Идиоты

Вэй Усянь снова закрыл за собой дверь. Это фишка у него такая - уходить. Не оставаться. Не давать ложной надежды на то, что может что-то получится, там, где ничего не может быть. Покинув отель, мужчина достаёт телефон, чтобы вызвать Uber. Аккумулятор почти сел, его хватит всего на пол часа. Этого достаточно, чтобы дождаться машину и ответить на сообщения, насыпавшиеся за вчерашний вечер. Дома Вэй Усянь подключает телефон к проводу зарядки. Он медленно разбирается с домашними делами, накопившимися за пару дней. Прибравшись в квартире, Вэй Усянь готовит незамысловатый обед. Тосты с курицей и овощами - это вполне нормальная еда. Не утка су-вид, но ему нравится. Голова гудела от мыслей. Думать их совсем не хотелось. Он знает, что это опасно. Что в этом нет смысла. Если Вэй Усянь начнёт думать о Лань Ванцзи и их отношениях, то остановится не сможет. И это не приведёт ни к чему, кроме пустых надежд. Надежд на то, что что-то могло бы получится. Ага, между ним и наследником одной из влиятельнейших семей в диаспоре. Конечно. Аж десять раз. Чтобы Лань Ванцзи к нему не чувствовал, чего бы он не пытался добиться, быть вместе они не смогут. Не только потому, что семья Лань этого не позволит. Это не входит в планы самого Вэй Усяня. Спасибо. Он уже придумал себе идеальную жизнь. Мужчина не развернётся на сто восемьдесят градусов после стольких лет работы, когда осталось совсем немного, чтобы получить то, что они так хотели. Эй, он работал ради этого слишком много и долго. Диванные подушки хорошо заглушали крик. Уткнувшись в них лицом, можно было проораться, не боясь, что кто-нибудь из соседей вызовет полицию. Прооравшись, Вэй Усянь рухнул на сидение дивана, глядя в потолок. По белой гладкой поверхности скользили солнечные зайчики - лучи, отражающиеся в окнах соседних зданий. За ними было очень медитативно наблюдать. От созерцания медленного скольжения лучей по потолку его отвлёк навязчивый звук вибрации. Кто-то звонил. Поднявшись, Вэй Усянь подошёл к столу, по поверхности которого скользил его телефон. Номер определился. Принимать звонок особо не хотелось. Только не мог же он игнорировать её вечно. — Да, мам? — отсоединив телефон от адаптера, мужчина смахнул по экрану и ответил. — Вэй Усянь, ты меня игнорируешь? — с прямого вопроса начала Вэй Цансэ. — Ага. — он не стал отрицать очевидное. Какой смысл. Вэй Усянь не читает её сообщения по нескольку дней. Не трудно догадаться, что это не потому, что он слишком занят. — Дорогой… — хоть женщина и спросила, услышать ответ, по всей видимости, она не была готова. Что-ж, ему не жаль. Госпожа Вэй сама учила его, что он должен быть честным — Что на этот раз? — вопрос матери вызвал у Вэй Усяня только новую волну отторжения и желание завершить звонок. Она так умело делала вид, что они с отцом ни при чем. Что они ничего не сделали, чтобы он так вёл себя. О, конечно. Это ведь просто он такой. И никто в этом не виноват, кроме него. Как удобно. — Ты звонишь, чтобы обсудить со мной, почему я не отвечаю на сообщения или есть более важный повод? Я спрашиваю, потому что если ты хочешь поскандалить, я к твоим услугам. У меня как раз настроение подходящее, – весёлым лёгким тоном заговорил Вэй Усянь. Их отношения были сложными. Именно поэтому Вэй Усянь предлагал варианты, а не начинал сразу поднимать бурю в стакане. Он мог бы. И она могла ответить ему, развернувшись во всей красе своей натуры. Так что они потом ещё месяц будут в молчанку играть. Но кому это надо? — Нет. Я позвонила спросить, не хочешь ли ты поужинать сегодня со мной и отцом, - проглотила колкий ответ Вэй Цансэ. — Втроём? — предложение звучало неплохо, даже заманчиво. У Вэй Усяня были планы на этот вечер, но их можно было перенести на завтра. Друзья бы поняли его. Они знали, что он не так часто проводит время с родителями и что его это грузит. — Вэй Ин… — по вздоху матери было ясно, ответ отрицательный. — Нет. — не дав ей продолжить, отрезал Вэй Усянь. — Ты собираешься вечно так себя вести? — госпожа Вэй воскликнула. Она ещё, наверное, рукой свободной делала эти бессмысленные жесты. Трясла, в смысле. — Слушай, давай, просто, не знаю, сходим куда-нибудь. Только втроем: ты, я и отец. Поужинаем. Можно даже не разговаривать ни о чем. Ладно? - выдыхая, предложил мужчина. И пусть потом никто не говорит ему, что он не пытается. Он только и делает все время, что старается наладить эти отношения со своими родителями. Со своими. Но в их семью вечно пытается влезть четвертый лишний. Или лишний, это он сам? — Вэй Ин... Цзян Фэнмянь тоже часть нашей семьи. Понимаешь? - голос матери стал просящим. Она опять пыталась убедить его в том, что они просто вот такие. Шведская семья, только не шведская. Кайф. Нет, спасибо. Он не хочет в этом участвовать. — Нет, мам. Я не понимаю. Слушай, я не против. Вы можете делать, что хотите и жить как хотите. Меня в это не впутывайте. Пожалуйста. — с телефоном Вэй Усянь вернулся к дивану, чтобы сесть, вжимаясь спиной в подушки. — То есть ты не приедешь? — как будто его ответ не был достаточно конкретным. — Нет. — повторил Вэй Усянь. — Мы все равно будем ждать тебя… — стараясь голосом передать, как надеется на то, что он передумает, сказала Вэй Цансэ. — Ага. Удачи. — не собираясь вестись на манипуляции собственной матери, Вэй Усянь завершил звонок. Он так хотел швырнуть телефон в стену. Даже руку занёс. Остановило только то, что чёртов телефон денег стоил. Мужчина мог, конечно, новый купить. Вообще без проблем. Но если разбивать телефоны войдёт в привычку, какой смысл в том, что он так жопу рвёт, деньги зарабатывая? Правильно, никакого. Вытянув подушку сбоку, Вэй Усянь прижался к ней лицом. Крик тонул в ней, а он тонул в нем. Как же это все заебало его. Всё это. Семья, диаспора с их интригами, люди, которым от него что-то постоянно нужно, их манипуляции, попытки поиметь его. Заебало. Бросив диванную подушку на пол, Вэй Усянь потянулся к телефону, чтобы набрать номер подруги. Они втроем собирались поужинать сегодня вместе перед сменой. Ночь всегда казалась особенно долгой после выходных. К тому же он вроде как обещал рассказать, как прошло его "свидание с продолжением". Чили ответила на его звонок довольно быстро. Они с Майклом уже были где-то в городе, таскались по магазинам. Предложили заехать за ним, чтобы вместе решить, где ужинать. Вэй Усянь не стал отказываться. Надолго оставаться одному категорически не хотелось. Разговор с матерью в этот раз как-то по-особому сильно ударил по нему. С оттяжкой. Сначала он не почувствовал ничего, кроме привычного раздражения и обиды, но сейчас чувства усилились, и к ним добавилась боль. Не физическая, естественно, душевная. Глядя в потолок, Вэй Усянь думал, что очень хочет, чтобы это все поскорее закончится. "Это все" в его голове - жизнь в Мельбурне, в диаспоре. Недалеко от семьи, для которой их господин важнее собственного единственного сына. Ха-ха. Смешно. Он никогда не был дорог никому в диаспоре по-настоящему. Вэй Усянь всегда был лишь функцией или объектом для удовлетворения их потребностей. Вещью, инструментом, как угодно. Бесит. Звук поворота ключа в замочной скважине заставил Вэй Усяня подскочить с дивана на ноги. Дурацкая реакция. Он прекрасно знал, что ни у кого, кроме друзей и лендлорда, не было ключа, и все равно дёрнулся, как будто квартиру вскрывают грабители или кто похуже. Впрочем, Чили могла и ограбить. Она иногда делала набеги на его гардероб или холодильник. Но сейчас единственное, что ее интересовало - это он. Поэтому, вломившись в квартиру, Чили, не сбавляя скорость, набросилась на него, сбивая с ног, чтобы они уже вдвоем повалились на многострадальный диван. — Я соскучилась! — крикнула ему в лицо эта ненормальная. — Мы не виделись два дня. — с глупой улыбкой вздохнул Вэй Усянь, не пытаясь выбраться из-под подруги. Вот еще. Ему было нужно немного чужого тепла. И она это, вероятно, поняла еще во время звонка. — Я тоже соскучился. — откуда-то рядом послышался голос Майкла. И стало резко тяжелее. Потому что Майкл, не долго думая, полез на них сверху. Чили заверещала оказавшись придавленной. Вэй Усянь тоже заорал бы, но на нем было слишком много веса. Дышать было тяжело, пришлось сбрасывать с себя друзей чтобы не задохнуться от их любви и придури. — Вы меня раздавить решили? — придушенно возмутился Вэй Усянь, поднимаясь на ноги. Чувствовал он себя уже гораздо лучше. — Немножечко. — кривлялась Чили довольная собой. Этой женщине волю дай, она на них будет висеть, лежать, сидеть. Все потому, что язык любви у нее такой. Вцепиться покрепче и не отпускать. Если уж сложилось поладить. А у них вот сложилось. Вэй Усянь был совсем не против оставить мотоцикл ненадолго на парковке. Смены у них стояли по времени в одно время. Значит, Майкл сможет возить их троих. При условии, разумеется, что они будут скидываться на бензин. Негоже смердам бесплатно на Господней машине кататься. В салоне был привычный бардак. Майкл водил старенький Ниссан Кашкай, доставшийся ему, кажется, от старшего брата. Машина была неплохой, главное их жопы возила, А то, что выглядела потрепано - это ерунда. Все равно ее по наследству передавать. Майкл был средним ребенком в большой семье эмигрантов из Ирландии. Четвертым ребенком из семи кажется. И из-за того, что он был средним, его некуда было приткнуть особо. На университет для него денег не хватило. Семейный бизнес - это больше для старших, для наследников. А Майкл так, в запасе. Вэй Усянь помнит этого парня грустным и хмурым одиноким подростком, который не знал, куда себя сунуть в обществе других подростков. Майкл не был ни красавчиком, ни умником, ни остряком. Средний во всем. Но какой же добрый. Его добротой можно было улицы освещать. Только кому в их обществе на хуй доброта нужна? А никому. Ни детям, ни тем более взрослым. Вэй Усянь просто мимо пройти не смог. Натура у него такая дурацкая. Была. Если он видел хорошего человека, его долгом было помочь. Помощь была на его усмотрение. А так как на момент их знакомства у него были проблемы с контролем гнева, помощь принимала интересные обороты. Например, вколачиванием обидчиков его нового друга мордой в стену. Большинство его бывших одноклассников мужского пола ходят целыми только потому, что Чили весела на нем вместе с Майклом мертвым грузом, чтобы он действительно никого не прибил. А хотелось. Он себя за это не оправдывает. Но и не судит. Вэй Усянь не без причины на других бросался. Возможно, если бы его родители не начали "воспитывать" его радикальными методами за разбитое лицо Цзинь Цзысюаня, ничего бы не было. Но, увы, у него очень непоследовательные родители. Да и взрослые в целом, не ебать какой образец логики и здравомыслия. Сначала с малых лет натаскивали его, как псину, оберегать и защищать наследников семьи Цзян. А когда он начал это делать, по лицу ремнем отпиздячили. Мол, защищай-защищай, но не от других наследников. Всем, кто ровня или ценнее, чем Цзян Яньли и Цзян Чэн, можно говорить и делать, что хотят. А это ведь никогда добром не кончается. Знает он, как это бывает: сначала молодой богатый выблядок опускает прилюдно свою невесту, а потом родители думают, что делать с внебрачным ребёнком или еще каким результатом попустительства. Он просто прервал данную цепочку. Зато теперь каждый раз, когда у Цзинь Цзысюаня возникнет желание сказать о какой-либо девушке плохо, он будет вспоминать то, как хрустит его нос, когда ломается. И за это его запиздрячили в самую дерьмовую школу их района. Чтобы не выёбывался. А то "возомнил о себе слишком много". Ну да. Он же сын слуги. Живого щита. И сам должен был стать куском мяса, прикрывающим следующее поколение семьи Цзян. А вот хуй. Цзе-цзе еще куда не шло. Она прекрасная женщина. Но Цзян Чэна он скорее сам придушит. Маленький сучий выблядок. Такой же ебанутый, как его сука мать. Так что хуй! Подыхать будет наследник, он и не дернется его спасать. И срать, что его ради этой тушки надрачивали с пиздючества ломать кости и рвать людей в мясо. Если бы он знал, что все это не ради папиной гордости и маминой радости, хуй бы положил. Но откуда ему было знать? Слово "должен" в его жизни появилось лет в тринадцать-четырнадцать, когда он уже был ростом с собственную мать и спокойно перебрасывал через плечо человека килограмм на двадцать больше собственного веса. С Цзян Чэном они еще тогда дружили. Не то чтобы крепко - нормально. Ругались иногда, как все мальчишки. Соревновались по мелочи, чем выводили из себя Юй Цзыюань. Она Вэй Усяня на дух в своем доме не переносила. От одного его вида у нее лицо кривилось от сдерживаемого гнева. Стоило только дружбе закончится, как контроль госпожи остался в прошлом. Если бы ей волю дали, она б наверняка убила бы его собственными руками. Он ведь к тому же наследник побочной ветви семьи Цзян. Его отец Цзян Фэнмяню - двоюродный или троюродный брат. И больше, кроме них, с Цзян Чэном наследников нет. Значит, если с Цзян Чэном что-то случится, Цзян Фэнмянь может признать Вэй Усяня своим наследником. И учитывая, в каких он отношениях с его родителями, страх госпожи Юй нихрена не беспочвенный. Вот только ему это все нахер не надо. Ни строительный бизнес семьи Цзян, ни место его отца, ни бизнес матери. Ему это не нужно. Только старшим этого не понять. Они так глубоко погрязли в своих дрязгах, что свои пороки видят в каждом и иного не примут. Даже маленький риск потерять свою власть может заставить их убить. И либо они заставят это сделать его, или убьют его самого. Плотно зажмурившись, Вэй Усянь откинул голову на подголовник, стараясь расслабится. Что-то