***
Дня Х долго ждать не пришлось, Хосок уже вечером написал, что скоро точно вмажет Гуку и он завтра днём может приступить к «работе». Встав с утра пораньше и проводив старшего на работу, перед этим подразнив его около входной двери, тем самым вызвав рык, начал собираться на «работу». Юнги любил эксперименты, но производит их только на своих волосах и на выдержке своего альфы, поэтому сегодня он решил «убить сразу двух зайцев одним выстрелом». Закончив с окрашиванием он так и представлял взгляд и немой шок в глазах будущего мужа, который со времён школы не видел его с тёмными волосами. Остановив выбор одежды, на широких классических брюках и лёгком бежевом кардигане на пуговицах, который потом решил заправить, он приехал в офис компании «Seven». Хосок ждал его у входа, теребя в руках временный пропуск сотрудника. — Он сегодня злее обычного, может не стоит его ещё больше злить, а? -совсем тихо проговорил в самое ухо старший во время приветственных объятий. — Неужели? — ухмыльнулся омега и так зная, что сегодня Директор Чон чернее тучи. Он оглядел холл, в котором практически не было сотрудников, да и во всём здании было относительно тихо. — Сейчас обед? -Да, 10 минут как начался, — предварительно глянув на часы, ответил альфа. — Пойдём, не хочу, чтобы кто-то тебя увидел, иначе будет очень много слухов. -Юнги лишь кивнул и последовал за ним в сторону лифтов. Только на этаже перед кабинетом возлюбленного он задумался, что возможно идея была не самой лучшей, ведь Чонгуку может это не понравиться и он выгонит его даже не задумавшись ни на минуту. -Я дам знать, когда тебе заходить, хорошо? — сжав его плечо проговорил мужчина. Омега очередной раз кивнул, как болванчик. У него проскользнула мысль сбежать, пока есть время, но ноги стоят и не собираются сдвигаться с места. Он слышит звук закрывшейся двери и ждёт. Волнительно. Как будто он действительно устраивается на работу и от этого зависит его жизнь.*В кабинете*
Хосок заходит в кабинет и видит своего друга, склонившегося над бумагами. Одет он в чёрные брюки с кипенно-белой рубашкой, а на его переносице очки, которые вот-вот съедут. — Гук, там новый секретарь за дверью стоит, позвать? — зам еле сдерживает улыбку, но умело играет роль то ли прилежного работника, то ли Ларисы Гузеевой, он ещё не решил кого. — Сейчас обед, пусть ждёт, — так и продолжает вчитываться в бумаги проверяя очередной отчёт, произносит альфа. — Некрасиво заставлять ждать такого работника, — делая акцент хмыкает Хоби и потирает нос, чтобы скрыть улыбку. — Какого такого? — всё же поднимает глаза директор и произносит с тем же акцентом на одно слово. — Самого лучшего для тебя, — и всё же не выдерживает и улыбается Чонгуку, который в недоумении смотрит на своего зама, который открывает дверь и пропускает парня. Его тёмные волосы спадают на лицо и голову он не поднимает. — Хорошего дня, Господин Чон, — смеётся зам и пулей вылетает за дверь. Парень поднимает глаза на своего «начальника» и ухмыляется. Все страхи и сомнения остались там за дверью, а здесь только он и шокированный Гук, который так и застыл с ручкой над отчётом или что там у него в руках. С последнего визита в кабинет старшего ничего не изменилось. Только если бумаг на столе стало больше. Просторный кабинет с панорамными окнами, которые всегда закрыты, потому что хозяин этого места предпочитает искусственный свет, утверждая, что это помогает ему сконцентрироваться на работе. Напротив стол из черного дерева с монитором от компьютера и кожаный офисный стул. С одной стороны длинный шкаф с множеством папок с документами, которые для Юнги являются «темным лесом». А с другой диван с кофейным столиком. Обычный