6000 оттенков оргазма

Кроули был уверен, что скорее Англия падет, чем Азирафаэль придет к нему сам. Он хотел, чтобы ангел пришел, он готов был ждать, но знал, что надеяться на то, что букинист обдумает его последние слова и поймет, в чем он действительно нуждается, глупо. И все же надежда умирает последней. Кроули не следил за временем, первостепенной задачей было справиться с болью. Основная проблема заключалась в том, что физическую боль можно было снять чудом, а душевную – нет. И ведь как назло болела именно душа. Какое-то время Змий тихо скулил как раненый зверь, покачиваясь из стороны в сторону, обхватив руками колени и прижимая их к груди. Но в итоге идеи лучше, чем разбить кулак о стену, чтобы заглушить душевную боль физической, в голову Кроули не пришло. Хотелось напиться до беспамятства. Господи, насколько демон очеловечился за время своего проживания на Земле. Господи… – Ты никогда не давала мне ответов на мои вопросы, но я все равно спрошу, потому что я давно пал и мне уже плевать. Сколько Ты еще будешь меня наказывать? – хрипло произнес Кроули, уперевшись затылком в стену и глядя в потолок. В тихом омуте Азирафаэля накопилось слишком много чертей, которые убивали все на своем пути. Даже Кроули. Он был прав, абсолютно прав. Ангел был манипулятором, который всегда пользовался демоном. Сдерживая свои эмоции и пытаясь быть идеальным, он превратился в монстра наподобие тех ублюдков наверху. В уголках глаз постепенно скопились слезы, хмурое выражение лица сменилось на печальное, а светлый взгляд вовсе потух. Кроули был прав, и осознавать это было больнее всего. Все обижаются на правду, и букинист, видимо, ничем не отличался от этих всех. Он неспеша побрел к выходу из ресторана, даже не удостоив сломанный стол маленьким чудом. Ничего, казалось, уже не имело значения. Сердцебиение участилось, а грудную клетку сковала отвратительная ноющая боль, которую ангел прежде еще не ощущал настолько сильно. Вина, обида, ненависть к самому себе – вот, что чувствовал он в данный момент, и чувствовал уже не в первый раз, хоть и всегда пытался скрыть это. Все верно... Должность ангела была лишь ярлыком на Азирафаэле, и даже этого ярлыка он был не достоин из-за собственных поступков, которые были свойственны истинным демонам в самых низинах Преисподней. Руки дрожали, мысли путались, теперь букинист не слышал ничего, кроме произнесенных Кроули слов, болезненно пульсирующих в голове: "Затыкаешь меня, манипулируешь мной и моими чувствами", "Не прислушиваешься ко мне, воспринимаешь меня как должное". И эти слова было уже ничем не заглушить, ибо они сами заглушили собой весь мир. Дыхание Азирафаэля стало частым и рваным, слезы скатывались по его щекам, боль в груди становилась все более яркой, ноги ослабли. Ангел потерял счет времени. А потеряв контроль над телом, будучи в своих мыслях, пару раз чуть не попал под колеса машин, игнорируя ругань перепуганных нервных водителей в свою сторону. Кроули... Кроули сейчас наверняка было намного хуже. Нужно помочь, нужно спасти, нужно извиниться. Плевать на собственную боль. – Ты сказал, что уйдешь, а я за тобой не последую... Так вот, так сильно ты еще не ошибался, – пробормотал Азирафаэль, шмыгнув носом и вытирая слезы рукавами плаща. Взяв себя в руки, букинист поймал такси и, кажется, даже угрожая водителю, приказал ему ехать как можно скорее. Десять минут, и ангел уже был у двери квартиры Змия, а перепуганный водитель, крестясь, поспешно уехал восвояси. Азирафаэль обхватил дрожащей рукой ручку двери и потянул ее вниз. Дверь открылась. Ангел сделал шаг вперед, и боль полностью обволокла его сердце. Услышав посторонние звуки, демон вернулся в реальный мир и перевел взгляд на Азирафаэля. Лицо его будто осунулось и побледнело, веки припухли, глаза были заплаканы. Кроули болезненно нахмурился и скривил губы, какое-то время переводя взгляд с ангела на потолок и обратно, словно пытаясь понять, галлюцинирует ли он прямо сейчас или не совсем. – Вау. Ты пришел... Что ж. Назови меня плохим парнем, воплощением греха и порока, злобным извергом, или что ты там хотел сказать… Ты будешь прав в любом случае, – произнес демон, глядя сквозь стену перед собой. К горлу подступил ком, эмоции спутались между собой, и в этой буре проблеснула капля надежды и облегчения от того, что Азирафаэль пришел. Лишь одна капля. Но ведь из капли и рождается море?.. Ангел понимал боль Кроули. Теперь понимал. Ему тоже было больно. Демону разбивали сердце окружающие, а сердце ангела разбивалось из-за собственных тараканов в голове, как любили выражаться люди. Казалось, когда слова любви были сказаны, а первый поцелуй свершился, все плохое хоть и не испарилось окончательно, но хотя бы притупилось. Казалось, что любовь исцелила хотя бы малую часть их сердец. А в итоге... В итоге ничего не изменилось. Было как и раньше больно, а теперь и вовсе еще больнее. Азирафаэль тихо закрыл за собой дверь и сделал пару неуверенных шагов. Ноги не слушались, а по мере приближения к демону мысли путались еще сильнее, грудную клетку сдавливала неведомая сила, и руки дрожали все больше. Подойдя к Змию, ангел опустился на пол рядом с ним. Полный слез взгляд устремился в сторону, губы дрогнули. – Кроули... – букинист сдавленно всхлипнул, уже подняв руку, чтобы дотронуться до него, но так и не смог коснуться. – Это я. Я являюсь плохим, воплощением греха и порока, я являюсь злобным извергом, я порчу жизнь всем. И тебе в том числе. Я - монстр, не отрицай это. Азирафаэлю трудно давалось говорить эти слова. Не потому, что он так не считал, а потому, что его состояние оставляло желать лучшего. Казалось, сейчас он впервые хотел исчезнуть. Он заслуживал этого целиком и полностью. Кроули был прав во всем. Не в силах сдерживать эмоции, Азирафаэль уже осознанно заплакал. – Ты не должен так страдать из-за меня. Ты – свет этой Вселенной, ты – драгоценность, а я... я – твое наказание, – болезненно улыбнулся букинист, все же коснувшись руки демона своей. – Прости, что я таков. Я не сказал бы тебе те слова, если бы я не был эгоистом и последним ублюдком. Я бы извинился, я бы успокоил. Мне самое место наверху, с ними, где я и был до этого. Последние слова были произнесены практически шепотом. Азирафаэлю было искренне