a little party never killed nobody

      Элисон расслабленно растеклась по креслу, слушая, как Нат что-то лопочет на японском. Стоило им сесть в самолёт, как почти сразу ему позвонили. Он извинился, сказал, что ему нужно решить буквально пару дел, закончить их, и тогда… тогда он станет «полностью её». Не то чтобы Элисон настаивала или давила на него. Конечно, нет.       В каком-то смысле это расслабляло — бормотание Натаниэля на неизвестном ей языке, его присутствие, то, как иногда она чувствовала приятную тяжесть его взгляда на себе.       Нат явно беспокоился за неё.       И… Ох. Элисон не знала, когда её прорвёт в очередной раз.       А её прорвёт. Обязательно же.       Ничто не закончено. Она ещё не…       Элисон приказала — буквально — своим мыслям заткнуться и сосредоточиться на голосе Ната. Тон его был лёгким. Но, ха, это вообще ничего не значило. С такой лёгкостью он мог говорить и об убийстве, и о том, что хочет подарить невесте Ичиро на её день рождения. Ну, что-то вроде.       У Элисон — гибкая система моральных ценностей, её давно перестала заботить тёмная сторона жизни друга. Слишком давно. Наверно, всё началось ещё тогда, в тот вечер, когда она учила его сладко-сладко улыбаться.       Не то чтобы она об этом жалела. Опять же.       Может, дело в воспитании, и где-то там родители как-то заложили в её голове установку, что для себя она сама — важнее. И, может, поэтому-то она и относительно спокойно реагировала на то, что Натаниэль может убить, может покалечить кого-то, что он искусен во владении ножом с малолетства, а когда ему было двенадцать, а ей вот-вот должно было исполниться пятнадцать, этот маленький мальчик, коим она всё ещё его считала — вопреки всему считала, — научил её стрелять из СВУ.       Всё начиналось как шутка.       Их родители на тот момент привыкли, что они общаются, и даже Натан, кошмар детства Ната — их детства, — относился к её визитам благосклонно. Поэтому, когда Элли позвонила ему, а он ответил, что собирается пострелять, и предложил ей — в шутку, в шутку!.. — присоединиться, она приехала. В её оправдание — ей было самую малость скучно. А Нат, хоть и младше, всегда желанная компания. Серьёзный не по годам, умненький, она, если возникал выбор, как провести свободное время, почти сто процентно делала выбор в его пользу. Девяносто восемь, может?.. Оставшиеся проценты оставались на какие-то важные штуки.       Элисон, как помнила, тогда приехала, и один из Малкольмов — Ромеро, с которым, как знала, договориться самую малость легче — проводил её к Нату. С ехидством в глазах и насмешкой на губах он выдал ей защиту — очки и наушники. И только надев всё это, ей позволили пройти к другу.       Она тогда застыла, наблюдая, каким сосредоточенным выглядит подросток. Ещё совсем мальчишка. Ему бы, блин, думать о всяком бесилове с друзьями, ему бы думать о том, как пригласить девчонку в кино и, может, чмокнуть её в щёчку или, случайно-намеренно промазав, в уголок губ-в губы. Что-то из этого, но не… не это. А Натаниэль, её маленький герой, сосредоточенно пялился сквозь защитные очки в оптический прицел и стрелял, стрелял, стрелял. Холодное лицо, холодные глаза — всё замершее, замёрзшее. Расчётливое.       Когда он закончил и собирался приблизить мишень, чтобы посмотреть, как хорошо он пристрелялся, она прочистила горло и хрипло заговорила:       — Нат… — она споткнулась на середине его имени — в горле стоял ком. Попробовала снова: — Натаниэль.       Тот, будто — хотя, боже, почему «будто»? — почуяв, что кто-то рядом, резко развернулся и, наставив на неё винтовку, насторожённо вгляделся в постороннего. Через миг он понял, что перед ним не враг, и опустил оружие, стянул наушники и… улыбнулся. Мило и тепло. И боже, Элисон до сих пор не верила, что вот это — её друг. Который, вроде как, ещё несколько секунд назад был похож на Зимнего Солдата.       Ну, не то чтобы она похожа на Стива…       Она помахала ему. Стянула наушники. Когда заговорила, голос дрожал:       — Не наставляй на меня больше эту штуку.       — Это СВУ, — рассеянно ответил он, отложив эту штуку, и подошёл к ней с лёгкой улыбкой. Очки задвинул на лоб, наушники повисли на шее.       — Что, блядь?       — Снайперская винтовка укороченная, — насмешливо пояснил он, — русские.       И пожал плечами. Будто это всё объясняло.       Может, объясняло. Но — не ей.       И вот не то чтобы ей хотелось вдаваться в подробности…       — Хочешь попробовать?       — Я?!       Сперва она отшатнулась. Она — и стрелять?!       Потом — задумалась.       Через несколько минут Натаниэль — всё ещё двенадцатилетний мальчишка — учил её правильной стойке, как держать винтовку, как целиться.       Это оказалось, за неимением подходящего слова, весело.       