кожаный диван, как у Хосока в кабинете. Скорее всего у них какой-то фетиш на неудобства. Оба мучаются, когда на них засыпают, но всё равно не собираются что-то предпринять. — Здравствуйте, Господин Чон! Меня зовут Мин Юнги, я ваш новый секретарь, — продолжает стоять на том же месте новый сотрудник. Он наблюдает, как мужчина за столом промаргивается и с теми же вытаращенными глазами пробегается по нему взглядом. -Привет, — совсем тихо проговаривает альфа, который ожидал кого угодно, но точно не своего Юн-и. Омега лишь уголок губ поднимает на это не официальное приветствие. — Ай-ай-ай, Мистер Чон! А как же правила деловой этики? — подходит к столу омега. Легкий, скорее ленивый наклон корпуса к столу, и вот он уже стоит упираясь руками в столешницу, смотрит сверху на директора, который лишь сглатывает и откладывает всё, что было в руках в сторону. — Тебе идёт этот цвет волос, когда успел? Лет восемь тебя с ним не видел, — альфа тянет руку к волосам, чтобы аккуратно заправить выбившуюся прядь за ушко, но омега лишь отклоняет голову в обратную сторону. — Приятно слышать, Директор, что вам понравилось. Вы не ответили на мой предыдущий вопрос, — Юнги уже порядком устал намекать ему, что он сейчас секретарь и должен приступить к своим обязанностям, которые в красках представлял у себя в голове, когда по ночам Чонгук сопел под боком. — Повторите вопрос, Мин Юнги, я уже успел его забыть из-за вашей красоты, — альфа принимает правила игры его мальчика, который затеял что-то известное только ему и скорее всего Хосоку. — Оставьте комплименты своему жениху, — шипит младший и суживает глаза, когда старший начинает улыбаться на его высказывание. — Я сказал что-то весёлое? — Может самую малость, любовь моя. Как же мне повезло, что мой омега вместо того, чтобы сейчас принимать комплименты, лишь выпускает коготки, — проговаривает в глаза мужчина и, пока парень напротив готовится к возмущениям, берёт его левую ладонь с маленьким колечком на безымянном пальчике, чтобы поцеловать. — А вы всем новым секретарям делаете комплименты и переходите на неформальный тон? — любовь любовью, а стерву Юнги никто не отменял, должен же он отомстить за два месяца мучений. — Нет, только если маленьким крохам, которые должны сидеть дома за компьютером, печатая свои детективные шедевры. А такую личность, я знаю только одну, и она сейчас стоит напротив и показывает свой характер. Юн-и, езжай домой, пожалуйста. Заканчивай свою игру, а вечером я приеду пораньше, и мы продолжим то, что начали утром, — подмигивает альфа и наконец выпускает ладошку омеги из рук. Чонгук понятия не имеет, что успело так завести его жениха, но такой Юнги ещё в школе вскружил ему голову. — Господин Чон Чонгук, повторю ещё раз. Меня зовут Мин Юнги, и я ваш новый секретарь! Попрошу вас ввести меня в курс дела, — складывая руки на груди, проговаривает омега. Как говорила Рианна «Если играть, то играть до конца». — Для начала принесите мне кофе, Мистер Мин, — скалится альфа. Если уж его кроха настолько сильно горит желанием выполнять свои обязанности, то он препятствовать не будет, только понаблюдает со стороны, как он справится с кофемашиной. — Хорошо, — кланяется младший и выходит из кабинета. Интересно, как быстро он успеет сбегать на первый этаж в кафетерий и купить кофе, потому что бороться с этой «шайтан-машиной» нет никакого желания. Как только омега направляется к лифту, чтобы быстро успеть сбегать за кофе, его окликает альфа. Не успел, а так старался! — Куда же вы, Мин Юнги, кофемашина за вами, — кивает головой альфа к небольшому кухонному уголку в кабинете секретаря и улыбается так дьявольски, что Юнги его на месте придушить готов. — Не