Чары сквозь пальцы

Домой мы зашли смеясь. Яна отошла от встречи с бывшим, отпустив ситуацию. Было приятно снова на подруге видеть улыбку. После музея и кафе, мы еще погуляли по центру Москвы. — Это был замечательный день, спасибо! — крепко обняв меня, Яна посмотрела в зеркало, к которому я стояла спиной. — Было бы за что благодарить! — За его красные щеки после ударов, — она ехидно посмеялась. — Чего хихикаете там? — раздался голос Ала. — Над тобой, — усмехнулась я, заходя на кухню. — Нашли крайнего, — хмыкнул парень и подкинул яблоко, ловя его, чтобы откусить. — Как музей? — Супер! Выставка просто отпад! — восторгалась и кружилась Яна. В коридоре послышался шум, значит, и остальные жители дома вернулись. Что-то долго они… На диван в гостиной упала уставшая Олеся. За ней зашел Ян. — Ну, а у вас как дела? — спросил Ал, жуя яблоко. — Скучный матч был, его еще задержали почти на час! — возмущалась девушка. Ладно, теперь понятно, почему они пришли почти в одно время с нами. На душе отлегло. — Мне показалось нормальный матч, — Ян плечами пожал и открыл холодильник, доставая Колу. — Это Кола с моей полки! — встрепенулся Ал. — Не жмоться, куплю новую. Мы еще чуть-чуть поболтали, а после разбрелись по своим комнатам. Решила порисовать и достала из ящика недавно купленный скетчбук. Проведя рукой по гладкой поверхности блокнота, вспомнила, как ходила в книжный именно с Яном. Я, может, похожа на больную фанатку — без может — но мне он от всего сердца нравится больше, чем просто за внешность. Только преимущественно, чем момент моего безрассудства, интересно узнать, что у Олеси к нему. Возможно, их связывает больше, чем любовь к баскетболу и учеба по одной профессии. Но мне не стоит на этом зацикливаться… Я открыла белые листы, кладя скетчбук на стол, в их шершавости была своя прелесть. Намеренно взяла с листами для акварели. Данную технику я не очень люблю, но рисунки, раскрашенные акварелью, более мне по душе. В голове стоял образ Яны, смотрящей на картины и манекены. Этот взгляд был пропитан восхищением и любовью к предмету своего интереса, и потому это меня привлекло. Она давно просила свой портрет, но рисовать по «хочу» мне тяжко, так что воспользуюсь вдохновением и сделаю его сейчас. На телефоне я открыла одно из фото во Вконтакте у Яны, чтобы лучше прописать детали. В рисовании была самоучкой, потому не считала свои «каракули» чем-то весомым или просто отличным, лишь другим они нравились, так что я продолжала это дело. Да на самом деле рисование приходило на выручку, чтобы забыться от реальной жизни. В процессе я наслаждалась звуками штрихов в то время, когда карандаш то плавно, то остро скользил по листу, вырисовывал целостную картину, соединяя детали. Черты Яны были мягкими с редкими нотами остроты и точности. Однако привилегии я в сторону плавности отдала и стремилась рисовать Яну такой, какой вижу её сама: оптимистичную, яркую, милую, поддерживающую и решительную. Поэтому портрет хоть и был похож, но имел свою изюминку. Дверь в комнату неожиданно распахнулась. Лицо светловолосого друга показалось в свете настольной лампы. — Чего приперся? — вернулась обратно к портрету. — Не хами, — он вальяжно прошелся по комнате и упал на кровать, закидывая руки за голову. — Хотел у тебя узнать, как дела? — Точно ли? — прищурившись, посмотрела на него в ожидании ответа. — Ладно, не только это. Я еще хотел узнать, что ты делаешь? — Знаю тебя с первого класса… Меня не провести, Леш, — я все время звала его обычным именем, когда хотела побесить. — Ладно, Сонь! — дал под дых в ответ. — Ах ты! — я хмуро на него посмотрела. — Квиты, подружка, — улыбнулся он. — Колись давай, чего улегся на мое ложе! — Короче, — Ал подпер голову рукой и уставился на меня, — к нам в шахматный клуб пришла девушка. — И? — Ну, додумывай