Беги от своей судьбы От дыханья смерти за спиной твоей
DECORD – Беги В руках Чжун Ли тепло и уютно, от мужчины всегда веет чем-то родным. Можно утонуть в его объятиях, зарыться носом в теплую ямку на шее и проспать так целый день. Все началось внезапно. "Вы мне нравитесь" Эти слова принадлежали Тарталье, который готов был поклясться, что никогда ещё так не нервничал. На признание Фатуи услышал лишь смешок, но он был до того теплым, что заменял тысячу слов. А затем последовали бесконечные поцелуи и ласки, вся эта забота, как снежный ком обрушилась на Тарталью. Он привык быть средним и добиваться внимания в семье, но здесь ему ничего не надо было делать, чтобы Чжун Ли оказался рядом, приобнял, погладил по голове или слегка поцеловал в щеку. Но иногда в глазах консультанта промелькала такая неимоверная, будто сложенная веками, грусть, что у Чайльда сжималось сердце. Чжун Ли часто после работы поздно возвращался домой, что времени хватало только на лёгкий ужин и ванные процедуры. Ложась в постель и закрывая глаза, его окутывала пелена тревоги . "Ты не можешь просто так взять и полюбить человека", - твердили голоса каждую ночь, затаившиеся в подсознании Моракса. Он ворочался, открывал глаза и вновь размышлял. Этот мальчишка возбуждал в нем доселе неизвестные чувства, а в грудной клетке невольно ныло, стоило им пропустить одну встречу. "Больше похоже на зависимость. Не боишься вновь потерять нечто дорогое?" Голова безумно гудела. Он вставал, умывался и вновь шел в постель, будто это могло помочь. Вновь потерять... Нет, он не допустит этого. Всякий раз, когда на него смотрели глаза цвета глазурных лилий, сердце пропускало удар. Улыбка Тартальи была кислородом, такая непринуждённая и светлая, когда расскажешь ему шутку, а в ответ он невольно ухмыльнется и отведет взгляд. — Да ладно вам, Сяньшэн, дурацкий анекдот! После этих слов только Чайльд мог выстоять прожигающий взгляд архонта. Ему не нравились замечания, но от парня они звучали забавно. Им обоим нравилось гулять. Берег Ли Юэ был не таким как в Снежной. Здесь не было льда, море всегда представало перед Тартальей теплым и спокойным. Заходя в него по колено, Чайльд спотыкался об ракушку и падал назад, полностью промокая. Но такие неудачи не расстраивали, он лишь смеялся и вставал, чувствуя, как на него налипает мокрая одежда. Другое дело консультант - он всегда одетый с иголочки, тщательно закатывал рукава и штаны, снимал плащ, аккуратно складывая его на берегу, и только после всех этих процедур заходил в воду. Там тело Тартальи прижималось к Чжун Ли, холодные мокрые губы прижимались к сухим в полуулыбке, пока не оказывались во власти архонта. Чайльд не пытался оттолкнуть Чжун Ли, хотя никогда ранее не испытывал такой скованности. А консультант и не отпускал, сжимая лишь сильнее, будто дай ему возможность и он никогда не выпустит юнца из рук. Когда острые клыки прокусывали шею, Аякс невольно вспоминал о тех временах в бездне, когда ласковый зверь мог укусить слишком больно. Было приятно сражаться и выигрывать, было неприятно быть прижатым и бояться, опять почувствовав себя беспомощным. И глаза Чжун Ли смотрели так жадно, так сосредоточено, так зависимо. Он не раз говорил: "Ты - мой воздух, Тарталья". В такие моменты Чайльд отстранялся, нервно улыбаясь, и просил закончить на сегодня. Он боялся того хищного животного в мужчине, которое напоминало бездну. Но больше всего он боялся, что не знал этого существа. Не понимал его природу, не понимал как приручить и приласкать. Особенно он напоминал Тарталье дракона из детских сказок, который, найдя себе блестящее и дорогое украшение, готов был спалить каждого, кто к нему прикоснется. Несмотря на их роман, Чжун Ли никогда ничего не рассказывал о своем прошлом, даже спустя год их знакомства, лилия, которая стояла на подоконнике, так и осталась пустышкой. Цветком без смысла, за которым консультант ухаживал каждый вечер. Он был замурован