2001

      — Облачный покров уходит с побережья, так что сегодня у нас будет прекрасный день. Превосходный, солнечный сентябрьский день… — вещал ведущий прогноза погоды с телевизора       Джим тихо шагал по квартире, стараясь не спугнуть сон Делии, которая спала сегодня особо крепко, пропустив мимо ушей все три будильника. Он остановился перед зеркалом, неохотно застегивая рукава белоснежной рубашки и рассматривая свое уставшее от перелета лицо. Несмотря на всего трехчасовую разницу между Нью-Йорком и Лос-Анджелесом, мозг продолжал думать, что сейчас всего четыре утра и стоило бы поспать ещё немного. Он мысленно усмехнулся, подумав о том, что глянув на него и не скажешь, что ещё вчера они вернулись из отпуска, в котором большую часть своего времени проводили в доме подле океана.       Из спальной донесся уже четвертый сигнал будильника, который был отключен примерно в ту же секунду, как только послышался писк. Накинув на себя черный пиджак, Джим зашел в комнату и подошел к окну. Он подкрутил цепочку, слегка приоткрыв жалюзи и тонкие солнечные полоски легли на спящую Делию, которая даже не поморщилась. Присев рядом с кроватью, он заправил блондинистые кучерявые волосы девушки за ухо и поцеловал ее в румяную щеку. Тень от ресниц начала слегка подрагивать и Делия неохотно приоткрыла глаза. Джим повернул на себя будильник и увидел цифры «7:40».       — Доброе утро. — совсем тихо и сонно произнесла Делия       — Доброе. — озадаченно ответил Джим, переводя взгляд с будильника обратно на девушку, которая уже открыла глаза. — У тебя сегодня собеседование?       Нахмурившись, Делия забегала глазами по лицу Джима, а затем прошлась по нему взглядом, заметив, что тот уже при полном параде готов идти на работу. В голове за несколько секунду выстроилась логическая цепочка, почему ей был задан этот вопрос, и она перевела взгляд на будильник. Девушка быстро взбодрилась, осознав, что почти проспала свое судьбоносное собеседование.       — Черт! — она резко подорвалась с кровати, выбегая из комнаты прямиком в ванную       Поднявшись, Джим направился следом за Делией, которая уже во всю экстренно готовилась ко встрече с самим директором CNC. Облокотившись о косяк, он принялся наблюдать за тем, как упорно она чистила зубы и умывала лицо, точно мысленно молясь о том, чтобы успеть все сделать вовремя.       — Я ухожу. Увидимся вечером. — он подошел к Делии и поцеловал ее в висок. — Расскажешь мне все в мельчайших подробностях.       Она лишь кивнула, продолжая свои утренние процедуры.       Входная дверь захлопнулась, звук глухо затерялся под струей льющейся воды в душе. На мокрое, еще не до конца высохшее тело, Делия надела кружевную белую блузку и широкие классические брюки-клеш с высокой посадкой. Пока она носилась по дому, собирая документы и одновременно нанося макияж, брюки то и дело цеплялись за каждый предмет мебели, от чего девушка спотыкалась и, уже не в силах сдерживать свое терпение, позволила себе нецензурные высказывания, которые под влиянием постоянного общества Джима практически иссекали из словарного запаса его невесты. Стоя у зеркала, в которое еще несколько минут назад смотрел ее будущий муж, Делия несколько раз прошлась горячим воздухом из фена по своим кудрявым волосам, лишь слегка подсушив их. Кудри беспорядочно вились, но не оставляя время на укладку, Делия лишь слегка причесала их. Когда, казалось бы, она была готова, часы показывали "8:10". У нее оставалось всего двадцать минут. Сердце пропустило жгучий удар, голова начала пульсировать от волнения. Она точно опоздает на пять минут, а может и на все десять. Но ни за что не простит себе, если так просто сдастся и никуда не поедет. На ходу надев белые босоножки, Делия окинула взглядом квартиру, крепко сжимая в руках папку с документами и прижимая небольшую сумочку к груди. Забытый на столе телефон был упущен из виду, как и маленькая расческа, которую Делия всегда носила с собой, чтобы хоть немного справиться со своими непослушными золотистыми кудрями. Открыв дверь, она ринулась на лестничную площадку и вновь громко выругалась. Наверное, когда острая дверная ручка забралась прямо под короткий рукав кружевной блузки и содрала кожу, громкие ругательства Делии могли услышать все соседи, кто находился дома. Оставив квартиру незапертой, она побежала вниз по лестнице, прекрасно давая себе отчет о том, какая триада ее будет ждать вечером за незакрытую дверь, если Джим по счастливой случайности вернется домой первым.       Делия готова была поклясться, что в этот день все шло наперекосяк. Мебель дома ловила ее на каждом движении, ручка двери нахально содрала кожу, солнечные очки были забыты дома, как и телефон с расческой. Но все это уже не имело значения, сейчас важно приехать на собеседование вовремя, чтобы не произвести впечатление дурного человека. Выбегая на нужной станции метро, Делия неслась по улице, практически сбивая прохожих с ног. Оставались считанные восемь минут. Она не успевает, однозначно не успевает, но чему быть, тому не миновать. Остается лишь пересечь улицу, забежать в холл и добраться до 95 этажа. Светофор горит красным, люди столпились в ожидании зеленого. Погруженная в свои мысли, Делия не услышала знакомый голос, который звал ее со спины. Это была ее одногруппница Аманда. Девушка подошла ближе, дотронувшись до плеча блондинки.       — Я тебя с самого метро пытаюсь нагнать! — Аманда приветливо улыбнулась. — Бегаешь, как атлет, даже на каблуках.       — Привет, Аманда. — они обнялись. — Тебе тоже на собеседование?       — Да, в южной башне, в восемь сорок на сорок пятом этаже, пока успеваю. А ты тоже?       — Да, у меня уже через пять минут на девяносто пятом северной башни и я ничерта не успеваю. — Делия бросила последнюю фразу с раздражением, испытующе смотря на красный свет       — Уверенна, все пройдет хорошо, главное не переживай! Расскажи, как вы съездили в Лос-Анджелес к товим родителям?       Наконец загорелся зеленый и Делия быстро зашагала вперед, идя бок о бок с Амандой, которая с особым интересом расспрашивала ее о путешествии.       — Аманда, я опаздываю. Правда опаздываю. Я раньше закончу, давай подожду тебя у южной башни и поговорим. Хорошо? — Делия взяла одногруппницу за руку, заглянув в ее серые глаза       — Да, тогда ровно в девять у южной башни.       Они улыбнулись друг другу и разбежались в разные стороны. Добежав наконец до лифта, Делия нажала на цифру "95", спрятавшись среди работников, которые поднимались в свои офисы.       Несмотря на десятиминутное опоздание, ее встретила Сьюзан, как и обещала, одарила ее теплой и дружелюбной улыбкой. От нервов и жаркой пробежки в горле все пересохло, поэтому Делия согласилась на стакан воды, пока ожидает приема директора. Сьюзан проводила ее на диван, который располагался у огромного панорамного окна. Осушив стакан, Делия поставила его на стол и слегка откинулась на мягкую кожаную спинку черного дивана. Она повернулась к окну, наблюдая за Нью-Йорком с девяносто пятого этажа. Ландшафт был усыпан небоскребами и низкими зданиями. Через прозрачный, наполненный водой стакан, на стол падали солнечные зайчики, повторяя движения за качающейся прозрачной жидкостью. В кабинете было тихо, Сьюзан шелестела бумагами и было слышно, как она что-то пишет ручкой. Из кабинета директора доносился приятный мужской голос. Мистер Клиффорд с кем-то разговаривал по телефону, периодически смеясь. Делия слегка успокоилась, услышав его смех. Наверное, сегодня он в добром расположении духа и ее не станут ругать за столь неприличное опоздание. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, она придвинулась чуть ближе к окну, подставив лицо к теплым солнечным лучам. Девушка наблюдала за чистым голубым небом и чайками, которые изредка пролетали неподалеку, как и другие птицы. Пусть в здании и была отличная шумоизоляция, но все же сквозь эти огромные окна были слышны их возгласы. Делия пыталась найти глазами хотя бы одно облако, но горизонт был абсолютно чист.       — Мисс Картер. — послышался приятный голос Сьюзан       Девушка тут же выпрямилась, позабыв о всех своих мыслях.       — Мистер Клиффорд ждет вас. Проходите.       Поднявшись с дивана, Делия направилась к двери, мельком бросив взгляд на настенные черные часы. Восемь сорок две. Перед тем, как войти в кабинет, она еще раз посмотрела на голубое небо и падающие внутрь солнечные лучи. Ей показалось, что неподалеку слышалась вибрация, которая с каждой секундой нарастала. В небе появилась небольшая черная точка, которая становилась ближе, пересекая чистое небо. Не став на этом зацикливаться, она коснулась дверной ручки и открыла дверь в кабинет Майкла Клиффорда. Мужчина встретил ее с улыбкой на лице, приглашая к себе в кабинет. Смелее войдя внутрь, Делия тихо захлопнула дверцу и села напротив директора. Он принялся расспрашивать о том, как она добралась и как себя чувствует. Между ними завязался приятный диалог, который прерывал нарастающий гул.       — Такие звуки здесь нечасто, лишь из-за периодически пролетающих самолетов неподалеку. — успокоил ее мужчина. — Со временем привыкнешь. — он тепло улыбнулся       Колыбель Ньютона на его столе тихо отстукивала ритм. Часы, висевшие над головой мистера Клиффорда, успокаивающе тикали. Пока Делия отвечала на вопросы Майкла, ее глаза периодически наблюдали за железными бьющимися шариками. В какой-то момент они стали биться медленно, а затем будто и вовсе замерли. Яркий свет блеснул на идеально-круглой гладкой поверхности, шарик медленно взлетел вверх. Зеленые глаза Делии проследили за этим движением. Речь директора стала тише, она могла слышать, как пылинки рассекают воздух, но нарастающий гул и вибрация начали давить на уши.       — Мистер Клиффорд? — Делия перевела взгляд на мужчину, ее движения казались ей неестественно медленными. — Повторите ваш вопрос?       Перед ней мелькнуло лицо отца, которое стало стираться из ее памяти много лет назад. Она увидела его так четко и ясно, что подорвалась с места. Делия прикрыла рот руками, издав короткий крик. Его зеленые глаза затерялись в ярком белом свете. Тень его добрых глаз и улыбки силуэтом повисла в воздухе, как призрачное напоминание о его присутствии. Как напоминание о том, что он всегда был рядом.       