Его сын

Я почти привык к внешности сына. Светлые волосы цвета ячменя, светло-голубые глаза цвета спокойного моря. Ни у меня в роду, ни в роду Розы не было такой внешности. Что же думает окружение?.. Вначале брака я часто задавал себе этот вопрос. Особенно в предсвадебной суматохе и на свадьбе. Роза еще и истерила, то отменяя, то вновь назначая дату бракосочетания. Пока она решилась, прошло несколько месяцев после беременности от Джека. Роза на свадьбе была чуть пополневшей. Я со стыдом отшучивался, что невеста переела на нервах пироженых. Конечно, все думают, что я обрюхатил Розу до свадьбы! Но... Я перегрызу глотку каждому, что скажет, что Джеймс не мой сын. Мой сын. Десять лет. Я уже беру его на работу, прекрасно считает, отличные математические способности, уже разбирается в бухгалтерии. Задает правильные и интересные вопросы по моей работе. Говорит, что мечтает у меня работать. Стать таким, как отец. Конечно, подхалимство. Но мне приятно. И надеюсь, это не лицемерие, чтобы задобрить меня. Лицемерия не чувствую. Джеймс - искренний ребенок. И действительно восхищается отцом. Мной. Я разрешаю ему самому выбирать модные костюмы. Выбирает все в моем стиле. Любит говорить мне, что я стальной. Я стальной магнат. И сегодня я обещал сыну взять его с собой на работу. Надеюсь, не повторится то, что отпрыск натворил в прошлый раз. Я едва не уволил бухгалтера! Приëмыш нарисовал на полях бухгалтерской книги мышонка из мультфильма. Хорошо, что карандашом, а не пером. Я заставил хулигана лично стереть безобразие. И, конечно, розги. Завтрак. Сын Джека делает вид, что его тошнит в овсянку. Хорошо ещё, что мы завтракаем втроём: я, Роза и Джеймс. Если он повторит подобное на людях... *** Ненавижу овсянку. Почему родители едят яйца пашот, а мне каша? Весёлая мама подмигнула мне и сделала вид, что быстро ест, подавая пример. Я для неё сделал вид, что меня тошнит в тарелку. Упс. Рядом же отец, ещё заметит. Ну да. - Кривляешься. После завтрака зайди в мой кабинет. Я решил затянуть завтрак. Родители поели и ушли, а я остался наедине с холодной кашей. Десять минут, пятнадцать, двадцать. Отец может уйти на работу без меня. И пусть уходит. Не хочу его видеть. Вчера ночью он снова делал маме больно. Мне запрещено, но я подслушивал. Мама стонала. Каждый раз, когда я подобное слышу, я начинаю бояться отца ещё сильнее. Я однажды решился и спросил у мамы, что это было? Мама надолго затормозила, но выдала, что отец её щекочет в шутку, поэтому она стонет. От щекотки же смеются, а не стонут? После этого вопроса мама отправила меня в детскую. *** Каледон и Роза наедине. - Кэл, очень надеюсь, ты уберешь строгость при разговоре с Джейми? Что он такого сделал? - Он кривлялся. И где его носит? Я сказал, что жду его в кабинете. - Прекрати, Кэл! Мальчик просто сделал вид, что его тошнит в тарелку. Он же не скинул её снова на пол... Ой... - Джеймс кидается тарелками? - процедил Каледон. - Даже если так, что с того? - закипела Роза. - Он ребёнок! - Он вредитель, - отрезал муж. - Я запрещаю какие-либо наказания, - властно сказала Роза свою любимую фразу. - Ещё снова скажи, что я ему не отец. Твоему ты бы так не запрещала! - Кэл! - это было сказано истерично. - Что, Кэл? Ты меня любишь? - Кэл!!! - мольба. - Любишь меня? - Каледон обездвижил Розу и склонился над ней. Роза позволила себя поцеловать. - Кэл, ах... Роза позволила себя страстно сжать в объятиях. - Это значит, да? - томно спросил Каледон. - Да... Ненавижу тебя! - Роза отпихнула от себя