жаль. Теперь он понял, кем являлся на самом деле: ублюдком, эгоистом, подонком и манипулятором. Хоть этот ублюдок, эгоист, подонок и манипулятор понимал, что искренне любит Кроули. Всем сердцем. Затуманенные и ничего не выражающие глаза Кроули в один момент округлились от ужаса, и он судорожно вцепился в воротник плаща Азирафаэля, уставившись на него. – Нет, ангел! Все, что я сказал… это правда, и мы оба это знаем. Но настоящие ублюдки сидят наверху, и тебе не место среди них. Ты отличаешься от них, ты не такой, как они! Кроули сжимал ткань воротника так сильно, словно боялся, что Азирафаэль внезапно испарится. Разбитый кулак ныл от боли, но боль, накатывающая от осознания того, что ангел может вернуться на Небеса, была в тысячи раз сильнее. – Ты чертов гедонист и та еще сволочь. Я ненавижу тебя! А теперь посмотри мне в глаза, ангел! Ты же меня знаешь, и ты видишь, что я сейчас лгу, – голос Кроули дрогнул, в глазах неприятно защипало. – Именно эта капля сволочизма в тебе меня и подкупила когда-то. Я не могу тебя ненавидеть и никогда не смогу, что бы ты ни сделал, потому что я слишком сильно тебя лю… Демон запрокинул голову, прижался затылком к стене и зажмурился, делая рваные вдохи. Ему снова было тяжело, больно и до жути страшно. – Люблю, ангел! – слова вырвались из горла Кроули подобно крику о помощи. Мокрая одежда прилипла к телу и остыла настолько, что Змий уже начинал непроизвольно дрожать. – Я так д-давно и так сильно люблю тебя, Азирафаэль, не... не оставляй меня здесь одного! Т-ты не мое наказание, ты – лучшее, что со мной случалось за шесть тысяч лет. И ты – единственная причина, по которой я еще верю во что-то хорошее. Кроули сглотнул и с мольбой посмотрел на букиниста, не отпуская его воротник из рук. Азирафаэль ожидал обиду, осуждение или просьбу покинуть квартиру, но... вместо этого он услышал самые проникновенные, самые добрые, самые искренние слова за все тысячелетия его существования. Нежная неуверенная улыбка сама по себе тронула пухлые розовые губы. – Ох, Кроули... – в потускневших серо-зеленых глазах вновь загорелась маленькая теплая искорка любви. – Я не оставлю тебя, слышишь? Пока ты сам не захочешь, чтобы я оставил тебя, я всегда буду рядом... – Никогда, ангел, – выдохнул Кроули, замерев взглядом в глазах напротив. – Никогда я этого не захочу. И это я должен извиниться. Я не должен был так срываться из-за... – Ебучей посуды? Демон запнулся и пару раз открыл и закрыл рот, хватая воздух как рыба. – А ты хорош. Азирафаэль поджал губы и смущенно улыбнулся. – Вообще я серьезно, ангел. Это было глупо с моей стороны. Я не знаю, что на меня нашло в тот момент, мне просто стало так... – Кроули вздохнул и снова уставился в потолок. – Прости меня, если сможешь. – В прощении мне нет равных, – грустно усмехнулся Азирафаэль. – Но и ты меня прости... я не должен был с тобой так обращаться... ты нужен мне. – Правда? – прошептал Кроули, переводя взгляд на букиниста. Ангел приблизился к лицу демона и робко накрыл его мягкие губы своими. Кроули прикрыл глаза, всем своим существом ощущая, как его начинает тянуть к Азирафаэлю, и любое сопротивление абсолютно бессмысленно. Демон мягко прижимал блондина к себе, скользя руками по его спине, целуя его чувственно и осторожно, прерывисто вдыхая воздух. По замерзшему телу постепенно начало разливаться приятное тепло. Кроули тянулся за губами Азирафаэля как за последним глотком кислорода, не желая отпускать его ни на секунду. Когда поцелуй прервался, серо-зеленые глаза посмотрели в янтарные. – Ты мне веришь? – выдохнул Азирафаэль, касаясь кончика носа Кроули своим. – Больше, чем себе... – едва слышно отозвался демон, часто дыша и не отрывая взгляда от букиниста. – Льстец, – хмыкнул Азирафаэль и щелкнул пальцами. В его руках появилась черная широкая шелковая лента. – Стал бы я тебе... – начал было Кроули, но запнулся, настороженно наблюдая за тем, как Азирафаэль поднес ленту к его лицу. – Вот и проверим, – прошелестел блондин и накрыл мягкой тканью глаза возлюбленного, завязывая ее бантиком на затылке. – Ангел... – выдохнул Кроули, нервно сглотнув. – Просто позволь мне... Нежно прижавшись к демону всем телом, букинист вновь щелкнул пальцами, и в тот же момент они переместились в спальню в темных холодных тонах. Разбитые костяшки на руке Кроули чудом затянулись и перестали ныть. Внезапно упав на мягкую постель и провалившись в такое приятное на ощупь шелковое белье после холодного твердого пола, демон вздрогнул от неожиданности, а затем издал тихий стон. – Верь мне, – прошептал Азирафаэль и, расстегнув черные пуговицы, прильнул губами к шее возлюбленного. Кроули было непривычно и некомфортно не видеть абсолютно ничего, и ангел чувствовал, как тот напрягался и мелко вздрагивал от каждого поцелуя. – Дорогой мой, постарайся расслабиться, – тихо произнес Азирафаэль, нежно проводя пальцами по напряженным мышцам. – Это всего лишь я. Я не причиню тебе вреда. Теплое дыхание букиниста приятно опаляло обнаженную кожу. Кроули сглотнул, поджал губы и, нащупав руку ангела своей, слабо сжал ее и кивнул. Азирафаэль грустно улыбнулся и продолжил покрывать нежными поцелуями грудь демона, его живот, лаская изгибы стройного тела руками, мягко обнимая его и спускаясь ниже. Спустя некоторое время, Кроули практически перестал вздрагивать от каждого прикосновения. «Мой маленький напуганный демон...», – подумал про себя Азирафаэль, не рискнув произнести эти слова вслух, зная, что его избраннику такое не понравится. – «Ты перевернул мой мир... Теперь пришла моя очередь... Я обещаю, я исправлю все свои ошибки...». Кроули слегка выгнулся в пояснице и едва слышно всхлипнул, когда ангел оставил влажный поцелуй в самом низу живота. Поджав губы, Азирафаэль осторожно провел пальцами по бедру демона, постепенно опускаясь на колено и плавно раздвигая его ноги. Нежные руки начали медленно расстегивать узкие черные джинсы, останавливаясь, чтобы погладить пах, слегка надавливая на головку. – Я люблю тебя, ты – само совершенство, – томно проговорил Азирафаэль, приспуская джинсы вместе с бельем. Нежные пухлые пальчики обхватили член Кроули, ласково поглаживая его, иногда задевая уздечку ноготками. Ангел сглотнул и коснулся мокрым язычком головки, слизывая капельку