Ты (не) моя пара

На улице была тëплая, хорошая и солнечная погода. Лето. Пели птицы, дул тихий тëплый ветер, который нежно трепал волосы голубоглазого брюнета, тихо шедшего по тропинке через парк. Он возвращался домой после работы. Честно, он не хотел туда возвращаться, не хотел идти домой. Его там больше никто не ждал. Ещё до недавнего времени Кастиэль спешил закончить работу и побыстрее добраться до дома, где его ждал любимый и самый дорогой ему человек. Который встречал Новака с улыбкой, вкусным ужином и нежными поцелуями. Который слушал всё, что случилось с ним за этот день. Который обнимал крепко и с любовью на диване в гостиной, во время просмотра фильма. Который в спальне ласкал тело Кастиэля с такой заботой и страстью, что искрились все лампочки в доме. А от нежности их секса скрипели зубы, от сладости, естественно. Но иногда Новака втрахивали в матрас с особой страстью, с такой, что, вероятно, все соседи знали имя человека, который доводит его до криков. Потому что Кастиэль не стеснялся ни себя, ни своей ориентации. Он не скрывал, что встречается с парнем. Все их знали. Знали, что живут парни вместе и явно не просто дружат. Кас мог поцеловать его на лужайке возле дома, на крыльце перед уходом на работу и держал за руку, когда они куда-то выходили. Его имя Дин, и он самый прекрасный человек на свете. Для Кастиэля он свет и тьма, радость и печаль, счастье и горе. Он был всем миром для Новака, он был центром его личной огромной вселенной. До того самого злополучного дня. Когда Дин кричал, крушил кухню, а потом собрал вещи и ушёл, хлопнув дверью. Именно в тот момент жизнь Кастиэля разделилась на «до» и «после», тогда он понял, что значит разбитое сердце, и как чертовски сильно оно может болеть. Ему было так горестно ложиться в опустевшую постель, которую ещё недавно они делили на двоих. И каждую ночь, перед тем как лечь спать, Кас молился, чтобы хотя бы во сне увидеть его. Его зелëные, как свежая трава, глаза. Его нежные, как крылья бабочки, губы. Его кружевные длинные ресницы и мягкие, как хлопок, русые волосы. И, конечно же, его прекрасное, подтянутое тело, с рельефом мышц и с выделяющимся прессом. И каждый чертов раз Бог отправлял его в игнор. Он не видел Дина во снах, только очень редко, за месяц раз или два, не более. И они были настолько короткими, что Новак видел только глаза Винчестера, которые смотрели на него с особой злостью и ненавистью. В такие дни Кас просыпался со слезами на глазах. И каждый раз он снова просил Бога увидеть его. И всё же, домой его уже не тянуло. Нет, вы не подумайте, Дин не был домохозяйкой и ждущей мужа с работы жёнушкой. Он тоже работал, но заканчивал работу намного раньше Каса, поэтому обязанность ужина была на нём. Сам Винчестер был не против, ведь и готовил-то он лучше Каса. И всегда старался удивить любимого новым рецептом. Новак был счастлив с ним, и Дин, кажется, тоже. Но в последнее время их ссоры стали чаще, крики громче, претензии обиднее, секс реже. Стоит ли говорить о том, что уютные вечера с фильмами были забыты? Думаю, нет. Порой парни даже спали в разных комнатах, не помирившись до сна. И на утро не разговаривали. Касу было больно и обидно из-за этого, но он ничего не мог сделать, всему виной взрывной характер Винчестера. С утра Дин даже слушать его не хотел, он быстро собирался и уходил. Именно поэтому Кастиэль не хотел возвращаться домой. В пустой тихий дом. Слишком свежи были его воспоминания, слишком болезненные, слишком... Просто слишком. Он задерживался на работе, брал сверхурочные часы, лишь бы подольше не идти домой. А смысла спешить больше не было. Но именно сегодня Кас решил вернуться домой сразу после окончания его рабочего дня, коллеги даже удивились этому, но ничего не сказали. Кастиэль зашёл домой, разулся и прошёл на кухню. Ох, как же трудно ему было тут находиться, эта кухня помнит слишком много ссор. Кое-где даже остались осколки разбитых бокалов от рук Дина. Но Кастиэль старался заглушить в себе эти чувства, не позволять им выйти наружу. Честно старался, но ему больно. Очень больно, обидно, досадно. В уголках глаз собрались слезы. Новак не собирался плакать, но сердце болело, а мозг активно соглашался с мнением сердца и посылал сигналы. Боль затмила разум, затуманила мозг и отключила здравый смысл, Кастиэль тихо стек на пол у столешницы, прижимая ноги к груди