мысль! — я слышала улыбку в его голосе. — Девушка… И чего? — спустя секунда я подняла голову и посмотрела на его. — А как же Яна?! — Тихо ты! — прикрикнул он. — Вообще-то… — Ал без звука, одними губами выговорил имя подруги. — за стенкой живет! — Простите, мистер Инкогнито! — хмыкнула, затем отложила рисунок. — Кто бы говорил, — хихикнул друг, разглядывая в окне ветки деревьев. — И всё же? — В общем, чувствую себя хреново и неправильно. — Почему? — я встала из-за стола и легла рядом с Алом на кровать. — Она тебе понравилась — Я теряю голову от Яны три года, — Ал говорил шепотом, — а тут приходит какая-то девица, и я почти всё занятие на неё поглядывал. Яна, конечно, всё еще здесь, — он указал на грудь в области сердца, — тогда почему я смотрел на ту красивую девчонку? — И чего тут такого? Всё в жизни бывает. Вы с ней не встречаетесь и, — я пожала плечами, рассматривая белый потолок, — ты можешь посмотреть на любого красивого человека. Ты иногда залипаешь на Катьку с третьей группы, когда мы на лекциях, — засмеялась я. — Эй! А ты на кого-то смотришь кроме Яна? Чисто визуально привлекательного? — Ну, я особо не подмечаю за собой, но думаю, да. У всех есть типаж, который может часто попадаться на глаза. Да и Ян не единственный красавец Москвы. — То есть допускаешь мысль, что в любой момент ты устанешь щенячьими глазами смотреть на Яна и отпустишь его, перекинувшись на другого красавца? Я задумалась. Мне раньше не приходили в голову мысли о том, чтобы отпустить парня. Точнее даже не отпустить, а хотя бы обратить внимание на кого-то другого. И так же я не могла сказать, что страдаю от неразделенных чувств. Подобную любовь, я думаю, пережить проще, чем отпустить того, кто когда-то дарил это чувство в ответ. Однако Ян, может, вообще не знает о моих чувствах. Тогда или я беспалевная, или он слепой. Ладно, или он просто делает вид. Но стоит признать, что мне не попадались парни, какие сразу бы перекрыли мне обзор на Яна. Она завладел моим сердце с первой секунды. — Все дома? — Ал помахал рукой передо мной. — Отстань, — я ударила его по руке, он посмеялся. — Так, что с моим вопросом? — Я не смотрю на него щенячьими глазами! — Это всё, что ты ответишь? — брови собрались на лбу. — Именно! — я усмехнулась и кинула в него акулу из Икеи. — Я тебе это припомню! Встав с постели, направилась обратно за стол, так как планировала закончить подарок для подруги уже сегодня. — Ал, — сказала я, сев на стул, — если у тебя теперь в сердце появится другая, то нет ничего плохого тут. Хочешь, я успокою тебя? — вспомнился незнакомец с выставки. — Ну-ка! — Пока мы были в музее, познакомились с парнем одним. И, кажется, Яне он понравился. Конечно, не оставил никаких контактов этот парень, и вряд ли тут что-то будет. Но! — посмотрела я на друга. — Не надо чувствовать себя виноватым, когда Яна тоже может заглядываться на красивых парней. Я чувствовала себя неудобно от горькой правды. Однако Ал вроде бы действительно успокоился. — Тоже верно! Тем более я же не стал от этого не любить её или делать это меньше. Она всё еще самая лучшая для меня, а красивых девчонок много — Ал приблизился, обняв меня со спины. — И у меня самая лучшая подруга! — Это правда! Цени меня, — засмеялась, опять-таки отложив скетчбук. — Как вообще шахматы? — Потом, — махнул тот рукой, — у меня дела! — он выскользнул из комнаты так же быстро, как появился до этого. Типичный Ал. Я не стала на этом зацикливаться и продолжила рисовать. Спустя полчаса у меня был полный рисунок Яны. Оставалось прибавить ему яркости через краски. На кухне я хранила две банки для такого дела, и поэтому направилась туда. Свет в гостиной был выключен, на кухне было всё видно благодаря подсветке, которая прикреплена к кухонному гарнитуру. Выйдя из угла, заметила