The Suspension of Gravity

      Джунхёну нравится думать, что он логичный человек.       Он способен сохранять свое спокойствие в ситуации с высоким стрессом. Он способен разделить свой мозг на ряд тщательно поддерживаемых ящиков, которые открываются только тогда, когда они нужны, и он гордится тем, что другие могут прийти к нему, когда вещи становятся трудными, как лодки, дрейфующие в тихие гавани после разбитых морей. Он любит это в себе. Это заставляет его чувствовать себя хорошо, заставляет чувствовать себя удовлетворенным и устойчивым.       Но в последнее время, что-то совершенно нелогичное создало себе дом в голове, и он не уверен, как от него избавиться. Оно сидит, и оно ждет, и оно собирается пойти против тех тщательно поддерживаемых ящиков его мозга, когда он меньше всего ожидает этого.       Он обдумывает это, раскинувшись на одном конце дивана, положив телефон экраном вниз на колени. Он пытался отвлечься, просматривая социальные сети, но это только ухудшило ситуацию, что не было сюрпризом. Он вздыхает и проводит рукой по волосам.       Тэёб ворчит со своего места на полу: — Что?       Не в первый раз, Джунхён думает о том, чтобы рассказать ему. Он не уверен, что он скажет, точно, но ему интересно, поможет ли попытка выразить чувства в слова. Он открывает рот, но звук панели на передней двери останавливает его. Он взглянул на неё, чтобы увидеть, как Сонхо шумит, откидывает обувь, укладывает сумку. Тэёб поднимает руку в приветствии.       — Привет, - сказал Сонхо. Мягко и устало. Его волосы и макияж по-прежнему отлично выглядят из-за его индивидуального расписания, которое было сегодня, но Джунхён может видеть истощение внутри. Он хочет обернуть его в своих руках, пока он не заснёт, но он думает, если предложение это будет странным. Это случалось раньше, но обычно по условиям Сонхо, потому что Сонхо любит, чтобы все было по его условиям. Последнее, что хочет Джунхён, это раздвигать эти границы. Так что он тоже поднимает руку, и Сонхо дарит ему маленькую улыбку в ответ.       Ящики в его мозге сдвигаются, чтобы сделать место для что «Сонхо-образной» нелогичности. Он действительно так красив, думает Джунхён, и он даже не знает этого. Он очищает горло.       Сонхо идет вниз по коридору, не говоря ничего другого. Честно говоря, Джунхён рад этому, потому что его разум чувствует себя как бесполезный пух белого шума, засеянный между ушами. Он должен поговорить об этом. Он определенно должен поговорить об этом. Он наклоняется вперед и подталкивает руку Тэёба ногами.       Тэёб отстраняется: — Какая мерзость. Хватит.       — У меня есть вопрос.       — Спрашивай тогда, – он продолжает пролистывать телефон с одним указательным пальцем против экрана, — вместо того, чтобы трогать меня своей ногой, как псих.       Джунхён хмурится: — Может, ты не тот человек, которого можно спросить.       — Вау, – отвечает Тэёб, притворяясь обиженным, — я разорван на кусочки.       Джунхён думает, что лучше просто уйти, так что он движется, чтобы встать с дивана, когда Тэёб протягивает руку вверх, чтобы схватить его за ногу, — Ты знаешь, я просто шучу. Серьезно.       Джунхён плюхается обратно: — Это... Я не знаю, – он откидывает голову назад и смотрит в потолок, — Это как-то странно.       — Честно говоря, я не ожидал от тебя ничего другого.       Он фыркает: — Спасибо       — Хотя правда, – Тэёб бросает телефон на стол и забирается рядом с ним. Несмотря на весь свой острый ум и резкий сарказм, Тэёб умеет слушать, когда это необходимо, и Джунхён всегда ценил его серьезные советы, — Действуй.       Джунхён вдыхает и медленно выпускает воздух. Он даже не знает, с чего начать: — Тебе когда-нибудь казалось… что границы иногда стираются?       Мгновение молчания: — Что ты имеешь ввиду?       — Ты знаешь, границы, – он подчеркивает, — Границы между всеми нами, вся эта тема с парами—       Тэёб цокает языком, что, как надеется Джунхён, является звуком понимания, а не неодобрения: — А, хорошо-хорошо, я понял. Грань между реальной жизнью и работой?       — Да, я.. Я думаю.       — Итак, послушай, — говорит Тэёб, и это так прозаично, что показывает, что он думал об этом раньше, — это действительно большой разговор, и я не знаю, является ли разбор всего этого прямо сейчас лучшей идеей. Но, — он поднимает палец, когда Джунхён в отчаянии поворачивается и смотрит на него, — я могу сказать тебе следующее: мы с Кюбином говорили об этом несколько месяцев назад. Типа, мы действительно говорили об этом два или три часа или что-то в этом роде. Это было целое дело.       — И?       — И мы решили, что, в конце концов, только мы знаем, где проходит эта грань между нами двумя. Так что, пока мы находимся на одной волне по этому поводу, все в порядке. Мы знаем друг друга достаточно хорошо, чтобы обсуждать ситуацию, когда все становится неясным.       Когда, не если. Джунхён чувствует, что здесь есть какой-то подтекст: — Итак, я имею ввиду, вы, ребята...       Тэёб поднимает бровь. Джунхён знает это выражение его лица, этот садистский взгляд, который означает, что он собирается ухватиться за неуверенность Джунхёна и выжать из него каждое слово. — Что мы сделали?       — Ты знаешь, – Джунхён откашливается и неопределенно машет руками.       Ухмылка Тэёба по краям становится острой, как бритва. — Мне нужно, чтобы ты это сказал.       — Я бы предпочел не делать этого.       — Для человека, который проводит большую часть своей карьеры полуобнаженным, ты в некотором роде ханжа в таких вещах, — смеется Тэёб. Это правда, поэтому Джунхён не спорит с этим. Они недавно поднимали эту тему, эту его дихотомию, но все, что он смог сказать, это то, что демонстрировать свое тело легче, чем объяснять себя словами. По крайней мере, в его голове это имеет смысл. Он пожимает плечами. Тэёб снова смеется. — Итак, вы хотите знать, если мы что? Целовались? Трахались? Оба?       — Оба?       Тэёб складывает руки вместе и вытягивает их перед собой. — Хм, целовались, я бы сказал… — он переводит глаза к потолку и считает себе под нос, — три или четыре раза, может быть?       Джунхён чуть не подавился собственной слюной.       — А что касается траха, ну, — он пожимает плечами и опускает руки в стороны, — почти один раз.       — Почти?       — Хочешь подробностей?       Джунхён поднимает обе руки. — Я действительно не...       — Итак, мы были в Японии, да, — начинает он со злобной улыбкой, — в том отеле, ну ты знаешь, в том, где внизу была очень хорошая гидромассажная ванна?       Джунхён слезает с дивана. — Серьезно, не…       — И это было сразу после концерта, так что я все еще был взвинчен от этого чертового адреналина, поэтому я спустился вниз и подумал, что там никого нет, но, конечно, Кюбин…       Джунхён корчит рожу и направляется по коридору.       Тэёб закрывает рот ладонями, как мегафон. — Все было очень скользко, серьезно, я бы не советовал.       Джунхён качает головой и мчится в свою комнату, захлопывая за собой дверь, прежде чем Тэёб успевает сказать что-нибудь еще. Его разум все еще трясется от этого, пытаясь уместить все это в аккуратные ячейки в своем мозгу, когда тихий голос прерывает его.       — Хочу ли я вообще знать, о чём это было?       Это Сонхо, он сидит, скрестив ноги, на нижней койке, сжимая телефон обеими руками. На нем пижама с медвежьим принтом, из-за которой он выглядит невероятно маленьким, а его волосы все еще спутаны и влажны после душа. Грудь Джунхёна сжимается. — Наверное, нет, — говорит он.       