Министерские игры

      Гермиона открыла глаза. Кромешная тьма означала, что утро ещё не наступило, и она хотела было сладко потянуться и опустить ноги с кровати в мягкие тапочки, чтобы приступить к своей обычной утренней рутине: медитировать, начёсывая Живоглота, и неспешно завтракать. Но сбоку от себя девушка ощутила чьё-то присутствие и мягкое дыхание. Она повернула голову и испуганно замерла. Предрассветного света едва хватало, чтобы осветить острый профиль Малфоя, его точёный нос и тонкие губы. «Как это может быть реальностью?» Обнажённый Драко Малфой в её постели после того, что произошло накануне вечером…       Девушка ощутила жар, подступающий к щекам. Проклятье. Конечно, она не ожидала такого развития событий. Даже если немного позволяла себе мечтать о таком. Всё развивалось так стремительно, ещё несколько недель назад она думала, что ждёт встречи с Роном, но стоило Драко появиться в её жизни… Может быть, дело в том, что она именно «думала», что хочет, а не «хотела». А может, в том, что это был Малфой? Он всегда вызывал в ней бурю эмоций, раньше это была жгучая злость, надменность и презрение. Желание врезать, желание спорить, что угодно, но не равнодушие. А теперь? Что это было теперь? Теперь она ощущала жгучее влечение, интерес, всё время сдерживала себя, чтобы не прикоснуться к нему, когда была близко. Желание провести с ним рядом лишнюю свободную минуту, желание узнать, что он делает в свободное от работы время, мнение о книгах, которые он ей подарил. Когда всё так изменилось?       Грейнджер тихонько выскользнула из-под одеяла и пошла в душ. Тёплые струи ласкали кожу, прогоняя остатки сна, возвращая в реальность. Девушка вспенила мочалку, с небольшим сожалением смывая с себя запах Малфоя. Мысли кружились вокруг прошлого вечера, особо яркие моменты откликались в теле, и Гермиона закрыла глаза, вспоминая все малейшие детали, как нервные окончания отзывались на прикосновения. Тёплая вода напоминала о горячем языке слизеринца, и гриффиндорка сама не заметила, как воспоминания превратились в фантазию о чём-то новом, возможно, даже более глубоком.       Порыв холодного воздуха вырвал её из транса. Раскрыв глаза, девушка столкнулась с парой серых глаз, пристально наблюдающих за каждым её движением. Драко напоминал огромного кота, неотрывно следящего за мышкой, не подозревающей о его существовании.       — Можно к тебе?       — Вообще-то сначала спрашивают, а потом заходят!       — Конечно, — Малфой вошёл и закрыл за собой дверь.       Блондин стоял в паре метров от Грейнджер, и их отделяла только дверь душевой кабины. Он был абсолютно расслаблен, словно для него это обычное дело. Неужели для него это вот так просто?       — Решил, что настало самое время показать тебе, как снять подвеску.       Гермиона коснулась кончиками пальцев маленькой капельки. Она успела забыть о её существовании. Драко же тем временем снял с себя единственную вещь, в которую ещё был одет, и открыл дверь в душевую кабину. Сердце Грейнджер бешено забилось, казалось, её всю начало трясти. Ещё никогда она не видела абсолютно голого мужчину так близко и наяву. Девушка сделала шаг назад и упёрлась спиной в холодную кафельную стену, что заставило её тут же дёрнуться вперёд и столкнуться с Малфоем. Слизеринец же нежно подхватил её за талию и врезался губами в раскрытые от удивления губы. Целуя, пока тёплый душ поливал их головы, не давая вдохнуть, и вскоре они отпрянули друг от друга, едва не задохнувшись.       