Суккуб и священник

Несколько дней Эмир наблюдала за монахом. Она не понимала, почему рана на руке покраснела и сильно болела, не понимала, почему ей жарко. Руку, по совету ангела, она перебинтовала первой попавшийся тканью. Эмир сидела на лавочке в самом конце храма, скрывая лицо капюшоном. Суккуб чувствовала себя не очень хорошо: дыхание сбилось, тело было слабым, энергия покидала её тело, а исцелиться она уже не могла. Эмир внимательно следила за Экстразом: когда он читал молитву, когда ходил по улицам города, когда он общался с другими людьми; она постоянно наблюдала, как он коротал свой быт. Эмир была заворожена им, словно её околдовали чарами, а не она кого-то — как это бывало обычно. Вокруг священника опять был этот яркий свет энергии. Когда молитва закончилась, все разошлись, кроме Эмир и Экстраза. Эмир появилась за его спиной, когда он молился перед распятием Христа: За что именно молишься, Экстраз? — спросила суккуб с ухмылкой. Экстраз замер, перестав молиться. Повернув голову, он увидел пронзительный взгляд голубых глаз. Суккуб сделала шаг к священнику. — Не подходи! — монах вытянул руку, сжимая в ней крест. Эмир усмехнулась, приблизившись к Экстразу, и, вырвав крест из рук, она быстро выкинула его прочь. Этого хватило, чтобы оставить на коже безобразные волдыри и ожог от креста. — Я тебе говорила — он тебе не поможет. — Не подходи ко мне! — Почему ты меня боишься? Думаешь, я тебя убью? Не бойся, не убью… — она тяжело вздохнула. — Зачем ты опять пришла? — Эммм… — её качнуло, в глазах потемнело, тело покрылось мурашками от резкого холода. — Дело в том… мне нужна твоя помощь, — Эмир рухнула на колени, а затем упала полностью к его ногам. Экстраз расширил глаза, смотря на тяжело дышащую и трясущуюся Эмир. На её лице появилась испарина, и выглядела девушка болезненно-бледной. — Эй?! — Экстраз коснулся её лба: он был горячим и мокрым. — Ну, вот, и что мне с тобой делать? Господи, да за что мне это? *** Экстраз всю ночь не отходил от суккуба. Из-за загноившейся раны Эмир находилась в агонии, всё время раскрываясь и стягивая с себя свою одежду; всё это время Экстраз пытался её остановить, подтыкая под неё края одеяла. «За что мне это?! И разве демонические существа могут болеть?» — Экстраз снова накрыл частично обнаженную Эмир. Ей все же удалось избавиться от своей одежды, кроме шорт. — «Так, а где была верёвка?» — подумал мужчина, направляясь за ней в маленькую каморку. Вернувшись с верёвкой, священник увидел, что Эмир, словно кошка, свернулась небольшим комочком и, подгребя под себя и подушку и одеяло, мирно спала. Монах попытался вытащить вещи из её объятий, но ничего не вышло, и ему пришлось достать простынь и ещё одно одеяло из шкафа. Через пару минут Эмир начала мёрзнуть. Экстраз накрыл её одеялом и дополнительно окутал большой простыней, подвязав края, чтобы девушка снова не раскрылась. «Она пришла ко мне за помощью...» — Экстраз прикоснулся ко лбу больной. Эмир начала чуть слышно мурлыкать, что удивило его. — «Жар прошёл, страшное миновало.» — спокойно вздохнул он и, поглаживая мурлыкающую суккуб по волосам, тепло улыбнулся. *** Эмир очнулась к обеду, и первое, что она увидела, так это Экстраза, спящего на стуле возле кровати. Посмотрев на свою руку, она улыбнулась: рана практически зажила, но остались ещё глубокие порезы. Она разминала кисть и шевелила пальцами, проверяя срослись ли кости. Глянув на монаха, Эмир потянулась к нему, желая