***
Резкий толчок на кровать заставил парня удивлённо покосится на широко улыбавшихся девушек перед собой. Дверь закрылась на замок, свет был погашен. Всё тело покрылось мурашками и впало в жар. Сердце готово было выскочить из груди. Ноги поджались, а руки от волнения вцепились в одеяло. От пары выпитых рюмок кружилась голова, а в глазах мутнело. Голова раскалывалась, но Шерро на это не обращал внимания. Шум и гам народа за дверью никак им не мешал, как и выкрученный на полную музыкальный центр. Он был окружён. Повален на лопатки. Его поймали как испуганного зайца. И сверкающие от фонарных столбов клыки только подчёркивали намерения двух девушек. Селена неспешно приближалась к Мишелю, со стороны напоминая крадущуюся львицу. Опёршись руками о белоснежную постель, девушка залезла на неё, давая возможность юноши мельком проскользнуть взглядом по изгибу талии, по лопаткам и зоне копчика. Её белая рубашка так притягательно облегала туловище, а расстёгнутые пуговицы у декольте открывали вид на покачивающиеся девичьи груди. Элла с покрасневшими щёчками и лёгкой ухмылкой наблюдала за раскручивающимся представлением. Глаза смотрели в непонятную даль, с едва просвечивающимся туманом. Но в голову пришла одна непристойная идейка, от чего та сразу пустила руку в карман своих джинс, доставая смартфон. Дыхание Шерро резко перехватило, когда ногти вцепились в его член. Женские пальцы небрежно принялись массировать половой орган через брюки, держа на губах глуповатую улыбку. Но парню не было приятно. Ему было больно. Страх неожиданно настиг его хрупкое тельце, заставив шокированные глаза намокнуть от наступающих слёз. Нет, он так не хотел. Мишель попытался сопротивляться, отталкивая вялыми ногами и руками мрачную бестию от себя. Но на такое Селена лишь нахмурилась, сжав яички Шерро. Болезненный вздох вырвался из его уст, а тело пустилось в тряску. До этого свободная рука ученицы упёрлась в пацанскую грудь, прижимая сильнее к мягкому одеялу. Сама того не замечая, девушка прикусила свою губу, пустив пару алых капелек на рубашку юноши. Но тот не стал сдаваться. В болезненной агонии парень стал брыкаться сильнее, принявшись отталкивать возвышающуюся девицу от себя. Но Селена на такие жалкие попытки лишь тихо фыркнула, сжав тонкую шею Шерро крепкой хваткой. Слёзы. Боль. Страх. Мишель не знал, как до этого дошло. Он пытался сохранять рассудок. Но не успев моргнуть уже очутился здесь, с ними наедине. Но теперь он чувствовал такой спектр эмоций, от которого хотелось просто зареветь. Нос заложило, горло сдавливало, а шаловливый пальчик девушки начал вдавливать выпирающий кадык внутрь. Он плакал. Солёные капли сменяя друг друга скатывались по щекам, попадая в открывшийся рот, отчаянно пытающийся заглотить как можно больше сладкого воздуха. Ремень расстёгнут, а штаны стянуты до колен. Чёрная бровь Селены вопросительно выгнулась от увиденного: член не стоял. Он был скукоженный, прохладный на ощупь. Раскрыв головку, указательный палец небрежно лёг на оголённую плоть, придерживая в одном положении половой орган. Элла подошла к кровати, держа в своих руках телефон. Яркая вспышка, кадр запечатлён. Стыд и боль. Боль и стыд... Он захрипел, не в силах даже нормально глотнуть кислорода. Возбуждения и удовольствия он не получал. Резкая и протяжная боль в паху пронизывала всё его тело. Казалось, что вот-вот с него снимут кожу, а оголённую плоть размажут в кровавую кашу. Аккуратная ладонь скользнула по основанию члена. На нём были видны потемневшие углубления, а небольшие царапинки влажноваты от крови. Шерро представлял себе подобный опыт абсолютно иначе. Всё казалось страшным сном. Ведь в такие моменты должен брать на себя инициативу мужчина? Юноша не знал. Глаза красные, холод проникал в каждую частичку. Он хотел вернуться домой, запереться в своей комнате, укрывшись