отчаянно музыка, куча мужчин уже пьяные в хлам. Эта вечеринка богатеньких придурков — какая-то жесть. Девушка с сожалением смотрит на своего менеджера Юми, которая вынуждена поддерживать разговор с пьяными директорами одного большого агентства. Менеджер взяла удар на себя, чтобы она осторожно прокралась вдоль стены на выход. Хорошо, что на ней обычная чёрная толстовка и джинсы, а лицо скрыто под кепкой. Поэтому на неё особо не обращают внимания. Куча мужиков стайкой копошится возле других, откровенно разодетых девчонок. Хваён как какой-то теневой шпион уже проходит половину пути, как вдруг замечает странную особу в центре толпы. Какая-то странноватая блондинка с дебильным обручем-бантиком и монашеским платьем, стыдливо зажимая ручонки к груди, пробирается сквозь танцующую толпу. Ким Хваён почему-то пялится на неё, не в силах понять, что ей кажется таким знакомым. На мгновение та девчонка поднимает голову от испуга — возле неё заорал в сердцах какой-то политик. Но юная айдолка со своим прекрасным зрением отчетливо видит шею этой «красотки». — Хм, кадык у девушки — моя слабость, — она саркастически хмыкает себе под нос. Но тут же застывает как вкопанная. Ибо теперь она узнаёт этого горе-трансвестита — это же Ким Хонджун из «Ateez»! Хваён видела его недавно на шоу «Music Bank!». Они были знакомы поверхностно, поприветствовали друг друга, познакомились бегло. Ведь девушка была из новой дебютировавшей группы. И Ким Хонджун даже дал им пару профессиональных советов. Тогда ей показалось, что он странно и смущённо на неё поглядывал, но даже на метр не подошёл ближе. Как сказала ей их менеджер, тот парень опасался слухов об отношениях как огня. Какого чёрта он тогда здесь косит под Эльзу из Холодного Сердца? Или… он так пытается удрать? Хваён пробирает предательский смех. Хоть что-то весёлое за этот вечер! Хонджун тем временем в ужасе пробирается сквозь толпу. Его немного пошатывает от алкоголя, паника быть узнанным несколько обескураживает. Как вдруг он оступается и нечаянно падает на какую-то женщину. Та от толчка отлетает и врезается в огромного мужчину, разливая содержимое бокала на его белоснежную рубашку. По накрахмаленной ткани расползается огромное тёмно-красное пятно от вина. — Эй! — верещит от злости мужчина. — Совсем сдурела?! Ким Хонджун в ужасе замирает, узнавая в этом толстяке того самого политика-именинника. «Это же Ким Лянын! Пиздец, я попал!» Толкнувшая того женщина в ужасе начинает кланяться. — Простите! Простите! — поспешно говорит она. — Я не знаю, как так вышло! Простите! — Эй! Ты же менеджер Юми той девчачьей новой группы «****»! Ты совсем сдурела, тупая?! Глаза потеряла?! — заорал толстяк. В зале мгновенно образовалась тишина. Все гости как по команде образовали вокруг них круг, уставившись на троицу инцидента. — Ещё раз приношу извинения! — женщина кланялась чуть ли не до пола. — Меня неумышленно толкнули, я не виновата! — она машинально указала на замершего Ким Хонджуна. — Эта девушка нечаянно оступилась, здесь столько народа! Хонджун, казалось, забыл, как дышать. Он собирался уйти незамеченным, но теперь все взгляды были прикованы к нему. — Эй! — взвизгнул политик. — Ты чья малыха будешь? Я тебя не припоминаю! Хонджун застыл с тупой улыбкой на лице, судорожно рассматривая свои кеды. Произнеси он хоть слово, его мгновенно спалят! Не то, чтобы у него какой-то низкий и характерный голос, но с женским точно не спутаешь. — Ты чего молчишь? Отвечай! — гаркнул мужик, упирая руки в боки. Капитан Ким, не придумав ничего лучше, резво начал кланяться в извинительном поклоне. Ким Лянын прищурил глаза, рассматривая немую незнакомку перед собой. — Так ты чья, такая хорошенькая? Не помню, в каком агентстве была такая красота! Чья малышка-то? — вдруг с противнейшей улыбкой закричал он, а по залу раздались весёлые пьяные улюлюканья. Глаза политика вдруг похотливо блеснули: — Молчишь? Тогда нужно придумать наказание! — вскричал он, и зал ответил ему громогласным смехом–согласием. — В качестве извинений такая красотка должна прямо сейчас показать, как целуется! Иначе я уволю менеджера Юми, и это будет на твоей совести! — рассмеялся он. По залу прокатились весёлые пьяные возгласы: — Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй! Хонджун в ужасе уставился на политика, а потом на менеджера Юми. Та застыла на месте, её лицо стало бледнее мела, пальцы судорожно сжались в кулаки. Женщина не сомневалась, что такой политик шутки ради спокойно позаботится об её увольнении. Она умоляюще посмотрела на Кима в парике, глазами прося: «Спаси! Это ты виновата!». Ким Хонджун лишь лихорадочно сглотнул слюну. — Чего стоишь и стесняешься как девственница? — заулюлюкал политик. — Я серьёзно уволю эту дуру! Если не покажешь мне, как целуются эти губки, ха-ха! Я бы