коснуться его коленки: Экстраз, — шепнула она, тянясь изо всех сил. Экстраз, открыв глаза, зевнул и, увидев тянущуюся к нему Эмир, немного отодвинулся от неё: Очнулась? — Ты заботился обо мне всё это время? — Если пришла в себя, то одевайся и уходи, — холодно сказал монах, скрестив руки на груди. Эмир заглянула под одеяло: Ты что взял меня? Но энергии я не ощущаю, — проговорила она, попытавшись сесть, но тут же упала назад на подушку. — Сил нет, да и шорты на месте. — Вот же! За кого ты меня принимаешь? — возмутился мужчина. — Хмм… Извини, — услышав это, Экстраз приподнял правую бровь. — Но я не могу уйти. У меня очень мало энергии. Могу только говорить и еле-еле поднимать руку и голову. — Уходи! Не прикидывайся. — Я говорю правду, — честно сказала Эмир, смотря на него. — Ты хоть знаешь, кто такие суккубы? Нет, не знаешь. Да, верно, порождение тьмы! Но чем питаются, что ими движет? — Ты питалась супом, который я готовил! Так что… — Я впервые попробовала твой суп. Впервые попробовала человеческую еду. Я не знала, что в ней есть даже немного энергии, которой я смогу насытиться. Было вкусно, — она улыбнулась Он удивился её словам: Если я тебя накормлю, ты уйдёшь? — Движет суккубом человек, за которого они цепляются. У которого много духовной энергии, — она серьезно смотрела на покрасневшего монаха. — Я зацепилась за тебя, потому что у тебя очень много энергии. — И что ты хочешь этим сказать? Что убьёшь меня, получив всё, что хотела? — Не буду я тебя убивать. Просто буду питаться твоей неиссякаемой энергией, — ответила она спокойно. — Если тебя не устраивает то, что одна сторона будет получать всё, что хочет — и эта сторона я — то могу предложить все услуги, которые тебе понадобятся. Помогу всем, сделаю всё, что пожелаешь… — Стоп! Почему… Почему ты говоришь мне всё это, словно я согласился? — он развёл руки в стороны, словно — вот я, я готов, бери! — Мне нужна твоя энергия. — А другого найти? — Мне нужен только ты. Экстраз замер, в его голове слова суккуб стали прокручиваться раз за разом, он начал краснеть. — Скажи, ты ненавидишь порождений тьмы? — он посмотрел в голубые глаза. — Тогда убей меня, — сказала Эмир спокойно, с улыбкой. — Всё равно после твоей смерти я не захочу принадлежать кому-то ещё. Я устала, семьсот тридцать четыре года я скиталась по этому миру, спала с многими, — проговорила она, закрыв глаза и нахмурившись. — Убей меня, Экстраз! Прекрати мои мучения! *** Экстраз вышел из комнаты, ничего не сказав и оставив её одну. — Куда он ушёл? — тихо спросила Эмир в пустоту. — Наверное, мне придётся уйти, — болезненно проговорила суккуб, с трудом сев. Опёршись на руку, она страдальчески поморщилась: раны вновь раскрылись и начали кровоточить. — Чертова жизнь! — прорычала она, посмотрев на дверь в двадцати шагах от кровати. Она с трудом встала и сделала первые шаги, опираясь о спинку кровати и стула, но вдруг рухнула на пол: Мммм… — Эмир сжала губы, на глазах впервые появились слезы, капая на холодный деревянный пол. Непонятная боль в груди заставляла суккуба задыхаться; Эмир уткнулась лицом в окровавленные руки, сдерживая болезненные стоны. «Меня оставили. Всю жизнь оставляла только я, а сейчас… Эмир, что с тобой происходит?» Заскрипела открывшаяся дверь, на входе замер Экстраз с двумя пакетами в руках. Эмир подняла голову, слезы хлынули ручьём, и она тихо стала шмыгать, стараясь сдерживать вырывающиеся наружу стоны. Ей было невыносимо