Страстные желания

Эльфийка стояла перед волшебником, опираясь на край стола, рядом с кроватью, молчаливо наблюдая, как тот медленно и неторопливо изучает ее тело. Он начал с шеи, задержавшись на ней, осмотрел со всех сторон, пытался найти… следы драки? Или укусы? Ничего не нашел, спустился ниже, еще раз проверяя, как заживает ее рана – все выглядело более чем хорошо. Осмотрел руки, каждую в отдельности, нежными пальцами проводя по темной коже, проверяя - нет ли порезов на ткани одежды. Опустился ниже, присев на колени перед эльфийкой, провел ладонями по ногам через брюки сверху донизу, с нажимом ощупывая особо опасные места на предмет переломов или ушибов, ведя снизу вверх и следя за выражением лица Скайи, чтобы не упустить реакцию на боль. Но больно не было. Хорошо. Волшебник поднялся. - Кажется, что все в порядке, но… я бы осмотрел более тщательно, когда Шэдоухарт вернется, нужно будет попросить ее взглянуть на тебя еще раз, - заключил маг. - А ты? Ты не можешь? – удивилась девушка вполне искренне. - Что? Хм… я бы мог, но… возможно ты не совсем поняла меня? – Гейл удивился и замялся. - Почему же? Я вполне все понимаю, - Скайя сделала шаг вперед, потянулась к пуговицам на рубашке, расстегнула одну, не отрывая взгляда синих глаз от мужчины. - Тогда, позволь, - он улыбнулся и щелкнул пальцами – рубашка на эльфийке просто исчезла. Девушка обомлела, замерла, осматривая себя, затем улыбнулась и покачала головой. - А если это была моя любимая рубашка? - Она все равно безнадежно испорчена, - мягкий, вкрадчивый голос Гейла сопровождался тем, что он потянулся руками к обнаженному телу. Провел ими еще раз вдоль шеи, спустился ниже к грудной клетке, минуя саму грудь проскользил по талии и животу, удовлетворенно кивнул. Щелкнул пальцами еще раз – и пропали брюки. Гейл снова опустился ниже, встал на одно колено, осмотрел ее бедра, икры, щиколотки. Поставил одну ногу себе на колено, чтобы провести руками по внутренней части, снизу вверх – от стопы до внутренней стороны бедра, задержался слишком долго там, где остался последний лоскуток ткани, прикрывавший эльфийку. Тоже самое проделал со второй ножкой. Не найдя ничего – ни пореза, ни царапины, ни синяка, он помедлил. Смотрел снизу вверх на Скайю, задумчивый, тихий. Наконец, как будто решился на что-то – прильнул губами к ее бедру, переходя на внутреннюю сторону, прижался щекой, наслаждаясь удивительно бархатной кожей. Поцелуи поднялись выше, он касался ложбинки – там, где ткань белья граничила с кожей, слегка отодвигая ненужный элемент в сторону, стараясь коснуться губами как можно ближе к заветному месту, но не слишком, растягивая удовольствие. Поднялся к животу, одаривая и его поцелуями, проводя языком вокруг пупка, оставляя влажные следы, которые тут же высыхали. Скайя застонала, вплела руки в его волосы, будто боялась, что Гейл отстранится и перестанет целовать ее. Но он не собирался останавливаться. Рука мага скользнула к белью, схватилась за край, смяла, потянула вниз, ровно настолько, чтобы открыть взору чуть больше и именно так, чтобы невзначай коснуться пальцами, раззадорить еще больше. Девушка охнула, подалась вперед, желая еще прикосновений, пытаясь вынудить мужчину коснуться ее снова, по-настоящему. Маг улыбнулся, провел влажную дорожку языком от пупка до самой границы отодвинутой ткани, почти добравшись до влажного, утомленного желанием бугорка, задержавшись в миллиметрах от него, чувствуя, наслаждаясь нетерпением девушки. Как он хотел продолжить, сорвать с нее оставшуюся деталь гардероба, впиться губами, языком, увлажнить еще больше горящую желанием плоть, дотронуться пальцами, пробраться вглубь, оказаться внутри нее, сорвав свою собственную одежду, которая стесняла его, мешала. Но он держался, именно потому, что Скайя желала его с каждым мигом промедления все больше. Гейл хотел, чтобы томление стало таким сильным, чтобы оно полностью поглотило их обоих, чтобы невозможно, немыслимо было сопротивляться. Чтобы единственным