...но наша принцесса в другом замке.

Сказать, что «нет» Лань Ванцзи вогнало его в ступор — ничего не сказать. Вэй Усянь неуверенно приподнял уголки губ и выразительно посмотрел на держателя его ключей. - Лань Чжань? - Нет, — тем же тоном повторил Лань Ванцзи. Вэй Усянь нахмурился и резко качнул головой, всем своим видом демонстрируя недоумение. - Почему? Лань Ванцзи молча смотрел на него, будто бы видел перед собой плохо воспитанную собаку, за которую решил взяться со всей строгостью. Вэй Усянь сложил руки на груди и посмотрел на него в ответ с вызовом. - Молодой господин Лань, не понимаю вашей логики. Вы отдали мне телефон, но отказываетесь возвращать ключи от квартиры. Как это понимать? - Компенсация. Вэй Усянь вскинул брови. Немного погодя, он возмущённо выдохнул: - Ты же говорил, что я тебе ничего не должен! - Теперь должен. - За что? Веки Лань Ванцзи едва заметно дёрнулись, взгляд пробежался по всей фигуре стоявшего перед ним человеком. - За слова. Вэй Усянь был предельно вежлив в беседе с ним, за исключением… так это что, была месть за его неприличные шутки? Но ведь так он проявлял симпатию! Сколько раз он пытался донести этот смысл до тех, кто был ему небезразличен, а в итоге, его постоянно ругали и наказывали! Да, возможно, сейчас он зашёл немного дальше обычного, но ведь и ситуация была крайне нетипичной. Всё же… Всё же… - Они не стоят целой квартиры! Отдай сюда! Вэй Усянь подался вперёд, но Лань Ванцзи ловко увернулся. Снова взмах рукой — и оппонент сделал шаг в сторону. Они сами не заметили, как стали перемещаться по коридору, не давая друг другу передышки. Вэй Усянь был поражён: он не думал, что столь зажатый человек мог так плавно и неуловимо двигаться. Сам он действовал дерзко, не стесняясь иногда подпрыгивать или забегать со спины. Но превзойти Лань Ванцзи — всё равно что ухватиться за ветки дерева, которые нещадно подхватывали сильные порывы ветра. На самой высокой ветке покачивался желанный фрукт, и Вэй Усянь не намерен был оставлять его там. Решающую роль сыграло ограничение в пространстве. Лань Ванцзи мог ориентироваться в своём жилище с закрытыми глазами, но Вэй Усянь был плохо знаком с интерьером. Едва не задев изящную — и, наверное, очень дорогую — вазу, он неловко споткнулся и полетел бы кубарем вниз, но именно в этот момент Лань Ванцзи почему-то не смог вовремя увернуться. В итоге, они оба оказались на полу, причём Вэй Усяню повезло приземлиться на чужое тело, успев подставить руки, чтобы не раздавить его своим весом. Они оба тяжело дышали. Рука Лань Ванцзи, сжимавшая связку ключей, была закинута назад. - Лань Чжань, ну правда, — страдальчески простонал Вэй Усянь, полностью игнорируя тот факт, что его тушка покоилась на худом, но крепком теле мужчины. — Я и не думал, что ты такой злопамятный человек! - За необдуманные поступки идёт расплата, — Лань Ванзци, казалось, тоже не обращал внимания на их положение, хотя они оба могли чувствовать дыхание друг друга. Вэй Усянь сделал глубокий вдох, едва не позволив чужому аромату сандалового дерева опьянить себя. Снова. - Я же сказал, что всё возмещу. - Сколько стоит твоя квартира? Вэй Усянь пару раз глупо моргнул, потом всерьёз подумал, помычал и уверенно выдал: - Один поход в дорогущий ресторан. Лань Ванцзи нахмурился, явно удивлённый подобным сравнением. Вэй Усянь произнёс это без всякой задней мысли: его жилище состояло из одной комнаты, кухни и небольшой прихожей, находилось на окраине, не в самом престижном районе, хотя в ней был сделан качественный ремонт и установлены все базовые коммуникации. Дом, в котором располагалась квартира, был старым, и поскольку в том