☆☆☆
На улице всё ещё идёт неторопливый снег, заселяя город своими узорчатыми снежинками, словно детскими вырезанными из белоснежной бумаги. Только погода уже потеплее той, которая была ранним утром. Дневное время — это период, когда большинство школьников возвращается с учёбы домой. Но, к сожалению, взрослым приходится быть в это время на работе. Тэхён стоял у школьных ворот после уроков, ждав одного из своих друзей, который задерживался. Его незаинтересованный взгляд устремлён в экран телефона, а державшие руки успели замёрзнуть. Перчатки были забыты дома. Кан слышал знакомые голоса одноклассников и других учеников, большинство которых громко болтало и гремело калиткой ворот, но малая часть учащихся шла спокойно домой, и одним из таковых был Бомгю, уходящий прочь из этого суетливого места. Заметив боковым зрением, Тэхён сразу понял, кто идёт мимо него. Чхве проходил недалеко в тёплой светлой куртке, которая слегка больше его тела, а в его ушах были проводные чёрные наушники, ярко выраженные на фоне верхней одежды. Те начинались с его ушей и заканчивались в кармане, где были подключены к телефону. Интересно, а что же он слушает? Бомгю поправил перекинутый через плечо тёмный портфель, пока старался сделать обычное выражение лица, но всё равно мог тревожиться от всего резко происходящему в его окружении. Это сразу было видно на лице по его немного нахмурившимся бровям и поджатым губам. Кан может узнать эту фигуру из тысячи. Даже больше. А на волосы его любимого человека падали кристально-чистые снежинки, садясь на пряди. Чхве пытался заправить свою чёлку под шапку. Кристаллики на его тёмных волосах казались словно ярко выраженные звёзды на ночном небе.☆☆☆
Стряхнув снег со своих тёплых и мягких внутри, словно облачка, зимних сапог, Бомгю вошёл в квартиру. По-тёплому родную, но в которой находится слишком много не очень хороших воспоминаний. Сняв свою верхнюю одежду, он направился в комнату, которую делил с бабушкой. Проходя мимо гостиной, он заметил её и тихо поздоровался, но та не услышала его милых слов из-за плохого слуха в силу своего возраста. Чхве вздохнул и тихими шажками направился в комнату. Зайдя в неё, он бережно закрыл за собой дверь. Атмосфера в ней была безмятежная и тихая. Он скинул с плеч портфель, сел за письменный стол и стал тереть лицо от лёгкой усталости из-за очередного насыщенного, но ничем не примечательного школьного дня. Бомгю всегда чувствовал гнетущий стыд за то, какой он есть. Его внешность, привычки, увлечения, характер и предыстория вызывали горькое разочарование и жгучую ненависть к самому себе, а сокровенным желанием с давних времён было навсегда исчезнуть из мира живых. Приходя в общественное место, он замечал за собой недовольные лица. Чхве ощущал их лёгкое раздражение из-за своего надоедливого и жалкого вида, как у брошенного котёнка. Он пытался понять их, ведь кому понравится беспомощный трус, мешающийся на твоей дороге. Внезапно Бомгю вылетел из тяжких и унылых раздумий и вспомнил, что не вымыл руки при приходе в дом. Лениво и нехотя он встал со стула и направился в ванную комнату, ругая себя за невнимательность. Когда он проходил мимо гостиной, то обратил внимание на силуэт старой бабушки посреди тусклой комнаты, смотрящей надоедливые новости. Чхве не верил тому, о чем вещал экран телевизора. Он вообще никому не верил. Ему было всё равно на происходящее в огромном мире, будь то радостное и редкое мгновение или траурный инцидент. Всё, что его волновало — это несчастная жизнь. Всё, что у него осталось. Мать пришла поздно вечером. Ужин проходил молчаливо, но не был неловким, потому что все привыкли к такому. Бомгю оставалось лишь смотреть на свою уставшую мать, которая пыталась, заработав деньги, дать для семьи самое лучшее. Чтобы было не так, как было в прошлом. Но только не отдавала себя в настоящем для времяпрепровождения с ними. Чхве настолько отвык разговаривать с собственной матерью, что даже когда тот хотел ей сообщить что-то обычное или спросить, то вставал ком в горле, а в голове появлялась куча мыслей, чтобы правильно сформулировать предложение или вопрос. За столом, как всегда, трое человек. Но только вместо отца здесь бабушка, которой пришлось переехать к ним по некоторым обстоятельствам уже несколько лет назад. Бомгю часто слышал, как бабушка жаловалась на него или отчитывала мать, потому что та не уделяет должного внимания родному ребёнку и всегда делает ужасный выбор в жизни. Как и в любви, так и в остальных сферах, связанных с семьёй и не только. Она говорила, что стоит выбирать своего человека в жизни с умом, чтобы тот остался навечно, не менялся, всё был таким же доверяющим через несколько лет, хорошо относящимся и верным. Но бабушка разочаровалась в ней. Чхве сочувствовал матери и в то же время держал на неё обиду, ведь бабушка права. Хотя сама старуха не замечала старания внука, а только упрекала его и указывала на недостатки, создавая в его голове новые комплексы. Бомгю и его мать не могли не согласиться, бабушка их изматывала не жалея. Видеться с ней никто не хотел, поэтому во время ужина мать и сын старались быстро проглотить еду и разойтись по разным углам квартиры, лишь бы не слышать очередное недовольство от такого бесчувственного человека с синдромом жертвы, как родная бабуля. После ухода отца из этого мира на небеса всё что шло примерно так. Но, возможно, это к лучшему. В классе сидели радостные ребята возрастом уже окончательных начальных классов. Кто-то скорее хотел рассказать о своей семье, потому что им было задано творческое домашнее задание, а некоторые волновались, стесняясь рассказывать. Например, таким был Бомгю. Но ему всё равно пришлось выйти к доске, когда по списку его выбрала учительница. Он слегка вдохнул, поправив за ухо ещё тогда короткие волосы, и встал со стула, направляясь к доске. А на него смотрели многие из класса. И, конечно же, учительница. Взгляды некоторых одноклассников были направлены на него, а кто-то занимался своими делами, но несколько человек, сидевший на задних партах, произносили смешки. Из-за них обидно. — Можешь начинать, — по-доброму сказала учительница. Чхве повесил на доску светлым, словно солнышко, магнитом, свой рисунок с изображением семьи. Такой обычный, с типичным уровнем рисования для ребёнка и кривоватый, через который не сказать бы, что с семьёй всё плохо. Ведь уметь врать нужно. Как жаль, что почти все уже знают о нём чистую правду. — Моя основная семья состоит из меня, моей мамы и моего папы, — ему было страшно перевести взгляд на остальных. Бомгю боялся, что его засмеют. — Мы все очень любим друг друга и вместе уже на протяжении нескольких лет, — а потом кем-то был произнёс смешок едва уловимый, но жестокий и не ценящий ничего, что доведёт любого. Чхве перестал читать, подняв свой взгляд. Тот увидел своего смеющегося одноклассника, за которым это перешло уже к другим в классе, хоть и не всем. А смеялись они точно не над какой-то глупой шуткой между друг другом. Куча взглядов, издевательский смех, учительница, ожидающая ответ, и нелепая ситуация лишала вышедшего к доске мальчика смелости и сил. Коленки начали дрожать, взгляд колебался, а в глазах копилась волна слёз, чтобы вот-вот выплеснуться наружу. Некоторые были уже безжалостны в их раннем возрасте, лезли не в своё дело, и только такой начинающий вред, который они наносят, слишком сильно въедается в сердце их жертвы, нанося боль, похожую на шипы роз. Он не мог сдержаться. Скопившиеся на глазах слёзы пошли прямо как печальные осенние дожди. Бомгю снял рисунок с доски, направился к своей парте, но его остановила учительница. Та стала пытаться его успокоить. По детским щекам катились бусинки несчастья. Каково жить в семье, где родной отец использует жену, как грушу для битья, и считает своего сына жалким и тем, кто не может сдерживать слёзы при виде этого? Это было не жизнью, а ужасным выживанием, которое длилось на протяжении немалого количества времени. Это воспоминание, изредка всплывающее в мыслях, бросал Чхве в беспокойство и панику. Но несмотря на это, он мог рассказывать эти моменты долго и подробно, с настоящими эмоциями. Жаль, что никому не было до него дела. К тому же ему непривычно болтать с кем-либо на такую тему, ведь Бомгю ни с кем не общается и даже не дружит. Поднимать руку на его мать из-за любой мелочи — это было любимое дело отца. А происходящие между родителями ссоры и разногласия были уже как слишком привычные, но всё же пугающие для него и нервные. Изначально вся