***
- Альбус, ты должен мне помочь во имя нашей старой дружбы! - в кабинет ворвался смутно знакомый молодой человек со свёртком в одной руке и чемоданом в другой. Вот чемодан Дамблдор узнал. Гость кинулся обниматься с волшебником со многими регалиями, не бросив ни его, ни свёрток. Конечно же, Альбус отстранился: - Многолетней? Вам сколько лет и кто вы? - сказал он недоумённо, но без злобы. - Альбус! Ты говоришь прямо как моя жена! Альбус, это же я, Ньют Скамандер! Дамблдор осмотрел старого соратника... Впрочем, слово "старый" к нему никак не подходило. Но зато он понял, почему человек перед ним показался знакомым лишь смутно: если бы он назвался сыном Ньюта, то можно было бы о чём-то говорить. Но вот сам Ньют вовсе не так моложав. На вид гостю не больше тридцати. Даже, наверное, меньше. - Альбус! Прежде чем я всё тебе объясню, накинь все чары приватности, какие знаешь, на мою руку, - назвавшийся Ньютом Скамандером вытянул правое предплечье, обмотанное тряпками с нагромождением значков и увешанной амулетами как Рождественская ель гирляндами. Дамблдор был заинтригован. Он неплохой легилимент и считал эмоции этого человека. Даже если это не его старый знакомый, историю он принёс прелюбопытнейшую! Волшебная палочка запорхала в воздухе, а гость держал руку до какого-то только ему известного момента пока не сказал: - Достаточно! Она спит! Теперь она нас не слышит! - Кто не слышит? - Том! Она следит за мной через татуировку, которую оставила на моей руке! Альбус, ты бы знал, как трудно от неё избавиться! Сначала она была на левой руке, но когда целители ампутировали мне руку, то сама появилась на правой! - Было бы любопытно взглянуть... - начал было Дамблдор, но Ньют предупреждающе вскинул руку: - Потом, когда буду уходить. Она может подслушать нас! Да и нет там ничего интересного, просто череп, изо рта которого выползает змея. Ни одного волшебного значка, даже чернила не волшебные. Я показывал знатокам по волшебным татуировкам. В Северной Америке их пруд пруди. - Тогда чем я могу вам помочь, мистер? - Альбус! Да это же я! Ньют! Просто я помолодел! Не по своей воле, а вот из-за этого, - на рабочий стол, разбрасывая документы, плюхнулся свёрток, как и рука покрытый защитными чарами и артефактами. - От него разит Тёмной магией... Ньют, - помявшись всё-таки назвал гостя по имени Дамблдор. - Узнал-таки! То-то же. А это и есть самая что ни на есть чернейшая магия, Альбус! Чернейшая! - Тот Ньют Скамандер, которого я знал, никогда бы не опустился до такого, - грозно глянул на гостя Президент МКМ. - Я не знал! Меня ввели в заблуждение! Это всё Том! - Том? - блеснул очками пожилой волшебник. - И что за Том такой? Кто он? - Не он, а она. Мы с ней попали в плен в Мексике, и чтобы избежать принесения в жертву, она дала мне этот... эту накидку. - А фамилия у него... то есть, у неё есть? Прости, как-то непривычно. У меня был ученик, Том. Мальчик. Вот тот мог бы сотворить такое. Признаться, я спева подумал именно на него. - Это определённо женщина. Мы провели почти сутки в заточении вместе, а потом бежали сквозь джунгли. Она, скорее всего ирландка. Рыжая такая. Похожа внешне на Уизли. Можно было бы принять её за их родственницу, но я бы запомнил - никого с таким именем в их семье не было. По крайней мере, официально. - Это так. У меня есть способ узнать. Я уточню. Но это потом, а пока я жду объяснений. - Да... Сидели мы в каменной темнице, которая магию поглощает. Там нельзя колдовать. Она хотела разрушить этот артефакт, принеся в жертву маглов, которые сидели с нами. Но я не дал! Думаю, что именно за это она меня прокляла молодостью! "Не скажи кому о таком проклятье, побьют", - подумал Дамблдор, тяжело вздохнув. Он хотел уже было начать спрашивать подробности про антимагическую камеру, но Ньют продолжил, перескочив на другую тему: - Меня жена пилит! Я-то помолодел, а она - постарела. Она хотела тоже омолодиться, даже билет купила в Африку. Ты же знаешь, Альбус, там всегда войны. Ты не подумай, она никого в жертву не хотела приносить! Порпентина не такая! - Да, она хорошая девочка... - начал было Дамблдор, но Ньют его перебил: - Уже не девочка! Это всё из-за татуировки! Без неё, тот, кто наденет эту накидку тут же стареет! Мы