Ты (не) моя пара

Совсем незаметно подкрался вечер, Кас даже понять не успел, как это так быстро произошло. На часах почти шесть вечера, ни Дина, ни Бальтазара не видно. Кастиэль решил приготовить примирительный ужин для Дина, ведь он явно решил помириться с ним и выслушать своего бывшего парня. Поэтому принялся за приготовление любимого блюда Дина, а именно — пирог. Ну конечно, кто бы сомневался. Кастиэль замесил тесто и дал ему время подняться, а сам принялся за начинку. На глаз оценив количество теста, он принял решение испечь сразу два: яблочный и вишнёвый. Благо эти оба ингредиента были в холодильнике. Кас очистил яблоки и нарезал их небольшими кубиками, вишню промыл и специальным прибором извлёк косточки, что оказалось очень непросто. Для пирога нужно не менее пятисот грамм свежей вишни, так как она уварится. Потратив на это дело около двадцати минут, он облегченно выдохнул, промыл ягоды в кастрюле и поставил на плиту вариться. Далее Кастиэль проверил тесто и понял, что быстродействующие дрожжи реально тема. Разделив тесто на две части, одну половину он поделил ещё на две части, только неравные. Кусочек побольше он обработал и уложил в круглую форму для пирогов. Взял очищенные яблоки и добавил туда сахар, щепотку ванилина и корицы, тщательно перемешал и выложил в форму. Почуяв неладное, а точнее запах, он резко развернулся и бросился к плите, дабы перемешать ягоды. Слава богу, он успел, и ягодный конфитюр не успел сгореть. Кастиэль добавил немного виски в ягодную массу и засек ещё десять минут. Кас вернулся к яблочному пирогу и взял тот кусочек теста, что был поменьше и тоже раскатал его, нарезал полосками и выложил сверху. Готово! Осталось включить духовку и смазать пирог яйцом для румяной корочки. Спустя пятнадцать минут, готовый конфитюр, включённую духовку и готовые пироги, которые Кас уже готов был погрузить туда, раздался стук в дверь. Парень выдохнул и направился её открыть, планируя сразу вернуться к незаконченному делу. На пороге оказался Бальтазар, улыбающийся так мило и искренне, что у Каса сжалось сердце. Как он не хотел расстраивать его, как не хотел терять его. Бальтазар не достоин такого отношения к нему, он достоин лучшего. Кастиэль проспустил парня в дом, а сам вернулся на кухню. Он загрузил второй пирог в духовку, когда на кухню зашёл Бальт. — М-м-м, милый, так вкусно пахнет, что ты решил приготовить? — спросил Бальтазар, упираясь локтями о стол. — А, эм-м, пирог, — ответил Кас. — Класс. И с чем же они, любовь моя? — Бальтазар уже почувствовал что-то неладное в приготовлении пирогов Касом, сам-то Бальт их не очень любил. Бальтазар вспоминал, что говорил Кас ему по звонкам и видеозвонкам. В одном таком как раз Бальт застал друга за готовкой, он объяснил, что готовил их своему парню Дину, пироги были с яблоком и вишней. И Кас бегал по кухне, не прерывая видеозвонок. И сейчас эта ситуация совсем не улыбалась Бальту. Да быть такого не может, он ведь только заполучил Каса в свои объятия, он его так просто не отпустит, не познав какой он горячий в постели. Может, Бальтазар и не прав, но он слишком долго грезил о нём ночами, поэтому пока он не трахнет Каса, либо наоборот, никакой Дин не получит его мальчика. И желания Каса тоже идут на хрен, Бальт не собирается отступать. — С яблоками и вишней, — ответил Кас и отвернулся к духовке, чтобы ещё раз проверить пироги, хоть в этом и не было необходимости. Он просто хотел отвернуться от пожирающего его взгляда Бальтазара, который своими бледно-голубыми глазами-лазерами пытался выжечь в нём дыру. — А, ну ясно. Ты ждёшь Дина сегодня? — поинтересовался Бальт, причём оказавшись прямо рядом с Касом, чего тот не ожидал. Кастиэль напрягся, он не хотел бы сразу с ходу ругаться с Бальтом. Это отнюдь не входило в его планы, но, как мы все знаем, они всегда идут по пизде. И этот раз – не исключение. Ведь как только Кас решил ответить, что вообще понятия не имеет, о чëм он говорит, раздался стук в дверь. — Вот же… Потрачено! — выругался Кас, вместо положенного ответа, который он хотел сказать. Но после стука и явного осознания, кто стоит за дверью, отпираться не было смысла. Ещё раз театрально вздохнув, Новак поплёлся к двери, в уме прикидывая, какая смерть более безболезненная. Ведь, походу, его либо