И Поднебесной мало на двоих

Погружённый в ночную тьму тихий лес загадочно перешёптывался тревожным шелестом. Замерев на месте и даже, кажется, затаив дыхание, Сяо Синчэнь прислушался, держа наготове Шуанхуа. Тварь, то и дело лакомящаяся по ночам жителями простой деревни, притихла где-то неподалёку, выжидая момент, удобный для нападения. Со стороны болота дул сильный ветер, неся запах тины и тухлых вод; именно там нечисть и затаилась - подобные ей существа предпочитали места глухие, непроходимые, окружённые густым мраком и дурным воздухом. По рукам заклинателя пробежала дрожь - он не видел, но чётко ощущал на себе полный ненависти голодный взгляд. Прислушавшись к трепету молодой листвы, Сяо Синчэнь опустил меч и замер, концентрируясь на обострившихся ощущениях. Ветер игриво коснулся шеи, взметнул перед лицом волосы, всколыхнул ткани длинного одеяния, очертив тонкий стан стройного человека. Тяжёлый шлейф разлагающейся души, замаскированный под болотистое зловоние, окончательно убедил охотника — зверь стоит за его спиной. Сердце волнительно встрепенулось, гулко толкнувшись в грудную клетку. Один удар, второй, третий... Чуткий слух уловил едва слышимое рычание — нежить теряла контроль над голодом и взволнованно скрежетала челюстью, предвкушая хруст свежей плоти. Четвёртый, пятый, шестой, седьмой… Нервы, натянутые от напряжения, звенели в голове, словно струны расстроенного гуциня. Сяо Синчэнь нахмурился. "Нападай же... Чего ты медлишь?! " И тварь напала - быстро, подобно выпущенной стреле, выставив вперёд лапы с острыми, как ножи, когтями. Ей бы хватило и двух секунд, чтобы растерзать тело несчастной жертвы... но не успела она и вздрогнуть, как в тот же миг рухнула к ногам юноши, разрубленная взметнувшимся вверх Цзянцзаем. — Испугался? — Сюэ Ян весело усмехнулся, подходя ближе и вытирая о траву меч. — Нет, - даос повернулся всем телом на его голос. - Но затягивать впредь не стóит - кровь некоторых чудовищ подобна яду. Лучше держаться слегка поодаль. Скосив глаза на спокойного заклинателя, Сюэ Ян хмыкнул и, снова опустив взгляд, толкнул ногой часть разрубленной туши. — Ну, эта же не отравлена? - Друг качнул головой в ответ. - Тогда, может быть, заберём? Освежуем, пожарим. Будет на обед мясо. Сяо Синчэнь улыбнулся: — Не нужно. Оставь её. ... и, вложив в ножны Шуанхуа, уверенно зашагал вперёд. — Да брось, — больше дразнясь, чем настаивая, протянул Сюэ Ян, отправляясь следом. — Даочжан, если ты не ешь мясо, это не значит, что мы его тоже не должны есть! — Дело не в этом, - объяснил заклинатель, немного повернув голову. - Ты почувствовал, сколько некроэнергии хранила в себе душа этой нечисти? Она явно накапливалась годами. Эта плоть не сгнила только лишь потому, что поддерживалась духовной силой. Сейчас, после уничтожения, она вполне может принять свой природный облик. К тому же, первые солнечные лучи за мгновение обратят это тело в прах. Сюэ Ян невольно скривился, представив себе этот гнилостный кусок мяса. Кажется, его друг каким-то образом уловил тень отвращения на его лице - почему бы иначе он так весело улыбнулся? - Что ж, теперь местные жители могут спать по ночам спокойно, - продолжил Сяо Синчэнь, переводя тему. - Это существо просто жизни им не давало. Идущий рядом с ним юноша прикусил губу, чуть сощурившись. - Значит, мясник был не первой жертвой? - Увы - не первой. Остальных попросту не нашли. Сюэ Ян молча опустил взгляд, проследовав путём собственных размышлений, но уже спустя несколько секунд весело усмехнулся, игриво закинув на плечо меч. - Интересно, если бы люди знали, что их спаситель - слепой бессмертный, которого они дурят в лавках, стали бы относиться к тебе иначе? - Я не делаю ничего особенного, - возразил даочжан, однако, уголки его губ чуть заметно приподнялись. - К тому же, где бы я ни был, я не один - со мной всегда рядом надёжный друг. - Не скромничай, - кокетливо улыбнулся его приятель, игнорируя льстивый намёк. - К чему быть таким застенчивым, не принимать искренней и заслуженной благодарности? - Благородному человеку не подобает кичиться праведными деяниями, - ответил Сяо Синчэнь. - Добродетель в душе, словно солнце на небосводе: утрать её - и весь мир заполонит тьма. Усмешка, столь привычная тёмному заклинателю, в очередной раз скользнула по лицу Сюэ Яна, выражая презрительное неверие. - Глупости говоришь, даочжан, - смело возразил он. - Если на небе не светит солнце, путь освещают луна и звёзды. - Луна и звёзды не могут даровать жизнь. Их свет прекрасен, но он не греет своим теплом. - Так они и не должны греть! - А для чего же они