стоит делать лишних телодвижений и тратить свои силы, у вас ещё целый рабочий день. — Блять, — под нос шепчет Мин и двигается в сторону уголка. — Вы что-то сказали? Я не расслышал, — ухмылка так и расплывается по его лицу. Садист, думает младший. Ему видимо приносит отдельное удовольствие наблюдать за страданиями омеги. А он его жених и через несколько месяцев у алтаря они будут давать друг другу клятвы. Если у одних «и в горе, и в радости», то у них «и в горе, и в радости, и в вечных подъебах». — Вам послышалось, Директор, — бурчит Юнги и нажимает на первую кнопку со знакомым значком. Кофемашина издаёт пищащий звук и загорается дисплей. Полдела сделано. Младший тянется за чашкой, но не успевает даже взять, как его талию обвивают крепкие руки, кисть что забита татуировками сильнее сжимает правый бок и припечатывает маленькое тельце к более крупному. — Вам нужна моя помощь, — не вопрос, а утверждение со стороны мужчины. — С ней не так легко справится тем, кто предпочитает варить кофе самому, — указывая на предмет, что до сих пор пищит, шепчет альфа на ухо омеге. — Можете не переживать директор, я справлюсь, — голос предательски дрожит, всё-таки тело успело соскучится по этому змею, что стоит и внюхивается в его шею. — Ты не пахнешь. Зачем ты выпил подавители, милый? — рычит Чонгук, сильнее зарываясь в шею. — Меня уведомили, Мистер Чон, что вас нервировали запахи предыдущих кандидатов на место секретаря, — повторяет его же слова омега. — А теперь позвольте выполнить поручение от моего строгого босса. Он жутко нетерпелив и боюсь, что без дозы кофеина, он опять заснёт лицом в подушку. — Я же извинился, — легонько кусает в плечо директор. — Мне нужно сделать кофе, — дотягивается до чашки младший и ставит на подставку. Нажимает на кнопку с изображением зерна, в надежде, что это ему поможет, но дисплей загорается красным. Не туда. — Ну-ну, — хмыкает альфа и уходит в свой кабинет, оставляя дверь открытой. — Ну-ну, — передразнивает секретарь. Пять минут борьбы и нажимания на все кнопки, как аромат кофе разносится по кабинету. Омега придерживая на подносе кофе и отдельного на блюдце один кусочек сахара, ставит перед директором его первое поручение. — Что-то ещё, Господин Чон? — скалится омега, он ему ещё отомстит за пытку с кофе. Неделю будет пить по утрам воду с солью. — Подойди ко мне. — Я и так рядом с вами, — а вот сейчас Юнги действительно не понял. Проблемы со зрением за пять минут начались или что? — Рядом, это по другую сторону стола, — поднимает глаза альфа, что успел снять очки, пока Мин вёл войну с «шайтан-машиной» и одержал победу. Секретарь обходит стол, становясь рядом с мужчиной, который развернулся в его сторону на кресле. Омега только успевает взвизгнуть, когда его тянут на себя и он приземляется на колени альфы в позе наездника. — Ты спросил, что ещё я хочу. Так вот, — губы не позволительно близко к чужим. — Тебя, мой маленький. Кто из них первый впился в губы друг друга, останется загадкой. Поцелуй не выходит нежным, они как два изголодавшихся зверя борются за право лидерства. Юркий язычок омеги ловко проскальзывает в рот альфы, когда последний издаёт стон из-за легкого покачивания бедер младшего. Запрещенный приём, ну, а кто хороший? Руки опускаются на бедра своеобразного наездника грубо сжимая. Их языки словно сплетаются в танце, пока Гук не прикусывает губу Юнги. Второй откидывает голову назад подставляя шею под поцелуи. Маленькие ладошки зарываются в коротко стриженные волосы немного оттягивая в момент, когда острые клыки альфы прикусывают нежную кожу. Губы проходятся по оголенному участку ключиц, осыпая поцелуями бабочками, колечко, что проходит через губу