эякулята. Глаза закрылись, а с губ сорвалось тихое откровенное мычание. – Ангел, ты… А-ах! Я так соскучился… Сведя брови и часто дыша, Змий слегка двинул бедрами, и влажная головка проехалась по губам букиниста, заставив демона жалобно заскулить. Возбуждение постепенно разливалось по всему телу Азирафаэля с каждым горячим вздохом Кроули. Ангел старательно ласкал головку, проводя по уретре языком, слизывая пряную смазку и поглаживая руками стройные ноги. – Неужели ты так соскучился по мне? Тогда... Почему бы мне не взять его в ротик полностью? Кроули выгнулся в пояснице, протяжно и сладко постанывая от удовольствия. – Да, ангел… да, очень сильно… я… ааахх! Демон задохнулся, когда Азирафаэль насадился ртом на член до конца, чуть поморщившись, но не остановившись. Пальцы вцепились в простыни и сжали мягкую ткань. Без возможности видеть все остальные ощущения обострились в разы, и Кроули буквально задрожал изнутри. Азирафаэль улыбнулся, наблюдая за демоном. Язычок продолжал ласкать ствол, а губы нежно его сжимали, равномерно посасывая. Ангел привык достаточно быстро, поэтому решив не лишать любимого такого удовольствия, начал старательно делать минет, жмурясь и мыча, заставляя приятную вибрацию проходить по всему члену. Отстраниться пришлось только раз. – Какой же ты сладкий и приятный... Я бы делал это тебе вечность... – букинист вновь насадился ртом на ствол демона, промычав и слегка сжав руки в кулаки. Учитывая ситуацию на кухне книжного, опыт у Азирафаэля был, но этого ведь было слишком мало, поэтому, возможно, не следовало так спешить, а делать все более медленно и осторожно. Но ведь Кроули так нравилось, тогда и зачем было спешить в таком случае? Хотелось довести его до бурного и яркого конца, хотелось подарить ему всю свою любовь. Азирафаэль вновь выпустил член изо рта, но только для того, чтобы уделить внимание головке, целуя ее и лаская языком, при этом водя пальчиками по стволу, чтобы он тоже не оставался без внимания. – Ты… такой мммхх… нежный… – выдохнул Змий. Кроули нравились действия Азирафаэля. Нравились до мурашек по телу и дрожи в ногах. После таких бурных эмоциональных качелей демон отчаянно нуждался в этой спокойной размеренной ласке. Никаких резких движений и животной страсти. Только нежность и чувственность, мягкие прикосновения теплых пальцев, осторожные плавные касания пухлых губ. Демон тепло улыбнулся и, протянув руку вперед, вслепую едва коснулся светлых кудряшек кончиками пальцев. – Ты потрясающий… – прошептал Змий одними губами. Ему хотелось обнять ангела, прижать к себе и ласкать его хрупкое теплое тело вечно, не отпуская от себя больше ни на шаг. Любить его еще сильнее, чем когда-либо, верить ему и больше ничего не бояться. Раствориться в нежных чувствах полностью и раскрыть ему все самые темные уголки своей израненной души. Отдаться ему добровольно и беспрекословно, утонуть в его аромате и потеряться под его добрым взглядом до конца времен. Ангел выпустил головку изо рта и улыбнулся, смотря на возлюбленного. – Ты намного более потрясающий, мой дорогой... – прошептал он в ответ и оставил нежный поцелуй на бедре демона. Азирафаэль хотел неспеша довести возлюбленного до конца, а потом лечь рядом и, прижимая его к себе, наслаждаться этой теплой близостью. Но пока был важен процесс, и как бы ни хотелось добавить страсти, букинист не торопился. Он тщательно и ласково обсасывал головку, активно лаская ее язычком, вместе с этим мягко стимулируя пальцами сам ствол. Сладкие стоны демона кружили Азирафаэлю голову и возбуждали. Букинист был готов зацеловать все стройное смуглое и такое красивое тело, не пропуская ни единого участка кожи. Ангел любил, и любил нежно, чувственно, страстно, навечно. Кроули был неотъемлемой частичкой его души. Сердце быстро билось, а все тело было наполнено нежностью и бесконечной любовью. Прикрыв глаза от удовлетворения процессом, Азирафаэль вновь насадился ртом на член, протяжно промычав. Он вылизывал и сосал ствол настолько тщательно, настолько желанно, словно это был самый сладкий леденец, который он когда-либо пробовал. Демон изящно выгибался на темных простынях, с придыханием выстанывал имя ангела и обвивал ногами его талию. Возродившаяся звездочка внизу живота росла и крепла с непомерной силой, пуская импульсы экстаза по всему телу и обещая взорваться яркой вспышкой в скором времени. Кроули был окутан теплом и любовью, нежился в них и откровенно наслаждался, ловя воздух приоткрытым ртом и облизывая пересыхающие губы. С Азирафаэлем было необычайно хорошо и спокойно, от него веяло благодатной гармонией и словно какой-то энергией созидания. Его кожа, волосы, руки и губы были не по-человечески мягкими. Он был совершенством. Или если выразиться точнее, совершенно несовершенным совершенством. Дрожь в ногах усилилась, стоны стали громче и откровеннее. Кроули дышал все чаще, выгибаясь в спине сильнее и сбивчиво умоляя ангела не останавливаться. Узкие бедра сами подавались наверх, вынуждая Азирафаэля заглатывать член глубже и сжимать на нем стенки горла. Напрягшись каждым мускулом и каждой клеточкой тела, демон забился в предоргазменных конвульсиях и, выкрикнув охрипшим голосом любимое "ангел", бурно излился в рот Азирафаэлю, крепко зажмурив глаза под повязкой. Букинист выгнулся в спине и тихо промычал, сжимая бедра возлюбленного и старательно проглатывая капли семени. Только спустя пару минут он отстранился, принимая сидячее положение и вытирая губы. – Ты в порядке, дорогой? – спросил ангел, стянув повязку с глаз Кроули и посмотрев на него самым нежным и полным любви взглядом, невинно улыбнувшись. Кроули лениво приоткрыл глаза и расплылся в блаженной улыбке, взглянув на Азирафаэля. – В полном, ангел, - протянул Змий. – Иди ко мне. Ухватившись за рукав рубашки, демон притянул букиниста ближе и, приподнявшись на локтях и шепнув тихое «спасибо», прильнул к его покрасневшим набухшим губам своими, целуя медленно и сочно. Отстранившись, Кроули томно выдохнул, вновь свободно любуясь мягкими чертами лица возлюбленного. – Ты не хотел бы... ну, не знаю... – демон наклонил голову набок и прикусил губу, глядя в глаза напротив. – Переехать ко мне? Раз уж мы теперь ни от кого не зависим и не прячемся, я бы мог отвозить тебя в книжный каждое утро, а