размажут по стенке оба парня, в миг обидевшись на общего врага, и задавят его, либо он просто потеряет обоих и размажет по стенке самого себя от гнетущего одиночества и ярого самобичевания. Видимо, идти к двери лилипутскими шагами было отвратительной идеей, ведь стук повторился, а за ним и голос его мечтаний: — Кас, я знаю, что ты дома. Мы договаривались, и я чувствую запах пирога, так что ты не спрячешься. Открывай! Кастиэль открыл дверь и увидел Дина, улыбающегося от уха до уха. — Здравствуй, Дин. Проходи, — Кас подвинулся, пропуская парня вперёд, и закрыл за ним дверь. — Прости, я не один сейчас, не думал, что вы приедете почти в одно время. — Оу, так я не вовремя? — улыбка спала с лица Дина молниеносно. — Извини, я не хотел мешать. — Нет-нет, Дин. Всё нормально, правда. Проходи на кухню. Но только Дин сделал шаг в сторону кухни, как оттуда вышел Бальтазар. Кас сразу почувствовал неладное и напрягся. — Всё ли нормально, милый? Ты уверен? Разве мы не хотели провести время вместе сегодня вечером? — с язвительной ноткой в голосе пропел Бальт, явно чувствуя своё превосходство над Дином. Их негласная война продолжалась уже долгое время, они заочно друг друга ненавидели. — Бальтазар, пожалуйста, не надо, — просил Кас. — Отчего же? Пусть этот упырь знает, что ты — мой! И отступать я не намерен, — ответил Роше, смотря ему прямо в глаза. Кастиэль очень не хотел бы сейчас слушать словесную перепалку между двумя мужчинами. И что же он натворил? Мог бы пригласить Дина на следующий день, ведь знал, каким вспыльчивым может быть его бывший парень, и всё равно рискнул. Но он и правда думал, что парни приедут в разное время, что он успеет поговорить с обоими. Взгляд Дина после слов Бальта стал более жестоким и твёрдым, а кулаки сжались до побелевших костяшек, что не сулило ничего хорошего, и Кас не на шутку разволновался. Что, если Дин сейчас кинется на Роше, кого спасать? По логике — Бальта, конечно, потому что Дин очень сильный, и сровнять соперника с землёй ему не составит особо труда. Дин повернулся к Касу и увидел на его лице страх и беспокойство, сразу же разжал кулаки и его взгляд наполнился нежностью, но буквально на секунду, ибо уже в следующую он уже метал молнии взглядом в Бальта. — С каких это пор Кас стал вещью, что ты так им распоряжаешься? — сталь в голосе была ярко выражена. — Он не вещь, он имеет право решать сам. И ведь сейчас Дин был абсолютно прав, Бальтазар, видимо, не так выразился, за что и получил уничтожающий взгляд. Не выдержав этого напряжения в воздухе, Кастиэль скрылся в кухне, где минуту спустя, громко чертыхаясь, загремел посудой. Парни, забыв про свою войну, кинулись туда же. Но беда миновала, и Кастиэль доставал уже второй пирог из духовки, вполне себе красивый и румяный. У Дина потекли слюни на такую красоту и крышесносный запах сего чуда. — Боже, Кас, ты всегда превосходно готовил пироги, — Дин солнечно улыбнулся, и сердце Кастиэля пропустило удар, как и тогда. Когда они только познакомились. Когда Кас буквально плавился от его улыбок, как сердце из раза в раз пропускало удары, как начинало биться сильнее, как только он видел его. Так и сейчас происходит, он будто заново влюблялся в этого невероятного парня, что удивительно. После того, как он отпустил обиду на Дина, Кас почувствовал целый спектр прекрасных чувств, ранее блокированных его мозгом и сердцем. Больше Кас не намерен отпускать его от себя. Да пусть хоть Годзилла по городу пройдётся, ничего не заставит его оставить Дина. Он снова залип на его красивое лицо, усыпанное веснушками. Дыхание перехватило, сердце застучало сильнее, и он, выпустив судорожный вздох, поставил-таки форму с пирогом на стол, которую до этого всё ещё держал в руках. А потом он перевёл взгляд на Бальтазара и увидел, что тот, видимо, всё понял, но отступать не собирался. Решив не зацикливаться на этом, Кастиэль отвлёк себя приготовлением чая. Поели парни в полной тишине, никто не проронил ни звука. Кас собрал грязную посуду и поставил в раковину, обещая себе помыть её позже. Почувствовав, что сейчас между парнями снова начнётся спор, он подошёл ближе. Встал между ними и взял обоих за руки, потащил в гостиную. Там хотя бы колющих предметов нет, на всякий случай. Парни, не сопротивляясь, поплелись за ним.

