Бункер

Намджун нервничал и не обращал внимания на всеобщую радость команды, возвращающуюся со старого бункера. Они наконец закончили, оставив одну бригаду для поддержания систем и контроля ситуации. Юнги нервничал от новостей, которые ему передавали по рации. Чимин справился, хорошо справился, но о драке Чонгука говорили все. Хосок тоже дергался и злился на обидчиков Ушика. Он впервые чувствовал такую ярость, что сам хотел ворваться в темницу и разнести им лица до фарша. Уже скоро они будут дома. Скоро прижмут своих омег. А Намджун наконец вдохнет запах любимого. --- - Я сказал тебе вали с кровати вниз! Ильен устало выдохнул, услышав крик из комнаты младших. Он шел забрать их встречать ребят из старого бункера, а младшие всю неделю ругаются. Точнее Ушик. Чонгук лишь ухмылялся в ответ. - Что опять? Ильен привлек к себе внимание, войдя в комнату. Дети уже были одеты и Ушик тут же бросился в объятия старшего. - Пап, он уже достал меня! Он ночью трогал мою жопу!!! Ильен удивленно округлил глаза и посмотрел на Чонгука, который тут же закатил глаза в ответ. - Да сдалась мне твоя жопа! Я одеяло хотел натянуть, а там твоя костлявая задница под руку попалась! Ушик возмущенно свел брови. Чонгук в принципе не врал, что пытался натянуть одеяло, но все же нащупав попу мужа, он пару раз смял уже понимая что он трогает. - А утром тогда чего прижимался?! Ушик был алый от гнева. Чонгук усмехнулся. - А это я от Юнги понабрался. Привычка теперь у меня такая. Ильен прижал к себе омегу, пытаясь прервать эту ссору и взглядом остановить сына. - Кстати о Юнги, они уже должны подходить к лагерю и Тэхена, Чимина и Тэмина уже там. Если вы не соскучились по братьям, то можете ругаться дальше, а я пошел к сыну... Ушик показал Чонгуку язык, но вышел за Ильеном, продолжая спрашивать когда Чонгуку можно снова вернуться на пол. Чонгук усмехнулся и пошел следом. Бомгю сказал, что нога почти зажила и через неделю он сможет выходить на работу. До этого времени Чонгук решил насладиться сном рядом с Ушиком. Ему нравились истерики омеги. Чимин надел новую футболку и оставил сыновей со старшими. Голубоглазый омега нервно поправлял ткань и волосы, предвкушая своего мужа и долгожданную встречу. Юнги больше не должен уходить и Чимин был этому безумно рад. Тэхен стоял рядом, тяжело вздыхая и придерживая огромный живот. Чимин сдержал обещание и помогал Тэхену одеваться, смазывать маслом живот и выслушивал все тревоги и мысли друга. Тэхен сильно боялся, что Хосок его разлюбит. Он еле влез в вещи Чимина, которые он носил во время беременности и долго рыдал, что он жирнее друга. Чимин еле успокоил его, объясняя, что он намного ниже Тэхена и поэтому вещи сидят по-другому. Тэмин молчал. Он смотрел на дверь как завороженный. Тэмин посмотрел на таких же воодушевленно ожидающих омег рядом и усмехнулся. Еще год назад он не представлял себя таким счастливым, после всего, что он пережил. Первым вышел Соджун и сразу нашел взглядом своего Тэмина. Ушик снова нахмурился и тяжело вздохнул. Брат его даже не заметил и сразу обнял Тэмина. Хосок прервал все тревожные мысли Тэхена, жадно прижавшись к губам мужа и опускаясь для поцелуя живота омеги. Хосок повторял как скучал "по своим мальчикам" и Тэхен почти визжал от счастья. Чимин смеялся, пока Юнги кружил его на руках. Ильен смотрел как альфы прижимают своих мужей и не сдержал своих слез, обнимая Ушика. Лагерь сильно изменился. Лагерь был в любви. Он будто ожил. Лагерь будто стал ярче. Ильену нравился такой лагерь. --- Всю неделю Чимин почти не видел Юнги и сильно злился из-за этого. Альфа