от всего внешнего мира и отца, чтобы залезть под одеяло и прореветь до самого утра. Попытавшись закричать, Элла мигом прикрыла его рот своей рукой, бросив на парня раздражительный взгляд. В фильмах для взрослых, которые он изредка поглядывал на кассетах отца, всё было по другому. Все получали удовольствие. Или делали вид, что получали. Но от просмотра рука сама заползала под трусы, а глаза полностью сфокусировались на происходящем за экраном. От возбуждения дрожали ноги, а дыхание учащалось. Лицо краснело. Всё это действовало как какой-то наркотик. Но даже от такого кино Мишелю становилось не по себе на душе. Но что-то внутри всегда говорило ему о том, что он этого желает. Жаждет, как и любой другой в его возрасте. Но реальность противоречила. От женских рук ему было больно. Ладонь стремительно двигалась по вертикали, от чего пах болезненно сводило. Член набух совсем чуть-чуть, обретая небольшую крепкость и твёрдость от механического воздействия на него. Он становился чувствительнее, а от того и больнее. Рука Селены сжимала половой орган, от чего на переходе на головку вытягивала её сильнее, с пронзительной и резкой болью прогибая её. Он хотел остановить это. Сказать об этом. Но им было без разницы на его чувства и ощущения. Всё его личностное достоинство было растоптано и выброшено в помойку как ненужный хлам. Ведь кто он такой для них? Обычный парень, тихоня с последней парты, вечно живущий в своём собственном мирке, где только ему и было место. Он старался выбраться, сопротивляться. Но его держали, не давая сбежать. Сознание пыталось абстрагироваться от боли, но каждый раз не получалось. Его тело извивалось и изгибалось как волна. От перегара и духов его мутило. Вспышка. Лицо Эллы ненадолго появилось во тьме. Ещё один снимок был совершён на радость ученицам. Но Селена убрала руку, предусмотрительно вытерев её об рубашку Шерро, после чего переключилась на застёгнутые пуговицы. Широкие бёдра опустились на его ноги, от чего напряжённые яички касались её джинс. Девушка двинула корпусом вперёд, а дыхание Шерро перехватило, перейдя в неконтролируемый кашель. Сопли и слёзы. Со стороны он наверняка выглядел максимально ничтожно и жалко. Тело бестии напоминало наждачку. А от веса казалось, что член взорвётся от давления и трения. Мягкая и нежная кожа покраснела, натираясь прямо на глазах. Пальцы Селены чётко и быстро отстёгивали мешающую рубашку юноши, демонстрируя его бледное голое тело. Рёбра выпирали и обтягивали кожу, что делала и его ключица. Плоский и впадающий внутрь живот. Распустив волосы, девушка провела рукой по груди Мишеля. От прикосновений всё тело покрылось мурашками. По губам Селены прошёлся бледноватый язык, а многообещающая игривая ухмылка заставила юношу занервничать сильнее, попутно корчась от такой отвратительной боли. Но не успев что-либо предпринять, как за дверью раздался громкий хлопок, с последующим за ним строгим мужским голосом. Музыка затихла, молодёжь успокоилась. Подружки испуганно переглянулись, соскочив с поверженного Шерро и устремляясь к двери, чтобы разобраться.***
Дверь аккуратно открылась, откуда показалось настороженное и взволнованное лицо Мишеля. Он не хотел лишний раз сердить своего отца, от чего старался действовать тихо, не привлекая внимания старшего Шерро. Но дверь упёрлась в небрежно брошенные пакеты с мусором, откуда повалились пустые банки из под пива. От увиденного парень заметно погрустнел. Он в целом не очень любил свой дом. После ухода из жизни матери, всё пошло не так, как хотелось бы обоим мужчинам. Пустоту и безнадёжность в помещении развеивал только уловимый из гостиной отцовский храп. Такую картину он наблюдал уж слишком часто. Но такой расклад был куда лучше, чем ночное блуждание до утра и попойки с незнакомыми девицами у них дома. Мишель догадался: очередное расставание с