жизнь Бомгю складывалась достаточно хорошим образом. Отец был другим, ценил их небольшую семью и старался иногда делать что-либо для неё хорошее. Чхве помнит, как очень давно, когда был ещё маленький, ходил вместе с родителями в парк, где очень часто ему покупали сахарную вату или мороженое. Такие обычные походы погулять превращались в семейную традицию на выходных, и Бомгю мечтал, чтобы она длилась вечно. Но эта хорошая и практически сформировавшаяся традиция иссякла. Прямо как и положительная сторона его отца. Тот изменялся всё больше со временем, но будто просто переставал что-то или кого-то терпеть в своей жизни. Он будто признал, что ему всё надоело, как и его повседневная жизнь, так и его счастливая до этого семья. Его отец перестал ценить её, в то время как Бомгю совершенно не понимал, что происходит и думал, каково это перестать любить? Как так можно поступать? Но это настигло и его самого. Отец приходил поздно вечером с работы и был, по его словам, уставшим чтобы вообще что-либо делать. Вот только поднимать руку на человека, за то что ему что-то не нравится, у него силы были. Его не устраивало поведение и нахождение Бомгю вместе с его матерью здесь, в квартире. Она, как он считал, стала ленивой и бездарной. Та уже разрывалась от его поведения, своего сына, который маленький чтобы правильно понимать всю ситуацию, работы и домашних дел. Его отец мог открыто говорить о том, что не любит её, высказывать все свои недовольства, пока Чхве осторожно подкрадывался за стенкой и смотрел. Видел всё это, не веря своим ушам. В один день его застукали за этим, поэтому ему сильно влетело. Бомгю больше не мог за незначительный проступок просто посмеяться и извиниться. Ему попадало не только за то, что он хочет жить как обычный ребёнок. Он стал бояться плакать при остальных, поэтому убегал туда, где его в меньшей степени заметят или услышат. Чхве закрывал дверь в ванную комнату на щелчок, пока по его лицу катились беспомощные слёзы. Мать замечала его заплаканное лицо, но чтобы выразить о том, что слишком много плакать не нужно, не смела, потому что и так на него давит отец, да и сказать, что всё будет хорошо, было не к месту, потому что надежда на это не появлялась. Бомгю мог видеть, как отца не устраивает многое, что делает его мать. При каждом возможном случае он бил её, в то время как у Чхве пошатнулось всё мнение насчёт существования долгих и хороших отношений, любви между двумя людьми. Оказалось, что она может длиться не очень долго, а после стать чёрствой, уже не такой интересной. Он видел их ссоры, потому что мать не могла выносить отца, она настаивала на своём мнении, которое гласило о том, что он ненормальный. И всё становилось только хуже. Каждый раз, чувствуя сдавленность в горле, Чхве незаметно пробегал, как тихий ветерок через квартиру, садился в потайной уголок за шкафом и давал слезам вытечь. Солёные и горькие слёзы мчалась по щекам, а руки обнимали плюшевых мишек с большими глазками, которые глядели на него и утешали. Он старался рыдать тихо, без громких всхлипов, потому что отец не терпел «слабаков и девчонок». Чуть попадёшься ему на глаза — уйдёшь с синяками. Но именно так и заканчивался каждый вечер рабочего дня. Помимо нудной школы, Бомгю мучился и дома, который уже давно не ощущалось для него приятным местом. Именно его матери приходилось приводить и забирать его домой со школы, потому что тот до тряски боялся и ненавидел родного отца. Всё доходило то того, что Чхве приходилось либо уговаривать мать оставить его на продлёнках, либо он сбегал из дома и шлялся по старым знакомым, но не до конца изученным улицам, пока солнце не скрывалось за горизонтом. Конечно, за последнее его неслабо наказывали, но грубые замечания не останавливали мальчика. Бомгю в принципе предпочитал проводить время с матерью, нежели с тираном, хотя и та не обращала внимания на детскую боль. Она чётко понимала, что он совсем маленький, не имеющий опыта в жизни человечек, но его глупости, ошибки и ребячливость расстраивали и действовали на нервы. Даже несмотря на большие недостатки в общении с ней, Чхве всё равно не хотел ни видеть, ни слышать об отце, но мечтать об его исчезновении было слишком жестоко. Он не хотел думать о таком, а если подобные мысли всё таки мелькали, то он прогонял их. Те были как тучи, которые приносили сезон дождей на его глаза. Где-то в голове Бомгю до сих пор оставался образ заботливого отца, каким тот был в прошлые годы, но разум всё больше заполнял другой, жестокий и не ценящий свою семью. Именно из-за отца под откос пошли увлечения Бомгю. Если раньше ему нравилось играть в машинки, тискать плюшевые игрушки, слушать сказки на ночь и фанатеть по героям из мультфильмов, то он понял, что нужно взрослеть. Музыка уже давно заводила его за ручку в свой красочный и волшебный мир мелодий и различных инструментов с различными звуками. От тихих и приятных до пронзительных и неспокойных. Чхве не понимал того, на что же его тянуло, пока он не услышал звук и не узнал об одном чудесном инструменте. Бомгю увидел в фильме по телевизору игру мужчины на гитаре за костром со своими друзьями. Тот пел привлекательную для слуха песню, одновременно играя аккорды на инструменте. Чхве был сразу же восхищён этой магией с экрана, но не побежал говорить о том, что он хочет такую же вещь. Бомгю стал копить деньги, которые дарили ему родственники на праздники, а спустя долговременный срок смог накопить примерно нужную сумму. Гитара, сделанная из светлого дерева, была куплена. Она была не какой-то обычной, а являлась волшебным инструментом для того, чтобы создавать приятные звуки с помощью своих рук. Он учился с помощью всего, чего только мог. Находил информацию из многих источников, после чего всё больше разбирался в музыке, учился, чтобы достигнуть своей цели, и делал это даже без помощи кого-либо из родителей. Чхве ждал того дня, когда сможет похвастаться родителям своими навыками и чувствовать гордость перед ними. Он разучивал один в комнате свою любимую мелодию, чтобы показать её им тогда, когда будет ещё лучше получаться. В один из дней Бомгю отложил гитару в зале квартиры, чтобы в воскресный день сыграть своим родителям то, чему он научился. Вдруг это сможет сделать отношения в семье получше? А отец станет немного добрее? Но вернувшись в воскресенье вечером после того, как он был в гостях у бабушки, потому что родители всегда туда его отправляли в выходные дни, он был полностью разочарован. И в своей глупом поступке, и в родителях, и, кажется, во всём этом мире. В его голове вертелась мысль о том, что не нужно было оставлять в зале гитару, а хранить её подальше от родителей. Она была сломана. Отец и мать сильно поругались, что всё дошло до поломки вещей вокруг них, потому что люди в агрессии были монстрами. В их голове творится полный хаос, злость одолевает их разум, поэтому они начинают делать порывы не только с помощью своего рта, но и рук, которые чешатся что-нибудь взять и искалечить. В тот день Чхве находился в своей комнате, пока глаза краснели от горючих слёз, заполнявших его детское личико. Он сидел на своей кровати, а капли падали на простыню с изображением машинок из мультика. На следующий день Бомгю хотел поговорить с матерью, чтобы объяснить, что сильно расстроен, но говорить о том, что он даже плакал, ему не хотелось, потому что покажется жалким. Чхве подошёл к ней, пока та завтракала, но недалеко на кухне готовил себе что-то отец. Бомгю осторожно подошёл к ней и проговорил о том, что не доволен случаем насчёт его музыкального инструмента, на который очень долго копил. А мать сказала ему, что именно гитару поломал отец. Он, находящийся недалеко от них, мог слышать почти всё полностью, поэтому когда услыхал это, то повернулся к этим двоим и подошёл ближе. Бомгю, узнав несколько секунд назад всю правду, был в большой обиде на отца, ему хотелось высказать ему многое насчёт этой ситуации. На эмоциях он успел сказать несколько слов: «Папа, почему ты так поступил? Ты представляешь, сколько я копил на гитару!» Но получил по лицу пощёчину. С тех пор у него не было хобби, которыми бы хотелось делиться с другими. Внезапное обнаружение болезни у отца, которая была с большим шансом неизлечимости, стала ещё одним ударом. Это случилось у такого нелюбимого человека, но сердце всё равно щемило. Родителям пришлось потратить деньги хотя бы на какую-то поддержку и лечение, но долго держаться это не могло, ведь их денежные средства не вечны. Его отец покинул семью уже