он загнался. А ведь день так хорошо начался. Плечо ощутимо дрожало, он уперся им в дверь чтобы оно не дергалось раздражая его. — Эй, Усянь, все хорошо? — Чили сначала спросила, потом положила свою тяжелую голову на его плечо, осторожно прижимаясь сбоку. Она такая заботливая. Отражает его беспокойство, как зеркало. Мол, посмотри, что с тобой происходит, я все вижу. Видит и привычно пытается вытащить его за шиворот из трясины собственных мыслей и страхов. — Загнался малость. Все нормально. — обняв девушку, Вэй Усянь выдохнул. От нее привычно и знакомо пахло парфюмом от Нины Ричи. Терпко-фруктовый запах очень ей подходил. Он уже давно ассоциировался у Вэй Усяня с чем - то успокаивающим. Не удивительно, Чили хоть и придумала себе острое прозвище, но для него она была просто Анитой. А Анита была девчонкой, хватающей его за руки, чтобы остановить. Утешить. — Это же не из-за того богатого придурка, да? — осторожно спросила Анита, притираясь к его плечу. Ну точно кошка. — Не из-за него, — вспомнив о Лань Ванцзы, Вэй Усянь вздохнул легче. — Мама звонила. — Опять звала на их свингерскую пати? — с водительского места фыркнул Майкл. Его веселый тон делал вопрос похожим на шутку. Но без шуток. Друг был совершенно серьёзен. — Ага. — ответил коротко Вэй Усянь. Они могли бы продолжить разгонять это. Но друзья слишком хорошо его знали, и сейчас им было очевидно, что говорить Вэй Усянь об этом не хочет. Он для этого слишком трезв и взвинчен. Сейчас ему нужно расслабиться. Успокоится. А то первый, кто полезет к нему, рискует остаться без пары зубов. Любая его боль давно уже обращалась в агрессию. Такой механизм защиты. Как у собаки. Тебя лупят, ты огрызаешься, рычишь, пытаешься укусить. Вэй Усянь терпеть не может собак. Чувствует с ними слишком много общего. — Эй, красавчик, не делай такое лицо! - Анита покрутилась, устроилась так, чтобы его видеть, и ткнула острым коготком в его щеку. - Лучше расскажи мне, какие у нас планы на следующие выходные? Она решила перевести тему, чтобы не ехать в тишине и не дать ему вернутся в мысленный поток. Какая умница. — Мы ведь куда-то собирались, да? Кажется, это была выставка, - вспомнил Майкл. - Я помню что-то про картины в стиле Ню. Он, наверное, поиграл рыжими густыми бровями, делая эту самую дурацкую волну. Как когда говорят о чём-то горячем. — Ты только из-за Ню запомнил?– Вэй Усянь по-доброму усмехнулся. — Люблю красивое порно. — из-за водительского кресла было видно, как Майкл пожал широкими плечами. — А там прям все видно? — любопытно протянула Чили. — Все кроме лица. — Вэй Усянь улыбнулся. — Но это не основная тема выставки. Так, приятный бонус и эксперимент. И, скорее всего, попытка уколоть Цзян Чэна за его идиотское поведение от Не Хуайсана. Вэй Усянь не против. Ему, по сути, все равно, что происходит между наследником семьи Цзян и его старым приятелем. Эти двое вроде как симпатизируют друг другу, но один из них - нерешительный идиот, а другой - просто идиот. Иначе как назвать их Вэй Усянь. Понятия не имеет. — Значит, мы идем на выставку? — уточнила Анита. — Там будет вино? Или все происходящее можно будет воспринимать на трезвую голову? — Там будет вино. — коротко ответил Вэй Усянь. Девушке было больше не надо, она все и так поняла. Чили вообще была очень понятливой. Не от хорошей жизни. Ее судьба не легкая, подростком закинула в ту же школу, что и Вэй Усяня. У них была общей большая часть занятий, так что виделись они постоянно, и было трудно не заметить ее отстранённость от окружающих. Анита никогда не пыталась сама с кем-либо поладить. Не умела. Любая ее попытка выглядела как нападение. Девушки считали ее высокомерной сукой, а парни… Тоже считали ее высокомерной сукой. Это они просто настоящих высокомерных сук не видели нигде, кроме как в сериалах по телику. Вэй Усянь вот видел. И разница между забитой, напуганной девчонкой со сложным, слишком смазливым лицом и злой тварью были для него очевидны. Анита была просто напугана новым для себя городом и резкой сменой обстановки после переезда. Ее сразу, не дав привыкнуть, засунули в школу к толпе подростков, которые срать на нее и ее проблемы хотели. Чтобы поладить с ней, достаточно было терпения и разговоров. Терпением Вэй Усянь не особо отличался, а вот поговорить любил. Так что сначала они цапались, обливая друг друга потоком сарказма, а потом как-то постепенно притерлись к друг другу. А появившийся позже Майкл научил их общаться по-человечески. Так до сих пор они и были втроём. Ведь прошлые друзья Вэй Усяня остались внутри диаспоры. А он, отрезанный от нее в качестве наказания, должен был теперь сам выкручиваться и искать себе новый круг. Нашел. Ни о чем не жалеет. Майкл отвез их на набережную Ярры. В паре кварталов был бар, в котором они работали. И поскольку до начала смены было еще слишком долго, было решено гулять, пока есть такая возможность. День в приятной компании друзей лучше всего помогал настроиться на бессонную ночь. Обсудив его свидание с Лань Ванцзы, втроем они забрели в арт пространство, попялились на выставку современного искусства, после прошвырнулись по винтажным бутикам. Майкл распродавал понемногу свое наследство, оставленное дедушкой, а Усянь с Анитой просто кривлялись, копаясь в аксессуарах и среди вешалок с одеждой. Вдоль набережной всегда можно было найти какое-нибудь интересное местечко. Мини-музеи, галереи, рестораны с живой музыкой, увитые живыми растениями кофешопы, музыкальные салоны и бесконечная вереница магазинов. В каком-то из них Вэй Усянь разжился ковбойской шляпой, а чуть позже чуть не был снят двумя дамами, одна из которых успела смачно шлёпнуть его по заду из кабины корвета. Друзья пообещали следить за ним в оба и даже схватили за руки по обе стороны. Но по тому, как они смеялись над его надутым лицом, было ясно - спасители из них такие себе. Тем более дамы в возрасте - это как раз его целевая группа. Так уж вышло, что брошенный любящими родителями на вольный выпас Вэй Усянь научился двум вещам: находить себе богатых женщин и трясти шейкер. Всяко лучше, чем бить людей и служить живым щитом спесивому придурку. Он бы и дальше продолжил греться в объятиях какой-нибудь донны, если бы не Лань Ванцзы с его условиями. Кстати об условиях и господине Лань. Надо было начать думать над тем, как пустить того в дело. Секс - это, разумеется, прекрасно, но пока он его не кормит, смысла от него мало. Вэй Усянь не собирался оставаться в Австралии. А чтобы вырваться, ему нужен был кто-то достаточно влиятельный чтобы поставить его между собой и диаспорой. До предложения господина Лань у Вэй Усяня было два варианта: или просить о помощи Не Минцзюэ, но это бы дорого ему встало, либо нужно было стравить главные семьи диаспоры, чтобы они просто не заметили, как он