Взаимное тепло

      Пушистый мягкий снежок разных размеров, причудливыми хлопьями кружился по заснеженному дневному небу, пока почти не пригревающее солнце возвышалось над землей далекой светло-желтой сферой.       Ветви хвойных деревьев, покрытые тонким белоснежным покрывалом, бесшумно и ритмично покачивались от мягкого потока ветра, деликатно играя выбившимися из зачесанных волос закрученными прядями, плавно развивая их в морозном воздухе.       Недавно выпавший снег гипнотизирующим хрустом скрипел и хрустел под ступающими по земле подошвами высоких берцев , а драгоценные кристаллы снежинок, медленно летевшие с сизого неба, мирно украшали блестящие от утреннего инея поверхности: лакированные деревянные скамейки с изящно изогнутыми железными подлокотниками и черным металлическим каркасом, как и средние ножки, идущие прямо в цемент с ровно уложенной квадратной плиткой.       На тянущихся кверху деревьях без листьев висели деревянные кормушки для птиц, вырезанные из пластиковых бутылок или сделанные своими руками с двускатными крышами, в которые люди периодически что-то насыпали во время прогулки: будь то сушеные ягоды рябины, прикормка или засушенные кусочки белого хлеба, в результате чего оставшиеся зимующие птицы украсили верхушки высоких деревьев в парке.       Недалеко проходящий ручей за перегородками сковало толстым слоем прозрачного льда, мерцающего под искусными лучами солнца. Снег был ослепительного серебристого оттенка, покрывая неодушевленные предметы изысканным слоем, который, к счастью, не превращался в надоедливую слякоть.       Люди весело и мирно гуляли по заснеженному парку парами, закутавшись в теплые куртки и пуховики, уткнувшись красными носами и румяными щеками в теплые шарфы на шеях, размахивая руками в варежках, бросая скомканные снежки.       Горячий клочок струящегося пара, вырвавшийся изо рта, рассеивается в моросящей округе, когда Егор отчаянно натягивает на голову капюшон, пытаясь скрыть покрасневшие от мороза кончики ушей. Замерзшие руки глубоко лезут в карманы тонкой осенней куртки в поисках тепла, а веселый тихий смех сбоку заставляет его возмущенно скривить губы.       — Не ту куртку ты выбрал, Линч, — не сдерживаясь, дразнил его идущий рядом Невер в длинном черном пальто, скоса поглядывая на недовольно фыркающего Линча.       – Нев, отвянь , — без энтузиазма пробурчал журналист, съежившись от любого дуновения ветра в их сторону.       Егоровое лицо покраснело от неприятного мороза, заставив дрожать, как осиновый лист. Руки стиснулись в кулаки, сжимая тонкую ткань карманов изнутри до побелевших костяшек пальцев, а верхний ряд зубов непроизвольно стучал о нижний. Холод словно пронзил кости, заставив завидовать тем людям, что угадали погоду и оделись в пушистые пуховики.              – Ну чего так сразу? Настолько холодно что ли? – нехарактерный мягкий неверовый тон как будто внешне согревал одним звуком, заставляя Линча удивлено хлопать ресницами, – это то, чего так брюнету сейчас не хватало.       – Нет, мне не холодно, — лживо пробормотал он сквозь зубы и отмахнулся от агента, устремляясь вперед, желая, наконец, миновать этот злополучный зимний парк по протоптанной тропинке и вернуться домой, в теплый загородный дом. Однако почему-то хорошее настроение вечно хмурого Невера заставляет Егора мимолетно ухмыльнуться уголками своих пересохших губ.        Невер, удивляясь собственному поведению, мягко улыбался, замечая, как Егора импульсивно хмурил свои изящные брови до небольшой милой морщинки, явно не собираясь признаваться, насколько ему зябко от холода, от которого по спине пробежал неприятный озноб.       Линч привык молчать о чем-то подобном, но игнорировать подозрительное поведение серьезного друга – того самого высокого, широкоплечого брюнета с колючей щетиной, что своим холодным тоном мог пробрать до дрожи в костях – не соизволил пропустить мимо своих ушей. Было излишне подозрительно. Да и Линч не привык слышать на собственные уши то, как Невер мимолетно шутит, смеется, и гуляет в хорошем настроении.       А также гордость не позволяла Егору сказать лишнего слова о недостатке теплоты и нехватки тактильных прикосновений; не хотел признаваться в слабости или уязвимости перед агентом Эпсилона, мило хохочущим от забавного егорового упрямства.       Удивительно, но, несмотря на похожие причудливые вкусы и совпадающие твердые характеры, они никогда по-настоящему не откровенничали о личных проблемах, предпочитая скрывать их, как что-то неважное... Поэтому каждый из них точно имел какую-то психологическую травму.       Снежинки, казалось, игриво танцевали и плясали вокруг них, падая в пушистые вздымающиеся при ускоренной ходьбе вихри на голове, добавляя воздушной атмосферы их умиротворенной прогулке по мирной улице в очаровательный зимний месяц перед стремительно наступающим на пятки Новым Годом.       — Его-ор... Если тебе так холодно, то, может, тебе помогут эти... Объятия? – послышалось робкое предложение, и журналист скептически выгнул бровь, глядя на Невера через плечо.       – Ты... что? – ошарашенно переспросил блоггер, расправляя плечи. – какая муха тебя укусила, Невер? Ты пьян, или что?       – Ну, в этом нет ничего плохого... И нет, я не пил. – ответил скептически мужчина, безразлично хмыкая.       — Не знаю, – колеблясь, пробормотал журналист, скрестив руки на груди. – Это не поможет, наверное...       Агент замолчал с нечитаемым лицом, нервно теребя ткань рукавов, словно стыдясь своих же странных слов. Просто Линч был тем человеком, сие чем-то похож на самого Невера: такой же заядлый работяга, неприкосновенный холодный айсберг, вежливый и понимающий – поэтому старшему было комфортно с ним, пусть он этого не говорил вслух. Невер, скорее, предпочитал проявлять редкую привязанность тактильно, но не всегда...       Линч тяжко вздохнул, выпуская очередной завораживающий пар, отводя взор расширенных зениц в сторону, кусая нижнюю губы и внутреннюю сторону щеки.       По правде Егору понравилось предложение обняться – ведь именно с Невером он никогда не контактировал таким образом. Эта алкашина непринужденно отталкивает всех от себя, не проявляет должных искренних эмоций, однако к Линчу почему-то тянется.       Но особого тактильного контакта парни к один одному никогда не проявляли, хотя было видно, что в некоторые моменты Линч действительно хотел заобнимать старшего брюнета, а тот, в свою очередь, не сопротивлялся.       Замерзшие сосульки на деревьях отражали неземной блеск, словно гирлянда, пленяя своим видом, отвлекая от реальности.       – “Не поможет?” – голос агента прозвучал резко, но мягко, когда он без сомнений расстегнул свое мягкое, обволакивающее тело пальто. – тогда давай так...       Мужчина взялся за расстегнутые края и немного развел их в сторону, вытянув руки как в объятиях. Ветер немного оморозил одетое под ним тело в обтягивающей черной водолазке, что плотно натягивалась на сильной груди, и того же цвета спортивные штаны, но ничего критического не сотворил.       – Иди сюда.       Егоровые туманные мысли спутались, когда он услышал приглашение, заставив сердце трепетать как сумасшедшее в груди. Дыхание немного ускорилось, предательски выдавая то, как журналист взволнован.       – Нев, зачем? – осторожно спросил младший, высунув покрасневшие руки из узких карманов и тщетно вытянувшись в полный рост, пытаясь стать вровень с высоким Невером, хотя вышло хреново.       – Давай без лишних вопросов? Я сейчас тоже замерзну, — коротко пробурчал агент, – или же я передумаю и ты отморозишь себе зад.       Журналист нерешительно колебался пару секунд и все же подошел к старшему, нерешительно прижавшись к нему и обхватив руками его талию, робко обнимая и сливаясь с ним будто воедино. Уткнувшись лицом изгиб разгоряченной и крепко шеи Невера, журналист вздыхает с облегчением, а старший непринужденно укрывает его своим пальто, тем самым окутывая их обоих уютным теплом вместе.       Комфорт вызывает приятное и родное ощущение близости, распространяющее импульсы по всему телу, отчего покалывают подушечки пальцев. Блоггер не замечает, как капюшон непроизвольно сползает с его головы, а ветер неприятно ласкает раковины ушей, но ему все равно.       Младший застенчиво спутывает свои музыкальные пальцы в замок на спине Невера, что одобрительно уткнулся носом в его чёрные кудряшки, заставляя нежно вздрогнуть. Мягко прижимаясь к его крепкой груди своей, Линч вдыхает знакомый аромат лесовых ягод, исходящий от смоленных зачесаных волос, развивающихся покачивающимися движениями.       – Видишь? Не так уж и плохо... – старший осторожно улыбнулся, очаровывая своим непривычным тоном стеснительно краснеющего Егора, пока они оба неподвижно стояли посреди зимнего атмосферного парка, обмякшие в восхитительных недостающих прикосновениях, от которых упоительно кружилась голова.       Зеленоглазый журналист на это небрежно промолчал и только одобрительно угукнул, лениво глянув из-под витиеватых ресниц на блестящие изумрудные глаза с отливом цвета хаки и расширенные угольные зеницы, ласково устремленные на его покрасневшее лицо.       Егор явно ощущал, как быстро скачет сердце взволнованного агента. И то, как подушечки его мозолистых пальцев нежно кружились по егоровой спине, сквозь ткань куртки, рисуя круговыми движениями непонятные полумесяцы, заставляло по телу пропустить приятную рябь от столь чуждых прикосновений.       Хотелось целиком пропитаться этой ласковой нежностью и услышать только взаимный согревающий трепет двух бьющихся в эту минуту сердец.       – Действительно очень тепло, Нев. Но с чего ты вдруг такой тактильный?       – Не знаю... Неважно. Просто захотелось.