нужны? - Для вселенского равновесия. Глаза тёмного заклинателя блеснули во мраке азартным пламенем, и Сяо Синчэнь непроизвольно повернул голову, словно желая взглянуть на друга. Ярко вспыхнувшую энергетику собеседника он уловил мгновенно. - Расскажи подробнее? Сюэ Ян, опустив взгляд, цокнул языком, подбирая правильные слова. Доносить свою точку зрения просветлённому, растратившему годы юности на трактаты по философии, было странно. - В мире должен быть соблюдён баланс, - наконец, начал он. - Тьма и свет, день и ночь, ярость и добродетель утратят ценность, если не смогут сойтись в гармонии. Добро больше ценится после совершённого кем-то зла, луна и звёзды сияют ярче на ночном небе, а тени не могут существовать без света. Даочжан искренне улыбнулся, ощутив радость забытого вдохновения. Раньше разделять мысли и рассуждения, вступать в дружеские дискуссии, обсуждать темы духовного просветления и эстетики с ним всегда был готов Сун Лань, но теперь, когда сердце друга, наполненное обидой, избрало иную дорогу жизни, мысли в голове склонного к размышлениям Сяо Синчэня, невыпущенные на волю, лишали покоя отчаянного мыслителя. Ни А-Цин, ни тем более Сюэ Ян не спешили разделять светлые идеалы его доктрин, и даочжану не с кем было обсудить близкую ему тему. Теперь же идущий рядом с ним юноша завёл столь занимательный разговор первым. - Твои размышления близки к сути основ и законов Дао, - заметил Сяо Синчэнь, не скрывая радости. - Я приятно удивлён - раньше ты не делился своими мыслями относительно моего учения. Но Сюэ Ян в ответ только хмыкнул. - Чем тут делиться-то, даочжан? Помимо идеи вселенского равновесия, я слишком далёк от вашей бессмертной идеологии. Даосизм кажется мне запутанным, нелогичным. - Мы могли бы обсудить это, - вдохновлённо предложил заклинатель. - Что именно вызывает в тебе сомнения? Юноша хмыкнул, пожав плечами. - Да хоть бы тот же запрет употреблять в пищу мясо. Какая твоему духу разница, что ты ешь? Но Сяо Синчэнь в ответ лишь загадочно улыбнулся. — Лао-Цзы учил: "Живи сам и дай жить другим", - мягко пояснил он. - И это не запрет вовсе, а своего рода наставление. - Тем не менее, ты - охотник. И жить другим существам - той же нечисти - не даёшь. - Нечисть сложно назвать живой. Энергия в её мёртвых меридианах извращена, отравлена ядом тьмы, и именно этот яд, владея утраченным ею телом, несёт за собой погибель всему живому. Только представь, сколько мы с тобой спасли жизней, расправившись лишь с одним чудовищем! Сюэ Ян, балуясь, запрокинул голову, едва не порезавшись о свой меч, задумчиво всмотрелся в извилистые сухие ветви сомкнувшихся над ним аркой больших деревьев, а затем нехотя согласился. - Ладно, убедил. А как насчёт: "Не бери чужого"? Мы почти год живём в чьём-то доме! - Мы ведь не силой туда вломились, - улыбнулся Сяо Синчэнь. - Вреда никому не причинили, хлопот, неприятностей не доставили. Хозяин давно покинул этот мир, его дом был заброшен и пустовал - вот и приютил нас, когда мы так сильно нуждались в крове. Его объяснение выглядело логичным и убедительным, однако, в ответ даочжан не услышал даже привычного ему выдоха, когда друг реагировал на слова неверием. Сяо Синчэня это слегка смутило - он ведь чётко ощущал рядом его присутствие. "Может быть, глубоко задумался?"... Однако, дело было совсем не в этом. Заклинатель не мог видеть, но от глаз идущего с ним бок о бок юноши не укрылась сгустившаяся вокруг липкая и глухая тьма. Лунный свет, и без того рассеянный из-за густоты крон, скрылся за мрачным полотном туч, и Сюэ Яну вдруг показалось, что он слышит едва отличающийся от шуршания листвы шорох. Сердце в груди сжала грубая, ледяная ладонь тревоги - юношу охватило вдруг подозрение, что дорога, ведущая к людским хижинам, коварно уводит их глубже в лес. Но на приметных деревьях уверенно красовались оставленные Цзянцзаем метки, да и Сяо Синчэнь, обычно внимательный, настороженный, был спокоен... - Тебя смущает что-то ещё? - Поинтересовался даос, раздосадованный молчанием собеседника. - Поделись - может быть, мне удастся развеять твои сомнения. - Мои сомнения по поводу вашего отношения к весенним играм ты не развеешь. Сюэ Ян, наконец, перестал настороженно всматриваться в пугающие силуэты ночных деревьев и с предвкушением усмехнулся. Он обожал задирать приятеля, смущая его интимными разговорами, но делал это нечасто, боясь, что Сяо Синчэнь слишком быстро привыкнет к подобным шуткам. - "Не допускай похоти в своих мыслях"... - Продолжил он. - Вот скажи-ка мне, даочжан - как после долгого воздержания не допускать похоти в своих мыслях? Ведь чем