ощущать себя настолько беззащитной и слабой. Мужчину шокировало больше всего не прекрасная Эмир, лежащая на холодном полу, а её горестные слезы. Кинув пакеты возле порога и захлопнув дверь, он быстро оказался возле неё. Нежно коснувшись холодных плеч, Экстраз с лёгкостью поднял её на руки и перенёс на кровать. Он аккуратно положил на кровать плачущую Эмир, укрыл до подбородка, посмотрел на плотно сжатые веки. Платком начал вытирать её слезы и поднёс к носу, чтобы она шмыгнула. Эмир, открыв глаза, посмотрела на него, по щекам продолжали литься слёзы. — Ну чего разревелась-то? Тебе не к лицу слёзы. — Ты-то почем знаешь? — она склонила голову, об одеяло обтерла лицо от слез, так как не было сил вытереть руками. — Ты … — Эмир подняла взгляд на священника, наблюдая за тем, как он колеблется, подбирает слова, — подумала, что я тебя бросил? — Экстраз замер, Эмир хныкнула, подтвердив его слова. — И что? Да, верно, не скрываю! — воскликнула она. — Меня никогда не бросали, это впервые, когда я почувствовала себя беззащитной! — высказалась Эмир, плотно закрыв глаза, из которых всё равно текли слезы. На её голову опустилась рука. Экстраз поглаживал её по голове, успокаивая: Я долго обдумывал. Если я буду тебя кормить, то ты не будешь голодать и у тебя будут силы. А ты будешь чем-то да помогать, договорились? Эмир, шмыгая, кивнула. Экстраз, нежно улыбнувшись, подставил к её носу платок, и Эмир ничего не осталось, кроме как высморкаться. *** Эмир, наевшись досыта и набравшись достаточно энергии, счастливо улыбнулась: Ууух! — полная энергии она вскочила с кровати в одних шортах и потянулась перед ошарашенным монахом. — Боже! — Экстраз закрыл глаза рукой. Эмир засмеялась: Да посмотри же ты на меня! — раскинула она руки в стороны. — Оденься, прошу тебя, — Эмир схватила его руки, развела их в стороны. — Не надейся, — но глаз он все равно не разомкнул. — А если так? — Эмир положила его руки себе на грудь. Экстраз от шока распахнул глаза. Его большие руки не вмещали пышные и упругие груди коварного суккуба полностью; под шершавыми и грубыми руками была шелковистая кожа, которая приятно отдавала теплом. Быстро придя в себя, он начал вырываться. — Эй! Я на такое не соглашался! — А никто и не обозначал виды кормежки! — усмехнулась Эмир, удерживая его руки. Экстраз снова застыл, посмотрев, как её ловкие движения пальцев уже заставляли его мять грудь. — Что ты имеешь в виду под “кормежкой”? — спросил Экстраз, стараясь не смотреть на её грудь, отводя взгляд в сторону. — Я могу поедать твой суп и то, что ты приготовишь, но мало получу энергии, — Экстраз недоверчиво посмотрел в её игривые глаза. — Но, как ты уже знаешь, суккуб — порождение тьмы, а точнее похоти. Похоть и страсть — тоже моя еда, — Эмир наклонила голову вправо, положив её ему на плечо. — Три раза в день, может, мне и хватит твоих прикосновений. — Я на такое не подписывался! — Экстраз покраснел. Эмир поглаживала тыльную сторону ладони Экстраза, двигала пальцами неподатливые пальцы мужчины, проводя по соскам. Она всё же заставила его, хоть немного, но поиграть с ними. — Вот, — суккуб горячо выдохнула в шею мужчины. — Боже, прости меня, за то, что я подчинился её порочным желаниям. — Бог сам грешен, как и ангелы, которые ему служат, — с улыбкой сказала Эмир, уча монаха ласкать грудь: как проводить пальцами, с какой силой зажать грудь и соски. — Врешь! — Экстраз яростно посмотрел на неё. — Не вру. Суккуб, как падший