подружкой. Дом был маленьким. Располагавшийся в не самом благоприятном районе для жизни белого человека, он был одноэтажным. Когда-то в гараже стояла машина, но её пришлось продать. Кому именно – Шерро не знал. Возможно она была проиграна в покер, а возможно продана для уплаты задолженностей. Белая краска на древесине облезала с каждым годом, а удручающая лужайка только добавляла деталей для гнетущего жилища. Прокравшись на цыпочках, чтобы половицы неожиданно не скрипнули на весь дом, Шерро приблизился к гостиной. На разодранном диване лежал средних лет мужчина, а на полу валялись бутылки из-под спиртного. Телевизор тихо показывал спортивный канал, а окна были завешаны, чтобы солнечный свет не проникал внутрь. Мишель засопел. Ему не хватало отца. В целом не хватало семьи. Фактически, он был всегда один. С отцом он не мог просто взять и поговорить, ведь мог схлопотать по лицу от неадекватного поведения старшего, а когда тот и был трезв, то проводил время на разной работе, иногда встречаясь с новыми женщинами. И их было много. Кто-то относился к сыну доброжелательно и с лаской, а кто-то с ненавистью и отторжением, когда тот приходил к ним в пижаме, прижимая к себе игрушечного медвежонка без лапы и ноги. От всего этого становилось не по себе. Когда-то с отцом была его мама. А теперь незнакомые тётки, которые трясут его и так полупустой кошелёк. Мишель всегда старался поддерживать своего папу, но тот будто не замечал этого. Мама была другой. Она понимала его, всегда была рядом с маленьким Шерро. Аккуратно вытащив из рук отца пульт, юноша выключил телевизор, а затем и свет в помещении. Мусор нужно будет выбросить, а потом подготовка к следующему дню учёбы. Комната Мишеля была тем местом, где всегда был порядок. Он тщательно следил за чистотой и комфортом. Ведь где-то должно быть место в его жизни, где он сможет чувствовать себя в безопасности. Небольшая, скромная кровать в правом углу рядом с окном. Рядом шкаф, рабочий стол и полочка с книгами. Он любил читать. Места для их хранения было мало, так что он часто брал их в библиотеке школы, чтобы после прочтения вернуть обратно. Но самое любимое покупал на сэкономленные на обеде деньги. Положив рюкзак рядом со столом и переодевшись в домашнюю одежду, Мишель присел на край кровати. Глаза непроизвольно устремились в открытое окно, где открывался вид на участок соседа. Аккуратно выстриженный участок, зелёная трава которого аж светилась на солнце. На лужайке стоял мужчина, поливая из хозяйственного шланга посаженные цветы. Из дома выбежала собака кинувшись на своего хозяина, стараясь вскарабкаться по рабочим штанам как можно ближе к лицу. За псом последовал и подросток, накинувший на голову бейсболку и натянувший на руку кожаную перчатку, в которой был сжат белый мячик. Бейсбол. Говорят, каждый американский школьник должен был попробовать себя в этом виде спорта. А для любого отца сыграть со своим сыном – это настоящий долг и традиция. Сердце Шерро болезненно кольнуло, а лицо нахмурилось, после чего тот зашторил окошко, бесчувственно грохнувшись на постель. Пошмыгав пару раз носом, юноша уткнулся головой в подушку. Он тоже хотел был ребёнком. Самым обычным. Хотел обладать полноценной и любящей семьёй. А в итоге что? Сплошная боль. Единственный родственник у него остался. И то, которому плевать на его жизнь. Мама... он часто вспоминал её. Её мягкие и пушистые волосы, в которые радостно утыкался носом. Самая искренняя и добрая улыбка, от которой оттаял бы любой ледник. А от этих нежных объятий и поглаживаний всегда становилось приятно и хорошо. Но с каждым годом он забывал о какой-то мелочи, постепенно теряя целостный портрет. Черты лица становилось проблемно представлять, как и голос. Когда-то у него была фотография с ней, которую отец в ярости выкинул в помойку. Шерро тогда умудрился незаметно её