дольше сдерживаешься, тем выше шанс, что однажды, сорвавшись, отправишься во все тяжкие. Но Сяо Синчэнь, не выразив удивления, тут же ответил вполне уверенно. - Дух способен преобладать над телом. Дорога к бессмертию простилается через трудный путь, по которому не пройти, если не научиться усмирять страсти. Однако... - Даос как-то странно улыбнулся, словно скрывая большую тайну, - ... многого ты ещё не знаешь. Возможно, когда-нибудь я поделюсь с тобой. Не сейчас. Сюэ Ян хмыкнул. — Ты всё равно меня не переубедишь. Что толку верить каким-то правилам, если перед глазами живой пример? - И, заметив непонимающий поворот головы рядом, задиристо улыбнулся: - Если бы ты действительно сторонился похоти, то выглядел бы так, чтобы усмирять её, а не подстрекать к ней. Опередив друга на пару шагов, юноша медленно обернулся, с трудом сдерживаясь от смеха и понимая, что в этот раз его наглость должна сработать. Он не ошибся - растерявшись от неожиданности, Сяо Синчэнь, зардевшись, замер на одном месте и низко опустил голову, пряча вспыхнувший на щеках румянец. Любимая шутка в очередной раз сработала безотказно. — Ты когда-нибудь перестанешь? - Заклинатель заправил за ухо прядь волос, скрывая своё смущение. - Это уже не смешно. — Смешно до тех пор, пока ты краснеешь. Улыбнувшись, даос уже было приоткрыл рот, чтобы ответить чем-то миролюбивым, но вдруг осёкся и резко повернул голову. В тот же момент и до Сюэ Яна донёсся звериный рык. — Ты видишь что-нибудь? — В момент напрягшись, спросил Сяо Синчэнь, вынимая меч. — Ни на цунь, — серьёзно ответил его приятель. Сюэ Ян не солгал — густые кроны деревьев, сплетясь между собой в этой части леса, являли собою истинную колыбель тьмы. Вытянутая вперёд рука казалась едва различимым пятном по мраке, однако, если два путника никого не видели, это вовсе не означало, что их не видел никто иной. В кромешной тьме, стылой и окружённой могильным духом, вспыхнули яростные багровые огоньки — глазá учуявшего добычу зверя. Глядя прямо в них, Сюэ Ян выставил вперёд меч, одновременно заметив сбоку разбавившее темноту плавное, но уверенное движение — облачённая в светлую ткань рука Сяо Синчэня тоже подняла кверху своё оружие. Ещё одна пара глаз сверкнула бáгром среди деревьев. Третья — на несколько шагов дальше. Четвёртая — совсем рядом. Даочжан не мог видеть их, но остро ощущал бескомпромиссную назревающую угрозу. — Плохо дело… — Оценил ситуацию Сюэ Ян, отводя левую руку в сторону. - Даочжан, твоего бессмертия случаем на двоих не хватит? Сяо Синчэнь улыбнулся, поддерживая задор своего приятеля - он понимал, что вопрос, не требующий ответа, был задан с целью унять волнение. В подобных битвах, где на кон ставилась сама жизнь, два охотника уповали всегда на разное - Сяо Синчэнь призывал на помощь свой чуткий слух и самообладание, а Сюэ Ян опирался на чувство юмора и контролируемую им в быту несдержанность. Смерть не страшила ни одного из них - оба юноши это знали. Резкое неожиданное движение за спиной - и молниеносно выброшенный Цзянцзай уверенно проткнул сердце бросившейся на них первой твари. Злобная нечисть, издав скулёж, рухнула оземь, подобно камню, и в тот же миг её изголодавшиеся сородичи атаковали со всех сторон. Звери набросились на охотников, будто сойдя с ума от безумной ярости — быстро и неожиданно, без озлобленного рычания и привычного скрежета гнилых челюстей. Сталкиваясь с остротой стали, нежить вопила, отскакивала, серьёзно раненая, и тут же бросалась в атаку снова. Отбиваясь, Сюэ Ян чувствовал, как страстно кипит в его жилах кровь; азарт сражения притуплял инстинкт самосохранения, забавляя соскучившееся по бойне сердце - выполняя заказы главы Цай Шао, убийца не рисковал собой так отчаянно. Чудовищ было намного больше, чем показалось на первый взгляд - очевидно, блуждая по лесу, путники привлекли внимание целой стаи. Насыщенный, густой дух опасности витал в воздухе - стоило отразить атаку одной из особей, с другой стороны тотчас набрасывалась другая. Нежить не позволяла ни сделать вдох, ни сориентироваться в пространстве, ни увернуться… Юноши понимали: одно неправильное движение - и чьи-то клыки и когти вцепятся прямо в глотку. - "Твари словно ополоумели... Дать бы Цзянцаю возможность обнажить оба лезвия сразу, но... Ведь одно из них точно заденет Сяо Синчэня. Долбанный заклинатель опять всё портит!" — Мысленно вознегодовал Сюэ Ян, в очередной раз вгоняя в шею бросившегося на него зверя меч… И тут же непроизвольно дёрнулся, когда левую сторону его лица густо обрызгало вязкой кровью. Одна из тварей скользнула лапой по длинной пряди