«Where is your daughter?
Did you know she was out at the club last night
Getting high with her new Fall friends?
Is that what you taught her?»
Hypnogaja — Misfits
Октябрь 1998 года.
Кружка с остывшим кофе безнадежно буровила глазками-пузырьками, требуя, чтобы напиток немедленно оказался где угодно, но только не вылитым в раковину. Без сахара и молока — терпкое и кислое безумие, которое Сьюзен просто ненавидит, отдавая предпочтение чему-то более нежному и сладкому, с жирными сливками и сиропами. Но она не может. Поэтому без зазрения совести избавляется от холодной бурды, мешая ее с пеной в раковине. Живот сводит от голода, да так, что доходит до трясучки и слабости в коленях. Разодранные покрасневшие костяшки на руках особо сильно ныли по ночам: сколько кремом не пользуйся, лучше не становится от слова совсем. Вода хорошо подавляет аппетит, но кофе лучше. Правда от еще одной дозы кофеина может стошнить, давление поднимется и появляется риск потерять сознание. Хотя какая разница отчего она окажется в бесчувственном состоянии? Одна ложка хлопьев, четыре ядрышка миндаля и ровно сорок грамм нежирного йогурта. Вот и весь завтрак. Лучше бы она ограничилась одним кофе, но сегодня тяжелый день, нужно крепко стоять на ногах: никому не нужно ее предобморочное состояние. Еще нужно взвеситься. Черт возьми, как ей это необходимо, и как это одновременно и болезненно. Не здесь и не сейчас. Родители еще не уехали, нужно выглядеть здоровой и полной сил, на все сто в глазах одноклассников, и на двести в глазах папы. А еще держать подальше от холодильника. Обвязать бы его тяжелой цепью, замок чугунный повесить, а ключ… что делать с ним сама Сьюзи и не знает: то ли выбросить куда подальше, избавиться раз и навсегда, то ли с собой всегда носить, потому что есть безумно хочется. — Милая, не забывай кормить Чино, — очаровательный кокер-спаниель тут же отозвался на свое имя, весело замотав хвостом. Слово «кормить» застыло жутким приведением перед глазами, обращая маленькое тельце в камень: ни пройти мимо, ни убежать назад. — Хорошо, мам. — Деньги тебе оставили, — немолодая уставшая женщина сухого телосложения смяла в объятьях дочь и тихонько шепнула на прощание, — если вдруг будет мало, возьмешь мою карточку. Папе не говори. — Хорошего вам выступления, — пришлось напрячься, чтобы изобразить на лице тоску, которую она даже не планировала испытывать. — Эти сиэтловские пройдохи ничего не умеют. Даже ты лучше сыграешь, чем их оркестр, — раньше эти слова могли бы и задеть ее, однако сейчас уже было неинтересно, что там отец думает о ее музыкальных навыках. — Не представляю, как все пройдет. — Не переживай, сработаемся, — мама зевнула, прикрыв ладонью рот. Она редко так рано просыпается, слишком привыкла к размеренной жизни счастливой домохозяйки. — Спасибо, Сьюзи. Все будет хорошо. Отец держал в руках чехол с маминой виолончелью, как какой-то щит против родной дочери. Да и пошел он, никто его и не собирается обнимать на прощание. Ох, уж это его вечное недовольное выражение лица, будто бы ему дерьмом под носом намазано. Безумно раздражает. Причем всех, даже тех, кто живет с ним добрые десятилетия, а что еще говорить о его подопечных? — Пока нас не будет, веди себя достойно, — чопорно протянул мужчина, даже не удосужившись взглянуть на дочь. Что мама вообще в нем нашла, кроме красивой картинки? Хотя с годами и это уже под сомнением. — Никаких вечеринок, алкоголя, незнакомых людей в доме, и, боже упаси, секса. Я сказал соседям в этот раз не церемониться и сразу вызывать полицию. В том случае, если будете шуметь, конечно. — Конечно, пап. Я хоть раз вас подводила? — заученное покорное выражение лица, обрамленное легкими мазками безумия, заиграло свежими красками в виде нездоровой улыбки, которую было не суждено увидеть главе семейства. Подводила она их очень много раз. Вряд ли хватит и десяти рук, чтобы перечислить все ее приключения на одно место. Наверное, только набожность отца, иногда переходящая в фанатизм, могла задобрить Бога, и, из раза в раз, вынуждала его прикрывать тощую задницу в мини-юбке от гнева родителя. Сьюзи громко и совершенно ничего не стесняясь фыркнула. — Папа просто переживает. Мы знаем, что все будет в порядке, ты у нас умница, — мама ласково потрепала ее по плечу, от чего и мистер Чикс закатил глаза. Самой Сьюзи тоже хотелось это сделать, но она продолжала исправно притворяться овечкой. Главное, чтобы никто не догадался, что под овечьей шкурой прячется волк. — Следи за тем, чтобы пес не гадил где попало. И ради бога, поешь уже нормальной еды. — Хорошо, пап. — Будь на связи. Слушайся Стивена, он плохого не посоветует. — Мне семнадцать, а не пять. — Семнадцать тебе будет через две недели, не пытайся выглядеть старше своего возраста, — вставила свое миссис Чикс. — Ну, мам! Я думала, ты на моей стороне! — Мы все на твоей стороне. Просто переживаем. Ты поймешь это, когда у тебя будут свои дети. И сильно не ругайся со Стивом, знаешь же, что папа открутит сначала ему голову, а потом только тебе. — Мне искренне жаль парня, — безучастно вздохнул мужчина, перед выходом зачесав седые волосы деревянным гребнем. — Милая, пять минут на сборы. Я пока прогрею машину. Входная дверь протяжно заскрипела, становясь предвестником отпадных выходных. Сьюзи для пущей убедительности выглянула в окно, принялась наблюдать за тем, как папа возится у багажника, аккуратно укладывая чемоданы, а мама все никак не наиграется с псом на лужайке перед домом. Чино скакал, как заведенный, еще даже не подозревая, что любимые хозяева уедут далеко и надолго. Парад счастливых улыбок и притворства длиною во весь квартал отнял слишком много времени — пробежка этим утром не удалась. А значит и смысла нет взвешиваться, цифра только сильнее расстроит ее. Автомобиль отца наконец-то скрылся среди однотипных двухэтажных домиков. Чудесно. Лучше некуда. Чиркнув короткую смску лучшему другу, Сьюзи поспешила к себе в комнату. Школьные занятия никто не отменял, пора собираться. Любимый Чино Морено завывал одну из своих песен с недавно вышедшего альбома. Отец терпеть не может эту музыку, поэтому именно ее Сьюзи врубает на полную катушку. Отец называет их бездарными музыкантами, прокаженными, незнающими нотную грамоту, поэтому их пса случайным образом назвали также, как и вокалиста. Все