Шастун, блять!

*** Антон спокойно стоял в уборной, смотря в окно, фыркая от сломанных кабинок, что уже висели кое-как, и куря сигареты. Как же прекрасно, что Попов не забрал их, и поверил Антону. Ну... или сделал вид, что поверил. В любом случае, у Шаста они есть, и ладно. А то если бы Арсений Сергеевич забрал, то нечего бы было курить... А денег нет. Ему и так нужно деньги найти, чтоб отцу отдать. Он сейчас только об этом и думает... Возможно, придется найти работу, чтоб заработать. Но как? Он всего лишь школьник. Его возьмут только туда, где мало платят. А ему сорок пять тысяч надо... Что же делать... — А курить вредно! — послышался голос за спиной Шаста. Повернувшись, он увидел маленького мальчика, что смотрел на него, скрещивая руки на груди. — Потом заболеете, и будет плохо! А еще вы знаете, что в школе запрещено курить? И здесь особенно! Дети потом надышатся этим, и им тоже плохо будет! — Ты кто вообще? Чего тут учишь меня? — скривился Антон, оглядывая мальчика. — Если не думаете о себе, подумайте хотя бы о других детях! — Ты что тут вообще делаешь, мелкий? Это туалет для старших классов. — Знаю! — мальчик подошел к Антону. — Дядь, а почему вы не на уроке? Сейчас не перемена. — Какое тебе дело вообще? Отвали! — А грубить плохо! Я могу пожаловаться моей классной руководительнице, и она вас наругает! — Слушай, ты, — Шаст схватил мальчика за предплечье. — отвали от меня! Не делай мозги. Заебал уже! — Ругаться плохо! — мальчик поджал губы. — Отпустите меня! Пацан вырвался из схватки, и выбежал из уборной. — Чертовы первоклашки. — фыркнул Шастун, недовольно качая головой. Через минут десять, после звонка на перемену, в туалет зашли два парня и... тот мальчик, что учил Антону, как жить. Шаст чувствовал, что сейчас будет что-то не очень хорошее. Впрочем, как всегда. — Эй, ублюдок! — подал голос один из парней, сжимая кулаки. — Ты че на моего брата наезжаешь? Совсем страх потерял? Брата? Вот оно что... черт, кажется, сейчас на него будут наезжать. И чего этот пацан вообще приперся в уборную старшеклассников? Вздохнув и понимая, что сейчас будет, Антон бросил сигарету на пол, и растоптал ее ногой. — Научи своего брата не лезть не в свое дело. — ответил Шаст, и взглянул на мальчика. — Что ты там говорил? Курить и ругаться плохо? А знаешь, что еще плохо? Стукачить! — Ах ты придурок! — вспылил парень, и подойдя к Антону, врезал тому по лицу. — Урод, какого черта?! — возмущенно крикнул Шастун. — Эй, Жень, там Стас из параллели! — прокричал второй, выглядывая из двери. — Он нам щас таких пиздюлей вставит! Пошли быстрее! — Черт! Идем! А ты не думай, что я все это так оставлю, понял?! — напоследок прошипел Женя, и они все втроем ушли. Антон вздохнул. Ладно, не все так плохо. Шаст поставил на подоконник портфель, и открыв его, начал искать наушники, которые не обнаружил ни в ушах, ни в карманах толстовки. Но обнаружил кое-что другое. В портфеле, на дне, лежал белый конверт. Что за черт? Конверт был подписан: Антон, отдай эти деньги отцу. Очень надеюсь, что он тебя не тронет. Тут больше, чем надо было тебе, но... Просто отдай их отцу, ладно? Твою ж мать... Шастун расширил глаза от удивления. Он замер, не зная, как реагировать на это. Арсений Сергеевич дал Антону деньги, чтоб тот отдал их папаше, и тот не стал бить его... Какого черта он сделал это?! Зачем?! Чартов Попов что, святой? Почему он постоянно лезит, куда его не просят? Почему постоянно помогает Антону?! Блядство! Быстро открыв конверт, Антон с удивлением заметил, что сумма значительно больше, чем нужно... Шестьдесят тысяч... Шестьдесят, мать вашу, тысяч! Попов богатый, судя по всему... Прозвенел звонок. Но Антон не слышал его. Он был в недоумении. Возмущен, и