волос у его лица и, издав мерзкий хрип, с грохотом завалилась на бок. В почти непроглядной тьме юноша различил, как статный белый силуэт даочжана вытащил блеснувший серебром Шуанхуа из её поверженной плоти… И всё затихло. Не мелькнули больше во тьме багровые, полные ненависти зрачки. Не зазвучало в тишине слитое воедино из множества голосов рычание. Тишина била по ушам кровью в пульсирующих сосудах, мышцы дрожали от напряжения. Сколько тварей убили попавшие в западню охотники определить было слишком сложно. Да и важно ли теперь это?... — Всё закончилось? — Раздался в темноте голос Сяо Синчэня. — Ты цел? — Я... Да, — едва дыша, отозвался его приятель, отвечая на оба вопроса сразу. Сюэ Ян всё ещё приходил в себя — он не мог поверить, что совершил такой глупый промах. Вступив в бой с чудовищем и лишь на мгновенье утратив бдительность, он не стал жертвой другого зверя только лишь потому, что Сяо Синчэнь вовремя подоспел на выручку. Конечно, у даочжана было преимущество - он привык ориентироваться во тьме, в то время, как Сюэ Ян чувствовал себя в ней потерянным. Но недовольство собой в сердце тёмного заклинателя разожгло пламя горячей злости. Как можно быть таким невнимательным, когда на кону стоят жизнь и тело?! Словно подобрав лучший момент, чтобы показаться, луна наконец-то пугливо выглянула. Её серебристый свет просочился сквозь ветви деревьев и листья крон, лучами рассыпавшись по поляне. Пользуясь милостью расхрабрившегося светила, Сюэ Ян быстро осмотрелся по сторонам. - Они явно нас поджидали , - заметил он, рассматривая уродливую тушу одной из особей. - Проследовали по меткам и затаились здесь в ожидании нашего возвращения. Только они могли разглядеть оставленные мной знаки в подобной мгле. - Ты прав, - согласился Сяо Синчэнь, неторопливо поднося к ножнам Шуанхуа. - Что ж, тем лучше. Больше убитой нечисти - меньше жертв. Правда, я и представить себе не мог, что их здесь так много. Сюэ Ян смерил его, застывшего в лунном свете, смешливым взглядом, намереваясь напомнить своему спутнику об их споре и о желании даочжана идти сюда одному... И тут же осёкся на полуслове, когда меч даоса, не попав в ножны, упал на землю. В практике боевых искусств крепко держать оружие - главная аксиома, незыблимая и постоянная; даже будучи слепым, Сяо Синчэнь навряд ли бы промахнулся. - Только попробуй сказать, что ты ранен, - сурово выпалил Сюэ Ян. Даочжан вежливо улыбнулся: - Я в порядке. Не беспокойся. И осторожно присел на одно колено, потянувшись к лежащему на земле Шуанхуа. Сюэ Ян тут же опередил его - даочжан благодарно кивнул, ощутив вложенную в ладонь холодную рукоять ... и резко выдохнул, когда друг вцепился в его предплечье, притягивая чужую руку под льющийся с небосвода свет. Сюэ Яну хватило всего лишь взгляда, чтобы в слабом сиянии луны подтвердить собственную догадку - некогда белоснежный даксюшань Сяо Синчэня был рассечён мощными и широкими разрезами на плече, с каждым мгновением всё сильнее пропитывающимися свежей кровью. - Говоришь, в порядке? - Уточнил юноша, даже не попытавшись скрыть в голосе нотки холодного раздражения. - Всего лишь пара царапин, - попытался успокоить приятеля заклинатель, ловко высвобождая руку. - Через две луны не останется и следа. Но Сюэ Ян в ответ только фыркнул. - Пара царапин? Да ты не в состоянии удержать собственный меч в руке! - В этом виновна моя неловкость, - чувствуя надвигающуюся бурю, твёрдым спокойным голосом заявил даос. - Ничего страшного не случилось. Не беспокойся обо мн... - А ты не строй из себя героя, Сяо Синчэнь! Мне твоя жертвенность ни к чему! Сюэ Ян вспыхнул - ему не нужно было напрягать мозг, чтобы понять, в какой именно момент битвы этот человек быстро подставился под удар. В конце концов, этот слепец - превосходный воин; он бы не оплашал, пропустив его по неосторожности. А вот сам Сюэ Ян, растеряв внимательность в непроглядной тьме, едва не стал лёгкой добычей зверя. В миг нападения нежити даочжан, привыкший видеть мир телом, а не глазами, сориентировался быстрее и вовремя отразил атаку, заслонив Сюэ Яна своим плечом, позволив ранить себя, но не отдав ей друга на растерзание. От осознания этой мысли на душе тёмного заклинателя стало ещё противнее. В который раз этот чёртов бессмертный его спасает?! Гневный всплеск Сюэ Яна прозвучал грубо, однако, Сяо Синчэнь, кажется, не обиделся. - Я понимаю твоё волнение, - ответил он с дружелюбной теплотой в голосе, - но, уверяю тебя- волноваться не о чем. - Разумеется. Глаз себя лишил - и руки не жалко. Даочжан вздрогнул, будто брошенная случайно фраза его ударила, и Сюэ Ян в тот же миг прикусил язык. Надо же было ему сорваться... Он ведь знал, что любое напоминание о былой потере терзало душу Сяо Синчэня колючей болью! Но в этот раз даочжан взял себя в руки довольно быстро, - помолчал несколько мгновений, поправил пояс на тонкой талии, приводя в порядок свой внешний вид, и, наконец, кивнул, повернувшись к другу. - Со мной всё будет хорошо. Нам пора домой. А-Цин будет беспокоиться. Проводив взглядом неторопливо вернувшийся на тропу силуэт в белых одеждах, Сюэ Ян чуть помедлил, но всё ж таки хмуро поплёся следом, брезгливо убирая с лица слипшиеся от крови волосы. *** Обратный путь показался уставшим юношам бесконечным. Луна то и дело трусливо выглядывала из-за мрачных туч, и бескрайняя тишина разливалась по всей округе, нарушаемая лишь криками ночных птиц. Сюэ Ян не отрывал взгляда от даочжана, следил за каждым его движением - прислушивался к дыханию, приглядывался к походке, всматривался в черты лица... Боялся, что его - раненого и обессиленного - придётся тащить на своих плечах. Но Сяо Синчэнь не терял уверенности, не проявлял слабости, и, вернувшись домой, уверенно перешагнул порог без какой-либо посторонней помощи. А-Цин спала крепко и безмятежно - Сюэ Ян фыркнул, когда проходя мимо её гроба, даочжан, как заботливый старший брат, подоткнул плотнее под её бок пушистое тёплое одеяло. Эта ночь была явно теплее прошлой, и укрывать Слепышку необходимости вовсе не было - Сяо Синчэнь, скорее всего, просто поддался своей привычке. Окровавленная рука слушалась его плохо, но даочжан прилагал усилия, скрывая свою проблему, по всей видимости, догадываясь о том, что друг внимательно наблюдает. Наконец, отмывшись от грязи и крови, заклинатели разошлись по комнатам. Сюэ Ян, положив руки под голову, долго не мог уснуть. Странное чувство покусывало его изнутри, словно маленький злой зверёк. Чувство, подобное... сожалению? Что-то внутри противилось ему - может, вредность, а может, гордость, - но оно грызло, щипало душу, напоминая юноше о его несдержанности. Он напрасно сорвался сегодня ночью... В конце концов, если б не даочжан, лежал бы он сейчас здесь, в кровати? Или занял бы гроб А-Цин? Что может быть хуже, чем быть обязаным жизнью своему недругу! Или, быть может, уже не недругу?... Измучившись недовольством самим собой, тёмный заклинатель рывком сел в своей постели. С каких это пор он стал таким совестливым и честным? С какой такой радости беспокоится о бессмысленных мелочах? Это всё влияние чёртова даочжана с его вежливостью и добродушием! Не находя покоя от роящихся в мутной голове мыслей, Сюэ Ян вышел из своей комнаты. Воздух был чист и свеж, как обычно бывает перед рассветом, и юноша с удовольствием вдохнул полной грудью. Звёзды, едва появившиеся на ночном небе, мерцали в недосягаемом далеке белыми крохотными снежинками. А-Цин по-прежнему спала крепко - если хорошо присмотреться, можно было увидеть, как она хмурится, видя какой-то нелепый сон. Забавляя себя, Сюэ Ян подумал, что девушке может сниться он, не поделившийся с ней конфетами. Посмеявшись над картиной, возникшей в воображении, тёмный заклинатель наклонил голову - и тут его взгляд привлёк маленький огонёк в окне скромной спальни Сяо Синчэня. Юноша присмотрелся - не показалось ли? Нет, даочжан не спал. Сидел на своей кровати, приспустив с раненого плеча окровавленные одежды и отжимая в небольшой чаше с каким-то отваром лоскут бинта. - Тебе не спится? - Спросил он мягко, не оборачиваясь, когда Сюэ Ян замер у входа в комнату, сложив руки на груди и оперевшись плечом о дверной косяк. Даос не выглядел удивлённым, но его пальцы при появлении постороннего застенчиво натянули на плечо ткань приспущенной нижней рубашки, пряча от взора друга то ли глубокую рану, то ли стыдливую наготу. - Не спится, - ответил Сюэ Ян, без приглашения входя в комнату. - Я помогу. Расслабься. Сяо Синчэнь улыбнулся. - Не беспокойся. Я справлюсь сам. - Не доверяешь мне, даочжан? - Конечно же, доверяю, но... - Значит, прекрати спорить. И заклинатель покорно сдался, робко наклонив голову. Он действительно беспокоился о своём приятеле, желал ему отдыха и покоя после тяжёлой ночной охоты... Но язык будто бы онемел, ласково присмирённый разлившимся по груди теплом. Волнение и забота друга, уверенно предпочтённые им блаженным снам, сладко наполнили сердце Сяо Синчэня радостью. Сюэ Ян времени не терял - уверенно перекинул через здоровое плечо даочжана волосы, приспустил белое полотно одежд и принялся осторожно омывать раны. Вопреки его яркому и несдержанному характеру, движения юноши были лёгкими, осторожными, но