связаны, Альбус! Порпентина надела... Теперь она дряхлая старуха, Альбус... Ньют плюхнулся в кресло и пару раз всхлипнул, размазывая рукавом сопли. - Ничего не понимаю. Объясни всё по порядку! - Ну, Том мне сказала, что эта накидка меня защитит, что она зачарована на неразрушимость. - Ткань? На неразрушимость? Никогда о таком не слышал. И она не утратила эластичность? - Нет. Но порвать её нельзя. И прорезать. Меня дважды ударили макуауитлем. Ощущение как от дубины, но порезов нет. Альбус, ты же хотел по порядку? - Молчу-молчу. Рассказывай, мальчик мой... кхм... Ньют. Я так понял, дело было в Америке, судя по этому слову? - направил разговор старый политик. - Да. В Мексике. Меня эта накидка и в самом деле выручила. То, что с ней что-то не так, я почувствовал сразу. Ну... Не сразу, а когда зарезали на алтаре первого маггла. Представляешь, Альбус? Нас загнали на пирамиду и начали резать как куриц! Только на алтаре. Их жрец носил на себе человеческую кожу, Альбус. И он вскрывал грудь, вынимал сердце ещё из живых. Оно билось в его руке, истекая кровью! - Ньют был близок к истерике. - И вот тогда-то я понял, что с этой накидкой что-то не так. С каждым убитым я становился сильнее. А потом выяснилось, что ещё и помолодел! Я впитал в себя жизни нескольких десятков человек, а может быть сотен - пока я добирался до обжитых мест, много раз чувствовал прилив сил: поймает ягуар обезьяну, а я это чувствовал! Только тогда я не знал, что всё не просто так. Скамандер встал, подошёл к столу и бесцеремонно набулькал себе в кружку алкоголя. Дамблдор как раз пил чай с мармеладом, когда к нему ворвался этот истеричный тип. Вот чайную кружку Скамандер и взял. Он опрокинул содержимое залпом и закинул в рот мармеладку. - А что Том? - Том? Какой Том? Ах, Том! Да-да. Мы стояли на пирамиде, а она улыбалась. Злобно так, но довольно. Уверен, что её одежда тоже какая-то непростая, ведь когда с неё попытались сорвать её, как и с остальных жертв, она только заулыбалась. Скамандер налил себе ещё кружку чего-то крепко алкогольного и пил отхлёбывая как чай. - Она оторвала руку тому здоровяку. Нас с ней оставили напоследок, ведь только мы были волшебниками. Я уверен, она могла спасти всех этих маглов, но не стала, потому что впитывала их жизни так же как и я... Ньют нервно сделал большой глоток. - На пирамиде было всего трое жрецов - двое подготавливали жертв, а один резал... - А почему никто из магглов не сопротивлялся? Не попытался сбежать? Империо? - Нас опоили. Том дала мне противоядие, так что я был в сознании. Но притворялся, делал вид, что покорен. А сам впитывал их жизни и молодел, становился сильнее. Смотри, Альбус. Магозоолог сжал кисть и подлокотник треснул под давлением его тонких пальцев - помолодев он здорово похудел. Дамблдор только поморщился, но не стал ругать стремительно пьянеющего гостя-истеричку. Ему хотелось дослушать историю. - А потом она разорвала всех троих на части! Никакой магии, голыми руками! Правда, имела место частичная трансфигурация. Ты мастер, но не уверен, что смог бы так же: она мгновенно превращалась, то в василиска, то в нунду. - Прости, что перебиваю. А почему она не пользовалась магией? - Там на вершине из-за алтаря всё бурлило так, что страшновато магичить. Я бы тоже не решился. И колдуны тамошние не решились, только в ягуаров превратились. Ну и Том тоже. Только она и сильнее, и быстрее оказалась. Скамандер ещё прибухнул. - А потом она швырнула оторванные головы в толпу, собравшуюся внизу. Они не поднимались, ждали нас внизу с копьями наготове. Не только копьями, конечно. И луки были... да чего только не было. Даже кремниевые ружья. - И не поднимались к вам? - Том сказала, что они не могут. Запрет. Только несколько жрецов могут подниматься на эту пирамиду. Вернее, подняться-то все могут, но только те трое могли спуститься, а остальные должны подняться дальше, навстречу Солнцу... - То есть умереть на алтаре? - Именно. - И как же ты выбрался? Аппарировал? - Именно. Только я не смог. Там антиаппарационный барьер не слабее чем в Хогвартсе. А она, Том, смогла. Схватила меня подмышку и аппарировала. Это было жутко, Альбус. Я боялся расщепа, но Том удержала меня. - Сквозь барьер? - Да. Это была какая-то необычная