Emeralds

      Блондин быстро приметил, что к чему, и аккуратно положил ладонь на плечо парня, прерывая долгую заминку. Тот будто вышел из транса, а его взгляд, прежде несколько затуманенный и неживой, прояснился. В нём читалось явное сомнение. Несмотря на приобретённую уверенность, его тело невольно напряглось. Гость наверняка решал, зайти ли ему в проклятое, как твердили все без исключения, поместье, или бежать отсюда как можно дальше, — подумалось блондину. Нужно было срочно разбавить атмосферу.       — Я Армин Арлерт, внук здешнего помещика и по совместительству его правая рука, — плечи шатена практически расслабились, а сам он нехотя выдавил дежурную улыбку, чтобы не смущать хорошо настроенного к нему парня.       — Эрен Йегер. Прошу прощения за столь поздний визит, я заблудился в лесу и оказался здесь. Мне очень неловко просить о подобном, но не могли бы вы приютить меня на одну ночь?       — Проходите! И прошу, обращайтесь ко мне на «ты», меня никак не покидает мысль, что мы слишком похожи на ровесников, — Армин, тряхнув светлой макушкой, тут же плавно славировал в сторону, уступая гостю дорогу.       — В таком случае и ты ко мне.       Обменявшись базовыми любезностями, гость вместе с внуком помещика отправились на кухню за лёгким снотворным, которое Арлерт, уверенный, что Эрену стало более-менее комфортно, рьяно советовал принять для крепкого и спокойного сна. Отказываться от возможности хорошо выспаться после долгой, беспрерывной ходьбы уставший до чёртиков Эрен не стал, поэтому сразу ответил на предложение согласием, чем вызвал у блондина тихий смешок. Когда они оказались на месте, Эрен подумал, что теперь снотворное ему понадобится наверняка, ведь сон как рукой сняло. Парень позволил себе небольшую шалость — медленно облизать помещение жадно-восхищённым взглядом.       Большая кухня — Эрену таких огромных помещений видеть никогда в жизни не доводилось! — была выполнена в светлых тонах. Уютный, но при этом дорогой минимализм, широкое разнообразие столовых приборов и с витиеватыми узорами посуды, вероятно, к слову, не дешёвой, белоснежные тюли, тихо развевающиеся от лёгкого ночного ветра, резные стулья — всё чётко и изящно гармонировало не только с окружающей обстановкой, но и друг с другом. Заметив реакцию заместителя помещика, Эрен смущённо потупил взгляд. Разговор не клеился ещё с начала встречи, потому вести светские беседы ни один, ни второй не стремились. Блондин молча вложил в ладонь Йегера мелкую таблетку, которую получивший тут же проглотил, запивая водой из протянутого стакана. Арлерт кивнул в сторону лестницы, и внук помещика вместе с расслабившимся Эреном отправились наверх, к гостевым комнатам.       По дороге на второй этаж Йегер не переставал восхищаться дорогостоящим, но при этом не бросающимся в глаза убранством — всё это было так… в новинку. Привыкший к совершенно иной обстановке Эрен до жути боялся сделать что-то не так и показаться хозяевам особняка влиятельным, о чём кричало абсолютно всё в нынешнем окружении, варваром и самодуром. Поэтому парень шёл не спеша, размеренными шагами, то и дело бросая взгляды на особо хрупкие предметы декора, чтобы не дай бог их ненароком не зацепить. Дурные мысли, по типу той, сколько бы и каким образом ему пришлось отрабатывать сломанную или разбитую вещь, Эрен как только мог пытался гнать прочь из подкорки сознания. А параллельно пытался вообще ни о чём не думать, ибо даже будучи сосредоточенным, он не терял своей, вероятно врождённой на генетическом уровне, неуклюжести. И необдуманности. Сунуться в поместье «вампиров, вооружённых до зубов — клыков, — которые в любой момент могут накинуться на тебя, как дикие звери», находясь в здравомыслии и трезвом состоянии, мог только Йегер. Хотя можно ли это было назвать необдуманным ходом?       По разномастным слухам о роде Аккерман можно было сделать до крайности неутешительные выводы, но, не видя абсолютно никаких странностей, идя по самым обыкновенным коридорам, с самым что ни на есть обыкновенным парнем-проводником, Эрен вдруг в них усомнился. Тревожные мысли пропали без следа, а критические доводы показались без повода глупыми. Стало даже в некотором роде стыдно за свою слепую доверчивость. Семья хоть и отличалась «отшельническим» образом жизни, поселившись в глухой глуши, и практически не поддерживала контакта с внешним миром, какой-то излишней особенностью она похвастаться всё-таки, на первый взгляд, не могла. Либо же Эрен знал ещё слишком мало. В любом случае судить больше небезызвестный род Йегер не стал — пока всё осуществлялось на высшем уровне и очень даже гостеприимно. Была в том, несомненно, заслуга дружелюбного Армина, умело сгладившего углы непростого знакомства.       