хотел сам это почувствовать. Но я сегодня добрый, так что поцелуй взасос кого хочешь в этом зале, тогда я прощу эту непутевую тупицу! Хонджун чувствовал, как по его затылку потёк пот от напряжения. Он не собирался целовать никакого пьяного мужика на этой сранной вечеринке. Но как же поступить с этой женщиной? Если её уволят из-за него, придурка? Что делать?! — Так чей ты будешь малышкой? — пошло промурлыкал политик. — Это моя малыха! — раздался вдруг звонкий голос. Хонджун удивлённо уставился на девушку в кепке, когда она выросла перед его лицом как чёрный призрак. Хотя чёрной была только её бесформенная толстовка и торчащие волосы из-под головного убора. Но тут парень в ужасе узнал её — Ким Хваён, та красотка из новой группы! Она ему понравилась тогда на шоу, но он старательно отогнал от себя эти непрошенные мысли, ведь они были абсолютно некстати. Вторая волна ужаса накрыла его, когда он понял, что девушка взглянула на его горло, явно на кадык, и надменно улыбнулась. Капитан Ким даже частично протрезвел. «Она что, меня узнала?!» — А тебе чего, девочка? — усмехнулся политик. — Иди попей коктейльчик, тут взрослые дяденьки целоваться будут! — Да ладно! — иронично усмехнулась девушка, окидывая его нарочно глуповатым томным взглядом. — Вы хотите увидеть слюнявый поцелуй с пьяным мужланом? Или страстный поцелуй двух молоденьких, чертовски хорошеньких куколок? Разве не хотите посмотреть на это, господин Ким? По залу раздался томный вздох вперемешку с весёлым посвистыванием. Менеджер Юми в ужасе уставилась на неё. А Хваён словно глазами отвечала ей: «Да, я твою шкуру спасаю, менеджер!». — Бесконечно можно смотреть на огонь, воду и на целующихся девушек! — заржал как конь политик Ким. — Но вот умеете вы целоваться? Докажи! На кону честь и работа этой жалкой менеджерки. «Ты конченный придурок-извращенец!» — Хваён была раздражена и взбешена всей этой ситуацией. Какой же этот мужлан козлина! Её пробирало от отвращения к нему и этим подлизывающимся лицам в округе. Но она видела, что Ким Хонджун не спалится, а лучше умрёт на месте. И менеджеру её грозит беда. Поэтому девушка решила действовать. Безрассудно, но уверенно. Она резко обхватила лидера Ateez за талию и рывком прижала к себе. Он, растерявшийся, просто рухнул в её объятия, удивленно таращась глаза в глаза. Даже с этим дебильным макияжем и в парике он был действительно таким хорошеньким. Похожим на подростка немного, с миловидными чертами, ровным носом и бездонными карими глазами. «А ты хороша, Хонджун-а!» — хотелось со смехом сказать Хваён. Но пора продолжать этот фарс, чтобы побыстрее закончить и сбежать. Девушка сильнее прижимает Хонджуна к себе, они с ним практически одного роста. Он невысокий и субтильный, так что в этом одеянии действительно как девчонка. Не то, чтобы у Хваён были лесбийские наклонности, но неожиданно этот парень в женском одеянии невероятно заводит её. «Хм, внезапно» Ошарашенный Хонджун стоит потерянный, в недоумении и её объятиях. Он лишь резко вздохнул, как перед смертельным прыжком, когда девушка осторожно, но требовательно коснулась своими губами его губ. Она издевательски медлила, ожидая его реакцию. Но Хонджун будто потерял способность говорить, он лишь взволнованно сжался, ощущая прикосновение чужих губ и мягких волос на своём лице, пока та осторожно провела губами по его. А затем медленно и плавно стала настойчивее целовать. Зал взорвался улюлюканьем и хохотом. Все радостно пялились на эту лесбийскую парочку. Девчонку в толстовке и джинсах, и блондинку-скромняжку в длинном платьице. Первая по-свойски сгребла вторую, держа в своих требовательных объятиях и медленно, страстно целовала с закрытыми глазами. Хваён чувствовала лёгкий запах виски от парня перед собой, но, на удивление, это не раздражало её, а наоборот развеселило. Странные мысли нахлынули на Хонджуна, он практически был уже трезвый. «Что это? Что я делаю? Правильно ли это? Почему я не сопротивляюсь?» Но сопротивляться совсем не хотелось. Это было совсем по-другому, но парализующее и волнующе. Её рот уже не был нежным; чувствовалось нечто новое, какое-то противоречие и безрассудство в движении её губ. Хваён не переставала целовать. Хонджуну начинало казаться, что он был единственным, кому нужна была передышка и глоток воздуха. Девичьи руки внезапно обвились вокруг его локтей, двигаясь медленно вниз по рукам, рёбрам и талии, потом переместилась ниже, чуть выше ягодиц. Хонджун вдруг начал отвечать, его язык и губы свирепо впивались в её. Капитан чувствовал, как его голова шла кругом, воздух входил в лёгкие слишком быстро и неглубоко. Девушка всё же отрывается от него под бурные аплодисменты толпы. Какое-то время парочка, запыхавшись, смотрит друг на друга странным долгим взглядом. Пока Хваён не находит в себе силы