Твой вкус на чужих губах.

*** День, когда в сети опубликовали статьи об обвинениях Перси стал сущим кошмаром для всех, кто был задействован в съемках. Продюсеры и режиссер были даже не в бешенстве, как предполагалось, а скорее в полном шоке, это было настолько неожиданно, что сразу даже не было ясно, как вообще действовать. Телефон Хайнса разрывался от сообщений, звонков, соцсети буквально атаковали, устройство начало глючить и отключаться, но его приходилось заново включать, потому что некоторые поступавшие звонки, например, от продюсера, он не был в праве игнорировать. Джорджи, находившийся с Перси в одном номере, не знал, что сказать, он просто молча стоял рядом, пока его друг метался с одного угла комнаты в другой. — Твою мать, — единственные приличные слова, которые изредка были слышны в этой пугающей тишине. — Ты должен ответить ему, — найдя в себе силы, тихо проговорил Фармер. — Я не могу.. просто не могу. Перси был потерян, его лицо, которое и без того худое, как будто стало еще тоньше, глаза впали, волосы были сильно взъерошены из-за того, что он слишком часто за них хватался. — Будет хуже. Ответь ему, — после этих слов Джорджи покинул комнату, уйдя в неизвестном направлении. Никто из них не знал, как с этим справиться и что их всех ждет дальше. — Это правда? — в комнату ворвалась Дженна, она смотрела на Перси, вытаращив свои большие прекрасные глаза. В лучшие моменты жизни они смотрели с теплотой и радостью, но сейчас способны были причинить боль, сравнимую с физической; она смотрела так, будто видит его впервые или словно это совсем незнакомый ей человек. Может, она действительно на самом деле и не знала его? Все это время принимала за другого человека. — Дженна... — Хайнс смотрел на нее потерянным взглядом, ничего более не способный выговорить. Можно было оправдываться, кричать, доказывать свою правоту, разуверить во всем, что она слышала или видела за последние несколько минут, но подробности продолжали поступать, закапывая парня еще больше, репутация и актера, и сериала, терпела крах прямо на их глазах. «Еще ничего не доказано», думала Дженна, ей так сильно хотелось ошибаться в нем. Тишину прервал очередной звонок, краем глаза она увидела имя, высветившееся на его телефоне, это снова был продюсер. — Тебе стоит ответить. — Я не могу... — Найди в себе силы, — она отвернулась, чтобы он не видел, как на глазах навернулись слезы. — Не уходи, — шепотом попросил он. Но Дженна ушла, тихо и смиренно приняв действительность, в которой ее друг, коллега, хороший парень, возможно действительно, оказался вовсе не таким, как думали все, в том числе и она. — Я не сделал ничего плохого. Но эти его слова не требовали ее ответа. — Алло, да, сэр... — услышала она напоследок, уходя, и поняла, что он, наконец, взял трубку и сейчас встретится с последствиями того, что натворил.

Чат «Wednesday-Squad»‎ ♔

Naomi удалил(а) пользователя Percy из чата Georgie: Зачем так делать? Oliver: Вы тоже сговорились все? Naomi: если кто-то желает, можете поддержать в личке Joy: Мальчики, спокойно, мне кажется, что Наоми права Oliver: Еще даже ничего не доказано, а вы уже всем поверили? Oliver: Офигенно, девочки, ниче не скажешь Georgie: Я думаю, что именно сейчас ему нужна наша поддержка Oliver: Фарм прав. Нельзя так делать Naomi: я дико извиняюсь, пацаны. но какие вам еще доказательства нужны, если уже все выложили? Oliver: Мы все в школе дичь творили, сейчас из-за тупых детских шалостей от человека отказываться? Hunter: Не знаю, Олли. Я никого не склонял ни к чему и не напаивал, даже будучи тупым и озабоченным пацаном. Никому такую хрень не слал, когда был глупым подростком. Даже просто в шутку Naomi: ну как бэ да, очевидно. об этом и речь Oliver: Да ну вас

Пользователь Oliver покинул чат

Johnna: он вернется. каждый на взводе, нам всем нужно успокоиться Georgie: Девчат, простите. Я ни на чьей стороне, просто это немного перебор. Мы должны были поддержать Naomi: прости, Фарм, но мы ничего и никому не должны Joy: У всех разные мнения и это нормально. Georgie: Я об этом же