просыпался раньше, целовал все семейство и уходил. На обед он оставался с советниками в кабинете Шихека, а вечером приходил намного позже ужина. Чимин обязательно бы обиделся, но он был нужен Джину. Старший готовился к родам, но весь лагерь гудел от новых событий. Во-первых, развод был одобрен без отсрочки. Во-вторых, на процесс незаметно пришел Намджун и сразу после согласия главы на развод, советник попросил разрешения жениться на Джини. Альфа просил разрешить ему в счет всего, что он сделал для лагеря, говорил, что примет ребенка и будет воспитывать его как кровный отец, обещал никогда не обижать Джини. Намджун говорил громко, долго и красиво и совсем не замечал удивленные взгляды присутствующих и в первую очередь самого Джина. Джин еле выдавил свое согласие и в тот же вечер Чимин помог перенести ему свои вещи. Мингю оставили в их старой комнате. Лагерь разделился на осуждающих Джина и на поддерживающих. Чимин нервно озирался, замечая шепот со всех сторон и гневные взгляды на старшего. Ушик был готов драться. Его еле успокоили. --- - Джини, я пришел. Чимин осторожно зашел к старшему и сразу прошел к столику с маслом для живота старшего. Джин медленно поднялся с кровати и тяжело выдохнул. - Булочка, ты зря пришел, Намджун взял отдых и хочет побыть вместе...чтобы привыкнуть... Чимин замер с баночкой в руках. - Как у вас? Вы... ты... он привык? Не мешает тебе спать? Чимин осторожно присел рядом со старшим и пытался определить его эмоции. - Не знаю, если честно. Все непривычно, он осторожен, но видно, что старается. Джин улыбнулся. - Вчера принес чесночные палочки и сильно покраснел, узнав, что я не ем чеснок. А утром резко притворился спящим, когда понял что я застукал его смотрящим на меня. Он милый. Но такой неуклюжий... Чимин смеялся, слушая рассказы старшего про то как Намджун переломал почти все в комнате, как он спотыкается о свои же ноги и как пару раз ударил Джина, пытаясь поправить ему то одеяло, то подушку. Чимин резко посмотрел на дверь и вошедшего альфу. - Джини, я принес клубнику. Надеюсь, ты ее кушаешь. Еще Донсу положил манду, говорит ты их любишь. Еще принес морс... Альфа положил продукты на стол и обернулся, испугавшись Чимина. Стол вздрогнул вместе с альфой. - Черт подери, я испугался... Намджун держался за сердце, пока омеги сдавливали смешки. - Ну, я не буду мешать вашему завтраку и пойду. Только надо живот Джини смазать, чтобы кожа не испортилась. Чимин вложил банку в руки Намджуну и улыбнулся старшему, выходя из комнаты. Намджун непонимающе смотрел на банку и на Джини. Омега улыбнулся и приподнял футболку. - Иди уже, ничего страшного нет, просто смажь внизу. Я уже не достаю. Альфа сильно дрожал, пока шел к омеге и Джин это заметил. Намджун осторожно опустился на колени и послушно выполнял наставления Джина. Когда рука коснулась живота, Джин вздрогнул. Малыш почувствовал отца и сильно пнул. Намджун ошеломленно поднял глаза. - Джини, ты почувствовал? Он толкнулся...он толкнул меня... Джин сморщился от боли, но усмехнулся, увидев как сияет альфа. - Ага, он то пинает меня изнутри. Я чувствую больше тебя... Альфа встревоженно поднял глаза на Джина. - Джини, а может ему больно? Может, я сделал что-то не так? Может он там... Джин устало выдохнул и прижал ладони альфы к животу. - Джун, мажь масло и успокойся. Он почувствовал отца, поэтому приветствует тебя так. Больно пинается... Намджун медленно наклонился к животу и поцеловал так нежно, что Джин прикусил губу. - Папа рядом, малыш, папа никогда не уйдет. Папа всегда будет рядом, сынок... Намджун поднял глаза и медленно