в камень, раздающий гео энергию. Тарталья предполагал, что это сделано для поддержания жизни лилии. То же касалось и подвешенного на люстре ожерелья с кор ляписом. А если спросить откуда оно, все равно не ответят. Чайльд все это принимал и понимал, он и сам, казалось, рассказал все про себя, но об ужасах бездны вспоминать не хотел. Ему не нужна была жалость, не нужны были эти воспоминания, он уже пережил их, пусть порой они нервно отзываются в голове. Да, в объятьях Чжун Ли было можно утонуть, но ещё больше - в этой пучине тайн. И вот даже сейчас, когда они завтракают за одним столом, Чайльд смотрит на человека впереди и осознает, что ничего о нем не знает. Тарталья нервно сглатывает, отводя воротник от горла. Он поднимает взгляд и облизывает сухие губы. Чжун Ли замечает действия того и вопросительно вскидывает бровь, оглядывая себя. Может он что-то не так сделал? — Сяньшэн, нам нужно поговорить! — все же не выдерживает Тарталья, его кулак касается стола, а лицо выражает крайнее недовольство ситуацией. — Вы так много знаете обо всем, особенно об истории Ли Юэ. Вы всегда говорите, что раньше у вас было много друзей, но они исчезли. Как давно они исчезли? Вы выглядите довольно молодо, для такого опыта! И ведёте вы себя часто странно, ну в плане... — Я много читаю, — краткий и лаконичный ответ в его стиле. Ничего удивительного. Чайльд скрестил руки, он не любил подобную краткость в разговоре. — Мы встречаемся уже пол года, но все, что я знаю это - место твоей работы и парочку фактов из биографии!— возмутился Тарталья. На самом деле его никогда не волновала чужая скрытность или чужие проблемы. Но волновало то, что творилось на душе, когда он замечал цвет глаз похожих на кор ляпис, или ощущал мощные зубы на шее. Его волновало порой грустное и тоскливое выражение лица, но больше - жадный, маниакальный взгляд, от которого невольно по телу пробегала дрожь. Почему его охватывало это чувство? Нет, страхом это не назовешь. Это были чувства повиновения, покорности, которые являлись для Чайльда самыми непривлекательными и отвратными, но такими волнующими и новыми. Подчиниться - значит проиграть, а проигравшим в их небольшой борьбе Тарталья точно быть не собирался. — У нас ещё много времени, — усмехнулся консультант, наматывая на палочки лапшу. В его глазах опять промелькнул тот самый янтарный оттенок. Чайльда бросило в дрожь. Кажется началась игра в гляделки, оба в полном безмолвии смотрели друг на друга выжидающим взглядом. — Аякс, поверь, ты не хочешь знать этого. Настоящее имя Тартальи. Когда Чжун Ли произносил его, желудок предвестника делал сальто назад, но только не сейчас. Сейчас это скорее было несколько сальто вперёд, тон был серьёзен и холоден. Чжун Ли редко говорил подобным образом и, кажется, только тогда, когда был особенно зол. Но сейчас в его глазах не было напряжения, лишь забота. Что же творится у этого консультанта в голове? Чайльд протянул руку вперёд. Этот жест для них обоих означал многое, но главной сутью было «я доверяю тебе». Консультант усмехнулся и встал с места, под сопровождение любопытного взгляда предвестника. Медленными шагами он оказался около возлюбленного, обхватывая подбородок того одной рукой. Их глаза вновь встретились. — Я лишь хочу, чтобы ты навсегда был моим, — проговорил тот, будто со змеиным шипением, отрезая каждое слово. — Почему? — отдернулся Фатуи, недовольно щуря глаза. Чжун ли резко надвинулся на него, прижимая к стене, на его лице появилась дрожащая неестественная улыбка — Потому что ты - мое сокровище, Аякс. Я люблю тебя. Тарталья тут же округлил глаза. Единственное, что отличало его от других членов семьи - отсутствие привычной яркости и искры во взгляде. Оно словно был мертвым. Та яркость была всего лишь фальшивкой для внешнего мира. Глаза Чжун Ли же всегда были яркими, они напоминали кор ляпис. Какого бы человека мужчина не встретил, на всех он всегда смотрел по-разному: то со