несколько лет назад в ранний январский день. Денег на похороны не хватало, поэтому пришлось пойти другим методом, зная, что, возможно, в будущем будет больше проблем. Она попросила родителей одноклассников отправить хотя бы маленькую сумму, прикрываясь выдуманной историей про благотворительность. Но, как известно, тайное всегда становится явным, и взрослые узнали об происшествии, а там дошло и до ушей одноклассников. Мать знала, что такое могло произойти, но расстраивать Бомгю не хотела, надеясь, что его дети забудут новость через день. Такого не случилось. На следующий день, заходя в кабинет, лишённый отца мальчик слышал ехидные смешки, переговоры шёпотом и взгляды, прикованные к нему. Конечно, он не понимал причину того, что его наконец перестали принимать за пустое место, но ему было до ужаса страшно, позорно и неловко сидеть и слышать, каким жалким его считают другие. Как ужасно смеяться над невинным человеком, не способным изменить ситуацию. С тех пор из-за поведения отца, ссор родителей, в которые Чхве всегда боялся вмешиваться, а если делал это, то всё было ещё хуже, Бомгю стал достаточно молчаливым под воздействием всей картины. Его горе понемногу проходило, но оставалось незабываемым в памяти. Иногда в голове всплывали давние отрезки перепалок родителей. Теперь он стал пугливым, как беззащитная, пробегающая серая мышка, вечно чувствующая присутствие кошек, которые могут внезапно сожрать его. Его жизнь поломалась от всего, что с ним происходило. А светлый лучик, который хотя бы как-то ещё раньше светил в нём, погас. Свет скрылся за пеленой бесконечных облаков, плывущих и плывущих по небу, но не заканчивающихся. Полевые цветы увяли уже давно в детской душе, оставив бесплодную почву единственным напоминанием о том, что когда-то у него была не слишком плохая жизнь. И уже не было смысла бежать по бесконечной дороге, покрытой песком и камнями, за которые так легко споткнуться, ведь в конце он не дойдёт до конечной под названием «счастье». Как жаль, что он не знает, что является слишком любимым для одного человека, несмотря на все черты.☆☆☆
Всё быстрее проходили недели, приближающие к окончанию школы. Время летело так быстро, словно невидимая река, стремительно текущая прочь. Именно так казалось Тэхёну. Дни проходили за короткий период, словно падающие звёзды, которые видны на ночном небе. У него было чувство того, что он не успевает уделять времени самому себе. А ставить на первое место учёбу не хотелось, но со временем приходилось. Почти месяц пролетал как одно мгновение, и всё же оставались воспоминания, в которых прошлое казалось одновременно безграничным и мимолётным. Кан не пытался поймать течение времени, поэтому оно казалось ему неуловимым. Оно было идущим всё дальше и дальше, пропадая в неизвестность. Сидя за партой, он оборачивал голову и осторожно направлял свой взгляд на находящегося за последними партами человека, закрытого с помощью своих волос и повторяющего какой-то материал из учебника. Тэхён не мог видеть с достаточно большого расстояния все точности его лица, некоторые из которых к тому же были скрыты тёмными прядями. Его карие глаза пробегали по напечатанным когда-то давно на бумаге предложениям. Кан думает, что если смотреть в них намного ближе, то можно увидеть блеск звёзд в них. Среди которых и тусклые огоньки, и ещё живые, но со временем, к сожалению, умирающие. Одноклассники шумно вели себя в кабинете, хоть и были уже давно не маленькими детьми, тем самым заставляя Чхве слегка вздрагивал и был более нервным при резких звуках. Такой Бомгю — это человек, которого хочется защитить от всех, спрятать, чтобы никто не делал ничего такого, что потревожит его. Но людям без разницы. Они либо не обращают на него внимание, либо делают что-то «совершенно случайно», задевая его, когда тот проходит мимо, не отдают ему тетрадь, когда учительница просит их раздать. Чхве приходилось после урока подходить к учительскому столу и брать её оттуда. А уже давно он стал бояться, что его осудят. Выразят что-то насчёт того, что он любит милые вещи или какой-то определенный стиль одежды, поэтому Бомгю старается выглядеть обыкновенным и слегка скучным, чтобы не было лишнего внимания. Но вот только его волосы, которые он достаточно давно не стриг, остаются на нём всё в той же длине и не собираются быть изменены, потому что это единственная уникальная черта, что хотел бы Чхве оставить в себе. Тэхёну кажется, что внешний вид Бомгю сейчас и из начальной школы — это совершенно разные и человек, и облик. Маленький он был со стриженными и побольше ровными во всех местах волосами, более официальной школьной форме и небольшого роста. В то время как Чхве в настоящий момент — это уже парень высокого роста с отросшими до плеч волосами и простеньких вещиц на нём. Но есть один факт, объединяющий их, складывающий в одно единство, от которого становится грустно при одной мысли. И это его разбитость. Когда Бомгю был ребёнком, то не понимал всё полностью, мог быть постоянно с наступившими слезами не только из-за ситуации, но и потому что не понимал. Он винил себя за это. А почти взрослый парень, которым сейчас являлся Чхве, давно всё понял и принял, но это осталось на нём как осадок, который уже не сдуть ветром и не смахнуть, как пыль с полки. Из обычного и похожего на всех мальчиков Бомгю начал быть другим. Вырос, стал с более красивыми чертами внешности, что отличался от остальных одноклассников. Тэхён каждый раз, смотря на него, чувствовал прилив тепла изнутри, как будто мог просто растаять. У Чхве были идеальные черты лица, сияющие, к сожалению, грустным блеском глаза, которые не только притягивали, но и заставляли чувствовать сострадание. Пробегали мысли о том, что хотелось бы хотя бы на секунду утешить, облегчить его жизнь и дать понять, что он не одинок. Вот только его заботу не примут. Кан сдерживался, потому что боялся сказать что-то не то и сделать только хуже. Ему оставалось быть беспомощным и жалким для Бомгю, который даже его не замечал. Один давний случай из жизни Тэхёна говорил так, именно поэтому он не пытался. У Кана всю его жизнь были друзья. Даже когда тот ходил в детский сад, то не был одиночкой, а всегда обеспеченным проведением времени вместе с ними. Но он не только ходил в детский сад, играя там со своими друзьями, а иногда гулял за его пределами, но практически во всех случаях они были не одни, а вместе со своими родителями. Кроме одного случая, который повлиял и на Тэхёна, и на мальчика, являющимися в то время его лучшим другом. Однажды Кан гулял у частного дома того. Они веселились, бегая и играя в прятки, а после его друг принёс игрушки из своего дома, и те начали развлекаться с ними. Пока они кидали друг другу мячик, то тот улетел ближе к одному из деревьев. Тэхён побежал за ним, но заметил кое-что ещё. С дерева был слышен звук. Это мяукал рыжий котёнок, сидя высоко на дереве. Он крутил своей маленькой головой из стороны в сторону и беспокойно ставил лапу, чтобы начать слезать, но ему было страшно из-за огромной высоты. Кажется, что это был питомец его друга. Кан позвал того, и информация оказалась верной. «Что же нам делать?..» — спросил Тэхён, смотря на бедного котёнка, всё ещё произносящего писк. «У меня дома есть лестница!» — воскликнул его друг, быстро забежав домой. Лестница была принесена, но кто же полезет на самый верх? Кан уже давно хотел почувствовать себя героем, как из детских мультфильмов, спасающий тех, кого попали в беду. Поэтому он поставил лестницу, облокотив её о дерево, и стал осторожно подниматься по ней. Котёнок продолжал произносить жалобные звуки, тем самым заставляя сердце Тэхёна чувствовать сожаление. Кан осторожно взял маленький комочек в свои руки, хотя тот немного сопротивлялся. Но это оказалось не идеальной идеей. Лестница подкосилась, а его друг не смог ничего сделать. И Тэхён, и котёнок, полетели на траву, освещаемую солнцем. Кан больно ударился об копчик и ахнул, пока на его лице было отражение недовольства и разочарования. Но был один вопрос. Куда же пропал маленький зверёк?.. Тэхён стал оглядываться по сторонам и заметил его лежащим совсем не далеко. Насколько было понятно, тот ускользнул из его детских рук, пока эти двое падали вниз. Его друг подбежал к лежащему на земле бедному котёнку, пока на того лице стали появляться слёзы. Кан смог аккуратно встать, хоть и по его телу до сих пор пульсировала боль от падения, и подбежать к ним. «Это ты во всём виноват!» — послышался резкий возглас. Тэхён распахнул