Сонхо мычит, но больше ничего не говорит. Он выглядит неловко, замечает Джунхён, сгорбившись вперед, его плечи напряжены, а глаза обращены вниз. Он слишком крепко держит телефон. И, ох, Джунхён знает эту его версию, эту хрупкую сторону, которая скручивается внутрь, как бумага для оригами. Это один из тех дней.       — Эй, — шепчет он. Он садится рядом с ним на матрас, перенося свой вес, пока Сонхо мягко не прижимается к его боку, — хочешь поговорить об этом?       Сонхо откашливается. — Может, через некоторое время? – Это превращается в вопрос. — Я был… я просто хотел спросить, могу ли я… полежать с тобой… какое-то время.       Джунхён надеется, что его мгновенное «конечно» не прозвучит так удушливо, как кажется. Для Сонхо это всегда разрешалось, и Джунхён говорил ему об этом раньше, но он все равно спрашивает, потому что он Сонхо и никогда не чувствует, что заслуживает этого. Особенно в такие моменты, когда он попадает в это свободное пространство, от которого все тело Джунхёна чешется от необходимости сделать всё лучше. Он поднимается на ноги и протягивает руку Сонхо. Он тут же тянется назад и отпускает его только тогда, когда Джунхён поворачивается, чтобы залезть на койку.       Там действительно недостаточно места для двоих, но за последние годы они закрепили это как науку. Джунхён прижимается спиной к стене, Сонхо прижимается спиной к груди Джунхёна, и они легко сливаются: рука Джунхёна обнимает его за талию, а их пальцы свободно переплетаются. Ему потребовалось некоторое время, чтобы признаться в этом самому себе, но теперь Джунхён знает, что это одно из его любимых мест.       — Извини, — тихо говорит Сонхо. Большим пальцем он чертит круги на руке Джунхёна, — Извини, что попросил об этом.       Он качает головой, хотя Сонхо его не видит. — Разве мы не говорили об этом? Тебе никогда не придется…       — Извиняться, я знаю, – Сонхо тихо выдыхает. Его большой палец перестает чертить круги, — Это просто… тяжело.       Рука Джунхёна сжимается вокруг его талии. Боже, он хочет сделать ситуацию лучше, но никогда не знает, что сказать. Он прошел через дюжину итераций, я знаю, мне очень жаль, и дайте мне знать, что я могу сделать, но Сонхо каждый раз их сбивает и настаивает, что просто быть здесь достаточно. Джунхён знает, что он и так не слишком хорош в словах, поэтому вместо этого он предпочитает уткнуться лицом в шею Сонхо, пока тот не будет готов говорить. Ему кажется, что он слышит, как у Сонхо перехватывает дыхание. Еще один ящик в его мозгу смещается, чтобы приспособиться к этой нелогичности.       — Всё так же, как всегда, — наконец бормочет Сонхо, — Ты знаешь. Ощущение то же самое.       — Что-то случилось? – Джунхён остро ощущает, как его губы касаются шеи Сонхо, когда он говорит. Возможно, ему не следовало этого делать.       Он прочищает горло. — Не совсем. Я имею в виду, я просто… — Джунхён не видит его лица, но представляет, как Сонхо теребит нижнюю губу между зубами. — Я просто наблюдал. Как обычно.       Джунхён готов позволить ему продолжить, но тишина затягивается настолько, что звенит в его ушах. — Но…? – он подсказывает.       — Но это не просто, ты знаешь, – он пожимает плечами, — нелегко посмотреть на остальных из вас, а затем посмотреть на меня и увидеть, что мы не… одинаковые.       Для Джунхёна это одна нелогичность, завернутая в другую, потому что он никогда не мог этого понять. — Это не правда..       — Это очевидно, — настаивает Сонхо, сгорбив плечи, — у меня никогда не будет такого тела, как у тебя, или лица, как у Тэёба, или…       Джунхён снова качает головой, и в этом должно быть достаточно силы, потому что Сонхо замолкает. Они были здесь раньше, столпившись на кровати Джунхёна, а Сонхо был погружен в липкую ненависть к себе, которая цепляется за каждое его слово, но теперь в этом есть что-то другое. Все по-другому, потому что логика в мозгу Джунхёна менялась, менялась и терялась уже несколько дней. Другое дело, потому что ему снились губы Сонхо на его губах, и от этой мысли его тело горело повсюду. Все по-другому, потому что грань между ними превратилась в мутную серую зону, которая его немного пугает, и он думает, что, возможно, Тэёб прав. Возможно, им нужно поговорить об этом. Он сильнее прижимается спиной к стене, чтобы освободить Сонхо как можно больше места. — Не мог бы ты повернуться на секунду?       Пауза. — Зачем?       — Я просто… — Джунхён сглатывает, — У меня есть кое-что, что я хочу тебе сказать.       В конце концов Сонхо подчиняется, но ожидание еще достаточно долгое, чтобы желудок Джунхёна скрутился в узел. Его волосы падают ему на глаза, и он не смотрит в лицо Джунхёну, вместо этого его взгляд устремлен куда-то на ключицы. Он осторожно распутывает их переплетенные пальцы.       Джунхёну хотелось бы продолжать болтать, как Укджин, или выражать все свои чувства в кратких заявлениях, как Тэёб. Он никогда не был способен на это и чувствует это сейчас больше, чем когда-либо. В конечном итоге они погружаются в тяжелую тишину, которую он не знает, как нарушить.       Сонхо ёрзает на месте. — Что ты хотел сказать?       Все, что ему удается, — это тихий, уклончивый звук, за который он мысленно ругает себя.       Затем Сонхо смотрит на него, его взгляд частично закрывает все еще влажные волосы. Он ничего не говорит, просто смотрит на Джунхёна, и в уголках его рта играет смущенная хмурость. Джунхён смотрит в ответ и тогда замечает два мягких пятна макияжа в уголках глаз. Вероятно, он умылся слишком быстро, пытаясь как можно быстрее покинуть ванную. Джунхён знает, что он ненавидит смотреть в зеркало в такие дни. От этой мысли у него болит в груди.       — Здесь, хм… — начинает он, но все остальное застревает у него в горле. Его руки чешутся сделать что-нибудь, заполнить пробелы, которые зияют с каждым отрезком тишины. В любом случае, действия всегда приносили ему больше пользы, поэтому он подносит руку к лицу Сонхо.       Сонхо хмурит брови. — Что..       — Здесь еще остался макияж, — бормочет он. Он вытирает его большим пальцем, и глаза Сонхо закрываются. Он тянется, чтобы сделать то же самое с другой стороны, но теперь застывает. Он держит лицо Сонхо обеими руками и не знает, стоит ли ему оставаться на месте или отступить. Скиншип между ними не является чем-то необычным, но в этом чувствуется какая-то крепкая близость, о которой они никогда не говорили.       Сонхо не открывает глаз. — Спасибо, — шепчет он.       Джунхён мычит и надеется, что этого достаточно. Это намного проще — показывать, а не рассказывать, и он думает, что, возможно, так будет лучше для них двоих. Они не Тэёб и Кюбин, которые могут говорить три часа, чтобы проанализировать все чувства, которые у них когда-либо были. Им всегда было комфортно в дружеской тишине, которая была мягкой, как хлопок. Они всегда понимали друг друга без слов.       Итак, Джунхён решает, что он так и сделает – он будет работать без слов.       Он осторожно подносит руку ко лбу Сонхо, убирая волосы с лица. Он всегда предпочитал такую ​​прическу, зачесанную назад, чтобы было видно глаза, но никогда этого не говорил. Проводит пальцами по нему и слышит нежный вздох, который выдыхает Сонхо. Он ничего не говорит, и Джунхён тоже. Другой рукой он проводит пальцами по лицу Сонхо, по краю его челюсти, вниз по горлу. Когда он достигает ключицы, дрожь всего тела пробегает по пальцам ног Сонхо, и Джунхён от удивления почти отдергивает руку. — Э-это нормально? – он шепчет.       Сонхо требуется некоторое время, чтобы ответить. — Да, – наконец шепчет он в ответ, – да.       