Пользователь Georgie покинул чат

Hunter: Блин, да что происходит! Johnna: было понятно, что мнения разделятся. *** Percy: Ты меня ненавидишь? Jenna: я тебе не судья. время покажет Percy: А как же наш фильм? А промо? У нас фотосессия еще одна назначена Percy: Мы же должны были посетить Weekly вдвоем Percy: Про Sirius теперь можно забыть, да? Jenna: я не хочу это обсуждать Percy: Мне взяли билеты на вечер. Мы увидимся очень не скоро Jenna: проведи это время с пользой *** Вечером Перси улетел, Джорджи и Дженна остались вдвоем, не считая публициста, охранников и продюсеров, которые были каждую минуту на связи и чуть ли не онлайн следили за происходящим. Весь день с утра и до ночи Эмма пыталась дозвониться до Дженны и завалила ее кучей сообщений где только можно, но та не отвечала. Это был не игнор, нет, просто нужно было время, чтобы самостоятельно все переварить, к тому же она, как один из продюсеров, понимала масштаб свалившегося на них бедствия и принимала участие во всех обсуждениях и онлайн-конференциях, дела были важнее личных переживаний, она всегда профи, даже в таких ситуациях. *** Какое же было удивление Дженны, когда на следующее утро в ее номер ворвался вихрь под именем Эмма Майерс. — Да ты хоть знаешь, как я переживала! Я себе места не находила! Нельзя было ответить??? Чертово одно сообщение! Было бы достаточно! — прямо с порога, едва успев скинуть рюкзак, Эмма, переполненная обидой и гневом направлялась прямо к хозяйке номера, которая была в процессе сборов. — Нихрена себе, ты что тут делаешь, блин? — Отвечай мне! — в гневе Майерс была страшна, ее всегда красивые и мягкие губы были плотно сжаты, глаза искрили молниями, брови сошлись на переносице, она громко выдыхала через нос, ноздри вздымались при каждом вдохе, ее хрупкая ручка не выглядела больше такой, потому что схватила Дженну за ворот черной кожаной куртки, от чего побелевшие костяшки пальцев сильно выпирали. — Десять гребанных часов, Эмма, ты чем думала! Отпусти меня! — Почему ты не отвечала мне! Я переживала, черт тебя дери! — Да что со мной будет, господи... Отпусти меня! — уже и сама Дженна начала злиться, применение к себе силы или агрессию в свою сторону она на дух не переваривала, даже если это была Эмма, ее любимый белокурый ангел. — Скажи мне, что он ничего не делал с тобой подобного? Скажи мне, что никогда не приставал? Никогда не донимал, не лапал. Пожалуйста, скажи, что тебя ничего не коснулось... не обидело, не задело. А ведь он был так близко! Так близко с тобой постоянно! И постоянно трогал! Постоянно висел на тебе... Скажи мне, пожалуйста. Поток этой истерики можно было остановить тремя способами, Дженна выбрала самый действенный. Она вырвалась из цепкой хватки, обхватила двумя ладонями раскрасневшиеся щеки Эммы, посмотрела в ее влажные глаза, большими пальцами вытерла пробежавшие вниз пару капель, затем медленно притянула ее к себе и прикоснулась к ее губам. Эмма перестала так сильно дышать, кажется, она и вовсе перестала делать вдохи и выдохи, просто замерев на месте, даже ее руки на пару секунд зависли в воздухе. Она ждала чего угодно, ссоры в ответ, криков, отстаивания своих границ и свободы действий, не желания оправдываться, чего угодно, но не того, что после предъяв на повышенных тонах ее поцелуют в ответ со всей нежностью. Дженна вложила в этот поцелуй все свое понимание, всю ласку, мягкость, ее губы не пытались атаковать и подчинить как обычно бывает, в этот раз они были осторожны, трепетны, податливы, будто извинялись. Почувствовав на губах соленый привкус, Дженна поняла, что Эмма еще плачет, она прервалась, посмотрела в глаза напротив и тихо сказала: — Со мной ничего такого не случилось. Поверь мне, я могу за себя постоять, — ее руки обвили Эмму, сцепившись в замок на