Яна, читающего книгу за кухонным столом и опирающегося на собственную руку. Он не поднял взгляда, просто читал. Я прошла мимо, доставая с полки мелкую банку, и заполнила ту водой. — Ты вроде хотела взять книгу почитать, — он всё еще не смотрел на меня. От его неожиданного голоса я вздрогнула. Голову повернула в сторону Яна. Одна нога была задрана и опиралась на стул, правая рука покоилась на этом колене и держала книгу, пока на вторую он склонил голову. Не понимаю, разве после таких конструкций его спина не болит? — Да, хотела, — ответила я, держа в руках банку и пялясь ему в спину. — Пошли? — впервые он оторвал взгляд от книги и посмотрел на меня через плечо. — А, — замолчала я. — Давай через полчаса? Хотела успеть дорисовать портер, пока во мне бил ключ вдохновения и сил. Я бы с радостью бросилась к парню прямо сейчас, но тогда наитие растворится, и Яна останется без сюрприза. — Жду, — затем он снова уставился в свой роман. Я кивнула, скорее, самой себе. Затем вернулась в комнату. Ошметки от ластика и опилки от карандаша застилали весь стол. Порой было лениво убирать всё это после, потому рисовала не всегда. Потрепанные краски, использованные не раз, под тетрадями начали пылиться, так редко я их доставала для выплеска творчества. Решила использовать лишь определенные цвета, с которыми ассоциируется Яна. Для контура — черные, остальными будут оттенки от красного до бордового. Надела наушники, чтобы включить что-то живое, для настроения. Вода расплескалась по столу, капая с кисти, разводы красного цвета обрамляли черты и выделяли самым ярким мгновением. Скользившая в творческом моменте кисть плясала в моих руках. От моих мыслей не осталось и следа, а взор затуманила собственная работа. Черно-красные цвета затемняли все белые пятна, оставляя после себя винное, оттенка красного, послевкусие. Когда сам портрет приобрел цвет, я приступила к фону. Делать что-то фееричное не хотелось, потому решила воспользоваться частой и популярной техникой брызг. Красного и черного в дебрях бумаги уже было достаточно. Хотелось нотки яркости добавить, так что решил смешать рыжий да лиловый, чтобы далеко не уходить от темных цветов. Работа была кропотливой: нельзя попадать на лицо и тело, чтобы не перебивать оттенки. Так что мой стол сегодня пострадал сполна. Работа готова. Я откинулась на спинку стула, выдыхая. Подруга будет более, чем просто довольна. Вложила туда все силы и любовь. Взяв в руки мобильник, посмотрела на время: часы показывали почти одиннадцать. Блин, мы договорились, что я приду к нему скоро. В итоге прошло больше часа. Хотя вряд ли он спит сейчас. Встав из-за стола, вышла из комнаты и, проходя мимо гостиной, зашла в другое крыло дома, где были комнаты мальчиков. Застыла напротив двери Яна. В груди сердце билось с бешенной скоростью, словно еще чуть-чуть, и оно остановится от смущения. Вдруг дверь перед моим кулаком распахнулась, и показался Ян, Ян без футболки, запыхавшийся Ян. — Ты все-таки явилась? Я уже и не ждал, — говорил он с придыханием. — Не рассчитала время вдохновения… Я старалась не рассматривать спортивный торс и широкие плечи соседа, однако это было нелегко. На талии держались спортивные брюки. Спасибо за это хотя бы. — Ладно, зато потренить успел, — парень глянул в коридор, — сейчас воды попью, затем поищем книгу. Я забыл, куда положил её. Заходи пока. Ян прошел мимо, а я юркнула в комнату. Здесь не такая темень, как я думала. В моем представлении у парня бзик на свет подобно вампиру. Я усмехнулась от этой мысли. На прикроватной тумбе стояла лампа, излучавшая холодный свет. На кровати свернутый и задернутый резинкой валялся спортивный коврик. У шкафа напротив стоял стул, на котором не было ни одной футболки. Мой частенько завален. Одну вещь убирать лениво, лучше всю гору