Джунхён сглатывает. Он продолжает свой путь вниз, прослеживая линию ключицы, прежде чем спуститься на грудь. Плечи Сонхо напрягаются — он задерживает дыхание. Достигнув талии, Джунхён видит, что Сонхо сжимает край футболки в крепком кулаке. Он осторожно разжимает пальцы один за другим, пока не сможет держать руку. — Ты уверен, что это нормально?       — Да, — повторяет Сонхо. Он одновременно выдыхает с тихим свистом, отчего он податливо прижимается к матрасу, и открывает глаза. В его взгляде лежит полдюжины вопросов, но Джунхён не знает, как на них ответить. Он тянет его за руку, пока Сонхо не оказывается ближе. Теперь они лежат грудь к груди, и Джунхён чувствует дыхание Сонхо у себя во рту. Он думает, что это немного отстало: технически он знает, как выглядит Сонхо под ним, но до сих пор не знает, какой он на вкус. Они были вместе полуобнаженными перед камерой больше раз, чем он мог сосчитать; они держали друг друга за руки более настойчиво, чем сейчас, под наблюдением всей команды, но все это меркнет по сравнению с напряжением, возникшим между ними сейчас.       — Я… — начинает Джунхён, но ошеломленно замолкает от того, как Сонхо сжимает его руку сильнее, от того, как его взгляд падает на губы Джунхёна и остается там.       — Ты…?       — Эм.., – в его мозгу начинается короткое замыкание. Нетронутые коробки в его сознании начинают терять свою форму. Раньше слова были трудны, но теперь они совершенно невозможны, поэтому он уступает единственному действию, которое кажется правильным. Они так близко, что ему едва нужно пошевелиться, чтобы сжать их губы вместе.       Сонхо сначала не отвечает взаимностью. Таким образом, момент приостановлен, покачиваясь на конце хрупкой нити, которая, как опасается Джунхён, может оборваться. Сомнение заползает ему в горло на полсекунды: может быть, это была ошибка, может, ему не следовало этого делать, может быть, — но затем Сонхо испускает самый тихий вздох и наклоняет голову, чтобы поцеловать его в ответ. Это нежный и целомудренный поступок, осторожный, как шагать по льду зимой. Возможно, Сонхо не уверен; возможно, Джунхён не уверен; возможно, они оба балансируют на краю пропасти, которой пытались избежать.       Джунхён отстраняется, чтобы оценить реакцию Сонхо. Его глаза закрыты, а несколько прядей волос выскользнули из пальцев Джунхёна и упали ему на лоб. Он собирается спросить, собирается убедиться, что ничего не повредил непоправимо, но тут Сонхо смотрит на него, медленно взмахивая ресницами. Секунды тикают, тикают, тикают в тишине. Сонхо снова наклоняется, его вопросительный взгляд встречается с Джунхёном. Джунхён кивает, и они снова целуются, прежде чем он успевает подумать дважды. Свободная рука Сонхо хватается за рубашку Джунхёна, и этого достаточно, чтобы толчок пробежал по его позвоночнику. Он крепче сжимает волосы Сонхо, ему любопытно, как тот отреагирует, и резкое ах, которое Сонхо выдыхает ему в рот, стирает все остальные мысли из его мозга. Раньше он никогда не позволял себе заходить так далеко, думать о звуках, которые он мог извлечь из рта Сонхо, и нервы в его теле мгновенно вспыхнули.       Губы Сонхо легко приоткрываются, но Джунхён все равно хочет быть с этим осторожным. Он скользит кончиком языка по нижней губе Сонхо, и Сонхо мгновенно реагирует. В груди у него перехватывает судорожное дыхание. Он наклоняется все больше и больше, хотя расстояние между ними уже сократилось до сантиметров, и рука, которую он держит на груди Джунхёна, движется вверх, чтобы схватить воротник его рубашки. Джунхён воспринимает это как положительный знак. Он наклоняет голову, чтобы сделать поцелуй немного глубже, немного голоднее. То, как Сонхо к этому относится, просто восхитительно — вздох застревает у него в горле, он отпускает воротник Джунхёна и вместо этого запускает пальцы в его волосы, а его спина выгибается. Джунхён не хочет терять контакт, поэтому он разводит их сцепленные руки и обнимает Сонхо за талию. Сонхо мычит, затем наклоняется вперед и ловит губу Джунхёна зубами.       