Don't actually care

Комната, сквозь пропитанная жарким ощущением духоты, наполняется тихими, рваными вздохами. Взгляд полуприкрытых голубых глаз задерживается на распахнутых губах, следит за дыханием и внимательно улавливает в лице подростка самые мельчайшие изменения. Ладонь мягко идёт вниз по спине, удерживая на коленях двигающегося навстречу парня. Морти насаживается равно, нетерпеливо, держась за широкие плечи учёного вскидывает голову и выгибается навстречу, задирая выше футболку. Слишком быстро и неосторожно как для такого малого опыта. Рик хмурится, цепляясь взглядом за тощие рёбра, барабанит пальцами по худой пояснице и надавливает на крестец, отчего Морти вздрагивает всем телом, и пропустив тихий всхлип замедляет движения. Так-то лучше. Впрочем, от учёного ничего кроме как позволять мелкому делать всё, что он захочет, и не требовалось, но явно не в интересах Рика было дать парню себе навредить. Учёный плотно сжимает губы и опускает голову вниз, на долю секунды отгораживаясь от происходящего. Подаваясь навстречу, Санчез крепче обхватывает руками тощую спину и с тихим рычанием упирается лбом в тощую грудь. "Просто супер. Молодец, блядь." Одному Богу известно, о чём думал Рик, когда лез в это. И уж если Богу и было известно, то этот вечер очень похож на персональный ад. "Лучше я, чем какой-нибудь хипстер со старшей школы, который оставит моему внуку СПИД, пару психических травм, а потом распиздит об этом всем вокруг?" Охуенный, просто невъебической силы цинизм, но Рик просто не мог позволить, чтобы Морти попал в плохие руки. Поэтому когда пацан пришёл в его гараж со своими сопливыми подростковыми проблемами, Санчез браво схватил тюбетейку и с разбегу сиганул в пропасть. Длинные пальцы сжались на ягодицах, и Рик наклонился вперёд, вгоняя член глубже. Толчок сорвал с губ Морти резкий, неожиданный вздох, — член у учёного длинный, слегка изогнутый, и цепляется внутри хорошо. Подхватив парня крепче, Рик одним рывком выбил у Морти призрачное ощущение инициативы и обхватил пальцами член подростка. Морти охнул, уронил голову в сплетение густых волос и вплёлся в них пальцами, крепко хватаясь за пряди. Стоны Смита становились громче, и когда нос мальца сполз и оказался у самого уха, Рик раздражённо тряхнул головой, — звуки мешали думать. Учёный выдохнул равно и крепче сжал зубы, тщетно пытаясь отвлечься от происхоядщего всеми мысленными и немыслимыми способами. Пальцы Морти сжимались в волосах, подтянутый мокрый живот с каждым движением сильнее сминал путающуюся между телами водолазку, а в уши так и катило заливистыми, всепоглощающими стонами, которые предательски подстёгивали в целом достаточно подконтрольную похоть Рика. Учёный сжал ладонь, настойчиво толкая рукой до тех пор, пока на ладонь не полилась тёплая сперма. Морти выгнулся и дрогнул всем телом, роняя в плечо Рику рваный стон. Учёный тут же подхватил парня и крепко прижал к себе, жадно хватая ртом воздух. Что ж, порой Санчез забывает, насколько это охуительное кардио. Сверху лёг мелко подрагивающий отпрыск, — Рик грудью мог чувствовать его сбитый пульс, - и крепче смял пальцами воротник белого халата. Учёный несколько раз прошёлся ладонью по спине парня, успокаивающе поглаживая. В комнате было чертовски душно: водолазка насквозь промокла, как, собственно, и футболка Морти. — Порядок? — Слегка отстранившись, учёный легко хлопнул Смита по плечу. Морти коротко кивнул. — Хорошо. Рик подался назад и отстранился, чувствуя, как предательски липнет и тянется