Семейная жизнь с драконом полна сюрпризов

      Нервное пламя свечи тускло освещало громадные стеллажи, до отказа забитые пыльными свитками, и сгорбленную в три погибели фигуру над ними.       Которая эта по счёту ночь, проведённая вне супружеского ложа? Вэй Усяню сложно ответить на этот вопрос. После известия о беременности Лань Ванцзи он чуть ли не переехал в древнюю библиотеку рода облачных драконов Гусу Лань, которая по праву считалась цитаделью всех известных знаний о Поднебесной и существах, населяющих или когда-либо населявших её.       За три года абсолютно счастливого супружества, когда все проблемы кажутся такими далекими от тебя, а всё кругом цветёт и пахнет, каждый день пролетал так беззаботно, словно они только вчера поженились. И даже гневные, полные презрения взгляды дядюшки мужа не омрачали тихого счастья. Вэй Усянь смел наивно полагать, что узнал об облачных драконах всё, что можно и нельзя, даже драконий язык подучил, но после беременности Лань Ванцзи он понял, что на самом-то деле не знал и третьей части того, чего следовало бы знать. Например, что абсолютно у всех драконов есть репродуктивная система, и, если дракон находит себе пару, то рожает в этой паре наиболее приспособленный партнёр или партнёрша, а в их паре единственным приспособленным был, естественно, Лань Ванцзи, поэтому их крохотная семья, состоящая пока ещё из двух человек, ожидала на белый свет третьего или трех членов... Целительница сказала, что на ранних сроках формирования яиц сложно сказать сколько дракончиков у них будет.       — Не больше трёх яиц, но формирование второго яйца уже большая редкость, что говорить о трёх! Такого, пожалуй, раз в тысячелетие дождёшься, — старая драконша улыбнулась и ободряюще похлопала побледневшего Вэй Усяня по вдруг взмокшей спине.       Они пришли в дом целительницы, потому что Лань Ванцзи рассказал про недомогание, которое, как оказалось, не прекращалось на протяжении двух недель. Вэй Усянь не на шутку испугался, готовый тащить супруга чуть ли не силком, но тот, устав от болей, пошёл сам, своими ногами, не менее обеспокоенный и утомлённый. У драконов редко что-то болело. Оказалось, что Лань Ванцзи вовсе не был болен ничем, если, конечно, не считал свою беременность болезнью.       — Скорее всего одно? — беспокойно уточнил мужчина.       — Скорее всего, — задумчиво кивнула целительница, но тут же на морщинистом лице мелькнула тень озорной улыбки и драконша добавила: — Но вы - человечки - слишком шустрые. Даже живёте как-то быстро. Чтобы дракон зачал и десяти лет порой не хватает, а вы тут за три года управились, поглядите! Кто знает? Может и тройня окажется. К тому же, в нашем роду давно не было никого из людей...       — Тройня? — шёпотом повторил Вэй Усянь, сейчас больше похожий на кусок белого полотна, чем на человека. Подумать только: он будущий отец может быть даже не одного, а целых троих детей и не просто детей, а детей-драконов? Ответственность и счастье зажимали с обеих сторон, и он не знал в какую ему податься сначала.       Прохладная рука Лань Чжаня легла на предплечье супруга, мягко вырывая из жалящего осиного роя мыслей. Его лицо с виду, как впрочем и всегда, было невозмутимо, но подрагивающие уголки губ выдавали его беспокойство с головой, поэтому Вэй Усянь тут же крепко стиснул её своей тёплой, вспотевшей от сильного волнения, человеческой. Он невыносимо нежно поцеловал самые кончики пальцев.       — Вэй Ин, ты не рад?       — Нет-нет, ты что, Лань Чжань? Я счастлив, честное слово! Просто... — Вэй Ин запнулся. Что просто? Ничего простого в этом нет. Трудно было говорить. Каждое слово он будто бы выталкивал глубоко из глотки. Старая целительница тактично ушла за ширму, загремев своими многочисленными баночками и зашуршав сушёными травами, — Я только сейчас понял, что, на самом-то деле, не знаю и половины того, чего мне следовало бы знать о тебе... Вдруг я не сумею хорошо о вас позаботиться? — он сглотнул и со смешанными чувствами в серых глазах поглядел на пока ещё плоский живот, скрытый за многочисленными белыми слоями одежды.       Лань Ванцзи заботливо погладил мужа по щеке. Вэй Усянь кошкой ластился к этой приятной, остужающей от беспокойных мыслей горячую голову, прохладе.       — Не переживай. Я расскажу.       — Молодые господа, не забывайте советоваться со мной! — морщинистое лицо выглянуло из-за ширмы и сурово оглядело новоявленных родителей. — Я нисколько не сомневаюсь в знаниях второго господина, но дитя - это вам не шутки! Первые месяцы - очень важные для организма родителя и яиц, поэтому никакой супружеской близости! — оба покраснели. — В ближайшее время я перетру нужные травы, не забудьте забрать их! Я пришлю весточку, когда всё будет сделано.       Вэй Усянь кивнул и засуетился вокруг Лань Ванцзи, как курица-наседка, помогая мужу приподняться с кушетки, позволяя опереться о себя, совершенно забыв, что его муж - один из самых могущественных драконов. Оба благодарно поклонились старой целительнице и неспешно покинули пропахший травами и благовониями дом.       В Облачных Глубинах уже чувствовалось дыхание месяца Белых рос. Казалось бы, было по летнему тепло, солнце светило всё также ярко, но драконы уже усердно готовились к зиме. Кое-где на лиственных деревьях появилась еле заметная желтизна, а и без того холодный горный ветер стал ещё холоднее, иголками пробираясь к голой коже по широким рукавам ханьфу.       При первом же таком порыве Вэй Усянь поспешно стянул с себя тёплую накидку и хотел было укутать в неё Лань Ванцзи, как вдруг замер, словно громом пораженный. Лань Ванцзи улыбался. Так ярко и очевидно, как никогда до. Его прекрасное лицо словно светилось изнутри мягким светом, делая прекрасным весь остальной мир вокруг них. Даже холодный ветер. Он щурил свои янтарные глаза как будто от яркого солнца, и в уголках его глаз блестела непролитая влага, которую тогда захотелось собрать губами.       — Вэй Ин, мы станем родителями.       — Да, Лань Чжань.       Вэй Усянь тоже улыбнулся ему тогда, с не меньшей радостью и счастьем. Казалось бы, в тот момент с его души упал камень беспокойства и осталось только то их будущее, где Лань Чжань каждый день улыбался так ему и... их детям. Всегда. Захотелось, чтобы его улыбки стали чем-то вроде прекрасной, никогда не надоедающей обыденности, а не исключением.       Вэй Усянь торопливо сгребает свитки в угол стола и, протяжно зевая, сонно плетется домой, в комнату к мужу, чтобы удостовериться, что тот сладко спит и ничто не нарушает его покоя, который с беременностью стал очень хрупким.       Уж честное слово, лучше бы забеременел сам Вэй Ин! Как было бы проще жить тогда им обоим.       С этими мыслями он преспокойно сталкивается с бодрствующим Лань Ванцзи, который был одет в нижние одеяния, недостаточно тёплые, чтобы согреть его холодной осенней ночью.