глаза от удивления, смешанного со страхом. «Лучше бы ты этого не делал! Твоя помощь только всё портит!» Разве Кан не хотел сделать лучше? Не хотел спасти от беды, словно супергерой из мультфильма? Он думал, что сможет произвести впечатление и сделать доброе дело, направленное на помощь питомца его друга. Но не смог. Всё что Тэхён получил взамен за попытку помочь — это обидные слова в его сторону и травмированный котёнок из-за падения. Маленький зверёк был дорог сердцу его друга, поэтому тот напрямую сказал, что Кан ему больше не друг. Это выглядело глупо. Тэхён начал считать его странным, хотя сам он был тоже виноват. Если бы друг по-настоящему любил своего питомца, то не стал бы держать его в защите дома, чтобы тот не выбежал домой? Кан не понимал. Оставив след на нём, в школьное время это стало влиять на него и его других друзей. А именно на сторону Бомгю. Но после случилось то, к чему кажется жизнь его именно и готовила. В старших классах Тэхён понял, что влюбился в Бомгю. В такие моменты сердце трепещет, а разум наполняется теплом, как будто в комнату проник нежный луч света. Его тянуло на то, что он не был похож на других, был загадочным красивым парнем. Но вот только факт того, что Чхве был разбитым, убивал его. Просто проявлять большое сочувствие — это стало просто бессмысленно по мнению Тэхёна, но на большее он не способен. К тому же смысла уже не было. Человек сломлен внутри, где находится его сердце и душа с ранами, а его доверие пропало очень давно совершенно ко всем. Отношение к Бомгю со стороны остальных для него было вещью, которая складывала отрицательные чувства, но ему всё равно нужно было учиться с ними в одном классе и общаться со своими друзьями. Один из недавних случаев запомнился ему, потому что Кан в нём немного поучаствовал, но не в плохом плане. Учительница попросила подойти всех к ней, потому что хотела показать какой-то необычный прибор, который она смогла принести на урок для того, чтобы все увидели. У учительского стола столпилась куча учеников, пока она объясняла и показывала, но её внимание привлёк Чхве, оставшийся сидеть на своём месте. «Бомгю, хватит отсиживаться. Иди быстрее к нам.» — Учительница позвала его, чтобы тот тоже подошёл посмотреть, а остальных попросила немного освободить ему место. Бомгю не хотелось этого делать. Он не желал привлекать к себе внимание, и было плохим решением пойти к остальным. Но ему пришлось осторожно встать, подойти к учительскому столу и где-то поместиться, пока одна из одноклассниц с обречённым вздохом дала ему своё место. Стоя среди остальных, он, кажется, пропускал мимо ушей то, что говорит учительница. Но слышал сзади себя шёпот, какие-то недовольные голоса и смешки. Почему нельзя было не обращать на него внимание? Что не сделал для них плохого? Не его вина была в том, что ему приходится стоять среди остальных. Не прошло и хотя бы трёх минут, как кто-то из одноклассников протиснулся мимо него, почти толкнув, потому что «ему тоже хотелось смотреть». Но разве Чхве может в это верить? Он отступил, немного пошатнувшись от толчка, но почувствовал что-то. Сзади него кто-то стоял, поэтому Бомгю попал на того от удара назад, почувствовав спиной мальчишескую грудь в школьной рубашке. Именно тогда его захлестнула волна самоосознания. «Ты в порядке?..» — проговорил знакомый голос прямо рядом с ним. Ему хотелось провалиться сквозь пол, но все, что мог сделать — это почувствовать стыд. Чхве быстро отступил и встал дальше от него и остальных и боялся вообще узнать человека, с которым произошло столкновение. Он бы не смог потом смотреть ему в глаза. Но мысли перешли на другое, на факт, который был даже хуже. Бомгю боялся, что остальные заметили весь этот инцидент, поэтому оставалось надеяться, что все просто забудут. Тэхён, секундами ранее столкнувшийся с ним, оставался стоять, смотря уже на него, а не на то, что показывала учительница.☆☆☆
Тэхён, скорее всего, тот, кто является одним из самых красивых в классе. Тот, кто всегда выглядит уверенным в глазах других в совершенно любом деле, но у кого каждый раз появляется ком в горле во время разговора с друзьями, когда он видит мимо проходящего этого человека. А этот тихий парень в тот день находился прямо перед ним, сидя на парте впереди. Минутами ранее Бомгю ворвался в здание школы, желая скорее попасть на урок. Он проспал, опоздал на урок и каким-то образом не услышал настойчивый звон будильника. Стряхнув с вязаной тёмной шапки снежные кристаллики, он повесил одежду на вешалку неаккуратно и торопливо. Чхве быстрым шагом проходил по уже безлюдным коридорам мимо кабинетов на урок и представлял всевозможные наказания за задержку. Его переполняло волнение. Всё, что требовалось — это дёрнуть ручку, извиниться и сесть за парту, но даже это казалось невозможным. Он подошёл к двери в свой класс и собирался войти в помещение, где ему не рады. Но кто вообще обращает на него внимание? Его холодная после улицы рука встретилась с таким же холодным металлом. Открыв дверь, Бомгю заметил, что его излюбленные места в классе уже заняли. На удивление, занявшим почему-то не делала насчёт этого замечании учительница, уже сидевшая в классе. Чхве извинился за опоздание, а ему на это сказали, чтобы тот быстрее вошёл. Он, понимавший, что пересаживать она их не станет, пошёл к единственной свободной второй парте третьего ряда. С этого места класс выглядит как-то по-другому. Чхве мельком осмотрел его, теребя пуговку на рубашке, но боясь случайно оторвать её. Но неудача, видимо, хотела преследовать его дальше. Во время диктанта на уроке у него неожиданно закончилась паста в ручке. Слишком ему не хотелось верить в это, но расписывая её об черновик, он убедился, что пасты действительно не осталось. Других ручек с собой не оставалось, даже карандашика, а учительница всё продолжала читать текст. Смирившись, оставалось только залезть руками в свои волосы, опустив голову. Кан, бросавший весь урок на него свой взгляд, только закончил писать предложение и обратил внимание на сидящего впереди. Он не знал, точно ли его мысли верны в том, что у Бомгю закончилась ручка, но всё равно протянул руку и похлопал ею по плечу одноклассника. Чхве убрал свои руки с волос, слегка повернул голову к нему и стал сразу нервным, когда его позвали. Глаза, устремившиеся на Тэхёна, были тёмно-карие, но они были не простые, потому что в них мелькало что-то, передающее его состояние, словно были окном в душу, в которое никто не хочет заходить. — Держи. У тебя ведь закончилась ручка, верно? — Непредвиденно Кан протянул её. Бомгю не сразу сообразил и будто боялся взять, подозревая, что это очередная остроумная шутка. Но взгляд одноклассника прямо говорил, что плохих намерений у него не припасено. — Это мне?.. — произнёс тихо, что мог слышать только Тэхён. Тот кивнул. Бомгю с осторожностью и недоверием взял ручку одноклассника, метая взгляд от предмета в сжатой ладони к карим глазам напротив него. Забирать чужую ручку ему не хотелось, но другого выхода не оставалось. Пришлось отмахнуться коротким, едва слышным «спасибо» и продолжить писать несчастный диктант, который уже приближался к концу. Вскоре мучительный из-за угрызения совести урок кончился, пронёсся по школе звонок на перемену. Через несколько уроков была физкультура. Всё та же обожаемая для Кана и такая нелюбимая для Чхве, которая только выставляла на показ его позорные навыки. За окном физкультурного зала медленно падал снег, оседая на всё его окружающее. Но уже в чуть меньшем количестве, если знать, как было неделями раннее. Под руководством учителя класс успокоился и становится ровной линией. Все ученики молчали, переглядывались друг на друга, один лишь Бомгю испытывал тревогу от гробовой тишины. Как обычно, Тэхён и ещё несколько человек вышли для сбора команды на один урок. И, как всегда, он выбрал его. Прозвучал громкий длинный свист и игра началась, и проходила она довольно таки шумно, в прочем, как и в предыдущие уроки. Всё происходило по установленной программе, и каждая тренировка была похожа на прошлую. Всё, что с них требовалось — это научится играть с мячом. Учитель в меру критиковал способности учащихся и иногда завышал оценки, поэтому предмет не считался тягостным. Это просто было то, что надо пережить. Но именно этот день отпечатался в памяти у Кана и его одноклассника. Это происшествие разбило настроение Тэхёна, и ему хотелось провалиться сквозь землю, и желательно сразу в гроб, где его никто не отыщет. Почему этот дурацкий мяч