разумным решением не потерять рассудок им обоим было – любить друг друга страстно, сладко, безудержно, громко, не думая больше ни о чем другом. И как же он сам был близок к этой черте, стараясь подвести к ней девушку. Он приблизился губами к ткани белья, обхватил ртом прямо так, через него, всего на секунду, чувствуя жар, не позволяя пойти дальше, чтобы подогреть еще и еще. Язык мужчины проделал очередной путь от пупка ниже, снова переходя с живота туда, где полыхало возбуждение. Не слишком близко, уходя в сторону, обходя заветное место, заставляя желать прикосновений к нему еще больше. Новый стон сорвался с губ эльфийки. Она потянула мужчину вверх, принуждая подняться. Такая обнаженная перед ним, полностью закутанном в свою мантию. Ей нужно было исправить эту несправедливость, руки потянулись к застежкам сверху вниз, растягивая одну за другой. Скайя помогла волшебнику стянуть мантию, одним предметом меньше, но счет все еще был неравным. Она нее хотела больше ни секунды тратить на дурацкую одежду, залезла руками под бархатную ткань нижней рубахи, чтобы скорей коснуться его тела, горячего, сильного, напряженного. Исследуя его мышцы, грудь, спину, обжигаясь от такой горячей кожи, наслаждаясь каждым касанием. Гейл в этот момент покрывал поцелуями ее плечи, ключицы, шею, наконец добрался до губ. Коснулся раз, второй, не желая больше никогда отрываться от них. Поцелуй стал глубже, зажигая в мужчине и девушке страсть еще большую, темную, безудержную. Девушка обняла волшебника руками, он подхватил ее за бедра, приподнял, давая возможность обхватить его ногами, прижаться к нему всем телом, трепетным, жаждущим. Одной рукой расчистил стол от всего, чем он был заставлен – флаконов от зелий, миски с водой, тряпок и трав. Все полетело на пол, вода разбрызгалась по полу, впиталась в старое дерево, травы разлетелись, намокли, флаконы покатились под кровать. Освободив место, Гейл усадил на стол брюнетку, продолжая целовать, не собираясь останавливаться даже на мгновение. Маг целовал ее грудь, обхватив двумя руками, сжимая, касаясь языком сосков, вздернутых от невероятного возбуждения, опускался ниже, игнорируя место, которое требовало ласк больше всего, отчего то ждало прикосновений еще больше. Но волшебник не спешил, хотел сначала прикоснуться к каждому сантиметру ее тела, прежде чем позволить себе и ей насладиться главным. Гейл поднял ее ноги над своей головой, целуя щиколотки, икры, колени, снова бедра, доводя до безумия тем, что тянул время, перемещаясь ко второй ножке, проделывая тот же путь в обратном направлении – бедро, колени, икры, щиколотки. Оставив ноги, он снова вернулся к их сплетению, снова смял ткань рукой, потянул вниз, коснулся пальцами дрожащей эльфийки, просто коснулся, не двигаясь, не лаская - он ждал. Ждал действий с ее стороны, хотел, чтобы она попросила его сжалиться, чтобы глаза умоляли. Пальцы слегка сдвинулись, совсем чуть-чуть, вызывая стон за стоном. - Ну же, - не выдержала Скайя, подстегивая его к более активным действиям. На что мужчина только улыбнулся, не отвечая, сбросил рубашку, обнажая крепкий, загорелый торс, закидывая женские ноги себе на плечи, сдвигая девушку ближе к себе и к краю стола. Опершись на локти, эльфийка смотрела на мага: на его широкую грудь, кубики пресса, руки, касающиеся ее там, губы, целующие нежную темную кожу ее ног, бедер, живота, груди, шеи и наконец губ. Ее заводило то, с какой нежностью и неторопливостью он действовал, как бережно обращался с ней, при этом жаждал так сильно, что еле держал себя в руках. Она видела это в его глазах, хотела, чтобы он сорвался. Девушка давно была готова, план волшебника подействовал - ее сводило с ума это промедление. Скайя ничего больше не хотела, кроме как почувствовать его внутри себя, больше ничего не занимало ее мысли, кроме его рук и губ. Ничего не было важно, кроме этого. -Пожалуйста, Гейл! Гейл все также медленно потянулся к ремешку на штанах, расстегнул его, чтобы через мгновение