к нему подросток. — Рик. Учёный подобрал ремень и тихой тенью скользнул к выходу, надеясь уйти раньше, чем это снова начнётся. — Пожалуйста, останься со мной. Рик порядочно замер, когда тихий, несмелый голос окликнул его сзади. Санчез знал, что в глазах подростка будет гореть небольшая надежда, но видеть этого не хотел. Что же, пожалуй эта часть и должна быть тяжелее всего. — Ты же знаешь, пацан, мы уже говорили об этом. Не могу. Рик скользнул в дверь и толкнул её за собой обратно, так и не обернувшись. Горлышко бутылки звонко цокнулось о гранёный стакан. Кофе — не лучшее начало дня после того, как ты ночью в очередной раз трахнул своего внука, но едва-ли именно этим был обусловлен выбор напитка. Хотя, признаться, пальцы подрагивали немного больше. Учёный ненадолго завис над столешницей, молча пережёвывая в губах произошедшее. Одним из самых страшных моментов каждый раз казалась встреча на кухне сутра, поэтому когда послышались быстрые шаги по лестнице, и младший Смит вихрем пронёсся мимо, учёный дёрнулся. Однако, вопреки ожиданиям, всё оказалось не так плохо. Рик не мог не отметить прекрасную конспирацию, которую разыгрывал Морти, с абсолютно невозмутимым видом уплетая яичницу и колбаски гриль. Ничто в лице подростка не выказывало хоть каких-нибудь эмоций по поводу произошедшего, — учёный заметил это лишь краем глаза, потому что смотреть на Морти дольше уже казалось бы с его стороны достаточно нездоровым интересом. Джерри был слишком занят рассказом весьма охуительной идеи своего нового стартапа, на что то и дело получал безразличные комментарии своей жены или едкие вставки Саммер. - А вы думали о том, что если продавать пиццу по трети в треугольных коробках, то можно поднять продажи... - Боже, что за пиздец, пап?! Кто вообще станет продавать пиццу по трети? Нахрена? Проще уже целую купить. Ладно я ещё видела, как её продают кусочками, ну, или можно было на четверть разрезать, но Господи... Три куска от пиццы это же вообще нелогично! - Вот именно...! Именно поэтому.. В любой другой день Рик с радостью вставил бы Джерри под ребро свои пять копеек, но сегодня учёный был просто рад, что ему не приходится завтракать в одиночестве. Морти тоже держался тихо, но скорее потому, что действительно был занят едой. — Завтрак просто супер. Спасибо, Бет. — Рик тихо выскользнул из-за стола, напоследок ощутив, как вздрогнул рядом Морти. Это даже немного разочаровало: что же, к сожалению, эта срань ему не приснилась. Постепенно звуки гостиной канули за закрытой дверью гаража, — ещё бы опустить бронезатвор, и вообще супер, но если Рик будет слишком часто использовать "режим терапии", о нём кто-то таки да догадается. Собственная мастерская казалась убежищем. Тихим, спокойным, наполненным лёгким треском приборов и разогревающегося паяльника. Рик пододвинул к рукам очередной инопланетный прибор, — никогда работать не тянуло с такой силой, как после очередного тихого, едва различимого "Рик", когда Морти неслышно появляется в проёме гостинной, или Санчез невовремя проходит мимо приоткрытой комнаты пиздюка. У Рика никогда не было проблем с тем, чтобы абстрагироваться от проблемных мыслей, - в противном случае, он давно уже был бы мёртв, - но даже погрузившись в работу с головой старик не утратил сумбурного ощущения липкой грязи, расползающейся под кожей. Проблема в том, что он действительно обещал, и уж это слово Рик точно не мог нарушить. Потому что если пацан наебётся где-то, то всё это дерьмо, — поломанная психика, порванная