и обнимая их руками. Чуть позже он свернулся клубочком, спрятал лицо в коленках и только трясущиеся плечи выдавали его состояние. Сколько он так просидел, Кас уже и не вспомнит. Но когда он поднял голову, на улице уже смеркалось. Кастиэль встал, налил себе воды и залпом осушил стакан. На телефон пришло сообщение, но Новак не спешил его читать. Он не знал, кто это был, и ему было плевать. Стараясь отвлечься от грустных мыслей, он решил прибраться в доме. Он собрал оставшиеся осколки, выбросил испорченную еду из холодильника, помыл его, перемыл посуду. Было уже поздно, но когда это его останавливало? Кастиэль ушёл в ванну и набрал воды в ведро. Он перемыл полы во всём доме, может даже не один раз. Дом блистал чистотой, в воздухе чувствовался лёгкий запах моющего средства. Кас был доволен проделанной работой. Как раз в тот момент, когда Кас протирал пыль за телевизором, в дверь его дома постучали. Кас явно никого не ждал и дверь открывать не спешил. Он замер и нахмурился. Но в дверь постучали ещё раз и более настойчиво. И тут он вспомнил про смс, которое он так и не открыл. Парень поспешил к двери и, не посмотрев в глазок, сразу распахнул двери. Каково же было его удивление, когда на пороге его дома он увидел Сэма. Младшего брата Дина собственной персоной. — Сэм? Привет, что ты тут делаешь? — спросил Новак, но отошёл в сторону и пропустил парня в дом. Сэм бесцеремонно зашёл, разулся и прошлëпал в гостиную, где вальяжно развалившись на диване ждал Каса. С Сэмом их познакомил Дин, который часто звал в гости своего младшего брата. И они почти сразу нашли общий язык и подружились. Кас с Сэмом мог часами разговаривать про точную науку и биологию, они оба хорошо знали эти предметы, но также они находили и другие общие темы, с радостью делясь своими мыслями и предположениями. Дин лишь фыркал на них, называя "ботанами", но парни не обижались, ведь знали, что он не со зла. На самом деле Дин был очень счастлив, что двое его самых близких людей подружились. Они действительно хорошие друзья. Кас не заставил себя долго ждать и зашёл следом, перед этим зайдя на кухню за пивом. Он поставил одну банку напротив Винчестера-младшего и вопросительно посмотрел на него. — Спасибо, Кас. Я тут по такому вопросу. Что у вас случилось с Дином? — он посмотрел в глаза Каса. — Мы расстались, я думал ты в курсе, — ответил Кас и сел в кресло, делая освежающий глоток хмельного напитка. — Я догадывался, но не знал точно. Дин молчит, как рыба, он почти не выходит из комнаты. И пьёт, много пьёт, — видно, что Сэм очень переживал за брата. — Кас, может вам поговорить, помириться? — Поговорить? Ты думаешь, я не пытался? Это же ведь он меня бросил, что я могу сделать ещё? — расстроено ответил Новак. В голове было слишком много мыслей и вопросов. Дин пьёт? Зачем? Он страдает? Жалеет? Тогда почему он сам не пришёл к нему? Гордость? Но ведь сам Кас был не виноват в этом, это его бросили, а не он сам. Первое время Кастиэль пытался поговорить с парнем, обсудить всё, но тот даже слушать его не хотел. Очень странно, что Сэм пришёл именно сейчас, ведь уже полгода прошло с того дня. — Я знаю, я выпытал это у него, — Сэм усмехнулся. — Но я считаю, вам нужно поговорить. Сэм хитро смотрел на Новака. А Кас не мог понять в чëм дело. Он только вздохнул и откинулся спиной на спинку кресла с закрытыми глазами. А Винчестер-младший подошёл к креслу сзади, тихо, что бы Кас не заметил. И вдруг, не ожидавший такого синеглазый парень, совсем не мужественно вскрикнул, когда на его грудь и плечи легли руки друга, а его голова прижалась к голове Новака. — Сэм, что ты, мать твою, делаешь? — спросил Кас, пытаясь выпутаться из объятий друга. — Сейчас узнаешь, — тихо сказал Сэм. — Дин! Заходи, я держу его! — вдруг крикнул он. Глаза Каса чуть не вылетили из орбит. Какого чëрта, позвольте спросить? Что, в принципе, Новак и сделал. — Какого чëрта тут происходит? — повысил он голос. Он сейчас совсем не ожидал встречи с бывшим парнем. Кастиэль был просто к этому не готов, он сидел спокойно с другом, - который, между прочим, его подставил - пил пиво. И тут, «здравствуйте, я ваша тëтя», появляется бывший. Это было так же неожиданно, как и внезапно появившаяся «тëтя», которая смертельно соскучилась по племянникам и решила их навестить, не потрудившись предупредить об этом. Кастиэль подскочил с кресла, когда