аппарация. Думаю, что так делают домовики. Или вон, твой фамильяр. Феникс на жёрдочке недовольно закурлыкал, и Дамблдор сказал ему: - Ну, это лишь предположение. Ты, Фоукс, конечно, уникален. Люди так не могут. - Ощущения и в самом деле иные. Я же магозоолог и не раз испытывал на себе аппарацию с фениксом. Но не через барьер. Думаю, что всё дело в нём. Том его буквально разорвала, проломила как взрывопотам плетёную изгородь. Кружка опустела и Ньют Скамандер опять наполнил её алкоголем. Сел в кресло. Отхлебнул. - А дальше? - Дамблдору надоела затянувшаяся пауза. - А дальше я полетел в обжитые места. Я свою одежду не бросил, там же у меня карманы с расширением. Только чары выдохлись из-за свойств каменного мешка... - Всё вывалилось наружу? - Дамблдор проявил научный интерес. Он нигде не встречал описаний подобных опытов. - Нет. Просто стали недоступными. Том помогла, как-то восстановила чары. Я не думал, что такое возможно. Думал что все вещи потеряны, но нет, всё оказалось целым. Достал метлу и полетел в обжитые места. - А Том? - Осталась там. Сказала, что какие-то дела остались, - Ньют осушил кружку. - И как ты думаешь, какие? - Дамблдор отодвинул в сторону бутылку, пока ещё гость-алкаш не отрубился. - Ну, судя по тому, что она обернулась в нунду и рванула назад, к пирамиде, вряд ли там кто-то выжил... - Почему ты так думаешь? Что может одна волшебница против целого поселения? - Чемодан, Альбус. Мой чемодан! Она прислала мне его с совами. Его отобрали, когда меня схватили. А теперь он снова у меня, - Скамандер потряс артефактом, едва не свалившись с кресла. - А что ты хочешь от меня? Чем тебе помочь? Я право не знаю, друг мой. Тёмная магия не моя специализация... - Изучи эту накидку. А лучше просто сожги адским пламенем! Нет. Не жги. Это единственный шанс вернуть Порпентине молодость. Разберись, Альбус. Пожалуйста! Дамблдор не ответил, а лишь покосился на свёрток. Прикасаться к нему он не хотел, боясь резко постареть. Волшебник помолчал какое-то время, а потом предложил: - Как я уже сказал, это не моя область, но у меня есть знакомый в Отделе Тайн, который, я надеюсь, справится. - Очередной мистер Смит? - Да нет, у этого есть и имя, и фамилия. Август Руквуд. Это в области его интересов. - Там чего только не намешано, - Ньют брезгливо указал кривым пальцем на свёрток. - Больше половины символов мне неизвестно. Я даже не могу сказать, из каких стран они происходят. А другие, обычные, наши, так сплетены, что не должны работать. Не удивляйся, я пытался разобраться. И жена моя пыталась. Мы обращались к её коллегам в Америке, но никто ничего не знает. Никто не понимает, как это накидка работает. - Я разберусь, маль... мой старый друг. Сделаю всё возможное, - пообещал Дамблдор, глядя алчным взглядом на свёрток. - Альбус, нужно найти эту Том. Без неё мало шансов. - А ты уверен, что это её работа? Может, она не создавала накидки? - Я думал об этом. Много аргументов против: зачем отдавать мне такую ценность? Зачем привязывать ко мне? Её одежда обладала какими-то такими же зачарованиями. И самое главное: когда она пыталась устроить жертвенник в нашем месте заключения, то начала рисовать символы на стенах. Я запомнил несколько. Так вот, они есть и на мантии... - ...и они их тех, которые никто не опознал, - догадался Дамблдор. - Именно. Она создала этот артефакт, я уверен. - Ньют, друг мой. У меня есть к тебе просьба. Я хотел бы посмотреть твои воспоминания. В твоём рассказе много странностей, я бы хотел сам всё увидеть... - Не выйдет. Уже пытались. Этот период заблокирован. - Никогда о таком не слышал. Не вся память, а только этот период? - Целители сказали, что это скорее всего из-за того пойла, что влили в меня индейцы. - ...а Том дала тебе противоядие, - напомнил Дамблдор. - Может и из-за него. Это не так уж и важно. Важно другое - я едва не сошёл с ума, когда опытные менталисты попытались посмотреть те самые события. И это при том, что я им сам помогал, а не противился. - Хм... Очень странно... Ты позволишь? - Дамблдор достал бузинную палочку. - Я знаю интересные диагностические чары... - Полностью тебе доверяю, - сказал Ньют Скамандер слегка пьяным голосом, и Альбус Дамблдор приступил к опытам. В полном доверии он и не сомневался, ведь то виски, которое хлебал гость, на четверть состояло из елейной смазки Георгия Льстивого.***