шло своим чередом. Не всегда хорошо, но и не плохо. Сьюзи Чикс повертелась у зеркала, в очередной раз неудовлетворенно кивнула самой себе, коснувшись слегка выступающих сквозь светлую кожу ребер, и наконец решила, что готова. Что бы ее не ждало сегодня, она прекрасно со всем справится. Если сильно во что-то верить, это же должно обязательно сбыться, так ведь? На улице довольно прохладно, но девушка даже не думала одеваться теплее. Только идиотки прячут всю свое тело под слоями одежды. На холоде больше калорий сжигается. Подумаешь, пальцы покраснеют, у нее всегда с собой крем, а водостойкая тушь не потечет от пары слезинок от ветра. Единственной проблемой было то, что из-за непогоды волосы могут растрепаться, но и это вполне поправимо. Сегодня такой день, что она просто обязана быть в полной боевой готовности. Маленькая плойка для волос удачно помещалась в розовой сумочке, самая необходимая косметика всегда с собой. Сегодняшний матч будет очень нервным: две лучшие баскетбольные команды округа встретятся на одном поле. И выложиться по полной нужно не только мальчикам. «Не забыла ли я взять дезодорант? А помаду? Все ли на месте? Блин, куда я ключи дела?» — она поджала губы, пытаясь вспомнить. Из раздумий ее вывел знакомый возбужденный свист, подобный тем, что бывает в забавных мультиках, стоит на экране появиться красотке. Девушка расплылась в улыбке и повернулась в сторону звука. — Стиви! — она не церемонясь перебежала на каблуках через дорогу. Район считается одним из самых благополучных и спокойных, никто никогда неожиданно не вылетит из-за угла. Кроме, конечно, Стива. — Привет, красотка. Давно не виделись, — симпатичный парень в накинутом на плечи бомбере с гербом их баскетбольной команды, криво улыбнулся, оценивающе посмотрев на подругу. — С каждым разом твои юбки все короче и короче. Ничего не отморозишь? — На себя посмотри. Эта куртка тебе не по размеру, ты как будто бы в занавеске запутался. — маленький кулачок с длинными ногтями пришел по плечу кожанки одноклассника. — И вообще, я надеюсь, у тебя будет хорошее объяснение для директора по поводу твоих пропусков. От меня ты не отвертишься, я знаю истинную причину твоих пропусков, так что не надейся на мое снисхождение. Где ты вообще достаешь алкоголь! Поддельные права? Просишь кого-то? — Боже, Сью, не разбивай мне сердце… Не будь так строга ко мне, — рыжие волосы растрепались, торчали во все стороны, как у Безумного Шляпника, а Стив только продолжает их ворошить пальцами, наигранно вздыхая. Девушка еще даже не успела его пристыдить, даже с укором еще не смотрела, а он уже стрит из себя святого мученика. — Директору скажу, что потянул связки. Не бойся, меня не выгонят из школы. Им еще нужны такие как я. Да и кто, если не я твоим королем бала на выпускном будет? — Стив поиграл бровями, немного наклонившись в бок. Разница в их росте была просто колоссальной. — Доживи сначала до выпускного, а то с твоей успеваемостью… — Тише-тише, я все улажу. А теперь, держи это, — в руки насильно впихнули шлем, который от неожиданности чуть не оказался в грязи, — надевай, и держись за меня крепко. — Ты же знаешь, что он испортит прическу! — протестующе воскликнула блондинка. — О твоей прическе я думаю в последнюю очередь, — а затем громко хмыкнул, — тем более, после матча ты будешь выглядеть не лучше лохматого вонючего бродяги. — Бе-бе-бе, — протянула Сьюзи, все-таки решившись на отчаянный шаг и нацепила его на голову. Безопасность превыше всего. Не всегда, конечно, но против Стива невозможно пойти. — Лучше бы о связках своих подумал, спортсмен. Смотри, не порви себе ничего на поле. И не лови мячи лицом, а то потом неделю опухший ходить будешь. Будешь выглядеть, как Горбун из Нотр-Дама. Я не буду с тобой дружить, пока отек не сойдет. — Если бы я не отвлекался во время игры на тебя, мое лицо было бы всегда целым. — Очуметь, значит, я еще и виновата? — Сьюзи беззлобно рассмеялась, поправив рукой локоны, выглядывающие из-под мотоциклетного шлема. — Мне уйти из чирлидинга? Она бодро перекинула ногу, удобно устроившись на чоппере Ренара, и вжалась в его спину, обхватив ладонями крепкую грудь. — Даже не думай. Я тогда уйду из команды. Под звонкий высокий смех, старшеклассник завел мотор, ощутив сквозь тонкую кожаную куртку тепло девичьего тела. Тонкие пальчики крепко вцепились в бока, почти что царапая ногтями ребра, но он лично своими руками придушит себя, если попробует хоть что-то недовольное бросить в ее сторону. Он слишком сильно ее любил, и Сьюзи это знает. И во всю пользуется его слабостями. Ради нее Стивен остался в местной школе, хотя в Солт-Лейк-Сити было столько перспектив. В любом городе больше перспектив, чем здесь. Родители до сих пор недовольны его выбором, поэтому высшее образование выбрали для него сами. Ради Сьюзен Стивен готов прочитать каждую книгу ненавистных Сильвии Плат и Эдгара По, чтобы появилась еще одна общая тема для обсуждения. Готов изменить в себе все, лишь бы она посмотрела на него также, как на тех пошлых мудаков. Готов тусоваться с придурками, которые «в ее вкусе», проникнутся их идеологией. Но ничего толкового из этого не выходило, и Ренар, из раза в раз, обжигался, понимая, что она смотрит снова не на него. Ни одна сисястая красотка не могла бы похвастаться таким остроумием и рассудительностью, и ни одна задротка таким очаровательным личиком. Сьюзен была идеальна во всем, хоть и не всегда с этим соглашалась. Одна только ее улыбка, и Стивен плывет, по-идиотски пускает слюни, запоздало отвешивая себе затрещину, прекрасно понимая, что она никогда не посмотрит на него так. Она предпочитала отдавать свое внимание каким-нибудь мудакам. Мальчикам постарше, пользующихся юной девичьей глупостью. Плохим парням типа Майкла — о нем ходили страшные слухи, и это, видимо привлекало каждую вторую. Такие ребята, не воспринимали ее всерьез, видели в ней очередную блондинку, охотно раздвигающую ноги перед всеми. И не сказать, что это безосновательное мнение. Наверное, ему давно нужно было принять это, относиться к ней также, как и она относится к нему. Лучшая подруга, почти что младшая сестра, и плевать, что она старше его почти на полгода. Ветер выдувал из головы глупые ненужные мысли. Рев мотора заглушал голос разума. Все было бесполезно.***
5 августа 2005 года.