ангел. Мы вообще со всеми тесно связаны, но появляемся на свет не так как все, — проговорила Эмир, вздохнув, расслабившись и отпустив руки мужчины, позволяя ему дальше действовать самому. — Мягкие, нежные и упругие, приятно, верно? Экстраз промолчал: Что значит, — он сделал небольшую паузу и посмотрел в её глаза, — суккуб, как падший ангел? Ты была ангелом? Эмир посмеялась, но отрицательно покачала головой, потеревшись виском о его плечо. Рука монаха дрогнула и слегка сильнее сжала её грудь, заставив Эмир выдохнуть, а его замереть: Ты ведь знаешь историю Адама и Евы и их райского грешного фрукта? — Экстраз кивнул. — Так они же не стеснялись своей наготы. — Вот же нашла, что сказать, — Экстраз опустил руки, убрав их от её груди, отчего Эмир недовольно зыркнула на него. — Хватит. — Интересно, будет ли тебе сносить голову, если ты займёшься сексом со мной? — Не надейся, — он снова покраснел от её пошлых слов. — И оденься уже! — Фи! — на Эмир с помощью магии появилась одежда. — Как ты…? — Просто! — суккуб лукаво улыбнулась на его недовольный взгляд. Экстраз пошёл на рынок и прихватил с собой — хоть и не хотел этого делать — Эмир, которая упрашивала его, строя глазки. Она оглядывалась по сторонам, неся в руках свой плащ. Экстраз не знал, куда бы ему провалиться, чтобы не идти с ней, и всё время держал дистанцию в полтора метра, так как это было возможно. — Оденься. Прошу тебя... — протянул монах еле слышно, оглядываясь на людей. — Мне жарко… — надуто проговорила она. — На тебя люди смотрят. — Ну и пусть смотрят, меня это не беспокоит. Может, надену, когда буду там… как его там… о, рынок! — сказала Эмир, бодренько шагая следом за Экстразом . — Мы уже на рынке, и меня беспокоит и смущает твой вид. — Если беспокоит, тогда дай — или пообещай — мне чего-нибудь, чтобы я надела плащ. — И что тебе дать? — спросил он, остановившись и посмотрев на неё. — Хммм… поцелуй! — широко улыбнулась Эмир практически во все зубы; её резцы сильно выделялись, но не вызывали подозрений и косых взглядов. «Ей идёт улыбка, она милая, даже эти резцы придают ей очарование» — подумал Экстраз, выдохнув. — Отказано. — Ну тогда коснись меня! — фыркнула суккуб, скрестив руки на груди и надув губки. Экстраз тяжко вздохнул, протянув руку к её щеке, он аккуратно накрыл её ладонью: Оденься, прошу тебя, — тихо попросил монах, смотря в её удивлённые глаза. Эмир коснулась его руки, улыбнулась, прижав её сильнее и немного потеревшись. Накинув на себя плащ, она шла за ним слегка вприпрыжку; а её настроение ещё сильнее улучшилось. «И чего она такая счастливая?» — подумал Экстраз, спокойно идя, но всё равно чувствуя взгляды людей после этой сцены. *** — Ммм! Вкусно! Это и есть яблочный пирог смертных? — Да, но смертных… — Экстраз слегка улыбнулся. Эмир уплетала пирог за обе щёки. — А ты… — начал Экстраз. Эмир посмотрела на него, продолжая жевать. — Так тебе действительно семьсот лет? — Точнее семьсот тридцать четыре. Но живу семьсот десять лет. А так, по данному виду, а точнее образу, мне двадцать четыре. Смущает? — Да, удивлён просто. — Чему? — Интересно то, что ты за семь веков увидала историю мира. — Ты так думаешь? — Эмир, запив чаем, взяла ещё кусочек. — Лучше жить в одном месте, чем бродить везде. За всю жизнь я не нашла того, что искала так долго. Я искала такого человека , как ты, шестьсот лет, только через сто лет я узнала о подобных тебе людях, — Эмир улыбнулась растерянному Экстразу. — Нашла