Так что, чёрт возьми, сейчас она могла похвастаться умением не только метать ножи (в чём они за все эти года не единожды тренировались), но и стрелять. И не только из той штуки — винтовки. Нат научил держать в руках и что-то более компактное — пистолет.       Элисон понимала, что, если уж она общается с мафиозным ребёнком, ей это может однажды пригодиться.       Пока не пригождалось. И на том спасибо.       Прикосновение к плечу выдернуло её из воспоминаний. Она вздрогнула.       — Ты спала? Прости.       — Нет. Всё в порядке, Нат. Просто задумалась.       В невозможно голубых глазах мелькнула насторожённость. Нат, словно подбирая слова, прикусил губу, спросил осторожно:       — И о чём же? Или секрет? — он поёрзал, устраиваясь в кресле. Теперь он сидел вполоборота к ней. Такой мягкий, знакомый. Такой родной. Сердце Элли сбилось с ритма от признательности, глаза заслезились. Она рассмеялась, смаргивая слёзы. — Ты чего?..       — Всё хорошо, Нат, правда. Я в порядке, — она ухмыльнулась тому, как поморщился Натаниэль. — Ну, не тебе одному позволено использовать эти слова. Я просто… я вспоминала, как ты меня учил стрелять.       — Хм, — многозначительно протянул Нат и возвёл глаза к потолку. — Хочешь потренироваться?       Элисон от этого вопроса внезапно одолела злость. Нет, даже не так — ярость. Её захватила именно она. И поэтому, только поэтому, только потому, что Сета больше нет, она зло выплюнула:       — Разве что по конкретным живым мишеням.       Нат резко выпрямился в кресле, нахмурился. Он сверлил её взглядом, и Элли пришлось отвести свой — она боялась того, что так внезапно ляпнула.       — Если ты хочешь, — медленно начал он, — я могу это устроить.       — Нет, — она задушенно хохотнула. — Чёрт, нет, спасибо.       Её кишка, признаться, тонка для такого. Она не сможет убить. Не сможет. Даже из мести. Чтобы сделать такое, в ней должно или что-то перегореть — напрочь, насовсем, — или это должна быть самооборона. Никак иначе.       — Или, может, — продолжил её лучший друг будничным тоном, — ты хочешь, чтобы я убрал тех ублюдков? Я понимаю, что для тебя делать это самой… слишком.       Элисон облизнула губы. Взгляд её забегал по салону самолёта и остановился на столике с напитками. Резко и шумно выдохнув, она протянула руку и схватила бокал с шампанским, который некоторое время назад наполнил улыбчивый стюард. До сих пор она и не думала к нему притрагиваться, но… Осушив бокал, она слизнула каплю с нижней губы и наконец-то — наконец-то — взглянула на Ната.       Тот выглядел расслабленным, серьёзным и ни капли не шутящим. Она же… она нервничала.       — Ты что, — голос вновь дрожал, — предлагаешь мне что-то вроде суда Линча, а?       Нат пожал плечами:       — Если это то, чего ты хочешь. Око за око. Если тебе станет легче — это то, что я готов сделать.       Нет.       Нет же?..       Она…       Чёрт. И как ей теперь быть?       Дерьмо. Элисон представила, что она — обычный человек, у неё богатая семья, друг из не менее богатой — просто богатой, не мафиозной — семьи, и вот этот самый друг предлагает ей заказать убийц её парня. И как ей реагировать?       Как бы отреагировал нормальный человек?       О, но где — она, а где, блядь, нормальность?!       Всё так давно просрано.       — Нет, — она сглотнула ком в горле. — Нет. Никаких… никаких убийств. Но, — она отвела взгляд. Ей не хотелось быть вершителем судеб, не хотелось решать, кому жить, а кому — умереть. Но… но те парни почему-то сделали то, что сделали, почему-то у них под рукой был нож, которым они воспользовались, почему-то им показалось забавным попытаться изнасиловать девчонку, а потом и отыграться за её побег на решившем встать на защиту парне. Не парне — Сете. Почему-то им всё это можно… А ей — нет? Может, может ей стоит позволить себе хоть раз, один грёбаный раз побыть монстром, поиграть в высшие силы, решить, кому умереть. Разок?       Но разве смерть — это не быстро? Разве не лучше ли заставить страдать вечно? А?       Когда она посмотрела на Ната, всё такого же внимательного к её словам и готового принять любой ответ без удивления, то её взгляд был твёрд. Без капли сожаления… как она надеялась.       — Но если бы ты мог сделать так, чтобы они страдали примерно вечность, то я была бы признательна.       Элисон шептала, но каждое слово фонило силой. Решимостью.       — Я тебя понял. Куда хочешь пойти?       Неожиданный вопрос снёс с неё всё напряжение, и она коротко рассмеялась.       Вот за это-то она просто обожала Натаниэля. Его ничто не может удивить в её мыслях и желаниях. Не в таких темах. Он просто примет любой её ответ. Без удивления, без осуждения. Он просто, если она решит сделать всё самостоятельно, деловито поинтересуется, как она это хочет сделать и поможет подготовиться.       Его понимание — без лишних слов.       