Перо Цуру

— Я вас в реке утоплю. Первым, кто отошёл от шока, был Осиал. Раздраженно наблюдая за девушками, он чувствовал, как дёргается его глаз. Спустя секунду Моракс тоже зашевелился, наконец отталкивая от себя Нин Гуан: — Ты правда думаешь, что Аякс способен на воровство? Та нахмурилась, не понимая, к чему клонит дракон: — А кто ещё на это способен? Из всего поместья у меня был конфликт только с ним. Тем более, что его служанка сама сказала, что тем, кто забрал мою вещь был именно он. — Это невозможно! — Подал голос Сяо, выходя вперёд: — Молодой господин этой ночью был у меня! И я точно знаю, что никакая служанка не приходила. Нин Гуан чувствовала некоторые сомнения. Осиал и Моракс переглянулись, догадываясь, в чем дело. Оставив подругу в покое, они подошли ближе к прислуге. Слегка наклонившись, водяной прошипел: — Ты правда думала, что сможешь провести двух старейших богов? Та съежилась, испуганно икнув. Дракон фыркнул, смотря на служанку сверху вниз: — Глупо полагать, что мы поверим в такую откровенную ложь. — Выпрямившись, каменный бог усмехнулся: — Аякс бы никогда не забрал чужое, потому что это ниже его достоинства. Потому что знает, что стоит лишь попросить, и он это получит. Служанка упала на колени, и трясясь просила помиловать ее. Нин Гуан смотрела на это и понимала, что несправедливо обвинила того парня. Выйдя вперёд, она присела перед обманщицей: — Ты поставила меня в крайне неловкое положение. Мало того, что украла мою любимую заколку, так ещё и заставила думать, что виноват в этом Аякс. Скажи, для чего это всё было? Тебе так плохо жилось в поместье? Та склонилась ещё ниже, дрожащим голосом отвечая: — Я видела, как вы с молодым господином вчера беседовали в коридоре. Мне не понравилось, что он так грубо с Вами разговаривал, поэтому я решила проучить его... Глаз Нин Гуан дернулся, когда служанка упомянула эту ситуацию. На самом деле единственный, кто виноват в произошедшем – лишь она. В тот вечер девушка была очень зла, что адепты и боги так много говорят об одном рыжеволосом юноше, поэтому так несправедливо сорвалась на Аяксе. Она совершенно не планировала выгонять молодого господина, но язык был быстрее, чем ее мысли. И сейчас ей так стыдно, что даже признаться об этом нереально сложная задача. До этого Нин Гуан жила в сиротском приюте для детей-магов, где любая ошибка жестоко наказывалась, а когда ее нашел Моракс, и сказал, что она является перерождением некой Гуй Чжун, почувствовала ужасный дискомфорт. Нин Гуан на самом деле не Нин Гуан? Нин Гуан нет? А существовала ли она когда-то? Вся ее жизнь – это иллюзия? Невероятно грустно знать, что единственная причина, по которой девушку вытащили со дна – только потому, что в прошлом она была богиней. Будь Нин Гуан обычным человеком без истории с перерождением... Её бы там и оставили? Прошли бы мимо, не обратив никакого внимания на ту, что барахтается в грязи? Это так несправедливо. Она не хотела быть Гуй Чжун, но хотела быть для кого-то на первом месте. И вот, когда казалось, что ее желанию суждено сбыться, появляется некий Аякс, о котором все говорят. Говорят много, и только хорошее. Каждый раз, встречаясь с Хранителем Облаков, с Творцом Гор, Владыкой Лун, Осиалом, Мораксом, единственное, о чем они рассказывают с особым удовольствием — это насколько Аякс способный. И если поначалу Нин Гуан слушала их внимательно, со временем ей это надоело. Она чувствовала некоторую неприязнь к этому молодому господину, хотя и не встречалась с ним лично. Стараясь унять в груди огонь ревности, так как все ее эмоции не имеют логики в данном случае, девушка пыталась жить дальше в новом месте. Это был ее дом. Ее мечта. Но в своем доме она не была желанной, как в мечте. Все её ожидания оказались напрасны. Нин Гуан не стать кем-то важным для адептов. В ней видят лишь отголосок прошлого. В ней видят богиню Гуй Чжун. Что ж. В таком случае, "Гуй Чжун" должна взять на себя ответственность. Повернувшись ко всем лицом, девушка