Кожу обдало огнем. Мгновение, которое длилось лишь несколько секунд, показалось ей вечностью. В ушах зазвенело от громкого звука, яркий белый свет сменился кромешной темнотой. Полыхающее от жгучей боли тело усмирилось, когда она почувствовала прикосновение чьих-то рук, которые обвили ее сбоку. Кто-то подхватил ее на руки, носом она уткнулась в чью-то грудь и почувствовала знакомый аромат отца, который мама подарила ему перед самым Рождеством, будто бы зная, что они больше не увидятся. Его аромат смешался с сильным запахом гари, хотелось закрыть нос руками, но тело не слушалось, оно стало тяжелым и каменным.       — Все хорошо, ты в безопасности. — бархатный голос отца раздался где-то над головой       Под его ногами шуршали осколки стекла и хрустел пепел.       — Папа. — тихо произнесла Делия, все ещё не в состоянии открыть глаза. — Я прошла собеседование?       Было слышно, как он усмехнулся. Тьма стала сменяться мягким светом. Запах гари начал постепенно улетучиваться, оставляя место базиликовому аромату.       — Прошла.       После этих слов Делия почувствовала, как ее сознание начало мутнеть и она больше не могла разговаривать. До нее доносились тихие звуки сирены и голоса людей, среди которых она едва уловимо расслышала голос Джима.       Теннисный мяч ударялся о стену, а затем возвращался в руки своего нового хозяина, который вчера подобрал его на корте. Пока Джим и Шон уже с восьми тридцати кропотливо работали над бумагами, Дин, их коллега, не собирался торопиться. Он продолжал кидать мяч в стену, рассказывая Джиму последние новости, так он называл сплетни, произошедшие в их отделении, пока тот был в двухнедельном отпуске со своей невестой. Пусть на Джима и взвалилось куча работы, как это и бывает после выходных, но он старательно делал вид, что хотя бы пытается уловить суть, параллельно сверяя данные в горе юридических договоров и счетов. Шон, который уже успел отхватить от начальства на утренней планерке, едва сдерживался, чтобы не взъесться на Дина, который точно не был виноват в том, что этот день для него начался явно лучше, чем для его вышедшего из отпуска коллеги и получившего выговор от директора коллеги номер два.       — Боже… — тихо вздохнул Шон. — Ты бы великолепно вписался в женский коллектив, они определенно любят подобное.       — Ой, да ладно! Можно подумать мужчины не сплетничают. — Дин раскинул руки в стороны       Между Дином и Шоном завязался не особо серьезный и значимый спор. Их голоса смешались и, погруженный в свои мысли, Джим прикрыл глаза, откинувшись на спинку своего мягкого кресла. Веки были невыносимо тяжелыми, мозг и тело требовали еще немного отдыха, еще немного сна. Из открытого окна подул теплый осенний ветер, принеся с собой немного влаги от Гудзона и Джиму почудился запах океана. В голове всплывали картинки с недавно закончившегося отпуска. Дом у побережья, мягкий золотистый песок, спокойный океан и Делия, коллекционирующая жемчужные ракушки. Незаметно для самого себя парень начал засыпать, продолжая видеть короткие сновидения, смешавшиеся с воспоминаниями. В голове крутились голоса Шона и Дина, тихий шум океана и голос Делии.       — Почти женатый! — из сна его быстро и рывком вывел голос Дина. — Спишь что ли?       Джим распахнул глаза, продолжая сидеть в прежней позиции, скрестив руки на груди.       — Работа с документами - лучшее снотворное. — сонным голосом проговорил Джим. — Я прослушал весь ваш спор. На чем остановились?       — Шон считает, что мужчины не сплетничают. Когда жена приносит с работы удивительные новости, ты говоришь:«О боже, Меган, сегодня никаких сплетен. И завтра, и послезавтра, никогда!»?       Джим тихо засмеялся, переведя взгляд на Шона.       — Новости, сплетни и слухи - разные вещи, раз на то пошло. — серьезно ответил Шон       — С тобой бесполезно спорить. — вынес вердикт Дин, повернувшись обратно к Джиму       — Совершенно бесполезно. — подтвердил Джим       — Может мы уже обсудим что-то действительно интересное? — наконец начал Шон, пытаясь сменить тему. — Как съездили в Калифорнию, Джим? Понравился дом?       Парень выпрямился и принялся рассказывать об их отдыхе в Лос-Анджелесе. Его руки машинально разбирали следующую стопку бумаг, раскладывая на столе комплект документов на подписание. Друзья внимательно слушали его, Дин даже перестал стучать теннисным мячом об стену и под рассказ Джима сам не заметил, как принялся за свою работу. Шон же подпер голову одной рукой и был полностью погружен в атмосферу отпуска его друга, понимая, что его отдых грядет лишь следующим летом, а пока приходится довольствоваться регламентированными выходными.       