Чистый шок пугает его больше, чем намек на боль, и Сонхо должно быть это почувствовал, потому что он отстраняется с широко раскрытыми глазами.       — Мне.. Мне жаль, — говорит он, задыхаясь. — Это… Это было слишком? Мне жаль..       — Нет, — Джунхён удивляется звуку собственного голоса, тонкого и хрупкого, словно воздух выбили из его легких, — нет, нет, это было…Он перебирает дюжину слов, прежде чем решает, что ни одно из них не подходит. Он глотает. — Это было… Могу я просто… могу я поцеловать тебя еще раз?       Сонхо мгновенно кивает, и Джунхён не теряет времени. Этот поцелуй отличается от других; это зубы и язык, и Сонхо сильно дергает Джунхёна за волосы. Это жар, желание и резкий вой, который поднимается в горле Сонхо, когда Джунхён впивается ногтями в его спину. Это настолько опрометчиво и головокружительно, что Джунхёну приходится отступить, чтобы подышать воздухом раньше, чем он этого хочет. Сонхо едва отпускает его, притягивая его лицо ближе, пока Джунхён не перестает задыхаться прямо ему в рот. Он, должно быть, тоже не находит слов, потому что вместо того, чтобы что-то сказать, хватается за подол рубашки Джунхёна.       Джунхён снова пытается отстраниться, на этот раз более настойчиво, и Сонхо ослабляет его хватку. Он сразу же был поражен тем, насколько хорош такой Сонхо. Его волосы спутаны на лбу, губы приоткрыты и окрашены в малиновый цвет от зубов Джунхёна, а глаза темны от эмоций, которые жаром сворачиваются в груди.       После запыхавшегося отрезка бесконечности Сонхо моргает и опускает взгляд. Он ссутулил плечи и позволил руке упасть с волос Джунхёна. — Я… — Он замолкает, но Джунхён знает его достаточно хорошо, чтобы уловить каждое не сказанное им слово. Это снова липкая ненависть к себе, подкрадывающаяся, чтобы найти дом в каждом уязвимом уголке мозга Сонхо. Джунхён знает, что тот собирается отстраниться и извиниться за то, что подарил ему самый потрясающий поцелуй за всю его жизнь, и будь он проклят, если позволит этому случиться.       — Эй, — шепчет он. Он высвобождает пальцы из волос Сонхо и проводит ими по его лицу. Сонхо по-прежнему не смотрит на него. Джунхён хмурится и нежно запрокидывает голову назад. Сонхо наконец смотрит ему в глаза, но делает нерешительное движение. — Эй, — повторяет Джунхён.       Рот Сонхо растягивается в водянистой полуулыбке, далеко не искренней. — Эй, — шепчет он в ответ. Слёзы начинают собираться на линии его ресниц. Паника проносится по венам Джунхёна.       — Нет, нет, нет, — выдыхает он. Он наклоняется вперед, пока не может сомкнуть их лбы вместе. Ему никогда не удавалось остановить слезы Сонхо, обычно он просто предлагал удобное плечо, на котором можно поплакать, и коробку салфеток, пока Сонхо не заснет, но он чувствует себя полностью ответственным за это. Он подносит обе руки к лицу Сонхо по обе стороны.       Сонхо моргает, и слезы льются, пока не попадают на кончики пальцев Джунхёна. — Мне очень жаль, — бормочет он. — Я даже не…       — Шшш, – Джунхён проводит большими пальцами под обоими глазами Сонхо. — Не… — Он сглатывает и пытается сложить воедино предложение, которое не кажется таким бесполезным, как ему кажется. — Не извиняйся за лучший поцелуй, который у меня когда-либо был.       Должно быть, это застало Сонхо врасплох, потому что из его рта вырвался хриплый смех. Он тянется вверх, чтобы рефлекторно смахнуть слёзы с лица, но останавливается, когда задевает тыльную сторону рук Джунхёна. — Не ври, — говорит он тихо.       — Я не вру       Сонхо сглатывает. — Но.. — Я не вру, — твердо повторяет Джунхён. Он проводит руками по линии подбородка Сонхо и наблюдает, как его глаза снова закрываются. Его дыхание сбивается у рта Джунхёна, и он опускает руки на его плечи. Прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, Джунхён целует его долго, нежно и медленно. Поцелуй мягче, чем раньше — ни зубов, ни ногтей, впивающихся в кожу, — и Сонхо вздыхает и наклоняется к нему, что мгновенно доставляет удовольствие. Ему это нравится, и Джунхёну нравится, что ему это нравится. Ему нравится знать, что Сонхо доверяет ему настолько, что готов растаять. Он хочет быть единственным, кто сделает это, единственным, кто обнимет его и скажет, какой он красивый.       И тут его охватывает внезапно, как физический удар. Он никогда раньше не говорил этого Сонхо, по крайней мере, в таких развернутых словах – это всегда было непринужденно, твой новый цвет волос выглядит красиво, или эта сцена получалась действительно хорошо. Даже в те дни, когда Сонхо сворачивался калачиком в постели Джунхёна, потому что чувствовал себя хуже, он никогда не знал, что сказать. Тогда все это казалось пустым, как будто слова ты знаешь, что ты красивый звучали умиротворяющей пустотой. В любом случае, он и Сонхо никогда по-настоящему не полагались на банальности — их отношения всегда строились на тишине, на тех маленьких недосказанностях, которые они просто понимали друг о друге. Оно аккуратно вписалось в один из мысленных ящиков Джунхёна, спрятанное в ряд со всем остальным. Однако сейчас, когда логика в его мозгу отключена, это кажется смешным.       Он резко отстраняется, и Сонхо несколько раз в замешательстве моргает. Джунхён знает, что у него плохо со словами, и что даже с Сонхо ситуация не отличается, поэтому он выпаливает это, прежде чем успевает усомниться в себе. — Ты действительно красивый, – это скорее грубо, чем романтично, но Джунхён полагает, что позже он сможет добиться большего.       Губы Сонхо приоткрываются. Его глаза отслеживают каждую деталь лица Джунхёна, как будто он ищет ложь или шутку. Его брови приобретают неопределенный изгиб. — Ч-что? – он заикается.       Джунхён может добиться большего. Он прижимается губами к уголку рта Сонхо. — Ты красивый. Он слышит дыхание, застрявшее в зубах Сонхо.       — Я… я не…       Джунхён опускает руки на шею Сонхо и приближает губы к линии его подбородка. Он может добиться большего. — Ты такой красивый, — шепчет он. Хватка Сонхо на его плечах начинает ослабевать. Джунхён позволяет своим рукам скользить по груди Сонхо, пока тот не сможет надежно положить их на талию. Он остается так какое-то мгновение, неглубоко дыша, прижимаясь к коже Сонхо. Он может добиться большего. Он хочет добиться большего. Он наклоняет голову, пока не может прижаться губами к шее Сонхо, и он мгновенно реагирует на это, выгибаясь в его захвате. — Боже, ты такой красивый, — выдыхает Джунхён. Он покусывает кожу на короткую секунду, ровно настолько, чтобы ужалить, и Сонхо издает пронзительный ох, от которого кости Джунхёна воспламеняются.       Сонхо сильно впивается ногтями в плечи Джунхёна. — Я, э-э-э… — Слова застревают и трясутся у него во рту.       Джунхён мычит, превращая конец в вопрос.       Он чувствует, когда Сонхо глотает. — Н-ничего, я просто, э-э…       Однако Джунхён думает, что знает, потому что чаще всего они находятся на одной волне. Он снова хватает кожу Сонхо зубами, сильнее, чем раньше, и реакция немедленная. Сонхо откидывает голову назад, и по его позвоночнику пробегает дрожь. Звук, который он издает, больше похож на хриплый, сдавленный вздох, от которого электрический ток пробегает по всему телу Джунхёна. Он хочет быть ближе, ближе, ближе, пока ощущение Сонхо под его руками не запечатлеется в самых глубоких уголках его памяти. Он хочет прижать его к земле, оставить синяки на его коже и хвалить его до тех пор, пока все, что он сможет сделать, это выгнуться в красивые изгибы и выдохнуть имя Джунхёна. Ему не терпится побыть наедине, только вдвоем, часами, чтобы он мог взять все слова, которые он никогда не мог сказать, и превратить их в действия, которые Сонхо поймет. Но..       