поклонилась, прося прощения: — Мне искренне жаль, что я обвинила молодого господина в том, чего он не делал. Мне нужно было сперва проверить, а потом уже утверждать. Прости меня, если сможешь, Аякс, за всё, что я тебе наговорила и сделала. — Не услышав от того ни звука, Нин Гуан закрыла глаза и закусила губу. В конце концов, это будет справедливо, если ее извинения не примут. Осиал глубоко вздохнул от цикличности происходящего: — Ты молодец, что признала свою ошибку, но не стоит при этом склонять голову. Ты гордый человек, который смотрит в лицо своим неудачам. Прими это как должное, и плыви дальше, больше не наступая на тех же морских ежей. Хорошо, Нин Гуан? Нин Гуан не верила своим ушам. Почему? Она чувствовала, как увлажнились ее глаза. Почему это звучит так, будто обращаются к ней, а не Гуй Чжун? Будто для Осиала существует и Нин Гуан, а не только богиня Пыли? Моракс слегка улыбнулся, кладя руку на плечо водяного: — Ты, как всегда, хорошо ладишь с детьми. Тот лишь уныло усмехнулся, слегка покачав головой. С облегчением выдохнув, Осиал обратился уже к Аяксу: — Что ж, вот и всё, Журавлик, можно дальше заниматься своими делами. Поверить не могу, что ты весь конфликт сохранял молчание. Это на тебя так... — Водяной повернулся в сторону, где должен был стоять юноша, но не увидев того, почувствовал, как его сердце упало: — ... Непохоже... Журавлик? Только тогда все заметили, что молодого господина нет. Обыскав всё поместье, адепты и боги поняли: Аякс ушёл. Ушёл, потому что подумал, что ему не поверят. Пока Осиал ругался с Хранителем Облаков, за то, что та научила парня создавать механизмы для побега, Моракс себе места не находил. Он и подумать не мог, что Аякс не доверится им. И от этого становилось ещё больнее. С тех пор как этот мальчик, юноша живёт с ними, Рекс Ляпис чувствовал, как прошла его тоска. Как непонятная апатия рассеивалась, стоило только взглянуть на синие глаза. Дракон приказал всем собраться и объявить о начале поисков. Что бы ни случилось, они обязаны найти Аякса и убедить его вернуться. *** С тех пор прошло два месяца. Два чертовых месяца, как пропал молодой господин. Именно тогда адепты пожалели, что у них нет ни одной фотографии или хотя бы законченного портрета, чтоб жители каменного города знали, кого искать. Им не оставалось ничего, кроме как вывесить тот последний холст, где у картины нет глаз. Добавив небольшое описание, боги указали обязательное условие: Юноша должен быть жив и здоров. Никто не имеет права вредить ему. И горожане поделились на два лагеря: те, кто сочувствовал потере их лордов; те, кто считал Аякса преступником. — А я говорила, что рано или поздно этот человек предаст их. — Он ещё и рыжий. Фу. Как кот моей матери. — Скорее лиса, соблазнившая наших богов. — Было бы чем соблазнять. Откровенно говоря, этот человек не очень симпатичный. — Неблагодарная псина. Сначала оставил своих родителей умирать, теперь оставил и приютивших его адептов. — Возможно теперь наши лорды хотят своими руками избавиться от этого отродья. Чайльд сильнее натянул капюшон мантии, проходя мимо толпы, стоявшей у стенда с объявлениями. Что в прошлой жизни, что в этой люди и демоны такие жестокие. — Это всё неправда! — Вдруг послышался чей-то громкий голос: — Молодой господин – драгоценность поместья каменного бога! Никто из вас не имеет права злословить о нем! Синие глаза расширились, узнавая в этом существе того трусливого павлина. Когда-то Тарталья не воспринимал Кейю всерьез, а теперь этот самый Кейа встал на его защиту, наплевав на собственный страх. Подумать только. Какая интересная жизнь. Не став вмешиваться в их спор, Чайльд проскользнул за угол, случайно с кем-то столкнувшись. Чёрт. — А... Ты та сова. — Угрюмо улыбнулся юноша, понимая, что вероятнее всего теперь его сдадут. Дилюк нахмурился, однако не спешил предупреждать других о том, что он нашел пропавшего. Вместо этого демон уступил тому дорогу: — Добром на добро. Не знаю, какие цели ты