Восставший и мстящий

Но все оказалось не так просто, как выглядело сперва. Темноволосый вытащил Антона из машины вместе с собой, каким-то чудом найдя за такой короткий срок человека, очень похожего на него, и посадил подмену за руль. Появление освобожденных немного сократило время на уход, поэтому пришлось прятаться в кустах около двух минут. А после взрыва уходить короткими перебежками, таща за собой Шастуна. Выяснилось, что он еще жив. И ему просто нужна медицинская помощь. - Держись. Надеюсь, я найду тебе помощь. А иначе я все это зря затеял, пытаясь спасти всех импровизаторов, - в очередной раз остановившись, вслух рассуждал охранник. Он уже сообщил Александру, что все прошло успешно и даже есть свидетели аварии. Начальник остался доволен и просил убрать все улики. По сути, аферист именно этим и занимался, начав двойную игру. Темноволосый донес Антона до какой-то хибары в начале деревни. Все пути к ней давно заросли. Калитка покосилась и едва открывалась. Дом был заброшен и держался на честном слове. Охранник оставил его здесь и сделал все, что мог, чтобы Шастун остался в живых к его возвращению. К слову, за все это время он ни разу не пришел в себя. И это пугало. Однако, ему пришлось уйти в поисках врача. Искал он его почти три часа и нашел в самом неожиданном месте. В той же деревне через пару домов жил врач на пенсии достаточно преклонного возраста. После некоторых уговоров ему удалось привести в заброшенный дом седого рослого мужчину, который сначала удивился внешнему виду, куда его отвели, а после, отдельно, виду Антона. - Кто в него стрелял? - Я, - честно ответил охранник, - пытаясь спасти. - Как можно спасти человека, стреляя в него? - Ему могли бы выстрелить в голову, но я опередил. Врач вздохнул и поднял бровь. Он ничего не ответил и занялся своим делом. - Ему здесь нельзя оставаться. Рана слишком серьезная. - Я старался правдоподобнее…. Кажется, перестарался. - Да, пожалуй. Есть еще место, где ему можно отлежаться? - Нет. Он полчаса назад стал официально мертвым, - он все еще был честен с ним. Непонятно почему. О таком вообще молчат. Проблем только больше будет. Но врач не потянулся к телефону, сообщать об узнанной информации. - Несладкое положение у твоего друга. Я могу оставить его у себя на какое-то время. Пока он не пойдет на поправку. - Было бы неплохо – я все равно не смогу сюда приходить чаще одного раза в пять-шесть дней. И я не назвал бы нас друзьями. Я просто помог ему. - Как знаешь. Поможешь его перенести ко мне домой и можешь быть свободен. - Конечно. Шастуна перенесли в жилой дом, и охранник ушел, больше не волнуясь за его жизнь. *** Никто не подпустил прессу к месту аварии и близко, поэтому никто не знал о «смерти» высокого. На похоронах тоже не было много людей. Только самые близкие, которые могли сохранить в тайне эту новость. Арсений все еще находился в трансе. Он побледнел и осунулся. Даже на еду смотрел без интереса. Дмитрий пытался держаться, но на его лице было все написано. Сергей сдерживал слезы из последних сил и не смотрел даже в сторону закрытого гроба. Станислав держался, в отличие от Димы, лучше, хоть и его душа опустела. Он просто старался не показывать этого. Павел ходил с пустой головой. У него было твердое намерение закрыть пустоту, оставленную горем, семейным счастьем. Сделать все по пути к этому. Никто не был готов к подобному. А мама Антона вовсе едва не сошла с ума. Попов вспомнил про записку и понял, про что говорил Антон, когда отдавал ее. От этого ему стало еще тяжелее. И это он еще не знал содержания записки. Его рука дрогнула, когда он доставал аккуратно сложенный листок. Арсений едва не упал, прочитав строки. «Если однажды меня не окажется рядом с тобой, запомни: ты храбрее, чем подозреваешь, сильнее, чем кажешься, и умнее, чем ты думаешь. И еще кое-что – я всегда буду с тобой, даже если меня не будет рядом». Он закрыл глаза, осознав все. Антон готов был к такому исходу событий. Готовился. Арс качнулся. Дыхание ушло куда-то в пятки. Там же осталась душа. Голубоглазый почувствовал на своем локте чужую хватку пальцев. Это был Дима, который ни на шаг не отходил от него все это время. - Мы должны это пережить, - Позов не стал заглядывать в листок без разрешения. Но Арсений сам ему показал. - Он знал, что так будет…. И никто не должен знать об этой записке. Дмитрий качнулся следом и прикрыл глаза. - Это ничего не значит…. Надеюсь. Держись. Арсений только кивнул и выдохнул, убрав обратно записку. - Спасибо. Он ушел, не дождавшись полного погребения. На этот раз Позов не остановил его. Дима понимал, что другу надо побыть одному. - Нам никогда не восполнить этой утраты, - заметил Стас. Он говорил глуше, чем обычно, и ничего не мог с этим поделать. Павел обнял и поцеловал Ляйсан. Ему нечего было сказать. Похороны подходили к концу. Некоторые люди последовали примеру Арсению и ушли. Дольше всех стоял Станислав. Он молчал, но глаза говорили намного лучше. Ему очень хотелось бы, чтобы в той машине все-таки ехал кто-то другой, а не комик из телевизора. Антон не приходил в себя три дня. Даже не подавал признаков жизни. Врач не спешил с выводами и не хоронил его заранее. У него только было желание позвонить, сообщить о том, кто лежит у него дома. Но после откладывал телефон, понимая, что перевозка не пойдет ему на пользу. Слишком рискованно было его двигать. Шастуну удалось прийти в себя только на пятый день после всех событий. Тело болело, и он ничего не понимал. А на первом месте был вопрос: «Он жив?». Это же невозможно. Антон четко видел, как на него было направлено дуло. Да и эта боль подтверждала, что в него стреляли. - Я жив? – спросил пустоту высокий и сам не поверил, что это его голос. Такой хриплый, низкий. - Боюсь, юноша, что да, - голос врача был мягкий. Казалось, что для него все вокруг дети. - Почему вы говорите так, будто это плохо. - Вы официально мертвы…. Пять дней как. - Сколько? – зеленоглазый даже привстал на кровати, но его положили обратно. - Сейчас Вам надо побеспокоиться о своем здоровье. Потом все остальное. И с Вами хочет пообщаться тот человек, который помог Вам. - Помог мне? Да он стрелял в меня. - Ну, это вы сами разбирайтесь с ним. Я и так рискую сильно. - Да, извините. Спасибо за помощь. Насколько все плохо? - А насколько вы ощущаете? - Чувствую себя при смерти. - В принципе, вы близки от правды.