То, чего иногда не хватает многим людям. Чтобы их безусловно понимали.       И как же Элисон повезло с Натом.       Она улыбнулась.       — Ну, для начала…       Элисон протянула руку и запустила пальцы в волосы Ната. Он снял резинку, та теперь болталась на запястье. Не такие жёсткие, как она помнила, но это и не удивительно — слишком долго он их красит. Нат прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как она перебирала волосы, зачёсывала их назад, массировала ногтями кожу головы.       — Что? — спросил он с закрытыми глазами.       — Что-то весёлое? Может, клуб или что-то такое?       — Да хоть казино, — фыркнул он.       — Хочешь разорить их, а?       — Может быть.       Ухмылка на его губах выглядела злой.       — Будто у тебя мало денег, а, Нат?       — Дело никогда не в деньгах в таком. Не для меня. Это азарт.       Мальчишка — гений математики, расчётов и просчётов. Он запоминал карты, и, казалось Элисон, мог даже просчитать, куда попадёт грёбаный шарик. Ну или ему просто фантастически везло.       — А что, хочешь разорить казино, а? Сыграем? Что скажешь?       — Давай попробуем. Я уже вижу, как мы убегаем оттуда, а за нами гонится охрана, — Элисон рассмеялась и потянула его за прядь. Нат открыл глаза и скосил их. Элли увидела, что он о чём-то задумался.       — Мы убежим. Конечно же. Веришь?       Ему?       — Всегда.       Не то чтобы они проворачивали это много раз. Но опыт имелся.       — Элли, — неуверенно начал он, перехватив её руку за запястье.       — М-м? Что такое? — она подняла на него глаза; Нат выглядел — внезапно — таким же неуверенным, каким звучал его голос. — Что?..       — Сможешь, — он прокашлялся, — сможешь вернуть мой настоящий цвет волос?       Элисон задохнулась.       С семнадцати лет Нат красился в чёрный. С тех самых пор, когда он сверг своего отца и главных приближённых к нему. С тех пор, как взял фамилию матери. Только имя оставил — говорил, благодаря Элли оно не напоминает ему Натана.       И это отчасти льстило.       Но — вернуть родной цвет?       — Что? С чего вдруг?       — Не знаю. — Он дёрнул плечом и отпустил её руку, развернулся в кресле, чтобы сесть нормально. Нат закрыл глаза. Элисон ждала. — Наверно, я внезапно готов это отпустить? Я — не он. Я не веду дела так, как он. Я не похож на него… Ну, похож, но… — он махнул рукой, мол, ты понимаешь, о чём я. И Элисон понимала. К сожалению. — Может, пора это отпустить?       Элисон хмуро смотрела на него и жевала нижнюю губу.       — Я, Нат, могу. Но только если ты этого действительно хочешь, — она надавила голосом, показывая всю серьёзность желания друга. — Потому что это непростой процесс. И волосам придётся несладко.       — Насколько?       Она вздохнула и принялась объяснять:       — Это кислотные смывки. Чтобы очистить волосы от чёрного пигмента. И, учитывая, что это — чёрный, Нат, придётся не один раз это делать.       — За две недели справишься?       — Ты, блядь, захотел облысеть или что? Может, тогда легче просто побриться?       — Ну Э-элли!..       И боже, иногда она не-на-ви-де-ла, что создала этого щенячье-милого монстра! Потому что он сейчас ныл, строил глазки и выглядел очень, очень умоляющим. И милым. И кто сейчас в нём признает молодого босса мафии, ха?.. Или какая там у него сейчас должность? Чёрт. Элисон не вдавалась в подробности, а Нат не спешил просвещать.       — Чёрт, как хочешь! Тогда, как приедем, этим и займёмся в первую очередь!       — Отлично, — и Нат, как довольный кошак, потянулся.       — Тебе придётся очень хорошо ухаживать за волосами, Натаниэль! Увлажняющие маски! Не забывай про них, волосам нужно лечение после того, что я с ними сделаю. Я в ужасе, честно.       — Я вижу. Спасибо, Элли.       И он послал ей сладкую, но искреннюю улыбку. И за это она реально могла простить ему вообще всё.       Оставшееся время они или разговаривали о чём-то, или уютно молчали.       Спустя несколько часов, три из которых она потратила на волосы Ната, Элли скептически оглядывала результат. Волосы стали светлее — это факт.       — Ты сумасшедший, в курсе, а? Не забывай об уходе следующую неделю, — угрожающе прошипела Элисон, — иначе я ничего не буду делать, и ты будешь просто ждать, пока оно само отрастёт. Ты меня понял?       Нат только довольно кивнул. Она надеялась, что он не забудет. Впрочем, она будет напоминать.       — Это правда то, чего ты хочешь?       Нат снова кивнул.       — Ага. Ну и повод напомнить, чей я сын — если кто забыл, блядь, — и что я могу.       — Не то чтобы твои подчинённые забывают, — Элли закатила глаза.       — И то верно. Ну что, — Нат оживился, вскочил и, потянув её за руку, крутанул-закружил. Элисон рассмеялась. — Готова к нашему ночному приключению?       — Каков план? — широко улыбнулась Элли.

