Золотая ветвь с яшмовыми листьями.

Ци Жун стоял во всей красе в рваных брюках и футболке, на которой было написано что-то вроде, «Ешь людей и молись сатане», это было в духе бедствия. Юноша захлопнул дверь, после подошел к ним и обеспокоенным взглядом, которого ещё никогда не видел ни Се Лянь, ни Хуа Чэн, посмотрел на них. Хоть этот человек и был настоящим бедствием, который знатно потрепал нервы Се Ляню, но брата он любил и оберегал, не смотря на ссоры и крики, которые были слышны, когда этот человек напивался до звезд перед глазами. В этот раз от него не несло ни перегаром, ни спиртом, Ци Жун потрудился даже надеть чистые вещи. Хуа Чэн отстранился от своего парня, позволяя гостю подойти ближе и посмотреть на брата, который выглядел не таким, как его запомнил младший. — Се Лянь? — Ци Жун старался не показывать волнения. — Я… Даже не могу подобрать слов… Когда Цзюнь У написал мне, что ты попал в больницу, я сразу же примчался к тебе. — Опять он постарался. — Хуа Чэн сильнее сжал кулаки. — Гэгэ, он тебя не оставит, нужно скорее действовать. — Кто не оставит? — Парень в зеленом искренне ничего не понимал. — Что происходит, мне кто-то попытается что-то объяснить, не то, чувствую себя девственницей, которую вот-вот первый раз отымеют, и она не знает, что делать. — Ци Жун. — Подал голос Се Лянь. — Не нужно так выражаться. Мы же в больнице. — Цзюнь У виноват в том, что ты сейчас видишь. — Хуа Чэн сам решил объяснять, чтобы его любимый лишний раз не нервничал. — Это он всё подстроил. Подробности узнаешь позже, не хочу волновать Гэгэ лишний раз. — Знаешь, хорошо, что он позвонил мне, а не родителям, иначе, они бы подняли шум. — Первый раз Ци Жуна видели таким, спокойным и сосредоточенным. — Я убедил его, что сам расскажу родителям, его это устроило, только я решил сначала сам убедиться в твоём состоянии, прежде чем сообщу тете и дяде. — Не думал, что у тебя имеется мозг. — Хмыкнул Хуа Чэн. — Где ты будешь жить? — Се Лянь взволнованно посмотрел на брата. — Найду. — Хмыкнул тот. — Как шлюха, из дома в дом. Да шучу я! Я снял на месяц квартиру, там посмотрим, может, я продлю аренду ещё на время. — Хорошо… — Не громко отозвался Се Лянь. — Но, Ци Жун, я тебя умоляю, не нужно часто рассыпать такие выражения, которые могут быть непонятными для некоторых людей, которые не привыкли к твоим словесным оборотам. — Ты как тетя говоришь. — Юноша наигранно закатил глаза и посмеялся. — Я не привык держать яйца в кулаке только из-за того, что в мире есть такие неженки, не привыкшие к моему лексикону. Только меня это не должно тревожить, ведь я… — Мы поняли. — Хуа Чэну надоел бессмысленный поток слов, который полился из Ци Жуна, и он решил его перервать. — Время посещения окончено, пошли на выход, Гэгэ нужно отдохнуть, а тебе прийти в себя. Завтра ещё приедем. Хуа Чэн поцеловал любимого, крепко обнимая на прощание, сам Ци Жун тоже крепко обнял брата, тайно целуя того в щеку, чтобы никто не видел, и направился к выходу. На улице юноши закурили, перебрасываясь фразами и своими соображениями о том, как им вывести на чистую воду Цзюнь У, ведь он не стал бы выдавать сам себя и добровольно садиться в тюрьму. Ци Жун направился домой, по дороге он активно переписываясь с братом, расспрашивая о его состоянии и о том, что происходило до того, как юноша попал в больницу, рассказывал о родителях Се Ляня, с которыми он недавно встретился и о своём бывшем любовнике, с которым юноша в кожанке расстался уже третий раз. Парень надел наушники и достал зажигалку, начиная крутить её в руках, размышляя о том, как он будет жить целый месяц, ведь теперь напиваться ему нельзя. Ци Жун начал вести нездоровый образ жизни с пятнадцати лет, тогда друзья позвали его развлечься, там парень впервые попробовал алкоголь и первый раз закурил, что ему понравилось. Каждые выходные он уходил в клуб, напиваясь, как свинья, и это ему очень