— Приехали. Коротко подстриженные ногти впились в кожаный чехол для руля с таким усилием, слово, пытаясь, разорвать материал в порыве из ниоткуда взявшейся неуверенности. — Славно, — Сьюзи повернула голову в сторону насупившейся, продолжающей крепко сжимать руль Роксаны. — Тогда пойдем? Это было спонтанное предложение. Абсурдное и нелепое. Когда слова быстрым потоком слетели с губ Сьюзен, ей двигало естественное желание произвести приятное впечатление на новенькую в их коллективе. И ничего более. Только вот прежде никому из новичков девушка не предлагала провести выходные. Господи, она даже с друзьями через раз собиралась, а тут с совершенно незнакомым человеком! Роксана пришла на прослушивание ровно девять дней назад, и сегодня уже во второй раз прекрасно показала себя на сцене. В первый раз она, конечно, чувствовала себя не в своей тарелке, но на ногах держалась крепко, с ее стороны даже не было никаких косяков, все было идеально. В отличие от партии Джерри, постоянно сбивающегося на бридже. Если бы он больше времени проводил наедине с гитарой, а не с какой-нибудь очередной «мамой-одиночкой» или «старшей сестрой сопляка», то хороший результат не заставил бы себя долго ждать. Но нет же, ему не до этого. «Я слишком молод и хорош собой, чтобы прожигать свое время на настройку гитары!», — заявлял он, каждый раз после того, как Стив вывозил темп, перекрывая его никудышные риффы. Что же касается Роксаны… Сегодня она справилась даже лучше, чем в тот раз. Она была великолепна. Сьюзи несколько раз ловила себя на мысли, что вот-вот собьется, если не перестанет заворожено пялиться на грациозные, величественные и почти помпезные телодвижения клавишницы. Пальцы с такой скоростью пробегались по инструменту, что все эти манипуляции походили уж больше на гипноз, чем на резво льющуюся мелодию. Роксана играла с закрытыми глазами, совсем не смотрела на людей, да что уж там, даже на своих коллег не поднимала головы. Пряталась, дергала головой так, чтобы длинная челка скрыла ее излишне бледное от волнения лицо. Обошлось и не без проблем. Не только Сьюзи витала в облаках: в какой-то момент мысли Фреда улетели куда-то в стратосферу, он напрочь забыл текст детской песенки, перепутав все куплеты, а под конец «Волшебных добрых слов» одна из палочек Стива прилетела точно в затылок Джереми, поднимая среди гостей громкие смешки. Он так и не признался, специально это сделал или она случайно вылетела из руки. Во второе совсем не верится. — Не уверена, что это хорошая затея… — девушка обреченно откинулась на спинку водительского кресла. Обесцвеченные волосы рассыпались по черной водолазке пенными волнами. — Я же не знаю там никого, вряд ли мне будут рады. — Эй, Рокс, ну что за глупости! Ты знаешь меня! Сьюзен встрепенулась, хотела было потянутся к новой приятельнице, но посеревшее от робости лицо быстро охладило пыл блондинки, будто ведром ледяной воды окатили. Она неловко замерла на полуслове. В голове бухнуло воспоминание, как Вульф шарахается от излишне любопытных детских ручек, желающий потрогать все яркое и цветное, и как вздрагивала от каждого прилива нежности Сьюзен. Как бы она не старалась выглядеть уверенно, в новую компанию Роксана еще не вписалась. Она далека от их шуточек, не все темы разговора может поддержать, очевидно, чувствуя себя лишней среди группки старых друзей. Но и винить их в чем-то сложно: все-таки никто не ожидал, что в их слаженном квартете появится клавишник, а кое-кто до сих пор так и не смог сработаться с новенькой, за глаза говоря, что они прекрасно играли и без синтезатора. — Это как раз таки и есть отличная возможность познакомиться со всеми. Знаешь, алкоголь, приятная музыка и приглушенное освещение настраивает на нужный лад… Расслабься и плыви по течению. Мы же не звери какие-то, не покусаем, — со звонким щелчком ремень безопасности метнулся вверх, закручиваясь и прячась, как улитка в домике. Блондинка выбравшись из стягивающих пут, приблизилась лицом к все такой же невеселой девушке. — Я за рулем. Пить не буду. — Да ладно тебе. Будет весело, — Сьюзи все же накрыла чужую руку своей ладошкой в полном поддержки жесте. — В «Зуландере» просто очаровательный бармен. Поверь мне, если его хорошенько заболтать, то он даже не заметит, сколько и куда нальет. О, а еще там живая музыка! Помнишь Ти-Джея? Он там со своей группой по выходным играет. Я тебя со всеми познакомлю, только, пожалуйста, пойдем. — Ладно-ладно, — Рокси взглянула на жалобно поджатые губки-бантики и, сдавшись, наконец-то заглушила машину, так и не найдя в себе силы скинуть нежную ладонь. — Но если мне будет скучно, я уйду. У меня завтра, э-э, дела в гараже. Рано утром. Вот. — Договорились! Зеленая вывеска приветливо подмигнула, прежде чем девушки переступили порог просторного бара, видавшего лучшие годы своего существования. Стены, отделанные деревянными панелями не внушали никакого доверия: создавалось впечатление, что за десятилетия жизни эти стены пережили не одну драку и погром, рискуя в любой момент обрушиться на головы гостям. В тусклом теплом освещении было не видно насколько глубокими были трещины, а те, на которые падал желтые блики, были хорошо спрятаны под плакатами, картинами, чучелами животных и наляпанных в каждом углу виниловыми пластинками. Несмотря на внешнее уродство и обветшалость, в «Зуландере» было уютно. Немного пустовато, конечно, но вечер субботы только начинался. Несколько бородатых байкеров безмятежно трясли головами в такт неспешной музыки из винтажного проигрывателя. Стоило Сьюзи и Рокси оказаться в центре бара, как один из мужиков задорно присвистнул. — Привет, Джонни! Как делишки? Как там твой харлей, еще на ногах? — весело перекрикивая музыку, Сью слегка подтолкнула приятельницу в сторону мотоциклистов и, соответственно, к бару. — Хромает мой дружок, хромает. Как сама, цыпленок? Папка все также мозги делает? — немолодой мужчина с банданой на голове, накрутил на палец коричневый ус с седыми проплешинами. Добрый взгляд пробежался по хрупкой фигурке девушки, а затем с неподдельным интересом скользнул в сторону неуверенно жавшейся за ее спиной Роксаны. Она была карикатурно выше Сьюзен, отчего мужчина хрипло посмеялся. — Да все славно! — Сьюзен ни на мгновение не останавливаясь, продолжила волочить безвольно плетущуюся за ней девушку. — Это моя подруга Роксана и она отлично разбирается в машинах и все, что с ними связано. Что ж, мы пойдем к Гипу. Приходи к нам в гости, папа будет только рад свидится со старым другом! Под громкий бьющийся о стены хохот, Сьюзен Чикс наконец-то довольно вздохнула. Будто бы скинула с плеч тяжелый груз, все это время сдавливающий железным шлемом голову и грудную клетку. Она посмотрела на безучастную, ставшую слишком молчаливой и отчего-то раздраженной Роксану. Поймав взволнованный взгляд, та лишь поджала губы, мотнув головой, мол, все в порядке. — Это папин коллега. Сложно его представить в костюме с галстуком-бабочкой и тромбоном наперевес, не так ли? — она неловко улыбнулась, поправив коричневую юбку до голени. — Извини, я бы не смогла его просто проигнорировать. — Ладно, понимаю. Просто… я умею разговаривать, не надо все делать