*****

      В зал казино «Белладжио» вошла пара, от которой невозможно было оторвать взгляды. По многим причинам. Первой бросалась в глаза разница в росте: парень прилично ниже светловолосой девушки, на ногах которой, к тому же, красовались высокие шпильки. И только потом — общее великолепие парочки. Рассыпавшиеся по плечам крупные светлые локоны, идеальный макияж, чёрное платье в пол с одним рукавом — скромное с виду, оно восхищало разрезом до бедра. На лице — немного надменное выражение. Она шла под руку с этим невысоким парнем, что сверкал улыбкой; он выглядел вкусно в своих классических брюках, чёрной шёлковой рубашке и чёрном же жилете, сверкающем серебристыми нитями под множеством ламп казино.       Натаниэль и Элисон знали, какими взглядами их окидывали люди. Они смотрелись эффектно вместе.       — Знаешь, — с ухмылкой сказал Нат, оглядываясь и решая, с чего бы им начать, — когда ты закончишь с волосами, я хотел бы подстричь их.       — Насколько коротко?       — Хм… Коротко.       — Очень… точно.       Переглянувшись, они направились к столу, где уже несколько человек играли в баккара. Некоторое время они просто наблюдали за игрой. На кассе они уже приобрели достаточное количество фишек, чтобы играть и не париться.       Наконец, они решили присоединиться. Элисон изящным жестом взяла бокал шампанского у проходящего мимо официанта; Нат где-то раздобыл себе виски.       — Мы можем присоединиться? — спросил Нат и пригубил свой напиток.       Три женщины, четверо мужчин. Их окинули заинтересованными, но смазанными взглядами — всех больше интересовала игра.       — Конечно, — ответила одна из женщин, отпив из собственного бокала. Элисон окинула стол взглядом.       В этом казино, как они узнавали, можно делать фото — но без фанатизма, всё же, это не многим нравилось. Элисон, склонив голову к плечу Ната и прижавшись к нему, достала телефон.       — Вы не против, если я быстренько сделаю фото? — она хлопнула глазами как глупая кукла. Что ж, ей всегда идеально удавалась эта роль — роль глупой блондинки. — Я впервые в подобном месте, — взволнованно соврала она и улыбнулась.       Один из мужчин, с виду весь такой брутальной самец, снисходительно хмыкнул и, переглянувшись с другими игроками, кивнул:       — Вам, милая, можно всё что угодно.       — Только побыстрее, — проворчала одна из дам.       — Конечно-конечно, я вас не задержу!       Элисон, сделав фото и убедившись, что они с другом смотрятся на нём идеально, закинула его в сторис Инстаграм, сделав видимым только избранному кругу друзей — Лисам, то есть. Подписывать никак не стала, просто поставила сердечко-эмодзи. Пусть не думают, что она тухнет, блядь, от всего. Нет.       Наконец, Элисон и Нат сели за стол.       Ранее они договорились, что Элисон будет играть так, как играется, то есть, просто для себя и удовольствия, а Нат, этот адреналиновый наркоман, будет мухлевать и считать, и всё прочее, в чём Элли не сильна. Впрочем, баккара, как сказал Нат, это просто начало их сегодняшнего вечера — тут не смухлевать. Карты открыты, скрывать их нет смысла. Чистое везение.       И игра началась.       — Делайте ваши ставки, — произнёс дилер. Элисон, подумав, поставила на Игрока. Нат, напротив, решил поставить на Банкира. Глянув, какие ставки сделали их соседи, Элисон убедилась, что большинство поддержало выбор Натаниэля. Ну, что ж. Если она и проиграет, то так тому и быть. Если ты едешь в Вегас, то будет готов к проигрышу. И она готова. Но и к веселью — тоже. В конце концов, их ночь только началась… — Ставок больше нет, — вновь произнёс дилер, убедившись, что каждый сделал свой выбор, и провёл ладонью по столу. Игроку выпали туз и десятка, Банкиру — король и пятёрка. Если она правильно помнила правила, то общий счёт карт Игрока — чёртова единица, Банкира — пять.       Та недовольная женщина резко втянула носом воздух: она поставила как и Элисон. Нат рядом весело хмыкнул и сделал глоток.       Дилер вновь сдал по одной карте. Игроку выпала тройка, Банкиру — двойка. Выиграл последний.       Элисон издала грустный и немного скулящий звук и повернулась к Натаниэлю:       — В следующий раз буду делать как ты.       — Как скажешь, дорогая, — глаза Ната сверкнули весельем. О, им предстоял Великий Спектакль этой ночью!..       Некоторое время спустя Элли поняла, что Нат — чёртов любимец Фортуны. Иначе она не могла объяснить то, что за всё это время его ставка проиграла лишь дважды.       — А вам, молодой человек, сегодня везёт, я вижу, — солидного вида усатый мужчина в возрасте с любопытством посматривал на Ната уже несколько минут.       — Разве это не суть данной игры? — безмятежно спросил Натаниэль с лёгкой улыбкой на губах, проводя сверху вниз длинным указательным пальцем по одной из стопок фишек. Которых, конечно же, прибавилось. У Элисон, впрочем, тоже — она, как и сказала ранее, чаще повторяла ставки за другом, чем нет. Нат же создал образ рискованного парня, которому абсолютно насрать, проиграет его ставка или нет.       — Вы правы.       — Мне ску-учно, пойдём ещё куда-нибудь? — капризно протянула Элисон. — Даже ничья ни разу не выпала.       — Ты так хотела?..       — Ну-у, — протянула Элисон, — это было бы интересно. Восемь к одному!..       — Как знать, милая леди, вдруг, если вы сейчас поставите на ничью, то выиграете? — тот самый брутальный — вроде как — мужчина строил ей глазки и флиртовал. Снова. Элисон это начинало подбешивать. Ей, конечно, нравилось то внимание, которое ей сегодня уделяли, но вот от этого типчика это ощущалось слишком уж липко.       — Нет, спасибо, — она едва удержалась от того, чтобы пренебрежительно фыркнуть. — Я доверяю моему зайчику, — ответила она и захлопала ресницами, смотря прямо на Ната, зная, что тот увидел чертенят в её глазах.       «Зайчик» на такое прозвище едва уловимо поморщился и только улыбнулся. Элисон знала, что позже ей за это выскажут. Но эй, не выходить же ей из образа!..       — Что ж… Если моя дама желает попробовать что-то новое, то как я могу ей отказать?.. — Натаниэль встал и положил руку ей на плечо, слегка сжав; Элисон последовала за ним. Стоило и ей встать, как он обнял её одной рукой. — Сожалею, но мы вынуждены вас покинуть.       — Какая жалость, — протянул всё тот же мужчина, сверля взглядом руку Натаниэля на талии Элисон. Она дёрнула уголком губ. Она, чёрт возьми, пришла сюда со спутником, а такое явное склеивание в подобных случаях ей никогда не нравилось.       — Может, ещё увидимся, — с милой улыбкой сказала Элисон, осторожно сгребая их фишки в сумочку под завистливые взгляды. Из всех игроков — кроме них, конечно же — везло только двум дамочкам да тому усатому мужчине. Элисон, будь она здесь одна, на месте остальных, видя успех этих четверых, повторяла бы ставки за ними. Но им, скорее всего, хотелось испытать удачу, а не просто выиграть. Хм, что ж… Баккара имела смысл в таком случае. Это вам, блядь, не грёбаный блэкджек или покер, где нужно блефовать как в последний раз.       — Может быть…       — Пойдём! Давай туда? Как тебе? — вновь капризно протянула она, едва они сделали шаг от стола с баккарой. Нат, сощурившись, хмыкнул.       — Если не ошибаюсь, там блэкджек? — полувопросительно сказал он. Своими словами он подразумевал вопрос «Что, хочешь начать веселиться?», и Элисон энергично тряхнула головой.       — Ну дава-ай, почему нет?!       — Как скажешь, дорогая. Пойдём.       Стоило достаточно отдалиться от стола, как Элисон зашептала на ухо Нату:       — Чёрт возьми, неплохой разогрев. Ты уверен, что не проворачивал никаких афер? Какого хрена ты так часто выигрывал?       — Элли, — Натаниэль мягко рассмеялся, — баккара — это правда чистое везение. Там восемь колод. Если постараться, то, может, как-то и можно, но я даже не вникал в способы. Это просто разогрев, — он пожал плечами; Элли видела, как он, полуприкрыв глаза, стрелял взглядом по сторонам. — Самое лёгкое, с чего можно начать.       — Хм, ну да… Я плохо помню, как всё было в прошлом. Обычно мы были немного, ну просто самую малость пьяны, — она тихо рассмеялась воспоминаниям.       — Ага, — Натаниэль подхватил с подноса шампанское и передал его подруге. Себе он, видимо, пока решил ничего не брать.       — Я удивлена, что даже тогда ты, блин, умудрялся считать! Хочу тоже попробовать.       — Попробуй, почему нет? — Нат ухмыльнулся. — И, ну, что я могу сказать?.. Это весело. У меня, конечно, память не как у вашего вратаря, но я тоже что-то могу.       — Погоди, — она замерла на миг и сощурилась на друга, — откуда ты знаешь?..       — Элли, — он кинул на неё скептический взгляд, — конечно я знаю всё о твоей команде. Я… беспокоюсь о тебе, поэтому должен знать, что там и как.       — Судя по тому, что ты ничего не сделал, всё в порядке.       Это не звучало как вопрос. Элисон знала, что, грози ей хоть малейшая опасность, ей бы об этом сказали и… устранили угрозу. Или, будь это что-то незначительное, не устранили, но предупредили бы — точно. Единственное, что сделал Нат, это обратил её внимание на манчкина и посоветовал не провоцировать его. И лишний раз не трогать — что бы это ни значило. Собственно, Элисон к нему и не лезла. Мелкие агрессивные вратари её не интересовали, спасибо большое.       — Что насчёт рулетки перед блэкджеком?       Элисон, что ещё в Пальметто — когда решила, куда они отправятся, — преисполнилась желанием наебать казино, с интересом спросила:       — А тут…       Договорить ей не дал вздох Ната. Тот, как обычно, понял её с лёту.       — Теоретически, Элли. Расчёт траектории. Но не сказал бы, что это действенно. Какие-то там учёные, кстати, провели на эту тему исследования, но что-то не нахожу я это особо полезным.       — Фу-у, — протянула она. — Скучно и трудно. Лучше займёмся картами.       — Лучше займёмся ими, — кивнул Нат с лёгкой улыбкой. — Или хочешь начать с покера?       — Не-ет, — протянула она и хищно улыбнулась. Она не могла считать карты, как Нат, но покер ей нравился. Она, по словам Ната и даже его дяди, чьё одобрение всегда ей льстило, отлично блефовала. — Покер мы оставим на десерт.