строгостью, то оценивающе, то презрительно. Но на Чайльда он всегда смотрел с чувством обожания. — Спустя столько лет я впервые вижу кого-то подобного тебе…, — вновь заговорил консультант. Чайльд мигом покраснел, но решил не показывать виду, сохраняя лицо. — Это не ответ на мой вопрос. Парня резко прервали нежным поцелуем, после которого от рук Чжун Ли показалось лёгкое свечение. Когда они отстранились друг от друга, предвестник невольно сглотнул, переводя взгляд на руки, которые начинали источать слабое свечение. Затем одна из них оказалась на его шее, несильно сжимая. Тарталья только и успел вдохнуть от неожиданности. На самом деле это больше было похоже на писк. Внутри все сжалось. — Я зависим от тебя, Тарталья. От твоей жизни и ее сохранения. Я не позволю никому причинить вред тебе и всегда буду защищать. Тебе может показаться, что я сошел с ума, но поверь, я терял слишком-слишком много, — он проговорил это на удивление четко, хотя зрачки его бегали из стороны в сторону. — Я знаю, знаю..., — пробормотал Чайльд, и только тогда его отпустили. Пару секунд Тарталья просто смотрел в пол, на его лице появилась сводящая с ума, дурацкая улыбка. Голубые глаза загорелись каким-то неописуемым желанием. До этого никто ещё не признавался предвестнику, особенно в таком ключе. Это пугало, но в душе горел огонь не сочетающийся с так называемым страхом. И только тогда он заметил, как поменялся облик мужчины перед ним. Ярко-оранжевый цвет сочился из-под опущенных век, от глаз отходили чешуйки, а сами зрачки сузились и стали напоминать змеиные. Волосы незнакомца ложились на плечи, прикрывая его грудь. Наряд был весь в узорах, которые переливались на свету. — Чжун Ли…, — выдавил из себя Тарталья. — Моракс, — резко перебили его. Тон мужчины напротив не был похож на старого знакомого Чайльда. Он был гораздо грубее и более басистым, некоторые звуки походили рычание. Предвестник точно прилип к столу, его тут же обожгло горячее дыхание. — Что такое, Чайльд, ты же так хотел узнать меня? — смех вырвался из пасти. — Давай, беги от своей судьбы. Все равно догоню. — Я не из пугливых! — выкрикнул Тарталья. И, верно, он не испугался. Он был восхищен мощью представшего перед ним существа, его силой. Его жадностью, его зависимостью, его страстью. Чайльд не из глупых и понимает, что при желании этот мужчина может сожрать и растерзать его на куски. — Хочешь сказать, что сможешь овладеть богом? — пробормотал Моракс. Сердце Чайльда пропустило удар, он нервно выдохнул и кивнул. Напротив послышался смешок, и правда, со стороны божества, прожившего больше шести тысяч лет, речи мальчишки звучали забавно. Но Тарталья не уступил. Он покажет этому богу, что не подчиним. — А что если бог овладеет тобой?***
Руки дрожали, прижимаясь к краю стола. Пальцы крепко вжимались в деревянную поверхность, царапая ее ногтями, каждый раз когда длинный язык проходился по позвоночнику. Ноги разъезжались, совсем его не держа. Всхлипы и, жуткие, полные неприличных слов, стоны раздавались на всю комнату, заполняя ее. Его пронизывало ужасное и противное чувство проигрыша и такое чудесное ощущение - наполненности и желания. Они смешивались с друг другом, образуя невероятный всплеск адреналина. — Жуткое творение, — пробормотал Чайльд себе в локоть, давясь собственными слезами и мысленно ненавидя себя. — Это ты сделал меня таким, ублюдок! Вырывалось из него, но ноги разъезжались все сильнее, принимая всего Моракса. В его голове бушует множество эмоций, но все они, как одна, выветрились, как только он получил первый шлепок по ягодице и удовлетворённо застонал. Самому от себя стыдно, от чего Чайльд лишь больше покрывается краской, то ли от перевозбуждения, то ли от стыда. В ответ послышалась лишь усмешка. Тут же предвестник почувствовал как его приподнимают за бедра и перекладывают на стол, впечатывая в ровную деревянную поверхность, начиная входить все быстрее, наращивая темп. "И ты так легко