слинял. Лань Ванцзы, сам того не зная, дал ему самый безболезненный и безопасный для всех ключ к свободе. Вернее, еще пока не дал, но даст. И как бы сильно внутри не пыталось расцвести идиотская надежда на то, что они с Лань Ванцзы могли бы быть вместе. Вэй Усянь должен вырвать ее с корнем и забыть. Лань Ванцзы предан своей семье. И он не предаст ее ради кого-то вроде Вэй Усяня. А сам Вэй Усянь не станет предавать себя ради Лань Ванцзы. Возможно, в следующей жизни они будут вместе. Но не в этой. Блеск заходящего солнца в водах широкой ленты реки гипнотизировал. Тихий плеск и музыка с прогулочных катеров вызывали спокойную улыбку у прохожих, наслаждающихся теплым днем. Возможно, если бы не его место в диаспоре, Вэй Усянь смог бы полюбить Мельбурн. Он хотел бы. Хотеть малого. Но, увы, Вэй Усянь хочет то, что ему нельзя хотеть. Свободы. Его натура похожа на ветер. А ветер должен быть свободным. Рабочие смены складываются в яркие вспышки. Сгорают, как порошок корицы в огне, превращаясь в искры. Они наполнены привкусом полыни и ароматом цедры цитрусовых. Вэй Усянь пропускает через себя сотни людей. Многих он знает, но бывают и новые гости. Улыбка редко сходит с его лица. Пальцы пропахли сигаретным дымом. Он слышит слишком много и знает тоже. Глок все еще лежит заряженным под стойкой, и владелец прекрасно знает, что Вэй Усянь умеет стрелять. Но им это не нужно, ведь все в порядке. Итальянская диаспора стабильна, несмотря на пылкий нрав ее членов. Выходной в понедельник - как глоток свежего воздуха. Вэй Усянь попросил его, чтобы помочь Не Хуайсану с подготовкой выставки. Ему нужен кто-то с руками не из задницы и без идиотских советов. А под оба пункта попадает только Вэй Усянь. В качестве платы ему обещают свежие сплетни и, разумеется, пару бутылок красного вина, которые они распивают с Не Хуайсаном в процессе. В большом арендованном помещении в свободном артпространстве полно народа, но они особо не обращают на них внимания. В основном рабочие занимаются настройкой света и декором. Вэй Усянь же, стоя на стремянке, меняет в руке шуруповёрт на бокал с вином каждый раз, когда очередная рейка оказывается там, где по задумке Не Хуайсана ей положено быть. С его толерантностью к алкоголю он может так долго развлекаться. В процессе Не Хуайсан рассказывает ему о том, что у жены Лань Сичэня проблемы с зачатием. А Вэй Усянь думает, что проблемы, вероятно, вовсе не у госпожи, но молчит. Новость о том, что Лань Сичэнь с женой собираются в Америку, немного тревожит. Он ведь тоже планировал бежать в Штаты. Следущая сплетня об очередном помешательстве Цзян Чэна. Тот решил, что Вэй Усянь затеял предательство. Ох, если бы. — Зачем мне это? — закатывая глаза, спрашивает Вэй Усянь. Ну, как бы это было в его планах. Но Не Хуайсану это знать не обязательно. — Мне кажется, это все из-за того, что отец никак не передаст ему должность директора компании. Хотя, по моему, ему еще рано занимать такой высокий пост при том, что господин Цзян вполне бодр. – Не Хуайсан пожимает плечами. — А виноват, как всегда, я.– Вэй Усянь фыркает и выпивает вино залпом, слегка взболтнув то в бокале. Ему сразу же наливают еще. У них еще одна целая бутылка в запасе. — Цзян Фэнмянь слишком часто выражает сожаление твоим отсутствием на своем месте. Он как будто намеренно подстёгивает паранойю своей жены и сына, - голос Не Хуайсана звучит непривычно серьезно. - Еще и Лань Ванцзы вокруг тебя крутится. Цзян Чэн наверняка думает, что его отец ищет способ объявить тебя своим сыном. Выслушав друга, Вэй Усянь на всякий случай понюхал вино. Да нет, обычное каберне. — У меня есть Днк тест, где четко написано, кто мой отец и кто моя мать. Могу вставить в рамку и подарить Цзян Чэну, чтобы он успокоился. – спустившись со стремянки на всякий случай, Вэй Усянь сел на ступеньку. — Когда сделал? — любопытно повел носом друг. — Пару лет назад. Как чувствовал, что может пригодиться.– с семьей Цзян можно ожидать всякого, но готовится лучше к худшему. С Цзян Фэнмяня, могло статься, и подкупить ответственного за анализ в клинике, чтобы результат был таким, как ему нужно. К его же тесту вопросов не будет, пока тот соответствует его свидетельству о рождении. — Значит, Лань Ванцзы крутится вокруг тебя по какой-то другой причине? - с лукавым блеском в темных глазах спрашивает Не Хуайсан. Он уже не делится сплетнями, а их собирает, прекрасно. — По работе, как обычно. — так Вэй Усянь ему и скажет, ага. — Слышал от Цзинь Гуанъяо, вас в ресторане видели. Вдвоем.— и тон такой легкий-легкий, как пёрышко. Но Вэй Усянь не обманется. — Да, нужно было передать кое-что. Не на территории итальянской диаспоры, - легко соврал Вэй Усянь. - Ты же в курсе. Шантаж присяжных - дело тонкое. Не Хуайсан был не доволен, но хорошо это скрывал. А Вэй Усянь хорошо скрывал то, что был доволен. Они были друзьями, да. Но это была не такая дружба, как с Майклом и Анитой. Они были семьей. А Не Хуайсан - выгодным напарником, у которого мог быть нож в кармане. Такова жизнь в диаспоре. Если ты наверху, верить никому было нельзя. Даже друзьям. — Вино закончилось. Пойду принесу еще бутылку. — Не Хуайсан ушёл, оставляя друга. И как раз вовремя, потому что телефон в кармане комбинезона Вэй Усяня ожил. Вспомнишь солнце - вот и лучик. Лань Ванцзы звонил ему. Чтобы ответить на звонок, Вэй Усянь вышел на лестницу черного хода, проверив, что на пролётах сверху и снизу никого нет. Господин Лань соскучился. Опять хотел примчаться к нему вот прямо сейчас. Ага, и дать понять Не Хуайсану, как Вэй Усянь его наебывает. Вот не надо. Он бы хотел оставить их отношения в тайне как можно дольше. Козыри следует прятать в рукаве. Зная, что Лань Ванцзы все равно явится на выставку, Вэй Усянь договорился встретиться с ним там. И другу выгода, и ему за одно. К тому же на выставке будет много людей. Не всех из них Вэй Усянь будет рад видеть. И Лань Ванцзы может быть ему очень полезен, если согласится отпугивать от него всех своим красивым холодным лицом. Закончив разговор, Вэй Усянь вернулся в зал. Не Хуайсан встретил его немым вопросом и протянул снова полный бокал. Снова соврав, что звонили с работы, Вэй Усянь влез обратно на стремянку. Нужно было закончить с конструкцией для закрепления холстов. До конца вечера они вешали напечатанные фотографии так, как то задумывал Не Хуайсан. Снимки заняли два зала и одну небольшую ложную стену. - Ты точно не против, если я их выставлю - разглядывая холсты, скрывая довольство своей работой, спросил друг.