районе недавно произошли неприятные инциденты с бандитами, цена на это жильё сильно упала. Объективно она стоила гораздо дороже озвученной суммы, но, по факту, никто в здравом уме не захочет приобрести её даже за полцены. Только даром, и то лишь для того, чтобы предпринять отчаянную попытку сдавать её в аренду. - Возместишь. - Как? Рестораном? - Придумаешь. - Ладно, ладно, придумаю, — Вэй Усянь улыбнулся и потянулся рукой за ключами. В таком положении отобрать связку не составляло труда, но он лишь провёл пальцем по согревшемуся в чужих руках металлу, не пытаясь вырвать её силой. — Как домой вернусь, сразу начну придумывать. Так что, Лань Чжань, верни их, пожалуйста. - Нет. - Снова-здорово! Как я, по-твоему, домой вернусь? - Не возвращайся. - А где мне тогда жить? Здесь, что ли? - Да, — впервые это слово было произнесёно чётко, а не двусмысленным «мычанием». Вэй Усянь замер и едва не навалился на Лань Ванцзи всем весом. - …ты сейчас серьёзно? - Мгм. Произнеси эту фразу кто-то другой, Вэй Усянь даже не задумывался бы о том, шутка это была или нет — ясное дело, что первое. Но с таким человеком как Лань Ванцзи… В голову подкрадывались сомнения насчёт своей профпригодности в вопросах юмора. - Лань Чжань, ты… ты хоть понимаешь, что только что поставил под угрозу свои Небесные Чертоги? - Под угрозу? Небесные Чертоги? - Ты говоришь мне, демону из Преисподней, поселиться здесь, но не понимаешь, насколько велико искушение сломать здесь всё, до чего дотянутся руки? Я ведь тот ещё источник неприятностей: развожу беспорядок, не убираю вещи на место, и меняться мне уже поздно. Я люблю острую пищу, тратить воду почём зря, и у меня нет ни гроша в кармане, чтобы возместить всё то, что я могу тут натворить. - Войдёт в стоимость компенсации. - Ты… - Вэй Усянь аж задохнулся — то ли от удивления, то ли от восхищения. Лань Ванцзи не уступал ему в наглости, а учитывая их местоположение, преимущество было исключительно на стороне хозяина. - Встань. Вэй Усянь и сам почувствовал, что руки начали уставать, а коленки — ныть. Он сел в позу лотоса, а Лань Ванцзи полностью принял вертикальное положение. - Мне надо уйти по работе. Вернусь вечером. Располагайся. Он ушёл, оставив гостя в недоумении. Немного погодя, Вэй Усянь отмер и вскочил на ноги. - Нет, Лань Чжань, ты серьёзно? О чём ты думаешь? Не кажется, что ты увлёкся в игру в доброде… тель? Вэй Усянь обнаружил Лань Ванцзи в спальне. Помятая рубашка была брошена в корзину для белья, и теперь хозяин квартиры с голым торсом доставал из шкафа другую, приятного лазурного оттенка. Ровная спина, чарующе выступавшие под кожей лопатки… Вэй Усянь почти пожалел, что не имел возможности коснуться этого произведения искусства, пока они валялись на полу. Закончив с переодеванием, Лань Ванцзи с невозмутимым видом повернулся к Вэй Усяню и повторил: - Располагайся. - Но ведь я… — Вэй Усянь не сразу взял себя в руки после увиденного. — Я и правда… ходячая катастрофа. - Возместишь. Лань Ванцзи посмотрел время на наручных часах, после чего обошёл новоиспеченного должника, оделся в прихожей и ушёл. Вместе со связкой ключей Вэй Усяня. Тот продолжал стоять на месте, не совсем понимая, что только что произошло. Впервые… да, точно, впервые на его памяти он оказался столь безапелляционным образом похищен и заперт в четырёх стенах. Впервые его загнали в ловушку… а он не то чтобы был против. Вэй Усянь поплёлся к гостиной, сел на диван. Немного подумав, он поднял босые ноги, поставил пятки на кожаную поверхность и обхватил себя руками, будто бы боялся, что сам свет отнимет у него улыбку, которая предательски расплывалась на лице. * * * Весь