сдашься? Бой ещё не проигран! Борись!" Тарталья зашипел, стараясь выбраться из сжимающих его рук, хотя ему самому приходилось держаться за уголки столика. Член же, несмотря на все желание сопротивляться очевидному наслаждению из-за непринятия положения, изнывал смазкой, потираясь об поверхность стола. — Как себя чувствуешь, Аякс? - словно смеялся над ним Моракс. Его настоящее имя, сказанное таким жарким тоном, заставило расширить глаза. Тарталье стало страшно от мощи чудовища, которое брало его. Он был совершенно не такой, как его знакомый сдержанный консультант. Он был настоящим зверем, который во всей красе старался захватить человека под собой. - Неважно, сколько ты будешь сопротивляться. Всё равно, ты будешь моим. Опять послышался смешок. Он точно издевается над ним. Мерзкое, зависимое животное. Острые когти черные, словно смола или нефть, прошлись по горлу Тартальи, подводя ко рту и обхватывая его. - Что ты чувствуешь на самом деле, Аякс? Не ты ли хотел потрахаться со мной в форме архонта, не твоя ли фраза? — на выдохе проговорило божество. Смазка стекает по ногам, заставляя чувствовать себя липким и грязным. Рычание уже не было таким громким и напористым, будто Чайльд просто выдохся. Стоило признаться он окончательно проиграл, из-за этого невиданного унижения в уголках глаз собрались слезинки, которые потекли одна за другой. Моракс остановился, слизывая каждую из них, при этом на его устах была чрезвычайно довольная улыбка, а глаза говорили об огромном желании. Желании съесть человека и затем обглалать косточки аппетитного существа. От этих мыслей Тарталья невольно сжал бедра вокруг крупного члена. Это не был тот привычный, нежный и понимающий консультант - это настоящий монстр, готовый напасть на свою жертву в любой момент. И это, стыдно признать, возбуждало лишь сильнее. Слезы крупными каплями стекали по щекам из глаз цвета глазурной лилии. Кажется, Тарталья впал в истерику прямо во время секса, его грудь часто вздымалась, а слезы не прекращали литься, но тут послышался знакомый, ставший уже родным, успокаивающий голос господина Чжун Ли. — Я рядом, все в порядке, — большая ладонь опустилась на рыжую голову, поглаживая. — Вдохни и выдохни. Все хорошо, рядом со мной ты можешь говорить чего тебе хочется на самом деле. Непрекращающиеся слезы, наконец, высохли на щеках и, Чайльд нервно выдохнул. Он зажал губы настолько, что по подбородку потекла струйка крови, бережно вытертая консультантом. — Мне нравится, как ты подавляешь меня, — тихо проскулил Тарталья, чем вызвал добрый, но глубокий смех, сопровождающийся рычанием. Моракс еще крепче сжал бледные бедра парня, оставляя на них крупные красные отпечатки, подаваясь ему навстречу. - Что же ты раньше не сказал, солнце? Архонт вновь вернул быстрый и ни капли не щадящий темп. Он вжимал в стол своего парня одним лишь взглядом, возбуждённо улыбаясь и поправляя челку назад. После этого откровенного и унизительного признания Тарталье стало легче. Он наконец расслабился и на удивление понял, что ему действительно неимоверно хорошо. Все тело пробивала приятная дрожь и каждый раз накрывало все сильнее. На глазах появлялись новые слезы, но уже от удовольствия. — Я могу дать тебе гораздо больше, только попроси.. Тарталья рвано вдохнул, он уже совершенно был не в состоянии адекватно анализировать ситуацию. Слишком много соков из него было выжато за последний день, поэтому лишь неуверенно кивнул. — Проси. Чайльд приоткрыл глаза, понимая что это уже не в какие рамки не лезет. Он и так здесь лежит в унизительной позе и из его рта выходят отвратительные звуки, так ему ещё нужен просить? Тарталья чуть привстал на трясущихся руках и прорычал прямо в лицо Мораксу. — Живо. Архонт вскинул брови и откровенно засмеялся, тут же меняя свое выражение лица на до боли кровожадное. Чайльд понял - это была огромная ошибка. Его тут же схватили за волосы и впечатали в стол, сжимая, от чего тот яростно