вечером забирать оттуда и привозить домой. Кроули повернулся набок, подпер голову рукой и заскользил ладонью по талии Азирафаэля. – Мы могли бы каждую ночь заниматься любовью и каждое утро просыпаться вместе... Словно в подтверждение своих слов, Змий уложил ангела рядом с собой и, закинув ногу на его бедро, склонился над ним сверху. – И все, что угодно, касаемо того, что там еще делают при совместном проживании. Ну так... что скажешь ангел? Только ты и я. Пытаясь скрыть волнение, Кроули спрятал лицо в изгибе молочной шеи, закрыв глаза и целуя бархатную кожу. – Ох, дорогой мой... – ангел отвел взгляд, нежно улыбнувшись. Переезд... Он предложил ему переехать! Это же значило, что теперь они постоянно будут вместе. В серо-зеленых глазах отчетливо светилось счастье, а в уголках собрались слезинки. – Любовь моя... Я... Ну конечно же я согласен! – Азирафаэль отстранился от Змия и, погладив его по щекам, снова впился в его губы поцелуем, сразу же углубляя его. Любовь и нежность переполняла ангела. Столько лет они скрывали друг от друга свои чувства, и больше их скрывать было просто невозможно. Демону больше не нужно было бояться. Азирафаэль навеки его. Он никуда не уйдет, кто бы его ни позвал. У Кроули от сердца отлегло. Спустя шесть тысячелетий, впереди их, наконец-то, ждала действительно новая и счастливая жизнь. Это было не слишком хорошо, чтобы быть правдой? А может, стоило попытаться все же поверить в то, что демон этого заслужил? Увлеченный в новый поцелуй, Кроули тихо промычал и прикрыл глаза, вплетая пальцы в шелковистые кудряшки, так ярко выделяющиеся на фоне черных простыней. Вторая рука демона продолжала плавно скользить то по талии, то по бедру, то по животу Азирафаэля, постепенно испаряя чудом предметы одежды один за другим. Прикосновения Кроули разжигали внутри страсть и желание большего, заставляли полностью забыться и отключить голову. Азирафаэль томно вздохнул, ощущая, что постепенно одежда начинает с него испаряться. Неужели Змий решил лишь погреться? Когда букинист остался в одном нижнем белье и клетчатых гольфиках, Кроули разорвал глубокий поцелуй, слегка отстраняясь и растягивая между их губами тонкую ниточку слюны. – Хочу чувствовать тепло твоего тела, эта многочисленная одежда всегда такая лишняя на тебе, – пояснил демон и прильнул к Азирафаэлю вплотную. – Но эти твои гольфы с подтяжками… Повернув голову, Кроули обвел взглядом крепкие ноги ангела, которые так эротично обтягивали клетчатые гольфы, зафиксированные подтяжками под коленями. – Это выглядит очень сексуально, – ухмыльнулся Энтони, с игривым прищуром заглянув букинисту в глаза. – Сколько их в твоей коллекции? Надеюсь, ты заберешь из книжного все. – Я... Ах... – ангел улыбнулся и провел рукой по огненным волосам. Демон склонился к лицу возлюбленного, поцеловал его в губы и медленно опустился влажными поцелуями по шее вниз. – Я готов перевезти твои вещи хоть сегодня, – проговорил Кроули и обхватил ртом розовую горошинку соска, начиная ее неторопливо посасывать. Ангел с невинным видом лежал под ним весь такой раскрытый и аппетитный, манящий своими округлыми формами, что член демона моментально вновь налился кровью и уперся в животик Азирафаэля. – Или у тебя были планы поважнее? – поинтересовался Кроули, сжимая пальцами бедро любовника и припадая губами ко второму сосочку, втягивая его в рот и лаская языком. Азирафаэль закатил глаза и протяжно застонал, сжимая волосы Змия. – У меня не было на сегодня никаких планов, но кажется, сейчас есть кое-что, что волнует тебя больше, чем переезд... – прошептал букинист, опустив руку и дотронувшись до члена демона, нежно погладив головку. Почувствовав прикосновение чужих пальцев к своему возбужденному члену, Кроули пошло ахнул в ушко любовника. – Ты всегда меня волнуешь больше всего, – горячо выдохнул Змий и, слегка прикусив покрасневший сосочек, мягко и дразняще пожевал его. Уперевшись коленом между ног Азирафаэля и надавливая бедром на топорщащийся под бельем бугорок, Кроули медленно покрывал влажными поцелуями грудь ангела, его ключицы, покатые плечи и нежную шею, поднимаясь выше. – Я хочу признаться... – начал букинист, тяжело дыша. – Мне нравилось, когда твои великолепные волосы были чуть выше плеч... это было действительно, кхм, сексуально... Я часто думал о чем-то крайне неприличном, смотря на них. Та прическа тебе так шла. Не то чтобы эта тебе не идет, я... Прости... Ангел краснел все больше и больше, вспоминая реакцию собственного тела при виде Кроули с волнистыми волосами почти по плечи. Азирафаэль отвел взгляд в сторону. А если его слова обидят демона? Нет, нет... Только не это! Сердце забилось чаще, дыхание перехватило. Выслушивая лепетание ангела о старой прическе, лаская изгибы его тела руками и плавно двигая бедрами, имитируя фрикции, Кроули улыбнулся, склонившись к его лицу. – Вот как? Таких подробностей я точно не знал. Я бы, наверное, мог снова их отрастить, раз тебе так нравилось. И о чем же таком неприличном ты думал тогда? Может, о том, как было бы удобно тянуть меня за волосы, пристроившись сзади? Обвив Азирафаэля руками, подложив одну ему под поясницу, а вторую под голову, Кроули прижался к теплому телу и, проведя языком по нижней губе букиниста, мягко прикусил ее. – Поделисссь со мной своими грязными фантазиями, мой похотливый ангел, – прошипел Змий в губы любовника. – И возможно после этого я разрешу тебе щелкнуть своими очаровательными пальчиками и чудом сократить время ожидания до того момента, когда волосы отрастут сами. Ангел уже не мог сдерживать стоны. Этот раз явно отличался от предыдущих. Снова! Ощущения были совершенно иными, и это было до ужаса любопытно. Человеческие тела были такими интересными, их можно было изучать веками, хотя, в данный момент виноват был именно мозг, а не само тело. Что, собственно, было логично. Мозг – это компьютер, который всем управляет, но сейчас об этом лучше было не задумываться, а то могло случиться то же, что случилось на столе в Ритц. – Ахх... Мх! Кроули, дорогой мой... Милый... – Азирафаэль дрожал всем телом, слабо выгибаясь в спине. Вновь скользнув пальцами по головке члена любовника, букинист поднял руку и провел по смуглой спине, акцентируя внимание на лопатках и поглаживая чувствительное