задница и тридцать пять ночей соплей будут именно на его шее. Подростковое либидо, как известно, требует многого, а резиновый елдак рано или поздно настоёбывает. Каждый новый день становился сущим кошмаром, и если теория относительности хоть как то могла предопределить хрень, которая произойдет дальше во вселенной, ни одна известная миру схема не могла предугадать что произойдёт дальше в голове у подростка. Учёный держал ухо востро, ожидая чего угодно: слёз, суицида, огласки, — того, что Морти не то случайно, не то намеренно пизданёт кому-нибудь эту хуйню, и больше всего опасался того, что отпрыск начнёт ненавидеть его за всё это, а потом забивал хер. Но, увы, как известно, чем глубже Рик хер забивал, тем сильнее тот внутри ворочился, задевая стенки души. Дверь да спиной тихо скрипнула. — Рик. — Да? По спине учёного пробежал лёгкий холод. Кто бы мог подумать, что привычный писклявый голос однажды будет звучать как судный колокол. Рик поджал губы, продолжая работу. Паяльник в руках заходил куда более сосредоточенно. — Я считаю это нечестно. — Что именно? Каждый раз, когда пиздюк заводил этот разговор, учёный искренне жалел что не анигиллировал Землю по возможности, когда таковая была. — Ты знаешь. — Рядом с правой рукой Рика мелькнули синие джинсы, — парень присел на край стола, укладывая ладонь подле прибора. Стоило пальцам подростка легко коснуться ладони Рика, учёного передёрнуло, и он опустил паяльник. — М-морти, мы говорили об этом. Это НЕ отношения, сечёшь? Я помогаю тебе с твоим дерьмом, ты мне с моим. Это взаимовыгодная сделка. — Это нечестно! Морти, сохранявший всё это время видимое спокойствие, наконец взорвался. Парень возмущённо вскинул руки. Смит слегка клонился, пытаясь заглянуть в лицо учёному большими карими глазами, в которых застыла почти что мольба, но всё тщетно. — Рик, мы живём в одном доме, путешествуем вместе хрен знает сколько лет. Спим. — С нажимом добавил Смит. — Ч-что мешает превратить это в отношения, Рик? Учёный взял себя в руки, и недовольно поджав губы вернулся к паяльнику. Из инопланетного агрегата показались два проводка. — Морти, - Раздражённо, но в меру медленно начал Рик. - Во-первых. Понятие "отношения" сосёт как с точки зрении эволюции, так и с точки зрения здравого смысла. От красного проводка потянулась тонкая струйка дыма. - Во-вторых, - дым потянулся от синего проводка. - Потому что это меняет весь контекст. Ещё Фрейд писал обо всей этой хуйне, или кто там...— Рик сосредоточенно ткнул паяльником посередине, соединяя медные волокна вместе. На деле, Санчез вообще едва следил за тем, какую деталь припаивает. — П-понимаешь, Морти? Нельзя менять контекст всей этой хуйни, иначе всё полетит к чертям. "Ты уцепишься за меня. Сначала все будет нормально, а потом ты станешь требовательным, сопливым уёбком, который черезмерно романтизирует всю эту хуйню, которую я перестану выносить. Или, ещё хуже, уцеплюсь я. И тогда охуительные влажные вечера превратятся в попойки, заблёванный ковёр и просто невъебенную кучу нытья, которая закончился иррациональным, разрушительным говном для нас обоих. И не потому, что я не могу выносить сопливых требовательных говнюков. А просто потому, что станет чертовски страшно." Рик прищурился. Точно, надо было припаять конденсатор. — Знаешь что, Рик. — Парень резко спрыгнул со стола, нарочито дёрнув учёного за локоть. — Ну и хер с тобой. — Морти захлопнул дверь, вылетев из гаража. Рик разочарованно поджал губы, — проводки в руках учёного распались.

