(Финрод передает корону Ородрету) «Но предвидя зло, он приказал Ородрету отослать его сына Гилгалада и жену». («История Средиземья», 11 том, «Поздняя Квента Сильмариллион», вторая версия добавления).
Их разговор, наверное, долог — для всех, кто ждет снаружи: приказаний и просто того, что же будет дальше. Но для Ородрета он недопустимо короток. Потому, что сейчас на него свалился целый город, который он должен будет поддержать и сберечь — а еще потому, что закончив этот разговор, брат уйдет. Он хотел бы поговорить именно с ним, удержать его, запомнить — но говорит о городе, судорожно припоминая, о чем еще не было упомянуто. Наверняка немного позже — но когда уже точно будет поздно, он вспомнит бездну того, о чем даже не зашла речь. Наверное, поэтому только тогда, когда Финрод встает и делает шаг к двери, Ородрет вспоминает о том, что, казалось бы, забыть нельзя: — Подожди! Ты ничего не сказал... о ней. Что мне сказать ей? Ты... Финрод вначале оглядывается на его окрик как на досадную помеху, но потом задумывается и твердо отвечает: — Ты прикажешь ей... (Он снова говорит тебе, а не своей жене! Ородрет даже не знает, виделись ли уже супруги после отречения брата, успели ли поговорить. «И помнит ли он о ней», — приходит ему дикая мысль.) — Ты прикажешь ей отправиться, взяв сына, к своему народу, потому что там они оба будут в безопасности. Он снова разворачивается. — Подожди! Что мне сказать ей? Надолго ли ей ехать? Как они узнают, что ты вернулся? — Отправь ее как можно скорее, — отвечает Финрод и наконец выходит из своих — уже не своих — покоев. В воздухе слишком ясно остается нескáзанное: «Я не вернусь».Сын Фелагунда. Нарготронд. II.
18 ноября 2023 г. в 01:16