место между ними. Кроули вытянул шею и, обронив тихий прерывистый стон, непроизвольно выгнулся, как только ангел коснулся пальцами эрогенной зоны между лопаток. Нежные звучные стоны просто сводили с ума, заставляли этот самый "мозговой компьютер" букиниста то постоянно ошибаться, то периодически отключаться. Азирафаэль поцеловал демона в шею и резко поменялся с ним местами. Теперь Кроули лежал на кровати, а ангел нависал над ним, часто дыша. – Хочешь узнать, что же я представлял, когда у тебя была та прическа? Ну, отчасти ты прав. Подобное я тоже представлял, однако чаще всего я думал о том, как удобно было бы направлять тебя во время минета, – проговорил Азирафаэль, моментально покраснев сильнее. Ему до сих пор было трудновато говорить такие вульгарные вещи даже при сильном возбуждении. Оказавшись под Азирафаэлем, демон прикусил губу, расплываясь в улыбке, и вытянув руки над головой, и смотрел на партнера влюбленным и полным желания взглядом, внимательно его слушая. – Иногда мне даже снилось подобное... Но, к сожалению, я часто просыпался на самом интересном... – вдруг ангел наклонился к ушку демона и нежно зашептал. – А иногда я не просыпался... Ты доводил меня до конца даже во сне, милый... Ты не представляешь, как я сильно я смущался, просыпаясь на мокрых простынях... Азирафаэль оставил поцелуй на мочке уха Кроули и присел на его бедра, щелчком пальцев испарив на себе нижнее белье и с улыбкой смотря в янтарные глаза. – Ах, похотливый ты негодник, тебе так нравилось представлять меня между своих ног и мечтать о том, как я отсасываю твой изнывающий толстый член? Кроули выдавал грязные фразочки без капли стеснения, соблазнительно улыбался и выглядел поистине развратно, как самая дорогая элитная проститутка, готовая открыть своему клиенту все сокровенные тайны мира похоти и страсти. – Как жаль, что меня ни разу не было рядом с тобой, когда ты спал и тебе снилось такое. Я бы не оставил тебе ни единой возможности проснуться на мокрых простынях. Потому что если бы я был поблизости и случайно заметил, как ты ерзаешь в постели с каменным стояком и постанываешь во сне от возбуждения, ооо… – Кроули сделал прерывистый вдох, представляя себе эту картину, и его член дернулся, выпуская новую каплю смазки. – Я бы пробрался к тебе в постель и отсосал тебе так, как не отсасывал ни в одном твоем самом горячем сне. И поверь, при этом ты бы даже не проснулся. Члены любовников, наконец, соприкоснулись друг с другом, и Кроули откинул голову, приоткрыв рот и негромко протяжно застонав. – Блять, ангел мой, я хочу тебя безумно… Пошлая многозначительная улыбка расплылась на губах Азирафаэля. Он пытался сдерживаться и вместе с тем держать ту же улыбку, выслушивая речь демона, но глубоко внутри он все равно взвизгивал и смущался от каждого произнесенного бесстыдными губами пошлого слова. – Ну почему же нравилось представлять?.. Мне нравится это делать до сих пор. Ты слишком хорошо работаешь своим язычком и своими порочными губами, чтобы я когда-либо разлюбил чувствовать их на своем члене. Да и тебе, судя по всему, тоже нравится это представлять, я же все вижу, – Азирафаэль указал взглядом на время от времени дергающийся ствол демона и ласково погладил его по головке, размазывая смазку. – Мммхх, а-ангел… Кроули выгнулся в пояснице, комкая пальцами простыни у себя над головой. – Конечно, нравится, еще как… главное, что теперь мы можем воплощать в реальность любые свои фантазии… По телу демона словно пробегались электрические импульсы от прикосновений Азирафаэля. У ангела была достаточно богатая фантазия. И это не раз играло с ним злую шутку. Будь то сидевший однажды в книжном магазине Кроули с раздвинутыми ногами, вальяжно попивающий вино из хрустального фужера, слегка ухмыляясь от очередной истории, рассказанной ангелом (перед ним так и хотелось встать на колени и заставить его стонать и изящно выгибаться в кресле), или же тот случай, когда демон буквально начал дымиться в Бентли из-за медлительности одного пешехода. Тогда его пришлось успокаивать ласковыми словами и прикосновениями. Но будь они в иных взаимоотношениях, Азирафаэль мог бы успокоить демона другим способом. Или же заставить его дымиться еще сильнее. – Мой порочный Змий... – букинист наклонился и поцеловал шею Кроули, оставив на ней яркий засос. – Ты ведь не будешь против, если я немного на тебе попрыгаю? Конечно, в машине я уже практиковал это дело, но, кажется, мне нужно еще немного практики, чтобы полностью научиться. Азирафаэль сел так, чтобы головка члена уткнулась в его чувствительную дырочку. Только сейчас демон начал осознанно понимать, что за его выдержку в несколько тысячелетий ему стоило бы поставить памятник. Где-нибудь на Луне хотя бы. Все поведение ангела, все его взгляды, все его мимолетные прикосновения начинали играть совершенно новыми красками со знанием того, что он желал Кроули, мечтал о Кроули, изнывал по Кроули. Бедный… бедный мальчик, сам себя лишал самого сладкого десерта на протяжении такого длительного промежутка времени. Отныне ему положен безлимит. – Ахх! Не.. не задавай глупых вопросов, ангел, как я могу быть против, ммхх… просто сядь уже на мой член своей аппетитной по… п-постой! – Кроули подскочил на локтях и, щелкнув пальцами, начудил на себя обильное количество смазки. – Какой самоотверженный. Еще и усыпил мою бдительность... Но я не хочу чтобы тебе было больно. Плюс к этому, ты не растянут. Хотя бы присядь на заранее хорошо подготовленное место. Демон облизнул губы и качнул бедрами, медленно потираясь влажной головкой о сжатое колечко мышц, немного расслабляя его лаской и теплом. Азирафаэль, несмотря на попытки казаться уверенным, очень сильно смущался, будучи безумно возбужденным. Конечно, по его поведению казалось, что он взял всю власть в свои ухоженные руки, однако он был готов в любой момент взвыть от удовольствия и начать умолять Кроули скорее приступить к делу. – Может... Ах... В таком случае и ты расскажешь о своих самых сокровенных фантазиях касательно меня? Было бы очень интересно послушать, – букинист ласкал и дразнил чувствительную головку, потираясь о нее и чуть ли не насаживаясь. Как же он любил дразнить Кроули. Любил видеть желание в его глазах, любил слышать, как он, постанывая, умолял