день Вэй Усянь оставался в чужой квартире. Иногда он ходил и рассматривал книги, картины и статуэтки, поражался отсутствием телевизора, пару часиков вздремнул, но большую часть времени он проводил, сидя на полу за журнальным столиком. Раньше подобные отсидки для неугомонного юноши были частью наказаний, но сейчас он воспринимал своё положение совершенно иначе. Он либо смотрел перед собой невидящим взглядом, либо погружался в размышления, расставляя по полочкам спутавшиеся мысли. Может, сестра была права, и беспорядок вокруг порождал беспорядок в голове? До этого Вэй Усянь свято верил, что всё было совсем наоборот. Сейчас, без шуток, его неуёмный нрав сковывала потребность в сохранении мирка, в котором он оказался против его воли, но к которому лежало сердце. Иногда он низко наклонял голову, накрывал рукой затылок, цеплялся пальцами за рубашку, чтобы давать выход излишкам энергии, но, в общем и целом, он пользовался часами тишины и восстанавливал внутренние ресурсы. Первые две трети дня прошли в борьбе со внутренними демонами, но вот остаток был посвящён мыслям о Лань Ванцзи. Очевидно, что хозяин трепетно относился к тому, что его окружало. Казалось, если бы кто-то преподнёс сувенир, который не сочетался бы с интерьером, он бы тут же избавился от него. Целью было создание подходящей обстановки для гармонии тела и души, однако вещи мало что рассказывали о его интересах и предпочтениях. Хотя кое-что бросалось в глаза: пара фигурок с кроликами, картина, изображения на двух вазах… не так уж и много, но Лань Ванцзи явно был неравнодушен к этим пушистым комочкам. Разумеется, у каждого было право иметь свои маленькие слабости, и какое-то время Вэй Усянь был поглощён мыслями о том, какое выражение лица было бы у Лань Ванцзи, прижимавшего к груди маленького белого крольчонка. «Интересно, умеет ли Лань Чжань по-настоящему улыбаться?» Надо было придумать что-нибудь, что могло заставить эти плотно сжатые губы расслабиться, а уголки приподняться чуть выше того, что он уже видел. Если, будучи таким скованным, Лань Ванцзи заставлял чувствовать себя уютно рядом с ним, то на что был способен Лань Ванцзи, выражавший более яркие эмоции? Возмущение в глазах выглядело очень забавно, но ведь были и другие варианты! Прежде чем Вэй Усянь осознал, что слишком зациклился на столь нелепой цели, сон и голод сморили его, и он уснул прямо на полу. * * * В следующее мгновение он ощутил, как его осторожно сжимали за плечо. - Вставай. Простудишься. Нехотя разлепив глаза, Вэй Усянь сел и лениво посмотрел на Лань Ванцзи. На улице было уже совсем темно. - Ох… ты так много работаешь. - Дело. - Ага. В общем, я тут задремал… но зато все вещи целы. Можешь гордиться собой — твоя угроза на меня подействовала. - Продукты в холодильнике тоже целы. Вэй Усянь виновато пожал плечами. - Что могу сказать? Когда ведёшь ленивый образ жизни, организм не требует слишком много энергии. Однако живот протестующе сжимался до позвоночника, подсказывая, что не собирался ждать, когда у его владельца появится аппетит. Лань Ванцзи молча поставил перед ним пакет с коробочкой, от которой дивно пахло курицей кунг пао. То была классика, но Вэй Усяню хотелось думать, что его благодетель поймал его на слове, когда тот рассказывал о своей любви к острым блюдам. - Лань Чжань, какой дивный аромат! Тебе удалось возродить этого недостойного к жизни, мои поздравления. Ты присоединишься ко мне? Лань Ванцзи не стал звать его к обеденному столу или на кухню. Он сел рядом, прямо за журнальный столик. Вэй Усянь был мысленно благодарен ему, потому что после неудачного положения на полу тело ломало и подниматься на