sweet dreams

Сонхва такой красивый, когда спит. Расслабленный, нежный, иногда по-детски надувающий губы. Он спит крепко, наверняка перед сном, как обычно, выпил бокал вина. Это стало традицией: немного сухого красного, пара серий какого-нибудь легкого шоу, и можно закончить тяжелый день. Он обычно засыпает на боку. Удобно: можно поцеловать его в висок, осторожно погладить по волосам, а он даже не почувствует. Или можно лечь рядом и обнять, обвить руками тонкую талию, прижаться щекой к его спине. От Сонхва исходит сладковатый аромат пены для ванн, что-то фруктовое, кажется, персик. Хочется его слегка укусить и попробовать, может, он такой же и на вкус — но нельзя, так Хва проснется, и волшебство момента будет разрушено. Откинуть одеяло — медленно и тихо, чтобы оно не шуршало. Устроиться рядом. Кровать скрипит, но Сонхва в своем мире сновидений ее не слышит. Провести рукой по спине и удивиться, какие хрупкие, острые у него лопатки, сколько раз не прикасайся, каждый раз немного страшно, как будто от любого неосторожного жеста Хва разобьется, как фарфоровая статуэтка. Он не любит, когда его считают таким ранимым. Он и правда гораздо сильнее, чем кажется, но по его спящей фигуре так и не скажешь. Как хорошо, что сегодня жарко и он без пижамной майки, можно почувствовать, какая теплая и мягкая у него кожа. Если коснуться чуть ниже лопаток, то можно нащупать шероховатые шрамы, но и они не кажутся чем-то грубым и неправильным — просто узоры. Их хочется целовать, отмечая и пересчитывая. За каждым — история, рассказывать которую Хва никогда не станет. От поцелуя ближе к шее Сонхва сонно хмурится и ерзает: слишком чувствительное место, он может проснуться, и надо быть осторожнее. А вот поцелуи в загривок его успокаивают и убаюкивают. Можно еще потереться о плечо щекой, Сонхва тихонько вздохнет, но продолжит спать. Огладить ямки на его пояснице. Сонхва в свободных пижамных штанах, их легко стянуть пониже, чтобы прикоснуться еще. От поглаживаний по бедру он будто бы мурчит. Прислушаться к дыханию: нет, все еще спит. Он не просыпается и тогда, когда его ягодицы слегка сжимают, совсем чуть-чуть. Провести между ног — Сонхва замирает на грани между снов и явью, прикосновение мимолетное, словно случайное, и он засыпает снова. И все же его тело отзывается на ласку: возбуждение прокатывается по нему волной, Хва тянется ближе к краю кровати, к окну — ему жарко. Ящик тумбочки задвигается почти без звука и скрипа. Если приноровиться, то флакон со смазкой тоже можно открыть бесшумно. От скользкой жидкости Сонхва недовольно сопит во сне. Развести его ягодицы, обвести кольцо мышц, добавить еще смазки. Теперь он не мог не проснуться. Если прижаться теснее, можно почувствовать его дрожь: Сонхва изо всех сил старается выровнять дыхание и ничем не выдать своего пробуждения. Размазанная между ягодиц смазка влажно хлюпает, когда входит первый палец, медленно, постепенно растягивая колечко мышц. Хва еле слышно вздыхает, когда палец проникает глубже, комкает в кулаке простыню, напряженный от необходимости не шевелиться, иначе игра закончится. Он утыкается в угол подушки, как если бы он ворочался во сне, но приглушенный всхлип его выдает. — Тише, тише, потерпи, — шепотом на ушко и поцеловать его горячую щеку. Два пальца выдержать сложнее, Сонхва плотно сжимает губы, крепко жмурится, его тело то напрягается, когда пальцы задевают простату, то расслабляется, если их вытащить. В безмолвии звуки его ерзанья кажутся очень громкими. Надавить настойчивее —дыхание Сонхва срывается, он хватает ртом воздух в немом вскрике. Свободной рукой обхватить его возбужденный член. Хва дергается, подаваясь бедрами в руку. Он сдается, коротко стонет, признавая свое поражение. Удовольствие нарастает с каждым толчком пальцев, каждым движением по члену, терпеть это больше нет сил. — Пожалуйста, Хонджун! — Хонджун! Сонхва просыпается от собственного возгласа, с неудовольствием осознавая, что он опять в кровати один. Хонджун целыми днями пропадает в делах где-то в Японии, а он, Сонхва, торчит дома в одиночестве. И приходит в себя в три часа ночи после мокрого сна, как подросток, как ни унизительно это признавать. Сонхва трет лицо руками, просыпаясь окончательно. Пустота на второй половине кровати раздражает. К хорошему так легко привыкнуть: бокал вина, забавное шоу, объятия на диване, потом нежный секс и сладкий сон с рукой Хонджуна на его бедре. А теперь Джун в деловой поездке, а без него спится просто отвратительно. Хоть бы раз он вернулся пораньше, вот также, ночью, лег рядом, поцеловал в шею и… Воспоминания из сна слишком свежи, и возбуждение накатывает с новой силой. Чертов Хонджун. Хва хватает с тумбочки телефон, находит контакт Хонджуна и мстительно пишет злобное «ненавижу твои командировки» в надежде, что тот не выключил звук и теперь тоже проснется, прочтет и устыдится. И приедет к нему поскорее.