Сати

Сабин помешивала в котелке суп, когда Кали зашла внутрь. Девушка уже успела переодеться. Тяжелые траурные одежды сменил легкий белыц топ и брюки. Да и Врен успела сменить темные вещи на оранжевое платье. Бросив готовку, она побежала и обняла девушку, а затем спохватилась и задумалась о том, не слишком ли это фамильярно. Но ощутив, что Кали улыбается, решила, что все сделала правильно. Девушка расслабилась в ее объятьях и, увидев, что в комнате нет ни Рио, ни Леи спросила: — Где девочки? — Они перебрались в дом к Дину, там просторнее, а мы тут будем жить. Может Ларсы сюда переберутся, не знаю, что это мы стоим? Пойдем, присядем. Мастер Ундули велела хорошо за тобой следить. После стрессов надо хорошо спать и питаться, а еще прогулки не повредят. Баррисс сказала, что неподалеку есть красивый оазис, туда мы и пойдем, если захочешь — Сабин встала на страже моего здоровья? Теперь я могу быть спокойна. — Не паясничай, завтра Ксизор ждет тебя на совет, если ты будешь готова — Конечно, я приду. — Он опасался за сохранность твоего ума. — Передай, что госпожа Деора закончила скорбеть и возвращается к делам уже завтра. — Пойдем, тебе нужно поесть, суп из мяса банты придаст тебе сил Баррисс Оффи устало выдохнула, закончив перевязку последних больных, при хорошем раскладе их выпишут послезавтра. Убрав баночки с бактой в шкаф, там повернулась к Луминаре, которая раскладывала бинты по сумкам. «Я пойду?» — коротко спросила та, дождавшись кивка от Ундули, девушка направилась в сторону камер заключенных. Пройдя до самого конца, она открыла дверцу и обратилась к сидящей в углу фигуре: — Ты подумал? — Ты не сможешь мне помочь. Никто не смог. За спасение по воле императора я поплатился жизнью Падме. — Сейчас все будет по-другому. Да, тяжело, да, больно, но мы вернем тебя к твоему первоначальному виду. Разве Падме была бы не рада твоему счастью? — Ты перенимаешь манеру речи мастера Ундули. Если я соглашусь, то что ты попросишь взамен? — Ничего, Энакин, ничего. Этого бы хотела Бхайрави. — Не смей говорить о ней! Она погибла тогда. — Нет, Энакин, нет — Вы снова солгали мне? Манипулировали мной и Оби-Ваном? — Она избранная. Это вопрос ее безопасности. Палпатин будет искать ее. — Хорошо. Я согласен. — Энакин, я так рада. Идем Мастер Луминара Ундули чувствовала себя как рыба в воде, когда дело доходило до лечения и телекенеза. Баррисс Оффи во многом унаследовала свои способности от мириаланки. Сейчас они, синхронизировавшись в Силе, пытались восстановить спаленную кожу и ресницы. С внутренними органами им придется труднее. Будут нужна надрезы, но это позже. Конечности были самым сложным, но и их сегодня подлатывать не планировалось. Ундули уцепила сгусток Силы и поднесла его к задней стороны шеи Энакина. Баррисс усмехнулась и спросила: «На сколько волосы отращиваем?». То, что сейчас происходило было чудом концентрации способностей двух сильных джедаев. Проходившая по коридору Шаак Ти замерла и наблюдала за этим. Спустя пару часов сеанс был окончен, и все втроем рухнули на койку. Затраты в Силе было очень тяжело восстанавливать. Шаак Ти поднесла несчастным воды, а затем разложила их по разным койкам Кали шла за напивающей что-то себе под нос Сабин и поражалась тому, как она согласилась на идею пикника в пустыне. «Там же везде песок» — с раздражением подумала Деора, однако следование за девушкой продолжила. Проехав пару часов на спидере, парочка оказалась у оазиса. Бросив вещи, Сабин без раздумья побежала купаться. Кали, постояв пару минут и деревьев, прошла в след за подругой. Вода была теплой. Девушки резвились так до вечера. Им было слишком хорошо в компании друг друга, им не хотелось возвращаться обратно ни на минуту. Кали с удивлением осознала, что испытывает нежные