Патология

      Лиля взглянула на стул с некоторым недоверием, словно он был не просто предметом мебели, а скрытым капканом.       — Садись, садись, — произнёс Кащей.       В итоге она покорилась и села, непрерывно следя за каждым его движением. Кащеева непредсказуемость окутывала её плечи чувством беспокойства. Ситуация, сопоставимая с нахождением в одной тесной клетке со зверем. Есть лишь надежда, что сегодня он предпочтет проигнорировать свои хищные инстинкты.       — Знаешь, — он затянулся сигаретой, и следующие слова выплыли на выдохе дыма: — чё-то я никогда не видел тебя на нашем районе. Приезжая, что ли?       Он не просто смотрел, он всматривался, пытался проникнуть сквозь мимику, чтобы прочесть главы её скрытой истории, оставшейся невысказанной. Его взгляд острый, точно хирургический скальпель, способный легко разрезать слои мягкой плоти, добираясь до жизненно важных органов.       — Нет, — Лиля смело встретила его взгляд, — как родилась в местном роддоме, так и живу здесь.       — Вот это и странно.       — Что именно?       — Что живёшь, — подача его слов была настолько пронзительна, что даже молчание после них наполнилось напряжением. — Не желаешь поскорей выплатить долг?       Лиля аж встрепенулась, услышав о том, как близка свобода.       — Смотря, каким способом, — спросила Колосова с опасливым любопытством.       — У тебя выбора-то по сути нет. Воровать, видать, совсем не твоё.       — Почему? Как же шапка и сумка?       — Ну, смотри, за ворованную магнитолу тебя поймал я, — он вдавил сигарету в металлический краешек стола, внезапно поднявшись с места. — За шапку и сумку - чуть мент не загрёб. Благо, обошлось всё, благодаря мне, — медленно зашёл за Лилину спину, заставив почувствовать неприятное чувство холода, которое украло последние остатки уверенности. — Кафе “Снежинка” знаешь?       — Знаю, — быстро ответила Лиля.       — Это замечательно.       И вдруг его тяжелые руки опустились на её плечи, слегка сжав. Лиля буквально превратилась в статую, едва осмеливаясь даже вздохнуть, словно каждое ее шевеление могло разбудить древнее зло.       — Мне нужно, чтобы ты устроилась туда, — сипло сказал Кащей.       — Зачем?       — Как «зачем»? Заработка ради, разумеется, чтобы у тебя были средства для погашения долга мне, — и он наклонился к ней так, дабы она боковым зрением ловила только часть его профиля, — ну, и будешь запоминать всё, что скажут домбытовские. Усекла?       Голос Кащея звучал как предостережение, пропитанное тончайшей угрозой, точно нож, который можно было почувствовать над самой шеей.       — Хоть кивни, раз поняла, — он повернул голову, изучающе рассматривая профиль девичьего лица. Её длинные ресницы трепетали. Было в этом что-то чарующее.       Лиля лишь сделала то, что от неё требовали. Она кивнула, не вникая в причины, зачем Кащею понадобился этот шпионаж за группировкой из соседнего района, но расспрашивать она его об этом не спешила. Сейчас не время было поднимать вопросы, его мотивы можно будет выяснить позднее, когда он отойдет достаточно далеко, чтобы его близость уже не так сильно напрягала.       Его настойчивое присутствие окутывало Лилю настолько плотно, что казалось, будто вместо свежего воздуха она вдыхала запах водочного перегара. Она чувствовала, что ещё немного, и его состояние перейдет на неё.       — Умница, — Кащей завершил свой детальный осмотр правой стороны её лица с легким удовлетворением, наконец-то выпрямившись. Освободив женские плечи от хвата, он издевательски ласково пригладил её чёрные волосы. Это действие больше напоминало похвалу за преданность, точно так, как хвалишь собаку за верную службу.       Кащеева собачонка. «Отлично»…