полетел кривой траекторией, а не ровной? Почему именно он это сделал, в человека, который и так разбит?! Кан опозорил не только себя, но и своего одноклассника, который всегда своим видом рисовал на его лице небольшую улыбку. Он попал Бомгю прямо в лицо мячом. Случилось всё совершенно случайно, и Тэхён даже не заметил, как всё произошло. Но острый стыд и сильное волнение за такой смехотворный поступок накинулись мигом. Чхве в то время немного скривился, а его лицо скрылось за отросшими волосами. Кан, заставший самого себя врасплох, стал свидетелем того, как он морально убил человека, и то, как его лицо порозовело от наступающий слез. Пострадавший нервным шагом улизнул из спортзала, стараясь не поднимать взгляд на одноклассников. Хотя им не было дела до такого неудачника как он, поэтому они продолжали играть дальше. Считалось важнее получить оценки и уйти со спокойной душой с урока, чем тратить драгоценное время на презренного аутсайдера, не получив чего-то важного взамен. Тэхёну до крайности хотелось броситься вслед за ним, но он уже пропал из виду и вряд ли вернётся обратно. А совесть осталась, терзала его, ненавидела за не намеренный поступок и жгуче сжимала сердце. Но время шло, и в игре пришлось заменить Бомгю кем-то из одноклассников. Всё же игра закончилась, и победа была у вражеской команды. Когда игра между командой Кана и вражеской закончилась, тот сразу покинул спортзал, направившись по школе в мужской туалет. Его раздирали чувство вины и сожаления за то, что он случайно ударил мячом своего одноклассника по лицу, и он беспокоился о том, что тот чувствует из-за этого. Он знал, что должен извиниться и загладить свою вину, и надеялся, что Чхве перестанет быть слишком обиженным и расстроенным. Когда Тэхён приблизился к уборной, его беспокойство резко возросло, а сердце ушло в пятки. Он не был собран и готов духом, но считал необходимостью встретиться лицом к лицу с человеком, которого ценит. Опустив дрожащую ладонь, он осторожно распахнул дверь и увидел того, кого искал. Бомгю стоял у одной из раковин в ряду таких же, а над ними висели чуть заляпанные зеркала. Кан разглядел в одном из них отражение плачущего парня с покрасневшими лицом и глазами, морем из слёз, которые отмахивали трясущиеся руки. Беспокойная особа из зеркала сразу заметила стоящего рядом Тэхёна, но ничего не сказав, опустила веки с длинными ресницами, хотя один лишь взгляд уже рассказал ему о переживаниях, которыми можно было бы обойтись долгим разговором. От такой картины сердце Кана обливалось кровью, он чувствовал безвыходность и стыд за свой ненамеренный, но очень глупый поступок. Бомгю стало стыдно. Стыдно, что он такой. Расплакался из-за чепухи, раздул из мухи слона, так ещё и заставил чужого, но в то же время знакомого человека, беспокоится за него. «Прямо как девчонка» — в мыслях проносилась ненавистная фраза от отца, которая потерялась где-то в далёком детстве. Такие поступки не считались для него случайными. Он тот человек, вечно искавший подвох, у которого в голове заложилось суждение, что его ненавидит весь мир. Он думал, что все только и могут издевательски смеяться над ним, корчить рожи и наносить вред его качнувшемуся состоянию по жизни. Чхве по-настоящему несчастен. Тэхён медленно подошёл к Бомгю, положив руку тому на плечо, но тот отступил, соблюдая дистанцию. Кан видел его испуганный вид и то, как он боялся, что на него поднимут руку. Тэхёну так хотелось ему помочь, и он понимал, что это тот самый момент. Собрав всю смелость перед ним, он сделал шаг вперёд, ровно и мягко проговорив ему: — Прости меня, пожалуйста... — его карие глаза были устремлены в глаза такого же цвета, но в то же время совершенно другие. Если глаза Тэхёна были наполнены временным беспокойством, которое когда-нибудь, возможно, всё таки сойдёт с него, то зеркала души Бомгю выражали лишь страх и опасение. Кан всё равно находил пленительность в тёмных шоколадных глазах. — Я сделал это не специально, — он шагнул вперёд к нему, но его одноклассник только отошёл намного дальше. Всё бесполезно. Чхве уже давно прикрепил на себя звание жалкого и беспомощного слабака, который вечно нуждался в чем-то хорошем и удобном, хотя если и получал желаемое, то не принимал за чистую и искреннюю доброту, считая, что в будущем его либо используют для достижения запланированных целей, либо разрушат и сломают, как фарфоровую вазочку. Однако такое произошло, Бомгю не ошибался. К сожалению, он был прав. Косившись на своего одноклассника, Чхве тихо вздохнул и подошёл к раковине, рассматривая опухшее лицо, которое окрасилось в малиновый цвет. Он включил кран и пошла холодная вода, такая же морозная, как погода за окном. Бомгю как следует умылся и избавился от слезинок, продолжая шмыгать от раздражающего насморка. Когда уроки уже закончились, Тэхён имел вид будто он потерял связь с внешним миром. Его друзья считали пустое и меланхоличное настроение забавным, поэтому кидали колкие шутки в его сторону. Но его постигла унылая апатия. Вместо логических и смелых рассуждений крутилась мешанина переполняющих мыслей, от которых шло давление и кружилась голова. Из-за них трудно сфокусироваться на поставленной задаче, дышать в размеренном темпе или даже пошевелиться. Чхве появлялся в его мыслях, как ярко выраженная звезда в ночном и бескрайнем небе, не собиравшая уходить, пока мысли не станут светлее. Она ждала рассвета, начала нового дня, чтобы забылось произошедшее с ней, как страшный сон. Кан тоже этого желал. Его переполняли едкие чувства, а где-то в глубине души какая-то важная частичка могла поломаться, а возможно, такое уже произошло. Тяжело или скорее невозможно было выйти из этого состояния, как думал Тэхён, ведь до этого момента не сталкивался с такими эмоциями. Он никогда так сильно не волновался за состояние чужого человека. Кан нервничал, что в мире Бомгю появилась пропасть разочарования от ложного осознания, что такой человек, как Кан Тэхён, оказался для него одним из тех, кто издевается над слабыми. Ему нужно было как-то доказать тому, что он не плохой, но понятия не имел, как. Тот случай с мячом повлиял на их жизнь. Ночью Тэхён всё же не смог уснуть. Простыня казалась холодной, подушка твёрдой, а толстый и тёплый плед превратился в тонкий пододеяльник. Его тело было напряжённым и накалённым, а голова болела с каждым часом всё сильней от бессмысленных раздумий. Всю ночь он умолял себя в том, чтобы всё не становилось хуже. На следующий день, а именно утром, было от чего-то холодно, и он чувствовал себя неуверенно. Больно любить человека, с которым никогда не дружил и почти не знаешь его предпочтения. Кан мог узнать его из толпы за излюбленные черты внешности, потому что часто засматривался на того. Ему сложно поверить в то, что такой ангел нравится лишь ему, хотя был не против, иначе ревность убила бы его. Каждый раз, когда Чхве заходил в класс, пусть и тихо, то внимание Тэхёна переключалось на вошедшего. До прихода это место было для него пустым, хотя пришло много учеников. Успевшие подняли невероятно громкий шум за короткое время. Но те только мешались и были ему неинтересны. Бомгю был для него как самая заметная звезда, спустившаяся с небес, которая светила лишь ему. Даже когда тот садился за последнюю парту, прикрывал лицо чёлкой, пытаясь скрыться за остальными, Кан всё равно мог продолжать разглядывать его и запоминать каждый вздох и действие. Чхве, как обычно, доставал ещё не дочитавшую книгу или телефон с чуть потресканным стеклом, читал фэнтезийную историю или скучную новость. Тэхён прорисовывал в голове лёгкими и уверенными штрихами лицо Бомгю, его спадавшие на плечи волосы, ровный нос и в меру пухлые губы. Эта картина стояла в галерее его памяти и не могла продаться, потому что она бесценна. Чхве для него словно один из самых дорогих цветков. Жаль, что с того уже попадали лепестки.☆☆☆