повернуть голову к весело жестикулирующему политику Киму. — Подойдёт? — сквозь сбившееся дыхание говорит она. — Ладно, заслужили прощение, девчонки! — воодушевленно ржёт он. — Хороши, чертовки! Не хотите со мной по бокальчику? — Эм, нет, нам завтра ещё выступать! — нервно хихикает девушка. — Да-да! — вторит её менеджер Юми. — Для них и так сегодня ого-го сколько приключений! — нервно смеётся женщина. Господин Ким отвечает невпопад, полупьяный. Хваён же резко хватает Ким Хонджуна за руку и молнией спешит прочь из холла. Парень что-то мычит, но быстро следует за ней. Парочка выбегает на улицу как ошпаренная и в ужасе видит толпу каких-то фотографов, явно нацеленных выловить что-то интересненькое с сегодняшней вечеринки. — Ааааэээмуу! — Хонджун в панике мычит нечленораздельно. Девушка резко стягивает с себя кепку и напяливает на Кима по самые глаза. На себя она быстро накидывает капюшон толстовки. На них ведь уже смотрят два фотографа! — Бежим! — вдруг выдает Хонджун. И они срываются с места, как умалишённые, убегая прочь без оглядки. — Быстрее! Кто-то бежит за нами! — ревёт Хваён, и они со всех сил ускоряют темп, не разрывая рук. Холодный воздух и азарт погони действует невероятно бодряще, разгоняя адреналин в крови. Парочка уже откровенно ржёт на бегу, как кони, весело перекрикиваясь. Они мчатся непонятными улицами. А затем вдруг влетают в какую-то маленькую телефонную будку, запирая дверь. На стеклах куча граффити и плакатов, так что ребят плохо видно. В будке тесно для двоих, поэтому они невольно жмутся друг к другу. — Вроде оторвались! — со слезами на глазах смеётся Хваён. Её взгляд падает на лицо Хонджуна, и она почему-то смущённо замирает. Он смотрит в ответ пару секунд и… вдруг резко вжимается в девичье тело, и бесцеремонно целует напролом. Хваён теряется на миг, но машинально отвечает на сладкий поцелуй. Запыхавшийся Ким отстраняется, чтобы перевести не восстановившееся дыхание. — Это что было? — весело спрашивает девушка. — Понятия не имею! — Хонджун смеётся ей в губы. — Неожиданно вдруг резко захотелось. А то я не понял с первого раза. Он вновь целует девушку, а она мгновенно отвечает. — Почему ты вообще так выглядишь? Что за карнавал? — Хваён с трудом отрывается от него, вопрошая сквозь смех. — Даже не спрашивай! — улыбается Ким, его руки хаотично бродят по её телу: плечам, талии, голове. — Я был достаточно пьян для такого бреда. И хотел уйти незаметно и неузнаваемо. — Возможно «неузнаваемо», но точно не «незаметно»! — весело парирует она, сжимая эту «блондинку» в объятиях. — А что мы сейчас вообще делаем-то? — Понятия не имею! — Хонджун пожимает плечами. — Я сам в шоке. Но почему-то не могу остановиться. Он вновь уверенно прильнул к её губами. Парень целовал не грубо, не жадно, но быстро, с какой-то силой, очень чувственной и нежной. Хваён уже почувствовала, что задыхается, столь потрясающие эмоции и чувства в ней пробуждались от этого непредвиденного поцелуя. А Хонджун уже настойчивее приоткрывает её рот, продвигаясь дальше. Но девушке вдруг мерещится какая-то тень в конце переулка. — Там кто-то есть?! Блин, нас так спалят! — смеётся она, натягивая сильнее свою кепку на его голове. — Бежим! И они, как пара влюбленных подростков, удирают из будки куда-то прочь. Парочка айдолов мчатся улочками ещё некоторое время, пока не забегают в какое-то кафе. Зачем-то. Киму показалось, что за ними кто-то следовал, пытаясь сделать фото. И он затянул девушку в странное заведение. Минуя столики, ребята залетают со смехом в узкий туалет и быстро закрывают за собой дверь. И ржут как кони. — Ты затащила меня в туалет? — Хонджун слово спохватывается, оглядываясь по сторонам. — Это вообще что… женский? — Ну да! — со смехом отвечает Хваён. — Мы же две девочки, как никак! И ты первый меня сюда привёл, в это заведение! Я уже по ситуации потянула… сюда. Они странно смотрят друг на друга, тяжело дыша, запыхавшиеся. В груди расцветает нечто… воодушевленное, взбудораженное. Девушка рассматривает лицо парня перед собой. Такое красивое! Помада уже стёрлась, как и поплыл немного макияж. Белый парик растрепался под кепкой на его голове. Теперь Хонджун был похож не на милашку, а на странную рокершу под видом хорошей девчонки. Хваён чего-то сглатывает. Она вдруг понимает, что её смущает — внизу живота расползается странное чувство. Тягучее, мучительное, непристойное. — Зря ты меня поцеловал, — тихо говорит она. — Почему? — Ким смотрит на неё со всей серьёзностью. В его взгляде что-то такое, что заставляет её коленки дрожать. — Не знаю, — девушка неловко усмехается. — Не то, чтобы мне прям нравились девушки, но почему сейчас смотрю на тебя и… Она резко замолкает, испугавшись самой себя. Она ведь только что не ляпнула «почему-то я сейчас так возбудилась от тебя в платье и