притом отточенными, словно он делал подобное каждый день. Вскоре Сяо Синчэнь в самом деле почувствовал себя лучше. Дыхание его выровнялось, звон в голове утих, боль растаяла, словно дымка. Взглянув на него - ослабленного и побледневшего - Сюэ Ян искренне поразился тому, насколько духовная сила этого заклинателя не гармонирует с его нежностью. Тело Сяо Синчэня под развивающимся ханьфу оказалось ещё более хрупким, чем могло показаться раньше - острые плечи, выпирающие лопатки и позвонки, тонкие и изящные, как ветви юного дерева, но уже полные силы руки... А о его ключицы, казалось, можно было порезать пальцы. Аскетический образ жизни, привитый этому заклинателю с детских лет, если и был на пользу, то далеко не на самую очевидную. Это открытие вызвало в душе тёмного заклинателя лёгкий, но острый, болезненный укол жалости. - Я был груб с тобой, наговорил лишнего, - с сожалением сказал он... И замолчал. Заветное "прости" костью застряло в горле. Однако, Сяо Синчэнь в нём как-будто и не нуждался - его улыбка сама не позволила другу договорить. - Ты от природы несдержан - таков твой нрав. Но мне приятно твоё волнение. Правда, если бы я не знал, что ты рассердился лишь потому, что испугался за меня, я, пожалуй, мог бы подумать, что ты меня ненавидишь. И Сяо Синчэнь рассмеялся, отчего-то внезапно повеселев. Сюэ Ян бросил на него исподлобья несколько удивлённый взгляд и сдержанно улыбнулся одним лишь уголком губ. - Спасибо, что снова спас меня. Эта фраза далась тёмному заклинателю легче прежней. В ответ на неё Сяо Синчэнь мягко пожал здоровым плечом. - Ты бы на моём месте поступил так же. - Думаешь? - Знаю. Или это не ты меня спрятал за спину, когда понял, что мы в опасности? Улыбка буквально сползла с лица Сюэ Яна, уступив место демонстративной пренебрежительности. Только сейчас он вспомнил, что в самом деле повёл рукой, пряча слепого (потому более уязвимого) заклинателя за себя, и замер, застигнутый врасплох противящимся его нутру осознанием. С языка чуть не сорвалось сардоническое: "Так было нужно", "Ты загораживал мне обзор"... Но произносить эти слова Сюэ Ян не стал. Хотя бы в знак благодарности за защиту. Припасённый в кармане порошок быстро окрасил воду в молочно-белый. Тщательно размешав его, Сюэ Ян тут же приставил чашу к чужим губам. - Пей. Сяо Синчэнь неосознанно отстранился. - Что это? Друг в ответ громко хмыкнул, чуть удивлённо изогнув бровь. - Ты же говорил, что доверяешь мне? Заклинатель вздохнул, послушно сделал глоток и слегка улыбнулся. - Сладко... - Я знаю, - уже спокойнее, мягче ответил юноша, и снова повтоил: - Пей. С тех пор, как Слепышка начала приводить в дом людей, для которых Сяо Синчэнь по собственной доброте создавал милые украшения, никто из троицы друзей не испытывал недостатка в простых вещах - в еде, в дровах, в тканях, в специях... Но лишь в этот раз Сюэ Ян искренне возблагодарил судьбу за возможность получать в дар то, на что он вряд ли бы согласился потратить деньги. Так, однажды местная семья лекарей, жившая некогда в глухом пригороде, возблагодарила искреннего и бескорыстного даочжана, преподнеся ему маленькую корзину целебных трав, бинтов, настоек... и так вовремя пригодившийся теперь моток лучшего качества льняной нити. Лечить кого-то, кроме себя, юноша никогда не пробовал. Конечно, было бы лучше воспользоваться природной духовной силой... Но исцелять мощью Ци Сюэ Ян так и не научился, да и навряд ли бы у него это когда-нибудь получилось: его тёмная энергетика, влившись в тело бессмертного, наверняка причинила бы вред обоим. Уж лучше так. Зашивать рану на чужом теле оказалось сложнее, чем на своём собственном. Повреждения были совсем нешуточными - нечисть ударом когтистой лапы рассекла кожу от самой шеи и вдоль ключицы, повредив до лопатки верхнюю часть спины, глубоко разодрав и плечо, и руку. Сяо Синчэнь сидел молча, не шевелился, и его безучастность вселяла надежду, что эффект порошка действует так, как надо. Сюэ Ян, глядя на него, успокаивался и сам - садизм и жестокость, беснующиеся в нём по отношению к другим людям, теперь молчали. Дело ли было в усталости или в том, кому именно он боялся причинить боль, оказывая помощь - сказать наверняка было сложно. - Всё в порядке? - Поинтересовался Сюэ Ян, желая скоротать время. - Дай мне знать, если что-то пойдёт не так. - Не волнуйся так обо мне. Я в порядке, только... - Сяо Синчэнь прижался свободной рукой к виску, - ... голова кружится... Это из-за лекарства? - Не только. Ты потерял много крови. Не надейся быстро придти в себя. Даочжан ласково улыбнулся. - Мне и А-Цин повезло, что