ноги не было желания. Сам Лань Ванцзи купил для себя исключительно безвкусные лакомства. В другой раз, если доведётся узнать его поближе, Вэй Усянь заставит его попробовать свои любимые блюда. О чём он заявил вслух. - Но в твоём холодильнике нет продуктов с ярко выраженным вкусом. Возможно, когда ты вернёшь мне ключи, я смогу во всей красе продемонстрировать свои кулинарные навыки. Поверь, после этого у тебя останутся сильные впечатления. - Магазин ещё открыт. Можем пойти купить, что тебе нужно. - Что? Так поздно? - Ты целый день был дома. - Ну… - Можем прогуляться. Если хочешь, конечно. На самом деле, Вэй Усянь не то чтобы был против, но… - Лань Чжань, в отличие от меня, ты целый день провёл в дебрях своей работы. Ты наверняка устал, а одного ты меня не отпустишь, — он фыркнул. - Я не против составить компанию. Вэй Усянь фыркнул. - Знаешь, у нормальных людей принято сначала погулять, поужинать и только потом — раздеваться и тащить в кровать. Но с тобой почему-то всё происходит наоборот. Он ликовал, когда заметил покрасневшие кончики ушей Лань Ванцзи. - Бесстыдник. - Не поверишь — сам себе удивляюсь. А всё ты, Лань Чжань. Ты плохо на меня влияешь. В его словах была немалая доля истины — не было больше никого, с кем бы Вэй Усянь позволил себе подобные высказывания. То ли от самой формулировки, то ли от вложенного в его слова смысла, Лань Ванцзи смутился ещё сильнее. Не успевший сменить одежду Лань Ванцзи надел на себя пальто. Вэй Усянь накинул на себя куртку и, немного подумав, набросил на голову капюшон. - Просто на улице холодно, а утром я не до конца просушил волосы. Шапки не люблю, так что пусть побудет так. Лань Ванцзи возражать не стал. * * * Оказавшись на улице, Вэй Усянь невольно поёжился, и дело было не только в осенней поре. Значительная часть воспоминаний о баре и после него улетучилась вместе с винными парами, зато события, предшествующие им, всё ещё хранили болезненные образы в его голове. Было так же темно, холодно и сыро. Никому не нужный, брошенный на произвол судьбы, он шёл, не разбирая дороги. Сейчас всё было иначе: он отдохнул, набрался сил, а рядом шёл человек, чьи помыслы были не до конца понятны, но поступки поневоле вызывали доверие. Они шли молча, Вэй Усянь старался не раскрывать рта. До магазина дошли без приключений, правда, один раз Лань Ванцзи неожиданно подхватил его под локоть и повёл Вэй Усяня в обход. Тот сначала ничего не понял, но периферическим зрением уловил знакомые движения, отчего сердце ушло в пятки, а бледные пальцы вцепились в чужое пальто. - Л-Лань Чжань, не думал, что ты боишься собак. Д-дело не в том, что собаки не страшные, п-просто мне казалось, что ты вообще ничего не боишься. - Мгм, — обычно утверждение, в этот раз его мычание прозвучало неоднозначно. Выйдя из магазина с двумя пакетами, Вэй Усянь остановился. - Лань Чжань, посмотри наверх. Бьюсь об заклад, оттуда открывается красивый вид. Если ты не слишком устал, давай немного продлим нашу прогулку? - Хорошо. Дойдя до площадки на возвышенности, Вэй Усянь откинул капюшон и залюбовался видом сотен фонарей, окутавших расположившийся внизу город. Он любил гулять по ночным улицам, но издалека они выглядели подобно обители блуждающих огоньков. От волнения Вэй Усянь машинально подул на свои руки и потёр плечи. - Холодно? - Нормально… Лань Чжань, а сколько тебе лет? Лань Ванцзи, казалось, был удивлён таким вопросом, и потому ответил не сразу: - Двадцать шесть. - Ого, да ты старше меня на пять лет! Вот что, гэгэ, хоть я и младше тебя, всё же считаю себя достаточно зрелым, чтобы признаться в постыдных вещах. - Например? - Я не очень честный человек. Не