— Из тебя вышла хорошая модель. - Я не против. Но если ты отстегнешь процент с продажи, я буду не против с энтузиазмом. - отшутился Вэй Усянь, глядя на холсты. На них не было видно лица, но он свое тело и без этого прекрасно узнает. Абсолютно голое тело. Вино было как раз кстати, чтобы запить им предчувствие беды. Вэй Усянь догадывался, что на выставке будет минимум четыре человека, которые узнают в модели его. И это исключая их с Не Хуайсаном. Успокаивало только то, что даже если они снимут мазок масла цвета слоновой кости с места, где было изображено лицо, под ним будет тот же мазок, только отпечатанный на холсте. Друг не стал бы печатать оригиналы снимков. В этом не было особого смысла, ведь они несли лишь художественную ценность. А не художественную, он может и сам отфоткать и скинуть всем особо желающим. Оставив друга разбираться дальше с подготовкой самостоятельно, Вэй Усянь ждал дня выставки с нетерпением. Честно, ему хотелось посмотреть на лицо Лань Ванцзы, когда он увидит особую часть выставки. Если он, конечно, зайдет настолько далеко. Все же там, правда, будет много людей. А господин Лань сборища не любит. Работа почти выбила из головы Вэй Усяня лишние мысли. Почти. Какие-то мысли в ней все же оставались, развлекающие его в ночи под тяжелые басы и гул людских голосов. Он как будто бежал длинную дистанцию, а выставка Не Хуайсана была как короткая остановка в этом марафоне. И Вэй Усянь сделал максимум, чтобы получить от нее удовольствие. В смысле, он взял вино и друзей, чтобы было за кем прятаться и кому отвезти его пьяное тело домой. Они втроем были как бельмо на глазу у членов диаспоры, пришедших на мероприятие. От них старательно отводили глаза, и они этим радостно пользовались. Как дети, на которых не смотрят строгие родители. Конечно же, вечер не мог пройти без небольшой стычки с Цзян Чэном, который прицепился к нему сразу, как увидел. - Что ты здесь забыл? - вместо культурного приветствия Цзян Чэн грубо вцепился в Вэй Усяня. - Пришел посмотреть, на дело рук своих. - фыркнул Вэй Усянь. - Что ты несёшь? Опять напился!? - сжав еще крепче рукав пиджака Вэй Усяня, господин Цзян оглядел зал на предмет любопытных глаз. О, их было достаточно. –Я пьяный восемьдесят процентов времени, иначе вас невозможно выносить, - спокойным тоном пожаловался Вэй Усянь достаточно громко, чтобы его было слышно всем окружающим. - И я помогал Не Хуайсану с размещением снимков. Как тебе? Хорошо получилось? Он указал на ряд холстов, свободной рукой, одновременно выдергивая свой рукав из хватки Цзян Чэна. Гладкая ткань поддалась, и Вэй Усянь сделал пару шагов в сторону до того, как его успеют поймать снова. - Вэй Усянь. - рыкнул господин Цзян, разгадав его трюк. - Наслаждайтесь вечером, господин Цзян.– "а я, пожалуй, пойду, пока ты не начал орать на меня" думал Вэй Усянь, спешно удаляясь. Стоило ему оказаться рядом с Чили и Майклом Цзян Чэн тут же отвернулся от них. Господин Цзян иногда вел себя как брошенный ребенок. Цеплялся и нарывался на ссору, чтобы привлечь внимание и отомстить за все свои обиды. Но он не подойдёт к нему, пока рядом с ним кто-то есть, кто может вступиться за него. Значит, сегодня Вэй Усянь перемещается по залу от знакомого к знакомому. Ну, или от женщины к женщине. Ведь к ним господин Цзян тоже не подходит. Боится наверное. - Ты в порядке? - обеспокоенно спросила Чили. О, он видел, что она была готова бежать, спасать его, только Цзян Чэн схватил его. - Обошлось. - по крайней мере пока. - На. - Майкл протянул ему бокал с вином и сам взял один. Значит обратно они на такси. Ну, не страшно. Зато будет весело. Ведь выясняющие отношения Не Хуайсан и Цзян Чэн - это довольно весело. Они так забавно ругаются, полу шёпотом. Опять из-за него. А ведь он даже ничего такого не сделал. Просто помог другу. Если бы Цзян Чэн не был таким придурком, сам бы стоял на стремянке и вешал холсты. Опрокидывая в себя содержимое бокала, Вэй Усянь берет следующий. Он не собирается возвращаться домой трезвым. И тем более он не собирается ждать, когда соизволит появится Лань Ванцзы и его старший брат с супругой. Если его хотели застать относительно трезвым, надо было приезжать к открытию, а теперь все, поздно. Вечеринка довольно тухлая, - спустя две с половиной бутылки думает Вэй Усянь. Чили с ним откровенно согласна. Ей скучно, а музыка играет довольно приятная, поэтому они оба одинаково пьяные, решают, что танцевать, пока все ходят вдоль стен - это хорошая идея. Тем более что их трое и можно меняться. Гости легко решают, что это такой перформанс. Танцуют то они хорошо. Даже для пьяных. В очередной раз передавая Чили в руки Майкла, Вэй Усянь проходится взглядом по толпе. Ах, он ведь говорил, дамы в возрасте - это о нем. Одна красотка легко ставит полу пустой бокал на стол и идет к нему, покачивая шикарными бедрами. Вэй Усянь не собирается отказывать ей в такой малости, как танец. Ведь это просто танец. Женщина хорошо двигается в ритм музыки и смеется над его шутками. Другие гости вступают в центр зала, объединяясь в пары. Не Хуайсан не выглядит шокированным или расстроенным, наблюдая за происходящим. Но по его взгляду Вэй Усянь понимает, что им есть что обсудить. Зная, что Цзян Чэн еще не ушел, Вэй Усянь коротко кивает Майклу в сторону друга, чтобы тот пошел за ним. Если они, конечно, не хотят его искать позже, по темным дворам, сцепившимся с господином Цзян. Оставив женщину одну, Вэй Усянь обещает вернуться после того, как поговорит с хозяином выставки. Она совсем не против отпустить его. Ненадолго. Судя по взгляду и задушенной нижней губе, планы на него у нее уже есть. Как жаль. Не Хуайсан ждет его у двери, ведущей на лестницу черного хода. Вэй Усянь видит, как Майкл остается неподалёку на страже его многострадальной задницы. Пока ему довольно спокойно. - Так, я все испортил? - Вэй Усянь начинает первым и сразу с вопроса. - Что? Нет. - Не Хуайсан сразу отрицает. - Вернее да, но нет. - Определись. - фыркает Вэй Усянь. Вот действительно, не путайте его такими неопределенными ответами. - Та женщина, она очень известна в арт-обществе. У нее своя галерея в центре. И я не думал, что она придет, несмотря на приглашение. И, кажется, она на тебя клюнула.– Не Хуайсан был очень доволен. Беда в том, что доволен друг был перспективой подложить Вэй Усяня этой мадам. - Во-первых, тебе не кажется. – в глазах женщины Вэй Усянь ясно читал, что как минимум трахнуть его она хочет. Насчет кофе с утра он был не уверен. - Во-вторых, я не буду с ней спать. Даже ради тебя. Особенно ради тебя. Эй! Он честный и порядочный человек! Да, звучит как ложь, но тем не менее это правда. Вэй Усянь согласился с условиями Лань Ванцзы. Технически он в отношениях. Да не в привычном их представлении. И что с того? - У тебя кто-то есть? - сразу понял Не Хуайсан. - Да. Она очень-очень ревнивая, а ее отец вообще бешеный. Так что прости, друг. Но нет, – если заменить "она" на "он" то Вэй Усянь даже не соврал. Не Хуайсан посмотрел на него с большим сомнением, но не стал спорить. Вообще он даже не успел. Вэй Усянь, пользуясь удивлением друга и тем, что тому нужно время найти аргументы, поспешил убраться обратно в зал. Промчавшись мимо Майкла, Вэй Усянь немного не рассчитал в скорости и поэтому, выскакивая из проема между залами, врезался, судя по ширине грудной клетки, в мужчину, едва не ударившись с ним лоб в лоб. - Ох, извините... Вы не ушиблись?