чувства к мандалорке Все проходит, как отдых, так и усталость. Уже вечером Кали наведалась в больничное крыло, чтобы поговорить с Баррисс и мастером Ундули. Луминару она нашла, в отличии от Оффи. Генерал-джедай провела девушку в небольшую коморку с двумя стульям и столиком, затем разлила по бокалам травяной чай и достав из-под стола ламту. Только сейчас Деора заметила, что под глазами мириаланки залегли большие круги. Оно и немудрено, мастер вместе со своим бывшим падаваном денно и нощно работали над ранеными, которые шли на поправку. Многие клоны, выписываемые из больничного крыла, говорили, что от госпожи Ундули и госпожи Оффи просто невозможно уйти больным. — Ты жаждешь что-то спросить, Кали? — Я стала свидетельницей вашего разговора с Ксизором, Баррисс, Шаак Ти и Асокой. — Вот как? Милая, ты знаешь, о ком шла речь? — Предполагаю. Пока я была в забытье, мне снилась Стасс Алли. Она говорила со мной и сказала, что Дарт Вейдер ближе ко мне, чем кажется. — Часто ли тебе снятся умершие, милая? — Не то, чтобы часто, но такое случается. Я видела королеву Апайлану и Падме Амдалу, Шми Скайуокер и Стасс Алли. — Ты знаешь, что джедаям не снятся сны просто так? — Именно поэтому я пришла, мастер Ундули. Помогите мне заглянуть в мои воспоминания до Альдераана, прошу вас. — Бхайра… Кали, ты же понимаешь, что они могут ранить тебя? Ты только недавно потеряла Сабе, выдержишь ли ты это? — Прошу вас… — Я даю клятву джедая, что помогу тебе, но позже. Мне нужно обсудить с Баррисс твое состояние. И с мастером Ти тоже. Хорошо? Дай нам немного времени, ладно? — Хорошо, мастер Ундули, я могу спросить еще об одной вещи? — Конечно, милая, спрашивай. — Есть ли на Татуине заброшенные лагеря таскенов, которые оказались такими после того, как с ними жестоко расправились? — Я узнаю у Баррисс. — Хорошо, спасибо. Я могу идти. — Конечно милая. — когда за ней закрылась дверь, Луминара протерла лицо руками — Бедный ребенок, это сломает ее, когда она увидит это снова. Сила, помоги мне разобраться. Шаак Ти уныло помешивала пакарну в тарелке, наблюдая за Асокой, которая ходила по комнате и возмущенно размахивала руками. За время работы в сопротивлении две тогруты стали очень близкими друзьями, поэтому и поселились в одном доме, ведь за годы совместных миссий успели притереться к привычкам друг друга. Тано ругала Ксизора, не скупясь на разного рода выражения. Мастер Ти вздохнула и наконец сказала: — Ты постарайся его понять, он же тайно влюблен до сих пор в Кали. Конечно, он будет защищать того, кого любит. Ругала ли ты Кэла, который полез в драку на Мола, который во время битвы кинул в углубление, где стояла Меррин, гранату? — Нет, но это другое. Ксизор не любит ее. Я чувствую это. Хочет обладать как трофеем — да. Хочет выуживать пользу — да. Хочет жаждать ее — да. Но он не любит ее. Вожделеет. Она несравненно красива, но ее ума и других качеств Ксизор не видит. Это не те чувства, что между Кэлом и Меррин, не те, что были межу Энакином и Падме, не то, что чувствует Сабин понимаешь? — Да, но ты, я надеюсь, не собираешься обличать Ксизора? Им движут чувства, которые тебе не нравятся, но они идут во благое дело. — Совет уже пробовал использовать чувства во «благое дело», и к чему это привело? — К плачевым последствиям, но и к рождению чудесного дитя. Помнишь, как она училась телекинезу? — Сколько тогда было побито кружек и солонок — Асока засмеялась — Значит мой хитрый план по поднятию настроения работает? — Применять такие приемы нечестно и подло! — Тано показательно отвернулась — Что ты надулась, как лопер на крупу? Кстати, уже семь вечера. Нас ждут Луминара и Баррисс, хотели что-то обсудить — Идемте, мастер Сабин легкой походкой сбежала вниз по улице. Прям туда, где было ее незаконченное