Усталость, получаемая от школы, и подготовка к экзаменам, кажется, уже добивали его. Тот стал меньше спать, но на это была не одна единственная причина. После школьного дня прийти, сидеть на кухне с опустевшей головой, которая после забьётся кучей мыслей, — это, кажется, немного приятно, но слегка тревожно. Из кружки, где был налит ещё горячий чай, выходил пар, закружившись в воздухе. Лампочка в скучной люстре уже горит, еле освещая кухню, а за окном со временем становится всё темнее и темнее, и через час уже царила чернота. Пока Тэхён делал небольшие глотки горячего чая, его родители ещё находились на работе и трудились ради хорошего семейного дохода. У него не было проблем с ними, кроме нечастого общения. Они вечно занятые и уставшие, да и интересы разные. Кан тоже постоянно сидел за столом и учил уроки, готовился к экзаменам, и он прекрасно понимал, что такие люди, как его родня, не смогут помочь выучить все темы за малый промежуток времени. Он должен сделать всё сам, хотя мысли уходили в совсем другое и никак не хотелось заучивать эти нудные правила по математике. Вскоре прошла его чайная церемония, и Тэхён направился в свою комнату. Из-за нехватки уличного света, скрытого за шторами, было сложно разобраться что где находится, но уже зная каждый её уголочек, тот сел за стол, включил настольную лампу, которая и мерцала, но давала хоть какой-то свет во мраке, и приступил к подготовке к экзаменам. Перед ним лежала книга, а рядом телефон, с кучей материала про изучаемый предмет. Читая текст, он не мог вникнуть и уловить суть, разобраться, как решать уравнения и задачки. Желания сидеть за этим несколько часов и зубрить совсем не было, оно исчезало через каждую проведённую за этим столом минуту, словно солнце на закате, уходя в неизвестность. В глубину длительных и нескончаемых мыслей об определённом человеке. Ещё не взрослый, но уже достаточно самостоятельный, храбрый, юный школьник, Кан Тэхён, каждый день после первых трёх уроков заходил в буфет и брал себе булочки вместе с компотом, чтобы не голодать оставшееся время в школе. Он всегда возвращался оттуда в класс по своей излюбленной дороге, проходящей по коридору школы и двум лестницам. Обычно он прибегал в кабинеты самый первый, пока его одноклассники всё ещё оставались в столовой или других местах школы, из-за чего учителя просили его вымывать доски, исписанные мелом на непонятном языке для старшеклассников. В один из обычных, как казалось, дней, ничего удивительного не происходило. Прошёл третий по счету урок, а Тэхён уже успел забежать в столовую и шёл обратно, держа в маленькой ладошке румяный пирожок с ягодами. Кабинет оказался привычно пустым, но не успев сесть за парту, до ушей дошли ругательства и плач где-то из конца коридора, где Кан не проходил. Из-за детской любопытности ему стало интересно, что же там случилось. Он быстро проглотил булочку и пошёл туда, откуда шли звуки. Дойдя до конца и заглянув за угол, он увидел своего одноклассника Бомгю, сидящего на полу, и двоих столпившихся ребят из того же класса. Чхве скрывал голову за коленями, которые обнимали слабенькие руки, пытаясь защитить себя. И хоть лица не было видно, Тэхён понял, что тот плакал, и старался он делать это как можно тише и незаметнее. Остальные двое держали в руках учебники и запугивали сидящего, при этом озорно смеясь и пиная его. Кану не понравилась та картина, которую он видел перед своими глазами, но вмешиваться он не хотел, потому что двое против одного — нечестно, а Бомгю не считался, потому что никогда не мог за себя постоять. Смех пронёсся по почти пустому коридору школы. Когда двое стали идти к классу, Тэхён сделал вид, что ему нужно пойти на лестницу и попасть на другой этаж здания. На удивление, те ничего не заподозрили, сели на лавочку и стали что-то обсуждать. Кан решился подойти к пострадавшему и вышел за угол, а Чхве закончил рыдать и стал вытирать мокрые щеки. Взгляд мальчика был тревожным и испуганным, смотрящим в пустоту. Было много догадок на тему того о чем сейчас он думал, но на самом деле Бомгю ни о чем не размышлял. Он просто тяжело дышал и был немного рад за то, что его оставили. «Главное, что я целый» — думал пострадавший, дёргая себя за волосы. Главное то, что его сердце всё ещё стучит, кожа чувствует лёгкий ветер, исходящий из окна, попадая в его лёгкие. Но разум по прежнему ощущал страх и беззащитность в этом длинном коридоре, большом здании, огромном мире. Фигуру одноклассника Чхве заметил не сразу, а когда поднял голову, то резко вздрогнул. Но Тэхён — мальчик с доброй душой, мечтавший о справедливости в мире, и он хотел помочь ему встать на ноги и успокоиться, но тот продолжал трястись и смотрел на него широкими глазами, снова закрывая себя руками, показывая, что он в защите от нападений. Тэхёну стало грустно и больно. Он не понимал, чего мог натворить тихоня Бомгю для этой пары, что получил серьёзное наказание. Может он унизил одного из них при людях? Или убил кого-то из родственников? Не было понятно. И вряд ли это было из-за инцидента с отцом. По крайней мере, так думал Кан. Из-за боязни наговорить лишнего Тэхён не решился подойти к Чхве, но был готов отомстить за него и поставить на место своих одноклассников, если у тех хотя бы немного есть мозги. Он вдохнул, приближавшись, а взгляды тех стали направлены на него, и Тэхён сразу потерял уверенность в себе. Но не думал отступать и сдаваться. Подойдя к ним, он проговорил: — Зачем вы били его учебником? — постарался без тревожности от увиденного в голосе спросить их Кан. — Он такой беззащитный, почему бы и не поиздеваться над ним, — один из них рассмеялся, а второй подхватил, — А ты что подошёл? Тоже хочешь такое с собой? — Что смешного? Нет, конечно, — он будто понял, что разговаривать с ними нет смысла, потому что те могут только насмехаться и издеваться. Да, Бомгю был похож на беззащитного сопляка и труса, на которого всем прохожим было плевать. Но ведь могли найтись не равнодушные люди, кидавшие не только молчаливые взгляды на трясущегося малыша. Хотя вряд ли. Точно не в этой вселенной. Да и сам Чхве не мог доверять кому-либо. Именно уже с того времени Тэхён начал обращать внимание на него. Он стал больше смотреть, какое у того бывает состояние в разные дни. Тот не дружил с ним, но пытался хотя бы как-то сделать так, чтобы никто из одноклассников не травил Бомгю. В некоторых случаях ему даже приходилось отвлекать тех, если что-то подобное снова начиналось. И всё это, к счастью, не выглядело странно. Но так не могло оставаться вечно, ведь с остальными и самим Чхве приходилось разделяться из-за порядков в школе. В годы, когда Кан учился в параллельных от Бомгю классах, Чхве даже не подозревал, что тот всё свободное время наблюдал за ним в холлах и прочих окрестностях учебного заведения. Шли годы, менялся Тэхён, а иным стал Бомгю. Они росли, входили во взрослую жизнь и покидали планету детства, постоянно оборачиваясь назад. Различие в том, что вспоминал свои прошлые годы жизни Кан с тоской, а вот Чхве со страхом. Изменились их лица, и теперь у Тэхёна пропали детские щечки, а у Бомгю отросли волосы, закрывающие его глаза и уши. Его душа и характер оставались такими же, уже давно сформированные под влиянием общества и родного ему человека. Кан каждый раз оглядывался на него и тем самым запомнил все его черты, которые может вспоминать, сидя на уроках и дома или идя по улице. И не важно какой именно улице. Тёплой и зелёной, с распустившимися по-больному листьями после нескольких месяцев зимы, или белоснежной, занесённой снегом, но с растоптанным на дороге. Раньше Тэхёну казалось, что влюбиться — это счастье без отрицательно сложившихся вещей. Но судьба принесла ему не только счастье, но и частые покалывания в сердце, смотря на вид его любимого человека, которого так хотелось бы обнять, чтобы это ощущалось нежно и успокаивающе, и сказать что-нибудь приятное. Как жаль, что уже поздно делать такое. Человек может полностью разбиться, что даже самый на самом деле по-настоящему любящий не может помочь. Уже в детские года ему сказали родители, что в жизни будет много положительных случаев. И среди них любовь, которая по их словам была подобна нежному, тёплому ветру, дующему над лугом со свежими, распустившимися цветами. Это было чувство, которое касалось каждой частички человека и заставляло его чувствовать, что паришь на облаке счастья. Как же легко было потеряться в ней, но сердце пронизало всего одна вещь — невзаимность. Что и было в случае Тэхёна. А надежда на взаимность угасла уже давно, ему уже сразу было понятно, что он не интересен Бомгю. Как обычно, лежать ночью на кровати и думать об этом человеке — это уже слишком частое действие с его стороны. Накопленное вырывается, оказывается на его сне, на его мыслях, на его подготовке к будущим экзаменам. Он крутится в своей кровати с уже скомканным одеялом. А каждый раз, когда тому всё таки удаётся уснуть, Кан не видит и не сны, и не кошмары, созданные его головой во время сна. А пустую черноту. У него нет сил и желания бороться с одинаковыми днями и ничем не отличающими бессонными ночами. Это не изменить. Это, возможно, уже достигло пика, но его чувства было невозможно преобразить.☆☆☆