за меня. Рокси лениво распласталась на высоком барном стуле с деревянной спинкой. Пальцы прошлись по идеально начищенному барменом лакированному дереву, настучали льющуюся из колонок мелодию и резко замерли, будто бы она одернула саму себя. — Хорошо. Тогда не молчи. — Сью громко ойкнула, плюхнувшись на стул рядом. — Тем более я пообещала, что познакомлю тебя со всеми. — Ты знаешь тут всех что ли? — она недоверчиво выгнула бровь. — Можно и так сказать. Ну, прям хорошо знаю из местных я только Вилли и Ти-Джея. Но Ти-Джей работает еще и в «Пиццаплексе», а тут он лишь иногда подрабатывает, так что не такой уж он завсегдатай «Зуландера». Просто отрывается тут в свободное от подтирания детских соплей время. Как он вообще умудряется все совмещать? Может, у него есть близнец, который подменяет его везде? — она постучала ладонью по столешнице, пытаясь этим жестом призвать к рабочему месту бармена. — А вот с Вилли мы познакомились в старшей школе. В выпускном классе меня родители перевели в частный интернат для одаренных детей. Это была настоящая тюрьма, ха-ха! Ладно, на самом деле я отбывала там наказание за сгоревшую кухню и тусовку с полицией в нашем доме. Выпускной там прошел отвратительно, к слову. Я посреди бала сбежала в свою старую школу. — Ох, ого. Так и не скажешь, что ты такая… неважно, — Роксана неловко мотнула головой, и с неподдельным любопытством принялась изучать плакаты с изображенными на них местными музыкантами. — А где остальные? Они не придут? Сьюзи уже успела себя несколько раз укорить за излишнюю болтливость. Может, это смущает Рокси? Может, она этой болтовней и слова не дает вставить? «Как некрасиво, мисс Чикс!», — она отвесила себе мысленный подзатыльник. — Придут. Конечно, придут, мы же договаривались. Дай мне минутку, я позвоню им. Тут шумно, я выйду. — Что? Сью, нет! Не оставляй меня тут одну. Рокси потянула ее за рукав полосатого, странного на вид свитера, грозящегося порваться в любой момент. Множество разноцветных несочетающихся заплаток и торчащие во все стороны нитки точно не рады такому вниманию к себе. Этот жест окатил Сью бурной волной понимания и капелькой стыда. Нет, она права. Сейчас ее точно не стоит оставлять одну. Но разве она сможет просто сидеть на месте все это время? Вдруг ребята забыли? Вдруг что-то случилось? Передумали? Попали в аварию? Кто-то умер? «Боже, лучше бы мы все вместе поехали, а не в разнобой», — Сьюзен решила, что она просто обязана позвонить кому-нибудь. Пусть она и ведет себя порой, как параноидальная мамаша, но все должно быть идеально, четко по прописанному плану, все должны следовать сценарию. Она должна проконтролировать все. Иначе, что подумает Рокси? Ведь эти посиделки — чистая импровизация, они раньше еще ни разу не собирались полным составом тут. И все это ради того, чтобы новенькая чувствовала себе лучше, легче влилась в коллектив. — Эй, Гиперион! Давай, вылезай из своей конуры. Не заставляй дам ждать, — она бодрым кивком отогнала от себя беспокойные мысли. По крайней мере на время. — Охуеть, его серьезно так зовут? Из-за дверного проема около стойки выглянула сначала черная макушка и ладонь, крепко схватившаяся за косяк, в попытке удержаться на ногах. Послышался причмокивающий звук, настолько громкий, что даже музыка из колонок не смогла перекрыть его. И только спустя несколько долгих секунд темнокожий бармен решил вернуться к своим рабочим обязанностям. Вслед за ним из подсобки вышел довольно улыбающийся блондин с легким румянцем на щеках. — Леди, — парень, немногим старше девушек, театрально поклонился, сверкнув возбужденным взглядом. Темные дреды с яркими бусинками забавными пружинками болтались из стороны в сторону, то и дело, пытаясь, ударить их обладателя по лицу. — Добро пожаловать в обитель порока и отличной музыки. Чем могу служить для столь прекрасных особ? Веснушчатый блондин последовал за барменом и присев рядом с Роксаной, растянул припухшие губы в обворожительной улыбке. — Приветики, девочки, — с характерным валлийским акцентом произнес он, наконец одарив и Сьюзи улыбкой. — Не верьте ему, порок только у Гипа в голове. О, так это и есть та самая Роксана Вульф, о которой Сьюзен мне все уши прокудахтала? Я Орвилл, можно просто Вилли. Очень и очень рад встречи. — Ничего я не кудахтала! — Вы говорили обо мне? — ореховые глаза неверяще уставились на ребят. — Ох, да, мы говорили. Прости нас, если тебе это кажется грубым и неуместным, но в самом деле мы ничего плохого не имели в виду. Сьюзи никогда бы не стала обсуждать кого-то за спиной, все наши разговоры были только в позитивном ключе и несли исключительно ознакомительный характер. Понимаешь, ее друзья — наши друзья, но все-таки хочется самолично узнать тебя получше. Знаешь, помнится мне время, когда папа только учил меня управлять этим заведением, и я… Гиперион задумчиво поднял взгляд к потолку, усыпанному мелкими круглыми лампами. Массивные сильные руки, на которые частенько залипали молоденькие девчонки, совсем теряя нить повествования, на автоматизме натирали из без того сверкающие от чистоты бокалы и стопки. Эта гора мышц точно знала, что делает. По крайней мере, бар точно не будет в убытке, пока такие парни тут работают и забалтывают клиентов. — Тебя снова заносит, милый. Расскажешь попозже эту историю, хорошо? — Вилли щелкнул пальцами прямо у лица бармена, обращая его рассеянное внимание на себя, а затем, неспокойно поерзав на стуле, повернулся к девушкам. — Если говорить короче, мы о тебе ничего не знаем, кроме твоего имени и того, что Сью без ума от тебя. — Хватит смущать Рокси! Гип, давай уже выполняй свои обязанности. Налей мне джинн с тоником, — возникло непреодолимое желание вырвать этот трепливый язык. Гиперион плохо влияет на и без того болтливого Орвилла. — Может, я смущаю не ее, а тебя? — проворковал парень, поправив полупрозрачную сетчатую кофту, явно на несколько размеров больше, чем нужно. Сьюзи поборола в себе желание отвесить хорошую затрещину приятелю. Нет, это точно будет выглядеть недружелюбно в глазах Рокси. Вдруг она подумает, что бить друг друга — норма в их компании. Что если ей покажется такое поведение неуместным, пугающим, отталкивающим и… — Вы забавные, — Роксана прервала их не начавшуюся перебранку тихой усмешкой. Она тряхнула головой, откидывая спавшую на лицо серебристую челку и с легким румянцем, совсем не заметным из-за освещения, обхватила пальцами скользящий по столешнице треугольный бокал. — Когда там уже живая музыка будет? Надеюсь, будет что-то бодренькое. Вот эта нудятина совсем не вкатывает. — О, я готов постучать на кухне хоть прямо сейчас. Патч, по идее уже должен был прийти, а где Тим и Мо — понятия не имею. Но они придут, им же еще нужны деньги. О, и если что мои карманы всегда открыты для чаевых. С характерным звуком Орвилл похлопал себя по кожаным обтягивающим брюкам. Материя поскрипела, издала довольно вульгарный звук, стоило юноше нетерпеливо поерзать на барном стуле. Сьюзи скривилась. Все не так. Несли ли его слова какой-то скрытый смысл, источали ли сексуальный подтекст? Боже, он может хотя бы один день в году вести себя не как озабоченный подросток? — Погодите-ка… так