Меняющийся Мир лабиринт Урука

Седьмой Слуга, Райдер, был призван. Он это понял сразу, как и то, что произошла первая полноценная битва. Даже отсюда, находясь в поместье Тосака, не способный узреть на таком огромном расстоянии, Лансер был уверен. Это ощущение ему очень хорошо знакомо. Ему уже доводилось становиться свидетелем подобного, поэтому он способен, не смотря на отсутствие визуальных признаков, что началась битва Сильнейшего. Нет, сама Природа обратила внимание… И это интригует. Такого не было на его памяти наверное… Да, определенно. Сейчас ночь, Мастер спит, после утомительного дня. Судя по всему, что-то произошло, раз она так вымоталась, пришла домой, и, вяло поздоровавшись, сразу пошла спать. К сожалению Энкиду не присутствовал там лично, так как Мастер запретила ему появляться. Что-то про личное время и пространство, которое Лансер решил уважить. Все же понимает, что иногда хочется побыть вдали внешних проблем. И потому он решил не тревожить ее сон. Но… было очень любопытно… Ведь ничего не случится плохого, если он решит немного прогуляться? Барьеры работают на полную, и даже если Ассасин решит пробраться через них, Лансер это тут же почувствует и в тот же миг явится. Достаточно легкого колебания. Похоже, безрассудство все же заразное и передалось ему за те годы. Ну и пусть так. Плавными движениями, Копье Богов будто в припрыжку, преодолел расстояние от своей базы, до места, куда скорее всего отправился тот, кто вызвал его интерес. У него не было навыков выслеживания цели, но простой логикой получилось понять. Благо вариант был лишь один, с учетом всех факторов. Это был лес, неподалеку от старинного замка, но вид которого не привлекло внимания Лансера. Он двигался точно в одном направлении, к поляне. — Довольно самоуверенно, думать что раз я только закончил бой, то меня можно победить. — Заявил мужчина спокойным голосом, сразу давая понять, что слежку он обнаружил. Но тем не менее не делая попыток встать в боевую стойку. — Пожелай я такого, ударил бы как-то иначе, а не решил выйти вперед. — Издал смешок Лансер, простым движением продолжая идти вперед, пока не вышел на центр поляны. — Не думал увидеть тут другое Дитя Природы. Приятно познакомиться. Мужчина бросил на него взгляд… и замер. Искренний шок промелькнул на лице Слуги, которое он, впрочем, быстро развеял и теперь уже пристально смотрел на своего собеседника, даже не моргая. — Ты человек? — Вдруг спросил он ни с того, ни с сего. Лансер удивился. С чего бы спрашивать о таком? Но, раз ему интересно… — Или Бог? — Закончил Слуга, заставив теперь уже замереть собеседника, готового дать уверенный ответ. Вот теперь у него был самый настоящий шок, с которым обычное удивление, что было мгновение назад, нельзя даже сравнить. Но очень быстро поляну огласил смех, подобный пению птиц, настолько он был мелодичным и прекрасным. — А у тебя точный взгляд. — Взгляд Слуги был озорным, и в тоже время довольно серьезным. — Смог увидеть сразу. Но ответ довольно простой, я человек. Хотя думаю не тебе это говорить, но в мое время меня признали Идеальным Человеком. Любимец Природы. Конечно, не ему. В отличии от реакции Райдера и Ассасина, когда их противник сбросил свой халат, явив их взору свое богоподобное тело, Лансер остался равнодушным. Его взор даже не мигнул, а легкая улыбка так и осталась на устах, что говорило ясно. Не впечатлен. Такая реакция не разозлила Кастера. Наоборот, он улыбнулся и вдруг поднял свой алый халат, цвета крови, и нашел в одном из карманов какую-то безделушку. Простая стекляшка, которую он положил в карман еще там, на землях Айнцбернов. Одно из многочисленных подношений, которые он имеет право забрать с собой. И которое он кинул в руки своего собеседнику, и тот без задней мысли поймал ее. — Благодарю за подарок, но вот чем ответить… — Задумчиво протянул Энкиду, приложив палец к щеке, задумавшись. — Считай это наградой, как тому, кто первый достоин моего внимания. — Ответил Кастер, и тут же под ним образовался из дерева самый настоящий трон. На который он воссел, подобно великому правителю. Такая театральщина, чем он конечно не является, вызвал только хмык. Лансер убрала подарок, и тут же под его ногами образовались цветы, принимающие форму