Мысли Тэхёна в последнее время — это одна учёба. Сложная и по ощущениям вечно тянущаяся. Внутри убиваемая. Но не такая, какими иногда бывают его мысли, сложившиеся на грустных эмоциях. Кан просыпается каждое утро рано, поправляет на себе пижаму для сна, мягкость и приятность которой с каждым разом становится всё меньше, потому что он перестаёт её замечать. Его разум разрывает его изнутри, пока тот пытается на протяжении всего дня думать обо всём, что связано с учёбой, а когда его тело касается родной кровати или другого места, где не нужно заниматься подготовкой к экзаменам, то в его мыслях оказывается Бомгю. Он появляется в них, не уходя быстро, словно лёгкое дуновение ветра, а засиживается, заставляя вспомнить многие вещи связанные с ним. Иногда об этом было приятно думать, но в какие-либо моменты охватывала тоска из-за того, что жизнь Бомгю сложена неидеальным образом. Утром Тэхён подходит к зеркалу по пути на кухню и смотрит на своё отражение с растрёпанными после сна волосами и не до конца проснувшимся лицом. Он поправляет причёску, чтобы та выглядела более прилежно, и вздыхает. Ждать, пока электрический чайник закончит кипятиться, и сидеть за кухонным столом, сложив руки на светлую клеёнку, было долго. Утром мысли — смешанные между собой события и факты, а сердце — заполненное живыми чувствами место. Кан мог вспоминать своё детство, которое было весёлым и беззаботным. С леденцами на палочке и ботинками с изображением машинок. От радости, появляющегося с помощью проведения времени с друзьями в детском саду, а потом и в школе, до настоящих и неизвестных ему ранее чувств к человеку, которые были не как любовь к родителям. Его мысли и ощущения насчёт родителей всегда были положительными. Их поездки, хождения на весёлые мероприятия, прогулки по красивым местам города, нежность к сыну и проявление любви — это то, что он готов помнить. Почему все семьи не могут быть такими? Его поток мыслей перешёл к человеку, у которого такая система жизни сломалась ещё в раннем возрасте, пока тот был в начальной школе. Тэхён никогда не мог знать всех подробностей, но улавливал слухи и правдивые факты, от которых становилось жутко. И жалко. Ему интересно было бы узнать всё полностью о жизни любимого человека, но он просто не смог бы перенести всё это полностью. Но кто ему это расскажет? Кто будет сидеть перед ним на протяжении получаса, или часа, двух или даже пяти часов, чтобы рассказать, выдохнуть, а потом больше не сдерживать накопившиеся от сказанного слёзы? Если только Бомгю. Но этого не может произойти. Кан Тэхён — это ничем не приметный для него одноклассник, который за все годы только ходил в стороне, пока внутри него всё больше скапливались чувства. Пока они набираются, он старается их держать в себе. Но зачем? Зачем он всегда делает так? Родители дали ему пример чистой любви, заботясь друг о друге и их сыне, дарили друг другу тепло и уют, что даже делают по сей день, когда Кан проходит мимо гостиной, заметив, что родители смотрят в обнимку фильм после усталого рабочего дня. Но разве Тэхён может делать такие же поступки? Одноклассник, в которого тот так влюблён, не ответил бы ему взаимностью, скорее всего. Бомгю не способен любить, потому что потерялся и забыл как это делать и какие появляются в процессе чувства и эмоции. Он не может выбрать посреди себя того самого, что мог бы привлекать его, потому что потерял доверие совершенно ко всем. Для него все одинаковые и желающие зла люди, привыкшие издеваться. Кану было интересно то, как же Бомгю так могли дать такой ужасный пример для подражания. Он не представлял, какие на самом деле могут быть люди, потому что не сталкивался с подобным в своей семье. Но невозможно сказать, что Тэхён и Бомгю — совершенно разные люди, ничем не похожие. К сожалению, их объединяет тот факт, что каждый становится убит внутри себя. Только Чхве уже давно принял это, в то время как внутри Кана образуется туннель, уходящий всё дальше, приближая его к конечной точке, после которой не вернуться обратно. Неужели любовь становится для него такой же? И во всём этом причастен Тэхён? Он чувствует себя с каждым разом виновным в том, что пошёл не по правильному пути, тем самым влюбился в человека, который не может дать ему ту любовь, прописанную родителями Кана. Тэхён ни за что не осуждал личность Бомгю и тот в этом никак не участвует, а только делали вклад любопытство, сочувствие и добрая душа Кана, сделавшие ему долгий путь к финальным чувствам. Тем самым, способным поедать что-то внутри него, чтобы он достигнул истины. Мысли начинают быть хуже и хуже в голове, эмоции хотят показать себя на глазах, вырываются как выросшие растения, уже давно окружённые старым и поломанным забором. Листочки и ветки пробираются между щелями, устраивая беспорядок, но только вместо них были капли. Щёки понемногу мокнут, словно становятся как дорога после мелкого дождя. Тэхён подносит к своим глазам руку и смахивает всё наступившее. Он встаёт со стула, подойдя к чайнику, который успел вскипеть. А ведь раньше всегда казалось, что утренние мысли по большей части непонятны и тут же забывчивы.☆☆☆
В последнее время мало было того, что радовало. Середина февраля была мрачной после прошлого и более холодного месяца. Но всё ещё казалось, что совсем недавно отмечались первые зимние праздники, но скоро наступит март. Земля была голой и бесплодной, пока что без признаков новой жизни. Погода уже стала теплее, но в ней до сих пор присутствовал лёгкий холод, хотя снег таял, оставляя после себя только грязь. Небо казалось серым, солнце всё так же скрывалось, поэтому поднять настроение в такие дни — задачка из непростых. Это был день, когда выпускной прошёл уже несколько суток назад. Тэхён и часть его класса забыли свои вещи в шкафчиках, поэтому пришлось зайти в школу во время каникул. Также этот день ярко запомнился тем, что классная руководительница устроила чаепитие и поздравила всех учеников с выпуском. Чхве хотелось уйти домой, но ему строго запрещали. Даже в такой день Кану не удалось набраться сил и подойти к нему. В конце года он стал неуверенным в этом плане, но, конечно, до Бомгю ему ещё далеко. Спустя час разговоров за чашечкой чая учеников освободили и отправили по домам. Тэхён с разочарованием в себе вышел чуть ли не последним из кабинета, направляясь по бесконечному коридору к лестнице, которая такая же длинная, уходящая в тянущуюся неизвестность с каждой ступенькой. Но когда по ней до самого конца проходит человек, то его мысли улетучиваются и он понимает, где тот и куда ему нужно. Кан прошёл через коридор, теперь завернув за его угол, и хотел спуститься по ступенькам вниз, но что-то его остановило. Он посмотрел на ничем не примечательный угол, но какая-то острота кольнула в нём, заставляя вспомнить очень давние события, хранившиеся в глубине его сердца. В мыслях стали мелькать дети возрастом начальных классов. В углу двое мальчиков окружали другого, пиная его и говоря что-то, но Тэхён не знал их диалог, ведь не слышал его в тот давний момент. Он только помнил, что мальчик в углу спрятал своё лицо в ногах, обвитых руками, прижав колени ко лбу, пытаясь спрятаться от всего мира и его обидчиков. Жуткая картина продолжалась, но мальчикам надоело это делать, поэтому те оставили бедного с пыльными пятнами от обуви на школьном форме и слезами на глазах, который тот так сильно скрывал, прячась. Но стоило им уйти на скамейку, как пошли горестные всхлипы от сидящего на полу. Всем было без разницы на него. Кроме одного человека. Из класса вышел мальчик. Тот зашагал к плачущему однокласснику, потому что было жаль того. Он был одним единственным, кто желал помочь, но так и не смог сделать, чтобы тому стало по-настоящему лучше. Пока он струсил подойти ближе, сидящий на полу мальчик уже вытирал слёзы. Это был Бомгю. Тэхён не мог ошибиться в своих воспоминаниях, ведь умеет неправильно думать только в выборе своих действий. Он — неудачник, который мог только бояться подойти к нему всё время. Сделать такое простое действие, которое навело бы порядок хотя бы на несколько минут в детской душе другого после травли и в школе, и прошлых издевательств дома, которые затаились в его сердце и не собирались сбежать. Мог бы дать понять Чхве, что тот не прозрачен для остальных, а люди могут не только издеваться над ним. Но получал ли бы Кан что-либо за свою доброту? Получил ли бы он уже не тревожные взгляды даже