Птичка певчая/The songbird

Воздух вокруг сухой до першения в горле, затхлый, разве что плесенью не воняет. Белой такой, пушистой, с серо-зелеными вкраплениями. Слабые лучи солнца из небольшого прямоугольного окна, горизонтально расположенного в самом верху, почти под потолком, попадают лишь на одну треть комнаты, освещая плотные иссиня-черные обои на стенах с мелким узором в виде золотых лилий, стол из темного дуба и два неудобных стула с короткими спинками по обе его стороны. В пространстве ясно различаются попадающие на свет скопы пылинок, вьющиеся вокруг в небрежном танце. В этом Вики больше предпочитает маглов. Они чистоплотные: убираются каждые выходные, тщательно вытирая все поверхности дома: от подлокотников на диване вплоть до подоконника; опрятные и носят глаженую одежду, а не мятое тряпье, больше напоминающее бесформенные мешки. От них пахнет свежим стиральным порошком с цветочными ароматами, а не тяжелыми пряными духами, распространяющими за собой едкий шлейф на ближайшие десять футов. Да, они лучше, безусловно лучше. Комната чрезвычайно узкая даже для двух худых девушек, сидящих друг напротив друга. Все здесь сделано, чтобы ввести в некомфортное, угнетенное состояние загнанного в угол животного и вывести из себя — еще одна очередная проверка перед принятием на курсы мракоборцев. Была бы сейчас Вики одна здесь — без зазрения совести закинула бы ногу на ногу и развалилась на стуле в самой неженственной позе, которую можно только представить. Матушка непременно упрекнула бы ее, если бы увидела: ведь негоже воспитанным леди так вести себя! Но пронзительные серые глаза консультантши впереди, имя которой Вики даже не пыталась запомнить, — внимательно изучают каждое ее малейшее движение. От редких круговых поглаживаний ногтем по гладкой поверхности подлокотника, вплоть до непроизвольного подергивания мимических мышц лица. Ведь мракоборцы должны уметь вести себя достойно. Под «достойно» обычно понимается хладнокровие, стрессоустойчивость, способность принимать быстрые решения, логическое мышление и бесконечный список синонимов с подобными значениями. Именно поэтому ей приходится сидеть с прямой спиной, словно магловский солдат перед расстрелом, положив руки на подлокотники — единственная вольность, которую она себе позволяет — и смотреть в ответ так долго, пока слизистую глаз не начнет щипать от редкого моргания. Возможно она перегибает, впрочем, это не должно отпугнуть полукровку из комиссии. Чем серьезнее и угрюмее ты выглядишь, тем больше вероятность, что тебя примут. Веселым здесь не место. — Вивика Уокер, — обращается к ней консультантша с уходящим в ужасную мышиную серовизну блондом на голове, и Вики едва не кривится от полной формы собственного имени. Ну и постаралась же матушка назвать ее, — Вы выпускница слизерина, не так ли? Мерлин, будто вся ее биография в двадцати страницах не лежит прямо перед глазами на этом чертовом столе. Вики кивает, изо всех сил борясь с желанием закатить глаза. Проверка на раздражительность. И пусть негодование хоть дюжину раз закипает в груди — виду она не покажет. Не для того ушли пять лет подготовки. Не чтобы полететь лицом в грязь так быстро. Да, природная предрасположенность к вспыльчивости порой просыпается и дает о себе знать, но она разумное социальное существо, а не озерная пиявка, чтобы не иметь возможности сдерживать эмоции. — Ваши результаты ЖАБА набрали одни из самых высоких баллов на всем факультете. Вы получили оценки «Превосходно» по «Защите от темных искусств», «Чарам», «Трансфигурации» и «Истории магии». А так же «Выше ожидаемого» за «Зелья», я права? — Абсолютно, — снова кивнув, Вики ожидает оглашения результатов вступительных тестов. Если бы старый нудящий профессор по зельям не завалил ее на последнем экзамене, все оценки были бы наивысшими. Но он был из тех женоненавистников, которые не переносят никаких девушек. Учась у подобного остается лишь гадать, с какими целями и за какие заслуги таких личностей в принципе пускают преподавать. Тем более в школу, к детям. Хотя с безопасностью в принципе в магических школах дела обстоят чрезвычайно плохо, если не ужасно. На одних занятиях можно серьезно отравиться ядом растений или магических существ, на других заработать