потом разобрать. Я обернулась и заметила огромный книжный шкаф. На лице брови приподнялись, губы приоткрылись. Здесь столько книг… И все расставлены по издательствам, а в издательствах еще и по алфавиту. — Ищешь? Я повешу ему колокольчик на шею, потому что у этого парня в привычке появляться за спиной и тихо ходить. — Пытаюсь, — пожала плечами я. Ян достал из шкафа футболку, надев на оголенное тело. Для меня же лучше. — Она, скорее всего, на самой верхней полке, я её давно читал. Сейчас принесу стремянку, — и он снова оставил меня одну с грудой чувств в сердце. Но вернулся Ян довольно быстро. — Лезь, — скомандовал тот. — Я? — Кого-то еще здесь видишь? — хмыкнул тот и еще раз взглядом указал на лестницу. Страх номер сто какой-то — упасть со стремянки. В моей парадигме жизни стремянка — неустойчивая конструкция. Ладно, чем быстрее вскарабкаюсь, тем быстрее слезу. Наступая на предпоследнюю ступень, стало дурно, зато этого было достаточно. Однако это оказалось такой мелочью в сравнение с тем, когда руки парня легли на мои бедра. — Я держу, а ты ищешь, — как ни в чем не бывало, произнес он. От холода его рук на моем теле я не могла думать о книге, да и вообще о чем-либо. Какого хера?! Нет, лучше б сам лез. А, может, типо оступиться, чтобы Ян меня поймал? Ладно, я сошла с ума. — Ну как поиски? Я тут же стала активнее рыскать среди книг. Но и наверху ее не было. Я слегка поддалась назад, чтобы проверить издалека наличие «Левиафана» на полке с другой стороны, ближе к стене, а не двери. — Кажется, она в той части шкафа. Ян молча помог спуститься, чтобы передвинуть в другую части комнаты лестницу. Мне нужно меньше беспокоиться рядом с ним и испытывать восторг. — Иначе… Крылья! — прошептала я. — Чего? — обернулся парень. — Ничего. — Раз ничего, то давай заново, — Ян подал мне руку и стал ждать, когда я очнусь от мыслей. Мои руки чаще всего были холодные, как у него. Но минус на мину дает же плюс, да? Я поднялась на предпоследнюю ступень, ожидая, когда снова холод ударит по моим бедрам, как поток энергии. Почему этот шкаф не может быть бесконечным? Взяв книгу, которая единственная лежала поверх других, повернула, чтобы прочитать название. И как Яна еще не хватил Кондратий от того, что она не по алфавиту лежала? — Она? — Ага, — довольно улыбнулась я, обернувшись на него. Только тут же вернула взор назад, смотреть на это расстояние между мной и полом ужасно. Протянула Яну нашу находку и стала аккуратно спускаться. На последней ступеньке я спрыгнула и выдохнула. — Держи, — сосед протянул книгу. — Дэдлайны есть какие-нибудь? — Нужны? — Нет. Повисла тишина, в которой я пялилась на него, да, всё же щенячьими глазами. Лохматая, темная копна оставляла тень на смуглом лице. А в глазах пустота, которая разъедала мои чувства морозом. — Спасибо, пойду, — я развернулась на цыпочках и вышла из комнаты. Пройдя два шага открыла книгу. Между страниц лежала фотография. Наша общая фотография, когда мы только начали все вместе жить. Мы с Яном были так близко… Решила отдать ему фотку. Развернувшись, тут же врезалась в обладателя находки, однако тот даже не отошел. Нас разделяла книга, находящиеся на моей грудной клетке. — Что-то еще? Ненавижу его безэмоциональное лицо! Рад ли он, что мы так близко? Бесится? Злится? Похрен? — Нет-нет, просто еще раз спасибо! — выгляжу как дура, пусть фото побудет у меня. Отклеилась от Яна и посеменила к себе. Подойдя к двери, обернулась посмотреть на то место, где мы только что были разделены куском бумаги, но Ян всё стоял там и смотрел на меня. Замерла на несколько секунд, смотря на брюнета, который варварски украл у меня сердце и держал взаперти от самого себя. Хватит! Я одернула себя, отвернулась и спрятала свою тоску вместе с телом в комнате. Ян Шефер, ты меня до любви бесишь!