подумай, моя ложь никогда не идёт во вред другим, и меня очень быстро обличают. А вот ты производишь впечатление человека высоких моральных качеств, а потому не способного на обман. Но недаром говорят, что промолчать не значит обмануть. - Мгм? - Лань Чжань… Я увидел, что в ту ночь, когда ты притащил меня к себе, с моего телефона позвонили тёте Юй. Возникшее в воздухе напряжение говорило само за себя. - Думаю, что совесть не позволила тебе подчистить историю звонков. Что до меня, то я уверен: даже если буду умирать, а мозг мне откажет, я никогда не позвоню ей по собственной воле. Прошу, ответь мне честно: это был ты? - …я. Вэй Усянь тепло улыбнулся. - Я понимаю, что тобою двигало. Затащив меня к себе, ты решил оповестить кого-нибудь из моих родственников, чтобы не волновались. Имена тебе ничего не говорили, контактных данных моих родителей не нашёл, поэтому ты позвонил моей тёте как самой ближайшей родственнице. Лань Ванцзи никак не среагировал. Казалось, будто бы вид ночного города заинтересовал его гораздо сильнее, чем Вэй Усяня. - Лань Чжань, не переживай ты так. Я знаю, что моя тётя… - Говорить о людях у них за спиной… не тактично. С этой же интонацией Лань Ванцзи высказался по поводу разговоров во время еды. Вэй Усянь был уверен, что и сейчас собеседник хотел сказать «запрещено», но если в тот раз замечание звучало уместно и создавало нужную уютную атмосферу, то сейчас подобный запрет мог показаться покушением на его личную свободу. Оба запрета из уст Лань Ванцзи звучали настолько чётко и беспрекословно, что Вэй Усянь не мог не подумать о том, что кто-то вбивал эти правила в беднягу до тех пор, пока те не отпечатались на внутренней стороне черепа. Интересно, сколько их там набралось? - Хорошо. И всё же, Лань Чжань, я догадываюсь, как всё было. Беда заключалась в том, что тётя Юй была… очень горделивой, своенравной и резкой в речах женщиной. Если кто-то из членов её семьи звонил на телефон, вместо «алло» или «привет» она заводила крайне внушительный монолог, прежде чем позволить человеку с другого конца провода вставить слово. Вэй Усянь не сомневался, что тем вечером она сняла трубку и наговорила столько неприятных слов, что у благонравного Лань Ванцзи покраснели не только уши, но и глаза. - Что ты сказал, когда она закончила? - ровным тоном поинтересовался Вэй Усянь. - Положил трубку. - Как? — вот теперь пришло время «охать» от смеси ужаса и восхищения. Ещё никто, никогда не смел так нагло заканчивать ещё не начатый разговор с тётей Юй. — Лань Чжань, ты не перестаёшь меня удивлять. Я точно в тебе не ошибся? Откуда у человека, у которого даже статуэтки кроликов направлены мордочкой по заданному фэн-шуем направлению, взялось столько наглости? Лань Ванцзи нахмурился и опустил взгляд. - У тебя не будет проблем, — уверенно сказал он. - Во всяком случае, не больше чем сейчас, — пожал плечами Вэй Усянь. — Но лично я никогда бы не осмелился так поступить. Очень надеюсь больше никогда не попадаться ей на глаза, однако если это случится… - Вэй Ин. Вэй Усянь почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он поджал губы и обречённо поник головой. Из всех родных только тётя Юй называла его первым именем, демонстрируя своё отношение к нему. Скорее всего, в своей пламенной речи она ненароком назвала его, не зная, что говорила с человеком, перед которым теперь стоило бы объясниться. - Лань Чжань, я… мне правда не хотелось тебя обманывать. Если так подумать, в этом даже не было никакого смысла, но сегодня я встретил такое хорошее утро, ты подарил мне столько классных впечатлений, что мне захотелось полностью забыть обо всём, что ждало