Науатля, языка ацтеков, Том Риддл не знал, поэтому обратился к дикарям на всех известных ему. Они стояли напротив не решаясь вступить в бой, но корчили злые рожи и тыкали в сторону чужака копьями. Расстояние оставалось приличным, так что Том не воспринимал эти дёрганья всерьёз. - Мне нужна моя лодка, понимаете? - повторил он на испанском. На вас мне плевать, а вот лодку - отдайте! Они не понимали и ситуация виделась как патовая. Убить сотни людей ради лодки? Жалости к индейцам Том не испытывал, но и себя уважал. Недостойный человека со здоровой психикой поступок. Вот тот Волдеморт, который "дерзкий пацанчик", пожалуй, даже разговаривать не стал бы, сразу принялся бы убивать. Только вот это глупо не только с точки зрения морали, но и тактики: местные тоже кое-что могут. Кстати, вон они уже тащат свои золотые щиты. Видимо, по-хорошему не понимают! Том мгновенно аппарировал к щитоносцам и отобрал у них артефакты, спрятав в кольце, а их носители отделались простым оглушающим. Если один раз застали его врасплох, это не значит что позволено провернуть трюк повторно. Он помнил, что всего должно быть пятеро, и быстро огляделся. Оставшуюся троицу выдали соплеменники - они расступались, освобождая пространство для атаки. Не заметить такое нельзя, и ещё три щита попали в кольцо. Потом была короткая потасовка, в которой нагвалям быстро напомнили, почему европейцы их легко вытеснили в джунгли: волшебная палочка дарит неоспоримые преимущества в волшебном бою. - Трепещите передо мной, мешика, падите на колени, - это не просто слова. Это проклятье, слова силы, которым Том Риддл научился ещё в детстве. Он скрестил заговоры сибирской ведуньи, чьи заметки прочёл когда-то, с магическими практиками шаманов и практикой мантр монахов бон. Эта магия не популярна в Европе потому как не имеет быстрого эффекта, но у неё есть несколько неоспоримых преимуществ: можно воздействовать без прямого контакта с объектом, как тот же сглаз, одна из слабых разновидностей. А ещё её можно применять и вовсе не к объектам, а к абстрактным понятиям. Так, ещё пользуясь только слабой версией заговоров, Том Риддл проклял своё имя и должность преподавателя ЗОТИ - вполне себе абстрактные вещи. Роду Блэков тоже досталось, хотя там объекты вполне себе материальны - волшебники и волшебницы со вздёрнутыми носами. Но всё-таки проклинал он не их лично, а именно абстрактный род. Естественно, сразу эта магия не подействовала, какое-то время Тому пришлось пошвырять самых дерзких нагвалей. Ну, чего уж лукавить - и побегал тоже, всё-таки профессиональные людоловы, только вот с аппарацией они незнакомы, а потому терялись, когда противник исчезал и появлялся у них за спинами. Пришлось повторить проклятье ещё в нескольких формах, прежде чем первые признаки его работы стали заметны. Индейцы стали покладистей, перестали кидаться на пришельца, но о ни о каком "покорстве" речи не шло. Такая уж эта магия, медленная, не ломающая, а лишь подталкивающая к воплощению желаний колдуна. Дело пошло на лад, когда толпа раздвинулась и восемь здоровяков вытащили паланкин со сгорбленным стариком на нём. Люди падали перед ним на колени и истово стучали лбами о землю или камни - кому как повезло. - Чужеземец! Ты убил верховного жреца Уицилопочтли, бога войны и штормов, - старик говорил на хорошем испанском, гораздо более чистом, чем у Тома. - Теперь некому упросить Мештли указать нам на приемника погибшего нагваля. Люди мешика растеряны. У тебя есть предложения? - Мне нужна моя лодка... и ваши книги. Никаких предложений для вас у меня нет, - на всякий случай Том наколдовал щит вокруг себя. Всё-таки дерзит. Но проклятие уже работало, потому старик продолжил: - Обычно, преемник приносит в жертву предыдущего жреца... А прошлого убил ты, - намёк старикана был более чем прозрачным. - Ни-за-что! - отчеканил европеец. - Выбирайте достойного сами, но я не поддамся. Пусть расчленит предыдущего жреца на алтаре, его труп ещё не остыл, наверное. - Я чувствую, что твоими устами говорит сам Мештли-Уицилопочтли, - сказал старик и перешёл на науатль. Судя по поминанию этого бога, народу он