просто безумно тебя хочу, Ким Хонджун!». Разумеется, она такое не скажет. Но, очевидно, её взгляд выдаёт её с потрохами. И сам парень вдруг думает, какого вообще происходит? И что с ним такое? Это ему вообще не свойственно, но… Но он тут же кидается к девушке, как изголодавшийся хищник, вжимая её силой в столешницу у раковины и обрушиваясь на её рот с горячим поцелуем. Все разумные мысли покидают голову Хваён. Она понимает, что её сгребли в охапку и целуют с такой страстью, что она плавится как воск в чужих руках. — Прикоснись ко мне, — требовательно просит она. Хонджун не может сдержать хитрую ухмылку, которая появляется на его лице. — Я уже прикасаюсь к тебе, милая, — шепчет он, сжимая её бедро, чтобы подчеркнуть слова. — Что мы вообще делаем, мы едва знакомы? — девушка непроизвольно издаёт стон, чувствуя, как его рука опасно скользит по джинсам к её промежности, и сама же ёрзает. — И что с этого? К тому же, ты первая начала, это ты меня поцеловала, — продолжая довольно ухмыляться, Хонджун приникает губами к чувствительному местечку за её ухом. Хваён уже неприкрыто стонет и прижимается к нему сильнее, пытаясь добиться желаемого трения или заставить его сделать что-то большее, чем всего лишь обнимать её. — Ещё? — интересуется он, опаляя горячим дыханием её шею. — Чего ты хочешь, Хваён? Она вновь разочарованно стонет. Но ему нравится эта игра, даже слишком. И Ким уверен, что девушке она тоже по душе, несмотря на напускное недовольство. Та подается вперёд и неожиданно вонзает зубы в его шею, боль от укуса заставляет член парня дернуться и запульсировать, а бёдра — резко приподняться. — Вот же чертовка! — хмыкает он. — Так чего ты хочешь? Особенно после того, как назвала меня при всех своей малышкой? — он не может сдержать рвущейся улыбки. — Хочу, чтобы моя малыха прикоснулась ко мне, — с такой же улыбкой произносит Хваён. Она не может поверить в происходящее, почему этот парень в женском платье и в дешёвом парике её сейчас так заводит. У неё же вообще типаж — брутальный Тор Крис Хемсворт! Но сейчас она хочет Ким Хонджуна. Да, сейчас и тут же. В этом дебильном платье. Есть в этом что-то такое странное, неправильное и дикое, что они оба завелись мгновенно, и стыд быстро исчезает где-то в дебрях сознания. Парень коварно ухмыляется, а затем перемещает руку, лежащую на её бедре, запуская её под безразмерное худи на теле девушки. Хваён еле слышно вздыхает, ощущая, как тёплая ладонь скользит под её одеждой по голому животу, нежно сминая плоть; проводя пальцами круги вокруг пупка, чтобы потом потянуться вверх по рёбрам, бессовестно останавливаясь прямо под мягкой выпуклостью её груди. — На тебе нет бюстгальтера, — одна бровь Кима насмешливо взлетает вверх. — Надеюсь, на тебе тоже, — улыбается она в ответ. — Точно нет, — парень смеётся. Его большой палец проводит по нежной коже, едва касаясь ареолы. Хваён вздыхает и в очередной раз покусывает его шею, а он тихонько усмехается. Пожалуй, ему просто нравится заставлять её издавать эти пошлые звуки. А еще Ким хочет дать ей достаточно времени, чтобы принять решение. Желает ли она, чтобы он прикасался к ней вот так? Её бесформенное худи задирается, но ткани слишком много — это неудобно. — Мы же можем снять это? — коварно спрашивает он. И Хваён очарованно поднимает руки. Не теряя времени, Хонджун задирает подол худи и снимает его, бросая на пол рядом и несколько мгновений банально… наслаждается видом. Её грудь небольшого размера, но прекрасной формы. Она прекрасно легла бы в его ладонь. На шелковистой коже несколько родинок, а соски уже предательски стоят. Эта девушка чертовски великолепна. Хваён едва не вскрикнула громко, когда Хонджун склонился над ней и жадно припал ртом к её груди. Трение кожи о чужую кожу вызвало моментальные мурашки, а губы сомкнулись на набухшем соске, втягивая его внутрь и перекатывая языком под протяжные девичьи вздохи. Другой рукой он наглаживал вторую грудь — то бережно массируя, то сжимая с нарастающей грубостью. Когда за этим последовал осторожный укус, Хваён выгнулась и громко застонала. Девушка понимает, что не выдерживает, тянет руки, хватаясь объятиями за его шею. Пальцы под чужим париком складываются в замок, и с каким-то восторгом Хваён нащупывает его настоящие волосы на затылке, жестковатые, но всё же шелковистые. Она бессовестно тянет эти пряди, прижимается сильнее всем телом к парню и требовательно заставляет вскинуть его голову, чтобы развратно поцеловать. Хонджун не то подчиняется, не то сам ведёт, целуя её в ответ. Девушке хочется аж позорно зарычать, плавясь с ним в объятиях. Её руки перемещаются куда-то вниз, копошатся в складках его платья, чтобы задрать подол и нащупать пальцами мужскую упругую задницу. Ким смущенно смеётся с этого действия, но перекидывается с жадной