нравилось. Один раз он встретил юношу, с которым он решил попробовать взрослые отношения, Лан Цяньцю тоже часто был в этом клубе, развлекаясь с разными парнями, которые не брезговали связями на одну ночь. Ци Жун был настолько пьян, что позволил тащить себя за угол клуба, позволяя ставить себя на колени, соглашаясь сделать первый в своей жизни минет, не успел тот проглотить сперму, как его развернули и впечатали к стене, спуская штаны и очень грубо лишили его девственности. Несмотря на боль, ему очень понравилось, с трудом назвав свой номер телефона, парень в зеленой куртке направился домой, падая в прихожей на Се Ляня, крепко обнимая его. Юноша был шокирован поведением своего брата, но родителям не выдал, отвел его в комнату и помог улечься спать, понимая, что утром обязательно заставит парня рассказать, что произошло вечером и почему он такой довольный, ведь раньше, после похода в клуб, он приходил без эмоций и сам шел спать. Ци Жун утром проснулся от того, что у него болела голова и зад, он не мог сидеть даже, скуля от сильной боли, Се Лянь пришел к нему, протягивая таблетку от головы и воду. В один миг Ци Жун осушил стакан, тут же обнимая брата и валя его рядом на кровать, тут же начиная рассказывать, с кем он познакомился вчера, и какие эмоции вчера подарил ему Лан Цяньцю. После каждого слова щеки Се Ляня становились ещё более красными, а глаза расширялись, он был очень невинным, даже не смотрел порно и не прикасался к себе. Так и продолжалось каждый день, пока Ци Жун не поступил в университет и не съехал от тети и дяди, начиная жить самостоятельно, новостей от него стало меньше, парень либо учился, либо проводил время со своим любовником, которого любил безумно. Три раза они расставались, по непонятным причинам, которые никому не разглашались, и все три раза юноша никому не показывал свои эмоции, которые переживал в эти моменты. После третьего расставания, Ци Жун решил для себя, что не хочет постоянно напиваться и заниматься сексом только в нетрезвом виде, он хотел начать новую жизнь, начать встречаться с человеком, с которым его не будет связывать только постель и алкоголь, он хотел начать отношения, которые были у его старшего брата. Юноша для этого и приехал на месяц в другой город, желая найти там человека, с которым будет по-настоящему счастлив, а не чувствовать какую-то часть любви под алкоголем. Зайдя в свой новый дом, Ци Жун скинул куртку и дезерты, закрывая квартиру изнутри, падая в кресло, тут он мог быть настоящим, когда его никто не видел, тут он мог позволить себе эмоции, чувствуя переживание за брата и обиду, что ему сообщили о состоянии близкого человека. Третья сигарета не помогала успокоиться, хотелось выпить, чтобы забыться, хотелось, чтобы тут появился Лан Цяньцю, который помог бы ему снять напряжение, тогда Ци Жун смог бы немного успокоиться и нормально уснуть, а не ворочаться уже несколько часов, не смыкая глаз. За несколько лет он первый раз лег спать, не выпив ни капли за сутки. Фэн Синь влетел в комнату юноши, который читал, пугая его до чертиков, только что Хуа Чэн рассказал им счастливую новость о Се Ляне, что заставило юношу улыбнуться и первый раз почувствовать облегчение. — Ты охренел?! — Му Цин готов был влепить ему пощечину. — Зачем так пугать?! — Се Лянь пришел в себя! — Фэн Синь подошел ближе к своему парню и обнял его, чувствуя ответные объятия. — Конечно, он мог бы и раньше об этом сказать, а не через несколько дней, но это не омрачит эту новость. — Наконец-то… — Слабо выдохнул юноша. — Теперь дело за малым, осталось наказать виновных, тогда мы сможем продолжить спокойно жить, без нервов. — Ещё приехал Ци Жун. — Эта новость не была слишком радостной. — Если верить Хуа Чэну, то ему всё рассказал Цзюнь У, а первый тут же приехал к брату. — Наши проблемы только начинаются. — Закатив глаза, проронил Му Цин. — Вот увидишь, мы с ним ещё натерпимся.