Рассказ Джима стал прерывать нарастающий гул и вибрация. За считанные секунды в офисе стало слишком громко, все мелкие предметы, стоявшие на столах, начали падать, кипа бумаг затряслась из стороны в сторону, а те, что лежали комплектами, начало сдувать ветром, проникающего из открытых окон. Джим привстал, удерживая бумаги на столе, Шон и Дин подорвались с места. Все трое переглядывались друг с другом, ожидая, что кто-то из них озвучит причину происходящего, пытаясь найти в глазах другого ответы. Солнце, которое тепло освещало их офис на пятьдесят шестом этаже, на несколько секунд спряталось в тень, а затем снова вернулось. В этот момент шум был настолько громким, что Джим и его коллеги закрыли уши руками и посмотрели в окно. Их здание состояло из шестидесяти этажей, но казалось, что пролетевший так низко самолет, едва ли не снес им крышу. Шум начал стихать и через пару секунд все трое увидели причину своего испуга. Это был пассажирский самолет, который стремительно снижался и уже через несколько секунд врезался в северную башню Всемирного торгового центра. Все еще держа руки у висков, Джим наблюдал за блистающей вершиной, которую за пару секунд охватил густой огонь вперемешку с черным дымом. Заглушенные мысли что-то кричали ему, пытались объяснить, но он ничего не слышал, продолжая наблюдать за тем, как ветер сдувал черный сгусток на восток. Дин громко выругался, они стали о чем-то разговаривать с Шоном, их голоса слышались, словно под водой. Все тело сковало льдом, мелкая дрожь только начала подступать к нервным окончаниям. Голову стянуло тисками, правая рука Джима опустилась на трубку телефона. Сняв ее, он принялся набирать номер Делии. Гудки повторялись один за другим, оставляя его без ответа. Он набрал номер около пяти раз, ожидая, что услышит на другом конце голос, но когда гудки шли более минуты - на другом конце была лишь тишина, которую мозг воспроизводил как темноту, а затем сброс и короткие гудки. Последовала новая попытка набрать номер. Ноги стали ватными, рассудок стал диктовать свои условия, управляя телом Джима. Огромный поток адреналина ударил в голову, приведя с собой осознание, что могло произойти с Делией. Мозг логически выстраивал ход действий, которые необходимо применить сейчас же. Джим слышал, что Шон задавал ему один и тот же вопрос уже в третий раз, но не мог разобрать слова. Сорвав со спинки стула свой черный пиджак, он быстрым шагом направился из кабинета к лифту. Шон выбежал следом, позабыв все свои вещи на рабочем столе, но успел попросить Дина остаться, чтобы тот смог все объяснить начальству, если то по счастливой случайности решит наведаться к ним.       Нагнав друга у самого лифта, он быстро забрался внутрь, когда двери уже закрывались. Джим продолжал нажимать на кнопку первого этажа до тех пор, пока лифт не двинулся с места. Шон встал перед ним, положив свои руки на плечи парня.       — Я с тобой. Мы идем туда вместе.       — Ты хорошо бегаешь? — Джим взглянул на него с надеждой       — Уверен, быстрее, чем ездит этот лифт. — Шон слегка улыбнулся, все еще держа руки на плечах Джима. — Не волнуйся, она наверняка оставила телефон дома. С Делией все хорошо.       Джим ничего не ответил, лишь слегка кивнул. Шон был точно уверен, что его друг не поверил его словам, несмотря на то, как сильно он пытался сам в них верить, пусть предчувствие говорило об обратном. Когда двери лифта открылись, они быстрым шагом направились к выходу сквозь толпу, которая также двигалась на улицу, громко обсуждая событие, которое произошло менее пяти минут назад. Переступив порог банка, они побежали до Всемирного торгового центра, что располагался в двадцати минутах ходьбы от них.       По вискам стекали капли пота от неимоверной жары, белая рубашка неприятно прилипала к телу. Солнце с каждой секундой напекало все сильнее, а горящие башни все больше заполоняли собой воздух. Добежав до нужного места, Джим из всех сил стал пытаться пробиться через людей, столпившихся у подножья башен, в это время Шон старался идти рядом, пробиваясь следом. Пожарные, полиция и спасатели уже оперативно оцепили здания, выпуская только тех, кто успел эвакуироваться, но никто не входил внутрь, все еще никто не пытался помочь тем, кто остался на верхних этажах. Пока Шон и Джим бежали к башням, в южную успел влететь второй самолет, буквально тремя минутами раньше до того, как они оказались у подножья зданий. Кругом была паника, люди не понимали, что делать и чего ожидать. Было ли это началом войны или несчастным стечением обстоятельств - никто не знал, поэтому все стояли охваченные ужасом, наблюдая за тем, как два высоких небоскреба, отражая солнечный свет и возвышаясь в чистое голубое небо, стойко выдерживали горящее пламя, охватившее все этажи, начиная с семьдесят седьмого этажа южной башни и девяносто третьего северной. Джим ещё раз посмотрел вверх и стал решительно пробираться дальше сквозь негодующую толпу, направляясь прямо ко входу в северную башню, где сегодня, на девяносто пятом этаже, должно было быть собеседование Делии в компании CNC. Когда он уже почти пробился к выходу, его остановился крепкая мужская рука, слегка отталкивая назад.       — Сэр, вход в здания перекрыт. Прошу отойти назад.       Джим перевел взгляд на голубоглазого парня, ему показалось, что тот был его ровесником. Без попытки продвинуться вперед, он приостановился, хватка полицейского ослабилась, но его ладонь все еще находилась рядом с предплечьем брюнета, чтобы успеть вовремя среагировать, если тот решится резко побежать. Шон стоял за спиной Джима, переводя взгляд то на охваченные пламенем небоскребы, то на его друга и полицейского.       — Там моя… жена. Что мне делать? — Джим старался сделать свой голос как можно спокойнее       — Спасатели уже прибыли, впускать никого нельзя. Вы можете связаться с женой по телефону, либо дождаться списков.       — Она не отвечает. — парень произносил это, находясь словно в трансе, с большой надеждой на помощь от несчастного полицейского, работой которого было лишь сдерживать людей от дальнейших действий. — О каких списках идет речь?       — О списках пропавших и госпитализированных, сэр. Они еще не подготовлены. Прошу, отойдите.       Шон слегка сжал плечо друга, отводя его назад, как только заметил, что тот начал упорно спорить с полицейским. Они остановились неподалеку от оградительной ленты. Он поднял взгляд, наблюдая за тем, как все, что находилась в офисах башен, неспеша осыпалось на землю. Белоснежные бумажные листы рассыпались под ясным голубым небом, отражая солнечный свет. Они, как снежинки, падали на бетонные улицы, оставаясь на крышах зданий, до которых долетали, опадали на дороги и на людей, толпившихся неподалеку. Еще несколько минут назад от этих документов могла зависеть чья-то карьера, быть может даже чья-то жизнь, ближайшее будущее чьей-то семьи; эти документы вершили судьбы и сделки, а сейчас, разбросанные по разным улицам Нью-Йорка, они больше ничего не значили. За ними не вернутся, их не будут искать. Теперь это лишь малая часть, которая никого не заботит и ни на что не влияет.       Один из таких листов упал рядом с Шоном, скользнув по его плечу прямо под ноги на асфальт. Он лишь рефлекторно слегка повел головой и плечом, отодвинув бумажку носком лакированного черного ботинка в сторону, подсознательно переживая о том, что кому-то она еще пригодится и лучше бы ее не затоптать. Он продолжил наблюдать за пылающей вершиной, возвышающейся в бесконечное чистое небо, уцелевшие окна которой мерцали от ярких лучей солнца. Люди начали высовываться наружу, размахивая из стороны в сторону своими пиджаками или просто руками, в надежде, что кто-то их заметит и спасет. Когда первое тело сорвалось вниз, с грохотом ударившись о землю где-то сбоку здания, скрывшись от лиц очевидцев, Шон осознал, что люди, оставшиеся в ловушке сверху, больше никогда не вернутся на улицы Нью-Йорка. Эти глухие удары стали повторяться часто. Он не сразу понял, что это было, пока не обернулся, увидев, как тело какого-то парня с грохотом ударилось о бетонный пол, слегка подпрыгнув на месте и оставив кровавый отпечаток на земле. Толпа взревела, осознав, что начало происходить. Люди принялись выбирать себе более подходящую смерть. Дыхание Шона перехватило, он пересилил себя, чтобы отвернуться, продолжая выводить друга из толпы, который шел спереди, периодически оборачиваясь на горящие небоскребы.       Джим не слышал ударов человеческих тел о бетон, не слышал рев толпы. Он на ватных, еле гнущихся ногах, шел куда-то вперед, чувствуя, что кто-то направляет его со спины. Слух снова помутнел, он слышал все будто из-под воды, думая лишь о том, как вызволить Делию из огненной ловушки и чем больше до него доходила мысль, что никак, тем труднее и мучительнее тянулось его человеческое существование. Отойдя дальше и наконец освободившись от толпы, Шон усадил своего друга на лавочку и тот буквально рухнул на нее, смотря куда-то вдаль пустыми безжизненными глазами. Парень сел рядом. Он потянулся в карман за сигаретами и протянул портмоне Джиму, но тот ничего не ответил, даже не кивнул головой. Взяв одну, Шон зажал ее между зубами и поджог, жадно втянув в себя как можно больше дыма. Он выдохнул, в надежде, что вместе с этим улетучится и то воспоминание о парне, который упал с высоты сотого этажа, разбившись о землю и оставив от себя густой кровавый след, прокручивая в своей голове из раза в раз как этот след окропил асфальт за считанные секунды. Но этого не происходило. Чем больше Шон пытался от этого избавиться с каждым выдохом, тем сильнее это приедалась к его голове. Его глаза заблистали от нахлынувших слез, страха за друга и того парня, которому уже ни к чему эти сострадания, но Шон лишь ещё раз глубоко вдохнул перед очередной затяжкой, протер глаза и наконец посмотрел на Джима.       — Что мне делать, Шон? — тихим слабым голосом произнёс Джим, все ещё отрешенно глядя куда-то вдаль       Шон молчал, пытаясь подобрать нужные слова, но сейчас это казалось особо сложно. Его темно-зеленые глаза с испугом и сожалением бегали по лицу друга, пытаясь найти ответы, как ему помочь. Ответа так и не последовало. Джим опустил локти на свои колени, уронив лицо в ладони и зажмурил глаза, чтобы попытаться привести свой еще бившийся в надежде мозг в рабочее состояние. Шон выкинул сигарету и придвинул Джима к себе за плечи, чувствуя, как его крепкое тело сильно напряглось. Его било мелкой дрожью и изнутри раздирала вина за то, что он сдался и не понимал как быть дальше. Ему хотелось убить себя, а еще лучше, поменяться местами с теми, кто сейчас задыхался дымом и сгорал заживо на верхних этажах.       Через несколько минут, когда Джим немного успокоился, Шон, сидящий до этого совершенно тихо, наконец произнёс       — Я останусь с тобой, пока мы не узнаем, что с ней случилось. — его голос был тверд и решителен       — Спасибо, Шон. — Джим слегка сжал руку друга, которая лежала на его плече       — Там на углу есть магазин, я схожу нам за водой. Идём со мной?       — Нет, я останусь здесь. Вдруг пропущу что-то важное.       