и не упущу! — Я ведь умру, а ты будешь жить дальше. Тогда как же ты меня не упустишь? — серьезно посмотрел он на неё. «Боже! Что я несу?» — подумал Экстраз и тут же нахмурился, отгоняя лишние и глупые мысли. Эмир удивлённо смотрела на него: Ты меня принимаешь? Ты согласен, чтобы я была с тобой? — Экстраз приоткрыл рот от удивления, и все мысли вернулись обратно. Эмир, смотря в его глаза, была безумно рада его словам — больше, чем съеденному пирогу. — Я просто исчезну после тебя, останусь совсем без сил и умру. Я сама загоню себя, — сказала она с мягкой улыбкой, посмотрев на оставшиеся три кусочка пирога. — А почему бы не пойти дальше? — спросил Экстраз: он её не понимал. — Бессмертие это в то же время и хорошо, но и также плохо. Я остановилась на тебе, и больше мне никто не нужен, — Экстраз повернул голову в сторону. — Ты смущен? — Нет. — А вот и да. У тебя уши красные, — проговорила Эмир с ухмылкой. — Хоть ты меня и не хочешь принимать, но в глубине ты уже принял меня. — Думай как хочешь, — ответил он, косо посмотрев на неё. — Чего? — Эмир пристально глядела на него, встав, она подошла ближе. — Вот думаю. — О чем? — Эмир опёрлась о стол и коленкой коснулась его колена. «Он не отдернул ногу...» — О том, что хочу тебя; если мы займёмся сексом, то я уж точно никого не захочу. — Не мечтай! — отказал ей Экстраз ей, отвернувшись и выпрямившись. — Хм! — Эмир перекинула ногу через него, сев ему на колени. Экстраз хотел встать, но ничего у него не вышло. Эмир удерживала бедрами его колени и крепко держала запястья, смотря на него. — Не бойся, — спокойно проговорила она с довольной улыбкой и потянула его руки к своим бёдрам. — Коснись … — Ты переходишь все границы, — прорычал Экстраз, удерживая свои руки в пяти сантиметрах от её бёдер. — Неправда. Признайся, тебе хочется гладить и ласкать женское тело. — Нет. — Но твои руки уже на моих бёдрах, — лукаво проговорила она, уже не держа его руки и наблюдая за тем, как его глаза бегают из стороны в сторону, смотря на свои руки. Эмир хихикнула от ошарашенного блуждающего взгляда мужчины. «Шелковистая кожа под моими грубыми и сухими руками. Но её кожа так и просит поласкать её. Черт, это её чары….» — мысленно простонал Экстраз. — Боже, да прости мои грехи, прости за то, что я подчиняюсь этому суккубу! — зарычал он, резко обхватив её за талию и быстро придвинув к себе. У Эмир перехватило дыхание, она положила руку ему на грудь. — Меня завёл этот порыв, — протянула она, приближаясь к его губам. Экстраз резко отвернул голову, и её поцелуй остался на щеке. — Ну! — надулась Эмир, смотря, как он сощурил глаза, отвернувшись; но суккуб всё равно видела его взгляд. — Не нукай! Ты говорила, что тебе хватит три раза в день касаний. А о поцелуях речи не шло. — Уступи. — Нет, — Эмир, разозлившись, обхватила ногами талию мужчины и спинку стула, прижавшись плотнее к Экстразу и крепко обняв его за шею. — Эмир! — она замерла от его крика, её имя прозвучало из его уст, как приказ отступить. Отпустив священника, Эмир медленно слезла с его ног, не смотря ему в глаза; в груди началась встряска, которая её никогда не посещала: часть энергии от прикосновений исчезла и даже часть духовной энергии. — Ты же знаешь, похоть — это моя природа, еда. Так зачем ты приютил меня?! — закричала Эмир на него, едва сдерживая слезы. Экстраз замер, смотря в её глаза. — Забудь всё, что я говорила, — схватив свой плащ, она быстро направилась к двери. Эмир