это вы играть будете? — О-о, я думал, ты уже рассказала ей о своей самой-самой любимой отпадной и неповторимой группе, — в желтом свете блеснула похабная улыбочка. Он взмахнул руками и немного гнусавым голоском принялся тараторить как какой-то торгаш на рынке, — вашему вниманию, только сегодня и только сейчас на сцене выступают «Разгильдяи». Бурные аплодисменты, пожалуйста! Девушка смешно прыснула, будто бы подавилась, прикрыла ладонью рот, изумленно приподняла брови и с непониманием уставилась сначала на Вилли, а затем медленно, будто ожидая пояснений, повернулась к Сьюзи. Выдавливать из себя дружелюбие было той еще задачкой, когда кругом одни идиоты, но Чикс не была бы собой, если бы показала свое недовольство. — А что вы играете? — после секундной заминки, Рокси звонко причмокнула, отставив в сторону пустой со следами помады бокал. — Разное. От британских попсовых хитов до тяжелого скандинавского метала. Иногда что-то свое, но не всем это вкатывает. Короче мы энтузиасты. Играем для себя, для людей, а не для критиков и славы. О, привет Патч! Па-а-тч! Ну поздоровайся! — весело прикрикнул Вилли, совершенно случайно оглушая Вульф. Громко икнув от неожиданности, девушка развернулась, пытаясь сквозь прищуренные веки разглядеть незнакомца только что появившегося в проходе. Розовощекий парень с ярко-зелеными иглами на голове лишь недобро сверкнул разноцветными маленькими поросячьими глазками на обращенные к нему лица, и так и не сказав ни слова ушел в ту самую дверь, из-за которой ранее вылезли Гиперион и Орвилл. То был узкий плохо освещенный коридорчик, ведущий на склад с алкоголем, а чуть дальше расположилась небольшая кухня и комната для персонала, которую все с уверенностью в голосе называли полноценной гримерной. Таковой она не являлась, вмещая в себя лишь несколько железных шкафчиков для вещей, скамейку и высокое зеркало. Сьюзен была там лишь раз, когда слишком заболтавшись с Ти-Джеем, поздно осознала, что оказалась там, где не должна быть. Разговор был, однако интереснее, чем табличка «посторонним вход воспрещен». — Это наш басист. Он просто душка, — пояснил кудрявый барабанщик, вновь скрипуче поерзав. С нежностью посмотрел на увлекшегося работой Гиппа и расправив плечи, продолжил болтать как ни в чем небывало. — Ужасно неразговорчивый и неловкий, поэтому простите его, — вдруг недобро хохотнул бармен. — Он очень даже разговорчивый, когда рядом кто-то, кто хочет помахать кулаками, — Сьюзи очень не нравилось, в какое русло перетекал разговор. В самом-то деле, неужели нельзя говорить на приятные для всех темы, а не распускать сплетни? Почему Орвилл не может просто держать язык за зубами, неужели он не замечает, когда это по-настоящему необходимо? — Где остальных носит? Нормальной музыки реально не хватает, — девушка попыталась резко сменить тему, съехать на что-то более приятное для всех. Вилли подавился воздухом, плечи его содрогались от неуспешных попыток подавить смех, который быстро превратился в громкий неловкий кашель. Руки так и потянулись, чтобы похлопать того по лопаткам, да только желание дать ему по шее было сильнее. Сьюзи не стала распускать руки, и лишь одарила друга колючим серым взглядом. — Видела бы ты… ха-ха, себя! — Думаю, они, как всегда, опоздают. На Тимоти снова накатила хандра — его и под пушечный выстрел не вытащить из постели. Он даже на звонки не хочет отвечать. Тухнет там совсем от тоски. Не представляю, как с ним уживается хоть кто-то… — темнокожий парень покачал головой, откупоривая изящную темно-коричневую бутылку. Сьюзи не была знатоком, да даже любителем крепких напитков ее сложно было назвать. Зачастую она скидывала всю ответственность на друзей, на Гиппа, ведь из-под его ловких пальцев частенько выходило что-то чумное. В этот раз язык обожгло шоколадным послевкусием с пряными нотками. Спрашивать, что это не было смысла — все равно не запомнит. Но это действительно неплохо, и смотря на настроение Вилли, становится ясно, что и в голову неплохо даст. — Не представляю, как он уживается с Мо! Вот с кем невозможно жить. — Боже, сколько имен. Я еще на работе не всех запомнила, а тут еще… Кто это вообще? — без энтузиазма в голосе поинтересовалась притихшая Рокси, слегка придвинувшись к единственной знакомой. — Да можешь не запоминать все имена, особенно его. Тебе это вряд ли пригодится, — принялась объяснять блондинка. — Да это наш ужасно непостоянный гитарист. Он как полтергейст. То он есть, то его нет. Призрак Оперы — вот он кто! В целом да, тебе лучше с ним не пересекаться. Особенно в темной подворотне. — Он общается только с Тимоти, а других людей будто бы и не видит вовсе, — продолжала Чикс, перебивая приятеля. — Они вместе приходят, вместе уходят и все. Хотя иногда ругается с Питером, они друг друга недолюбливают. Ну, и еще он раньше сильно дергал струны и его частенько подменял Нэдд. — Да передозы этот ковбой ловил постоянно, вот и все. Жесткие отхода и все в этом духе. Сейчас наконец-то закодировался, хоть польза от него есть, а то только и мог, что паясничать на сцене и в обезьяннике сидеть. — Орвилл! — звонкое недовольство оглушило не только виновника этих возмущений, но и находившихся рядом Роксану и Гиппа. У последнего и вовсе чуть из рук не вылетел граненый стакан: он был слишком погружен в свои мысли, и такая резкая перемена в поведении его друзей, громким шлепком выбила его из равновесия. — Да ты сама только что его хмуриком назвала, просто более завуалированно! Сьюзен поджала губы, а ее короткие и немного небрежно остриженные волосы казалось сейчас встанут дыбом, наэлектризуются, и от них по бару пролетит шаровая молния. Лицо ее покраснело от злости, отчего она походила на разъяренного мелкого хищника, которых иногда принимают за грызунов. Очень мило, но чертовски опасно. — Какая-то не очень дружелюбная у вас обстановка в коллективе… — скучающе протянула Рокси, нервно постукивая пальцами о стекло. — Если бы кое-кто не вел себя, как свинья или индюк, все было бы иначе, — болванчиком закивал Вилли на слова своего возлюбленного. — М, ясно, — поджала губы Вульф, вглядываясь в быстро наполняющую стакан жидкость. — Эм, Сьюзен… Может, позвонишь уже нашим? Спросишь, где они там, — аккуратно произнесла Рокси, поглядывая то на нее, то на остальных людей в помещении. — О, конечно. Раз уж тебе уже есть с кем поболтать, то я отойду. Я ненадолго! Кстати, я уже говорила, что можно просто Сьюзи. — Окей, — лениво отсалютовала клавишница, усаживаясь полубоком. Лицом к выходу, туда, куда быстрым шагом направляется блондинка. Световой день становится все короче и короче, нагоняя преждевременную осеннюю хандру. Смеркалось. Это плохо. Они ведь договаривались встретиться пораньше. Все снова идет не так как надо, слишком выбивается из прописанного до каждой минуты плана. Мучительно долгие гудки не на шутку беспокоили. Что у них там происходит? Может, они и вправду забыли? Конечно, забыли! Этому рыжему болвану вечно нужно все по двадцать раз напоминать. — Так, Сью, тихо. Не поднимай кипиш раньше времени, — девушка поежилась от сухого шелестящего ветра. Пальчики крепко впились в розовый мобильник с исцарапанным от частых падений