продолжать. Это так сильно возбуждало и смущало одновременно. Смазка... Точно, Кроули был абсолютно прав. Непреодолимое желание заставило забыть обо всем. А Кроули помнил, даже несмотря на это... как это было заботливо с его стороны. Пошлая улыбка ангела сменилась на нежную. – Ох, дорогой мой... – букинист провел рукой по торсу Змия. – Ахх, черт… Бастилия, – выдохнул Кроули, обводя Азирафаэля опьяневшим от возбуждения взглядом. – Моя самая горячая фантазия. Я до сих пор не могу выкинуть из головы тебя во всей этой дурацкой светлой одежде, заключенного в кандалы… Господи, каких усилий мне стоило не наброситься на тебя тогда… Я так хотел прижать тебя к стене той сырой темницы или.. еще лучше.. к решетке… и обернуть цепи вокруг нее у тебя над головой, чтобы руки были подняты… даа, и чтобы твои нежные розовые сосочки терлись о железные прутья, а член выглядывал наружу из камеры. Тогда я мог бы дрочить тебе и трахать тебя, выбивая из твоих легких такие пошлые стоны и крики, что у все заключенных в крепости бы встал одновременно. Демон был заведен до предела, подстегиваемый собственной фантазией, и это активно подтверждал его дергающийся половой орган, истекающий собственной смазкой все сильнее. – Блять, ангел, сядь уже на мой член, иначе я сейчас взорвусь… Руки Змия опустились на бедра Азирафаэля и требовательно сжали их. Демон на полном серьезе считал, что лицо ангела самое красивое из всех лиц, тело самое сексуальное из всех тел, губы самые манящие из всех губ и глаза самые необычные из всех глаз. Кроули почти ненавидел букиниста за то, как тот влиял на него. Одним своим видом, мимикой, жестом, да хоть взмахом ресниц Азирафаэль мог заставить его возбудиться до предела и мучиться от болезненного напряжения в штанах. Раньше демон был обречен на постоянное воздержание, но теперь… – Кроули... Я... Ахх... Я так люблю тебя... – проговорил букинист, осторожно подавшись навстречу члену, позволив головке протолкнуться в себя. Азирафаэль безмолвно раскрыл рот и закатил глаза. – ААААХХ, А-АНГЕЛ! – громко простонал Кроули, почувствовав, как узкие влажные стенки возлюбленного плотно сомкнулись вокруг головки, пережав уздечку. Выгнувшись в спине, Азирафаэль прикусил губу и жалобно проскулил. Сразу же захотелось полностью насадиться на член, и он решил не отказывать себе в этом удовольствии. – Ох... Ох, Боже! Черт возьми! – пожалуй, с этим букинист действительно поспешил, не стоило так быстро садиться на всю длину. Боль смешалась с отголосками наслаждения, а в уголках серо-зеленых глаз выступили слезы. Замерев в одном положении, Азирафаэль попытался расслабиться, перевести дыхание и вместе с этим всем отвлечься от боли, осматривая постель и саму спальню испуганным взглядом. – Не спеши, Ази... – выдохнул Кроули, успокаивающе поглаживая колени ангела. Увидев испуганный потерянный взгляд и выступившие слезы на глазах возлюбленного, демон осторожно приподнялся и обвил букиниста руками, оставляя ласковые поцелуи на его шее. – Кхм... З-значит, Бастилия... Если быть честным, я тоже тогда думал о тебе в таком ключе. Я... Возможно, не будь я приличным ангелом, я бы попросил тебя смазать мне кандалы, чтобы я из них выскользнул, – немного отойдя от боли, проговорил Азирафаэль, игриво подмигнув возлюбленному. Действительно, та ситуация в Бастилии была очень двусмысленной. Только недавно, примерно недели две назад, произошел неловкий инцидент, связанный с ней. Как и было сказано раннее, Азирафаэль и Кроули встречались каждую среду и проводили время вместе. Но однажды букинист совсем забылся и, не напомнив себе о том, какой нынче день недели, решил предаться воспоминаниям. Неспеша попивая бергамотовый чай, Азирафаэль вспоминал все, что происходило между ним и демоном, и вспомнил про Бастилию и те самые кандалы на руках, которые неприятно натирали кожу. Вскоре воспоминания наполнились похотью, из-за чего в брюках стало невыносимо тесно. Чай был отставлен на столик, а рука букиниста сама устремилась вниз и начала нежно поглаживать пальцами уже напряженный член. Ненавязчивые ласки бы перешли в полноценное самоудовлетворение, если бы не Змий, внезапно ворвавшийся в книжный магазин с бутылкой вина. Тогда ангелу пришлось быстро что-то придумывать, и он не придумал ничего лучше, чем взять в руки чашку с недопитым чаем, пролить его на себя и со сбивчивыми извинениями вкупе со стояком в штанах убежать в ванную комнату. Тогда он чуть не умер от стыда. А теперь... Что ж, теперь Азирафаэль надумал как-нибудь специально заняться самоудовлетворением, лишь бы демон это заметил и перехватил инициативу на себя. – Я бы смазал тебе не кандалы, а кое-что другое, – прошептал искуситель в ушко ангелу, аккуратно и плавно покачивая его на своих бедрах. Тонкие пальцы скользили по спине Азирафаэля, огибая лопатки и обводя позвоночник, мягко массируя мышцы. – Интересно представить, что бы ты мне тогда смазал в таком случае, если не кандалы? Неужели мой рот? Или... – букинист привстал с члена, после чего резко насадился на всю длину, протяжно простонав. – Или мой проходик, который пульсирует каждый раз, когда ты шипишь? – Вот же развратник... – сдавленно отозвался Кроули, сжав любовника в объятиях сильнее. – Древний Рим помнишь? Хах, ты мне тогда здорово поднял настроение, честно говоря, до твоего прихода я был не в духе. Устрицы... Выходит, ты первый пригласил меня на свидание. Демон украдкой улыбнулся, вспоминая все больше моментов из прошлого, которые теперь открывались перед ним с совершенно другой стороны. – А в сорок первом... я бы сам тебе отдался после ухода Фурфура и тех зомби-идиотов... если бы ты только намекнул или... – прошелестел Кроули, замирая в опасной близости от губ любовника. – Когда мы ехали в театр, ты вроде сказал, что хочешь отблагодарить меня, помнишь? У тебя были какие-то конкретные идеи, или ты надеялся, что их подам я? Что-то вечно. Например, любовь Кроули к Азирафаэлю, а также любовь Кроули задавать вопросы. Но ведь какая возможность теперь перед ним открылась! Он мог открыто расспрашивать ангела о чем угодно и действительно получать ответы на все свои вопросы! К тому же, демон любил ностальгировать. Они часто делали это вместе с Азирафаэлем: садились с книжном, откупоривали бутылки вина из старинных