– Вэй Усянь успел спросить до того, как поймал на себе насмешливый взгляд светло-карих глаз. Господин Лань. Лань Ванцзы. Он врезался прямиком в свой кошмар. Ну... Вот они и встретились. - Вэй Усянь. - опять без "привет" или "здравствуй". - Лань Ванцзы. - на манер ответил Вэй Усянь на приветствие. Как-то пока все было странно. Впрочем, разве у них было хоть раз по нормальному? - Торопишься? - спрашивает Лань Ванцзы. - Да. Мне пора, - сам не понимая, что несёт, отвечает Вэй Усянь. Он не собирался уходить. Но сейчас это кажется ему лучшим, что он может сделать. По взгляду Лань Ванцзы Вэй Усянь понимает, чувствует, как все уходит из под его контроля. Это просто чувство. Оно пока не связано с реальностью. Это как видеть, что пирамидка из кубиков рассыпется, пока она еще стоит. Вэй Усянь делает шаг вперед, за ним еще один, и на его запястье сжимается чужие сильные пальцы. Лань Ванцзы не прилагает особых усилий, чтобы удержать его, но Вэй Усянь знает, что вырваться из этой хватки будет сложно. Без слов ясно. Его не отпустят так просто. Ну, в таком случае пусть господин Лань пеняет на себя. - Останься. - Лань Ванцзы не просит его. Это больше похоже на приказ. Вэй Усянь оборачивается к Майклу чтобы дать понять, что все нормально и его не нужно спасать. А то с друга станется и господину Лань обломать его руки загребущие. Пока они разделяются, друг уходит к Аните, пока Вэй Усянь остается с Лань Ванцзы. Они обсуждали это. Его друзья знали, что вечер может закончится так. - Итак, устроить тебе экскурсию? - высвобождая руку из хватки, спрашивает Вэй Усянь. Поняв, что он не собирается убегать, Лань Ванцзы его отпускает. Вместо ответа он скупо кивает, почти не отводя взгляд от Вэй Усяня. Снимки его не особо интересуют. Ну, в большинстве. Но у Вэй Усяня есть кое-что, чем можно было удивить. Он ведь как раз хотел посмотреть на реакцию Лань Ванцзы. Сначала они обходят второй зал, в котором столкнулись. Медленно, вдумчиво и молча. Господин Лань держет руки при себе, но взгляд от Вэй Усяня не отводит. И чего припёрся тогда. На него посмотреть? В первом зале гости все еще танцуют. Не все, только самые смелые. Мадам, что собиралась снять Вэй Усяня, кажется, понимает: с Лань Ванцзы конкурировать бесполезно. Тому достаточно просто взгляда, чтобы люди держались от них подальше. Даже Цзян Чэн отводит взгляд сразу, как видит их вместе. Только Анита отвечает Лань Ванцзы дерзким взглядом, который Вэй Усянь переводит как "обидишь убью". И ведь эта ебанутая может. - Твой брат не приехал. - замечает Вэй Усянь пока ведет Лань Ванцзи обратно во второй зал в сторону ложной стены. - Да, он решил провести вечер с женой. - тихо отвечает Лань Ванцзи, похоже, расслабившись. Ох, это он зря. Впрочем, Лань Ванцзи и сам понимает, что зря расслабился. Как только в поле его зрения оказываются холсты с обратной стороны ложной стены, вздох застревает у него в горле, и он давится. А по глазам, цепляющимся за детали, ясно: узнал. Вэй Усянь не сдерживает лукавую улыбку, глядя на господина Лань и его розовеющие уши. Он доволен тем, что видит, это Вэй Усянь, про область паха Лань Ванцзи. Его брюки не сильно скрывают интерес, пробужденный снимками. - Что скажешь? - как ни в чем ни бывало интересуется Вэй Усянь, и сам с любопытством разглядывая холсты. – Интересная коллекция. Да уж, это совсем не то же самое, что подсунуть вечно строгому и сдержанному старосте Лань Ванцзи тетрадь с приклеенными на страницы вырезками из журнала Плэйбой. Это уже совсем другой уровень. И прилетит ему уже явно не угроза наказания, а оно самое. Без лишних слов. - Очень. Хорошо. - низко, на выдохе отвечает Лань Ванцзи. Горящий взгляд мужчины скользит по снимкам. Он подходит и, едва-едва дотрагиваясь до холста, даже проводит пальцами. Вэй Усяню от этого почему-то жарко. Хотя, в смысле почему-то, очень даже понятно почему. На снимках это ведь он. И они оба это прекрасно понимают. Но здесь Лань Ванцзи к нему прикоснутся не может. Все, что ему остается - только смотреть. - Я их куплю. Все. - обжигая Вэй Усяня взглядом, решает Лань Ванцзи. - Не слишком очевидно? - фыркает Вэй Усянь. Он сомневается, что Лань Ванцзи захочет афишировать свой интерес к снимкам такого рода. Особенно учитывая, кто их хозяин. - Об этом не переживай. - снова взяв Вэй Усяня за руку, на этот раз чуть выше локтя, Лань Ванцзи вытаскивает его к лестнице черного хода. Какое-то это популярное для него место. Чуть что - он здесь. - Куда ты меня ведёшь? - прикидываясь идиотом, спрашивает Вэй Усянь. Лань Ванцзи ему не отвечает, уводя вниз по лестнице и прочь из здания. На ходу набрав сообщение, Вэй Усянь предупреждает Чили, что его увели и, вероятно, встретятся они позже. Точно не сегодня, и есть риск, что не завтра. Машина с водителем ждет их недалеко от здания артпространства. В салоне Лань Ванцзи не дает никаких указаний, вместо этого поднимая вверх чёрный экран и включая какую-то фоновую музыку. Вэй Усянь уже собирается выдать какую-нибудь глупость, чтобы отшутиться, но не успевает. Лань Ванцзи впивается в его губы со всей страстью сразу, проникая языком глубоко в его рот, чтобы он или заткнулся, или охуел. Второе ближе к сути. Обычно поцелуи, какие бы они не были, Вэй Усяня особо не впечатляли. Но он имел дело с Лань Ванцзи. Очень возбуждённым Лань Ванцзи. А это совершенно другой уровень. Мужчина сжал ладонями его запястья, мешая и пресекая любые попытки отстраниться. Отпускать его рот он тоже не собирался. Был вариант заехать господину Лань коленом по яйцам, чтоб попустить его немного, но Вэй Усянь так увлекся в процессе взаимного облизывания, что упустил момент, удобный для лягания. Итак, он был пьян, у него стояло и, похоже, его собирались трахнуть. В салоне Мерседеса. Как-то это не очень входило в его планы на конец вечера. - Я тебе не дам.– пользуясь тем, что губы Лань Ванцзи спустились на его шею, вполне четко, пусть и чуть придушено, сказал Вэй Усянь. Его зад – священное место. Туда, как в горы Тибета, абы кого не пускают. Лань Ванцзи в ответ недовольно засопел, но руками шарить по телу Вэй Усяня перестал, послушно замерев. Какой хороший мальчик. - Вообще, куда мы едем? - стараясь вернуть способность мыслить, спросил Вэй Усянь. В салоне запотели окна. На улице было темно, видимость нулевая. - Ко мне. - коротко отозвался Лань Ванцзи. - Ах, к тебе, - протянул Вэй Усянь.