преследуешь, но если считаешь, что так будет лучше, действуй. Иди. — Спасибо. — Вздохнул с облегчением Аякс. Проходя мимо, он всё же решил сказать: — Павлин изменился. — Да... — Ответила сова, после чего покинула переулок. *** Новостей о молодом господине так и не было. Словно тот испарился. Прошло уже так много времени, адепты оббежали весь каменный город, но не нашли даже следов юноши. Отослав письма с просьбой о помощи в соседние города, они думали о том, куда мог отправиться Аякс. Однако зная, что тот особо не любил выходить с территории поместья, Моракс был полностью сбит с толку. Самое худшее, что даже его способность чувствовать вибрации земли никак не помогали. Покинув лазарет, дракон шёл по коридору, когда внимание зацепилось за что-то небольшое. Повернув голову, он увидел, как в окно бьётся белое перо, которым так дорожил Аякс. Не теряя времени, демонический бог кинулся за ним, стараясь не отставать. Он бежал долго. Очень долго. Уже на границе между водяным городом и каменным Рекс Ляпис заметил чью-то знакомую фигуру. Это дало дополнительный стимул добраться как можно скорее. Чайльд услышал чьи-то шаги позади. Оглянувшись, его сердце замерло от страха, а губы задрожали, увидев приближающегося Моракса. Достав из кармана запасное устройство телепортации, юноша хотел снова сбежать, но прежде, чем он вспомнил, где оставлял метки, чужие руки вырвали у него механизм. Теперь Тарталья обречён. Рекс Ляпис отчаянно вцепился в мантию Аякса, пытаясь перевести дыхание. — Аякс... — На выдохе выдавил бог: — Аякс... Мы так переживали. Я так боялся. Почему ты ушёл? Мы бы никогда не обвинили тебя в краже. Уже всё решилось, служанка призналась, ее наказали и выгнали, поэтому возвращайся, пожалуйста! Но Чайльд лишь резко отпрянул, становясь чуть дальше. Нахмурившись, он исподлобья смотрел на мужчину перед собой. — Не обвинили бы? Да что ты. Ещё скажи, что не избавились бы от меня, навреди я вашей дорогой Нин Гуан. "Напомни ему." Напомнить о чем? Моракс приоткрыл рот, не зная, что должен сказать: — Аякс? Про что ты говоришь? — Не понимаешь? Давай объясню. — Угрюмо хмыкнул Тарталья. — Гуй Чжун, твоя возлюбленная. Ладно. Сейчас это Нин Гуан, но сути не меняет. Коснись я ее хоть пальцем, вы с адептами отрежете мне всю руку. Если выбирать между мной и твоей любовью... Я знаю, что вы все никогда не выберете меня. Гуй Чжун – богиня, и была с вами намного дольше, чем я – непонятное нечто заражённое порчей бездны. — Это не так... Мы все тебя очень любим... — Вид расстроенного Рекс Ляписа неприятно откликался в душе Аякса. Почему-то он чувствует то, что не должен. Что происходит? — И я... — Я тебе не верю. — Прервал бога юноша. " Скажи те слова. Скажи же. Сделай ему больно. Как он когда-то сделал тебе. Разбил сердце." Разбил сердце? Моракс? Когда? — Мы правда... Не хотим тебе навредить. Ты самое ценное, что у нас есть, Аякс. — О, правда? — Язык был быстрее мыслей: — А разве не ты сказал: "Ты, звереныш, перешёл все возможные грани, как человеческого мира, так и демонического. И нет тебе нигде покоя, нет шанса на успокоение. Никому не нужен мусор, от которого отказались даже собственные родители."? Однако стоило произнести последнее слово, как перо, что до этого спокойно лежало на земле, беспокойно взлетело к небу. От него исходил настолько сильный свет, что Аякс не выдержал, и зажмурился, из-за чего не заметил, как Моракс упал на колени, держась обеими руками за голову. Только когда перо потеряло все силы, юноша решился посмотреть, что случилось. Испугавшись, что Рекс Ляпис может быть ранен, он подбежал ближе, хватая того за локоть, дабы помочь встать. Дракон тихо застонал, пока перед глазами мелькали тысячи картинок. Это было слишком тяжело для него, бог боялся, что не справится с нахлынувшими эмоциями и чувствами и просто погибнет на месте от переполняющей его боли разлуки. Это так больно... Так больно... Почему... Аякс... Аякс... Он так его... — Люблю... — Янтарные глаза