лаской к её шее. Взгляд Хваён падает в противоположное зеркало в полный рост в туалете. Она видит себя на тумбе у раковины, а между её ног стоит «девушка» с длинными белыми волосами, только вот из-под задранной теперь юбки виднеются абсолютно мужские ноги. Стройные, жилистые, натренированные, в белых носках и кедах, и чёрные боксеры на сочных ягодицах. — Ох! — только и вырывается у неё от этой картины. В этом есть что-то странное, неправильное, что её зажимает кто-то, переодетый в невинную милашку, а на самом деле это изящный, но сильный парень, что так доминантно лапает её сейчас в каком-то туалете. Хонджун же чувствует себя не менее странно: его наряд его не смущает, и даже своеобразная ситуация… В нём просыпается что-то невиданное, непривычное ему. Эта девчонка сама пометила его поцелуем, а теперь ему хочется подмять её под себя. Занежить… зализать, закусать, зажать и взять! Фу! Фу-у-у! Да что с ним? Но так сладко вдыхать запах её кожи… Ким никогда не думал, что его так накроет после рандомного поцелуя. И его язык с напором преодолевает напускное сопротивление девичьих губ. Хонджун держит одну руку на её груди, а другой скользит вниз к бёдрам, неаккуратно сдирая расстегнутые джинсы. Хваён покачивается и трётся промежностью о его эрекцию, упирающуюся в ширинку её брюк. И улыбка расползается по девичьему лицу сквозь поцелуй от ощущения, что уже кто-то готов. Парень урчит что-то нечленораздельное ей в рот в ответ, сжимает её ягодицу одной рукой, а большим и указательным пальцами другой пощипывает её сосок. — Ах! — вырывается у девушки. А затем она весело хохмит. — Вы слишком грубы для Леди! — Я Леди-бледи, — насмешливо хмыкает Хонджун. Шуточка из разряда словарного запаса Уёна, но ему смешно со всей этой ситуации. Он лишь сильнее прикусывает нижнюю губу девчонки. Божественный звук, тихий стон, который Хваён издаёт, станет его погибелью. — Хонджун… — тихо шепчет она. Её голос хриплый и лёгкий, непохожий на обычный, и Ким приходит в какой-то непонятный восторг от звука собственного имени, которое вот так произносят с томным придыханием. Член где-то там под юбкой просто разрывается, заставляя плавиться мозги. Прильнув губами к шее девушки, Хонджун скользит рукой по её животу, чтобы изогнуть руку, сдернуть ниже джинсы… Но получается не очень. Парень фыркает, а потом махом уходит вниз — Хваён едва не вздрагивает, когда её брюки бесцеремонно стаскивают с ног, путаясь в ботинках, но так и оставляя там болтаться. — Ты что… — её вопрос застывает в воздухе, потому что парень взлетает обратно вверх, нарочито скользя щекой по животу, задевая носом грудь, лизнув шею, чтобы потом накрыть губы дразнящим поцелуем. Очередной возглас девушки теряется в новом ощущении — мужские пальцы, как и хотели, опускаются к ластовице трусиков, а затем юрко пробираются под ткань. При соприкосновении слышится стон, но они оба не знают, кто его издает — он или она. — Ты чертовски мокрая! — Хонджун не может скрыть внезапного удивления, но видит на лице впереди себя не только смущённый румянец, но и азартные искорки в глазах. — Понятия не имею, как так вышло! — Хваён лукаво прикусывает губу. Глаза Кима опускаются на её рот при виде этого движения. Что-то нём есть такое… чувственное и пошлое, и если все это время парень сдерживался, то сейчас точно готов кончить. Он ласкает её сквозь кружевную ткань, его пальцы двигаются под ластовицей, а затем слегка надавливают на клитор. Хваён покачивает бёдрами, двигаясь в такт его прикосновениям, стремясь достичь большего трения. — Ох! Да… не прекращай… ещё… — бессвязно шепчет девушка, краснея ещё больше от своего бессвязного потока. Глаза лихорадочно бегают то по чужому подбородку, то по рукаву платья в цветочек между её ног, из которого она видит красивую мужскую руку с аккуратными пальцами и одним чёрным накрашенным ногтем. — Ох! — снова вырывается из неё, когда Ким трёт особенно чувствительно, словно тренировался всю жизнь. — Не прекращай, пожалуйста… Хонджун ехидно усмехается, но просьбу выполняет. Ему нравится, какая она горячая и влажная, такая жаждущая. Вероятно, он мог бы с лёгкостью погрузиться в неё полностью одним движением, но пока проводит пальцами по её промежности, раздвигая половые губы и слегка надавливая, что вызывает у Хваён новый сдавленный стон. Ким не отрывает взгляда от её груди, пока она покачивает бёдрами, упираясь ягодицами в кафель тумбы. Он плавно перемещается от одного соска к другому, покрывая шелковистую кожу поцелуями и оставляя влажные следы от слюны. Девушка трётся о его эрекцию и прижимается всё сильнее. — Войди понемногу, — что-то похожее на это выражение звучит из её сцепленных зуб и плотно сомкнутых губ. Хонджун посмеивается, поскольку ничего не может с собой поделать. Он неторопливо вводит и выводит из неё