(Пред)смертный жребий

Маленькая девочка в костюме шута дрожащим телом прижалась к холодному покрывалу своей высокой кровати кислотно-яркого цвета. Временами продолжая тихо всхлипывать, она бледными руками сжимала твëрдую ткань в руках, и даже кругловатые, большие зрачки дëргались в опухших, но всё таких же очаровательных глазах с зрачками сине-красных оттенков. Казалось, что Помни вот-вот может сойти с ума, но казалось ли? С такими мыслями та по привычке прикусила мягкие влажные губы, которые не раз уже подвергались кровоизлиянию. После нескольких дней голодовки они казались сумашедше-сладкими, что хозяйка комнаты едва ли сдерживалась, чтобы не съесть свои части тела. Голоданием Помни хотела добиться потери сознания, надеясь, что хоть так она избавиться от чертовски бесячего и весëлого мира вокруг. Да, это всё так же для неë был длинный кошмарный сон, и она не хотела принимать даже другие варианты того, что на самом деле произошло, почему же она тут оказалась. Рагата, Кейн и другие уже достаточно давно говорили, что такие мысли могут привести к сумашедшию, и ставили в яркий пример Кауфмо, который продолжал медленно гнить в мокром, слизком и неизвестном для Помни подвале. Но девушка же всё ещё тут. Она же всё ещё не сошла с ума, хотя думает о реальности четверть каждого дня, проведëнного в Цифровом Цирке. Цирке Боли. Ей всё ещё хотелось спать, есть и жить нормальной жизнью, она всё ещё не сдалась! Не значит ли это, что она вовсе не должна тут находиться? Девушка не знает. Не понимает, почему именно она. Слышит шаги за дверью, и быстро стирает солëные дорожки воды с милого лица. Хотя понимает, что вряд ли сможет этим скрыть свою печаль. Надеется, что это просто жители виртуального мира идут в свои обители, но вновь разочаровывается в своих маленьких догадках, когда звон слышится в её тëмной деревянной двери кофейного цвета. «Кто там?», - спрашивает девушка. «Э..Это Гэнгл»,- девушка была удивлена. Лишь тихое и писклявое «Входите!», — выкрикивает Помни. В почти разрушенную комнату входит, ожидаемо, Гэнгл. Худощавая девушка, уже давно попавшая в мир Цифрового Цирка. К несчастью или же наоборот, никто ещё не видел её лица, только те маски, что она носила, наверное, даже ночью. Пока её маску Комедии не начали специально ломать, и большинство времени та ходила опечаленной, прямо как и сейчас. Гэнгл обычно не часто общалась с здешними пленниками. Слёзы застыли на её «лице», и лëгкое тело понеслось мигом к кровати Помни, что та резко вскочила с места, всё ещё протирая лицо рукой. «Гэнгл? Что случилось? Ты.. В порядке?», — сразу несколько вопросов задала младшая. «Они.. Опять разбили мою маску Комедии», — плача, показала та сломанную вещь, которую не так давно склеивала из найденных остатков клея и скотча сама Помни. «Ох.. Бедная. Это опять Джекс?», — спросила шут, беря поданную вещь в свои руки, параллельно подходя к своему исписанному чëрным маркером столу, на котором нашла новую порцию клея и скотча. Хотя бедной она считала всё же себя. «Наверное, стоит попросить супер-клей у Кейна, в таком случае», — положив все вещи кроме маски обратно, вновь сказала Помни, когда Гэнгл проигнорировала её вопрос. Вторая рассматривала комнату черноволосой, увидев сущий и большой бардак. Обои на стенах местами разорваны, будто кошка на них висела, решив побаловаться. Цветочное растение, что ранее стояло на подоконнике с видом на не безграничную вселенную, лежало на полу, рассыпавшись и пачкая его. Почти всё, до чего можно было дотянуться маленькой девочке, было измазано то чëрными красками, то изрисовано того же цвета маркером. Лишь одеяло карминово-красного тона указывало на некую женственность, хотя вовсе и не Помни его выбирала. Похоже, та даже не старалась скрыть своё подступающее сумасшествие, а помещение само по себе стало напоминать бывшую комнату Кауфмо, чьë лицо на двери, как кстати, сейчас перечëркнуто винным крестом и напоминает больше цвет крови. Бледное, дрожащее тело дëрнулось от холода. Тот шëл из открытого на распашку окна, с того ли́ли (глагол) теперь ледяные струи ветра. Несмотря на такую страшную картину, открывшуюся в комнате такой «весëлой» девочки, как Помни, виду за окном ничего не мешало быть прекрасным. Зелëная и цветущая трава