ты рядом с нами. Починить дом, приготовить пищу, сбить цену у продавцов, поддержать в битве, залечить рану - есть ли в этой жизни хоть что-то, чего бы ты не умел? Тёмный заклинатель польщённо хмыкнул. - Я с детства забочусь о себе сам, ещё бы мне всего этого не уметь. - Тем не менее... - Тем не менее помолчи. Не трать силы попусту. И Сяо Синчэнь послушно опустил голову, больше не произнеся ни слова, а вскоре и вовсе начал теряться в пространстве небольшой комнаты. Лекарство, впитавшись в кровь, не просто избавило от жестокой боли и поддержало силы, но и нешуточно опьянило - вскоре мысли в голове даочжана совсем запутались. Затягивая последний шов, Сюэ Ян подумал - не переборщил ли он с дозировкой? Этот рецепт был рассчитан на его тело - более крепкое и выносливое. Однако, в любом случае, действие растворившегося порошка вреда даочжану не принесёт - он просто проспит чуть дольше. Ему - беспокойному, вечно отягощённому чувством долга, - несколько дней покоя пойдут на пользу. Свеча уже почти полностью догорела, когда, наложив бинты, Сюэ Ян облегчённо выдохнул. - Всё. Засыпай. Тебе нужен отдых. - Странное ощущение, - прозвучал в ответ тихий голос. - Не так давно я залечивал твои раны, а теперь ты помогаешь мне... - Что странного в том, чтобы заботиться друг о друге? - Парень забавно хмыкнул, будто бы удивившись. - Сяо Синчэнь, разве мы с тобой не друзья? Колоритное слово, которым юноша описал их забавные отношения и в которое так отчаянно верил наивный даос, Сюэ Ян выговорил с трудом, однако, уже озвучив его, не почувствовал отторжения. По всей видимости, притворяться "другом" бессмертного заклинателя за время совместной жизни вошло в привычку. И тут... - Если и впрямь друзья, то зови по имени. Голос Сяо Синчэня прозвучал мягко, нежно, но в голове Сюэ Яна словно громыхнул гром. Сердце в груди пропустило удар, обдало жаром ключицы, руки... и забилось снова. Скольких людей в своей жизни он звал по имени, без дурацких титулов и фамилий? Как друзей - преданных, настоящих... Сколькие из них не искали в нём выгоды, не пытались его обмануть, продать, купить, использовать, выжать досуха? Сколькие из них улыбались ему вот так - скромно, нежно, без наигранного радушия, с искренней добротой, а не с подлой лживостью? Ни единого. Ни единого чёртового смертного и бессмертного. "Ты - одинокий бродячий пёс", - сказали ему однажды, и это определение плотно засело в мыслях. Взглянув на мгновенно провалившегося в сон даочжана, Сюэ Ян, не ответив, задул свечу и покинул комнату. Горизонт нежно окрасился мягким заревом, медленно пробуждая город; ранее утро сонно приветствовало чарующую природу пленительной Поднебесной. Бессонная, полная сильных эмоций ночь давила виски́ тисками, но юноша и не думал ложиться спать. Он знал - если позволит себе сейчас отключиться, то пропустит момент, когда Слепышка проснётся, выпрыгнет из своего гроба и побежит приставать к Синчэню, которому сейчас просто необходим покой. Присев на сложенные у дома доски, Сюэ Ян прислонился к стене и залюбовался занимающимся рассветом... "А-Цин побежит приставать к Синчэню"... Не к "Сяо Синчэню", не к "даочжану"... Как быстро переключилось его сознание! Первый солнечный луч, словно меткая стрела, резко выбросился из-за черты, мазнув по векам, и Сюэ Ян устало закрыл глаза, смакуя в уме знакомое, но теперь совершенно новое на вкус имя. Синчэнь. "Звёздная пыль". Так нежно... Ему подходит. Сидя у стены и то и дело ныряя в омуты своих мыслей, Сюэ Ян ещё долго досадовал на себя, что проявляет слабость, поддавшись каким-то неясным чувствам. Однако, как бы он ни старался, убрать широкую радостную улыбку со своего лица у него так и не получилось. *** Как Сюэ Ян и предполагал, А-Цин закатила нешуточную истерику. Узнав о том, что случилось ночью, она долго рыдала и причитала, крича, словно сумасшедшая, и обвиняя второго братца в том, что это по его милости даочжан останется без руки... А затем просто, забившись в угол и обхватив руками колени, завыла в голос, глотая слёзы. Сюэ Ян, благосклонно предприняв попытку успокоить разошедшуюся Слепышку, быстро понял, что это бессмысленно, и, с усилием удержавшись, чтобы не наградить её увесистым пинком, просто перестал обращать на неё внимания, лишь неласково приказав заткнуться, чтобы не разбудила Сяо Синчэня. Он считал, что маленькой засранке неистово повезло - не будь он таким уставшим, давно бы уже вышвырнул её прочь, чтобы трепала нервы какому-нибудь другому несчастному прокажённому. Сяо Синчэнь спал так крепко, что даже не шевельнулся, когда Сюэ Ян пришёл, чтобы осмотреть