There Are Worse Things I Could Do

      Энид бежала уже, казалось, несколько миль. Дождь падал такими крупными каплями, что почти обжигал кожу. С тех пор, как корабль разрушил пещеры, она пыталась найти другие места для укрытия, но их было не так уж много.       Большинство деревьев в округе сгорело от пожара, поэтому они почти не защищали от проливного дождя. Синклер побежала вниз по склону к озеру, но споткнулась на скользкой грязи и неуклюже покатилась вниз. Когда она спустилась, грязь покрыла почти все ее тело.       Оставалось надеяться, что дождь поможет ее смыть. Когда Энид обтирала себя дождевой водой, она на мгновение высунула язык и позволила холодной воде стечь по нему. Приятное ощущение. Она не пила воды с тех пор, как Аякс… нет, она не могла думать о Петрополусе. Она знала, что он не хотел бы, чтобы она стояла здесь, как загнанная утка. Но разве мертвые действительно чего-то хотят?       Энид вздохнула и рухнула рядом с деревом, позволив дождю промочить ее до костей. Ей было холодно, она была голодна, и она была одна. Ничего хорошего ее сейчас не ждало. Она достала свою пустую бутылку из-под воды и дала дождю попасть в нее.       Дождевая вода была противной, но все же это была вода. Идти к озеру сейчас было небезопасно, тем более что в случае обнаружения не было товарища, к которому можно было бы вернуться. Дивина не собиралась давать ей шансов, и Уэнсдей, вероятно, тоже. Ей просто нужно было держаться подальше от посторонних глаз. Тогда она выполнит все свои обещания, данные Юджину.       Синклер закончила набирать воду и закрыла бутылку. Она положила ее обратно в рюкзак и встала с земли, морщась от мокрой грязи, которая попала на ее штаны. Она подняла лук и пошла в лес, безуспешно пытаясь прикрыть лицо от капель дождя. Девушка уже собиралась направиться к восточному лесу, когда в нее грубо врезались.       Энид едва не вскрикнула, когда потеряла опору и кувырком покатилась вниз по склону. Она почувствовала на себе грубые руки, которые дергали ее за колчан, пытаясь сорвать его. Девушка попыталась оторвать от себя нападавшего, но его сила была слишком велика. Когда они вдвоем спустились с холма, ее повалили на спину, а грубая рука надавила на шею. Она посмотрела в безжалостные глаза Уэнсдей Аддамс.       — Выглядишь хорошо, — прохрипела Энид, заметив, что порез на ее боку едва заметен.       — Заткнись, — рыкнула Уэнсдей, прижимаясь сильнее, — это ты сделала это со мной, понимаешь? Это ты разрушаешь мою жизнь!       — Тогда почему ты просто не избавишься от меня?! — спросила блондинка, хотя понятия не имела, почему Аддамс считает, что она портит ей жизнь. Каждый раз, когда она злилась, то начинала преследовать Энид, как будто та что-то натворила? Все, кто был здесь, просто хотели победить, верно?       — Ты так меня бесишь, — сказала Уэнсдей, доставая из кармана нож.       Когда она это делала, ее хватка на шее Энид ослабла, блондинка схватила ее за запястье и отдернула в сторону. Аддамс вскрикнула от резкого движения, и Энид пришлось перекатиться, чтобы нож Уэнсдей не задел ее. Она потянулась за луком, но не успела, Уэнсдей дернула ее за колчан и повалила обратно в грязь.       Она прижала лицо Энид к земле, и Синклер почувствовала, как из нее высасывают воздух, погружая в холодную грязь. Опираясь на ногу, она ударила Уэнсдей ногой вверх, попав как раз в то место, куда ее ударили ножом.       — Гха! — воскликнула Уэнсдей, отшатываясь назад.       Когда ее рука убралась с Энид, девушка быстро поднялась и схватила свой лук. Уэнсдей поднималась на ноги, поэтому вместо того, чтобы достать стрелу, Энид изо всех сил ударила луком по лицу брюнетки, сбив ее с ног. Синклер вздрогнула, когда из носа Уэнсдей пошла обильная кровь.       — Дерьмо! — прохрипела девушка. Она потянулась за ножом, но Энид едва успела уклониться, отбив его луком. Нож упал на землю в нескольких футах от нее. Девушки бросились бежать за ним, и Энид почти успела, однако Уэнсдей ее сильно ударила.       Две девушки покатились по земле, и Уэнсдей выбила лук из рук Энид, а затем нанесла мощный удар в глаз. Блондинка вскрикнула от боли. Определенно будет синяк. Она покатилась по земле, когда Аддамс приготовилась нанести новый удар, и сильно ударила девушку ногой по спине, сбив ее с ног. Она собиралась бежать, но Уэнсдей была готова. Она метнула еще один нож прямо в нее, попав ей в ногу.       — Черт побери! — крикнула Энид, не добежав до конца.       Увидев, что Уэнсдей встает, она вытащила нож и швырнула его обратно, но он лишь жалобно звякнул о землю. Она действительно плохо обращалась с ножом. Аддамс подняла нож и повертела его в руках. Она подошла к Энид с угрожающим выражением лица. Вот и все. Она собиралась убить ее.       Но когда она приблизилась к ней, Энид поняла одну вещь. Уэнсдей зацепила только одну ее ногу. Синклер использовала вторую, чтобы сбить ту с ног. Низкорослая девушка даже не заметила этого.       Когда она перевернулась, Энид схватила ее за ногу и потянула вперед, прижав грязную руку к горлу Уэнсдей и выхватив нож, прежде чем та успела нанести удар. Энид гневно держала его на расстоянии дюйма от нее. Она могла это сделать, нужно было только чуть-чуть сдвинуть нож. Уэнсдей не сопротивлялась. Более того, она выглядела почти ожидающей.       — Чего ты ждешь? — спросила она. — Сделай это!       Энид держала нож, и ее руки дрожали. Сможет ли она это сделать? Сможет ли она забрать жизнь Уэнсдей? Она ведь забрала жизнь Лукаса, не так уж это и отличается, верно? Ошибка. Энид выронила нож, и его звон, казалось, эхом разнесся по арене.       — Я не могу, — сказала она. Она разжала хватку на горле девушки. — Я не могу этого сделать.       Она смотрела, как Аддамс поднимается на ноги. Энид знала, каким будет ее следующий шаг.       Она возьмет нож и прикончит Энид. И кто бы мог ее винить? Она бы точно не стала. Поэтому для Синклер стало полной неожиданностью, когда вместо того, чтобы схватить нож, Уэнсдей взяла лицо Энид в руки и крепко поцеловала ее. Единственное, что ее удивило больше, это то, что она точно так же поцеловала Уэнсдей в ответ.

***

      Последние несколько часов прошли спокойно. Дождь прекратился, но девушки не двигались с места. Энид тихо сидела у дерева, потирая ушибленный глаз, а Уэнсдей выводила беспорядочные каракули на дереве напротив нее. Это напомнило Энид, как ее мама в детстве наказывала их с Тайлером за драку, заставляя сидеть друг напротив друга в тишине, пока она не придет за ними.       Единственное отличие заключалось в том, что и у нее, и у Уэнсдей было смертоносное оружие, и она понятия не имела, кто нанесет удар первым. Энид посмотрела на нее, ожидая, что та что-то сделает или скажет. Но все, что она услышала, это звук ножа, скребущего по коре дерева. Энид вздохнула, нарушив молчание, и осмотрела порез на ноге. Он был не слишком глубоким, но его нужно было обработать. Уэнсдей, похоже, заметила это, потому что тихонько окликнула ее.       — У меня есть бинты!       Энид нахмурилась.       — А?       — Бинты, — повторила Аддамс. Она привстала со своего дерева, и Энид напряглась, держа лук поближе к себе. Она хотела нанести удар, когда Уэнсдей приблизится, и пустила одну стрелу прямо ей в голень, когда та полезла в рюкзак.       — Какого черта! — закричала Уэнсдей, падая, и упаковка бинтов рухнула на мокрую землю.       — Я думала, ты издеваешься надо мной!       — А вот и нет! — огрызнулась Уэнсдей, указывая на бинты.       — Да… теперь я это вижу, — пробормотала она, когда девушка схватилась за ногу от боли. Аддамс заметила, что блондинка наблюдает за ней.       — Не сиди так! Помоги мне вытащить ее, — Синклер быстро кивнула и поползла к ней, немного замешкавшись, пока держала стрелу в руках. — Энид!       — Откуда мне знать, что ты не убьешь меня, если я вытащу ее?       — Откуда ты знаешь, что я не убью тебя сейчас, если ты не вытащишь эту чертову стрелу! — Уэнсдей почти зарычала на нее, но Энид поняла, что резкий тон был скорее от боли, чем от чего-либо еще.       — Ладно, ладно, я виновата, — сказала Синклер. Она схватила стрелу и вытащила ее как можно быстрее, едва не вызвав крик Аддамс, но так, чтобы их не поймали. — Прости!       — Просто принеси мне чертов бинт, — ворчала Уэнсдей, поднимаясь с земли.       Энид бросила ей один, по-прежнему держась на расстоянии. Пока девушка латала маленькую дырку в ноге, блондинка делала то же самое со своей ножевой раной. Бинты выглядели отвратительно после того, как повалялись на землю, но это все, что у них было.       Она смотрела, как Уэнсдей заканчивает, а затем прислоняется спиной к дереву. Она откинулась на спину и закрыла глаза, и Энид думала, что она спит, пока та не сказала:       — Итак, ты лесбиянка, — это был не вопрос, а просто утверждение. И к тому же неверное.       Синклер покачала головой и сказала:       — Нет, я не лесб… — не успела она договорить, как Уэнсдей прервала ее.       — Моя тетя Гуди — лесбиянка, — она посмотрела на небо. — Люблю тебя, тетя Гуди!       Энид сдержала смех при виде улыбки, появившейся на лице Уэнсдей после этого. Она выглядела как настоящий подросток, а не как одна из кровожадных конкуренток Капитолия.       — Ну а я, — сказала Энид, — не лесбиянка.       Уэнсдей бросила на нее растерянный взгляд.       — Но ты же поцеловала меня в ответ, — сказала она, — значит, ты лесбиянка.       Правда? Мама говорила, что «лесбиянка» — это значит, что ей нравятся девушки, но Энид ведь раньше нравились парни, так что она не лесбиянка, верно?       — Но я уже целовалась с мальчиками, — сказала она, думая о Аяксе, — и мне это нравилось.       Энид могла признать, что другой мальчик не нравился ей так же сильно, как она ему, но влечение было. Ничего похожего на то, что она чувствовала к Уэнсдей, но оно все равно было.       — Оу, — промямлила Уэнсдей. Энид нахмурилась.       — Ты никогда…       — Я целовалась с мальчиками раньше! — брюнетка огрызнулась, едва не заставив Энид снова потянуться за луком. Она увидела, как Уэнсдей расслабилась, прислонившись к дереву, и остановилась. — Я просто никогда… я никогда никого не любила.       — Но Ксавье? — спросила Энид и осеклась, когда Уэнсдей воскликнула.       — Не его.       Все затихло, пока блондинка не добавила:        — Я думала, вы двое собираетесь пожениться.       Уэнсдей медленно кивнула.       — Собирались. Но брак не означает любовь, — сказала она, небрежно ковыряясь в повязке. Энид хотела сказать, что это неразумно, но сейчас было не время.       — Вы с Ксавье планируете выбраться отсюда вместе?       — Так и есть, — ответила Аддамс, — мы последняя команда. Он пытается найти тебя прямо сейчас и убить. Я должна была охотиться за пронырой из пятого.       — Он не из простых, — сказала блондинка, — избегает меня на каждом шагу.       — Да, — подтвердила Уэнсдей, — я не удивлюсь, если именно ему удастся выбраться отсюда. Интересно, что подумают люди.       — Интересно, что они думают о нас, — прокомментировала Синклер, — это редкость, знаешь ли. Когда карьерный трибут сотрудничает с одним из низших Дистриктов.       — Вероятно, они не думают об этом, — сказала Уэнсдей, но Энид заметила в ее глазах вспышку понимания, как будто она только начала обращать внимание на точку зрения Синклер. — И мы не партнеры, кстати.       — Тогда кто мы? — спросила Энид. Аддамс пожала плечами, выглядя неуверенной. — Потому что я не знаю, должна ли я это уточнять или нет, но ты меня поцеловала. Почему ты это сделала?       — Я не знаю, — пробормотала Уэнсдей.       — Все ты знаешь. Если бы ты не знала, ты бы не оставила меня в живых больше одного раза. Ты не зарезала меня во время кровавой бойни, не сказала Ксавье, что я прячусь под кустами, и пощадила меня здесь. Накануне вечером в тренировочном зале ты сказала мне, что если увидишь меня, то будешь знать, что делать. Что ты имела в виду?       — Черт возьми, заткнись, блондиночка.       Энид хмыкнула.       — И вот еще что. Прозвища. Только мои друзья могут мне их давать, — возразила она, — и это не ты.       — А Аякс им был?       — Конечно был, я знаю его всю свою жизнь.       — Ты любила его?       — Да.       — Больше, чем друга?       Синклер сделала паузу, намереваясь ответить, затем медленно покачала головой.       — Значит, ты никогда не любила парня больше, чем как друга? — Энид снова покачала головой. — О, значит, кто-то был. Кто?       — Мы не друзья, я тебе не скажу. К тому же, ты его даже не знаешь.       — Мне нравился только один человек, — сказала Уэнсдей. — Эти отношения никогда не сложатся, но чувства были настоящими.       — Это был парень или девушка? — спросила Энид.       — Девушка, — ответила брюнетка, — я испытывала такие чувства только к девушкам.       Оу. Энид промолчала, и Уэнсдей тоже.       Они вернулись к сидению у дерева, Аддамс вырезала кору, а Энид играла с выброшенным на землю камешком. Солнце уже начало выходить, и Синклер наслаждалась ощущением теплого солнца на своей коже.       Это было лучшее, что она чувствовала за весь день, но она не могла наслаждаться этим так долго, как хотела бы, поскольку все, что она могла делать, это думать о Уэнсдей, которая тихо точила свой нож.       — Хочешь, я уйду? — Энид спросила девушку, которая подняла голову и нахмурилась. — Поскольку мы не являемся партнерами, возможно, нам лучше расстаться.       — Расстаться, расстаться — звучит странно, — прокомментировала Аддамс.       «Заткнись, Уэнсдей! — с досадой подумала Энид. — Боже, как же она иногда раздражает!»       — Неважно, — сказала она, — я ухожу. Если моя пушка сработает, приятно было узнать тебя.       Она встала, чтобы уйти, и уже почти скрылась из виду, когда Уэнсдей окликнула ее.       — Подожди! — Энид посмотрела на Уэнсдей, которая все еще сидела у дерева, но смотрела на нее уже более решительно. — А что, если мы не расстанемся?       — Я слушаю, — сказала Энид, подходя к ней ближе, но держа лук наготове.       — Я предлагаю заключить перемирие. А если мы окажемся последними, то тогда и сразимся, — предложила Аддамс. — Что скажешь?       Энид было не по себе. Возможно, Ксавье сам подослал Уэнсдей, чтобы обмануть ее и усыпить бдительность. С другой стороны, что ей терять? Она хотела выиграть для Юджина и мамы, и партнерство с Уэнсдей давало ей лучший шанс на это. К тому же, если она проиграет, это придаст гордости ее Дистрикту, если она займет второе место, верно?       — Хорошо, — согласилась Энид. Она подошла к ней и помогла ей подняться. — Перемирие.