палец, а затем заменяет указательный на средний, чтобы проникнуть глубже. Парень поддерживает медленный и устойчивый ритм, не забывая массировать её клитор. Девушка стонет и тяжело дышит в изгиб его шеи. Это сводит его с ума. Ким сгорает от желания. Его мозг ещё не до конца осознаёт, что ситуация реальна, что он нравится этой странной девчонке. А ещё то, что она чертовски возбуждена и хочет его. Даже в этом дурацком наряде. Но ему не на что жаловаться. Ни в малейшей степени. А затем он чувствует, как её ручки опускаются на его ягодицы, жадно сминают упругие половинки, пальчики заходят за кромку трусов внизу, лаская кожу. И теперь уже у Кима вырывается глухой стон. — Я тебе нравлюсь? — с каким-то смешком вопрошает она, откидывая назад голову и томно смотря на него из-под опущенных ресниц. — А что похоже, что нет? Мои действия говорят о другом? — посмеивается он, а затем прикусывает губу, когда её ладони бесстыдно проникают сзади под резинку боксеров, чтобы стащить их вниз, обнажая его задницу. И так же эрегированный стояк. — П-подожди! — теперь он готов просить пощады, когда девичьи пальцы обхватывают в кольцо его член, начиная медленно двигаться. Платье неудобно то и дело падало вниз, и они оба принялись его комкать и собирать подол юбки в узел. И пока с последним действием возилась Хваён, то руки Кима принялись беспорядочно скользить по её телу, лаская разгоряченную плоть. Хонджун склонил голову, в который раз зажал между зубами сначала один сосок, а потом второй, и возбуждение накрыло девчонку с новой силой. С губ её сорвался тихий стон, а пальцы непроизвольно скользнули по голым мужским ягодицам, спина выгнулась дугой, повинуясь его чарующим прикосновениям. Хваён сильнее обхватила рукой его член и несколько раз провела по нему, слегка сжав. Хонджун отчего-то вскинул своё лицо к её, пристально посмотрел и наверняка услышал, как бешено бьётся её сердце. И почему-то в этот момент девушка поняла, что больше не может сопротивляться. Её завораживали его тёмные лукавые глаза, мерцающие в свете дешёвого туалета. И направив член к входу во влагалище, Хваён прикусила губу и быстро кивнула, давая немое согласие. Хонджун лишь коснулся нежно губами её губ, оставляя едва ощутимый поцелуй, а потом подался бёдрами вперёд. Они застонали в унисон. Девушка закрыла глаза, непроизвольно откидывая назад голову, задыхаясь от наслаждения и ощущения наполненности. Внутренние мышцы медленно растягивались, принимая его член. Хонджун толкается сильнее и чувствует, что вот-вот взорвётся от ощущений. Он никогда не испытывал ничего подобного. Но и ни разу не трахался без презерватива. Однако эта мысль запоздало приходит в голову, и ему даже неловко, но лютое возбуждение и девичьи стоны заставляют его подумать о том, что он разберётся с последствиями позже. От банального возбуждения ему кажется, что он готов на всё. Даже на десятки детей с этой внезапной девчонкой с восхитительным голосом. И Ким вбивается, и вбивается всё сильнее, заставляя Хваён выгнуться в пояснице, одной рукой опереться об тумбу, а другой обхватить его за шею. И толкаться, толкаться в её лоно до умопомрачения. Девушка стонет под ним, сама покачивает бёдрами в такт, чтобы побудить на более решительные действия. Зачем-то смотрит в зеркало напротив, и от этой картины её ведет так, как никогда — она видит голую мужскую задницу с опущенными трусами меж своих ног с задранным платьем. И это странная сцена заставлять внутри неё всё трепетать. Ким погружается сильнее и сильнее, сантиметр за сантиметром. Её влагалище влажное и невероятно, невероятно узкое. Нежные стенки напрягаются и трепещут, принимая член, пуская так глубоко его внутрь. Хваён аж прикусывает губу, чтобы не застонать, чувствуя нарастающее удовольствие. А парень вдруг прильнул к её губам, не сбивая мучительного темпа. Она тяжело дышала, подмахивая ему бёдрами в такт, а их языки хаотично бродили во рту друг друга, оставляя дорожку слюны, но сейчас это нравилось обоим, столь похотливое, неправильное действо. С каждым толчком девушку пронзали волны наслаждения. Их разгорячённые тела прижимались один к одному, вбиваясь с нарастающей силой. Хваён чувствовала, как каждая частичка её тела вздымалась и наполнялась огнём, а в ушах клокотал пульс. А ещё его тихие постанывания над её ухом сводили с ума, от этого ощущения казались запредельными. Ким прерывисто дышал и то, что он делал, больше походило под то, что он её драл как кошку, а не чувственно и медленно входил. Так он тоже сделает, но потом… нежный секс случится на мягкой кровати, где они отдадутся тёплой ночи… От этой странной мысли, что случится ещё одно «потом», и он так банально об этом думает, тело Кима вздрагивает от волшебной судороги. Хонджун покусывает её подбородок, практически засасывает нижнюю