меня за пределами твоей квартиры. Даже своё имя. Вэй Усянь не лукавил, однако была и другая причина, почему он спрятался под чужой личиной. Они с Лань Ванцзи состояли не в таких отношениях, чтобы тут же начать изливать душу. Он ни с кем не говорил о том, что терзало его каждый день изнутри, привык хранить всё в себе, и покуда его внутренний барьер был восстановлен за этот день, он мог и дальше хранить свои самые мрачные секреты. - Вэй Ин, в каких ты отношениях со своими тётей и дядей? О дяде Лань Ванцзи тоже наверняка узнал из телефонной книги. - Лань Чжань, а как же правило «не говорить о людях у них за спинами»? — Вэй Усянь был застигнут врасплох этим вопросом, поэтому позволил себе оттянуть миг признания. — Ладно, шучу. Честно говоря, мне неважно, что они думают обо мне сейчас. Они приютили меня, когда родителей не стало, вырастили, позволили получить образование и бесценный опыт. Дядя относился ко мне как к родному, а тётя Юй никогда не позволяла другим оскорблять меня или обижать. Что бы между нами ни приключилось, я всегда буду помнить их доброту, и моё уважение к ним никогда не пропадёт. Некоторое время они постояли в тишине. Собственные слова наполняли его нутро, подавляя невесёлые мысли и тоску по ушедшим временам. Температура падала, кончики пальцев начинали неметь, но Вэй Усянь больше не согревал свои руки дыханием, чтобы у Лань Ванцзи не возникло и мысли увести его отсюда. Не сейчас. - Ты должен поговорить с ними, — тихо сказал собеседник. От этих слов Вэй Усянь едва не задохнулся. Неожиданно для самого себя повернулся лицом к Лань Ванцзи и с едва уловимым отчаянием проговорил. - Я хочу, Лань Чжань. Ты не представляешь, как я хочу! Но… я знаю, что они не станут меня слушать. Только не теперь. Никто из его близких и друзей никогда не сказал бы ему о необходимости поговорить с опекунами. Напротив, все те два года, что он их не видел, ему либо советовали держаться от них подальше, либо молчали, зная, что ситуация, в которой он оказался, была тупиковая. Но прошло время, он искренне захотел сказать им о том, что он думал, что чувствовал, однако все вокруг убеждали его, что это была плохая идея. Вэй Усянь и сам понимал, насколько глупа была сама мысль об этом, но Лань Ванцзи… Лань Ванцзи стал первым, кто разделил её с ним. Поэтому он не смог сдержать внутренний порыв и обратился к нему так, будто бы он знал обо всём на свете. - Они могут не одобрять тебя и твои поступки. Могут поставить точку в ваших отношениях. Но ты должен сказать им о том, что лежит у тебя на душе. Только тогда ты сможешь двигаться вперёд. Вэй Усянь слабо улыбнулся. - Лань Чжань… ты правда… правда веришь, что я ещё смогу..? Лань Ванцзи мог иметь лишь поверхностное представление о том, в каком положении он оказался. Они даже не могли называться друзьями. Но услышать мнение этого человека было очень важно для него. - Ты — сможешь. Холод постепенно забирался под одежду, «блуждающие огоньки» гасли один за другим, и волшебный вечер плавно переходил в полную опасностей ночь. Вэй Усянь заворожённо смотрел на Лань Ванцзи, стараясь продлить последние мгновения перед неизвестностью. - Почему ты так думаешь? — новый вопрос, заданный практически шёпотом, казался по-детски глупым. Возможно, то была игра тусклого света фонарей, но Вэй Усянь готов был поклясться, что уголки губ Лань Ванцзи поднялись гораздо выше обычного. - Потому что ты всё ещё можешь улыбаться. Не дав вдоволь насладиться мигом, Лань Ванцзи повернулся в сторону дома. Пришлось бежать за ним слегка окоченевшими ногами. - Эй, Лань Чжань, может, постоим здесь ещё минут пять? Лично мне ни капли не холодно! - Нет.