Министерские игры

      Рабочая неделя подходила к концу. Многие забегали поприветствовать героиню войны, в том числе и Артур и Молли Уизли. Не могли удержаться после новостей в газете. Оказалось, что Джинни связывалась с ними по каминной сети и, когда они радостно показали ей пророк, попросила ничего пока не говорить ребятам. Гермиона воспользовалась моментом, чтобы узнать как самой с ними связаться. Ощущение необходимости поговорить с Роном становилось всё навязчивей. Два года без Рона прошли...       Спокойно. Она скучала. Как и по Гарри и Джинни. На их свадьбу, конечно, Гермиона прилетела. Они с Роном весь день провели рядом, он неуклюже старался быть джентльменом. Подавал Грейнджер руку, даже поцеловал её ладонь перед совместным танцем, как настоящий кавалер. Наверное, сестра ему подсказала или мама, с мягкой улыбкой думала Гермиона, ей это казалось забавным и так не похожим на Рона.       Гриффиндорка вздохнула, возможно всё-же стоит дождаться личной встречи. Понять что она чувствует и чувствует ли что-то Рон.       – Вздыхаешь, потому что не можешь дождаться конца рабочего дня чтобы пойти со мной в бар? – Забини лениво ходил по кабинету, подготавливая всё к началу следующей недели. Несмотря на бесконечный флирт и несерьёзность с его стороны каким-то образом он умудрялся выполнять свою работу хорошо и вообще был достаточно сфокусирован.       – Блейз, почему ты работаешь? Ты ведь баснословно богат. Зачем ты здесь?       – Ничего себе, какого ты обо мне мнения. Может у меня призвание - помогать людям.       – А у меня натуральный цвет волос - зелёный.       – А тебе бы пошло, - он игриво подмигнул.       За эту неделю они неплохо сработались и гриффиндорка вполне комфортно чувствовала себя в присутствии слизеринца. Вот только он так ничего о себе и не рассказывал, только отшучивался и бесконечно увиливал от любых вопросов, касающихся его прошлого.       – Сегодня мы идём в три метлы, помнишь?       – Прости, Блейз, давай в другой раз. Мне нужно прийти в себя после первых рабочих дней.       – Признайся, ты просто хочешь взять не законченные дела на дом и провести выходные вычитывая их все.       – Ну... Может быть, - она слегка потупилась от того, что он попал точно в цель.       – Отказ не принимается, Гермиона.       Гриффиндорка пораженчески подняла руки, - сдаюсь.       Мулат довольно кивнул и пригласил в кабинет последнего на этот день посетителя.

***

      Гермиона была очень рада оказаться в Хогсмиде, навевало приятные воспоминания. Было уже темно и снег переливался от магических осветительных огней. Снежинки мягко приземлялись ей на волосы и не таяли. Она посмотрела на две мужские фигуры сбоку от себя. И всё же здесь было теплее, чём в Канаде.       Когда они зашли в три метлы и отряхнули снег, Гермиона увидела, что всё уже красиво нарядили к Рождеству и её сердце затрепетало от радости. Парни предложили ей пройти и первой занять место за столиком, она уселась у окна и Драко тут же занял стул рядом, вынуждая недовольного Блейза сесть напротив.       Грейнджер и Забини пили сливочное пиво и радостно чирикали, как будто знали друг-друга уже целую вечность, только не хватало болтать ногами от восторга, Малфой же довольно угрюмо попивал огневиски, он ведь не какой-нибудь младенец чтобы пить детские напитки.       «Что я тут вообще забыл?» думал он, делая очередной глоток, «ах да, чтобы этот герой-любовник держал свои лапы подальше от героини войны», он вновь угрюмо ухмыльнулся и посмотрел на часы: девять, они здесь уже три часа.       