потянулся к губам омеги. Джин только коснулся его губ и резко отстранился от жгучей боли. - Прости, Джини, я поторопился. Обещаю, больше не буду так делать, я буду ждать пока ты не будешь готов.... Джин сжался от боли и резко схватил руку альфы. - Намджун, зови лекаря! Я кажется рожаю... Альфа побледнел, резко вскакивая с кровати и поднимая омегу на руки. Он не видел прохожих, не слушал оклики людей, не понимал, что его омега в одной пижаме и что-то вытекает из него. Альфа бежал со своей ношей в лазарет и молился, чтобы Джин и его ребенок были в порядке. --- Юнги смотрел как Намджун в сотый раз пересказывает как появился его сын и как совет лагеря с грустью не понимают, почему советник называет сына Мингю своим. Все знали тяжелую историю Намджуна и списывали его просьбу жениться на разведенном омеге как компенсацию своего прошлого. Юнги понимал почему Намджун сломя голову несся в лазарет и почему отказался отходить от орущего Джина, но не понимал почему Мингю нервничал у двери лазарета и почему он искренне рыдал от новости, что Джин родил здорового альфу. Джихен и Чимин не отходили от Джина, помогая с малышом, а Юнги с Мингю нянчили двойняшек. Мингю рассказывал им, что теперь у них есть братик, а скоро появятся еще парочка. Юнги смотрел как Мингю играет с пальчиками Юджина и улыбался. - Когда ты попросишь отца о своей свадьбе? Мингю замер, пока маленький омежка пытался запихнуть палец альфы в рот. - Не думаю, что сейчас время и глава согласует это. Юнги устало выдохнул и посмотрел на своего хмурого Джунки. - Сынок, обещай мне быть более смелым, чем дядя Мингю. Ведь папа не всегда будет рядом и не всегда сможет поговорить с дедушкой. Мингю резко посмотрел на альфу и внимательно слушал. Юнги посмотрел ему в глаза и улыбнулся. - Отец разрешил твой брак с Бомгю. Свадьба будет в день клятвы Джини и Намджуна. Две свадьбы в один день. Мингю побледнел не понимая откуда Юнги узнал о Бомгю, но нервно рассмеялся, радуясь такому исходу событий. - Я бы на твоем месте предупредил Бомгю. Он кажется не в курсе о твоих намерениях и продолжает свою историю об опытах над искусственным оплодотворением. Чимина рассказал мне, что Бомгю придумал выводить детей в пробирках. Юнги усмехался тревогам Мингю и его вопросам откуда младший узнал. Юнги не смог признаться, что случайно подслушал разговор. Юнги успокоил Мингю, сказав, что тайна остается тайной, но видел как старший альфа боится реакции Чимина. Все-таки он стал отцом голубоглазому омеге. Даже после развода, Мингю продолжал переживать за Чимина. --- - Так, мстители, общий сбор. Юнги толкнул языком щеку и переводил тяжелый взгляд на всех присутствующих по очереди. Чонгук посмотрел на Хосока, прячущего глаза и в принципе понимал его присутствие, но сильно удивился Соджуну, который смотрел в ответ таким же удивленным взглядом. Хосок тяжело выдохнул и посмотрел на друга. - Мы поняли, так делать нельзя и мы больше не будем. Можно уйти? Хосок дергал ногой и сразу же увел взгляд. - Нет, бля, нельзя! Мы тут, чтобы отец не узнал о том, что вы избили четверых ебанатов, которые напали на Ушика. Чтобы отец не узнал как я потом отмывал кровь даже со стен блять! Соджун распахнул глаза и видел как Чонгук с Хосоком прячут свои. - Но меня не впустили! Как вы вошли? Юнги устало выдохнул на возмущение Соджуна. - И хорошо, что не впустили. Тройное избиение их просто убило бы. Юнги потер переносицу. - Хосок учился с одним из стражников, он и впустил. Чонгук шел за старшим и вошел следом. Соджун почему-то чувствовал дикое желание обнять братьев Чон. Ушик хоть и