запасов букиниста и предавались долгим дискуссиям и воспоминаниям, обмениваясь улыбками. И теперь в медовых глазах Змия горели не только чувства и желание, но еще и вспыхивали яркие искорки интереса. И сейчас этот живой взгляд и очаровательная улыбка на губах делали Кроули до боли похожим на того самого ангела, которым он был до падения. И Азирафаэль был без ума от Кроули. Его походка, голос, глаза, его редкий и такой заразительный смех сводил с ума и заставлял лучезарно улыбаться. Демон делал своего ангела самым счастливым во Вселенной. Даже если бы он не имел книжный магазин, не слушал классику, не ел разнообразные вкусные блюда, он все равно был бы самым счастливым, ибо все это было приятными бонусами в его жизни, а Кроули... Кроули для него являлся всем. – Кроули... – очень нежно обратился Азирафаэль к нему. – Я так люблю тебя... Знаешь, без тебя весь мой мир бы рухнул, я... Прости меня за все, правда. Ангел поцеловал демона в приоткрытые губы и тут же начал двигаться на нем, протяжно стоная в поцелуй. Движения были достаточно быстрыми, несмотря на то, что это было только начало, но Азирафаэль решил не сдерживать свою страсть и любовь и сделать все так, как они оба хотели. Из-за громких стонов и нехватки воздуха пришлось прервать поцелуй. Оперевшись о плечи Кроули, прыгать и насаживаться стало намного легче, каждый толчок задевал простату, и Азирафаэль вскрикивал и прикусывал губы, в один момент даже закусив нижнюю губу до крови. Не получив ответы на свои вопросы, Кроули уже и сам был не в состоянии ответить букинисту, который начал активно насаживаться на его член. Очаровательный порочный ангелочек… Он так хотел насладиться своим демоном сполна, и отказать ему в этом было невозможно. Кроули сжал руками упругие ягодицы любовника и вновь прильнул губами к красному возбужденному сосочку, двигаясь вместе с Азирафаэлем в унисон. Сильные руки демона напряглись, еще больше выделяя точеные мускулы, помогая ангелу приподниматься и опускаться, вытанцовывая страстный танец на его члене. На мгновение в мыслях Змия пролетела мысль о том, что концепцию извинительного танца можно было бы уже и пересмотреть. Оторвавшись от груди любовника и улыбнувшись приоткрытыми губами, Кроули поднял голову и залюбовался Азирафаэлем. Страстный, вожделенный, прекрасный ангел так старательно двигался на нем сверху, эротично выстанывая имя «Кроули», а в моменты, когда член особенно сильно упирался в заветную точку, звонко вскрикивал «Энтони!». Демона с головой накрыло взрывной эйфорией и, не отрывая восхищенно-влюбленного взгляда от своего партнера, он сжал пальцы на его талии и начал насаживать Азирафаэля на себя резче и грубее, вскидывая бедра и с каждым толчком вбиваясь в простату сильнее, желая довести любовника до изнеможения, заставить охрипнуть от криков истинного наслаждения и долго содрогаться от оглушительного и яркого оргазма. Азирафаэль выгибался в спине, закатывал глаза, кусал губы, дрожал всем телом, наслаждаясь сильными руками демона и его большим членом, который задевал комочек нервов при каждой фрикции. Сейчас букинисту было совершенно плевать на свой внешний вид, он просто безумно хотел Кроули. Хотел открыться и отдаться ему полностью, не сдерживая себя. – Энтони! – в очередной раз вскрикнул ангел, случайно поцарапав плечи возлюбленного в порыве удовольствия. В пространство вырвалась пара белоснежных крыльев, которые тут же обняли демона, лаская перьями смуглую кожу. Толчки становились все глубже и грубее, стоны становились все громче, а оргазм – все ближе и ближе. Ноги Азирафаэля сильно задрожали, а узел внизу живота затянулся на максимум, грозясь разорваться. Совсем близко, еще немного! Демон задыхался от любви и страсти. Кожа горела, сухой воздух обжигал легкие, по обнаженному телу, огибая напряженные мышцы, стекали капельки пота. С таким горячим партнером, вдобавок расправившим за спиной два громадных белоснежных крыла, оргазм был обеспечен в двойном размере: и физический и эстетический. Частое дыхание и хриплые стоны Змия возбуждали до невозможности и оперативно приближали к концу, заставляя букиниста закатывать глаза и умолять возлюбленного быть еще быстрее. Кроули завел руки за спину Азирафаэля и обхватил основания крыльев, надавливая пальцами на самые эрогенные точки, в которых было собрано максимум нервных окончаний. – Энтони! Прошу, давай сделаем это вместе! Ахх! Мхх, я умоляю тебя! Давай кончим вместе! Все тело Азирафаэля задрожало, как и его мягкие крылья, которые крепко обнимали демона, словно стараясь защитить его от всех внешних угроз. Ангел уже без какой-либо помощи с легкостью мог прыгать на демоне сам как настоящий наездник. Были отчетливо слышны пошлые шлепки ягодиц о бедра. – Вместе, ангел… конечно, вместе… я… я!.. – Да! Да, любовь моя! Я... Ахх! АХ, КРОУЛИ! – сильно выгнувшись в спине и насадившись на всю длину, букинист громко вскрикнул и бурно излился на торс любовника. Закончить мысль демон так и не смог и взорвался вместе с Азирафаэлем, рассыпаясь в грязной ругани и громких стонах, крепко прижимая блондина к себе и крупно вздрагивая. Ангел словно исчез. Мозг полностью отключился, дав волю эмоциям и чувствам, тело словно горело. Кажется, такой сильный оргазм он еще никогда не испытывал. Разумеется, все испытываемые им оргазмы были великолепны, но этот... В этот раз все было совсем иначе. Из-за необъятной любви, из-за отсутствия страха, из-за полного доверия ощущения стали намного острее. Плавно выскользнув из ангела, Кроули почувствовал, как по его бедрам на простыни стекает горячая сперма. Опустив взгляд на свой торс, демон упал на спину и, прищурившись, посмотрел на Азирафаэля, обмакнув в его семя палец и облизнув его, при этом смачно причмокнув губами. – Очищай меня теперь от своих ангельских следов, а то вознесусь еще, не дай кто-нибудь! – картинно возмутился Кроули и расплылся в веселой наглой ухмылке. – Ах... – Азирафаэль прикусил губу и обвел взглядом тело демона. – Оу... Да, да, разумеется... Ангел хотел было щелкнуть пальцами и убрать все следы чудом, однако одернул себя. Он наклонился к торсу Змия и нежно провел по коже языком, слизывая светлые капли и сразу же их проглатывая, прикрыв глаза. Было весьма непривычно заниматься таким делом, но букинист