Каледона. - Любишь его! - взревел Каледон в минутной вспышке ревности. Роза выбежала из кабинета, не оборачиваясь. *** Каледон испытывал привычную ярость после общения с женой. Вот он. Заходит. Вид виноватый. Сейчас он у меня получит. - Ты делал вид, что тебя тошнит в тарелку, - бесстрастно сказал отец. Как же маленький Джеймс ненавидел подобные допросы. Вот бы сегодня обошлось без рукоприкладства. Следующий вопрос отца ещё сильнее увеличил вероятность рукоприкладства. - Я знаю, ты кинул тарелку на пол, когда меня не было за завтраком. Это так? Молчание. Джеймс словно проглотил язык. Голова сама собой дёрнулась из стороны в сторону, отрицая. - Враньё, - тоном отца можно было убивать. - Мне доподлинно известно, что ты кидаешься тарелками. Мама сказала. Мама? - не поверил Джеймс. - Мама крайне редко его сдавала. Что он ей сделал? Всё эмоции Джеймса были нарисованы у него на лице. - Так и будешь молчать? Молчание. Каледон размахнулся и дал приëмышу сильную пощёчину. Джеймс пошатнулся. Щека горела огнём. Хоть бы только одна... И тут. - Кажется, один маленький мальчик давно не получал розог. Как-то сразу расхотелось молчать. - Простите, сэр. Больше не повториться. - Не сомневаюсь. Насчёт розог я подумаю. Явно не прямо сейчас. Сейчас я опаздываю на работу. - А?.. - Без тебя. Сегодня ты не заслужил. Я напишу записку мистеру Уолтеру, чтобы он провёл дополнительный урок с тобой. Джеймс весь скис. - Я прекрасно знаю, как тебе не нравится музыка. Но то, что ты играешь на скрипке, нравится маме. И мне. Мама. Злость по отношению к маме крепла. Джеймс подкупил лакея, который видел, как мальчик кинул тарелку. Неужели нужно подкупать и маму? - Иди, - холодно сказал отец. Джеймс довольно быстро нашёл маму. Или она его нашла. Они столкнулись в коридоре. Она что, подслушивала? И не вбежала яростная после пощёчины? - Мама, ты видела? Он снова меня ударил. Сердце Розы Хокли Дьюитт Бьюкейтер ëкнуло. Она видела. И не встала на защиту. Роза ясно уяснила: Каледон принимает её сына, как своего, если дать ему полную свободу в наказаниях. Особенно вредно защищать сразу после пощёчин или порки. Не удалось повлиять, чтобы Кэл отказался от наказания. Но и устраивать разборки она не будет. У Джейми есть отец, Боже. Кэл считает его своим. Любит. Джейми всё унаследует. Они похожи. Мальчик тянется к Кэлу. Конечно, боится. Роза и сама иногда боялась мужа. Боялась развода. Она миссис Хокли Дьюитт Бьюкейтер. Наконец-то можно жить на широкую ногу, а не беспокоится о счетах, как они с матерью в период её девичества. Можно покупать сколько угодно дорогих нарядов, картин. Полный штат слуг. Балы. Роза и Каледон - желанные гости в самом высшем обществе. Подруги и друзья. Мать довольна и обеспечена. Занятия страстью. Роза называла близость с мужем исключительно так. Занятие любовью было только одно, когда они с Джеком зачинали Джеймса. - Мама, ты меня сдала! - Ох, котëночек, прости, пожалуйста. Просто вырвалось. Я не специально! - Мама! - возмущенное мяуканье сыночка. - Дай обниму. Джеймс резко вывернулся из объятий матери. - Не подходи ко мне! Джеймс убежал от Розы. Женщина страдальчески заломила руки. Зарыдала. Ей нужен Каледон. Срочно. Роза, плача, бежала в кабинет мужа. Хоть бы ещё не ушёл. Только он умеет успокаивать. Каледон подхватил жену на руки в коридоре. Отнёс на диван, разместил на коленях. Крепко обнял. Зашептал на ухо, как любит. - Он... Он сказал: "Не подходи ко мне", - сказала Роза, прервав рыдание. - Кто он? - Джеймс. - Значит, Джеймс.