успокоил, что он в порядке, но один из знакомых охранников рассказал как эти четверо напали на его младшего и затащили в тупик к огнетушителям. Рассказал как Ушик кричал и вырывался, как он разбил нос Чахуну и как охрана вовремя успела оторвать альф от продолжающего вырываться Ушика. Младший вел себя как обычно, но синяки на шее, руках и разбитая губа не давали Соджуну успокоиться. Когда он не выдержал и пошел в темницу, его не впустили и даже мольбы не дали шанса прорваться. Соджун сильно удивился, увидев Юнги с ведром и кровавой тряпкой. Соджун даже подумал, что Юнги их убил. Юнги так и не признался, что сам пошел поквитаться с обидчиками Ушика сразу, как только получил информацию, что их перевели в темницу. Юнги помнит как в ужасе отрывал Хосока и Чонгука, как еле вытянул их из камеры и попросил охрану молча отвести парней в кабинет отца. Юнги отмывал кровь с благим матом и затыкал скулящих от боли альф пинками. Юнги боялся за друзей. Шихек уже достаточно часто закрывал глаза на нарушение правил, но сын это одно, а других он мог просто выгнать в пустоту. Юнги боялся этого и заранее придумывал план, как прикрыть друзей. На удивление Юнги, Шихек промолчал. Отец продолжал приходить к внукам с раннего утра, бросив, чтобы Юнги следил за друзьями и они больше не приходили к заключенным. Юнги с замиранием сердца ждал продолжения, но отец лишь прижал к себе Юджина и принялся кружить с внуком по комнате, напевая песенку про принятие ванночки. Ушик долго не мог поверить в сплетни про избиение в темнице, но Хосок и Чонгук ходили с перевязанными кулаками и младший заметил как к ним потеплел Соджун. Они стали вместе набирать еду в столовой и как-то обыденно перекидываться вопросами, будто всю жизнь так делали. Хуже было то, что Соджун запретил возвращать Чонгука на его законный пол. Ушик ошеломленно хлопал ресницами, пока старший брат объяснял, что пора привыкать спать на одной кровати и пол очень холодный для молодого альфы. Даже Ильен возражал, а Соджун продолжал настаивать. Ушик на него сильно обиделся. Весь день он обиженно дул губы и пылал от гнева. Лишь на ужине Ушик позабыл о своих тревогах. Оказалось, бывает и хуже. Джихен пришел бледный и присел к активно жующей семье. Он без отрыва смотрел на Чимина и попросил его пойти к Джини. Чимин не понимал зачем, ведь с Джини Намджун и их новорожденный малыш, который оказался очень спокойным. "Мингю женится на Бомгю". Одна фраза и Чимин побелел. Чимин смотрел на Джихена и пазл в голове складывался в ужасную картину. Чимин ему доверял. Чимин его любил. Бомгю оказался предателем, который носит под сердцем ребенка Мингю. Джихен ничего не сказал о беременности и Чимин понял, что тот не в курсе. Чимин медленно встал и шатаясь пошел в комнату. Юнги шел рядом и боялся сказать слово, понимая что его омега в шоке. Все затихли и даже прекратили есть. Ильен пытался спросить знал ли кто еще, но по ошеломленным лицам и громкому молчанию, понял, что в шоке все присутствующие. Первым почувствовал Хосок. Он сморщил нос и втянул воздух. Он посмотрел на Ушика, который пытался оттянуть футболку от шеи. От стресса ему стало жарко и капли пота уже смочили трусы. - Чонгук, уводи его быстро! Ильен втянул запах и в ужасе распахнул глаза. - Я то что сделал? Я молчал! Ушик возмущенно поднял руки и обиделся на Хосока. - Ушик, у тебя течка... Все семейство смотрело на омегу, а он смотрел на Чонгука. Он был в ужасе. Чонгук тоже. Он нервно сглотнул и не двигался, смотря как осознание расцветает на лице Ушика. - Нет! Нет, я не дам ему к себе прикасаться! Нет! Ни за что! Нет!!!