корпусом. Гудки, гудки и тишина. Стивен не отвечает. Джереми тем более. Последняя надежда на Фреда — хоть у кого-то же должны быть мозги головой среди стольких идиотов. — Боже, да где вас носит… — она отвернулась от бьющего в лицо ветра, вся сжалась, прикрыла ладошкой динамики, чтобы лучше слышать размеренные гудки, но лучше от этого не становилось. И отвечать видимо никто не собирался. — Ну, пожалуйста. Чувство безысходности подкралось слишком быстро и незаметно, грохнулось кирпичом на голову, не позволяя и вздоха последнего испустить. Ветер порывами разносил иссохшую от палящего солнца листву. В Юте никогда не бывает красивой осени с пестрыми листопадами: деревья стоят голые еще с августа, а ветер все чаще гонит дождливые тучи с востока. — Ой, Сьюзи? Привет, — из-за спины раздался отчего-то напряженный, но все равно выдавливающий из себя дружелюбие голос. От неожиданности девушка подпрыгнула на месте, развернулась на пятках и едва не развалилась на земле, чуть не вписавшись лицом в из ниоткуда возникшего знакомого. В какой момент она настолько увлеклась своими мыслями, что даже не заметила, как полупустая парковка наполнилась автомобилями и мотоциклами, а из бара уже доносились громкие голоса. Это же насколько надо себя жалеть, чтобы не видеть и не слышать, что происходит вокруг? — Я напугал тебя? Прости, — Санрайз натянуто улыбнулся. — Просто покурить вышел и тебя заметил. — Все… Все хорошо, Тим. Тебе тоже привет, — рвано вздохнула Чикс. — Ты как обычно тут? Или сопровождаешь кого-то? — он протянул пачку. Тонкие, женские. С кнопкой. Пахнет химозно, но приятнее обычного табака. — Ага, — неоднозначно ответила девушка, не решаясь взять сигарету. — Ты не видел случаем кого-нибудь? — Кого? Ти-Джей невозмутимо посмотрел в ее лицо, в попытке установить зрительный контакт, которого отчего-то гитаристка избегала. Румянец, что так редко касается пухлых щек, совсем беспричинно согрел не только лицо, но и все тело: от груди до пяток. — Ну, Фредди, например. — А, это не они сейчас приехали? — Ти-Джей негромко закашлялся, указав зажатой между пальцами сигаретой куда-то вперед. — Надеюсь. Я уже переживать начала, — она поджала губы, вглядываясь в синий фургончик. Да, это точно машина Джереми: гремучая разваливающаяся дрянь. Такую сложно не заметить, но именно это и случилось. — Нервный сегодня денек. — Согласен. Монти снова что-то не поделили с Патчем. — Ох, мне жаль. — А мне нет. Я даже рад, когда он получает по заслугам. — Ты о Питере или о Мо? — Сьюзен сглотнула, стараясь не представлять очередную мясорубку между очень проблемными музыкантами. Гипу бы давно стоило вызвать их на ковер, отчитать и пригрозить увольнением. Не то чтобы они официально были трудоустроены, но входа в «Зуландер» для них не было бы. — О Питере, конечно. Он говнюк, — а затем он приблизился к знакомой, случайно выпустив ментоловый дымок рядом с ее лицом. — Можешь, пожалуйста, попросить Ренара не смотреть так на меня? У меня и так много проблем, мне только рыжего преследователя не хватало. Знаю, что он по уши влюблен в тебя, но мне неспокойно как-то становится просто от того что я разговариваю с тобой. — Все знают, что это не взаимно, — обыденно протянула Сью, не отводя взгляда от автомобиля. Джереми заглушил мотор и протяжным хохотом выкатился наружу, утягивая за собой позеленевшего от трясучки Фреда и такого же зеленого от ревности Стиви. — Рада была пообщаться, Тимоти. — М, мне сегодня больше по душе Джеймс. Но да, взаимно, — он потушил сигарету об кирпичную стену. — Надеюсь, хоть вам сегодня весело будет. Сьюзи оторвалась от созерцания приближающихся развеселых придурков. Почему-то именно сейчас ей показалось важным посмотреть в глаза собеседнику, только сейчас ей хватило смелости поднять голову. Но Санрайз уже ушел, оставив ее в смешанных чувствах. «Ерунда какая-то», — только и успела подумать Чика, прежде чем оказалась в удушающем захвате Бонни. Даже ругаться на них уже сил не было. В «Зуландер» ввалились три туши — иначе Сьюзен их никак не могла назвать. Их голоса перебивали заевшую на одном жанре стереосистему, изредка выкрикивающую подобие музыки, которую тут же заглатывал поток басистого смеха. Людей в баре явно стало больше. Конечно не так чтобы совсем не развернуться, но дышать стало ощутимо тяжелее. Или же дело было в другом? Горячая, развеселая кровь бежала по венам, на раскрасневшимся лице блуждала распутная улыбочка. Помада давно смазалась, отпечаталась на стекле, а заново краситься меньше всего хотелось. Переросла. Смирилась. Одержимость собственным отражением осталась в стенах школы. Только перед Рокси очень стыдно. Сказала, что ненадолго отойдет, а по итогу пропала почти на полчаса. Нелепо вышло. Но ей, кажется, было все равно. Она нашла общий язык с Гиперионом, иначе никак не объяснить ее подобревшее лицо. Высокий звонкий голос несся сквозь трещащие динамики, Ти-Джей однозначно получал почти психотропное удовольствие от этого дурманящего звука. Да и не только он. Гитара звенела яркими вспышками, барабаны громыхали, как грозовые тучи перед тем как обрушить на землю свой гнев, резвый звучный бас скакал ритмичной мелодией, напоминавшей стук крупных капель по металлу. Музыканты были пьяны. Опьянены музыкой настолько, что в моменте забывают все свои обиды и невысказанные гневные восклицания. Пружинистой походкой Сьюзи мечется от сцены к столику, от бара снова к сцене. Перед глазами завертелось протяжными бликами, как неудачные снимки на пленочный фотоаппарат. Нелюбимый, но подходящий под обстановку панк-рок щекотал затылок, отчего голова бесконтрольно болталась в такт мелодии. Чьи-то руки подхватили ее, прижали к груди, крепко-крепко стиснули в объятьях. Ласковые поглаживания по лопаткам и пояснице совсем не успокаивали, вгоняли в тоску. Тошнотворно. Приятно. Неописуемое чувство. Так не должно быть. Упрямо, превозмогая собственное тело, она вывернулась из объятий лучшего друга. Сколько Стивену не говори, он все равно будет пытаться. Но хоть пьяной, хоть трезвой, она не ответит на ухаживания. Рядом эхом протянулся знакомый спасительный смех, к которому потянуло моментально. Настойчиво отталкивающая ладошка неожиданно замерла на чужой груди, перекочевала к плечу, цепко ухватилась за него. Будто одумавшись, сжала шуршащую ткань мотоциклетной куртки, и утащила за собой податливое тело. Стиви не сопротивлялся, позволял вести. Хоть где-то же должна Сью рулить. — Джерри! Ты снова всем свои байки рассказываешь! — пропищала девушка, в попытке перекричать громкую музыку. На ее голос тут же обернулось минимум три головы. Пепельный блонд красиво переливался в разноцветных бликах прожектора, особенно интересно и выигрышно смотрелось, когда зеленые пятнышки бегали по взлохмаченным локонам. — Вы с Вилли случаем не родственники? Такая тяга к сплетням может быть только на гетне… гигиен… Тьфу ты, по наследству передаваться короче. «Серебристый и зеленый… Красивое сочетание. Нужно обязательно сказать ей об этом», — на мгновение в пустой голове появилось подобие мыслей, но после негромких, но выразительных смешков, Сьюзи снова стала рассеянной, концентрировать внимание на чем-то одном было