вытащить и спрятать у себя, но вернувшись как-то домой застал родителя у себя в комнате. И в одно мгновение снимок превратился в разорванные кусочки бумаги. И словно кошмар наяву перед глазами всплывала картина того, как женское тело лежало в прихожей, держа в руках упаковку таблеток. Отец в ужасе пробегал мимо, хватая жену на руки, а протяжный крик горя заставлял со вздрогом просыпаться в поту и ужасе. Да. Он завидовал тем соседям. И всегда украдкой поглядывал за тем, как у других протекала счастливая жизнь. — Мишель! — позвали юношу за дверью. Отец проснулся. Тяжело вздохнув, парень нашёл силы чтобы подняться с постели и опустить ноги на ковёр. Круглая ручка прокрутилась, открывая дверь внутрь. Мужчина вошёл слегка шатаясь, слипшимися глазами взглянув на хмурого сына. Покрасневшие серые глаза с едва заметной заторможенностью проморгались. Суставы прохрустели, а последующие протяжное сопение и мычание выдавало немалый дискомфорт. Похмелье. Перегар так и бил в нос. Снова Шерро придётся проветривать несколько часов свою обитель. — Что... ох... что делаешь? — Ничего. Пришёл со школы. — Гм-м... — снова промычал Шерро старший, облокотившись об косяк прохода. — Ясно... Молчание. О чём им было можно поговорить? Мишель не знал. Он вообще был удивлён тому, что отец помнит, как его зовут и то, что он его сын. С минуту они глядели друг на друга. О чём думал папа он мог лишь догадываться. Но сегодня он был каким-то другим. — Fils... не смотри на меня так. Думаешь, я не знаю, что ты думаешь обо мне? Думаешь, я не стараюсь ради нас с тобой, да? — по телу пошли мурашки, а до этого серьёзный настрой мигом исчез. Отец заводился. В его глазах загорелся небольшой огонёк, а грудь вздымалась от нахлынувшей злости. Мужчина глядел на своего сына исподлобья, нервно бегая зрачками. — Думаешь, мне плевать, да?! — кулак устремился в стол, снеся всё с него на пол. Мишель поджался к углу, готовясь мысленно и физически к худшему. — Я как вол пашу. А ты так на меня смотришь, repli?! Ты такой же, как и твоя чёртова мать! Каждый раз подобное отражалось эхом в сознании. Но что-то предпринимать он боялся. Сбежать из дома? Куда?... Он абсолютно одинок. Никого у него нет, кроме родного отца. Конечно, дальние родственники во Франции присутствовали, но для этого необходимо переезжать. Да и нужен ли он был им? Да и оставлять отца одного? Везде были подводные камни, от которых болела голова. А при разъярённом отце Шерро не был способен даже подать голос. Испуганные глаза с наступающей влагой взирали на родича, молясь, чтобы это всё подошло к концу. Мужчина дрогнул на мгновение. Вспышка злобы ушла прочь, от чего по рукам прошлась дрожь, а пальцы вцепились в тонкую кожу лба. В спешке покинув комнату, дверь с грохотом захлопнулась. Через пару минут до ушей Мишеля доносились едва уловимые всхлипы и ругательства, от которых сердце парня рвалось и металось. Очередной маленький кошмар подошёл к концу.***
Дверца шкафа закрылась, а серые глаза Шерро внимательно устремились на своё отражение в зеркале, повешенном на забитом гвоздике. Лохматые волосы быстро были нормализованы расчёской и остатками старенькой помады. Назойливые прыщики выдавлены. Шиворот поправлен, конец брюк расправлен, позволяя ткани плавно лечь на потёртые отцовские туфли. Юноша переживал. Внутренний голос всячески пытался вразумить парня, но тот продолжал себя убеждать в том, что всё это излишняя паника. Смартфон назойливо вибрировал на столе, от чего Мишель как ужаленный метался по комнате. После ссоры с отцом прошло пара часов. Родитель от нахлынувших эмоций просто разрыдался и запил парочкой бутылок мешающее горе, уйдя в очередной сон. Повезёт, если очухается к обеду следующего дня. Разумеется, когда сам парень пришёл в себя и успокоился, тот вышел к отцу в надежде на какой-то разумный разговор. Но при виде