Сборник зарисовок

Рев двигателя сливается в одно целое с потоками ветра. Студенты, преподаватели и гости из Италии – все смотрят на один-единственный самолет нового строения, готовящийся ко взлету. Толпа стоит поодаль, а у самого летательного аппарата – только три человека: механик, в последний раз осматривающий самолет перед отлетом, один из итальянских инженеров Антонио Романо и японская летчица-испытатель Хокори Джию. Когда механик окончил проверку, он отошел к остальным. –Давай, удачи, – сказал Антонио и похлопал девушку по плечу. – Уж сейчас-то он полетит! –Я хочу в это верить, – Хокори слегка кивнула. –Мы столько над ним корпели, еще пусть попробует заглохнуть или что-то в этом роде! –Не взлетит – еще покорпим, – она пожала плечами. – Хватит лирики, – она развернулась и уж было хотела залезть в самолет, но ее остановила рука Антонио, схватившая ее ладонь, и тут же отпустившая. Он знал, что она не любит прикосновения. –Точно парашют сработает? –Точно. –Сама самолет осмотрела? –Осмотрела. –Топлива хватит? –Более чем, если мы перестанем болтать. –Не вздумай чуть чего падать под девяносто градусов. –И в мыслях не было. –Смотри мне! На могилу не приду, – кажется, он пытался ее шантажировать. –Придешь. –Ты права, приду, – сказав это, он тут же развернулся и быстрыми широкими шагами пошел к толпе. Хокори еще пару секунд смотрела ему вслед, после чего все же забралась в самолет. Шлем, очки да еще и рюкзак за спиной с парашютом в узкой кабине совсем не представляли собой первоклассного удобства. Но такова необходимость ее работы. Вскоре самолет под управлением ее маленьких рук взлетает. Люди внизу завороженно и в то же время тревожно смотрят наверх. Она пару раз облетает полигон, затем делает несколько маневров. Хокори не позволяет себе отвлекаться, понимая, что сейчас от ее пролета действительно многое зависит. Победа в войне в том числе. В конце концов с тревогой на сердце она начинает приземляться. В моменте ей кажется, что двигатель начинает нещадно издавать звуки, не означающие ничего хорошего. Но это только кажется. Все самовнушение. Ее мозг от отсутствия нормального сна и почти круглосуточной работы начинает ее дурить. Посадка проходит отлично. Хокори еще минуты две сидит абсолютно неподвижно, только ее грудь вздымается вверх и вниз. Неужели все... получилось? –Хокори! – зовет ее голос Антонио и вытаскивает из какого-то состояния шока. – Вылазь давай! Она смотрит на него широко раскрытыми глазами, кажется, все еще не в силах поверить в происходящее. Медленно встает на ноги, стягивает с себя шлем с очками и тут же бросает их в кабину. Видит, как часть толпы с, кажется, радостными криками несется к самолету. Она спрыгивает с корпуса, но, не дав коснуться земли, ее тут же ловит в свои руки Антонио. –У нас получилось, Хокори! Он летает, летае-ет! – он начинает кружиться вокруг своей оси, все еще не отпуская Джию. –Глупый вопрос: это мне точно не снится? – говорит она, когда Романо все же останавливается. –Да конечно! Хочешь ущипну? – и, не дожидаясь ответа, тут же цапает ее за бок. –Даже не верится... – на ее губы наползает слабая улыбка. Хокори довольно неуверенно прижимается к Антонио всем телом и обвивает руками его шею. – Спасибо за помощь, – шепчет она ему на ухо как раз до того, как остальные, по большей части итальянцы, подбегают к ним с криками, вынуждая Романо опустить ее на землю.