сложно. Все походило на несложные, но запутанные ребусы, детские загадки с очевиднейшим ответом, но чтобы добраться до него, необходимо пройти через такие терние сознания. К чему так грузить себя? Сьюзи мотнула головой в такт песне, и принялась постукивать пальцами по невидимым маленьким барабанчикам. — А я-то что? Рокси было интересно, как мы все познакомились, вот я и рассказываю. Представляешь, она училась в нашей школе! Я не понимаю, как мы раньше не пересекались нигде. Тут и так все друг друга знают, а дельных музыкантов тут — раз, два и обчелся. И все они сейчас находятся тут. Кто-то кайфует, а кто-то на сцене резвится. Стивен громко фыркнул. Даже оборачиваться не было необходимости, чтобы ощутить его возмущение. Злорадная, но добрая улыбка так и натянулось на ее мордашку: вот что-то, а ворчал Фокси очень забавно. — Думаю, вы просто выпустились уже в тот… момент, — клавишница культурно икнула, но запоздала приложила пальцы к губам. Не успела. Все были уже настолько пьяны, что совершенно не отдавали отчет своим действием. И это она еще говорила, что пить не будет! — Как мы домой будем добираться? — вдруг подал голос Фред, то и дело поглядывая на сцену, где «Разгильдяи» играли очередное старье, настолько древнее, что кажется, динозавры могли под него отжигать. Он повертел в руках полупустой бокал по форме напоминавший бочку. Крупицы жидкого золота бултыхнулись и тут же обожгли порозовевшие губы. — Ох, не нуди. Я толком и не пил, в фургоне поместятся все. В тесноте, да не в обиде! — Даже не думай, Джей, — Стивен крепко ударил ладонью по столу, в ту же секунду плюхнувшись мешком на стул, и непонятно, намеренно или же это вышло случайно, задел плечом Рокси. Отодвигаться он, к слову, не стал. Да и Рокси не проявила явного несогласия такому раскладу дел. — Да че вы тормозите, а? — обиженно сложив руки на груди, Бонифейс отвернулся от друзей. — Знаешь, я такую жесть видал на трассах, что меня уже ночами глючит от фарша этого. Пожалуй, воздержусь от руки помощи пьяного водилы. Я за рулем. — Ты тоже пил! — воскликнула Рокси. — Вода. Вода с лимоном и не более. И вообще, смотри в свой стакан. — То-то и понятно, чего ты такой злюка. Бедный Рыжик не налакался сегодня, — Стив лишь беззвучно с напускным раздражением цокнул, позволяя подруге ласково потрепать его по волосам. — Самый веселый тут, да? Ну, развесели-ка нас всех, клоун. Вон ненаглядный твой Фредди кислый какой. — Эй, — безучастно, с ленивым негодованием протянул отчего-то ставший слишком молчаливым Фазбер. Кажется, сегодня все встали не с той ноги. Кусая губы от нарастающего напряжения между собравшимися, Сьюзи экстренно и практически молниеносно принялась искать хоть какой-то выход из складывающейся пренеприятнейшей ситуации. Пошутить? Нет, это Джереми спец по юмору. Как-то по-умному разрешить этот едва зарождающийся конфликт? Это больше стезя Фреда. Пустить в ход манипуляции? Боже правый, она не сможет это сделать. Как ножом по мягким тканям уже эта грязь: хватит с нее ран и физических, и психологических. — Кто-нибудь хочет потанцевать? — единственная добрая и бескорыстная мысль была озвучена против собственной воли, не отдавая отчета мозгу и всем нейронным связям в нем. — Ро! Я же могу тебя так называть, да? Давай! Ты любишь перцев? Вилли очень их любит, поэтому они частенько играют… Ну, не только их песни, там еще… Эй, вы меня вообще слушаете? Девушка прищурилась, повела мутный взгляд в сторону звонкого голоса Чикс, которая с трудом перекрикивала бахающие барабаны и рычащие вопли то музыкантов, то гогочущих байкеров. Рокси определенно точно не смотрела на Сьюзи, будто бы даже не видела ее. И понять на кого или куда именно она смотрит — невозможно. — Не стоит так называть, не очень люблю, — пустым голосом ответила она, и уложила подбородок на сгиб локтя. — А танцевать? Ну же! — из ее уст это прозвучало так жалобно, подобно последней просьбе умирающего человека. — Погнали. Щеки сводило от растягивающейся улыбки. Она была, конечно, искренней, но каждая секунда молчания отдавала грохотом в ушах, нарастающей паникой. В какой момент всякий блеск исчез с глаз, Сьюзен не знала. Наверное, когда Фредди переглянулся со Стивом и незаметно приподнял бровь, так и называя его петухом. Улыбка надломилась, когда Роксана протяжно зевнула, не прикрыв рот рукой. С силой сжимая ткань клетчатой юбки, Чикс все старалась не подавать виду, что все ужасно плохо, не смотрела на лучшего друга, не думала об интересах и чувствах новенькой. Да и чьих-либо вообще. — Да тухляк какой-то, если честно, — Роксана закатила рукав, чтобы посмотреть на наручные часы, но из-за плохого освещения вряд ли что-то поняла. Она как знала, что все пойдет по одному месту. Это было очевидно с самого начала. Глаза начало неприятно пощипывать, в уголках скапливалась ненужная влага. — Погнали. Отрезвляющая пощечина. На неуловимое мгновение стало тихо, даже музыка была такой отдаленной и приглушенной, будто бы в соседнем здании. А затем накрыло пенистой волной, цунами пронеслось по бару, все звуки стали раз в десять громче, все цвета ярче и светлее. Бонифейс как какой-то резиновый попрыгунчик вскочил с места, задел и чудом не перевернул стул, но с невозмутимым лицом прискакал к подруге, взял ее под руку и с хитрой улыбкой потащил тихонько хохочущую Сьюзен в центр танцпола. На зло этому дураку Фокси, размазне Фреду и добровольно скучающей Рокси. Пусть знают, кто тут короли вечеринки. Тихий хохот перерос в заливистый смех. Искрящийся, светлый, добродушный. Длинные жилистые руки болтались из стороны в сторону в нелепых жестах. Настолько нелепо и криво, что даже в какой-то степени грациозно и красиво. Глаза Джереми блеснули яркой вспышкой в полумраке, стоило знакомому аккорду вылиться на свет. Он слегка дернул головой в сторону музыкантов, веселящихся на невысокой платформе, так называемой сцене. Бас мерными толчками пробивал что-то внутри. Алкоголь, закуски и даже органы поддавались этой незатейливой мелодии, похотливо закручиваясь в единое целое. Вместе с внутренностями, в эту мелодию вливалось и тело. Сухожилия, вены, нервные окончания. Сьюзи едва ли доставала макушкой до плеча Джея, но все равно занимала ведущую роль в их паре. Подняла чужую руку, покружилась, чудом не грохнувшись на пол от неожиданно появившихся вертолетиков перед глазами. От падения ее спасла вторая рука Джея, впившаяся в талию. — To finger paint is not a sin. I put my middle finger in, — практически беззвучно подпевал Бонни. Его голос переплетался, сливаясь с голосами других. Какофония музыки и воплей. — Python power straight from Monty. Celluloid love's got a John Frusciante, — нараспев прокричала Сью, перескакивая с одной ноги на другу. — Очуменная песня! В ответ Джереми кивнул и, не отводя взгляда от подруги, принялся скакать точно, как она, повторяя за ней каждое движение. Песня все лилась и лилась. Всего четыре минуты. Но эти несчастные крупицы бесконечности стоили так дорого, оказались неподъемными и при этом такими легкими, освобождающими от оков тревоги. Парень немного опустился, чтобы оказаться хотя бы приблизительно на одном уровне с Чикой. Со стороны это точно выглядело