губу, вжимаясь в девушку бёдрами. Дальше он не может, так как уже вошёл в неё по самые яйца. Ощущения просто потрясающие, и Хваён выгибается и тихо стонет под ним. Краем уха парню кажется, что за дверью туалета он слышит смешки и раздражённые вздохи. Но… но сейчас ему всё равно. Мысли покидают его разум. Наращивая темп, Ким до боли закусывает губу, он не желает выходить из неё, из этого сладкого плена между её ног. Не хочет, чтобы это заканчивалось. Стенки влагалища пульсируют и сжимаются, доводя парня до исступления. Влажные звуки и сдерживаемые стоны Хваён распаляют его, приближая оргазм. Хонджун вбивается и вбивается, погружается в сладкое тепло её нутра так глубоко, как только может. Девушка практически скулит, прикусывая губу, тянет его одной рукой на себя, и Ким прижимается лбом к её лбу и хрипло стонет сам. Да, эта странная «леди» в парике и кепке стонет совсем не по-женски, и вены вздуваются так красиво на руках из-под оттянутых рукавов платья. А затем его пальцы оказываются вверху, зарываются в девичьи волосы, все мышцы напрягаются, бёдра судорожно покачиваются. Хонджун чувствует, как пульсирует член и едва успевает его вытащить, извергая сперму на девичий живот. Ощущения всепоглощающие. Ким почти уверен, что умер. Но каким-то образом умудряется не взреветь в голос, всё кончая и кончая от яростного животного наслаждения там, внизу, где изливалось его естество… Казалось, он полностью вышел за пределы прежней формы существования, объединив душу с Хваён. Господи, ну романтик же он во время оргазма, аж смешно! — Ох! Ты всё… — слышит он над ухом, а затем поднимает взгляд к лицу девушки. На щеках её заметный румянец от перевозбуждения, губы раскрыты, с трудом хватая заканчивающийся воздух, но парень понимает по её блуждающему взгляду, что ей не хватило самую малость. — Чья я малыха? — шепчет он ей в рот, нежно проводя языком по полуоткрытым устам. — Моя малыха, — сбивчиво отвечает Хваён, вся подёргиваясь, а потом откидывает голову назад, когда между её ног вновь оказывается его рука. — Твоя-твоя, — Хонджун удовлетворённо хмыкает и обхватывает губами нежный девичий сосок, заставляя его владелицу слегка вздрогнуть. Темп движений его руки увеличивается, а большой палец надавливает на клитор сильнее. Хваён постанывает и покачивает бёдрами, гонясь за ощущениями, к которым он её подталкивает. Ким подмечает, как меняется её выражение лица по мере приближения оргазма. И чувствует, как трепещут стенки влагалища. Спустя считанные мгновения она кончает, сжимая в тиски его пальцы. — Это было… потрясающе, — наконец-то, спустя парочку долгих секунд, произносит запыханная девушка. Каждая мышца тела ноет от усталости. Сказывается напряжённый вечер и восхитительный секс. Оба более чем готовы погрузиться в безмятежную негу сна, но странно смотрят друг на друга, томно дыша, глаза в глаза. Ладони Хонджуна ложатся на её плечи, и девушка напрягается, но позволяет ему притянуть себя для нового чувственного поцелуя. Когда они на секунду прерываются, Хваён не осмеливается поднять глаза, то Ким замечает в них тревогу и что-то ещё. Некую эмоцию, которую он не может распознать. — Что такое, милая? — спрашивает парень. От этого «милая» девушка аж вздрагивает, её заполняют чувства. На секунду она вдруг подумала, что всё это останется сном, единственным прекрасным вечером в её памяти, и от этого стало больно. Руки Хваён отпускают его торс и безвольно повисают по бокам. Часть души Ким ненавидит то, что он уже так сильно скучает по её прикосновениям. Она ничего не отвечает, поэтому парень вновь слегка приподнимает её подбородок пальцем, которым продолжает удерживать его. Девушка молча смотрит на него, но прикусывает нижнюю губу. — Что такое? — требовательно спрашивает он. — Это же всё не было странным сном? — выдыхает она ему в лицо. Ким теряется, но вдруг осознает весь скрытый подтекст. — Я надеюсь, что нет, — с придыханием говорит он. — И даже если это сон, пусть он снится мне всё время. Всегда и вечно. Уж слишком он хорош. Хваён не сдерживается и победно улыбается, а затем легко подаётся, когда её увлекают в новый чувственный поцелуй. Но насладиться друг другом долго уже не выходит. В дверь раздаётся отчаянная барабанная дробь кулаком. — Да сколько можно там ебаться? — злобно орёт какая-то девчонка по ту сторону. — Мы сейчас обоссымся, пока тактично вас там ждём! Парочка в туалете испуганно вздрагивает, в ужасе пялясь на дверь. Парень практически теряет дар речи, вновь вспоминая, что он тот самый приличный, мать его, душка Ким Хонджун и краснеет до кончиков ушей. Зато Хваён заливисто смеётся и спешит ответить, крича неизвестным: — Прошу прощения! Мы сейчас! Минуту-у-у! Парочка тихо и нервно ржёт, не в силах сдерживаться в этой ситуации. Быстро обмываются под краном, помогая