почему-то, зол. Сначала сладости и куртка, а теперь деньги... Какого хрена вообще... В ярости Шаст сжал конверт, накинул портфель на плечо, и выбежал из уборной. Побежал в кабинет математики. Распахнув дверь, все взгляды уставились на Антона. В классе был не только Арсений Сергеевич, но и ученики. Был это параллельный класс, или десятый, Антон понятия не имел. Да и, плевать ему было. Он смотрел лишь на Попова. — Антон? — математик вопросительно взглянул на Шаста. — Ты что здесь делаешь? У вас математика следующим уроком. — Нужно поговорить. Срочно. — твердо сказал Антон, подходя к столу, где сидел Попов. — Антон, у меня урок, давай потом. — Арсений хмуро перевел взгляд на учеников, в потом обратно на Шаста, и понизил голос. — Дома поговорим. И вообще, а ты почему не на уроке? — Нет, я сказал: это срочно! — Шастун кивнул на конверт в своей руке. В кабинете начали шептаться. — Что это?! — Шастун, ты... — Отвечайте! Что это, блять?! — продолжал кричать Антон, и Попов глубоко вздохнул. — Тихо! — крикнул Арсений классу, ударив кулаком по столу, и поднялся. — Чтоб тихо сидели! Услышу хоть одно слово, устрою вам контрольную по новой теме! Ясно?! — класс затих, — Идем, Антон. Пошли, давай. Повернув Шастуна за плечи, Попов стал подталкивать того к выходу. Выйдя из кабинета, Шаст сразу начал возмущаться. — Зачем?! Зачем вы дали мне деньги? Я вас что, просил?! — Антон, не кричи! — Попов вздохнул, хмуро смотря то на Шастуна, то на конверт в руках парня. — Послушай. Я... — Нет! Заберите обратно ваши деньги! — крикнул Антон, и сунул Попову белый конверт. — Мне они не нужны! Арсений Сергеевич, я не хочу оставаться в долгу у кого-то! Деньги от вас - лишнее. Спасибо, большое спасибо, что не собираетесь жаловаться на моих родителей опеке. Я вам очень за это благодарен! Правда! Вы и так много для меня сделали, я не хочу брать у вас деньги! — Антон... — Арсений сделал шаг к Шасту, но тот попятился назад. — Я просто хочу помочь. Я очень хочу вытащить тебя из этой безвыходной ситуации. Я переживаю за тебя, и не хочу, чтоб тебя снова тронули. — взгляд Попов упал на губы Антона, — Что... что это? У тебя что, кровь?! Тебя снова избили? Антон и не заметил, как на его губе красовалось пятно засохшей крови. — Все... все нормально. — отмахнулся Шаст, — Пустяки. — Пустяки? Антон, что случилось? Кто это сделал? — грубым голосом спросил Попов. — Не пытайтесь перевести тему! — фыркнул Антон спустя секундное молчание. — Ох... просто возьми. — настаивал на своем Попов. Но и Антон не сдавался. — Я же сказал: нет. — Шастун вздохнул. — Я не могу взять у кого-то деньги... — Почему ты такой упертый, бестолочь? — Арсений протянул конверт обратно Шасту, но тот не собирался его забирать. — Кто несколько дней назад набухался за мои деньги? — Это другое. — Серьезно что-ли? — вопросительно поднял брови учитель. — Я все равно не возьму. — буркнул Антон, нахмурив брови. — Ладно, мне на урок пора. Нельзя надолго задерживаться. Попов вздохнув, сунул Шастуну конверт, как тот сделал также минут пять назад, повернулся, и не слушая возмущение, и возражение, вошел в класс математики. А его крик на учеников был слышан в коридоре, где стоял Шаст, держа в дрожащих руках конверт с деньгами. — Чего вы разорались?! Вас в коридоре было слышно! Хотите внеплановую контрольную? Хорошо, раз так. Достаем двойные листочки, я щас вам раздам задания. Тихо! Никаких возмущений. Сами виноваты. — орал Попов. Антон фыркнул от Попова, что все реже стал орать на него, но на учеников все также, как и раньше. Кричит, ворчит... Но Шаст все равно не хотел брать деньги у него. В любом случае, Арсений Сергеевич - можно сказать, никто Антону. Так почему он может принимать от Попова