*****

      Тем временем в Пальметто Лисы с удивлением просматривали всё, что выкладывала укатившая в неизвестность Элисон.       — Они серьёзно укатили в Лас-Вегас?!       Мэтт не мог в это поверить, даже видя все эти фото и короткие видео из казино. Последняя фотография показывала Лисам довольное лицо Элисон и её друга, Натаниэля — того самого «стереотипного британского богатенького мальчика». Тот сидел и с лёгким интересом смотрел на стол и карты, держа в одной руке бокал с, кажется, виски. В отличие от предыдущих фото, это оказалось с подписью — «зайчик снова выиграл!».       — Мне кажется, или он немного изменился? — с сомнением спросил Ники, едва не вырвав телефон из рук Мэтта.       — Что? С чего ты взял?       — Его волосы, они, кажется, стали немного… светлее? Разве нет?       Все Лисы — и даже Эндрю, чёрт возьми, и Кевин! — склонили головы над телефоном.       — Может, освещение? — с сомнением спросила Дэн, всматриваясь в фото. Элисон выглядела… весёлой. Расслабленной.       Рене, глядя на подругу, выдохнула. У Натаниэля, как она и надеялась, получилось вытянуть их подругу из клетки депрессии. Возможно, ненадолго. Возможно, её через какое-то время снова накроет, но судя по тому, что она видела сейчас, глаза Элисон сияли. И она была благодарна Натаниэлю за этот живой взгляд.       А ещё её интересовало, что они делали в казино. Нет, логический ответ, конечно, имелся — они играли. Но зная этих двоих… Рене лишь покачала головой. Она надеялась лишь на то, что у них всё будет в порядке.       Она также не стала комментировать изменение цвета волос друга Элисон. Но мысленно согласилась с Мэттом — те явно стали светлее. Интересно, что они собрались с этим делать?..       — Сколько же раз они проиграли, прежде чем этот «зайчик» выиграл? — от Аарона так и веяло пренебрежением и даже некоей брезгливостью. Не то чтобы Рене одобряла азартные игры, тем более — казино, но и не осуждала.       — Судя по фишкам рядом с ними, не так уж и много, — ответил Кевин. Все взглянули на него: тот хмурил брови и сверлил фото взглядом. Рене опустила взгляд, напряжённо думая, не узнал ли он Натаниэля.       — Откуда знаешь? — вопрос задал Эндрю, и Рене услышала в его голосе столь редкое для него любопытство.       — Ну… рядом с ними правда много фишек, если приглядеться, то у игроков рядом на порядок меньше. Это, как понимаю, chemin de fer, — он пожал плечами.       — Что? — лицо Эндрю вновь стало пустым. Впрочем, как и у всех остальных. Никто не понял, о чём говорит Кевин.       Тот покраснел и принялся объяснять:       — Это карточная игра, другое её название — тоже с французского, кстати — баккара. Игра на удачу. Тут не смухлевать, как в других играх. Это, — со слабой улыбкой он развёл руками и повторил: — …просто игра на твою удачу.       — Позволь спросить, Кевин, — Ники подозрительно сощурился, — откуда ты знаешь? Не видел, чтобы ты был заядлым картёжником.       — Я… играл в детстве. Играл с… В гнезде. Один мой знакомый научил, — скомкано пояснил Дэй и потёр шею. Взгляд он отвёл.       Ох-х. Рене даже догадывалась, кто это мог быть. Нет, если Кевин вскорости не признает в Натаниэле того самого «знакомого»… Она покачала головой и решила отвлечь всех от Кевина:       — Элли выглядит… счастливой. Собой. Похоже, я правильно сделала, что написала ему. — И вот эта тема, дорогая Рене! — воскликнула Дэн. — Откуда ты знаешь этого её друга? Я уж было подумала, что это твой парень, когда увидела вас там, на стоянке.       — Нет, что ты! — Рене звонко хохотнула. — Мы познакомились прошлым летом, провели втроём все каникулы. Натаниэль, он, — она вздохнула и показала всем лёгкую и тёплую улыбку, — очень интересный человек. Они с Элисон друзья вот уже больше десяти лет, точнее не скажу, и не проси, — она тихо рассмеялась, видя, как Мэтт открыл рот для вопроса и тут же его захлопнул.       — И почему мы о нём ни разу не слышали? Я, если честно, ранен в самое сердце, что раньше не имел чести лицезреть столь милое личико! — Ники заскулил, сложив перед собой руки в замок. Рене на это рассмеялась.       — Наверно, блядь, именно вот поэтому, — Аарон скривился и тыкнул Ники локтём в бок. — Хватит, а. Он — просто смазливая мордашка.       «Ох, Аарон, если бы ты знал…» — подумала Рене с немного злым весельем.       — Да! — заорал Ники. — Просто дай мне ещё разок взглянуть на этого «зайчика»! Кстати, Рене, почему она так его назвала, м-м? — спросил он, выхватив из слабой хватки Мэтта телефон.       — Эй, чувак! Разве у тебя нет собственного телефона!       Ники надулся:       — Так не интересно.       — Я понятия не имею, Ники, — ответила Рене. Она правда не знала. Секундный порыв?       — О, — оживился Ники — ну, то есть, ещё больше. — Элисон выложила что-то новенькое!       Рене, движимая любопытством, приблизилась. Новая фотография в сторис явно была сделана кем-то другим: Натаниэль, развалившись, восседал на стуле как на троне, закинув ногу на ногу. Элисон стояла сбоку от него, возложив руку на спинку действительно шикарного стула — будто обнимая парня; щекой она прижималась к макушке Натаниэля, что чуть запрокинул голову, показывая всем свой острый подбородок. Его губы изгибались в нахальной ухмылке, а глаза сверкали, тогда как Элисон улыбалась почти нежно. Из-за позы разрез на бедре откровенно обнажал левую ногу. Рене развеселилась: вместе они выглядели как… главная мафиозная парочка. Боже. Это великолепно! Она закусила губу, чтобы не улыбаться так широко. Перестав разглядывать эту весёлую парочку, она всмотрелась в обстановку. Перед ними виднелся кусок стола со множеством фишек. Кажется, партия ещё не началась, если Рене что-то смыслила в этом. Ну, наверно, иначе им не позволили бы сделать фото, верно?..       — У нас завтра утром тренировка, — как-то неуверенно протянул Кевин. — Сейчас начало третьего ночи, завтра — уже сегодня! — утром остальное посмотрите. Почему-то я уверен, что они точно ночью спать не будут. — Кевин фыркнул: — Контента вам будет предостаточно.       По комнате разнёсся дружный стон. Ну, почти — близнецы сохраняли стоическое молчание. Молчала и сама Рене.       — Что?! Я не прав?       — Прав, прав, Дэй, — заворчала Дэн и со вздохом отобрала у Ники телефон Мэтта. — Расходимся. Это, — она помахала телефоном и передала его своему парню, — никуда от нас не денется.       Рене согласно кивнула, и они с Дэн поспешили к себе. Перед тем, как уйти, она уловила благодарность во взгляде Кевина. Ох, Кевин… Если ты узнаешь, кто такой друг Элисон на самом деле… Рене покачала головой и аккуратно закрыла за собой двери, оставляя мальчиков наедине.