на себя, а уже более дружелюбные? Тэхён — идиот, убивший все свои школьные годы. И к этому не относится то, что у него хорошая успеваемость. Совершенно нет. А вместо возможности проявления добрых и поддерживающих действий в сторону Бомгю, он смог только прямо как трус наблюдать за ним и время от времени останавливать тех людей, которые шли против Чхве. Вместо этого Кан уже давно мог бы контактировать с ним или даже дружить, хоть и было это очень сложно в ситуации, когда тот не доверяет никому. Ведь теряя доверие к одному, сомневаешься в каждом. И Тэхён повёлся очень сильно на это, что стал думать в совершенную неисправность ситуации. Шагнул в пропасть, из которой не выбрался. Где-то внутри ломается что-то важнее костей. Он так и остался стоять, пройдя до этого на несколько ступеней вниз. Остальные будто бы не хотели, чтобы по ним шли. Почему они ещё не исчезли? А мысли Кана тоже не уходили, их становилось всё больше и больше. Завладели им, не давая ему двигаться дальше во всех смыслах. Его мысли — звёзды, которые объединены в созвездия. Они были его неудачами и плохими случаями, оказавшимся в одной куче. И все они несли только отрицательные чувства, завладевшие им прямо здесь и сейчас. Но каково было принять тот факт, что он винил себя? Что, на самом деле, считает полным аутсайдером. Тэхён понял и принял себя, являющимся убожеством. Он повернулся к лестничным перилам, сложив на них свои руки вместе с локтями и посмотрел в бездонный низ. На уходящую ниже и ниже лестницу, выглядящую так, как скатывалась его жизнь все эти года. Было поздно что-либо предпринимать насчёт Бомгю, было упущено время, чтобы предлагать свою помощь, уже не нужную прямо сейчас. Школа ушла, отправляя их в путь по разным дорогам. Кану было дано много времени, чтобы исправить одного единственного человека, привести его в правильные чувства к жизни, но он всё упустил. Тэхён осторожно убрал руки с перил и стал спускаться по лестничной площадке вниз, уходя всё ниже в медленном темпе. На его лице искажалось уныние, пока в тёмных глазах понемногу стали появляться солёные капли, стекающие вниз по его щекам и шее и докатывающиеся до его одежды, пропитываясь в неё. Вина была готова теперь со всей силой поедать его, не оставляя в самом конце живого человека. Он боялся поддаться ей полностью, но всё тянуло к этому. Через время Кан смог привести себя в порядок. Теперь, смотря на его лицо, было почти незаметно, что тот выпустил слёзы. Тэхён выдохнул и вышел из здания, которое успело за долгое время принести ему много бед. Направляясь вниз по одинокой лестничной площадке, его резко охватила тревога, будто он что-то забыл взять. Он немедленно снял свой лёгкий по весу портфель и стал рыться в нём, и, как оказалось, он ничего не забыл. Кан заметил, что в последнее время будто бы стал параноиком, и закинул портфель обратно на плечо. А подняв голову, то заметил его. Тэхён застыл. Молча наблюдал за ним. Видел всё такие же тёмные волосы, на которых он больше не сможет увидеть издалека блеск прозрачно-чистых снежинок. Тот был привычно грустным. Он стоял на лестнице, чуть ниже Кана, надевая наушники. Тэхёну показалось, что либо он в другой вселенной на неизвестной планете, либо что-то правда интересное должно произойти, потому что Чхве, заметив того, взял в себя всю уверенность и направился к нему. Его шаги были быстрыми, а глаза опущены. Он всё равно сомневается в себе, и это никогда не скрыть. Не успев опомниться, Бомгю уже стоял напротив Кана, нервно сжимая пальцами край своей куртки, и не поднимал головы с прекрасным лицом. — Скажи... Почему ты всегда брал меня к себе в команду? — волнуясь, но с любопытством проговорил Чхве. Вот и наступило то, чего Тэхён никогда бы сам не смог сделать. Если соврёт, то будет всю жизнь жалеть, а если скажет правду, то будет легче на душе, но в то же время, скорее всего, будет отвергнут. Его сердце бешено колотилось в груди, когда он пытался набраться смелости, чтобы признаться. В его голове метались мысли о том, как именно сказать, и он боролся со своими нервами и страхами. Желудок скрутило узлом, а руки, которых грело небольшое нахождение тепла в кармане, слегка задрожали. То ли от лёгкого холода, то ли от нервов. Удалось собрать смелость, чтобы только выдавить: — Потому что ты мне нравишься. Бомгю поднял голову, переместив свой взгляд на него, словно изучая черты внешности. Пряди на Чхве спадали, не показывая полной картины его лица для Кана. Тёмные карие глаза встретились с такими же, такие одинаковые, но с разной историей. В глазах Бомгю было отражение совершенно всего прекрасного. От тусклого сияния, которое было словно звёздным на тёмных глазах, до удивления со смесью с поступавшей тревогой. Тэхён, кажется, готов вечно тонуть в его кофейных глазах, потому что думает, что не способен больше полюбить другие. Легонько кашлянув, словно прочистив горло, Чхве рядом с ним собрал всю оставшуюся уверенность, сказал: — Прости, пожалуйста, если я разочарую тебя... — он отвернулся, снова боясь что ему что-то могут сделать, — Но я никогда не думал в таком плане о тебе. Может быть, если бы я знал тебя лучше, то ты бы понравился мне, — Бомгю кажется, что он не говорил столько слов за раз несколько лет. — Но не думаю, что от меня ты будешь хорошо жить, — Пережитое никак не вырезать из души, никак невозможно вытащить из головы. Палка с острым концом начертила на песке его историю, которая не может быть смыта водой из моря. Это не может быть выстиранным, как пятно на одежде, а останется лежать на душе. А потом на снеге, который во всю таял, стали появляться следы, уходящие в даль. Туда, куда им вместе не следует идти. Тэхён стал оставленным позади с пустотой в груди. Ему хотелось пойти за ним, остановить. Но что мог бы сказать, он не знает. Поэтому есть ли в этом смысл? Оставив слишком сильное желание к любимому человеку, тот остался стоять. Кан смотрел на уходящую фигуру, которая шла всё дальше и дальше. Такую знакомую и родную. Но которая, к сожалению, не проявляла такого интереса, которое проявлял он к Бомгю. Но со временем он понял, что таким решением только избил свою душу, пожалел, но связываться с Чхве уже нет смысла. Такой загадочный и молчаливый мальчик Чхве Бомгю всё время сидит за последней партой, либо уперев голову о руку, либо просто её опустив. Кану его характер всё больше казался за все годы стеснительным и слишком тихим. Остальные считали, что Бомгю скучный, но он думал, что тот на самом деле более интересный, несмотря на то, что его одноклассник всегда носит самую простую, ничем не примечательную рубашку вместе с галстуком и обычные школьные брюки. Его волосы были в стрижке, которую не встретить у многих из мальчиков, что давало для Тэхёна пометку в уникальности того. Чхве мог сидеть, постоянно читая что-нибудь, словно убегая от реального мира, заходя в фэнтезийный, где хотя бы что-то воодушевляющее и хорошее в отличие от его жизни. Тэхён знает, что его одноклассник читает такие книги, потому что однажды проходя мимо парты Бомгю, заметил одну из подобных. И по названию сразу узнал её. Тогда он больше познал об этом парне. Тэхён собирал его характер и образ, как пазл, ему хотелось уловить его настроение и узнать ценности, что так дороги в закрытой от всех душе. Такой малозаметный для других, не считая его тихий характер, мальчик Чхве Бомгю оказался настоящей звездой для него. Но он такой, что если положить в горячий чай, наполненный любовью, то он растает в нём насмерть, потому что не ощущал такого чувства слишком долго. Как же так вышло, что со временем Кан стал вглядываться в лица, искав в них его? Но во все разы ему никогда не казалось, что нужный человек стоит перед ним. Увидеть в песке очертания лица, подобрать, а оно рассыпется, стекая сквозь пальцы вниз, и разглядеть конкретного человека в других людях — это совершенно разные вещи. Чхве остался на фотоплёнке его памяти, не собираясь стираться оттуда. Каждый раз, когда Тэхён думает о нём, то внутри него разливается звёздный свет, потухая со временем, превращаясь в печальные мысли. Ему больше некуда идти. Нигде больше не увидеть такого человека. Бомгю один на всю вселенную. На всё звёздное небо. Тэхён будет смотреть ночью на него, а оно будет казаться ему слишком пустым. Был ли смысл искать другую звезду посреди бесконечного холодного космоса, сбивая всё на своём пути и сгорая сам? Истинная разбилась уже в детстве, а ушла только сейчас, больше не давая о себе знать. А ночь теперь кажется целой вечностью.