Остановился блондин у дальней двери второго этажа. Кроме коллекционных ваз, завораживающих картин и прочего, выделялись в поместье ещё несколько необычных деталей — вопреки безупречной чистоте помещений, на полах тут и там проявлялись, если приглядеться внимательнее, буро-коричневые пятна. Создавалось впечатление, будто кто-то очень долго и упорно стирал их с деревянного паркета, стараясь вывести окончательно, но по неизвестной причине этого он сделать не смог. Деталь слегка насторожила подростка, но он пока что решил закрыть на это глаза. Мало ли, может эти люди увлекаются охотой? На стене, обитой тёмными, под стать паркету досками, в подтверждении гипотезы Эрен заметил оленьи рога и прочие охотничьи трофеи. Парень бесшумно выдохнул.       Армин прошёл вглубь комнаты, на вид довольно большой, приглашая за собой Йегера, застывшего истуканом на месте. Помещение и вправду оказалось немаленьким, но при этом довольно уютным. В глаза сразу бросилась огромная кровать с полупрозрачным балдахином. Тёмная вуаль притягивала визуально, обещая ранним утром избавить от назойливых лучей солнца. На ближней к окну кроватной стойке намертво пригвоздили тряпичную куклу. В славянской мифологии Эрен не разбирался, но точно слышал о том, что лиц у подобных кукол быть не должно — эта же имела и чёткие черты лица, и даже имя, подписанное, похоже, чернилами, — Кушель. Что за хрень? Было видно, что комната не обжита и является редко посещаемой — пустые рамки, украшающие такую же, как и в коридоре, деревянную стену; комоды с минимальными вещами (пару фарфоровых, глиняных вазочек и три нетронутых свечи); опустевшие шкафы с зеркалами. Настораживало лишь одно: чёртова кукла. Но думать об этом сейчас вообще не хотелось — снотворное начало действовать. Глаза слипались от усталости, а тело осело на мягкую поверхность кровати. Оглядевшись, Эрен понял, что в комнате, кроме него, больше никого нет, а дверь была прикрыта. Полотенце и зубную щётку, заботливо оставленные Армином, на прикроватном комоде парень заметил не сразу. На душ сил не осталось, поэтому, наскоро почистив зубы, подросток перенёс свое тело в кровать, окружил себя полупрозрачной вуалью и, несмотря на нехорошее предчувствие из-за находящейся поблизости куклы, как только закрыл глаза, крепко уснул.       Правда, сон этот был беспокойным.

* * *

      Йегер проснулся в поту, подлетая в кровати и тут же принимая сидячее положение. Что его так напугало, он не помнил, но знал одно — вспоминать этот сон он не хотел от слова «совсем», не попытался бы даже под страхом смерти.       Волосы и всё тело взмокли, заставляя парня подняться и направиться в ванную. Эта комната, отделанная чёрной мраморной плиткой, не уступала по красоте гостевой, в которой и находилась. Взглянув в зеркало, Эрен не увидел под глазами мешков, хотя ожидал, если судить по его сну. Проведя все водные процедуры, подросток наконец вынес итоговый вердикт насчёт своего состояния — годится. Слава Великим и Арлерту, который предложил таблетку снотворного, — можно было признаться, что выспался Йегер хорошо, вопреки плохому сну. Как так вышло — великая тайна.       Вышел из ванной Эрен чистый и до жопы довольный. Но как бы хорошо он себя не чувствовал, пора бы и честь знать — поблагодарить внука помещика и хозяев поместья нужно было обязательно, уйти по-английски не позволяла совесть.       Йегер не спеша вышел из комнаты, притворив за собой дверь. Кровать он застелил собственноручно, не желая гонять с этим слуг. Да и сколько их тут было всего? В любом случае показывать себя ленивцем в планы не входило.       