деньги? «Бери, пока дают.» — пронеслось в голове Шастуна. Медленно подойдя к двери в кабинет математики, Антон чуть приоткрыл ее, тут же увидя учителя. Арсений объяснял что-то классу. Закончив, сел за свой стол, и начал смотреть какие-то бумаги, не замечая, что за ним наблюдают. Шастун на секунду перевел взгляд на конверт, и обратно на Попова. К нему подошла какая-то девушка, и улыбнувшись, начала что-то тихо говорить ему, заправляя прядь волос за ухо. Попов выслушав, хмуро покачал головой. Сказал что-то, и девушка вздохнув, пошла обратно за свою парту. Антон хмыкнул. Дурдом. Закрыв дверь обратно, Шаст нехотя поплелся в кабинет истории. Скажет, что голова болела, и он был в медпункте. Вот и все. *** Урок математики проходил... скучновато. Сначала повторение какой-то темы, потом новая тема, а дальше... Вот тут уже интересно. Сказал Попов классу, что сейчас вызовет кого-то к доске. Проверить, как поняли тему. Почему-то Антон был уверен, что этот урок он просидит на жопе ровно и спокойно. Но фамилия, что назвал математик, явно испортила весь урок. — Шастун, к доске. — сказал Попов, смотря в журнал, а потом перевел взгляд на Шастуна. — Я ниче не знаю. — бросил Антон, — Просто ставьте два. — Давай ты не будешь начинать. — нахмурился учитель. — Давай, шустрее. До конца урока десять минут, ты должен успеть. — Но Арсений Сергеевич... — Я только что объяснял тему. — перебил Шаста Попов. — Если ты не слушал, это твои проблемы. Не упрямься, Шастун. Вот же черт. Только Антон думал, что Попов стал вести себя с ним иначе, чем с учениками. Но нет! Он ошибся. Фыркнув, Антон поднялся, и неохотно поплелся к доске. Этот Попов смотрел на него, ухмыляясь. Смешно ему, блять. — Ну давай, Шастун. Решай. — математик скрестил руки на груди. Вот же сволочь. Что за черт? И как Антон щас будет решать эту хрень, если он не слушал Попова? Да ему и не надо это было. — Ох, Шастун... Ну чего ты стоишь? Тупо смотря на доску ответ сам не появится. — Антон фыркнул. Ну да, блять. — Пиши давай. Первое. y равно , log, x. Дальше что? — Да я не знаю. — написав под диктовку, бросил Шастун. — Ниче не знаю. — И как ты экзамены сдавать будешь, бестолочь? — Разберусь. — Да? Ну ладно. Разберешься, так разберешься. — Попов вздохнул, — Садись. Все равно ничего не напишешь. И нахрена было его вызывать? Чтоб все в очередной раз убедились в тупости Антона? Вздохнув, Шастун взглянул на журнал, в который Арсений Сергеевич нашел фамилию Антона, и поставил... три?! Три? Серьезно?! За три буквы, что Шаст написал под диктовку, Попов поставил ему тройку? Что за гребанная доброта и щедрость? Что с этим учителем не так? Нахмурившись, Антон сел за парту, не понимая, что за чертовщина происходит. — Почему не слушал его? — спросил рядом Позов. — Может, первый раз бы хорошую оценку получил. Тройку хотя-бы... — Ну да. — хмыкнул Шастун, а после пожал плечами. — Учиться - это явно не мое, Поз. — Мда... я давно это понял. Но надеялся, что ты хотя-бы постараешься получить не двойку. Но тебе в очередной раз поставили два. Как всегда. — Если бы старался, пытался, я бы не прогуливал уроки. И не плевал на эту учебу. — Да уж, это точно... Через минут пять прозвенел звонок. Ученики обсуждая что-то, собирали свои вещи, и выходили из класса. Антон тоже хотел выйти. Но его откликнули. — Антон, погоди! — Шаст повернулся к Попову. — Останься, поговорить нужно. Нда. Одноклассники смеялись и шутили, смотря на Антона с Арсением. Что у них на уме? Шастун дождался, пока все выйдут из класса, и перевел взгляд на математика. — Мне нужно к отцу. Деньги отдать. — Антон, я не задержу тебя надолго. Буквально пять минут. — настоял на своем Попов. Вздохнув, Антон слегка кивнул, и сел на первую