храпящего мужчины сразу махнул рукой. Без толку всё это было. Мишель прекрасно понимал чувства своего родителя. Не только он потерял дорогого для себя человека. Но жить так? Шерро ничего не предъявлял своему отцу за это, так как надеялся, что тот и сам знает об этом. Но с каждой подобной выходкой он сомневался в своих убеждениях. Снова выпить и валяться как свинья при каждом нервном срыве? Конечно, он не знал, что такое алкоголизм. Но верил, что можно было как-то иначе. Между ним и отцом была какая-то преграда. С каждым годом юноша чувствовал, как она утолщалась. То ли сам Мишель отдалялся и уходил в себя, то ли отец окончательно сходил с ума. А может и всё вместе вообще. Но это давление и страх всегда напрягали, заставляя юношу грызть ногти от ежедневного измывания. Включённый чат ярко отбросил свет в лицо Шерро, а глаза бегло пробежались по настроченным сообщением, пока палец листал всё ниже и ниже. От всего этого он даже успел забыть о недавнем диалоге с двумя ученицами из его школы. В районе часов шести он получил первую весточку от неизвестного номера, пытающегося добавить его в друзья в социальной сети. Это была Элла. Потом был создан групповой чат, куда незамедлительно присоединилась и Селена. Всё это казалось какой-то сложной и заранее спланированной шуткой. Но что он им сделал? Ничего. Логично было предположить, что и причин для этого и не было вовсе. Хотя скептицизм был. Но какой вменяемый в себе мужчина откажется от подобного предложения в свою сторону? Никакой. Только Мишель ломался. От одной мысли, что он будет находится в компании красивых девиц будоражило юношеское сознание. И те явно флиртовали. Жёстко флиртовали. Заигрывали даже, кидали прямо в лицо предложения о сексе! Тонкие брови нахмурились. Нет. Он не будет дураком. Очевидная ловушка. Сходит с ними за компанию, проведёт время, может быть познакомиться с кем-то. Но заниматься блудом без отношений – это же неправильно... Алкоголь и наркотики. Ничего из этого Мишель не пробывал. Как-то мимо проскочило, да и желания пробывать при виде отца отпадало мгновенно. Пьяные люди вызывали у него странные ощущения. С одной стороны тревогу, а с другой жалость. Но одно дело быть одному с такими людьми, а другое с кем-то в компании. Смелость сразу повышается, да и можно сказать то, за что бы тебя уже давно отправили в нокаут чётким джебом в висок. Аккуратно проскользнув в прихожую, юноша сделал пару пшиков отцовскими духами. Прямиком из Франции. Жаль, что название стёрлось. С собой прихватил ключи, телефон, пару баксов и платочек. Вдруг понадобится высморкаться или протереть испачканные туфли? Он обернулся в сторону спящего отца. Он словно стоял на обрыве, решая свою судьбу. Пойти или нет? Хуже в любом случае уже не может быть. Да и можно позволить себе иногда сменить гнетущую обстановку на что-то другое. Поправив лезущие волосы, Мишель постарался как можно тише закрыть дверь, прокрутив неспеша ключ в замочной скважине. Собирался ли он меняться? Вопрос был непростой. Быстрым шагом парень направился в назначенное место встречи с двумя бестиями. В ушах засели наушники, а торчащий провод из кармана назойливо шатался. Его немного трясло. Он никогда раньше не бывал в таких местах. А в присутствии двух девушек на него наверняка обратят внимание, потому что бы сам ненароком засматривался на такую троицу. Ему было одиноко. Ему было страшно, да. В семье сплошная опухоль, а в школе создавалось ощущение, что он просто рудимент. Так почему же с каждым шагом пробирало до мурашек, когда можно сделать первый шаг в другую жизнь? Он уже представлял себе их, мирно стоящих на перекрёстке. Высокие, фигуристые девушки в обтягивающей одежде, дарующие ему свой оценивающий взгляд. Он им не доверял. Но внутренний зов ниже пояса так и толкал его ближе к ним. А сопротивляться ему было проблемно. Словно