спине, — Прости, что я не отвечала, — объятье получилось тесным и крепким, подбородок утонул где-то в области шеи Эммы, кожей Дженна почувствовала щекочащее движение ее светлых волос. — Не заставляй больше так переживать... — Ты потратила десять часов, чтобы просто убедиться, что я в порядке? — Я не могла иначе. — А как же твои съемки? — Ты прекрасно знаешь, какие последствия имеет случившееся. У меня есть завтрашний день, а Гейл сказала, что мое присутствие пойдет тебе на пользу. — Я говорила с ней только днем, мне она ничего такого не сказала. Тактичный стук в дверь прервал их объятья, они мгновенно отлипли друг от друга как по щелчку, хотя в этом не было необходимости, ведь они друзья, а друзья обнимаются и это нормально. Естественно, никто не вошел без разрешения, но от комичности ситуации и их слишком быстрой реакции девушки рассмеялись, глядя друг на друга. — Мисс Ортега, выходим скоро же, — глухо донеслось из-за двери. Дженна ушла на минутку, чтобы переговорить с кем-то, вернувшись, продолжила сборы. Эмма к тому времени уже умыла лицо, вытерлась полотенцем и, повесив его на плечо, взяла бутылку воды со стола, все пытаясь утолить жажду. — Куда ты идешь? — спросила она, почти что допивая поллитровую минералку. — Да так, просто проходка перед папарацци и поклонниками, ничего такого. Она взяла небольшую сумочку, черные очки, образ был готов, total black всегда смотрелся на ней отменно. — Где ж твоя армия стилистов? — подколола Эмма. — Ушла буквально за минуту до твоего прихода, — Дженна подошла ближе, взяв девушку за руку, — Ну а с одеждой и аксессуарами я и сама могу справиться, — глянула на часы, уже даже опаздывала, — Блин, я должна быть уже минут десять как в машине. — Ты скоро вернешься? — Эмма была грустная, не хотела ее отпускать, ее руки сильнее сжали ладонь Дженны. — Я постараюсь быстро. Никто не видел тебя? Никто не снял? — Ко мне приставили здоровенного бугая и затонированный вхлам "лексус", тут и муха не проскочит. — Я просто... — Я все понимаю. Для всех меня здесь нет и быть не может. — Энрике был все-таки прав, — задумчиво произнесла Дженна, — Если захотеть, можно очень хорошенько спрятаться, — она чмокнула Эмму в щечку и покинула номер. *** Ожидание было для Эммы пыткой, она успела сходить в душ, нашла в холодильнике что перекусить, даже энергетик попила, поболтала с Джонной и Наоми, попереписывалась с Хантером, покидала мемы в групповой чат своего нового фильма, даже глянула несколько видео на ютубе, а Дженны все не было. Естественно, в сети уже вовсю гуляли фотки с ее нового выхода, улыбчивая, светящаяся счастьем и хорошим настроением, Дженна раздавала автографы, общалась, гордой походкой шла куда-то, попадая в объективы камер папарацци и на смазанные фото от поклонников. Эмма смотрела на ее фото и не могла налюбоваться, «Ну какая же ты, блять, красивая, ну как так можно». Jenna: я уже скучаю Emma: Я тебя очень жду Jenna: мне сказали, что нам нельзя в одном номере остаться Emma: Почему? Никто же не видел меня Jenna: ну.. блять.. персонал отеля Emma: Которые не могут ничего разбалтывать Jenna: но иногда разбалтывают. это просто безопасность Emma: Ясно Jenna: ненавижу эти правила Jenna: я тоже хочу, чтобы ты осталась у меня Emma: Я просто хочу, чтобы ты пришла ко мне Jenna: я скоро, babe Дженна появилась только вечером, уже скоро начнет темнеть, дел оказалось слишком много, просто обычная "проходка" вылилась в итоге в несколько встреч и посещений пары нужных мест. Работа, только работа, даже некогда было оценить всю красоту вокруг, вечерний город был неописуем, можно было устроить красивую прогулку, но никакие красоты Парижа не шли в сравнение с той, которая ждала Дженну в отеле. Обойдя все комнаты, Эмму она так и не нашла. Позвонив, поинтересовалась, куда