увлажнились, когда дракон наконец в полной мере осознал всё, что чувствовал. Печать, которую когда-то поставила ему Гуй Чжун была снята. И теперь всё стало на места: — Люблю, люблю, мне так больно... Тарталья не понимал, что происходит, и его это так пугало. Рекс Ляпис бубнил себе под нос что-то неразборчивое. Юноша не знал, что нужно делать. Протянув руку, дабы проверить состояние бога, он не ожидал, что тот внезапно поднимет голову, смотря на него с полным недоверием. Этот взгляд очень не нравился Аяксу. Этот взгляд напоминает ему о нехорошем. — Моракс...? — Осторожно позвал его юноша. И только тогда по лицу мужчины наконец скатилась та одинокая слеза. — Чайльд? Тут же по телу Тартальи пробежались мурашки ужаса. Отскочив от Рекс Ляписа, он собирался убежать, но бог схватил его за руку. Сильно дернувшись, Аякс пытался вырваться, но одновременно нежная и крепкая хватка не позволяла вырваться на свободу. — Прошу, не уходи! — Это звучало ещё более отчаянно, чем раньше, но Чайльд не мог поддаться. Иначе его снова убьют. И в этот раз наверняка. Он не мог. Не мог. — Пусти меня, — Взмолился Тарталья, желая уйти: — Я сделал слишком много, чтоб вот так просто умереть ещё раньше, чем в прошлой жизни! Пусти меня! Рот Моракса скривился, когда услышал чужие слова. Не придумав ничего лучше, мужчина выпалил: — Заключим контракт! Ты вернёшься в поместье, а мы в свою очередь и пальцем тебя не тронем, пока ты сам того не захочешь. Зная, что Рекс Ляпис крайне редко заключает контракты, поскольку не может их нарушить, Аякс наконец успокоился. Подумав некоторое время, он всё же решил согласиться. Решение сбежать хоть и было его изначальным планом, юноша не думал, что всё произойдет так быстро. Пусть материально он был готов к побегу, головой не думал, что когда-нибудь всё же решится на это. Послушав голос бездны, не было ни одной ночи, чтоб Аякс не жалел о содеянном. И пусть страх всё же преобладал, в конце концов они с Мораксом таки заключили соглашение. Возвращаясь домой, никто из них так и не решился заговорить. Чайльд – потому что не решался. Моракс, потому что пытался осознать, что рассказанный Аяксом сон не был таковым, и юноша всё это действительно пережил. Но странно то, что многие его воспоминания спутались. Дракон никогда не... — Моракс. — Прервал размышления тихий голос. Повернув голову в сторону Чайльда, он спросил, что случилось. Тарталья некоторое время собирался силами, прежде чем спросил: — Как ваши дела? И... Как отреагировали адепты на мой уход? Жестокий вопрос – посмеялся про себя бог. Всем было ужасно плохо. — Переполох. Такой паники каменный город ещё не видел. Все искали тебя не покладая рук. Творец Гор часто ссорится с Хранителем Облаков, Владыка Лун продолжает рисовать твои портреты. Кстати, глаза ни у кого так и не получилось передать. Все остальные тоже ищут тебя. — Понятно... — Аякс стиснул зубы, чувствуя себя виноватым, что снова доставил неприятности. Он знал, что его ищут, но не знал, что все так перепугались. — А что насчёт... Дяди? Моракс нахмурился, поджав губы. Это очень не понравилось юноше. — Он... Упал в обморок и до сих пор не проснулся. — Что? — Не веря своим ушам переспросил Тарталья. — Из всех нас он больше всех пытался отыскать тебя. Осиал не спал и не отдыхал все эти два месяца, лишь бы найти хотя бы некоторую информацию о тебе. Как ты уже знаешь, водяные крайне хрупкие существа, а добавив к тому серьезные травмы... В общем, его сердце не выдержало. Прошла уже неделя, как Осиал спит в лазарете под присмотром Бай Чжу. Чайльд сглотнул вязкую слюну. Не найдя ничего лучшего, он просто пробубнил: — Дядя всегда чересчур плохо реагировал на мою пропажу. Рекс Ляпис устало потёр переносицу, прежде чем объяснить: — Не вини его, Аякс. У него есть причина для такого поведения. В конце концов... Он был тем, кто потерял абсолютно всё на войне. Народ, земли, семью... Даже его божественное имя было утеряно. Брови Чайльда удивлённо поднялись: — Как такое