граффити. Оглядевшись и не найдя никого, кто мог подержать сумку с голубым молоком и мясо банты, она прижала их к себе, затем выставила вперед ногу, уперев ее в стену, и услышала смех за спиной. Оглянувшись, та увидела Эзру и Кали. «Чего смеетесь? Лучше бы помогли» — сразу после этой возмущенной речи Деора забрала у Врен сумку. Наблюдать за Сабин во время работы было интересно. Девушка то и дело хмурилась, улыбалась, протирала пальцами краску, озадаченно отходила чуть дальше и подходила снова, наклоняла головы в разную сторону, пока Эзра и Кали умиленно смотрели на нее. «Мастер Ундули, мастер Оффи, там пленной леди-ситх стало плохо. У нее рана на животе, но она отказалась от госпитализации, а мы и не настаивали» — мириаланки поняли, что спокойное окончание рабочего дня им не видать. Захватив кейс экстренной помощи, они направились к темницам. Пробежав мимо Мола, женщины увидели Энакина, который пытался подлатать Силой рану. Склонившись над девушкой, Оффи повернулась к Скайуокеру и сказала: «Говори с ней, она не должна терять сознание. Ничего, сейчас мы тебя подлатаем, все будет хорошо». Девушка корчилась от боли, по ее щекам лились слезы. «Барри, нужно обезболить ей рану» — сказала Ундули — «Энакин, достань фосован-соль». «Ей попали осколки гранаты в рану, может начаться перитонит.» — констатировала Оффи — «Эни, принеси бакту, клоны тебя проведут». Обмотав пальцы уже смоченным Луминарой отваром бехота, Баррисс принялась извлекать из раны осколки. Скайуокер, принесший бакту, передал ее Луминаре, которая принялась смазывать ей края раны. «Энакин, разведи раствор кирпракса тониреем в соотношении полстакана к стакану и влей ей в рот.» — скомандовала Ундули. Спустя еще пару манипуляций с ранами посредством Силы, девушка спокойно задышала, и Баррисс смогла отправить клонов вместе с носилками в больничное крыло. Антиннис Тремейн был в норме, а вот Мол что-то бормотал бессвязно, а затем затрясся. Подбежав к нему, Луминара, за спиной которой стоял Энакин, а за ним Оффи. Потом Скайуокер усмехнулся и подумал о том, что логичнее забрака защищать от мастера Ундули, а не наоборот. Опутав его нитями Силы, мириаланка сказал: «Его разум поврежден, у него бред. Найдите Меррин, она сможет разобраться, что ее соотечественницы наворотили. Барри, разводи дераформин, кирпракс и рилл-кор в пропорциях треть на треть на треть. Разбавь куаниа» — сказала Луминара и, приняв бокал от Оффи влила Молу в рот смесь. Приподняв голову, она сжала руки у висков забрака и решила до прихода Меррин облегчить боль Мола Датомирская ведьма забежала вместе с Кестисом и Скайуокером и присела рядом с Ундули. Взглянув ему в глаза, она нахмурилась и сжала руки на его висках, а затем сказала: «Со смертью матери Талзин магия, поддерживающая его вменяемость ослабла. Его подпитывает жажда мести и больше ничего. Скоро он совсем сойдет с ума. Можно только облегчить его страдания. Я не смогу что-то сделать, моих сил не хватит. Если вы его убьете, то, поверьте, вы подарите ему лучшую участь.». Луминара и Оффи переглянулись и нахмурились. Они не хотели убивать Мола, да, он был ситхом, да, он убил кучу людей, но он был живым существом, они хотели ему помочь, а значит будут бороться до конца. Перекинувшись парой фраз на мириаланском, женщина подошли к забраку и, сев по разные стороны от него, синхронизировались в Силе и погрузились в голову Молу. Через пару минут к ним подсела Меррин. Кэл и Скайуокер переглянулись и приготовились в случае чего ловить больного. И это вскоре пригодилось. Спустя минут двадцать мужчина вскочил дернулся и попытался напасть на мастера Меррин. Женщина рефлекторно прижала Мола к стене и тот недоуменно зашипел и прошептал: «Are gar te vod be te ca? ». Она кивнула и, подойдя