– И что ты собрался со мной делать, а? Вот бессовестный. Похитил! Пьяного! Ни стыда, ни совести у этого господина, Лань. Ну ладно, он утрирует. Его, как минимум, никто не похищал. Хотя все остальное вполне себе имеет место. Лань Ванцзи на его вопрос не ответил. Смотрел снизу вверх своими блестящими глазами. В них и без слов ответ читался. Ебать его он собирался. На всех горизонтальных и не очень поверхностях. Заманчиво, но он воздержится. - Мы не настолько близки, господин Лань. - беззлобно фыркает Вэй Усянь. - Что мне сделать? - не дав ему продолжить, спрашивает Лань Ванцзи. Вот прям так легко берет и спрашивает. Вэй Усянь аж давится от неожиданности. - Э-м, в каком смысле? - его вопрос звучит немного глупо, но он пьян и удивлен так что... Можно понять, простить и отпустить. Хотя нет, отпустить нельзя. Лань Ванцзи не отпустит. - Я тебя хочу. Всего. Сейчас. Так что просто скажи, что мне сделать, чтобы получить тебя.– от горячего шепота на ухо низким бархатным голосом Лань Ванцзи У Вэй Усяня отказывает то последнее, что работало. Ему нужно время, чтобы банально осмыслить, что там ему нашептали. Может у него, конечно, и была богатая сексуальная жизнь, но, видимо, не настолько, чтобы справится с напором Лань Ванцзи. Ни от одного мужика его ни разу так не крыло. А тут.. Был бы женщиной, уже точно бы дал как есть или трусы бы выжимал. Но он не женщина, и хуй у Лань Ванцзи он помнит, не маленький, так что при всем желании. Не-а. - Э, не так все сразу, ладно? – отстраняя от себя Лань Ванцзи в сторону, Вэй Усянь понимает, что... Смущается. Он смущается. Пиздец! Ну приехали. А дальше что? Пить и плакать? Убиваться по тому, что ничего не вышло? Грустно смотреть "Не спящие в Сиэтле" и "Дневник памяти"? Блядь, похоже они оба попали в то его состояние, когда у него стоит, а вот ебатся не хочется. В прошлый раз было на оборот. Ебатся хотелось. Ну, ему, во всяком случае, точно. А сегодня у него окно. Свет в конце туннеля. Красный день календаря. Его ебаная двойственная натура. И как это объяснить теперь Лань Ванцзи? - Так, два варианта: я могу тебе подрочить или отсосать, но не больше. –объяснение - это для слабаков, да. Ладно, он не умеет это объяснять. Не сказать же ему что он Лань Ванцзи просто не хочет. Вернее хочет, но не тем местом. - Я не понимаю. - Лань Ванцзи недовольно хмурится. - Я не в том настроении, чтобы трахаться с тобой сегодня. –перебрав в голове с десяток вариантов, Вэй Усянь утомился и решил, что проще сказать как есть. - Ты уверен? - с сомнением спросил Лань Ванцзи, касаясь возбужденного члена Вэй Усяня через ткань брюк. - Абсолютно. Ему хватило терпения не повестись на это. И это было ебать как сложно. - У меня разновидность половой амбивалентности. Мое физическое возбуждение не соответствует эмоциональному отклику. Так что то, что у меня на тебя стоит, ничего не значит прямо сейчас. Но да, у меня на тебя стоит. Так что господин Лань может похвалиться, но все же руки ему стоит убрать, пока Вэй Усянь сам этого не сделал. Однако Лань Ванцзи справился сам. В смысле, руки он убрал, сел ровно, откинулся на сидение и, похоже, глубоко загрузился. Ну, было бы странно, если бы это рано или поздно не случилось между ними. Риск был, и Вэй Усянь не собирался это отрицать. Какое-то время они ехали в тишине. Минут десять, наверное. Потом Лань Ванцзи, видимо, что-то для себя решил, выключил музыку и опустил стекло между ними и водителем. - Отвезите нас на пляж. - попросил господин Лань. - Слушаюсь, господин. - водитель был сама невозмутимость. Вэй Усянь ему даже позавидовал, сам он таким похвастаться не мог. - Ночью? - спросил он, не оборачиваясь к Лань Ванцзи. - Там тихо. - ответил господин Лань, как обычно, коротко. Пока они ехали, градус возбуждения заметно понизился. У Вэй Усяня точно. В голове прояснилось. Да и член не так чтобы упирался в жесткий шов на брюках. Что там было у Лань Ванцзи, он не знает. Вэй Усянь старался на него не смотреть, чтобы не залипнуть. Машина остановилась неожиданно. Судя по тому, что Лань Ванцзи первым покинул салон, они приехали. Дверь со стороны Вэй Усяня открылась. Выбравшись из салона, он первым делом огляделся. Ну да, пляж. Обычный безлюдный пляж. Минимум освещения и ни одного открытого вагончика с закусками. Где-то в стороне была слышна музыка. Клубы и бары еще работали, но их посетители сюда не забредали. Не думая, что это странно - приехать на пляж ночью, Вэй Усянь прошел вперед, без удивления отмечая, что Лань Ванцзи идет следом. Ночь была тёплой. Легкий ветер трепал одежду и щекотал разгоряченную кожу. И что им теперь просто бродить по песку вдоль воды? Смысл в этом? Или Вэй Усянь настолько пьян, что не понимает, чего Лань Ванцзи добивался, доставив их сюда? - Откуда у Не Хуайсана твои голые снимки? - нарушил долгое молчание Лань Ванцзи. И из всего, что он мог спросить, он спросил об этом. - Уверен, что мои? - насмешливо фыркнул Вэй Усянь. - Откуда? - с нажимом повторил Лань Ванцзи. Ох, этот господин Лань такой упрямый. - Ему было интересно попробовать поснимать обнаженку, но найти модель оказалось не так просто, как он думал. Поэтому он попросил меня. –все еще шагая по песку немного впереди, Вэй Усянь ответил. - И ты согласился? - в голосе господина Лань почти звучала обида. Почти, потому что Вэй Усянь не был уверен. - Это было давно. - он пожал плечами, не понимая, что не так. Это же просто фото. К тому же, довольно красивые. - Насколько давно? - Вэй Усяню даже оборачиваться было не надо, он затылком чувствовал, как Лань Ванцзи с сомнением щурится. - Год, может полтора назад. - действительно довольно давно. Он даже почти забыл о них, пока Не Хуайсан ему не напомнил, когда собрался делать новую выставку. У него после той фотосессии было еще пару моделей, но эти снимки до сих пор оставались лучшими, и он хотел выставить и их тоже. У Вэй Усяня не было на тот момент причин отказывать. Да он и сейчас не особо жалел, что согласился. Остановившись, Вэй Усянь хотел обернуться к Лань Ванцзи, но не успел. Мужчина прижался к нему со спины всем телом, крепко обхватывая руками и прижимая к себе. Его тело было таким горячим. Как при жаре. Вэй Усянь чувствовал его через несколько слоев ткани. Наверное, стоило отстраниться. Ослабить хватку Лань Ванцзи на своем теле. Но сил поднять руки и сделать это не нашлось. Вэй Усянь давно не чувствовал себя так. Ему совсем не хотелось сопротивляться, и он не мог себя заставить. Чувствуя, что его не собираются отшивать, Лань Ванцзи губами скользит от чувствительного места за ухом вниз по шее, отводя воротник рубашки в сторону, чтобы коснуться ключицы. Возбуждает. Черт. Опять. И господин Лань сам себя не особо контролирует. Или его желание выебать таки Вэй Усяня слишком сильное. - Так что ты выбрал? - собрав мысли в кучу, спрашивает Вэй Усянь. - Ммм? - отвлекаясь от покусывания