***

— Шёл бы ты отсюда, Дин, — как бы невзначай сказал Бальт, разваливаясь на диване. — А то у нас с Касси будет очень важный разговор, и тебя здесь быть не должно. Дин опешил и сел на кресло, но быстро скинул с себя шок и надел маску. Кас прекрасно знал её, он надевал маску безразличия тогда, в моменты нервного состояния, пытаясь скрыть свои истинные чувства. — Я никуда не уйду, — ровно ответил Дин. — Ладно, но я тебя предупредил. Потом не жалуйся, — он гаденько улыбнулся и, пользуясь дезориентированным Касом, приподнялся и усадил его себе на колени, притягивая за талию. — Дорогой, у меня для тебя есть подарок. Дин весь сжался в кресле, смотря на эту картину. Ему так хотелось, подойти, поднять Каса на руки и унести от этого Бальта. Но всё, что он мог делать — это прожигать наглеца взглядом. И быть наготове, если вдруг Касу потребуется помощь. — Какой? — без особой заинтересованности спросил Кас, поднимаясь с его колен и садясь рядом, чему Дин мысленно улыбнулся. Он знает своего мальчика, если бы ему было хорошо, он бы не слез с колен. Бальтазар поднялся с дивана и вышел в коридор, чем-то шурша, и через минуту вернулся. Подошёл к дивану и, откашлявшись, опустился на одно колено, доставая из кармана маленькую синюю бархатную коробочку. Кас в ужасе распахнул глаза и уставился на Бальта. — Кастиэль, мой любимый, я хочу всю жизнь прожить с тобой, я безумно люблю тебя. Я готов сделать для тебя всё! Всё, что пожелаешь. Я обещаю любить тебя, беречь и ни в чем тебе не отказывать. Мы уедем в Париж, и ты будешь жить в роскоши! Мы можем устроить свадьбу хоть на вершине Эйфелевой башни, только скажи. Да хоть на вершине Эвереста! Я готов на весь земной шар кричать о своей любви к тебе. Ты просто не представляешь, как долго я мечтал о тебе, как долго я хранил в себе любовь к тебе. Прошу тебя, ангел мой, выходи за меня замуж, — он открыл коробку, протягивая её на вытянутой руке ближе к Касу. Тот явно был в огромном шоке и, абсолютно не понимая, что творит, потянул руку к украшению. — НЕТ! — крикнул Дин. — Нет, Кас, не делай этого, прошу тебя! Новак вздрогнул и вынырнул из оцепенения. Он так резко отдернул руку, как будто там была самая ядовитая змея в мире. И посмотрел на Дина: тот уже не сидел в кресле, а стоял, готовый броситься к нему. — Отвали, Дин! Ты всё портишь. Ты потерял Каса, угомонись и дай ему сделать ещё один правильный выбор в его жизни! Дай Кастиэлю наконец-то быть счастливым! — рявкнул Бальтазар. — Ну же, Кас. Что скажешь? Ты станешь моим мужем и поедешь со мной в Париж? — А ты так уверен, что Кас будет счастлив? Ты думаешь, он испытает восторг в Париже? Там, где он не знает ни языка, ни людей, ничего! Ты думаешь, что он будет рад сидеть дома и не видеть своих старых друзей и коллег? Ты думаешь только о себе, чёртов эгоист. Ты подумал, какого будет ему? — Дина так понесло. Он был чертовски зол на этого хмыря, который думает только о себе и о своём счастье. Он, может быть, и не хотел бы давать ему советов, потому что через это прошёл сам. Но не мог удержаться, когда с Касом поступали неправильно. — Знаешь, что? — огрызнулся Бальт. — Иди к чёрту! — О, как остроумно… — съязвил в ответ Дин. — Прекратите! Оба! — прикрикнул Кас. — Я должен сказать. — Я слушаю тебя, ангел мой, — улыбнулся Роше. Кас не знал, чего он, собственно, тянет с ответом. Одна его сторона просит всё вернуть назад, а другая бьёт по тормозам в отношении Дина. И, с одной стороны, может, это и к лучшему. Он уедет, забудет его. Но, с другой стороны, он не сможет жить без Дина. Он нужен ему как воздух. — Нет, — чёткое и уверенное.