Его рот замирает на шее Сонхо. Его ногти впились в плечи Джунхёна настолько сильно, что стало больно, а дыхание стало прерывистым и прерывистым. Такая остановка противоречит сдерживаемому статическому шуму в его нервах, но он знает, что сейчас не подходящее время. Не здесь, не так, не без настоящей попытки разговора. На самом деле у него нет слов для этого, и он знает, что у Сонхо, вероятно, тоже нет, но он не простит себе, если подтолкнет Сонхо к линии, которая ему не нравится. Он зарывается лицом в плечо Сонхо и медленно выдыхает. — Итак, эм…       Тело Сонхо содрогается от силы его собственного выдоха. — Ага. Да, знаю.       Джунхён сжимает пальцы в подол футболки Сонхо. — Нам придется…       — Поговорить об этом, — заканчивает за него Сонхо. Джунхён задается вопросом, показался ли ему оттенок разочарования. — Мы… Мы должны, я понимаю. Не хочу, чтобы кто-то… — Он замолкает.       — Облажался?       Сонхо смеется над этим, громко и хрипло, и его пальцы расслабляются на плечах Джунхёна. — Это один из способов выразить это. Смех сотрясает его грудь, и, возможно, это из-за внезапной абсурдности всей ситуации, или, может быть, из-за смеха Сонхо он чувствует себя невесомым, но Джунхён тоже смеется. С улыбкой, прижатой к плечу Сонхо, с сердцем где-то в горле, он смеется, пока тот наконец не переводит дыхание. В комнате наступает тишина, пока Сонхо проводит пальцами по волосам Джунхёна. — Может ли этот разговор подождать до завтра? — наконец шепчет он.       Джунхён удовлетворенно мычит. — Конечно.       Наступает долгий период молчания, комфортный и дружелюбный в их особом стиле, но с легким оттенком — возможно, предвкушения. Обещание чего-то большего, например, молекул воздуха, гудящих с неоспоримым трепетом перед тем, как начнется молния.       — Пора спать? — спрашивает Сонхо. Его голос мягкий.       Джунхён задается вопросом, плывут ли их мысли в одном и том же море. Он кратковременно целует его в плечо. — Звучит отлично.       Сонхо двигается, чтобы устроиться поудобнее, перемещаясь до тех пор, пока не сможет положить подбородок на голову Джунхёна. Он все еще проводит пальцами по волосам, когда шепчет спокойной ночи.       Джунхён качает головой. —Не хочу так спать. Он отстраняется и кладет руку на затылок Сонхо. — Иди сюда.       Сонхо мгновенно это улавливает, как он это часто делает, и наклоняется вперед, уткнувшись лицом в шею Джунхёна. Когда он говорит, от его губ по рукам Джунхёна бегут мурашки. — Что не так с тем, как это было?       — Не мог тебя видеть, — шепчет Джунхён. Сонхо издает звук в глубине горла, а Джунхён ловит пальцами его подбородок, пока тот не откидывает голову назад, чтобы посмотреть на него. — Ты красивый, — просто говорит он, —мне нравится смотреть на тебя.       Сонхо корчит рожицу, но улыбка, которую он пытается скрыть, очевидна. — Останавливайся.       — Ты красивый, — повторяет Джунхён. Он целует его в лоб. — Очень красивый. Самый красивый человек, которого я знаю.       Сонхо ерзает и опускает голову. Кончики его ушей окрашены в красный цвет, и Джунхён задается вопросом, что еще он может сделать, чтобы Сонхо покраснел. У них будет время это выяснить, полагает он. Аккуратные ящики его разума сдвигаются, чтобы снова освободить место для Сонхо. Этот ход проще, привычнее и, возможно, не так нелогичен, как он думал.