травмы во время дуэлей. Или вовсе свалиться с метлы и заработать несколько тяжёлых переломов, если тебя вовремя не поймают левитирующим заклятием. Что уж говорить о психологической составляющей. И снова маглы преуспели. В их учебных заведениях, по словам знакомых, хотя бы есть штатные психологи. Девушка перед ней намеренно тянет время, просматривая ее биографию с таким интересом, словно там целый том любовного романа. Проходит минута, две. Консультантша неспешно переворачивает листки один за другим, лишь мельком пробегаясь взглядом по написанным чернилами витиеватым строчкам. Консультация не пройдет гладко — на такое везение даже не стоит и пытаться надеяться. Вики не из того типа людей, за которыми по пятам следует удача. И не из тех, которым достаточно помечтать о чем-то, как это вскоре случается. Ей просто не везет. Для того, чтобы добиться чего-то, на что у некоторых волшебников уйдет максимально короткое количество времени, у нее выходит в трижды больше. Нет, она безусловно способная, просто невезучая. В буквальном смысле. По истечении пятой минуты Вики пытается разглядеть перевернутые буквы в документах на столе. Снаружи доносится заливистое пение птиц, переговаривающихся между собой на ветках клена за окном. Сегодня непривычно ясная и солнечная погода для вечно серого Лондона — самая пора прогуляться на свежем воздухе вдоль узких улиц, а не сидеть в пыльном кабинете. — Также результаты тестов на характер и способности достаточно высоки, — продолжает блондинка ровным тоном, но затем поднимает голову и смотрит прямо на Вики таким красноречивым взглядом, что даже не приходится гадать, какими будут следующие слова. Она уже знает, о чем пойдет речь. Не нужно быть провидицей или ясновидящей, кофейная гуща на чашках так же бесполезна. Ведь ответ известен. И вот снова. Одни и те же взгляды. Она словно возвращается на первый курс Хогвартса и слышит ворчливый голос распределяющей шляпы в своем сознании, который беззастенчиво говорит ей, не чураясь в словах. — Вы вейла, Мисс Уокер. Вики пытается вести себя достойно. Бледное лицо не выражает ни единой эмоции. Как тогда желание не было учтено, и из-за ее существа она была отправлена на слизерин, когда неистово хотела попасть в гриффиндор, так и теперь… Все снова упирается в одно. Вей-ла. Да, она одна из тех, что неосознанно может увести мужа из семьи, просто поговорив с ним на деловую тему. Та, на которую обращены большинство взглядов в толпе. У кого никогда не будет уверенности в искренности чувств партнера. Ей уже давно не больно осознавать все это. Ведь это та горькая правда, с которой она живет с самого рождения. Неприятно, что планы снова рушатся. Все вокруг нее медленно уходит под землю. — Это проблема? — В некоторой степени, — девушка откидывается на спинку стула в неформальном жесте. — Вы блестящая кандидатура, но мы не можем знать, как ваши чары будут влиять на преподавателей во время обучения. Я уже не говорю о том, что навыки сокрытия вам дадутся тяжело, если вообще будут под силу, принимая в известность факт того, что вы не можете контролировать свои чары. Конечно, вслух об этом никто не скажет. Но и сомнения по поводу честности ее оценивания у них тоже есть. — Я полувейла, — тон резок, глаза впиваются в консультантшу напротив. В Хогвартсе выучили же как-то, хотя некоторым учителям и приходилось использовать окклюменцию, — Мои чары не настолько сильные, как у чистокровных вейл. — И все же, мисс Уокер, для вас придется искать мракоборца, способного противостоять вашим чарам и готового взять вас под свое крыло. Это может занять некоторое время. Это «нет», только завуалированное и несмелое. Словно она тут же взбесится и что-нибудь натворит из-за обычного отказа. Но она не бешеная истеричка, и боролась со своим характером большую часть жизни, чтобы стать достаточно хладнокровной, чтобы не выйти из себя даже из-за открытого нарушения личных границ. Вики поднимается со стула, снимая тонкий бежевый плащ с деревянной спинки, и берет в свободную руку сумку на длинном ремешке. Впрочем, ничего из того, чего не стоило ожидать. Это было слишком банально, чтобы расстраиваться. Не надо было надеяться на то, что так и останется несбыточным, сколько бы усилий ни было приложено. Ты — никто, пока тебе не верят. — Мы отправим вам письмо, если найдется подходящий преподаватель. Если. Давно пора вычеркнуть из существования это ужасное и неопределенное слово и заменить его простым «никогда». Она ничего не отвечает. Но ее ответ и не нужен. Лишь покинув здание министерства удается вдохнуть полной грудью. Из пустого тихого переулка она медленно выходит на оживленную маггловскую улицу. Идет навстречу уходящим с праздничной ярмарки, посвященной очередному католическому празднику, семьям, что несут в руках пакеты с продуктами. Пересекает линии дорожного движения через пешеходный переход вместе с остальными людьми. Справа вышагивает невысокий, но важный мужчина в синем костюме и начищенных до блеска коричневых туфлях из натуральной кожи. Он слишком нарциссичный и напыщенный словно индюк, чтобы ее чары случайно подействовали на него. Этого офисного планктона больше волнует количество денег в портфеле, чем что-либо еще в этом мире. Жадный, зацикленный на зарплате и собственной выгоде. И да, за всю свою, пока еще недолгую, жизнь, Вики научилась определять «внутренности» людей по лицам, жестам, фигурам. Его же внутренний мир гнилой и пропах затхлыми бумажками и дешевым виски каждую пятницу после работы в баре с не самой лучшей репутацией. Чуть спереди медленно плетется молодая мамочка с детской коляской цвета ментола. Маленькие колесики стучат, наезжая на неровности асфальта и мелкие камешки. Звук быстро надоедает и вскоре начинает раздражать, особенно когда девушка в очередной раз останавливается посреди перехода, придерживая взлетающее от ветра вверх легкое платье в горошек. В голове она точно прокручивает мысли о покупке новой одежды ребенку и себе, о посиделке с подружками, где она будет хвастаться новым чайным сервизом или первыми нечленораздельными словами малыша. Среднестатистическая девушка. Среднестатистическая семья. Наверняка такой же среднестатистический муж. Ничего необычного. Вики оборачивается на мгновение. Долговязый мальчик лет тринадцати, держащий в пакете красные яблоки, купленные на все той же ярмарке неподалеку, едва не спотыкается о собственные ноги, заглядевшись на нее. Просто юноша, на которого без ее желания подействовали ее чары. Единственные, кому можно верить — маленькие дети лет до одиннадцати, до того, как в их с каждым днем все больше обретающих женственные или мужественные формы телах начинают бушевать гормоны. До того, как их начнет интересовать противоположный пол не для ребяческих игр, а вследствие прочитанных в тайне любовных романов или рассказов парней постарше. Ровно до того момента это единственные, кто могут относиться к Вики непредвзято. На кого не влияет ее магия. Кто честно растянет розовые губешки в милой невинной улыбке взрослой девушке и будет смотреть на нее не с осуждением, а обычным любопытством. И этот маленький ребенок не станет искать в ней соперницу или объект воздыхания. Им это не нужно. Девочка еще не познала «прелести» взрослой жизни, и ее сердце еще не отравилось завистью. А мальчик не знаком со всей извращенной натурой зрелых мужчин и не успел вкусить запретного плода под броским названием «вожделение». В огромном старом парке Уотерлоу все так же солнечно, но когда-то все было иначе. Некогда из-за высоких дубов, закрывающих своими широкими раскидистыми ветвями ясно-голубое небо, лучи проникали только на открытые участки парка. И еще до ее рождения его постигла печальная участь — пожар в 1960-х годах. Теперь же это лишь отголосок прошлого, который пытаются восстановить разные меценаты уже более десяти лет, но прогресс так ни на дюйм и не сдвигается за ближайшие года. Легкий прохладный ветерок треплет макушку, и Вики вынимает изящную деревянную шпильку со свисающими на тонкой цепочке красными кристаллами из волос — запасная волшебная палочка, купленная приблизительно два года назад, когда она вдруг подумала о том, что было бы неплохо обзавестись еще одной, о которой не будет знать никто. Специально изготовленная в виде шпильки, тонкая и короткая, но достаточно мощная, чтобы сражаться ею на дуэли. Положив ее в сумку, Вики приближается к искусственному озеру. Его выкапывали порядком десяток коренастых крепких мужчин, когда ей было всего семь. Это единственное, что