парту, перед Поповым. — О чем поговорить хотите? — Раз ты пойдешь к отцу, то... Шастун, он же может побить тебя. Поэтому хочу предложить пойти с тобой, и... — Ни за что. — наотрез отказался Шаст. — Арсений Сергеевич, умоляю вас, вы сереьезно? Вы мне дали денег, а щас еще хотите пойти со мной к моему отцу? Нет уж. — Знаю, звучит странно. — кивнул Попов, — Просто не хочу, чтоб ты снова ходил с очередным синяком. Теперь то я знаю правду, Шастун. — Поэтому будете жалеть меня еще больше? — Антон, я же говорил тебе. Дело совсем не в жалости. — Да да, вы просто переживаете за меня, и так далее... — Шастун хмыкнул. — Арсений Сергеевич, это правда лишнее. Я и так у вас деньги взял. И не мелкую сумму. Хоть и не хотел, но взял. — У тебя не было выбора. Я бы все равно заставил тебя взять их. — О, какой вы щедрый. — съязвил Антон, скривившись. — В-общем, не нужно. Вы мне и так деньгами помогли. С тем, чтобы отдать их папе, я уж точно сам справлюсь. — Ладно, я понимаю. Я слишком давлю на тебя своей помощью, знаю. — Вы шутите? — Шастун фыркнул. — Да вы даже представить не можете, как помогли мне! Я бы столько денег не нашел... в ближайшее время уж точно. Потом от отца бы досталось... — Антон глубоко вздохнул, поднимаясь. — Вы не давите. Я благодарен вам, правда. Просто... я не привык, что мне помогают. Очень непривычно. И я не могу просто принимать такую помощь. Черт, я... мне пора. До свидания. — До свидания, Шастун. И удачи. — хмуро сказал Попов, — Я все понимаю. Кивнув, Шастун выбежал из класса, закидывая портфель на плечо. Антон не понимал... какого хрена с ним происходит? Почему он так просто и открыто раскрывает себя Попову? Почему начинает так слабеть? Антон не может вот так все рассказывать этому учителю. Не может, черт возьми. Потом пожалеет. И с каких пор Антон так спокойно оправдывается перед кем-то? Почему защищал Арсения, перекладывая вину на себя? Он точно становится тряпкой. Жалкий, слабый придурок. Что творится то... Что с ним сделал этот Попов?! *** Через два часа Антон стоял перед своей квартирой. Точнее, перед квартирой папаши с мачехой. Было страшно заходить. Вряд-ли отец Антона подобреет, получив от сына деньги. В руке Шастун сжимал конверт, в котором лежало сорок пять тысяч рублей. Да, Антон решил забрать пятнадцать тысяч, и отдать их обратно Попову. Остальные он тоже, разумеется, вернет. Не сразу, постепенно, но вернет. Как, он не знал, но об этом он будет думать позже. Дрожащей рукой Антон поднял руку с ключами, и открыл ими дверь. Она со скрипом открылась, и Шастун зашел. Во всей квартире был выключен свет. Было тихо, и такое ощущение, что в квартире никого. Папа с мачехой что, снова бухают со своими друзьями? Глубоко вздохнув, Антон прошел в спальню родителей. Парочка спала на кровати. Повсюду пачки сигарет, бутылки от алкоголя... В голову сразу пришла квартира Попова. Все чисто, все убрано, ни одной пылинки... А тут что? Везде грязь, мусор, бутылки... Блять, почему в примере именно квартира Попова? Почему не Димы, например? У него тоже чисто... Ладно, не важно. Отец Антона сонно потянулся, бурча себе что-то под нос. Открыл глаза, и увидев Шастуна, вскочил. — Ты что тут делаешь?! — крикнул тот, — Напугал, блять... Я думал, опять этот квартирант пришел. Что тебе надо? Наконец домой решил явиться? — Я... я принес деньги. — тихо сказал Шастун. Отец тут же расслабившись, усмехнулся. — И откуда взял? — спросил Андрей. — А разве это важно? — Я спросил, нужно отвечать, мелкая ты сволочь. — повысил голос мужчина. — Дал... знакомый. — ответил робко Антон дрожащим голосом, и нервно сглотнул. — Это откуда у тебя такие знакомые щедрые? — фыркнул Андрей, и подойдя ближе к Антону, протянул руку, и сжал плечо