БББ

      — это та страница ветхого, где Иисус накурился и оставил послание на будущее, что холокост — это круто?       — да, Идрак, это именно та страница, которая не прошла тогдашнюю цензуру.       Леша думает, был бы Бог, Леша бы не родился. а если и родился: перекрыла бы безнадега? омыла кровь руки, когда у Леши впервые на глазах задушили котенка, а он улыбался во все двадцать четыре, глазами детскими и едва видящими страх.       был бы Бог, у Леши не было пальцев или зрения. кто, как не Леша, подходит на роль этой жертвы во имя Христа Спасителя?       Иисус отдал жизнь за людские грехи, Леша бы отдал жизнь за грехи Иисуса. или хотя бы за свои собственные. вопя от боли в захолустной глуши, стискивая зубы до скрежета, пока кровь алыми струйками стекает по запястьям.       Леша отдал бы жизнь за свои грехи. и только за свои. потому как эгоцентрист. и глаза детские, озорные, чудные. был бы Бог, думает Идрак, этих глаз бы не было.       был бы Богом Идрак, думает Леша, он бы ему глаза собственноручно выколол.

ибо… неху-.

      они у него — как у псины — преданные, наивные, уставшие. Леша в детстве не сворачивал шею щенкам, хотя был не прочь…       если бы Идрак был псом, в детстве Леша бы пристрелил его. а потом глядел вверх стекляшками цвета души своей вопрошающе, где же его кара, указывая средним пальцем небесам. и гвозди вбивал бы в ладони по количеству заповедей по памяти, и на кресте бы лежал, не висел, по тупому, вовсе не выйдя прочь. в общем, все не как у людей.       нет, Леша вовсе не был жестоким. Леша брал руки Идрака в свои, по своей же тактильной прихоти, глядел в вымученно-счастливое лицо и понять не мог, почему же пес напоминает ему котенка: под гниющим крыльцом во дворе.       у Идрака взгляд — потерявшийся еще когда-то в юности. да и сам он — блуждающий каждый день в прострациях, далекий от реального мира. уставший. он глядел прямо на Лешу примерно вечность, чувствуя в ладонях своих, как тепло льет на паркет. и Леша что-то шутил, смотря искося вглубь, но видел только свою вину.       и влачился по дороге этой, вымощенной кирпичом, по обрывкам, что сотканы прошлым. и кричать бы, что прошлое уж прошло, что не стоит его тревожить, только вот в горле ком, и пальцы сильнее сжимают чужую шею.       Идрак одергивал руки собственные по третьему счету и глаза отводил до следующего пришествия. касаться Леши — сродни — первородный грех.       был бы Бог, думает Леша, у Бога бы были Идрака глаза.       был бы Богом Идрак…

Леша бы не родился.