удалось полностью восстановить практически в первозданном виде. Тогда она впервые сбежала из дома, надеясь найти спокойствие вне родных стен, которые довольно часто не оберегали и дарили успокоение, а давили. Словно металлический орехокол медленно трескающуюся скорлупу. Классическая музыка на старом граммофоне, заколдованном на повторение одной и той же мелодии, угнетала, удушал и запах благовоний — вечно зажженных палочек Пало Санто, привезенных отцом из Перу, в которую он часто любил выбираться просто ради божественного вида Кордельеров и бесподобного вкуса Чича Морада — фиолетового напитка из особенного сорта кукурузы. Ей однако он больше напомнил обычный сладкий компот. Впрочем о вкусах не спорят, а о любви старшего заместителя министра магии — мистера Винчесто ко всем напиткам и блюдам, так или иначе связанным с кукурузой, знает весь высший свет. Тогда она могла часами наблюдать за тем, как из обычной зеленой лужайки с небольшим углублением посередине, что когда-то давно было прудом, в котором вечно после дождя собиралась глубокая, по меркам семилетнего ребенка, лужа, магглы сотворили красивое озерцо, где ныне обитают крякающие утки. Вот оно, волшебство. Не взмахнуть палочкой и сделать все, что только может прийти в голову, а смастерить собственными руками, приложив к этому немалый труд. И никакой лени или безделья. Никаких послабляющих факторов в виде магического артефакта или домашнего эльфа. Теперь же она садится на одну из трех поставленных, постоянно пустующих скамеек с резными ножками напротив воды, повесив тонкий плащ рядом и поставив сумку, освободив ноющее плечо. И смотрит. Долго, вдумчиво. Словно за сине-зеленой гладью прячутся ответы на все-все вопросы. Будто на глубине, среди гладкой гальки и сырой земли находится последний кусочек мозаики, без которого разрозненные фрагменты ее жизни не соединятся в единое целое. Парк Уотерлоу. Одинокий, пустынный и всеми забытый. Бледный призрак среди красок мира. Это место было “садом для тех у кого нет сада”. И Вики негласно выбрала его своим. В детстве подглядывая за рабочими, в подростковом возрасте прячась среди погоревших развалин старых роскошных зданий, некогда принадлежавших герцогу, теперь — словно опоздавшая на праздник гостья, прибывшая к самому концу, когда весь веселый пыл давно угас. Окруженная нежеланным вниманием за пределами этого тихого места и находящая утешение только здесь. И парк — словно последний оплот тишины и покоя — несущий в себе смерть и возрождение. Она не хотела снова курить. Собиралась бросить. Избавиться от дурной и весьма вредной привычки. Но иначе не может. Или не хочет. Впрочем, не важна сама причина, имеет ценность лишь желание. Как назло из кармана плаща торчит угол картонной тонкой коробочки — новой упаковки, купленной перед консультацией, в маггловской табачной лавке. Обычно она не пользуется чарами вейл. Но однажды, когда ей было семнадцать, один заносчивый парень, сынок богатого высокого чина, чересчур настойчиво «добивался» ее... Ее внимания...тела... А впрочем, эта история для другого раза. Сейчас ей не хочется вспоминать о собственном поступке, которым она совсем не гордится. Однако одно можно отметить точно — маггловских денег она поимела с него сполна. На всякие странные, не волшебные штучки хватает. И на сигареты тоже. Не собираясь сдерживаться и бороться с собой, Вики открывает пачку, на которой яркими алыми буквами напечатано, что курение убивает, и вынимает одну. Тонкую, с вишневым фильтром. Она могла бы поджечь ее за короткое мгновение, просто щелкнув пальцами. Но держать в губах сигарету, а свободными руками искать в брюках бензиновую зажигалку, затем поднося близко к лицу и смотреть как чудо маггловской техники само воспроизводит огонь с помощью заурядного механизма — отдельное удовольствие, которое поймут и, уж тем более, разделят с ней лишь немногие волшебники. Вернее сказать, единицы. Да. Странности ей не занимать. Свежий ежедневный пророк затерялся где-то в сумке посреди остального хлама. Впрочем, отыскать газету не составляет труда. Пестрящие заголовки уже давно не вызывают никакого интереса. Не разжигают где-то в глубине искру. Она больше не желает вчитываться в каждую статью, чтобы понять, что происходит в мире, пока целыми днями сидит дома в четырех стенах. Вернее...