друг другу одеться. Девушка стремглав приводит в порядок девчачий «образ» Кима, напяливая кепку ему по самые глаза. К счастью, у неё есть простецкая маска в кармане её джинсов, и парень напяливает её на лицо. Сама девушка до носа натягивает капюшон своего худи на голове. Когда они быстро открывают дверь туалета, выныривая с опущенными к земле лицами, их встречают три какие-то девчонки со скрещёнными руками на груди. Они явно злы, что не могли сходить пописать из-за какой-то обезумевшей пошлой парочки, но этой троице всё равно смешно от ситуации. И они готовы были заулюлюкать на выходящих ребят. Но зависают на мгновение. По первой фигуре всё равно сразу видно девчонку, даже несмотря на бесформенную одежду и капюшон, покрывающей лицо. Но вот вторая личность… тоже девушка? Там выходит кто-то в несуразном платье, с кепкой на длинных белых волосах. Просительницы явно ожидали обычную горячую парочку, а не то, что там горячо развлекаются две милые лесбиянки. От неожиданности все три девушки за дверью просто удивлённо раскрывают рот, пока эти дамочки быстро прошмыгивает мимо них, изображая стыдливо опущенные глазки в пол. — Хоть бы заказали что-то для приличия! — орёт бармен из-за стойки, видя убегающих «девиц», о делах которых ему уже доложили клиенты. — Ни стыда, ни совести! Похотливые нищебродки!***
На следующий день в агентстве Хваён настоящий переполох, а она уже на ковре у начальства. — О чём вы только думали, группа только дебютировала! — кричит с пеной у рта её директор. Девушка лишь скромненько стоит, сжав ручки. А вот менеджер Юми загадочно спокойна и молчалива. Перед ними на столе лежат фотографии папарацци. На них какая-то телефонная будка, а в ней — страстно целующаяся парочка. Радостное лицо Хваён прекрасно видно. — А что это за блондинка?! — в ужасе восклицает директор. Но вторую «девчонку» не видно. Она стоит спиной, кепка и длинные волосы полностью скрывают лицо. Лишь видно, как она страстно прижимается всем телом к айдолке Хваён, как доминирующая альфа. — Скандал с отношениями! — директор чуть не рвёт на себе волосы. — Ещё и две бабы! Две бабы сосутся на улице в какой-то будке, как нашкодившие подростки! Мне плохо! Зато Dispatch будет хорошо! Но неожиданно у корейского общества этот «скандал» набирает потрясающую популярность, практически даже положительную. Пару гетеро бы встретили в штыки, а только дебютировавшая айдолка с какой-то девчонкой жутко развеселила всю публику. Кто-то даже считал, что Хваён специально угорала и троллила Dispatch этими показушными поцелуями. И вообще, это «скорее всего Чанни» из её же группы! Она тоже сейчас блондинка! Именно так писали многие нетизены. С этими фото пошли сплошные мемы и приколы, особенно в ТикТоке. Популярность Хваён неожиданно возросла, хоть и в странном ключе. Её группе резко предложили интересную рекламу от хорошего бренда. Так что её даже никто не выгнал, только лишил премии и выписали штраф. Эти фото ещё обсуждали долго. Практически во всех группах, особенно мужских. Вон Бан Чан и Чанбин из Stray Kids до сих пор смеялись с них. Тем временем Феликс как-то подозрительно рассматривал затылок неизвестной блондинки на фото. — Парик и платье прям как у меня, — задумчиво протянул парнишка. А затем сомнительно уставился на Хан Джисона. Тот лежал на полу и корчился от смеха, и уже не мог дышать. И как-то это выглядело подозрительно, словно он что-то знал. — Хм… — лишь произнес Феликс, вновь уставившись на фотки. В группе Ateez тем временем тоже царил веселый ржач. Один Хонджун чего-то не смеялся, лишь выдавливая из себя мучительную улыбочку. — Ребячество, — пробубнил капитан Ким, стараясь не поворачивать красное лицо к ребятам. — Да ладно, это фото века! — смеялся Минги. — Вот же эта айдолка учудила! Хонджун тем временем незаметно строчил сообщение, силясь скрыть глуповатую улыбку: «Хваён! Я тут подумал… Кажется, чтобы убрать подозрения, мне придётся приходить к тебе в том же маскараде» Её ответ приходит незамедлительно: «Это мега странно. Но… Мне почему-то нравится идея» Хонджун смущённо хихикает, не замечая, как на него странно пялится Чон Юнхо. Их главный танцор увеличивает на зуме нашумевшее фото, приближая картинку. Да, загадочная блондинка стоит со спины, не видно лица. Но видна рука, сжимающая толстовку той самой Хваён. Рука небольшая, видны аккуратно подпиленные ногти. И только на одном безымянном ногте нанесён чёрный лак. Такая фишечка, прям как у их капитана. Юнхо поднимает одну бровь, пристально смотря на хихикающего над телефоном Хонджуном. Вот это неожиданность, у него один ноготь на безымянном пальце тоже покрашен в чёрный цвет. О, и кеды белые что-то точно такие же, как на фото. «И почему всё время я замечаю весь этот «криминал» в нашей группе?», — лишь вздыхает сквозь улыбку Юнхо.