Драко, отдышавшись, взял её молочко для душа, налил себе в ладонь и, слегка растерев, коснулся кожи Грейнджер, пока она наблюдала за ним из-под потяжелевших от влаги ресниц. Он принялся осторожно распределять молочко по телу девушки. Руки скользили по её мягкой коже. Гермиона последовала его примеру, и вскоре её руки коснулись его мышц. Парень был гармонично сложен, и она не могла не любоваться им, получая эстетическое удовольствие от происходящего. Волшебница несмело, но решительно проводила руками по его плечам, груди и торсу. Драко развернулся, чтобы она легко могла достать до его спины. Подушечками пальцев она нащупала длинные тонкие шрамы.       — Что это?       — Подарок Тёмного Лорда, что же ещё.       — Каково это было? Быть так близко к монстру?       — Как будто ты живёшь с головой в пасти василиска, — усмехнулся Малфой. — А заодно и вся твоя семья.       Гермиона сглотнула.       — Знаешь, мне жаль, что в Хогвартсе мы были по разные стороны баррикад.       Она прислонилась лбом к его спине и обняла, словно пытаясь успокоить.       — Мне тоже, — он вновь развернулся к ней. — Потому что я уверен, что не упустил бы возможность принять с тобой душ уже тогда.       — Такое мне представить сложно, — усмехнулась Гермиона. Я дальше поцелуев даже с Роном не зашла… — девушка осеклась, вдруг поняв, в чём именно сейчас призналась.       — Вот как? — Слизеринец смотрел, не отрывая потемневшего взгляда и не моргая. Его тонкие губы растянулись в зловещей улыбке.       — Кажется, я уже чистая, пора выходить…       — Нет, мы не закончили.       — Малфой…       Драко взял новую порцию молочка и скользнул пальцами между её ног, заставляя Гермиону судорожно вдохнуть.       — Грейнджер, мои руки заняты, не могла бы ты мне помочь?       — Я…я… — неуверенно начала она, но, взглянув на слизеринца, протянула руку к молочку и, слегка дрожа, несмело коснулась его члена.       Малфой шумно выдохнул и, склонившись, соприкоснулся лбом с Гермионой. Они смотрели друг другу в глаза. Внутри Гермионы желание убежать боролось с желанием остаться. Гриффиндорка ощущала, как твердеет плоть под её пальцами. На несколько мгновений она перевела взгляд вниз, чтобы увидеть набухшие вены. Член был завораживающе-прекрасен, как и всё в Малфое.

***

      Драко протёр запотевшее зеркало, пока Гермиона выжимала волосы полотенцем. Она уже немного свыклась с мыслью о том, что они стоят голые в её ванной. Хотя это настолько выбивалось из её привычной ежедневной рутины, что ощущение дереализации то и дело накатывало.       — Значит, ты ещё девственница… — протянул парень.       — Да, ну и что? Мне, знаешь ли, было не до любовных приключений! — Гермиона почувствовала себя глупо, оправдываясь за совершенно нормальные вещи.       — Я был уверен, что Крам тогда…       — Малфой!       — Или хотя бы Уизли…       — Хватит!       — Прости, я просто не ожидал такого. Значит, вчера…       — Да, такого, как вчера, со мной тоже никогда не случалось! Гермиона накинула тонкий халат и вылетела из ванной, не в силах больше выносить этот неловкий разговор.       Драко тут же проследовал за ней и, обхватив обеими руками, повалил на всё ещё смятую после сна кровать. Он придавил её своим телом, не давая пошевелиться. Гермиона ощущала, как колотится его сердце.       — Малфой, ты что, взбесился?       — Грейнджер, — выдохнул он ей в шею и провёл языком по чувствительной коже.       Тихий стон сорвался с губ Гермионы. Драко переместил руки под ней и сжал грудь и нижнюю часть живота, вызывая серию новых стонов и всхлипов. Он принялся покусывать её плечи, вылизывать шею и целовать лопатки. Слегка приподнявшись, мужчина прошелся поцелуями вдоль позвоночника, от чего девушка покрылась мурашками.       — Я хочу трахнуть тебя, Грейнджер, с того момента, как увидел в Министерстве. Когда взглянул на твои чёртовы коленки, фигуру, лицо, волосы, твою грудь, почувствовал твой сладкий запах, пьянящий, словно огневиски, твои глаза, глубокие, словно океан, затягивающие, словно чёрные дыры. Твой голос, нежный и мелодичный, преследует меня во снах. Вся ты — вот что ты со мной делаешь.       