Шон засомневался и осмотрелся, прикинув сколько людей смогут сдержать его друга в случае, если тот решится на отчаянный поступок. Тащить человека в таком состоянии за собой насильно было не вариантом. Кивнув, он встал и подошел к женщине с мужчиной, которые стояли неподалеку, предупредив их о том, что ему необходимо сходить за водой и попросил присмотреть за его другом, на случай, если он начнет пробиваться ко входу в здания. Те понимающе кивнули и уверили Шона, что с Джимом все будет в порядке.       Когда Джим остался наедине, кто-то начал его звать из толпы, но он все ещё плохо слышал.       — Джим! Джим Стивенс! — голос стал более громким и настойчивым       Слова наконец четче стали разноситься эхом в его голове и он повернул голову, глянув снова на пылающие светящиеся от солнца верхушки. Сердце затрепетало в надежде, напряжение и одновременно слабость, которые присутствовали в его теле, мгновенно прошли и он поднялся со скамьи, все ещё смотря наверх.       — Джим! Господи, пропустите же вы меня!       Девушка наконец пробралась сквозь толпу, которая не спешила расходиться. Джим опустил взгляд и увидел Аманду, которая бежала к нему навстречу. Он быстрым шагом направился к ней, в надежде, что следом выйдет и Делия, но этого не произошло.       — Боже, Джим, какой же это ужас. Мне так жаль, так жаль! — она заплакала, укрыв лицо руками       — Делия.. — хрипло проговорил Джим, смотря прямо на Аманду. — Она... Она была с тобой, да?       Подняв взгляд, Аманда отрицательно качнула головой, пытаясь смахнуть слезы.       — Она была на девяносто пятом этаже северной башни. А я была в южной, на сорок пятом.       Его карие глаза потемнели, в них угас последний огонек надежды. Он слегка отошел назад от Аманды, в голове пронеслись мысли о том, почему это случилось не с ней. Почему это случилось с его невестой. Почему судьба распорядилась именно так. Почему на девяносто пятом этаже оказалась Делия, не Аманда. Он не пытался успокоить девушку, лишь наблюдал за тем, как она усмиряла свои слезы, периодически смахивая их с лица. Джим снова взглянув вверх, откуда бесконечным вихрем падали бумаги. Успокоившись, Аманда взглянула на него своими огромными серыми глазами и встретилась с черной бездной его карих глаз.       — Мы встретились сегодня с Делией на том светофоре. — она указала на нужное место. — Это было в восемь тридцать или восемь тридцать пять, договорились встретиться у южной башни, где я проходила собеседование. Но, как видишь. — она развела руками в стороны и снова заплакала       Джим сглотнул, стиснул зубы и опустил голову. Его глаза застелила пелена слез, которая стала стекать по щекам бесконечным потоком. Две фигуры стояли подле толпы, которую уже больше двадцати минут не могли разогнать в разные стороны, люди жаждали объяснений. Рука Аманды коснулась предплечья Джима.       — Она не выйдет, Джим. — девушка произнесла это тихим дрожащим шепотом. — Делия была на девяносто пятом этаже. Мне жаль. Мне очень-очень жаль.       Джим продолжал молчать, опасаясь, что слова, которые рвутся наружу от несправедливости, обиды и отчаяния, наверняка не помогут Делии. Опасаясь, что она была бы разочарована, зная, что он способен такое произнести.       — Давай мы довезем тебя до дома? Нужно уходить, здесь нечего ждать.       — Я уйду, когда будет ясно, что с Делией. — решительно ответил Джим       Не став спорить, Аманда лишь кивнула и, попрощавшись, направилась к машине матери. Вскоре после этого подошел Шон с бутылками воды. Джим открыл одну из них и жадно сделал несколько глотков. Он пересказал Шону всю информацию, которую ему озвучила Аманда и они решили, что будут находиться здесь до тех пор, пока не потушат пожар. Пока не начнут выводить людей с верхних этажей или выносить их тела. Даже после сказанных слов Аманды в нем ещё таилась надежда, что Делия в безопасности. Быть может, она успела выйти на крышу с остальными и обязательно дождется, когда их спасут.       Но их так и не спасли. В 9:58 утра, спустя чуть больше часа с того момента, как в башни вонзились самолеты, южная башня с оглушительным грохотом начала падать вниз, не оставляя шансов на выживание ни одному живому существу, что осталось внутри этой башни. Густая пыль стремительно заполняла улицы, осыпая их пеплом и поднявшейся грязью. Как только Джим и Шон увидели это зрелище - они ринулись вдоль домов, успев забежать в кофейню, что располагалась неподалеку. Впустив ещё несколько человек, которые искали укрытие, они помогли хозяевам крепко закрыть дверь и на всякий случай подставили к ней стол. Черное облако пронеслось мимо них, царапая окна и машины, которые стояли на его пути. На город резко обрушилась тьма. Из-за сильного крушения, они решили переждать внутри чуть дольше, застав момент падения и северной башни, которая не устояла и упала следом за своей сестрой примерно через полчаса.       Когда они сидели на полу в этом кафе, Джим молча смотрел в стену напротив, вслушиваясь в то, с каким рвением проносится мимо них оскольчатое черное облако пыли, покрывая собой множество улиц и людей, которые скрывались от него на открытой местности, прячась за машинами и стенами. Он навсегда запомнил этот рев рушащихся стеклянных небоскребов. Казалось, что на Нью-Йорк обрушилась огромная бомба, заставившая дрожать весь город. Он навсегда запомнил чувство осознания, что Делию не спасти. Весь его мир в тот день рухнул вместе с теми башнями.       