***

На этот раз всё иначе. Смит уделяет слишком много внимания поцелуям, тянет руки, увлекая учёного к себе. Это чертовски отвлекает. Рик то и дело норовит отстраниться, крепче упираясь руками в кровать, но пальцы мальчишки впутываются в синие волосы, ласкают затылок, шею, разгоняя в ней алую кровь, и тянут обратно. Учёный поддаёт бёдрами, путается в горячем дыхании и теряется в губах, которые без конца липнут к нему, жадно целуют и мешают ухватить нить реальности, настойчиво ускользающую от внимания Рика. Морти тянется навстречу, тихо вздрагивая, и медленно скользит руками по широким лопаткам учёного. Бледный свет выхватывает из темноты силуэт влажного лба и полуприкрытых карих глаз, туманно блестящих из-под век. И Рик закрывает глаза, чтобы не видеть. Учёному никогда не составляло труда просто ебать то, что вертится под руками, но мелкий засранец нарочито чувственно вздыхает, пуская почти ноющие стоны прямо в уши и крепче сжимается вокруг члена, дразнясь влажной дырочкой у самой головки. Ноги Морти невзначай вынырнули из-под одеяла и сплелись вокруг поясницы Рика, заставляя уже учёного остановиться и с тихим шипением прогнуться навстречу. Вывернувшись из объятий Санчез подорвал мальчишку с кровати и усадил на колени, отчего Смит охнул, давясь стоном. Поделом ублюдку мелкому. Комната наполнилась тихими, влажными шлепками, то и дело поддаваемыми высоким голосом Морти. Ладонь парня смазано скользнула по белому халату, а затем так же смазанно поднялась на плечо, когда Рик перехватил внука под бёдра и слегка приподнял над собой. Смита буквально било жаром от ускоряющихся бесцеремонных толчков, которые учёный в этот раз едва-ли пытался смягчить. Смит жадно клонился к лицу учёного, нагло дышал в самый рот и сыпал полушёпотом кучу непристойной дряни, перебивая её рваными стонами. И как бы Рик не противился, отстраняясь и пряча голову, его глухую оборону буквально раскладывали на камни, вместе с членом, который за час бесцельной работы начинал понемногу ныть. Рик крепко зажмурился, впиваясь пальцами в жёлтую футболку, потому что контроль ускользал. Сильнее, чем хотелось бы. Морти заскулил, демонстративно выгибая поясницу навстречу и прошёлся пальцами по рёбрам, выглядывающим из-под полуприподнятой футболки, обращая внимание на изогнутое свежее тело, пестрящее изгибами вен, редких мышц и беспорядочно торчащих костей. — Ох..Боже, Рик, я... - Морти ухватился пальцами за затылок Рика, пуская по спине мурашки, и единственной ошибкой в этот момент было поднять голову и встретиться с безвольно покорным, подёрнутым умоляющей дымкой взглядом. Морти поднёс руку к лицу и лизнул палец, подбирая струйку слюны, пошло стекающей с нижней губы. Рик поймал это движение, трижды проклиная себя за то, что за годы путешествий ещё не ослеп, потому что именно оно сорвало оставшуюся резьбу, и в этот раз Морти был готов. Смит позволил своим бёдрам гулять в руках Санчеза так, как тому захочется, прижался к учёному, нежно лаская пальцами кожу за ухом, в то время как в голове Рика все черти били тревогу. Кровь стучала в висках, забивая все здравые мысли, и сейчас остался только он. Он и изящное тело молодого пацана, который просит его трахнуть. Морти чертовски хорош во владении своими шаловливыми руками, — пальцы внука забираются под халат, отодвигают водолазку, тревожат нервные, тонкие участки кожи под кадыком, пускают по спине мурашки, а в уши заливается мелодичная, грязная дрянь... — Морти...Морти, стой! Рик резко замер, предостерегающе сжимая руки, но вместо того, чтобы остановиться, Морти решительно подобрался и сделал ещё несколько чертовски медленных, плавных движений, приподнимаясь над коленями учёного. Рик резко рванул в сторону, подавившись дыханием. Из горла учёного вырвался сдавленный вздох, пока дрожащие пальцы наспех ловили последние капли, сочащиеся из члена. Подросток ушёл вниз и глухо ударился лопатками об ковёр, неожиданно лишившись опоры. — Морти, ёбанный ты ублюдок... — Спотыкаясь, Рик вылетел из комнаты, на ходу хватая пряжку ремня, и с грохотом захлопнул за собой дверь.