раны. Размотав бинты, юноша улыбнулся. Несмотря на усталость и просто кошмарное освещение, у него всё-таки получилось нормально наложить швы - стежки были ровными, аккуратными, явно сулили и быстрое заживление, и максимальную незаметность шрама в будущем. Сюэ Ян даже не помнил, сшивал ли когда-нибудь самого себя так удачно. В приподнятом настроении юноша приготовил завтрак - отварил рис и потушил овощи. Блюдо получилось на удивление аппетитным. Щедро разложив его на две порции и прихватив палочки, Сюэ Ян всё-таки подошёл к А-Цин. - Ешь, - просто сказал он, сунув одну чашу ей в руки и садясь прямо на землю рядом. Слепышка, к тому моменту подуспокоившись, неуверенно положила в рот кусочек тушёной моркови. - Вкусно... - Да, в этот раз получилось сносно. - А даочжану оставил? - Оставил. Ешь. Поняв, что второй братец уже не злится, А-Цин увереннее принялась за блюдо, но вскоре, о чём-то подумав, опять притихла. - Он ведь не умрёт? Сюэ Ян чуть не поперхнулся от неожиданности. - Нет. С чего бы? - Ты сказал, что он сильно ранен, что его нельзя сейчас беспокоить... - Это всего лишь плечо, А-Цин. Не живот, не голова, не грудь. Ничего смертельного. - Знаю, но... - Я обработал и зашил раны - заражения не случится. Мышцы со временем вновь окрепнут. Не беспокоить его я тебя просил, чтобы дать даочжану немного выспаться. Ты же вопишь, как душа неупокоенной проститутки! Неосознанно подтверждая его слова, Слепышка тут же, не удержавшись, пискнула, возмущённо швырнув в собеседника жменей риса. Сюэ Ян нахмурился. - Не раскидывайся едой! - А ты не дразни меня! Вот братец проснётся - я ему на тебя пожалуюсь! - Твой братец сам мне на тебя жалуется. Говорит, что если бы можно было согреть жилище твоим нытьём, нашему дому бы позавидовала любая баня. - Неправда!!! Сюэ Ян, не удержавшись, и сам уже прыснул со смеху, вторя смеху расслабившейся А-Цин. Всё утро печальная, напряжённая, теперь девушка наконец-то выдохнула. Несколько часов назад её мир окрасился чёрным маревом, навивая мысли, что в любой миг Сяо Синчэнь может оставить её одну... Или же вдвоём с этим странным юношей, которого она давно приняла, но ещё боялась. Он всё ещё настораживал её и пугал, но сейчас, принеся еду и разделив с ней трапезу, этот человек дал понять, что тоже по-своему проявляет о ней заботу. Тайком, чтобы не выдать себя, А-Цин взглянула на него, сидящего в двух шагах о неё на земле у гроба - и только сейчас заметила, каким он выглядит уставшим. "- Ну конечно" , - шепнула она себе. - "Он с даочжаном истреблял нечисть, затем лечил его раненое плечо... Всё утро занимался делами в доме, обед для нас приготовил... Он тоже до сих пор ни на миг не прикрыл глаза. А тут ещё я со своими рыданиями... Совсем как маленькая." - Извини, что накричала на тебя, - протянула она, надув губы, желая выглядеть жалостливо. - Ты, конечно, не виноват... Наоборот - если бы не ты, ещё не известно, как бы всё обернулось! Сюэ Ян с недоверием поднял на неё взгляд. - Чего это ты вдруг? - Просто... - А-Цин энергично вскочила на ноги, в один миг воодушевившись. - Пока даочжан выздоравливает, мы должны помогать друг другу! Ведь правда? - Правда. - Тогда я могла бы помыть посуду. Ты уже доел? Давай чашу! - И она уверенно протянула руку. - Ты приготовил - я приберу. Всё честно. Сюэ Ян хмыкнул, но, секунду поколебавшись, выполнил просьбу девушки. А-Цин, довольная и повеселевшая, с чувством собственного достоинства задрала голову, украсив лицо улыбкой. - Вот так! А чуть позже схожу на рынок! Куплю продукты! - Не нужно - я сам схожу завтра утром. Пока что нам еды хватит. - Ну... Хорошо. Как скажешь. Теперь я пойду мыть посуду, а ты поспи. И Слепышка торопливо нырнула в дом. - Не обожги руки кипятком, - негромко бросил ей вслед Сюэ Ян и тихо добавил сам себе: - Новые мази нам Синчэнь сварит ещё не скоро. Ему действительно нужно было поспать - теперь, когда всё в порядке и под контролем, он мог позволить себе с чистой совестью провалиться в сон. Поднявшись и отряхнувшись, Сюэ Ян направился в свою комнату, с трудом подчиняя себе уставшее, ноющее, будто чужое тело. Но, обходя гроб А-Цин, юноша ненадолго остановился. Спустя какое-то время Слепышка, успешно справившись со своей работой, выскочила во двор. Оба юноши крепко спали, хотя день был уже в разгаре, и девушка заскучала. Придумывая, чем себя занять, она запрыгнула в гроб, уселась удобнее, свесив ноги... И вдруг нащупала рукой что-то маленькое и мягкое. Уже не боясь быть разоблачённой, она раскрыла ладонь... И радостно улыбнулась, тут же закинув в рот первую из пяти оставленных для неё конфет.