Малфой упёрся пахом в её бёдра. Его отделяла только тонкая ткань халата. Затем он немного отстранился, приподнял ткань легкого шелка, замахнулся и со звонким шлепком ударил гриффиндорку по ягодице. Грейнджер от неожиданности вздрогнула, но вместо ожидаемой боли ощутила приятное покалывание и жар. Ощущения между её ног становились очень похожи на те, что были вчера от влажного языка слизеринца. Драко ещё несколько раз шлёпнул Грейнджер по заднице, после чего развернул девушку и принялся ласкать языком грудь, сжимая руки на рёбрах Гермионы, не давая той вдохнуть полной грудью. Дыхание её было частым и прерывистым.       — Малфой… — Грейнджер стонала, покрываясь мурашками. Жар от его прикосновений становился невыносимым. Лицо, шея и грудь пылали.       — Если хочешь, чтобы я остановился, лучше скажи это прямо сейчас.       Халат был скинут и скомкан жалкой тряпочкой, а обнажённая Грейнджер лежала под ним, глядя обезумевшими тёмными глазами. Протянув руки, она обхватила его за шею и притянула к себе.       — Да, именно этот взгляд преследовал меня во снах — взгляд голодной львицы.       — Уходи… — жарко выдохнула она ему в губы.       — Ни за что. — Малфой ласкал её, чередуя поцелуи с укусами и оставляя следы.       — Я хочу, Драко… — она готова была взмолиться, лишь бы на миг почувствовать тяжесть его тела и ощутить Малфоя в себе. — Хочу, чтобы это был ты, — простонала Гермиона.       Слизеринец зарычал, положив руку ей на живот, вдавливая пальцы в мягкую кожу, и повёл их вверх, вновь с силой сжимая грудь.       Гермиона выгнулась и застонала. Он спустился ниже, вылизывая ей соски, сжимая, дул прохладным воздухом и снова накрывал горячим ртом, вытворяя что-то такое своим языком, на что электрическими импульсами отзывался клитор. Грейнджер почувствовала нарастающую волну, готовую снести её.       — Я сейчас…       — Сейчас нельзя. Терпи. — Властно приказал Малфой. Гриффиндорка изо всех сил постаралась сдержать подступающий оргазм.       Драко потёрся членом между её бёдер. Ощущая жар и влагу, он с трудом держал себя в руках, трахая её медленно, пока что только между ног. Грейнджер стонала и извивалась под ним, царапая спину, кусая за плечи. Наконец, Драко приставил головку ко входу, аккуратно надавливая, но ещё не проникая.       Грейнджер трясло, и она сама подавалась бёдрами, чтобы приблизить момент проникновения, но Малфой не давал ей перехватить инициативу, прижимая девушку к кровати, слегка отстраняясь и насмехаясь над её нетерпеливостью.       Ему было невыносимо оттягивать этот момент, но разве можно было отказать себе в удовольствии понаблюдать, как сильно она жаждет? Медленно, мучительно медленно для них обоих, он двинулся ей навстречу, проникая в горячую плоть. Грейнджер вновь застонала и замерла, испуганно распахнув глаза.       — Грейнджер, ты такая узкая, — Малфоя прошиб ток. Мурашки побежали по всему телу. Пот проступил на лбу. — Блядь, Грейнджер! — Драко медленно ввёл член на всю длину, ощущая плотное сжатие внутренних стенок каждой клеткой.       В глазах Гермионы выступили слёзы.       — Малышка, — Драко во мгновение переменился, став очень нежным и бережным. Он покрывал её лицо лёгкими поцелуями, дотрагиваясь губами до мокрых от слёз щёк девушки. — Снова ты плачешь.       