возможно? Земли? Божественное имя? Разве дядя не водяной бог? — Осиал не водяной бог, Аякс, у него было другое звание. И, да, ранее он также был правителем на своей территории. Однако с тех пор, как погибла его семья, которой Осиал очень дорожил, он больше не мог использовать свои силы по предназначению, поскольку пошел против своей природы. — А какое у него было божественное имя? Я помню, что Гуй Чжун – богиня Пыли, ты – демонический каменный бог, поскольку являешься драконом, Аждаха – бог войны. А дядя? — Спроси у него сам. Это не то, что я могу так просто рассказать. Не думаю, что Осиал тебе откажет. Всё-таки... Дети всегда были его слабостью. — Говоришь так, будто и сам попал в его плавники. — Улыбнулся Аякс, хотя веселья не испытывал. — Так и есть. — Просто ответил Моракс, чем поразил Чайльда: — Перед тем, наши отношения перетекли в дружбу, Осиал был моим наставником, который также заменил мне родителей. В перерывах между битвами, он учил меня письму, чтению и правильному поведению. — Вот оно как... — Сказать, что Тарталья шокирован – ничего не сказать. — Думаю, Осиал был бы прекрасным отцом. Если бы не был иногда таким грубым, конечно же. На это дракон ничего не ответил. Они наконец-то дошли до поместья. *** Изначально адепты хотели накинуться на юношу, так как ужасно скучали и переживали, однако Рекс Ляпис не позволил им этого сделать, поскольку был заключён контракт. Увидев на чужих лицах неверие и разочарование, Аякс почувствовал ещё большую вину, которая грызла его изнутри. Не смея идти против бога, все отошли на приличное расстояние, дабы случайно не коснуться молодого господина. Вместо этого Хранитель Облаков рассказала, как обстоят дела: — Полдня назад, как раз как в момент, пока Вы отсутствовали, госпожа Нин Гуан потеряла сознание. Сейчас она отдыхает в своей комнате. Никто не знает, с чем это связано. Не хотите навестить ее? Но, вопреки ожиданиям, Моракс отказался, уходя в свой кабинет. Его голова по-прежнему болела, поэтому ему было просто необходимо побыть одному. Адепты были удивлены, что их лорд так спокойно отнёсся к новости о том, что их подруге нездоровится, но решили сильно не акцентировать на этом внимание. Вместо этого они посмотрели на Аякса, который продолжал молча стоять. Судя по их реакции, юноша уже догадался, что никто из них не переродился, как он и Моракс, поэтому был немного спокойнее. Ему сразу вспомнились слова павлина, который заявил, что они с Чайльдом являются не единственными, кто вернулся. Было ещё несколько существ, которые просто ещё не осознали произошедшее. Первым был Рекс Ляпис. А кто второй? Есть ли третий? Тогда Аякс не придал этому значения, однако сейчас, когда всё начало всплывать, как мертвая рыба, он переживал, что мог переродиться кто-то, кто желает ему зла. Размышляя об этом, Чайльд проигнорировал все вопросы и предложения адептов, направляясь прямиком к себе в комнату. Он не может сказать, что сильно любит ее, поскольку там случались не самые приятные вещи, по типу обмана с заколкой, или пережитые тяжёлые дни, когда юноша и пальцем двинуть не мог, но на данный момент это единственное место, где можно спокойно отдохнуть. Порывшись в ящиках, Тарталья достал дневник матери, коллекцию камней и некоторые детали для механизмов. Вероятнее всего, служанка спрятала украшение Нин Гуан в другой части комнаты. Оно к лучшему. Не хотелось бы, чтоб та нашла его драгоценные безделушки. Устало упав на кровать, Чайльд думал о том, что произошло за этот длинный день. Он бы никогда не догадался, что Моракс тоже мог переродиться. И что тот говорил? Видимо, что-то неприятное, раз оно заставило его плакать. Рекс Ляпис плакал... Немыслимо просто. Это действительно правда? Аякс не заметил, как заснул. *** На следующее утро Тарталью разбудил настойчивый стук. Недовольно поморщившись, ведь его обещали не трогать, он с трудом поднял тяжёлое тело, чтоб открыть чёртову дверь. Однако увидев, кто к нему пришел, сон как рукой сняло. — Ты?