она делась. — Я уже заселилась в другой, на этом же этаже, две двери слева от тебя, — дала указания Эмма. Дженна переоделась в обычную одежду, майку и спортивные брюки, и пришла к ней в гости, смело постучала три раза и уже хотела обрушиться потоком недовольства, но увиденное зрелище заставило забыть обо всем на свете. Эмма открыла дверь, стоя в одной только футболке, но главное какой. — Это же... мое, — невнятно прошептала Дженна, глядя на свою футболку. Одну из любимых. Черная, оверсайз, с огромным принтом на груди, она еле прикрывала задницу Эммы, но смотрелась на ней так сногшибательно. Дженна опять это ощутила, какое-то щекочащее движение прямо изнутри, в области груди, какое-то безумное ликование от осознания, что ее собственную вещь надела девушка, которая так сильно ей нравится. Будто они разделили между собой что-то очень особенное, чему нет названия, будто еще больше сблизились и это, совершенно точно, ко всему прочему было довольно-таки сексуальным жестом. — Ну да, твое. Дженне ни разу не пришло в голову, откуда Эмма ее взяла, трогала ли ее вещи, копалась ли в чемоданах, да плевать на это все, пусть хоть весь номер переворошит, главное, что она показалась перед ней в таком виде. Так обычно делают девушки с парнями, или просто встречающиеся парочки, носят одежду друг друга, но они же не парочка? «Кто мы вообще друг другу?». Медленно закрыв за собой дверь, Дженна оказалась внутри просторного номера, она прислонилась спиной к двери, глаза разглядели Эмму с головы до ног. — Знаешь, эти пара дней выдались просто комшмарными, я так сильно переживала, так разнервничалась, пришлось даже успокоительные попить. Мне было очень плохо, а потом грустно, потом меня одолевал жуткий гнев, на всех и вся, на ситуацию, на все кругом. Но сейчас... — ее рука поднялась к подолу футболки Эммы, палец коснулся кусочка ткани, заворачиваясь в него, так Дженна сильнее зацепилась, после чего потянула девушку на себя, продолжив, — Сейчас я вообще не могу ни о чем думать, кроме тебя и моей одежды на тебе. — Не знала, что тебе так сильно это понравится, — взволнованно прошептала Эмма, отдаваясь в ее объятья и обвивая руками шею. — Я тоже не знала, — последовал ответ, после чего их губы сплелись воедино. Жадность Дженны, ее настойчивость и покорность Эммы, ее открытость, пылкость, вся эта опасная смесь из двух ярких темпераментов, наложенных на дни огромной тоски друг по другу, пережитые вчера и сегодня сильные эмоциональные потрясения, а также настолько долго сдерживаемое обоюдное желание, все это привело их к тому, что вдруг все их опасения и "дружба выше этого", "обойдемся без разбитых сердец" оказались на втором плане. В этом поцелуе они позволили себе больше обычного, поцелуи продолжились на шее, на плече, обнаженные ножки Эммы были обласканы заботливыми руками Дженны, каждый раз вызывая приятную дрожь, инициатива была в руках не одной из них, а передавалась теперь по очереди. И уже вскоре Эмма была прижата к двери, запрокинув голову, позволяла оставлять поцелуи на своей шее, ее пальцы сжимали темные волосы в кулак, она закусывала губу, никаких мыслей больше не было, ничего, что ее сдерживало, она готова была на все. Ощущала себя настолько живой, внутри было столько сил, столько энергии, будто ей подвластно все в этом мире, эти чувства возносили до небес, вдохновляли, заставляли парить, стоило только закрыть глаза и позволить себе отдаться во власть этих незабываемых ощущений. Так это оно и есть? То самое, о чем все так говорят, чего все так хотят, о чем мечтают? То, о чем слагают стихи и песни, и из-за чего кончают жизнь самоубийством. Это действительно с ней случилось? «Не может быть. Какая к черту любовь. Всплеск гормонов, взаимное влечение, желание поэкспериментировать. Вот и все».