ближе, прошептала: «Val won't kadala gar olar ». Тот кивнул, Луминара и Баррис провели его в комнату. А затем вместе с Энакином направились на Совет. Ундули сидела, погруженная в свои мысли и не заметила ни вошедшей Баррисс, ни пролезшей через окно Шаак Ти. Женщины переглянулись и решили, что подождут, пока мириаланка не заговорит сама. В Силе обе ощущали несвойственную Луминаре нерешительность и неуверенность. Стоит отметить, что голову женщина занимали страшный мысли. Она лечила Кали после Мустафара. Тайно пребыв на Альдераан, Ундули три недели не отходила от девочки. Когда та узнала подлинную историю произошедшего, то не смогла сдержать слез. Никто не заметил, как маленькая Бхайрави пробралась на борт звездолета, там она стала свидетельницей дуэли и от страха забежала в одну из комнат лаборатории, опрокинув на себя сыворотку от ракгульской чумы, которая в большом количестве превратилась в самый настоящий яд. Не разбирая дороги, девочка, глаза которой нестерпимо щипало, побежала и со все силы приложилась о плотный сгусток магмы. Всю в ожогах и рытвинах, ее нашла пришедшая в себя Падме, которая из последних сил дотащила девочку до небольшого укрытия и упала на то же место, где была раньше. Девочку нашла Сабэ, которая получила сообщение от умирающей Падме и привезла ее на Альдераан. Там Ундули лечила ее три долгий недели, а затем скрылась в известном только ей направлении. Из размышлений женщину вырвало ощущение чего-то присутствия. Обернувшиеся в след за ней на зеркало Шаак Ти и Баррисс застыли в ужасе. Из зеркала на них смотрели Падме и Сабе. Женщины прочитали по их губам одно предложение: «Она должна знать правду». А затем покойницы исчезли. Весь вечер джедаи обсуждали то, что невозможно чтобы две невосприимчивые к Силе девушки являлись на «этот» свет. Ответ на их вопрос, высказанный позже в трапезной дала, как ни странно, Меррин, которая ответила, что на то воля Силы. Кали с радостью бежала по песчаным краям оазиса, раскинув руки в сторону. Сабин не менее резво бежала за ней. В какой-то момент девушка замедлилась, и Врен повалила их на землю, а затем они кубарем покатились к воде. Свою шуточную борьбу девушки продолжили в воде. Плескаясь и брызгая друг в друга водой, они не заметили, что наступило ночь. Улегшись на песке, они рассматривали звезды, распив бутылку дорого альдераанского вина. Сабин что-то рассказывала о своей юности и буднях на «Призраке», пока Кали завороженно слушала ее и смотрела на звезды, в то время как ее подруга рассматривала ее саму. Врен боялась себе с этом признаться, но похоже она в первый раз влюбилась. Иначе как объяснить то, что при виде Кали ей хотелось ее прижать к себе и не отпускать. Сабин была готова подарить ей всю свою любовь и даже больше. То, как ее бессовестно разглядывали не укрылось от Кали. Та, набравшись смелости и вина спросила: — Хватит меня разглядывать, скажи уже что-нибудь — она робко придвинулась к подруге ближе и разместила голову у нее на плече. — Я давно хотела сказать, что, ну… Я испытываю к тебе нежную романтическую привязанность, но я понимаю, что ты джедай и никакой взаимности быть не может, так что… — Я серый джедай. А во-вторых я не закончила своего обучения. Ты мне тоже — Кали потянулась к девушке и оставила легкий поцелуй на ее щеке. — Мы теперь это, вместе получается? — Увидев кивок, она засмеялась — Получается вместе — Сабин сгребла девушку в охапку и чмокнула в щеку. Они обе смущенно рассмеялись — Ты будешь меня любить, даже если моим отцом окажется Дарт Вейдер? — Кали понимала глупость вопроса, но вино развязывало язык — Коненчно. Мне же не нам женится — Как далеко ты строишь планы. Идем, нам надо до ночи вернуться в лагерь.— она подала Сабин руку, помогая встать и утягивая ее к спидеру.