Блейз в очередной раз многозначительно глянул, но Драко продолжал сидеть с каменным лицом, словно он вообще не понимает в чём дело. Гермиона тоже иногда смотрела в его сторону, ожидая, может он подхватит какую-нибудь нить беседы: – Малфой, а какое Рождественское блюдо было у тебя любимым в Хогвартсе? — уже немного румяная от пива спрашивала она. – Драконье суфле, — пожимал плечами он. – О да, до Хогвартса я его даже не пробовала, — пыталась втянуть его дальше в беседу Гермиона, но Драко больше ничего не говорил.       Тогда они с Блейзом продолжали вспоминать школьные годы, те радостные моменты, что хранила их память.       Блондин вспомнил недавний разговор с гриффиндоркой. Магия утра, пока весь мир ещё не проснулся, пока никто не видит, они были вдвоём в сумраке его кабинета и весь мир сжался до этой точки. Когда она рассказывала про Канаду невероятная тоска разлилась у него в душе. Он знал, какого это, быть одному. Эта девушка была надломлена, но не сломлена. Она сидела сейчас рядом и улыбалась, но то, через что ей пришлось пройти навсегда останется с ней. И он, Драко, был причастен к тому, что произошло. Его семья была причастна. Он помнил крик Грейнджер на полу своего поместья, словно это было вчера. Он помнил свой страх, тот словно холодный провод обвивал его под кожей, весь мир рухнул ему на голову, оглушив.       Это было слишком реально, их школьная вражда даже на один процент не была настолько серьёзной как то, что происходило у него на глазах. Именно в тот момент он панически осознал во что вляпался. И именно после этого случая он понял, что это не тот мир, в котором он хочет жить.       –Малфой, а помнишь как она тебе врезала, — во все тридцадь два улыбался Блэйз.       –Было за что, я бы себе тоже врезал.       Гермиона подавилась, делая очередной глоток.       –Я бы на это посмотрела, — уже смеясь сказала она, — но, знаешь блондинчик, насилие — это не выход.       – Можешь врезать себе сейчас, — подмигнул Забини.       – Я смотрю меня тут никто не любит.       – Ну что ты, Малфой, ты же само обаяние, — Гермиона взяла его под руку и положила голову на плечо, шутливо строя ему глазки.       – Так нечестно, я тоже хочу обнимашек! — подскочил Блейз. Но Драко даже не шелохнулся с места, тем самым не давая уже немного не трезвой Гермионе встать чтобы приласкать этого хитрого змея.       Не потому, что ему было бы это неприятно, просто он бы этого не хотел. Пока Блейз продолжал болтать о всякой ерунде уже стоя, Драко вспомнил «момент» в кабинете. Её огромные глаза, блестящие от огоньков в камине, её грустную улыбку, когда она рассказывала про своего придурошного Уизли и как он выбрал свою придурошную семейку, вместо того, чтобы поехать с ней. Прямая линия её бровей сведена к переносице, к остренькому тонкому носику. И снова эти карие глаза, словно загипнотизировали его на мгновение. Морщинку на переносице захотелось разгладить и он просто подошёл и помог ей встать. Так просто и обычно было взять её за руку впервые в жизни. Провести по костяшкам тонких пальцев. Это просто поддержка, всего-то. Что-то непреодолимо тянуло его, словно она была сиреной и пела песню, только губы её не двигались, застыли приоткрывшись. Он склонился немного вперёд, прислушиваясь к её ускорившемуся дыханию, но внезапно она выпала из его рук и наваждение оборвалось. Драко моргнул пару раз и даже дал себе лёгкую пощёчину после её ухода. Что за бред.       – Малфой, ты молчишь весь вечер, — гриффиндорка из этой реальности спрашивает у него что-то, пока Блейз отошёл за новой порцией напитков. – Тебе было вовсе не обязательно идти если тебе скучно с нами. «С«НАМИ»?» — Я прекрасно провожу время, Грейнджер. Иногда приятно посидеть с людьми, с которыми можно помолчать.       – По тебе и не скажешь, — протянула она.       Драко развернулся и посмотрел ей в глаза.       – Я сейчас тебя поцелую.       – Что?..       Малфой склонил голову и мягко коснулся губами её губ. Гермиона замерла, широко распахнув глаза. Слизеринец аккуратно провёл языком по её нижней губе и снова прижался губами, запуская ближайшую к ней руку в её слегка взлохмаченные мягкие волосы, от чего у неё побежали мурашки по всему телу. Он улыбнулся впервые за вечер и выдохнул ей в губы. «Это за то, что обзывал тебя».       – Я кажется пропустил что-то важное, — подсел за стол Забини, как ни в чём не бывало, раздавая приятелям напитки.       Гермиона сидела красная как рак и не могла ничего сказать.       Драко сделал глоток огневиски, кажется он не заметил как сам стал немного пьяным.       – Малфой, меня не было две минуты, а ты как обычно. Давай-ка мы поменяемся местами, ты смущаешь Грейнджер.       У Грейнджер же было ощущение, что она проглотила вилку и та встала у неё в горле поперёк. Мозг забыл как говорить, смелая Гермиона Грейнджер, героиня войны была сражена наповал наглым, зазнавшимся, думающим, что он может делать всё что ему угодно, избалованным хорьком! Пока она приходила в себя, чтобы сказать что о нём думает, мурашки и лёгкие судороги бегали по её телу, от жара кружилась голова. Мягкий янтарный свет внутри таверны и тёплый надышенный воздух ударили в голову, как и всё пиво, что она выпила до этого. Белобрысый сидел со скучающим лицом, словно для него это был типичный вторник! Хотя, кажется, Блейз только что сказал что-то про «как обычно». Значит он всегда себя так ведёт?       – Кажется на сегодня мне хватит пить, — хором сказали Гермиона и Драко.       Блейз выглядел обескуражено.       – Что ж, давайте по домам, — сказал он, улыбаясь.       – Ладно, Забини, убьёшь меня позже, — Малфой накинул мантию и направился к выходу.       Блейз помог Гермионе накинуть мантию, она стояла всё ещё немного потрясённая.       – Пожалуйста скажи мне, что это у него такая традиция встречать новых коллег.       Блейз сжал челюсти, скрипнув зубами, — Ты даже не представляешь, — он накинул свою мантию и они направились к выходу вслед за приятелем. – Не знаю, Грейнджер, какая муха его укусила. Спросишь у него потом, но зная Драко он только загадочно улыбнётся в усы и закурит трубку.       – У него нет усов.       – Это такое выражение.       Драко стоял у входа в три метлы, снег за время что они сидели усилился и голову Малфоя уже успело припорошить. Гермиона смотрела на снежинки в его белых волосах и ей захотелось их стряхнуть. Или, наверное, ей захотелось его ударить по дурацкой голове. Хотя если быть честной, то, наверное, бить его всё-таки не очень хотелось. Может слегка шлёпнуть по губам, чтобы было неповадно.       – Я, пожалуй, перемещусь в город, хочу зайти в ещё одно место, — Малфой натягивал перчатки, глядя в тёмную пустоту впереди себя.       – Не против, если я присоединюсь, дружище? — заулыбался мулат.       – Грейнджер, может и ты с нами? — Малфой даже не посмотрел в её сторону, задавая этот вопрос.       – Спасибо, для одного вечера хватит змеиной компании. Малфой, ты не хочешь объясниться?       Он лениво перевёл взгляд в её сторону, — это было извинение.       – А с каких пор ты считаешь, что лучшее извинение — это поцелуй легендарного Драко Малфоя?! — Кажется ярость наконец-то начала в ней просыпаться.       –Брось Грейнджер, не будь такой занудой. Это был порыв чистой души, вот как я тебя теперь не ненавижу, это было что-то вроде доказательства. Прямая противоположность удару в нос.       – Чистой души, значит, понятно, так и запишем, — она достала магическое перо и блокнот, командуя им писать: «Душа Драко Малфоя чиста как первый снег». Есть свидетели. Можно больше без демонстраций.       Блейз ухмылялся в шарф, делая вид, что ему не очень интересно слушать как Гермиона отчитывает его друга.       – Спокойной ночи, Грейнджер, я очень рад, что с нами теперь работает такая энергичная девушка. Увидимся в понедельник, — Драко улыбнулся тёплой улыбкой, не вступая с гриффиндоркой в конфронтацию. Может поцелуй был необязательным. Возможно можно было без него обойтись. Но когда он увидел её лицо так близко от своего, ему просто стало интересно, что будет если он пойдёт на поводу у порыва, который возник у него тогда в кабинете. Губы её были мягкие и слегка прохладные от пива, его же наоборот обжигающе-горячие после виски и он ощутил как её губы нагрелись после пары секунд поцелуя. Когда его язык провёл по её губе он ощутил сладковато-горький привкус сливочного напитка. Малфой уже понимал, что перегнул палку так, что она сломается и раскаленные щепки могут прилететь прямо в его наглые глаза, пожирающие выражение стыда, растерянности и возбуждения на её лице, в её потемневших радужках глаз.       «Интересно, как давно у неё не было секса? Был последним Рыжий или кто-то был в Канаде? А может Виктор? Хотя нет, заучка Грейнджер в школе? Никогда»       Они уже разошлись, гриффиндорка с пыхтящей головой и слизеринцы с лёгкими улыбками.       – Какого хрена, Драко? — Блейз остановился как только они отошли достаточно далеко.       – Так было нужно.       – Конечно, твою мать, тебе всегда так нужно. Почему стоит мне начать кем-то интересоваться, как тебе тут же от них что-то нужно?       – Брось, это был всего лишь поцелуй, вполне невинный, без языка.       – Ну ты и гад, это должен был быть мой поцелуй.       – Ну ладно, иди сюда, — Малфой раскрыл руки для объятий, сложил губы для поцелуя и закрыл глаза. За что тут же получил снежком в лицо.       – Какой же ты эгоистичный сукин сын.       — Слушай, я прекрасно знаю с какой целью ты к ней подкатывал. Я действительно хотел тебе помешать. Может я хочу с ней дружить, а ты своими выходками всё испортишь. Я должен был защитить её честь от тебя. К тому же чем твой интерес не эгоизм?       – От себя защищай, придурок, — засмеялся Блейз. — Иначе в следующий раз затащишь её в спасительных целях в постель. Чем твоя постель лучше моей?       –Не затащу.       – Как Уизлетту?       – С Уизли получилось спонтанно.       – Видимо она подскользнулась и упала на твой член?       – Что-то вроде того.       – Ты же знал, что она мне нравится.       – Тебе все нравятся.       – Что-то такое ощущение, что тебе тоже все нравятся.       – Нет, дружище, мне как раз не нравится никто.       – Зачем тогда спишь с женой Поттера?       — Нет повода прекратить. Хороший секс. Иногда её компания приятна. Но если бы она исчезла, я бы и не заметил.       – Вот видишь, а я бы заметил. Мне она правда нравится.       – Ты хочешь разрушить идиллию Поттеров?       – Тогда отвали от Грейнджер. У тебя уже есть Уизли.       – Мне ничего не нужно от Грейнджер. Но и тебе не дам с ней играться. Считай что у меня вроде чувства вины за прошлое.       Забини начал смеяться, но осёкся, увидев серьёзное выражение лица друга, – охренеть, ты не шутишь? Ты чувствуешь себя *виноватым*?       –Не сильно, - "сильно" пронеслось тут же в голове, – Но что-то есть, признаю. Помню как психованная тётка её пытала у нас дома. Да и в целом вёл себя как подлец.       Мулат присвистнул и достал из кармана тонкую сигару в тёмно-шоколадной бумаге. Курил он крайне редко, например в такие моменты.       —Что ж, я отказываюсь прекращать попытки, Малфой.