бесёнок и ангелочек, сидящие на его плечах, давая различные советы. И кого ему было слушать? Каждый твердил настолько убедительно, что выбрать определённую сторону было действительно невозможно. Капли холодного пота скатывались по спине от разыгравшихся нервов. Вечеринка должна была начаться к восьми часам вечера. Юноша пришёл в нужный район через минут двадцать. Но судя по вибрации и глухому басу из дальнего дома, решили начать её раньше. Шерро успел трижды обругать себя за медлительность, но при виде двух беседующих девушек у фонарного столба на мгновение успокоил заколовшееся сердце. Но на смену пришла уже другая волна переживаний. А вдруг он выглядит глупо? А вдруг на их фоне он просто жалкая блоха? Был бы у него панцирь, то незамедлительно бы спрятался в нём. С каждым шагом в глазах темнело, а сердце отбивало ритм в ушах, не успокаиваясь ни на секунду. Ноги ватные, а земля расплывалась под ногами. В голове отражался громкий смех, от которого тело неприятно вздрагивало. Не совершает ли он ошибку? Стоило ли лишний раз поразмышлять, взвесить всё и остаться дома? Он уже подумывал об незаметном отступлении под предлогом плохого самочувствия или семейных обстоятельств, но две пары зорких глаз и блеск выступавших в ухмылке клыков заставили юношу замереть на месте. — Шерро... — лукаво произнесла имя Элла, пихнув плечом подругу, которая лишь украдкой поглядывала на мнущегося рядом юношу. А он был, безусловно, словно с гламурного журнала. Идеальный до нитки. Чистая обувь, помытая голова, выбритое лицо, стойкий аромат духов. Заправленная рубашка в брюки. От увиденного было сложно сдержать смешок. Но Селена лишь загадочно фыркнула, продолжая смотреть в свой телефон. — Настоящему мужчине не пристало опаздывать на встречу с дамами, ведь так, Селена? — А? Да, не пристало, — девушка кинула беглый взгляд на юношу, задержав взгляд на взволнованном лице Шерро. От подобного Мишель лишь нервно сглотнул и неуверенно переводил взгляд с девушек. Ему начинало казаться, что они буквально возвышались над ним, накрывая массивной тенью. А ведь мероприятие ещё даже не успело начаться! Ему нужно было всего лишь прийти вовремя, но и здесь он умудрился опозориться. Парень готовился к худшему раскладу, но неожиданный смех Эллы вывел его размышлений. Девушка держалась за живот, чуть ли не со слезами на глазах разрываясь от нахлынувших эмоций, на что Селена сухо ухмыльнулась. — Да расслабься ты, чувак! Мы просто решили слегка поглумиться над тобой. Всё же ты пришёл. По правде говоря, мы до последнего думали, что ты дашь слабину. В горле был какой-то комок. В голове крутились сотни разных мыслей и слов, которые можно было бы произнести. Лёгкая обида всё равно оставалось. В каждой шутке есть доля правды, да? А может это была и не шутка вовсе, а самая обычная констатация факта? Бледная кожа стала ещё бледнее, но на тёмном фоне этого было легко не заметить. Шерро изо всех сил пытался выглядеть таким, каким он себе представлял настоящего мужчину. Даже излишне клишированного. Но кого можно было взять в пример? Родного отца? Уж лучше первого попавшегося маргинала в местных трущобах под мусорным ведром. — Так вы... не ждали меня? — Наоборот, — подала голос Селена, немигающим взглядом уставившись на парня. От такого Мишелю было не по себе. — Думаешь, мы бы стали так прихорашиваться ради тебя, если бы не хотели тебя видеть, а-а? — закинув руки за голову, пролепетала рыжеволосая бестия, ненароком выпячивая свою грудь вперёд. От волнения юноша даже не соизволил обратить внимание на внешние изменение своих «подружек», если сравнивать их ещё перед выходом из школы. Школьной форма на них не было, хотя Селена не слишком заморачивалась сменой своего имиджа. Вместо футболки она просто надела рубашку. Элла нанесла едва уловимый макияж, подчеркнув свои яркие глаза подводкой. Коричневый