захлопнула её за собой так сильно, что дверная рама затрещала. — Вот черт! — Экстраз стукнул себя по лбу, соскочив со стула, он направился к двери; выбежав наружу, священник хотел позвать её, но суккуба уже нигде не было. Эмир шла по темным улицам, обнимая под плащом себя за плечи и растирая руки, которые сильно замёрзли от холода и сырости этой ночи. Она впервые за жизнь почувствовала холод. Ей не хватало энергии для поддержания тепла. Остановившись возле одного из домов, там, где ещё горел свет в окне. Она увидела мужчину и женщину, предающихся страсти. Сглотнув, она отвернулась и пошла дальше. Её охватил озноб; выйдя из города, она направилась к лесу. «Здесь и помру!» — подумала Эмир и, пройдя несколько деревьев, села под тоненькое деревце. Поджав и обняв ноги, она укутала себя плащом. Услышав треск за спиной, Эмир увидела свет, освещающий территорию. Её нашли разбойники. — Кто тут у нас? Дорогуша, ты что тут забыла? — спросил один беззубый мужик. Эмир сглотнула, она смотрела на небольшую часть энергии у этих семерых. Инстинкты выживания давали о себе знать. — Может, уже поцелуете меня? — игриво проговорила она, протягивая к ним руки, раскрывая плащ и обнажая полуприкрытую пышную грудь. *** — Эмир! Эмир, отзовись! — звал её Экстраз, приближаясь к выходу из города. — Ааааа! — раздались пронзительные крики из леса. Экстраз поспешил к дороге, которая вела в лес. Оттуда навстречу ему выбежали двое мужиков, перепуганных до смерти. Вдруг дорогу осветила короткая, яркая вспышка откуда-то из глубин леса. — Бегиии! Там монстр! Из леса, на убегающих мужчин, с молниеносной скоростью приближалась тень, которая тут же настигла их и провалила на землю. Экстраз замер, смотря на Эмир. — Монстр!? Говорите — монстр?! — она сидела на одном, а другого придерживала выпущенными ногтями. — Приятного тебе, Эмир, — она склонилась над своей жертвой, застывшей в страхе. — Эмир! — крикнул Экстраз. Эмир замерла подняв голову. — Отпусти их! Суккуб убийственно на него глянула: Уйди! — прорычала она, скалясь. Её зрачки сузились, как у дикого зверя, готового напасть в любой момент. — Не трогай их, — он направился к ней, но его тут же повалили на землю. — Кх… — Эмир, сидя на нем, держала его плечи, прижимая к земле. — Это из-за тебя! Из-за тебя я... — Экстраз спокойно смотрел в глаза Эмир, наполненные гневом, он не чувствовал перед ней страха и ужаса, его душу наполняло только спокойствие. — Из-за тебя! Ты виноват. — Успокойся, Эмир, — тихо проговорил он, услышав, что те двое убегают прочь. И вдруг Эмир схватила его за горло и сжала пальцы. — Виноват в этом только ты! Ты! Я не хотела убивать. — Тогда зачем убила их? — тяжело проговорил он, схватив запястье, сдавливающее его горло. — Если бы ты тогда остановил меня, я бы не убежала и не лишилась сил! — винила она его. — Я же говорила! — Стой… Кха! — её пальцы сжались сильнее. Эмир впилась в его губы, жадно целуя, и, словно оголодавший зверь, впитывала его энергию. «Я дам тебе то, что ты хочешь...» — Экстраз, ответив на её жёсткий поцелуй, положил руку ей на талию. Эмир, расширив глаза, отпрянула от губ, разорвав поцелуй, и отдернула руку от горла священника. Экстраз закашлялся от нехватки воздуха в легких: Если это то, чего ты хочешь, тогда ответь… — Ты отдашься мне? Если я отвечу? — прервала она его, смотря в спокойные глаза Экстраза; его губы были маняще приоткрыты, и он жадно глотал воздух. — Зачем…? — не успел Экстраз