***
Ночь пройдёт, наступит утро ясное, Знаю, счастье нас с тобой ждёт, Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная, Солнце взойдёт, солнце взойдёт.
— Да здравствует революция! — прокричал мужчина, но неожиданно тело сорвалось в низ. Наступила тишина, Серп, вылезая из укрытия начал рассматривать местность. Взгляд опустился на обломки, разбросанные на полу. Возможно за ними упал брат. — Матвей! — в ответ ему тишина. Но высунувшись чуть дальше, он обнаружил лежащее тело. Чавканье. Распахнув глаза и рот от шока, он попытался получше рассмотреть стоящий силуэт, но его отвлек звук падающего тела. Это была голова его брата. А за ним стоял мужчина, уже наверное мертвый, с серыми невидящими глазами и весь в крови. Пытаясь прийти в себя, Иеронов не заметил как раздался первый выстрел, а затем еще сотню других. <Глаза Серпа округлились от ужаса и Валерка в тот же момент, сидя на лавочке около сцены отзеркалил его движения. Валера вздрогнул всем телом от тяжелых воспоминаний. Когда Серп рассказывал ему об этом, сам мужчина думал что мальчик лишь представлял себе это, но на деле Лагунов видел это в живую, его глазами. И сам владелец пищеблока даже догадываться не мог, что после этого парню снились кошмары много лет. Думая об этом, пионер всматривался в несколько раз обведенное слово «святая вода». Он совсем забыл пополнить ее с вечной суматохой. Днем было некогда, а ночи он проводил в разных скрытных местах, и вылезти за водой он боялся, ведь могли поймать. Сегодня было довольно тихо. Валерка даже смог поспать днем в корпусе нормально, без постоянно изучающего его взгляда Левы. А после когда Ирина обнаружила его в таком положении, быстрее побежал на поле. А На тихом часу Валера даже глаза не смыкал, боялся что кошмары будут сниться и опять будет кричать на всю палату. Решив, что сейчас отличное время для похода за запасами, он сунул блокнот в карман, затем достав пустую бутылку из закрывающих ее листьями и направился в сторону Рейки быстрым шагом, пока кто не спохватился. Пока он дошел до забора, перекрывающийся ему путь до пляжа, уже стемнело. Валера мало что мог различить в темноте да еще и с плохим зрением, поэтому не сразу отличил Серпа в темноте, который варварски схватил и прижал парня к себе, не давая подняться выше. Валера сидел смирно, иногда отвлекался на аппетитное печенье и свежо горячий налитый чай. Аппетит был зверским, а от того что Лагунов опять забыл поесть в пищеблоке, заместо едой занимая себя сном. — Интересный ты парень, Валерка, — хмыкнул Иеронов, усаживаясь с кряхтением на стул. — Стадным инстинктом не подаешься, в этом твоя сила, молодец. Но в этом и твоя слабость, — закончил он говорить, наклоняясь ближе. — Один в поле не воин, как говорится , — свежий глоток чая отрезвлял мысли. — Валера глянул на него исподлобья. Совсем старый стал, куда ему стратилатом быть. — Я много прожил, людей насквозь вижу. И тебя тоже, — добавил он, поднимая кружку. — Тебя вот что-то гложет, я точно знаю. Кошки скребут, жить не дают, ведь так? Этот был не вопрос, утверждение. — Нет, — ответил он без сомнений. Может раньше он бы и ответил «да», будучи маленьким мальчиком, но сейчас он точно знал что все хорошо, несмотря на все беды. Да и это пустяки, по сравнению с тем что могло бы ждать его в будущем. Смерть близких намного тяжелее, чем происходящее на данный момент. — Ах, вот оно как. Даже не хочешь что бы везде справедливость была, все тебя понимали? — Нет. Брат говорил что если тебе больно и ты борешься, то значит ты жив. — Правильно, иди к своей судьбе. Иди, ничего не бойся. — Это же что за судьба такая, — прошептал Валерка почти что отчаянно. На ум сразу пришла смерть Левы, Насти. — А это уже как жизнь подскажет. На Руси не только караси, есть еще ерши и щуки. Бессовестный перед ним человек: отнял у него все. Детство, душу, брата. И даже его фразу.