перехода шеи в плечо, бормочет Лань Ванцзи. - Я же сказал, что не дам тебе сегодня, - вздыхает Вэй Усянь устало. – Так что выбирай: или я тебе дрочу, или могу отсосать. Но это все. Лань Ванцзи невнятно ворчит. Вэй Усянь не разбирает ни слова, да и не очень хочет. Он плавает где-то между возбуждением и желанием отрубиться на ближайшей горизонтальной поверхности. Желательно на кровати в номере ближайшей гостиницы, если его не отвезут домой. При этом он не то чтобы против, чтобы они пошли туда вместе. Если Лань Ванцзи, конечно, не слишком гордый. Они, как два идиота, стоят посреди пляжа и тискаются. Вернее, это господин Лань его тискает. Забирается руками под пиджак и рубашку, оглаживая холодными пальцами теплую кожу, вызывая волны мурашек по всему телу. Немного бодрит. - Здесь? - наконец соображает Лань Ванцзи, что нужно ответить. - Могу здесь... Ты же меня сюда зачем-то привёз? - фыркает Вэй Усянь. Ну, причина же наверняка была. Он просто не знает какая. Кто вообще может знать, что там в голове у этого господина Лань? - Давай здесь, - говорит Лань Ванцзи и утаскивает Вэй Усяня следом за собой прямо на песок. Так, ну ладно, тот хотя бы сухой. Море плещется и шуршит волнами ниже, в трех - четырех метрах от них. Сам песок приятно прохладный, сыпучий. В нем, если постараться, можно неплохо устроится. - Итак, - тянет Вэй Усянь, устраиваясь коленями на песке между разведённым бедрами сидящего Лань Ванцзи. - Минет. - наконец решает господин Лань. Долго же он думал. Ничего не отвечая, Вэй Усянь решает, что лучше приступить сразу к делу. Он хоть и пьяный, вино плохо выветривается из него, учитывая количество выпитого, а руки слушаются прекрасно. С ремнем Лань Ванцзи он справляется быстро, расстёгивает молнию ширинки и забирается под ткань, взвешивая в руке тяжелую мошонку и перекатывая налившиеся яйца. Лань Ванцзи глухо стонет, откинув голову на плечо, смотрит куда-то в сторону горизонта, светлеющего тонкой линией между небом и водой. Пальцы господина Лань глубоко зарываются в песок, пока Вэй Усянь оттягивает резинку его белья, высвобождая, наконец, темный от притока крови член. Как-то интересно у него вечер заканчивается. Ну да ладно. Склонившись над влажно блестящей головкой, Вэй Усянь проходится по ней языком, вызывая еще один стон у Лань Ванцзи, и смыкает губы вокруг плотным кольцом, опускаясь ниже, пропуская член глубже. В этом у него больше опыта, чем у господина Лань. Не то, чтобы Вэй Усянь этим гордился, но сейчас ему есть чем пощеголять перед любовником. Массируя пальцами тяжелую мошонку, Вэй Усянь скользит вверх и вниз по стволу, втягивая щеки. Он опускается с каждым разом все ниже, постепенно пропуская член Лань Ванцзи глубже в горло. У него нет рвотного рефлекса. Так что он может заглотить член господина Лань так глубоко, чтобы у того перед глазами потемнело от ощущения жара и узости его глотки. А еще он умеет дышать носом, в отличие от некоторых, так что рука на его затылке встречает поощрение низким стоном, вибрация от которого доставляет Лань Ванцзи особое удовольствие. Господин Лань, в отличие от него, вроде бы был трезв, но все равно он легко срывается на то, чтобы толкаться бедрами Вэй Усяню в рот, жалко постанывая. Он не особо против. В конце концов, он же сам предложил. И ему нравится видеть Лань Ванцзи таким нуждающимся. Даже когда он вроде как сверху, господин Лань все еще полностью в его власти. И он все такой же мягкий и оглушенный, когда кончает, вынуждая Вэй Усяня спешно глотать сперму, чтобы не захлебнутся ей и его членом. Они оба упускают момент, когда Лань Ванцзи падает спиной на песок. Похоже, оргазм его повалил. Вэй Усянь поднимается на руках и смотрит на него с любопытством. Как будто первый раз видит. - Почему я так ужасно ревную? - глухо спрашивает Лань Ванцзи, фокусируя на нем мутный взгляд. - Потому что ты идиот? - предполагает Вэй Усянь. Лань Ванцзи хмурится. Ах, он, наверное, хотел быть романтичным, а Вэй Усянь опять все испортил. Ну, извините, он не очень разбирается во всех этих послеоргазменных разговорах. Тем более, что он сам до сих пор не кончил. - Какой смысл ревновать сейчас, когда я с тобой? - хриплый голос Вэй Усяня - лучшее напоминание, на сколько они близки. - М-м-м, действительно. - выдыхает Лань Ванцзи, приподнимаясь над песком. Одно быстрое движение - и он, как был, с расстегнутыми штанами и выправленным из белья членом, оказывается на Вэй Усяне сверху, прижимая его к земле своим весом. Снова чужие губы, на его шее оставляют влажные, горячие поцелуи. А руки забираются под одежду, расстегивают ремень и брюки, чтобы нырнуть вниз, под слои ткани и сжать возбужденный, мокрый от смазки член. Это несколько грубо, но Вэй Усяню выбирать не приходится, так что он благодарен уже за то, что есть. Лань Ванцзи дрочит ему крепкой ладонью. Резко и довольно жестко. Но очень действенно. Кончая, Вэй Усянь откидывается на песок и какое-то время просто лежит, наблюдая за светлеющим небом из-за плеча. Лань Ванцзи. Хм... И что дальше? Господин Лань, видимо, тоже задаётся этим вопросом, лениво разглядывая распластанного под ним любовника. Они оба молчат. Над ними где-то высоко в небе кричат чайки. Так.. Хорошо? Вэй Усяню. Давно не было так хорошо. В его голове пусто-пусто, а в теле приятная тяжесть и даже нет признаков похмелья. - Поехали ко мне. - Лань Ванцзи опускается еще немного ниже, прижимаясь к Вэй Усяню и просит. Очень убедительно просит. Вэй Усянь переводит на него взгляд и думает пару минут о том, насколько это хорошая идея. В сущности, нет никакой разницы, куда он поедет - к себе домой, к господину Лань или в отель. Сейчас это абсолютно не важно. Все, на что он способен - это добраться до постели и отрубиться на ближайшие 8-10 часов, чтобы компенсировать себе сон. - Хорошо. - поэтому он соглашается. Первым встаёт Лань Ванцзи и поднимает его с песка. Они оба, на ходу отряхиваясь, бредут в сторону парковки, где их все еще ждет серый Мерседес. Где-то по пути. Сознание Вэй Усяня смазывается. Он засыпает в салоне авто, уложив голову Лань Ванцзи на плечо. Просыпается, когда тот пытается вытащить его из машины, и вытаскивает себя сам. Помнит светлую парадную и то, как они поднимаются по лестнице. Кажется, он шутит про номер на двери квартиры Лань Ванцзи. Что у его лендлорда отличное чувство юмора. Дать номер квартире, как у числа Пи. А число пи и дверь имеют очаровательное сочетание. Лань Ванцзи, кажется, только хмурится в ответ. Хотя, может, он ему даже ответил. Вэй Усянь не помнит. Помнит душ и разбросанную по пути одежду. В постель господина Лань он заваливается прямо в полотенце и сразу заворачивается в одеяло, сгребая под себя его целиком. Все. Его нет. На ближайшие восемь часов. Вэй Усянь бурито с перцем чили. И лучше никому его не надкусывать.