спросить, как снова закашлялся. Эмир опустила голову. Положив руки на его грудь, суккуб сжала рубашку и дёрнула ткань, разорвав её, обнажив грудные мускулы. Экстраз шокировано посмотрел на неё. — Зачем спрашиваешь? Неопределенный вопрос, — она вытянула ноги вперед, зажав ими его руки и расставив их в стороны. — Зачем я пришла к тебе? Зачем убила этих людей, зачем я делаю это? Зачем я живу? — Экстраз замер. — Я пришла к тебе, чтобы найти покой. Убила… да, потому что инстинкты выживания обострились, а я не могу не убивать, если не связана с тобой, — Эмир гладила его мускулистую грудь, наслаждаясь этим прикосновением. — Делаю, потому что так выходит. Живу, бессмыслица… думай, что я не существую — так будет проще, — она отвела одну руку за спину, поглаживая его бедро. — Теперь отдайся мне. Экстраз со всей силы толкнул её назад, перевернув на спину. Эмир ударилась головой; открыв глаза, она уже лежала согнутая пополам, придавленная им. — Я не это хотел у тебя спросить! Зачем ты убежала? — Эмир расширила глаза. — Ты с первого раза на всех прыгаешь? С первой встречи, не узнав человека, без чувств, сразу вовлекаешь его в постель? — Чувства? Как взаимные? Любовь? — проговорила Эмир, отдаленно чувствуя, что уже начинает болеть ушиб и спина. Ноги были задраны настолько, что лежали на спине Экстраза. — Верно. — А ты полюбишь меня? — она застала его врасплох. Экстраз смутился, отпустив её и сев на землю: Прости, я не знаю пока, что тебе ответить. — Ясно, — Эмир продолжала лежать на земле, смотря в небо. Они молчали так некоторое время, Эмир смотрела в небо, на миллиарды звезд, а Экстраз смотрел на её лицо, в опустошенные глаза. Этот суккуб вызывал в нем жалость, но это была необычная жалость. Он не считал, что она несчастная, но не мог ей помочь даже в чувствах. Экстраз ощущал лишь отвращение, он сам не знал, что такое любовь к другим: он любил только бога и поклялся жить ради него и посвятить себя только ему. Но он не хотел отпускать Эмир, она вызывала у него больше чувства сострадания, чем жалости, он узнал о суккубе уже столько, что просто не видел в ней темное существо. Ему хотелось обнять её, взять за руку и увести эту женщину обратно в ту комнату, где они ели вместе, где, в трудное время, он помогал ей, ухаживал. Вздохнув, Экстраз посмотрел на небо — там ярко горели звезды, некоторые были такими же яркими, как и цвет её глаз: Пошли домой. — Домой? У меня нет дома. Я… Я запуталась. Зациклилась на тебе. Думаю только о тебе, хотя давно могла бы найти кого-нибудь, может, и с низким уровнем энергии, и просто продолжить существовать. — Может, тогда ты влюбилась в меня, если не ушла? — смущенно проговорил он. — Ты так говоришь… если да, влюбилась, что мне делать? — Тогда заставь меня полюбить тебя, — Эмир посмотрела на него — он улыбался ей. Эмир перевернулась на живот и поползла к нему. — Ты… А как ты поймёшь, что любишь меня? Она напоминала ему несчастного котёнка, которому не хватает любви и тепла. — Я скажу тебе, — он протянул ей руку. Эмир, будто чего-то опасаясь, приняла её. — Я могу положить голову на твою коленку? — спросила она, держа его за руку. Экстраз кивнул. Эмир положила голову, слегка задев Экстраза рогом. Холод, который её окутывал недавно, отступил, и теперь её окружало тепло. Она закрыла глаза и заснула, чувствуя, что он гладит её по голове; сквозь сон Эмир услышала его слова: — Я принял тебя. В глубине души принял и приму такой, какая ты есть.