упереться в женское лоно, остановившись у входа, не торопясь погружаться, только играя с девушкой в то, кто лишится рассудка первый. Сладкие муки приносили уже почти физическую боль от ожидания, помутняли мысли обоих, волшебник надавил, погружаясь в Скайю, заставляя издать протяжный стон, пока его член не уперся в нее настолько глубоко, насколько мог. Дыхание перехватило, оба задохнулись от наслаждения, замерли, чтобы затем жадно вдохнуть и застонать снова. Скайя стонала громко, безудержно, не сдерживаясь, Гейл – тихо, низко, почти утробно. Каждый толчок сопровождался новым стоном, еще и еще. Они оба заводились от звуков стенаний друг друга. Каким сильным было удовольствие, благодаря томительному ожиданию! Как будто прошли не минуты, а годы до того, как они наконец соединились в своей страсти, как будто ожидание длилось бесконечно и вот наконец они «открыли дверь» в наслаждение. Скайя откинулась на стол, чувствуя, как холодная древесина касается разгоряченной кожи; обхватила руками столешницу, впиваясь руками и ногтями в нее, пока Гейл все более размашистыми движениями входил в нее, держа за ноги обеими руками, соединив их вместе, уложив на одно плечо. - Как долго я этого хотел, ты даже не представляешь, - говорил он, не прекращая двигаться внутри нее, глубоко, ритмично, бесконечно приятно. Девушка не могла отвечать, она только стонала, все громче, все безудержнее. От ее стонов волшебник сходил с ума, хотел, чтобы эльфийка кричала сильнее, чтобы повторяла его имя, кусала губы, выгибалась ему на встречу. Чтобы дать ей такую возможность, он скинул женские ноги со своих плеч, обхватил нежные ягодицы, приподнимая, меняя угол, чтобы проникнуть в нее еще глубже, до самого предела. Она обхватила ногами его сзади, прижимая к себе, подталкивая, упиваясь вожделением с которым он ее любил. Потянулась к нему, заставляя навалиться сверху, чувствовала тяжесть его тела, такую приятную, будоражащую. Оргазм, сильный, необузданный, настиг Скайю, она прогнулась, прижимаясь к волшебнику, чувствуя, как руки сжимают ее сильней, губы целуют грудь, язык ласкает, зубы покусывают соски, дополняя удовольствие новыми и новыми красками. Не успела девушка отойти от бурного наслаждения, как ее бесцеремонно стащили со стола, повернули, и сильные руки придавили спину к столешнице. Гейл провел руками по ее ягодицам, наслаждаясь зрелищем, которое открывалось перед ним – упругая вздернутая попка, и то, что ниже, такое манящее, дарующее удовольствие. Скайя ждала, прогнувшись сильней, изнывая от ожидания, когда снова почувствует мага внутри себя. Когда волшебник снова вошел в нее, девушка выдохнула, схватила ртом воздух, снова принялась стонать, все громче и громче, поддаваясь бедрами навстречу движениям, стараясь держать заданный ритм, но сбилась, когда руки Гейла сжали ее сильней и стали насаживать на себя еще и еще. Стол ходил ходуном по полу, сдвигаясь от каждого толчка, пока не преодолел жалкие сантиметры до стены, уперся в нее, больше не способный сдвинуться дальше, но раз за разом бьющий в деревянную стену. Волосы Скайи разметались по столу, руки до боли сжимали край столешницы, побелели от напряжения. Но девушка не чувствовала ничего, кроме жадных, ритмичных толчков, снова уводящих на вершину наслаждения, подводя к краю, чтобы обрушиться с новой силой, отключить разум, отключить мысли, не оставить ничего, кроме жара, страстной агонии, пульсации и безумного восторга. - Невероятно, это просто… невозможно, - шептала эльфийка. Гейл взял ее за плечи руками, упираясь, помогая себе входить в нее, удерживать ритм, ускорился. Еще и еще, громче и громче. Жестче и жестче. Скайя кричала, не в силах сдерживаться, не видя в этом смысла, пока крик не превратился в длинный, бесконечный стон удовольствия. Как только мужчина почувствовал что может, он дал себе волю, позволил наконец самому отпустить контроль, еще не один раз продолжая толчки, пока наконец оргазм не отступил, оставляя его полностью опустошенным.