застонал, пытаясь выбраться. Каким бы не был оборванцем Тарталья, по одному взгляду Моракса было видно - ему нравятся игры. Правда, когда те не переходят границ. Но несмотря на бушующую в голове агрессию, Рекс Ляпис оставался заботливым, поэтому будучи под давлением предвестник услышал открытие колбочки с жидкостью слайма и хлюпающие звуки. И хоть понимание пришло к Тарталье, его нрав был непоколебим, и как только он услышал нечто хлюпающее, то не смог сдержать смех, хотя он был больше похож на истерический. — Себя увлажнить решил? Но тут на входе Аякс почувствовал ещё одну головку. Парень тут же замолчал и замер, кажется, его дыхание будто остановилось. Это же не...второй член? — Моракс... — Что такое, Аякс? Уже не "живо"? Хочешь, чтобы я был нежнее после твоих выходок? Громкий шлепок раздался на всю комнату. Чайльд прикусил язык, но по его мнению лучше бы откусил и не говорил бы больше ни слова. Дыхание участилось, когда его подняли за волосы вверх, впиваясь в искусанные губы. — Держи голову так. Хочу слышать стоны как извинение. Чайльд сглотнул и тут же почувствовал, как второй член начал входить в него. Из рта вырвался громкий и протяжный стон. Стараясь отползти Тарталья и не заметил, как каменные руки приковали его к столу мертвой хваткой. В голове творилась полная каша, но два чувства боролись между собой - страх и возбуждение. Одно говорило бежать, другое отдаться полностью. Губы Моракса, которые касались Тарталью везде чуть успокаивали и давали чувство защищённости и покоя. Все-таки это был тот старый Сяньшэн, которому он полностью доверяет. — Как тебе моя истинная форма? — Завораживает, — со стоном выбил из себя парень, нервно глотая воздух, когда внутри начали двигаться оба члена. Второй вошёл лишь головкой, но этого было достаточно, чтобы причинить большее удовольствие. Тарталья весь потный, по его щекам размазаны высохшие слезы, а во рту до сих пор ощущается привкус горечи. Тем не менее чувство эйфории с двумя членами внутри захватывает с головой, и у Тартальи больше нет сил сопротивляться. — Ты почти закончил, дорогой, — улыбается архонт, заводя руку за спину Тартальи и обхватывая основание его члена. — Хочешь я помогу тебе? Это было так неожиданно, что Фатуи встрепенулся и чуть вскрикнул, но покорно согласился. Все равно сегодня он потерял всяческое достоинство. Из Чайльда вырвался всхлип, когда мощная рука сжала основание. Уже совсем скоро он придет к долгожданному финалу и с его "муками" будет покончено. Но фатуи тут же услышал под ухом очередное «проси». Сейчас, когда все изнывало от возбуждения и просило об окончании, с губ удивительно легко вырвалось: «Пожалуйста» Но Моракс лишь цокнул, сжимая член и приподнимая бровь. Плохой мальчик совершенно не усвоил урок. Чайльд уже готов был вновь рыдать. Все его тело трясло в ожидании развязки. — Я прошу, — прошипел сквозь зубы он, — прошу, Моракс, помогите мне. Архонт довольно усмехнулся. Всхлипы и так измотанного Чайльда смешались со стонами, когда толчки начали сопровождаться скольжением чужой руки по его члену. Аякса выгнуло на Моракса откровенно и возбуждающе, он обмяк у него в руках, сказав что-то неразборчивое напоследок. Кажется на миг Тарталья оказался без сознания, вжатый в стол руками архонта. Чжун Ли, выдохнув, отодвинулся от предвестника, вынимая свои члены, в ту же секунду по ногам Чайльда потекла сперма, которой было откровенно много. Моракс же довольно выдохнул, видя измученное лицо Тартальи. - В следущий раз нацеплю на тебя ошейник и намордник для спокойствия. Чайльд, слегка пришедший в себя, хихикнул и посмотрел на Морокса через плечо. - Может, в следующий раз, ты будешь подо мной. Моракс вскинул бровь и тут же подошёл к Чайльду, хватая его за подбородок. — Видимо, ты не до конца понял. Тут я владею тобой. И в будущем, — он чуть поддался вперёд и прошёлся языком по щеке Тартальи, — ты выносишь наших детей. И вот, Аякса вновь вогнали в краску