***

      Красное освещение, радушно встречающее посетителей кафе, казалось, вселяло больше страха, опасений, чем то, что в универсамовской качалке — жёлто-зеленоватое. С самого начала здесь царила зловещая обстановка, но, по крайней мере, атмосфера была более благоприятной, не пропитанной мужским потом, который обычно присущ тренажёрному залу.       Лиля, идя по коридору, разыгрывала в голове всевозможные сценарии разговора, однако в каждом её ловили на лжи. Волнение мешало ясно представить ход событий, и каждая сцена, которую она придумывала, заканчивалась неблагоприятно, заставляя её чувствовать себя неуверенно.       Старший домбытовский в её воображении казался гораздо более устрашающим, чем сам Кащей.       Она глубоко вдохнула и, собравшись с духом, наконец, переступила порог главного зала кафе. И её встретило три пары глаз. Парень и две девушки, последние казались находящимися в слишком приподнятом настроении.       Он, вероятно, спаивает их…       Но смысла в этих махинациях Лиля не видела, ведь парень не был уродом и мог зацепить их своей внешностью.       — Детка, потерялась что ли? — сально усмехнулся он, оценивая прибывшую гостю.       Лилю передёрнуло от такого обращения.       — Мне нужен старший, — сдержанно проговорила она, стараясь скрыть своё раздражение под маской спокойствия.       — По какому вопросу?       — Хочу работать здесь. У вас.       — Так зачем тебе старший? Этот вопрос и я могу решить, — сказал парень, игнорируя недовольство своих спутниц. Внезапно он встал со стула и приблизился к Лиле, бесцеремонно обняв её за плечи. — Но сперва надо пройти небольшое собеседование.       Лиля знает эти «собеседования». Не маленькая.       Хлопнула входная дверь кафе, и Лиля почувствовала, как холод прокатился по её ногам. В следующий момент в зал вошли трое домбытовских, во главе с высоким и широкоплечим мужчиной, у которого на шее горделиво висел мохеровый шарф, а на голове величественно расположилась ондатровая шапка. Его внешность была столь выразительной, что сразу становилось очевидно – это главарь группировки.       Жёлтый.       Парень, стоящий рядом, быстро убрал руку с её плеч, когда главарь группировки, вошедший вместе с двумя соратниками, обратился к нему:       — Колик, — сказал он, — всех девиц на выход. И ещё: всю недостачу восполни из своего кармана. Пацанам надоело за твои банкеты платить.       Колик кивнул и поспешил выпроводить девушек.       Желтый двинулся к своему привычному столику, скинул с себя дублёнку и шапку, затем с взглядом, полным хладнокровной сосредоточенности, уставился на подошедшую к нему Лилю.       — Добрый вечер, — Колосова почувствовала облегчение, увидев, что старший дом быта не вызывает у неё такого же мучительного трепета, как Кащей. Он выглядел внушительно и уверенно, но при этом как-то более доброжелательно. — Меня зовут Лиля. Я бы хотела работать у вас.       — Кем? — флегматично задал вопрос Жёлтый.       — Кем возьмёте – тем и буду.       Жёлтый, расправив плечи, тем самым наполняя пространство своим присутствием, откинулся на спинку стула и пристально глядел на Колосову, залитую бледным светом ламп. Девчонка простая. Не выглядевшая, как те бабы, чьи напитки спонсировал Колик.       — Почему именно к нам? — наконец спросил он.       Небольшой интерес расцвёл в его глазах, он видел в Лиле что-то большее, чем просто желание устроиться на работу.       — У вас приличное заведение на районе. Почему бы и нет? — она прикрыла вопросом свои настоящие мотивы.       Он долго думал. Полминуты, но эти полминуты показались Лиле вечностью.       — Ладно, — нарушил тишину Жёлтый, лениво растягивая слова, — поступим так: будешь официанткой, но также возьмёшь на себя и мытьё посуды и пола. Идёт?       — Идёт.