в сорока восьми, ведь в их старинном особняке двенадцать комнат, не считая пяти ванных и трех уборных. А еще прачечная и цокольный этаж с входом под лестницей, любезно отведенный полностью для домашних эльфов, у которых там имеются все возможные удобства. Поэтому сейчас даже одним глазом не заглядывая в текст, она просматривает только заголовки. Скучные. Обычные. Как же угнетает это однообразие! Один день серее другого. На небе светит солнце, а жизнь пасмурна, как никогда. Холодна, совсем не приветлива и беспощадна. Особенно с ней. Больше полутора часа пролетают в этом загадочном месте за считанные минуты. И хотя сознание не помнит, о чем думало все это время, на чем были сосредоточены пустые глаза, пока Вики пребывала глубоко внутри себя, а тело-то как раз знает все. И затекло оно вполне ощутимо. А ныне посылает неприятные колющие ощущения в икры и запястья, вынуждая старательно разминать конечности. Какая же дрянь, это человеческое тело. Выйдешь в мокрую погоду с холодным ветром без шарфа — продует шею. Сухой воздух ночью? С утра жди больное горло. Холодный воздух в спальне? Тоже. Упадешь — обязательно получишь синяки, а упадешь сильнее, так и вовсе вывихнешь или сломаешь что-нибудь. «Постоянный круговорот болячек, от которых полностью никогда невозможно избавиться» — именно такое определение Вики дала бы человеческой жизни. И кажется, что волшебники болеют реже магглов. Но она достаточно наслушалась рассказов Мими, уже месяц работающей в больнице Святого Мунго, чтобы понять, что даже магические травы и заклинания могут вылечить отнюдь не все. Так и не прочитав ни единой статьи, Вики наполовину раскладывает газету. Пальцы цепляются за тонкие края и медленно тянут вниз, с тихим треском делая тонкий практически ровный разрыв страниц. Чтобы затем повторить это действие снова и снова, уничтожая пустые слова, светские сплетни, новости, не касающиеся большую часть населения волшебного мира. Кусочек за кусочком, бумажки плавно, почти паряще опускаются на дорожку из крупных бетонных плит, в месте стыков которых прорастают маленькие стебельки растений. Движущаяся фотография семьи, улыбающейся на фоне ацтекской достопримечательности, неспешно делится на такие же обрывки, а следом и другие картинки, среди них мелькает молодое веснушчатое лицо девушки, перо внизу статьи — очередная реклама лавок, в которых закупаются будущие студенты Хогвартс. Она и сама когда-то была там: такая же низенькая, крохотная первокурсница, запросто теряющаяся из поля зрения за высокими стеллажами, держащимися на честном слове. Как же просто тогда было жить. Детскому наивному разуму казалось, что перед ней точно так же открыты все дороги, как и перед другими учениками из чистокровных семей. Порой хочется надеть обратно те розовые очки, чтобы вновь увидеть мир в нежных, теплых цветах. Прочувствовать надежду на светлое будущее в сердце, желать покорить горы, а не сравнять их с землей. Хотя бы еще один раз ощутить, думать, что не все потеряно. Вот только стекла вдребезги разбились, а оправа...и та давно погнулась, а затем и вовсе потерялась. Бесследно исчезла. Прямо как и девушка из написанного жирным шрифтом, оборванного ею же самой, заголовка. «Найдена истерзанной! Смерть в собственном доме!...» Началось. И именно в этот момент ее не хотят принимать в мракоборцы. Вики поднимается со скамейки, забирая с нее свои вещи. Солнце заслонили пышные серо-голубые тучи. Не от которых пойдет моросящий дождь, но те, что испортят все настроение своим появлением. Словно капризный ребенок, у которого произошла неудача, но и при этом он обязательно испортит день всем остальным. Надо было идти в магозоологи, Мими ведь не зря не раз отмечала еще во время обучения, что у Вики неплохо получается в уходе за магическими существами. Хотя и ее саму было бы весьма полезно изучить. Она могла бы написать книгу о себе, хотя и словарный запас у нее вполне достаточный, даже выше среднего, красиво формулировать свои мысли на бумаге однако она совсем не умеет. Впрочем, даже если никем и не работать, средств ее семьи хватит на достойную жизнь еще на пять поколений вперед. Черт бы с ними, с этими мракоборцами. И с Министерством тоже.