не хотел использовать чудо. Только не после такой страсти. Он хотел дать понять Кроули, что он не брезгует абсолютно ничем ради него. Да и что уж греха таить, Азирафаэль прекрасно знал, что демону подобное понравится, поэтому не мог себе отказать в удовольствии вновь завести его или хотя бы вдобавок довести до эстетического оргазма. Вскоре крылья испарились, но букинист даже не шелохнулся. Он плавно перешел с торса на низ живота, после чего провел языком по мягкой головке члена. – Уффф, как эротично, ангел, – протянул Кроули, наблюдая за действиями Азирафаэля, прикусив губу. – Кажется, ты проголодался? Может, накормим тебя чем-то более углеводным? Одним белком сыт не будешь, ты толком не поел в ресторане, а мне бы так не хотелось, чтобы ты терял свои аппетитные формы. Демон широко улыбнулся и в подтверждение своих слов смачно шлепнул букиниста по заднице. – Кроули! – ангел тут же раскраснелся. Это действительно смущало, да и к тому же, он сделал это не из-за чувства голода, а чтобы просто принести демону эстетическое удовольствие. Громко охнув, Азирафаэль вздрогнул от шлепка по мягкому месту и обидчиво надул губки, отведя взгляд в сторону. Впившись в губы ангела своими и перехватив кислород страстным поцелуем, Кроули выскользнул из-под него, встал с кровати и сладко потянулся, без капли стеснения сверкая всеми выдающимися частями тела. Обведя Азирафаэля оценивающим взглядом, Змий удовлетворенно кивнул и, щелкнув пальцами, чудом очистил с них обоих последние остатки акта их любви и страсти. – Я на кухню, догоняй. И подумай, чем бы тебе хотелось соблазниться на ужин, у меня есть ноутбук и сервис доставки. По небрежному взмаху руки на точеной стройной фигуре демона плавно материализовался черный шелковый халат, обтянув узкую талию тонким поясом со змеиным узором. Кроули подмигнул Азирафаэлю и, развернувшись, вышел из спальни, безбожно виляя бедрами. Усмехнувшись, букинист встал с мягкой теплой кровати на пол, который теперь казался холодным. Щелчок пальцев, и на полноватом теле появилась легкая кремовая рубашка, такого же цвета штаны, а на ногах - белые тапочки-зайчики. Букинист неспеша пошел за Кроули, с интересом осматривая его квартиру. Конечно, в квартире было совсем мало уюта, что было не совсем во вкусе ангела, но ему нравилось хотя бы потому, что ему всегда было хорошо там, где был демон. Он зашел в кухню спустя минут пять и начал осматривать ее с еще большим интересом. Переведя взгляд на Змия, Азирафаэль не сдержал легкой улыбки. – Как насчет роллов? Я достаточно давно их не ел, – блондин прикрыл глаза, уже предвкушая вкусный ужин. Пока черная отполированная до блеска навороченная кофемашина наполняла миниатюрную чашечку горячим ароматным эспрессо, Кроули открыл ноутбук, лежавший на столе, и сосредоточенно уставился в экран. Длинные тонкие пальцы виртуозно забегали по темной клавиатуре, вбивая в строку поиска доставку лучших суши и роллов в Лондоне. Открыв приглянувшийся сайт, демон перевел взгляд на Азирафаэля и с интересом осмотрел его с ног до головы. – Милые тапочки, ангел. Или мне теперь стоит называть тебя зайчиком? Дело было даже не в том, что полы в апартаментах теплолюбивого демона были оснащены подогревом, и тапочки в принципе были ни к чему, а в том, что Кроули еще ни разу не видел Азирафаэля таким домашним и уютным. И все же без здоровой доли юмора Кроули не был бы собой. – Ты же знаешь, что змеи едят кроликов? – ухмыльнулся демон и повернул ноутбук экраном к букинисту. – Самые крупные и вкусные роллы в городе. Выбирай, что хочешь. Можешь заказать хоть все меню, чтобы точно не ошибиться с выбором. Из спальни послышался телефонный звонок. Демон чертыхнулся и направился в комнату, оставив Азирафаэля наедине с лэптопом. – Что?! Я же сказал… А когда это было? Эээ… ладно, что опять случилось? – недовольно ворча в трубку, Кроули вернулся на кухню. – Отказывается платить за виски, серьезно, это проблема, по которой ты мне звонишь? Не помогает задушевный треп и угрозы, используй черную магию. Ты как будто первый день за баром, Оливьер! В смысле на нее магия не действует? В смы… чего, блять? Она вообще кто? А ты должен знать, я за что тебе плачу?! Вы меня страшно разочаровали, черти, ВСЕ ВЫ! Скоро буду. Отключив звонок, Кроули встал посреди кухни, закрыл глаза, сжал губы в тонкую линию и шумно задышал, начав слегка дымиться. От тонких струек дыма, поднявшихся к потолку, пожарная сигнализация запищала, но как только из спринклера упала первая капля воды, Змий яростно зашипел, подняв озлобленный взгляд вверх, и все затихло и прекратилось, не успев начаться. – Ангел, прости, мне нужно ненадолго отъехать. Пожалуйста, закажи себе пока ужин и вкусно поешь, я присоединюсь к тебе чуть позже, – заметив взволнованный взгляд Азирафаэля, демон поспешил его успокоить. – Стандартные рабочие моменты, ничего особенного. Тебе не стоит со мной ехать, мне бы не хотелось, чтобы твоя светлая фигура появлялась в таком мрачном месте. Я мигом, ладно? Сказать, что Азирафаэль был разочарован - ничего не сказать. Но работа есть работа, что уж поделать, не мог же он связать Кроули и держать его рядом с собой насильно. – Конечно, дорогой... Я все понимаю, буду тебя ждать. Вид букиниста словно снимал все раздражение. Кроули остыл и, подойдя к нему, чувственно поцеловал в губы. – Если что, я на связи. В моем кабинете есть телефон. И не вздумай сюсюкаться с моими растениями, – угрожающе прошептал демон, но его улыбающиеся глаза выдали всю наигранность этой напускной угрозы. Чудом сменив одежду, Кроули быстро покинул квартиру, спустился с 13 этажа, упал за руль Бентли и со звериным ревом мотора сорвался с места под I Want It All, резко и оглушительно разрезавшую тишину автомобильного салона. Спустя 15 минут тяжелая дверь бара с грохотом распахнулась, заставив всех гостей одновременно развернуться и, притихнув, уставиться на мужчину в черной одежде и темных очках. И лишь одна единственная дама, сидящая за баром, лениво обернулась позже всех, небрежно откинув локоны за плечо изящным движением руки. Ее водяные глаза игриво сверкнули дьявольским огоньком, и лицо тут же озарилось хищной ослепительной улыбкой. Замерев на пороге от неожиданности, глядя на гостью, Кроули одними губами произнес: – Ты?..