Он целовал её подбородок, шею, рукой принялся мягко массировать грудь, пока возбуждение постепенно вновь набирало силу. Драко не двигался, давая ей привыкнуть к ощущениям, и, когда она снова начала расслабляться, отзываясь на его прикосновения и поцелуи, он медленно и аккуратно сделал очередное движение, потом ещё и ещё, постепенно наращивая темп. Ему очень хотелось вдолбиться в неё на всю глубину резко и быстро. Так, чтобы под ними сломалась кровать, но, стиснув зубы, он двигался медленно, а её нежные стоны были ему наградой.       — Так хорошо?       — Да…       Малфой встал на колени, не выходя из неё, сменил позу, изменив угол проникновения. Он взял её за щиколотки и положил стопы себе на плечи. Сверху открывался бесподобный вид на раскрасневшуюся, растрёпанную Грейнджер, залитую медовым светом рассвета, на её небольшую грудь, покрасневшую от его ласк. И на то, как его член погружается в неё очень медленно.       — Ты невероятно сексуальная, Грейнджер. Ещё сексуальнее ты только тогда, когда кричишь моё имя.       — Драко… — разве может быть что-то более простое и естественное, чем стонать его имя, пока он проникает в неё, даря бурю новых эмоций и ощущений? Разве можно делать что-то иное, как выстанывать его имя снова и снова, теряясь и пропадая в волнах удовольствия? Это самое малое, что она могла бы для него сделать сейчас. Ей очень хотелось, чтобы ему было приятно.       Парень над ней дёрнулся и закрыл глаза. Гермиона видела, как мокрые от пота волосы бьют его по лицу в такт раскачивания. Малфой был нежен, но явно сдерживался. Вена на его шее вздулась от напряжения.       — Драко, так хорошо, — мурлыкала она, уже почти привыкнув к новым ощущениям. Вид Малфоя, растекающийся от её голоса, как тяжело ему сдерживать свой напор, чтобы не навредить ей, заводили её не меньше, чем его ласки. Слизеринец приложил пальцы к её клитору, посылая электрические разряды по нервным окончаниям, и новая волна удовольствия накрыла девушку. — О да, Драко, вот так, так хорошо, Драко…       Парень немного ускорил темп. Из груди его вырвался рык:       — Грейнджер, я больше не могу сдерживаться!       Малфой усилил напор, вбиваясь в гриффиндорку сильнее и придерживая руками её за щиколотки. Его взгляд серых глаз скользил по всему её телу, по ритмично покачивающейся груди, по искусанным припухшим губам, по застланным блаженством глазам.       Драко почувствовал, что на него сейчас обрушится лавина. Ещё пара толчков, и сильнейший оргазм сотряс его тело. В этот же момент Грейнджер закричала, выгибаясь и впиваясь пальцами в кровать, сжимая его член ещё больше, усиливая этим оргазм. Она металась из стороны в сторону ещё пару мгновений, пока не обмякла. Малфой осторожно вышел из неё и повалился на бок, тяжело дыша.       Он притянул её к себе, уложив на плечо. Грейнджер несколько раз нежно и беспорядочно его поцеловала в ключицу и грудь, потому что они были ближе всего к её губам. Невероятные ощущения от оргазма всё ещё кружили ей голову, совершенно лишив сил.       — Драко, нам пора идти на работу…       — Совсем забыл всех предупредить, что у меня сегодня важная встреча и мне как раз понадобишься ты в напарники. Вопрос касается домовых эльфов.       — Что? Что за встреча? Когда мы выходим? — приподнялась на дрожащих руках гриффиндорка.       — Никуда мы не пойдём. Мы останемся здесь.       — Я не собираюсь прогуливать работу!       — Считай, что это приказ твоего начальства.       — Но это… это неправильно.       — Это только один раз, хорошо? Я не… — Малфой осёкся, едва не сказав, что он не в силах расстаться с ней на целый день сегодня. — Давай только один раз, хорошо? Только сегодня.       — Ну… если только один раз… — Гермиона несколько нехотя согласилась и улеглась ему обратно под бок.       Они лежали, поглаживая друг друга кончиками пальцев, пока Драко не почувствовал, как рука Гермионы совсем ослабла, и вскоре до него донеслось её тихое и размеренное сонное дыхание.       