топ, широкие чёрные брюки. И если тогда по школьному уставу ученицам нельзя было демонстрировать и оголять свои тела, то в этот раз вырез у декольте был просто чудовищный. Округлые изгибы маняще уходили полукругом вниз, скрываясь под одеждой. А эта родинка на груди только подливала масла в огонь. От увиденного юноша покраснел и резко встал стрункой. Обе девушки были по-своему красивы. Но парень с трудом представлял себя рядом с одной из них. Едва ли вообще на него кто-то посмотрит, когда вокруг полно уверенных и более интересных парней, чем он. Да и заслуживал ли он такого? Заслуживал ли быть счастливым и любимым для кого-то? Жизнь была какой-то неполноценной, серой и безрадостной. Вечные ограничения самого обычного и нормального. Размытое будущее, невнятное оценивание самого себя. Должен ли юноша в таком возрасте беспокоиться за свою судьбу? Но если это тот самый шанс на нормализацию жизни, от который отделяет всего один вечер в компании одноклассниц? Ведь в обычной жизни подобное норма. Алкоголь до совершеннолетия, громкая музыка, от которой черепная коробка готова треснуть и разврат в бассейне? Да. Жизнь, которую Мишель Шерро едва ли мог понять и принять для себя.***
«Какой стыд...» — внутри дома вечеринка была в самом разгаре. Действительно, зачем ждать, если можно начать раньше? Первоначально парень думал о том, что будет тихонько следовать за своими «подругами» позади, но те незамедлительно вцепились в него с двух сторон, не принимая никаких «но». Элла приветливо махала рукой знакомым, изредка подмигивая растерянным парням. Селена же держала на лице абсолютную безразличность, но будто притягивая худенькое тельце Шерро на себя, нарушая гармонию и баланс. Юношу будто волокли за решётку, не иначе. По бокам неразговорчивые полицейские, а он сам – подсудимый. Организовали мероприятие в самом обычном двухэтажном доме. Стандартная практика. Родители куда-то уехали на сутки, а их чадо отрывалось от всей души. Два массивных деревянных короба в гостиной были подключены к ноутбуку, возле которого сидел местный «диджей», ответственный за нарушенный порядок соседских жизней. Защитная сеточка была снята, динамики чуть ли не вылетали из своего выделенного места, выпуская из фазоинвертора мощный поток воздуха. От баса гудела мебель и двери, а собравшаяся группа людей принялась плясать и прыгать под мощный дабстеп. Кухню также оккупировали. Холодильник на распашку, коробка спиртного на столе, вокруг которой куча закусок и снеков. Кто-то умудрился соорудить отдельную зону для игры в алкогольный пинг-понг, заразившимся смехом от попадания в глаз своему оппоненту пластиковым мячом. В доме веяло сигаретным дымом. Все чем-то занимались. А Мишель слабо представлял себе здесь место. Но он ведь был не один в конце концов. Но чувство того, что-то пойдёт не так было на пределе. — Йоу, Селена и Элла! — послышался голос с боку. К компашке подошёл коренастый парень с глуповатым на первый взгляд лицом. Короткие волосы, красноватая кожа, облитая спиртным футболка. Случайно или специально – загадка. — А я всё думал, когда вы прибудете в мои скромные хоромы, а то... — но тот заметил прячущего глаза Шерро, неосознанно изогнув бровь. — Чед, это Мишель, — ухмыльнулась Элла, показав свой беленький клык. — Мишель? Не припоминаю такого. — С параллели, — добавила в той же безэмоциональной манере добавила Селена, краем глаза поглядывая на упирающегося в грудь француза. — Вот оно как? Ну что ж, Мишель из параллельного класса, меня зовут Чед Андерсон. Можно просто Чед. Вечеринка только начинает набирать обороты, так что не сдуйтесь раньше положенного, ха! Этот год обещает быть интригующим и интересным, я вам отвечаю! Так что оторвёмся по полной, юху-у! — кинулся к танцующей толпе организатор, присоединяясь к единой волне. — Ничего не заподозрил, — загадочно