сына. Тот дрогнул. — Только, Шастун... если этот знакомый придет, и будет выпрашивать обратно деньги у меня, я такое шоу тебе устрою, тварина ты такая. Ноги руки переломаю. Долг будешь свой сам отдавать, и только попробуй меня или Аню впутать! — пригрозил отец Антона, хмуро смотря на него. — Да что там... Я сам все отдам... он не придет к вам, слово даю... — Надеюсь. — прошипел Андрей, и оглядев Антона с ног до головы, хмыкнул. — Давно не получал ты... Шастун сглотнул. Он и не ждал, что получив деньги от Антона отец подобреет, и перестанет бить его ни за что. Дрожащими руками Шаст протянул отцу конверт с деньгами. — Вот... — Хм... в конвертике... интересно. — взяв конверт, Андрей достал деньги, пересчитал их, проверил, настоящие ли они, и ухмыльнулся. — Я думал, не найдешь. Уже представлял, как бью тебя... Это вместо «спасибо». Пожалуйста, блять... — Я пойду. — поспешил Антон, но у входной двери его остановили, схватив за запястье, и сильно сжав. — Ты че вообще перестал дома ночевать, Шастун? Где шляешься все время? — А тебе не все равно? — съязвил Шаст. — За языком следи, хамло. — прошипел сквозь зубы мужчина, сжав запястье сына еще сильнее. Антон слегка зажмурился от боли. — С отцом разговариваешь. Отвечай: где ночуешь? На улице что-ли, как бомж? Опозорить нас хочешь? Аа... вот в чем дело. А Антон понять не может, че вдруг отец стал интересоваться его жизнью. — У друга ночую. — робко ответил Шастун. — У какого еще друга? Как у таких отбросов, как ты, могут быть друзья, а? — фыркнул Андрей. — Да у Димы, одноклассника... — У Димы... хм... ну ладно. Предупреждаю, Шастун, я буду звонить, и просить деньги на квартиру. Так что не расслабляйся! — отец Антона отпустил сына, дал тому подзатыльник, открыл дверь, и толкнул того так, что Шаст на ногах не удержался. — Вали, раз жить здесь не собираешься! И захлопнул дверь, оставляя Антона одного в подъезде. Шастун скривился, и держась за больное запястье, поднялся. И пошел нахер из этого дома. И куда ему идти? Ему вообще, в последнее время ночевать негде. Живет и правда, как сказал батя, как бомж. То туда, то сюда... Можно Диме позвонить. У него остаться. Почему-то первое, что пришло в голову Шаста - дом Попова. Да. Антон больной придурок, и это очень плохая идея... Во-первых - он и так каждый раз остается у Арсения Сергеевича. Достало. Неудобно, неправильно. Во-вторых он навязывается, и навязывает свои проблемы Попову. А у того наверняка своих проблем не мало. Хоть и Арсений добрый, щедрый человек, который знает о проблемах Антона и не рассказывает о них опеке, да и помогает Антону... Как бы то ни было, Антон не должен навязываться. Прийти просто в чужой дом без приглашений, так еще и чтоб поночевать там - это пиздец. В-общем, есть тысячу причин, по которым Антон не должен идти к Попову! Он позвонит Диме, и переночует у него. Антон достал телефон, и набрал номер Позова. — Але? — послышался уставший голос Дмитрия. — Дим? Выручишь? — Что снова случилось? — Можно у тебя сегодня переночевать? Очень важно. — спросил Антон, тря больное запястье. — Переночевать? Сегодня? — Позов вздохнул. — Прости, Шаст. Мы с родителями через час уедем на дачу к бабушке на три дня. Поэтому не получится... Извини. — Ясно... — Шастун отчаянно вздохнул. — Антон, у тебя все нормально? Что случилось? — Да ничего серьезного. — отмахнулся Антон. — Ладно, не важно. Пока тогда. Удачи на даче. — Точно все хорошо? — Да, порядок. — Ладно... и тебе удачи. Пока. — Давай, пока... — кивнул Шаст, и сбросил трубку. Блять. Как назло! И что ему делать? На телефон пришло сообщение. От Попова. Попов: Я знаю, что ты щас упрямишься, Шастун. Жду у себя. И только попробуй не прийти. Знаю ведь, что идти некуда.