чего-то намного скромнее, чем трон, но более красивого. Стул из цветов. На молчаливый взгляд собеседника он просто пожал плечами. — Мне нравятся красивые вещи. — Без проблем признал он, не видя в этом проблемы. Даже в Уруке это был очевидный для всех факт, который знал любой. — Так зачем ты явился сюда? — Не став комментировать это, сразу перешел к делу Кастер. Раз битва не имеет на данный момент смысла, тогда он не будет без причины ее провоцировать, всегда успеется. — Чисто интерес. — Вновь не стал скрывать ответа Лансер, говоря то, что было у него на уме. — Ты не просто Сильнейший, что был призван в этой Войне Святого Грааля, но и Дитя Природы. Будь единственным твоим качеством сила, я бы проигнорировал, ведь таких, Сильнейших, полно в Истории Человечества, я сам свидетель существование таких. Но вот Дети Природы совсем другое, наверное мне удалось увидеть лишь одного, и поэтому мне захотелось поговорить с тобой. — Желаешь отделить меня от моей сути? — Вопреки словам Лансера, Кастер остался внимательным, и обратил внимание не на то, что говорил собеседник, а что он не произнес. Скрытая суть. — Ведь именно это произошло с тобой. Ты покинул Природу. — Ты и это понял? — Живописные эмоции украсили лицо Слуги, но он тут же вернулся к прошлому выражению, давая понять, что позволил эмоциям взять над собой вверх. Чтобы признать честность их разговора. — Если хочешь, я мог бы, ведь как не мне знать, что значит покинуть природу и стать человеком. Но ты этого ведь не хочешь. — Вообще нет. — Дал уверенный ответ, не раздумывая ни на мгновение, Кастер. И попытайся Лансер его переубедить, тут же началась бы битва, знаменующая конец их нынешнему мирному разговору. — Быть человеком — значит иметь пределы, империю моего брата действительно сдерживала его собственная человечность. — Но тебе не кажется, что так рассуждать несколько сомнительно? — Наклонил голову Энкиду. Не сказать, чтобы он не понимал, о чем речь, как раз наоборот, знал лучше кого-либо. — Мне довелось увидеть, что значит стремится отринуть свою человечность, и это… Не то, что может привести к процветанию. — Значит тебе просто не повезло увидеть ошибку. — Прямо заявил Кастер, и впервые, с начала разговора, на лице его собеседника промелькнула тень недовольства. Но оно сразу же исчезло, заменившись улыбкой, причем довольно искренней. — Я сказал что-то забавное? — Определенно. — Кивнул Лансер, не сумев сдержать смешок. Но он смеялся не над тем, кто находился перед ним. — Когда-то я тоже думал, что есть определенные границы, отделяющие людей и природу. Боги возвышались над всем, когда как люди могли лишь склониться перед ними, ведь не смотря на все его достижение, человечество не способно встать вровень с ними. Но я ошибался, и тогда, в лесу, моим глазам открылась правда, что даже в чем-то божественном может быть человечность. И я тому пример! Когда-то жил очень высокомерный Король. Поставленный с рождения править, он уверовался в своей исключительности, считая, что вся та любовь, которая сыпалась на него, было чем-то разумеющимся. Его должны были любить, ведь такова доля людей, любить великого, и даже Боги не могут этого изменить. И принимая ее без остатка, в своем Эго он коснулся небеса и землю. Народ молил о спасении, и получил ответ. Боги бросили на землю свое копье. Орудие должно было пронзить горделивого Короля, и заставить его одуматься. Но копье осталось там, где он оказался, в лесу, приняв животных, и решив стать частью их мира. Ему не нужно было становиться человеком… пока он не узрел красоту, пробудившую ранее не замеченную им эмоцию. Чувство, которое можно было описать, как любовь. Это было доказательством того, что Копье Богов не было диким зверем, в нем была человечность. Имя ему было Энкиду. Рожденный Богами, как копье, он отринул природу, и вышел к цивилизации, поняв, что значит быть человеком. Не потому что таков его долг, а из личного желания стать частью них, ведь он увидел то, что не могли понять даже Боги. Что значит быть человеком. Когда-то они были частью природы, но их эволюция была естественной. Не люди отрицают природу, как и природа не гонит их. Они находятся в единстве, так было и будет. Ведь и сам человек когда-то был тем самым зверем, подобным