легонько царапает кожу, а маленький омежка издает полустон. Альфа, чьи руки покоились на ягодицах легко подхватывают хрупкое тело, перемещая на дубовый стол. Он приподнимается и встает между ног, которые сразу обвивают его талию. Пальчики Юнги мелкой поступью пробегают по бедрам мужчины, обходя выпуклость, что топорщится из натянутой ткани брюк, выпускает рубашку. Пуговка за пуговкой, рубашка слетает с плеч Чонгука. — Я горю, Директор, помогите мне, — прикусывает губу омега, заводя руки за спину, откидываясь на стол шепчет младший. Чон как по команде быстро снимает кардиган с омеги через голову, даже не пытаясь расстегнуть пуговицы. Он спускает Мина со стола, разворачивая его спиной к себе. Младший призывно вертит своей шикарной задницей, а по мнению Гука самой лучшей, постоянно задевая пах второго. Утробное рычание, брюки с трусами спускаются к икрам младшего, которые он стягивает, переступая через них. Слышится звон пряжки ремня и шелест брючной ткани, как крепкий стояк упирается в мягкие ягодицы. Два пальца собирают смазку, что буквально стекает между ног, проталкивая в отверстие. Пальцы не встречают сопротивления, и Гук входит ими до костяшек. Омега издаёт протяжный стон. Нужно быть тише, крутится в головах обоих, но они не бывают тихими. В их спальне старший когда-то сам изъявил желание поставить дополнительную шумоизоляцию, чтобы не пугать гостей, которые остаются у них с ночевой, и соседей. — Я растягивал себя, не медли, Гук-и, — шепчет младший, голос он сорвать ещё успеет. — Я вижу и чувствую, но если вдруг решишь снова «поработать» оставь это увлекательное занятие мне. Ты течёшь сильнее обычного, у тебя течка скоро или ты так соскучился по моему члену? — хмыкает альфа, подставляя член к сжимающийся дырочке. Толчок на всю длину и Юнги протяжно стонет, сжимаясь на члене своего мужчины. — Дааа, — выдыхает омега и толкается назад, чтобы попасть по комку нервов. — Что да, любовь моя? Я не понимаю, — отстраняется старший, снова толкаясь и по попадая точно в простату. За столько лет вместе он изучил это тело не только снаружи, но и в каком-то смысле изнутри. — Течка, она должна быть сегодня. И я тоже соскучился. — Чёрт, Юнги! Быстрые толчки и звуки шлепков разносятся по кабинету. Юнги протяжно стонет каждый раз, когда член проходится по стенкам, а на особо грубых толчках задевает простату. В этот раз они не растягивают удовольствие на часы, сейчас им нужно как можно быстрее довести друг друга до разрядки, чтобы сразу проехать домой и провести пять дней в постели. Чонгук сжимает горло омеги, легкая асфиксия и Юнги уже хнычет и быстрее подмахивает бедрами. Ручейки слёз катятся по щекам, крышесносное удовольствие — легкая боль, невозможность сделать вдох и звериный темп альфы. Мужчина отпускает горло омеги, закидывая одну ногу второго на стол и буквально вдалбливая в дубовую опору. Ручки и карандаши летят на пол, поверхность их слияния ходит ходуном, на этаже ниже их точно слышит или думают, что босс громит стол в порыве ярости. — Гук-и, я сейчас… — Мин не успевает договорить, как старший его перебивает своим рычанием на ухо. -Кончай, милый, — пару толчков и у омеги взрываются феерверки перед глазами, он жмурится, а сперма толчками забрызгивает пол и поверхность их соития. Чон выходит из омеги, помогая себе рукой и кончает на бедра его мальчика. Он валится на него сверху, и они вдвоём выравнивают дыхание. — Люблю тебя, моя любовь, — поднимается с Юнги старший и тянется за салфетками, чтобы обтереть своего малыша. — И я тебя, — хрипит секретарь, всё-таки сорвал голос. — Поехали домой, на следующую неделю в моих планах полностью ты, — проговаривает Чон, целуя шею своего жениха.