хмыкнула вслед парню Селена, сдувая с лица назойливую чёлку. — Нам и лучше, — добавила Элла, опустив глаза на вникающего в ситуацию Шерро. Всё происходило слишком быстро и резко. Не успевал тот толком разглядеть человека, как тот моментально сливался с толпой школьников. Но радовало только одно – его наличие здесь хотя бы никак не комментируется. — В-Вы про что?... — тихо спросил Мишель, но девушки резко повели юношу в сторону кухни. На его вопрос ответа не последовало, а задавать его повторно не хватило смелости. Это из того разряда, когда пытаешься что-то сказать, а тебя не слушают и перебивают. Неприятно и обидно, но тут, наверное, его действительно не услышали из-за внешнего шума. Селена ненадолго отлучилась, оставив юного кавалера наедине с Эллой, подхватившей парочку холодных банок пива. Расположиться решили во дворе, заняв место за одним из расставленных Чедом пластиковых столов. Людей на лужайке было гораздо меньше, но музыку, хоть и приглушённо, но было отчётливо слышно. Через пару минут подоспела и Селена, сжимая между фалангами подозрительную самокрутку. Мишель ещё при беглом осмотре территории заприметил мирно стоящих в тёмном угле парочку людей, пускающих в вечернее небо дымок. — Чё пялишься? Косяк никогда не видел? — грозно стрельнула фиалковыми глазами девушка, усевшись возле обескураженного парня. — Давно не курила. Кое-как наскребла денег с подработки и родаков. Хмельной напиток разлился по стаканам, один из которых, невзначай, оказался прямо перед непьющим парнем. Серые глаза с откровенным интересом всматривались в тёмную пенную жидкость, которая подрагивала от глухого баса. Селена сделала свой долгожданный затяг, после чего отпила половину из своей порции. Элла поступила также, правда, не куря. Мишель вопросительно косился на двух красоток, вжавшись в стул посильнее. Ужасно некомфортно. — Ита-ак... Мишель Шер-ро... — глуповато улыбнулась Элла, пододвигая поближе к юноше злосчастный стакан. — Пей до дна! — П-Прошу прощения, но я н-не пью, — сразу запротестовал парень, изобразив руками крест на груди. — Скукота, — махнула рукой Селена, демонстративно отпив из стакана ещё, блаженно прикрывая глаза от удовольствия. Парочка выбившихся капелек умудрились скатится по подбородку экстравагантной девицы, разлетевшись на белой рубашке, оставляя тёмные пятна. — Как это не пьёшь? — подозрительно ближе пододвинулась рыжеволосая. — А знаешь что... мы это исправим! Ты ведь не хочешь, чтобы невинные девушки расстроились из-за такого пустяка, да? — с хитринкой прищурилась та, закинув свою руку за плечо парню, от чего тот покрылся мурашками. От подобного зрелища Селена нахмурилась, грозно зыркнула на подругу, после чего сама прижалась к юноше. Он был словно судья на боксе, стоя между двумя бойцами, готовыми порвать друг друга любой ценой. Но здесь его прессовали, давили, в каком-то плане игнорировали. Всё это было странно и волнительно. События сменяли друг друга, но ведь в этом вся суть американской романтики, да? Ведь так?... Колеблющееся пиво. Орущая музыка и танцующая толпа разных возрастов. Протестующие соседи, грозящие вызвать полицейских. Смех на всю округу, беззаботная юность и ранние годы, которые отпечатаются на всю жизнь. И среди всего этого был один-единственный парнишка, колеблющийся сделать жалкий глоток. Любой ведь мужчина без замедлений это бы сделал, так чем он хуже остальных? Да и никто не говорит, что тот запьёт как отец. Всего. Один. Глоток. «Стоит ли?...» — пронеслась в голове волнующая мысль, а в унисон расстроенное личико Эллы, поджавшая свои пухленькие губы с влажными глазами. Но не успел тот моргнуть, как стакан уже оказался перед его лицом. — Открывай рот! — Я-Я... — Пей, кому говорят! И под гнётом возмущений, со сжатым горлом ладонью Селены, пшеничное золото проникло в глотку, одаривая её лёгким жжением.***