сказал что-то подобное же. Они, так и стоящие на коленях, отбивали поклоны при каждом произнесении священных имён. - Народ согласен, - каким образом старик заключил это - непонятно. Имел место его монолог, без обратной связи. Хотя, он может оказаться легилиментом и сам прочёл ответ "в сердцах людей" - волшебная сила в нём есть. - Но они хотят, чтобы ты указал на преемника. Поразмыслив о том, какой может быть подвох у этой просьбы, Том Риддл ткнул в первого попавшегося индейца с даром и сказал: - Вот он справится. У него взгляд как у того, прошлого. С безуминкой и кровожадностью. - Это сын предыдущего жреца. Вижу, в этом не совпадение, а волю бога войны! - старик опять сказал эту фразу на двух языках. Народу нравилось решение. Осталось расчленить труп, предварительно найдя его голову, которую Том, обладающий мощным телом, зашвырнул аж в джунгли. Может её уже дано зверьё прибрало и гложет? К счастью, вслух он этого не сказал, а читать мысли старикану не позволил. Сами же индейцы до такого не додумались, и дикарь с горящими придурью глазами полез по лестнице расчленять то, что осталось от отца, на алтаре. Народ внимал жадно, с надеждой. Все пялились пристально, пока молния не ударила в придурка. Небо было чистое, ни единого облачка, потому выглядело это странновато, но волшебно. Точнее, божественно, ведь новый жрец не погиб, даже сознания не потерял, а только вознёс сердце предшественника к небесам, а после принялся его пожирать. Народ одобрил и ликовал, а потом уже официальный жрец что-то крикнул на науатле и все плюхнулись на колени. Стоять остался только Том и тот старик в паланкине. Точнее, он сидел, но прямо, не склонил головы. Придурок на пирамиде что-то проорал, тыча в Тома, но старик сказал ему что-то насмешливое, чем и заткнул оруна. - Вызывал тебя на бой. Мол, так положено по правилам. Я сказал, что тогда пусть сразу выбирает преемника, потому что отца он боялся, а ты ему башку оторвал очень быстро, - пояснил старик, который так и не назвал ни имени, ни должности. Впрочем, Тому это не было интересно: - Лодку вернёте? И книги ваши покажите. Где эта ваша золотая библиотека? - Нет никакой библиотеки. Это придумали жадные испанцы, - грустно сказал краснокожий. - Всего у нас было три золотых книги, я тебе их покажу. Но это просто старые легенды, не знаю, зачем они тебе понадобились. Книги и в самом деле оказались местной версией Пополь-Вух, сказания другого мезоамериканского племени, киче. Зато вождь, видя разочарованное лицо Тома, отвёл его в комнату трофеев, где охочий до знаний европеец сумел развернуться: многое, считающееся утраченным, вдруг нашлось: индейцы прикарманили у поверженных противников множество сокровищ. Ценным они это не считали, своего рода зал славы, хоть внешне и похож на комнату-свалку забытых вещей в Хогвартсе: откровенный мусор лежал горами вперемежку с артефактами, книгами, доспехами... Да чего тут только не было! И Том многое заберёт. По праву сильного. Сильного не только магически и физически, но и почитаемого - его заклятье уже пустило корни в сердцах кровожадного племени. Вот такая она полезная, магия проклятий! Жаль только, что работает избирательно и требует эмоционального подъёма, близкого к нервному срыву - часто такое не сотворишь, да и результат не гарантирован. Том сомневался: эта сокровищница открылась перед ним благодаря его словам силы, или обычаи и так были бы истолкованы в его пользу? Да, такая вот она, магия заговоров и проклятий - её результат не отличить от случайности. Можно сказать, что слова просто напросто сдвигают вероятность, но не действуют активно. Но вот что сказать, чтобы прогнать чувство, будто Лорд Волдеморт что-то забыл? Какое зелье выпить? Вроде память Скамандеру поправил... - Точно! Накидка ритуалиста! - хлопнул он себя по лбу. - Удрал паскудник в чужом платье! Только где его теперь искать-то? Метка, поставленная на руку, показывает, что он уже за три сотни миль отсюда. Нет. Не сейчас, никуда он не денется и не скроется. Можно отложить на потом. Не дурак же Ньют, чтобы рассказывать кому-то о том, как помолодел? И за меньшее вырезали целые рода. В Британии так и вовсе за обладание таким артефактом отправят целоваться с дементорами. Так что - не к спеху.