забавно, но кого это, черт побери, волнует? В конце припева Джей хорошенько раскачавшись, стукнулся бедром о бедро Сью, вызывая волну гогота и аплодисментов от байкеров. — Up to my ass in alligators. Lets get it on with the alligator haters! Заверещала электрогитара. Ее визг подкрался так близко, сковырнул кожу, забрался под нее, заменил ее, практически вынуждая сбросить лишнее подобно рептилиям. Запрокинув голову, Сьюзи порывисто прижалась к Джереми, закружилась волчком вместе с ним, и из последних сил, преодолевая рвущуюся наружу тошноту, подлетела к сцене, покрутилась у нее, построила глазки Вилли, который не особо-то и обращал на кого-то внимания, полностью сосредоточившись на своих движениях. — Knock on wood we all stay good, cause we all live in Hollywood, — где-то далеко, за пределами сознания звучал тенор Ти-Джея, заполняя легкой табачной дымкой бар. — Меня сейчас стошнит! — Пока Сьюзи думала, что делать, тело уже успело безвольной кучей разложиться у какого-то столика, благо никем не занятого. Горьковато-кислый ком подступил к горлу и тут же ушел, когда к губам подсунули будто бы из ниоткуда взявший стакан воды. Холодный пот катился градом по спине. Свет перед глазами на секунду потух, а как только вновь стало ясно, девушка, потерялась в пространстве. Как и когда она оказалась в сидячем положении, она особо не поняла. Точно, как и не понимала, почему вокруг все как-то засуетились, точно предчувствуя настоящую бурю. «Все-таки хуевая эта идея была! Не стоило даже думать, что за один вечер мы все станет лучшими друзьями…», — проглотила мысль Сью. — Забей и расслабься. Я именно так и делаю. Знаешь, бесконечно можно смотреть на три вещи: на огонь, на воду и на работающего человека. Я вот кайфую, зная, что пока я на заслуженном отдыхе, кто-то горбатится, надрывает голос и режет руки о струны, — все это время она не слышала, о чем говорил Бонни. Говорил ли он вообще что-то? Видимо. Может, и сама Сьюзи что-то говорила, но что толку, если она не помнит. Она попыталась встать, но ей не дали этого сделать. Джереми, будто бы для большей убедительности и сам присел рядом. — Ну ты даешь, конечно, — тихонько рассмеялся парень. — Не даю. — Я не об этом. Ты в детстве каши что ли не ела? — В детстве ела, — еще тише отвечала блондинка. — А сейчас? — Может, не будем об этом? — Сьюзен, ты со своими голодовками скоро на ногах стоять не сможешь, — Джей придвинулся и уложил голову на ее плечо. Вздохнул, посмотрел исподлобья. Без укора, спокойно, так, как умеет только он. — Ну хватит! Джереми всегда такой: вроде стебется, не всегда смешно, но только из лучших побуждений. Никакого негатива. И Сьюзен это, конечно, понимает, но против себя пойти не может. О каких шутках может идти речь, если ее это действительно задевает? Поэтому она его отталкивает, поэтому снова пытается подняться, уйти на танцпол. Но что-то ей не дает это сделать. Внутренне противостояние или же рука Джея, вполне ожидаемо тянущая назад? «Разгильдяи» продолжали бренчать бодрые мотивы. Тяжелый рок и подобревшие байкеры, звон стекла и запах хмели. Шумно, но спокойно. Просьбу Сью Джереми действительно исполнил — больше он и слова не сказал об этом, лишь задел ее плечом и кивнул в сторону ребят. А смотреть было на что. Неведомо по каким причинам Стивен, по обыкновению игнорирующий существование бородатых волков, очень даже активно разговаривал с ними о чем-то. О чем именно, даже думать не приходилось. На удивление, в их болтовне о машинках и мотоциклах принимала участие и Рокси. С блеском в глазах, она махала руками, что-то на повышенных тонах обсуждала. Байкеры в ответ хохотали. Лицо Стива с каждой минутой становилось все более удивленным, и если он не возьмет себя в руки, то так и челюсть отвиснуть может, а брови поднимутся настолько, что на затылок уползут. Мимолетная улыбка озарила светлое личико Сью. Неужели? Все идет так как надо? Получается, чтобы все стало хорошо, ей просто нужно было уйти? Может, она перестаралась? Но ей же просто хотелось весело провести время, найти общий язык с новенькой, показать ребятам, что нечего носом воротить. Видимо, и без ее помощи это понятно. Видимо без нее им спокойнее. Веселее. Лучше. Чикс больно прикусила щеки с внутренней стороны и с усилием зажмурилась. Неприятно. Еще один толчок Джея. Захотелось его в ответ стукнуть. Ну в самом деле, сколько можно-то! Слипшиеся из-за туши ресницы распахнулись. Она неодобрительно посмотрела на друга. — А я всегда знал, что он не по девочкам. Ставлю зад, что у него дохера дешевого порно с потными качками. — Что ты несешь? О… — не успела светлая голова повернуться лицом к Бонни, как грубые от струн пальцы нежно потрепали Сью за щечку и слегка потянули на себя, вынуждая посмотреть в другую сторону. — О-о! Ты думаешь? Они оба впились взглядом в заулыбавшегося Фазбера. Тот явно чувствовал себя незамеченным, не пойманным с поличным. Думал, что раз Стив и Рокси болтают там с кем-то, а Джерри и Сьюзи отжигают у сцены, то на него смотреть просто-напросто некому? Бедный глупый Фред. Ну как его можно не заметить? Особенно такого довольного. Он кивает в такт песне, потряхивает ногой и завороженно, почти влюбленно смотрит на грозящихся вот-вот подраться музыкантов. Собственная грудь наполняется теплом от улыбки Фазбера. — Как думаешь, на кого он так пялится? На лысого или патлатого? — Почему ты на них думаешь? Может, вообще на Ти-Джея. Или на Вилли, — закричала ему в ухо Сьюзен. — Вилли слишком манерный, Фред не любит таких. Это такой карикатурный образ всех геев-трансвиститов. А Ти-Джей слишком на бабу похож. В смысле, ты посмотри какой он. Не, наш Фредди точно заглядывается на кого-то покрупнее. Вот только беда… не нравятся ему прыщавые блондинки. А вот брюнет этот… — Его зовут Монти. Если он попытается к нему подойти, то получит в морду. Он очень агрессивный. — Я бы сказал с огоньком. Смотри, как отжигает. — Нет. Он нехороший человек. Я это чувствую. У него много проблем с законом. — Ты с ним лично общалась? Нет? Тогда не делай поспешных выводов. Я вот думаю, что он классный, — Джереми хмыкнул. В какой-то степени он был прав, но отчего-то соглашаться с ним сразу не хотелось. — Просто предчувствие такое, а я стараюсь доверять интуиции. Я его не знаю, не хочу с ним общаться, и было бы славно, если бы так было и дальше, — жестко ответила она, переводя взгляд от Фреда к двум гитаристам. — Ой, да не езди мне по ушам. Давно ли ты такой врединой стала? — Я… — сказать было нечего. Джереми лишь дразнится, он не имел в виду ничего плохого, но почему-то на душе так гадко стало. Что это она в самом деле? Минуты нарастающего спокойствия тянулись длинным хвостом за ускользающими секундами тишины. Музыка продолжала глушить тревожные мысли, а то тут, то там блестящие улыбки и пьяные взгляды лишь больше погружали в убаюкивающий транс. Джереми наконец-то поднялся. Протянул ей руку. Все хорошо. Скомкано, странно, перегружено. Но хорошо. Наконец-то дышать стало легче. О большем Сьюзи и не мечтала.«And did you know that she's a misfit.
And she's on her way to Hollywood.
To fit in with the misfitis.
Cuz they all fit in in Hollywood?»
Hypnogaja — Misfits