почувствовал, что его уже не держат и повернулся лицом к двери. Дин уже зашёл в дом. Сказать честно, выглядел он действительно дерьмово. Бледное лицо, на котором уже не так заметны его, мать вашу, прекрасные веснушки. Под глазами залегли тëмные круги от недосыпа и употребления алкоголя, по словам Сэма. Волосы растрëпаннее обычного. — Привет, Кас. Давно не виделись, — проговорил Дин. — Выглядишь дерьмово, — сказал Кас с абсолютно похуистическим лицом, и неважно, что буквально несколько часов назад он убивался горем на кухне, мечтая о встрече. Дин хмыкнул, и его губы тронула еле заметная улыбка. К слову, у Дина была прекрасная улыбка. Он так давно её не видел, так давно хотел снова увидеть её, поцеловать эти губы... Дин снял обувь и подошёл ближе к Касу. Но тот интуитивно сделал шаг назад. Заметив это, Винчестер-старший сразу остановился, и в глазах его мелькнула боль от действия парня. — Кас, пожалуйста, давай поговорим? — попросил Дин. — Зачем? О чём нам с тобой разговаривать? А, Дин? Скажи мне. Ты ведь полгода не выходил на связь, не отвечал на мои звонки, сообщения. О том, как ты, мне рассказывал Сэм. И то, через месяц я бросил эту идею. А теперь ты заявляешься в мой дом и просишь поговорить? — возмущённо выдал Новак. — А не пойти ли тебе нахер? Если ты не заметил, то я такой же человек как и ты. У меня тоже есть чувства, я не робот. Я грёбанных полгода не слышал от тебя ни слова! Ни единого слова, Винчестер! — Кас. Пожалуйста. Послушай, — Дин переваривал это всё со взглядом обосравшегося котëнка, опустив вниз голову. — Нет, это ты послушай! — перебил его Кас. — Я убивался после нашего разрыва. Винил себя за твой срыв на меня. Задавался вопросом, может где-то я сглупил и спровоцировал твою вспышку гнева? Скажи мне, разве я заслужил такое отношение? — Новака уже было не остановить. — Нет. Кас, прости. — тихо попытался сказать Дин. — Разве похоже, что я закончил? Молчи! — разозлился Кас. — Последнии месяцы у нас всё было «не слава богу», и разве в этом был виноват я? Разве я был виноват во всём том, в чëм ты меня обвинил перед тем, как уйти и разбить мне сердце хлопком двери? Я всё делал для тебя, я старался для тебя. А в ответ я получил такую кучу говна в свой адрес, что даже в общественном, уличном туалете говна меньше. Ты хоть представить себе можешь, как мне было обидно и больно в тот день? — продолжал Кас, активно жестикулируя руками. Сэм стоял с охуевшим лицом, смотря то на злого Новака, то на виновато опустившего голову брата. — Дин, ты даже не знаешь, что со мной было в первые месяцы. Ты был для меня целой вселенной, ты был для меня центром мира. Ты был для меня смыслом жизни, я так любил тебя. Я до сих пор хочу назвать тебя родным, — по щекам потекли непрошеные слезы. — Я хотел покончить с жизнью, Дин! Ты это понимаешь? Меня спас Сэм, который вовремя решил заглянуть в гости, — Дин резко поднял голову, с огромными глазами смотря на Каса и переводя взгляд на Сэма. — И не смотри на него так, он не рассказал тебе об этом, потому что я попросил его. Хочешь узнать, что было? — Дин отрицательно покачал головой. — О, правда не хочешь? Спешу расстроить тебя: ты всё равно узнаешь. Я выпил почти все таблетки, что были в нашей… Ох, в МОЕЙ аптечке, — Кас наблюдал за эмоциями на лице Дина, которые менялись со скоростью звука. — По глазам вижу, что ты помнишь, что в ней было. Да, Дин, те самые. Была уничтожена вся пачка. Я отключился почти сразу. И не смей винить меня в этом! Я не представлял свою жизнь без тебя. Но прошло уже пол года, я научился жить без тебя, не думать о тебе двадцать четыре на семь, заглушать свою боль и свою любовь к тебе, — ЛОЖЬ! Кас просто бессовестно врал Дину, что научился жить без него и про чувства тоже, но единственное, о чëм он не соврал, так это о попытке уйти из жизни. Он действительно это сделал, и хвала Небесам, что Сэм появился вовремя и Новака спасли. После своего длинного монолога у Каса подкосились ноги, и он начал падать. Сказалась усталость, стресс и переживания. Организм просто не выдержал и включил «режим самосохранения» в виде обморока. Бутылка пива выскользнула из рук, падая на пол и разбиваясь на осколки. Ближе всего был Дин и последнее, что услышал и почувствовал Новак, перед тем как отключится, это громкое — «КА-А-АС!» — и сильные руки, которые предотвратили его падение на пол. А потом — темнота…