*****

      Ночь выдалась интересной. Они с Натаниэлем — ну, точнее, он — выиграли достаточно денег. Нат сказал, что она может забрать их для команды — обновить снаряжение или форму. Что угодно. Элисон на это фыркнула и сказала, что она не грёбаный Кевин Дэй, чтобы быть помешанной на чёртовом экси. Нат же только расхохотался.       Сейчас они гуляли по ночной Лас-Вегас Стрип, под всеми этими неоновыми вывесками.       Жизнь… бурлила.       В правой руке Натаниэль держал бутылку дорогого шампанского, а в другой — пару бокалов. Элисон предложила где-нибудь остановиться, удивляясь, где и как он успел всё это прихватить. Они нашли безлюдное местечко, и Элисон спиной откинулась на высокий парапет, удобно пристроив на нём локти. Она вскинула голову, всматриваясь в ночное небо. Стрип озарялась множеством неоновых огней, весёлым шумом людей — не звёздами. Звёзд не видно под всем этим светом.       — Ни одной, — тем не менее заворожённо прошелестела Элисон, продолжая вглядываться в синеву над головой.       — М-м? Чего?       — Звезды, говорю, ни одной.       — Это Вегас, детка. Если ты хотела звёзд, надо было выбирать что-то другое.       Она хмыкнула.       — Знаю. Просто…       Рядом послышался мягкий чпок, и Элли перевела туда взгляд. Натаниэль открыл шампанское и разлил его по бокалам.       — Ночь, Вегас, за плечами выигрыш в несколько тысяч, а мы преступно трезвы.       — Что, непривычно, Элли? — Нат хихикнул и протянул ей бокал.       Элисон на это угукнула и отпила. Шампанское было вкусным, прохладным. То, что надо.       — Одно из первых свиданий, на которое водил меня Сет, было за городом, — начала вдруг вспоминать Элисон, всё так же смотря в небо. Она знала — не глядя, — что Натаниэль слушает её. Всегда слушает. — Он устроил что-то вроде ночного пикника. Если это можно так назвать, — она тихо рассмеялась. — Сладость ночного воздуха летом, все эти травы вокруг… Мы приехали туда на его байке, Нат. Я помню, как обнимала его горячую и твёрдую спину. Мне тогда казалось, что надёжнее её нет вообще ничего. Ну, может, кроме тебя, — она хихикнула, услышав ответный смешок, и сделала глоток. Помолчала. — Мы приехали, он расстелил плед и выложил на него какие-то фрукты, сыр, вино… Над нами луна, её свет… Всё как в кино. Романтично. Мы тогда впервые поцеловались. — Она залпом допила остатки шампанского. На губах её царила горько-сладкая улыбка. — До сих пор помню этот вкус: терпкость вина и солёность сыра. Такой вот наш с ним первый поцелуй, Нат. Сыр и вино.       За рассказом Элисон не заметила, как начала тихо плакать. Поняла она, что что-то не так, только когда горячая ладонь Натаниэля коснулась её плеча. Она резко развернулась и, решив, что чёрт с ним, с бокалом — всё равно допила, — расслабила руку. Тот упал и со звоном разлетелся на осколки.       Прям как её жизнь сейчас. Или она сама.       Она сама — тысячи таких вот осколков, тогда как снаружи — вроде как целая, вроде как здоровая. Вроде как живая.       Вроде.       Элисон потёрлась щекой о плечо Ната, жалея, что на нём этот жилет — жёсткий. Она уткнулась носом ему в шею и отпустила себя.       Она позволила себе расплакаться, позволила себе задыхаться рыданиями, пачкая Ната слезами и соплями.       Нат молчал. Он обнимал её и гладил вдоль спины — медленно, размеренно. Она чувствовала его дыхание над ухом, чувствовала, что сердце, в отличие от внешнего спокойствия, бьётся едва ли не с ней в унисон — заполошно и больно. И только если Элисон переживала из-за Сета, Нат переживал за неё. Он страдал вместе с ней.       — Я, блядь, не могу в это поверить, Нат… Не могу, — она всхлипнула, чувствуя, как противно слепило вязкой слюной губы. — Мне кажется, что я проснусь вот-вот, а Сет живой, понимаешь? Что он рядом, со мной. Что я смогу ворваться в их с Мэттом комнату и увижу его разлёгшимся на кровати и тупящим в телефон.       — Элли, — хрипло, с болью в голосе — за неё — позвал её Нат.       — Это всё так… несправедливо. Я, блядь, ненавижу этот мир. Почему не мог сдохнуть какой-нибудь конченый отморозок, которому просто нельзя жить? Почему это оказался Сет? И знаешь, — она расхохоталась — как она могла сказать, вышло истерично. Она шмыгнула носом и немного отстранилась, чтобы взглянуть Натаниэлю в лицо. — Знаешь, что самое смешное? Никто — никто, блядь, Нат, ты можешь в это, сука, поверить?! — не ожидал от него такого. Никто не думал, что он заступится за ту чёртову девчонку, что он, блядь, поможет ей! Все считали его отбитым, Нат. Все. Никто не верил в него. В Лисов, — резко хохотнула, — никто никогда не верит.       — Элли, я верю в тебя.       — Взял уроки у Ваймака, ха?..       — Нет, — глухо хмыкнул он. — Я всегда верил и буду верить в тебя, Элли. С тех самых пор, как ты попросила научить тебя метать ножи. С тех пор, как ты попросила научить тебя стрелять из пистолета. С тех пор, как ты научила меня улыбаться — мило и невинно. С тех пор, как мы стали друзьями. — Элисон не выдержала и вновь приникла к нему, вернулась в его объятия — тёплые, почти горячие и надёжные. Она уже не рыдала — вроде как, но — плакала. Тихо. И всхлипы тоже были почти беззвучными. Намокший воротник рубашки и часть жилета ощущались неприятно-прохладно. Хах… Когда она до этого лежала щекой на всём этом, было не так противно. — Ты дорога мне, Элисон. И, блядь, я сделаю ради тебя всё, что ты хочешь. Буквально всё, Элли. Это, — он глубоко вздохнул; воздух от его выдоха защекотал ей ухо потревоженными волосами. — Это не вернёт его, но я правда…       — Отомсти, — прошелестела она, едва разомкнув губы. — Отомсти им. Бля, убей, изувечь, избей, но заставь их страдать, Нат, пожалуйста. Я хотя бы немного… — она заплакала громче, почти снова рыдая. Её губы искривились, глаза зажмурились, и она, стиснув в зубах ворот рубашки Ната, взвыла. Руки Натаниэля крепче прижали её к себе.       Он не стал говорить что-то вроде «тише» или «поплачь, станет полегче», или ещё что-то столь же бессмысленное.       Он просто молчал.       И это, вот правда, это было куда лучше, чем любые слова. Она знала, что Нат — в силу ли своего воспитания, она не знала — не умел утешать. У него это всегда выходило немного нелепо, он не знал, куда себя деть. Но, боже, она всё это прекрасно знала, а также знала и то, что в его молчании крылось. Всё же, она знала его двенадцать лет.       Поддержка.       Она выпустила изо рта пожёванную ткань рубашки и судорожно всхлипнула.       — Я хотя бы немного буду… — зашептала она, но не договорила — горло свело спазмом. Она сглотнула.       — Я тебя понял, Элли. — Тихий голос Натаниэля был для неё сейчас всем. — Я понял тебя. И всё сделаю.       — Могу я знать подробности? — она сжала руки вокруг него — крепче, сильнее, зная, что он выдержит. — Я хочу, — с силой сказала она, зная, что Нат может начать возражать. — Хочу знать, хочу видеть, боже, блядь, мой.       Натаниэль помолчал. Она слышала, как он сглотнул.       — Хорошо. Если ты хочешь… хорошо.       — Хочу. Правда, я так этого хочу, Нат.       — Я всё сделаю. — Он отстранился; его руки крепко и твёрдо лежали на её плечах. Они смотрели в глаза друг другу, и Элисон видела, насколько решителен и твёрд его взгляд. Насколько искренен. Она ещё раз всхлипнула и зажмурилась, пытаясь сдержать новую партию слёз.       Не помогло.       Да и к чёрту.       К чёрту!       — Я знаю, — она облизнула губы. Улыбка вышла кривой, дрожащей, но Элисон чувствовала гигантское облегчение. — Спа… — она судорожно вздохнула, — спасибо тебе.       — Пока не за что, Элли.       — И всё равно.       Она закрыла глаза — просто закрыла, не зажмурилась. Боже, она не знала, как сейчас выглядит. Косметика на ней — качественная и водостойкая, но выдержала ли она такой поток слёз?       — Я ужасно выгляжу, да?       — Ты выглядишь как рыдавший человек.       Она слабо двинула Ната кулаком в плечо.       — Мог бы и соврать.       — Ну извини, — Нат закатил глаза и мягко, с любовью улыбнулся. И вправду извинялся.       — Дай мне… — она махнула рукой, и Нат, конечно же, понял. Он протянула ей свой бокал, наполовину… полный? пустой? заполненный наполовину. Она жадно осушила его и протянула обратно, молча прося ещё. Нат послушно заполнил бокал. — Спасибо.       — Пойдём в «Белладжио». На сегодня, думаю, с нас достаточно.       — Пойдём, — устало протянула она и задумчиво повертела бокал. Сделав пару шагов в сторону, она завела руку назад и с силой швырнула чёртов бокал. Тот звонко разлетелся на осколки где-то вдалеке.       Рыдания истощили её.       — Давай завтра пойдём в музей правопорядка?       — Хочешь посмотреть на вещи мафиози? — с весельем спросил Натаниэль, и Элисон фыркнула от смеха. Да уж действительно! Ей-то ходить далеко не надо. — Тебе меня мало?       — Просто хочу посмотреть на Аль Капоне, ты, зазнайка.       — Кстати! Почему, блядь, я внезапно стал зайкой?       Элисон рассмеялась — почти светло, почти ненапряжно, почти — легко.       — Я просто не хотела выходить из образа!       — Да? Настолько, что назвала меня так в сторис! Серьёзно, если это увидит Ичиро…       Элисон, представив это, громко расхохоталась.       — Просто скажи ему, что я странная.       — А то он не в курсе, — Нат фыркнул и, обняв её за талию, повёл в отель.       Позади осталось недопитое шампанское, осколки и — обещание.       Обещание, которое точно будет исполнено.       Впереди же… Впереди их встречал рассвет и — вроде как — жизнь?..