Сборник зарисовок по гоупам

      Мягкая улыбка Соупа перетекла в недопонимание и удивление.       Гоуст подходил все ближе, пронизывая копьем влюбленное сердце Соупа. Джонни начал пятиться назад от такой настойчивости, но вскоре врезался лопатками в стену. Последним спасением для него мог стать случайный солдат, но, как оказалось, в зале они были одни. Звонкие шаги отражались от стен пустого помещения, пока МакТавиш стоял в недоумении, щелкая пальцами и бегая взглядом то по натренированному телу Гоуста, то по его маске, то по тренажёрам. Воздух в зале невозможно разгорячился, насквозь пропахнув запахом Гоуста — порохом, дезодорантом, слегка потом и еще чем-то. Соуп почти потерялся в реальности, поэтому, прикусив губу, проморгался.       Соуп не хотел смотреть в сторону Гоуста, боясь еще больше покраснеть и выдать свое волнение. Все замолчало. Очень хотелось размять шею или потереть плечо, рука Гоуста, удивительно без перчатки, упала на щеку, непринужденно поворачивая голову на себя. Соуп поддался завлекающему движению, но тут же отвел взгляд. От такого прикосновения по позвоночнику прошлись мурашки, отдавая мелкой дрожью, а неуверенность приняла новые обороты. — Ну что, нравится? — промурчал Гоуст, надавливая большим пальцем на скулу. — Ты о чем? — Джонни пытался корчить невинного, но быстро понял, что провалился. Он стоял как открытая книга, и его слова, тело, бегающие глаза показывали, в каком сейчас состоянии находится Соуп. По виску прокатилась капелька пота. Гоуст, заметив ее, стер указательным пальцем. — Ты смотрел на меня, — Гоуст коснулся с Соупом лбами, не оставляя тому выбора, кроме как смотреть в ответ. — Джонни, — прошептал Гоуст вдогонку. Сердце Соупа ушло в пятки и тут же прокатилось по всему организму, перекачивая кровь к щекам — лицо подпалилось, как спичка.       Дело плохо. Соуп ощутил между своих ног колено, вдавливающееся в промежность почти до боли. Откуда-то снизу ударило током, напрочь отшибая все мысли. Все это время он мог просто оттолкнуть Гоуста, но предпочел закинуть руки на его плечи и прижать ближе. Кто знает, что было в его голове… — Ты флиртуешь дерьмово, — единственное, что смог выдавить Соуп. — Как и ты, Джонни, — подтянулся ближе Гоуст, почти вжимаясь балаклавой в губы Соупа — они, почему-то, пересохли. Соуп облизнул обсохшую кожу и занырнул пальцами под балаклаву. Соуп был уверен, что Гоуст вздрогнул.