ему. Поэтому Лансер решил полюбить всех, будь то люди или животные. Он верит, что наступит то время единства, когда все виды станут едины. — Ну а ты, что ты желаешь? — Решил задать встречный вопрос Слуга. — Почему ты был призван в эту Эпоху, которая тебе противна, и к чему решишь идти? — Я был рожден править. — Ответил ему Кастер. Он не думал, не размышлял, а лишь говорил правду. — Мы с братом были рождены Богом Войны, но вскормлены волчицей, она была для нас матерью. Люди по крови, и животные по духу, мы видели обе стороны этого Мира. И поэтому именно мы должны были возглавить человечество, ведь никто лучше нас не понимал реальность. Мы именовали его Римом, как символ того, что это будет цивилизация, признанная самим Миром. Рим. Самое могущественное Империя в истории человечества. Изначально как город, он завоевывал все другие цивилизации, сокрушая устоявшиеся там Эпоху Богов, неся волю человечества. Целью Рима было не захват, а процветание. Влияние которое действительно охватила всю планету и должна была наступить новая Эпоха… Но Рим пал. Погубило его не внешний враг, не угроза прошлого или сопоставимая сила. Кастер может сказать уверенно, что уничтожило Империю его брата. Сами люди. Человечество глубоко испорченные и порочные, у них были пределы, и пусть сам Рим Велик, люди не соответствовали его стандартам. Поэтому он пал под собственным весом. Но таково было прошлое. — Имя мне Рем! — Трон исчез и Слуга возвысился над своим собеседником. Нет, над всем. — Рим по телу, чья пролитая кровь положила начало ему! Мой брат прокладывал путь для человечества, но я покажу ему, что значит настоящий Рим! Я стану Божественным Основателем, и воссоздам новый Рим, что начнет величайшую Эпоху! Это было не просто желание, не мечта, а ультиматум. Кастер объявил о своем намерении не сидящему перед ним Лансеру, а самому Миру. Чтобы каждый мог понять о том, что ждет их в скором будущем. — Так ты собираешься начать новую Эпоху Богов? — Это было всем, что только мог спросить Энкиду. В этот момент он на мгновение увидел кого-то другого перед собой… Но образ пропал сразу, ведь это было два совершенно разных человека. — Нет. — Гордо улыбнулся он, давая понять, кем считает себя на самом деле. Не псом, что выполняет чужие команды. — Эпоху Рема.

***

Начало светать. Лансер вернулся в поместье Тосака также быстро, как и покинул его, от чего даже нельзя было сказать, что он куда-то уходил. Убедившись, что защита никак не пострадала, что не было никакой попытки проникнуть даже простой кошки, он со спокойной душой, насколько это было возможно в данной ситуации, вошел в дом. Встреча с Кастером оставила смешанные чувства, в том числе и понимание, насколько это грозный противник. Во всех смыслах. Но пока Мастер все еще спал, он решил войти в гостинную и немного посидеть, только вот кое-что привлекло его внимание. Простая на вид вещь, которая на деле оказалась монетой, причем очень древняя. Даже не так, очень древняя. Один этот факт заставил его внимательно изучать предмет перед собой. И в этот момент Тосака Рин наконец проснулась и, одевшись, вышла из своей комнаты, а после недолгой прогулки, увидела занимательную картину. Ее Слуга сидит на диване, держа ее недавнее приобретение, со всей сосредоточенностью изучая данный предмет. — Что-то не так с этой монетой? — Спросила Рин, тут же став серьезной. Если простая древность привлекла внимание Слуги, значит нельзя расслабиться. — Это магический предмет, в нем есть ловушка или какое-то проклятие. — Ничего такого, самая обычная монета, без капли магии, даже не сказать, чтобы она когда-то выполняла другие функции, чтобы быть валютой. — Не меняя выражения лица ответил Лансер, продолжая внимательно рассматривать предмет, вертя его под разными углами. — Тогда в чем проблема? — Не поняла поведения Слуги Рин, позволив себе расслабиться. Раз он ничего не обнаружил, значит точно не должно быть скрытой ловушки, чего она точно не хотела бы узнать по пробуждению. — Возраст. — Дал он краткий ответ, а после, сообразив, настолько это не объясняющий ответ, тут же виновато улыбнулся, наконец обратив внимание на Мастера. — Точнее, это крайне древняя монета. Даже в мой век она не использовалась уже очень давно.