Шон вывел своего друга на улицу сразу после того, как серый дым улегся и можно было понять, что на улицу снова можно выходить. Они шли прямо по заваленной пылью и обломками дороге, осматривая здания и людей, которые были густо усыпаны толстым слоем серой пыли, прочищая от нее свои легкие. Мелкие частички оседали и на их одежду, воздух был тяжелым, горелым и забивал дыхательные пути. Шон и Джим обернулись назад, над городом возвышалось огромное скорбное облако, через которое больше не виднелся привычный силуэт двух башен-близнецов.       — Позвони жене. — произнёс Джим и глянул на Шона, бессильно распиная осколки перед своими ногами. — Скажи, что с тобой все хорошо.       Шон послушался и достал из кармана телефон, заметив, что на нем более двадцати пропущенных звонков от жены за последний час и набрал ее номер. Пока друг разговаривал по телефону, Джим достал свой из кармана, в надежде, что там будут пропущенные от Делии. Но их не было. Было более тридцати пропущенных от его матери и от отца, и более пятидесяти пропущенных от матери Делии. Он спустился глазами ниже и увидел пятнадцать пропущенных от Райана. Джим нажал на телефон миссис Картер и практически сразу услышал ее испуганный голос.       — Джим, наконец-то! — она плакала. — Я видела, что случилась по телевизору. Что с Делией, она не берет трубки. Она с тобой? Скажи, что все хорошо.       Он не знал, что сказать. Как сообщить матери о том, что ее дочь так и не вышла на связь и, более того, совершенно точно мертва. Оказалось, что гораздо легче быть в этих событиях и проживать их по факту, чем жить в ожидании об известиях и, что ещё хуже, получать эти известия от других. Собравшись духом, он решил, что нужно ответить, как есть. Самое страшное уже произошло и его не обратить.       — Миссис Картер, Райан дома? — он решил уточнить это на всякий случай, чтобы тот мог ей помочь, если она станет плохо себя чувствовать       — Да, он улетает завтра. Ты на громкой, Райан тебя слышит. — ее голос не переставал дрожать       — У нее сегодня было собеседование в CNC в северной башне, на девяносто пятом этаже. — он сглотнул и поглубже вдохнул, как только почувствовал, что к горлу снова подходит ком. — Я прибежал через двадцать минут после того, как самолет врезался в них, меня не пустила полиция, сказали ждать, пока сама объявится или пока не появятся списки.       — Какие списки, Джим?       — Списки пропавших и госпитализированных.       Было слышно, как миссис Картер судорожно вобрала в себя воздух, передав трубку Райану, но осталась рядом с сыном, продолжая слушать речь Джима.       — Я встретил ее знакомую, с которой они вместе учились, она проходила собеседование в южной башне на сорок пятом этаже. Аманда сказала, что… — Джим замолчал, собираясь духом и вобрал в себя побольше воздуха, закашляв от царапающего горла пепла. — В общем, я ждал у башен до тех пор, пока они не стали рушиться. Сначала упала южная, затем северная. Мне… — он наконец остановился и снова дал волю слезам, прислонив ладонь к лицу, всю ещё держа телефон у уха. — Я думаю, что все, кто был выше девяносто второго или девяносто третьего этажа погибли вместе со спасателями, которые так и не смогли их вывести.       Джим услышал, как миссис Картер закричала на том конце трубки. Так истошно и громко, что его начало разрывать изнутри, но он не убирал телефон, продолжая вслушиваться в ее истошные крики. До этого молчавший Райан наконец заговорил.       — Джим?       — Да, Райан?       — Спасибо, что был там все это время. — было слышно, как заплакал и брат Делии. — Я позвоню тебе вечером, нужно успокоить маму.       — Конечно.       Разговор прервался и послышались короткие гудки. Шон, оповестивший свою жену о том, что с ним все в порядке, шел все это рядом молча, вслушиваясь в тихие всхлипы Джима, и продолжал идти также тихо до тех пор, пока не довел друга до квартиры. Шли они долгих сорок минут, но погруженные в свои мысли, даже не заметили этого. Джим поднялся на третий этаж, где располагалась их квартира и вставил ключ в дверь, но заметил, что она не заперта. Все ещё теплившаяся внутри слабая надежда рухнула окончательно, когда незапертая дверь квартиры открылась и дома никого не было. Шон зашел следом за Джимом, который застыл в пороге, оглядывая помещение. По всей квартире были разбросаны вещи Делии, напоминающие о том, в какой панике из-за предстоящего опоздания она собиралась на собеседование. Слезы бесконечным потоком текли по щекам Джима, каждый раз застилая его глаза новой мутной пеленой. Он подошел к столу, на котором лежал ее телефон и проверил, сколько пропущенных звонков было. Бедная мать разрывала этот телефон до тех пор, пока не позвонил Джим. Открыв заднюю крышку, он вытащил оттуда батарейку и сим-карту, снова собрав телефон в привычное состояние. Не нужно, чтобы кто-то надеялся, звоня на этот номер в ожидании ее голоса.       — Шон, у меня небольшая просьба. — через плечо кинул Джим, укладывая телефон Делии в коробку       — Все, что угодно. — с готовностью отозвался мужчина       — Помоги собрать ее вещи.       — Что если она вернется? — казалось, что в нем осталось надежды больше, чем в его друге       Джим лишь отрицательно качнул головой, поджав губы.       — Не вернется. Я даже не уверен, что в тех завалах целиком соберут ее тело и отдадут на захоронение.       Он сам не верил своим словам, которые говорил о человеке, с которым ещё утром вместе просыпался в одной кровати. Шон лишь тихо выдохнул, молча согласившись со словами друга. Сняв с себя пиджак, он положил его на стул у входа. Джим принёс несколько коробок и распределил зоны ответственности, принявшись собирать гардероб девушки. Шон же укладывал в отдельную коробку ее личные вещи. В квартире царила тишина, которую разбавляло лишь тихое шуршание одежды и шаги мужчин, бродивших по дому, собирая вещи Делии, которая больше никогда не перешагнет порог этого дома.       Остановившись у зеркала, Джим опустил взгляд на расческу, которую Делия всегда брала с собой. Взяв ее в руки, он прошелся взглядом по золотистым волосам. Чувство вины начало съедать его изнутри с невероятной скоростью. В глазах начало темнеть, нервы, доведенные до предела, начали лопаться, как пузыри, выпуская все наружу.       — Я не могу в это поверить! — злобно процедил Джим и швырнул мелкую вещицу в одну из коробок, стоявших на журнальном столике       Схватившись за голову, Джим стал ходить из стороны в сторону, стараясь успокоиться, но чем больше он пытался это сделать, тем сильнее гнев на самого себя вырывался наружу. Подойдя к шкафу, он распахнул дверцу и стал вываливать оттуда все ее вещи.       — Боже, какой я чертов идиот! — разворачиваясь, Джим со всей силы толкнул зеркало, в котором ещё утром отражались их лица       Зеркало упало, послышался громкий треск стекла, рассыпались осколки.       Шон, собиравший до этого мелкие вещи в их спальне, вышел в гостиную, услышав шум. Когда Джим добрался до комода, первое, что попалось в его руки - пакет с жемчужными ракушками, которые они сегодня должны были разложить на подоконнике, чтобы высушить. Вспомнив об этом, Джим со всей силы швырнул пакет на пол и ракушки рассыпались на разбросанной одежде, частично укатившись куда-то дальше по деревянному полу.        — Это я, я разбудил ее утром! — Джим снова схватился за голову. — Она ведь могла дальше спать. Она бы просто спала сейчас и я бы пришел вечером и все было бы, как раньше!       Он смел с комода все ее вещи и они все разом повалились на пол. Парень бессильно рухнул следом зарывшись лицом в мягкие ткани, которые еще пахли ее парфюмом и запахом ее тела. Руками он схватился за голову, впившись пальцами в волосы, в надежде, что это как-то усмирит раздирающие изнутри чувства. Твердые ракушки впивались в его ребра, но он этого не ощущал. Он громко и истошно закричал, пытаясь избавиться от той боли и поглощающей вины, которые раздирали его уже несколько часов и будут продолжать это делать еще некоторое время. Шон опустился рядом с Джимом, крепко сжав его плечо и вслушиваясь в беспомощные крики друга.       — Шон, я убил ее. — горько прокричал Джим, от чего внутри парня все сжалось       — Эй. — Шон сжал плечо друга сильнее. — Ты не знал. Никто не знал, что это случится.       — Я разбудил ее. Я не должен был будить ее!       Крики Джима были наполнены болью и страхом. Державшийся до этого из всех сил, Шон дал волю слезам. Ему было страшно, по истине страшно за друга. Его руки затряслись и потянулись в карман за телефоном. Парень еще раз набрал номер своей жены, та ответила практически сразу.       — Мне нужна твоя помощь. — он испуганно смотрел на Джима, тело которого било крупной дрожью. — Нужны успокоительные и... И ты просто нужна мне. Ты чертовски нужна мне, Меган. — голос Шона сорвался на шепот после этой фразы, слезы из его глаз полились с новой силой       Он не знал, как ему помочь и от этого чувствовал себя еще хуже. Он хотел бы забрать хотя бы часть той боли, что раздирала Джима, лишь бы другу стало немного легче. В голове путались мысли о том парне, о Делии, о рухнувших башнях, о том, что никакой свадьбы в октябре не будет. Он не мог представить, как это переживет Джим и боялся, что тот может что-то с собой натворить. Мысль о последнем наводила еще больший ужас. Поднявшись, Шон прошел на кухню и набрал стакан воды. Вернувшись к Джиму, он попытался повернуть его к себе лицом и у него получилось это сделать лишь когда тот немного успокоился и его тело обмякло от усталости. Приподняв друга, он дал ему выпить воды, но тот лишь безжизненно смотрел на окно, никак не реагируя на слова Шона. Его лицо было бледным, раскрасневшиеся от слез глаза Джима почернели, из них нескончаемым потоком лились слезы. Он отказывался лечь на кровать и диван, оставаясь лежать на разбросанной одежде Делии. Зеленый свитер, который она любила надевать каждую зиму, упирался в правую руку Джима и он не заметил, как сжимал мягкую ткань в кулаке.       После укола успокоительного, который ему поставила Меган, Джим начал медленно проваливаться в сон под тихие голоса Шона и его жены. Позже он услышал, что пришел кто-то еще и через несколько минут его тело лежало на чем-то мягком. Кто-то поглаживал его по голове, повторяя, что все будет хорошо. Руки и ноги стали тяжелыми, чьи-то губы коснулись его лба.       — Ты справишься. Спи.