Развернувшись на пятках, парень замер. Вчерашний коридор показался Эрену настолько незнакомым, что он на миг растерялся. Ещё тем вечером он был на сто процентов уверен, что сможет сам найти нужную дорогу, но, видимо, переоценил свои возможности. Пораскинув мозгами, Йегер решил свернуть налево. Куда-то ведь он в конечном итоге выйдет обязательно, а даже если пойдет не туда — это будет повод усомниться в отсутствии у него топографического кретинизма. Парень, усмехнувшись, отправился по выбранному направлению.       Как долго он шел по, казалось, бесконечному коридору с постоянными поворотами, Эрен сказать не мог. Выскользнувшая из двери всего в паре метров от парня высокая фигура заставила его шарахнуться назад, после послышался цокот каблуков. И направлялся он, увы, не в противоположную сторону. Мужчина, что стало понятно по мускулистой комплекции тела, остановился напротив него. Эрен растерялся и замер, приподняв голову, — незнакомец был на пол головы выше него. Бежевый плащ, брюки и, как показалось на тот момент, всё естество мужчины пропахли едким сигаретным дымом вперемешку с дорогим алкоголем — пойло, что не боялись пить воспитатели в приюте по вечерам, так хорошо не пахло. Кажется, перед Йегером стоял не просто прокуренный пьяница в мятой, полу-расстёгнутой рубашке и плаще с винным — винным же? — пятном на груди, а кто-то выше по «званию».       — О! Малец, кто ты и как сюда попал? Новую прислугу мы уже давно не нанимали, да и выглядишь ты вполне сносно, — без приветствий начал незнакомец, салютуя парню бутылкой, которую он поначалу не заметил. Сомнений, что перед ним стоит хозяин поместья или хотя бы один из них, не осталось.       — Эрен Йегер, я…       — А впрочем неважно! — в брюнетистой нечёсаной голове что-то недобро щёлкнуло, и незнакомец сменил выражение лица, отчего морщины на лбу разгладились, а складка между бровями пропала бесследно. — Пошли быстрее, я слишком долго ждал! — рука одним ловким движением была взята в плен другой, более крупной и мозолистой, и парня тут же потащили за собой в неизвестном направлении.       — Подождите… куда…       — Давай в темпе. И молча! — мужчина одним махом пресёк все попытки сказать что-либо и через пару секунд затащил парня в какое-то помещение. Воздух здесь был смрадным, в нём витал тошнотворно-сладостный аромат, от которого Эрена едва не вывернуло на месте. Незнакомец, не обращавший на отвратный запах ровным счётом никакого внимания, начал поспешно расстёгивать пуговицы на рубашке парня, а в голове Эрена была лишь одна мысль — всё-таки не зря в Аккерманах искали подвох. Бурые пятна на полу, оправданные охотничьей деятельностью здешних, показались сущим пустяком по сравнению с утренним сюрпризом, представленным на блюдечке в виде насильника, живущего здесь. А ведь он действительно думал, что утро началось вполне сносно…       Кромешная тьма, на которую ранее Эрен не обратил никакого внимания, заставила зрение привыкать мучительно долго. Лишь сейчас, когда рубашка была практически с него сорвана, Йегер смог различить шевеление в противоположном углу, после чего последовал щелчок, и в глаза ударил свет. Зажмурив глаза, Эрен осел на пол, сжимая кулаки и силясь восстановить дыхание. На предплечье внезапно легла чужая рука, заставляя не только распахнуть глаза, но и отпрыгнуть, отползти от неё как можно дальше. Подняв голову, парень увидел перед собой другого человека — более низкого, но при этом довольно крепкого на вид. Чёрные как смоль волосы разметались по лицу, а само оно было встревоженным, что было видно по залёгшей между бровями складке. Брюнет, крайне похожий внешне на недавнего насильника, встал во весь свой небольшой рост и протянул руку Эрену.       — Не бойся, — от приятного хриплого голоса вмиг стало спокойно, но осознание того, что сейчас где-то за спиной его спасителя находится его неудавшийся насильник, подсказало парню — расслабляться не стоит.       Покрепче ухватившись за протянутую кисть, Йегер поднялся на ноги, но тут же пошатнулся обратно. В голове ходили карусели, и накатила тошнота. Незнакомец в шляпе хорошо приложил его о стену. В глазах потемнело, а сам Эрен упал на пол, больно прикладываясь виском к оторванной пуговице.       Не столь в тот момент было страшно из-за не совсем нормальной семьи, сколь из-за осознания, что ситуация очень напоминала ему неприятнейшие дни из приюта. Отличалась лишь одна деталь: раньше никто не бежал к нему на помощь, как этот низкорослый брюнет со стальным взглядом.