Эмоции накрыли его вновь. Драко не мог поверить в происходящее. Чёрт, да кто мог подумать, что Грейнджер так и не переспала с кем-то из своих прошлых парней? Её признание сработало как триггер, заставив что-то переключиться в его голове, захватив власть над сознанием, словно вырвавшийся из клетки монстр, сметая все преграды на своём пути к долгожданной свободе. Он не планировал спать с ней. Может, довести её пару раз до оргазма, но не терять самообладание. Его влечение к ней и так уже зашло слишком далеко. Его одержимость и постоянные мысли о гриффиндорке мешали, отвлекали и нарушали установленный порядок. Гермиона совершенно была ему не нужна. Драко прекрасно жил без мыслей о ней, спал с кем хотел и играл в квиддич для удовольствия, а не чтобы хотя бы два часа не думать о Грейнджер.       В школе она была совершенно невыносимой. С этими своими каштановыми лохмами на голове, огромными карими глазами, в дурацких свитерах она всегда раздражала его. Раздражала настолько, что он не мог пройти мимо, не обронив колкость, чтобы задеть, подцепить холодным крючком за тонкую кожу, чтобы она злилась и ненавидела его, чтобы не забывала о его существовании ни на минуту. К тому же они всегда соперничали из-за оценок. Поэтому она так же раздражала своей манерой выпячивать знания, как будто нарочно соревнуясь с ним. Как будто отец простил бы ему, если бы какая-то грязнокровка имела баллы выше, чем благородный сын лорда. Она бесила тем, что всегда тянула руку на уроке, совершенно никакой скромности или хотя бы достоинства. И ещё она всегда была не на его стороне. Она была на стороне рыжего и шрамоголового, а на бал она пошла с Крамом. И никогда и ни за что не пошла бы с Драко, несмотря на то, что выглядел он бесподобно, танцевал божественно и, конечно же, после бала он бы затащил её куда-нибудь, да хоть в её любимую библиотеку, в самое укромное место в замке на тот вечер. Среди пыльных фолиантов целовал бы её ключицы, каждую впадинку между рёбрами и ниже, срывая это дурацкое платье, делающее её настолько непривычно женственной и чарующей, что голову его разрывало от невыносимости видеть её одетой.       Когда Драко понял, что у Гермионы ещё никого не было, глаза его будто застлала тёмная пелена. Он не хотел идти на поводу у своих слабостей, не хотел… Чего же он не хотел? Теперь мысли в голове Малфоя путались и сталкивались друг с другом. Он не хотел сближаться с гриффиндоркой. Просто общаться. Просто оберегать её от Забини.       Слизеринец усмехнулся, вспомнив слова друга, предсказывающего затаскивание Грейнджер в постель. Драко просто хотел немного поддаться своему интересу. Он хотел сделать что-то приятное для маленького Драко из прошлого, который смотрел с досадой и раздражением в сторону гриффиндорского стола каждый раз, когда видел, как Грейнджер о чём-то шепчется с рыжим или Поттером. Каждый раз, когда видел её в библиотеке с Крамом. И сегодня он, неожиданно для себя самого, воплотил свою подростковую фантазию. Навязчивый сон, посещавший его в школьные годы: Гермиона под ним, с разметавшимися волосами, стонет его имя. В груди сладостно пульсировало. Давно забытое чувство радости переполняло его. Малфой попытался вспомнить, когда в последний раз испытывал это чувство. Наверное, когда Нарциссу оправдали в суде.       Но в тот раз это была чистая радость, а сейчас Малфой всем своим естеством ощущал, что всё это неправильно. Он заигрался и перешёл черту, которую не надо было переходить. Что теперь? Он сам угодил в свою же ловушку, не в силах отказаться от того, что судьба сама подкинула ему в руки. Грейнджер была глотком прохладного воздуха в жаркий день. К тому же, пока он рядом, никто не сможет ей больше навредить. Он не позволит.