оттенка сладкой мяты, переливалась на уходящем солнце, а потоки прохладного воздуха продолжали колышить любое растение на природе. Небо из звëздного синего превратилось в тëплое и персиковое, сладкое и розовое, такое бесконечное. Бледно-жёлтая луна восходила с другого конца небес, пока ярко-апельсиновая звезда, какой её обычно рисуют дети, отступила назад, давая волю началу обычного, но необычайно красивого вечера, который жители парящего острова встречали ежедневно, не ценя такую драгоценность здешней природы. Где-то не так далеко стоит большой дуб (каких в окрестности много), у которого так же резвилась над ветром мягкая листва, отдаваясь блеском небесных тел. Облака становятся ягодно-румяновыми, паря над большим пространством меж земли и неба, и до них хочется протянуть руку, словно это звëзды, исполняющие самые восходящие в поток невозможного, мечты. Кругом хочется лишь видеть бабочек, которые веселятся на свежей яркой поляне, летая повсюду, пока не дойдут до пустоты, но их тут нет. Тут нет насекомых. А за всей этой безгранично-обворожительной картиной лета скрывается пустота. Сущая пустота, сковывающая весь остров вокруг. Пустота — это лишь незакоченная мысль ненастоящего мира, который притворяется безобидным и милым, пока ты не станешь для всех кругом врагом. Даже для самого себя. И пустота — это, возможно, даже не выход. А если и выход, то только для того, чтобы понять, что дальше нет ничего. Когда-нибудь, вы исследуете все места вокруг, и неожиданно всё станет таким скучным, что вы начнёте сходить с ума. Все, кто сюда попадают, рано или же поздно почувствуют эту участь. Все приходят сюда уже психами. Время только покажет вашу стадию болезни, от которой, увы, нет лечения. И вы становитесь монстром. Беспощадным, ненавидящим всё живое. Но есть ли в этом мире кто-то живой или тут все мертвы? Может, вы даже не были никогда живы? Вы просто привыкли упрощать задачу и не думать о том, от чего будут страшные последствия. Но есть ли смысл ограничивать себя в мыслях о реальности и выходе, если вы всё равно сойдëте с ума? То время, что вы находитесь на ранней стадии сумасшествия лишь продлевает ваши муки. Что на самом деле происходит с теми, кто дошёл до пика? Всё ли так, как нам рассказывают? Это всё игра, не так ли? Никто тут ни живой, ни мëртвый. Иначе как объяснить то, что пленники начинают выбиваться из системы, то и дело временами лагая? «Пойдëм», — в какой-то момент подошла к плаксе Помни, удерживая ту за тонкую руку. И это выглядело немного смешно, смотря на то, что Гэнгл существенно выше самой Помни. Первой ничего не оставалось, как последовать за знакомой, к, скорее всего, Кейну. Оказавшись в Центральном большом зале, Помни где-то эхом прокричала: «Кейн! Помощь нужна!», — и, конечно, никто не объявился. Тот, скорее всего, сейчас может разговаривать с Луной, либо ужинать с Пузырьком, поскольку других дел в его отсутствие в Цирке она не замечала. Проверив все двери на первом этаже зала, решили снова вернуться в коридор комнат для актëров Цифрового Цирка. Проходя вдоль одинаковых проходов, Помни и Гэнгл временами пытались найти тему для разговора, ведь тишина была непривычна для ушей. Когда речь зашла о других моделях Цифрового Цирка, Помни уныло опустила голову вниз, понимая, что не хочет говорить об этом, но иногда добавляла что-то в разговоре. Они так и шли по коридорам, пока вдруг Помни не пришлось остановиться. А вернее упасть, ведь она врезалась ни в кого иного, как в бесячего её парня, из-за которого они сейчас и ищут Кейна, между прочим. «Ай!», — быстро вскрикнула тëмноволосая, схватившись за голову, когда упала на спину, пока не почувствовала холод… На коже под костюмом шута. Какая-то жидкость будто разлилась по телу и испачкала костюм, и Помни зло подняла взгляд на «виновника» проишествия. Перед очами предстал образ совершенно простого, но до жути высокого сиренево-волосого парня, цвет которых был ровно таким же, как аметист. Нежно-вишнëвый комбинезон приятно сидел на длинном теле, и симпатичное лицо с интересом рассматривало упавшую, пока милые зрачки то и дело показывали в себе усмешку, которую Джейк скрывал. «Стоп, это что, вино?!», — всё же решила удивиться девушка, резко поднимаясь на ноги. «Ну-у.. Да. А разве что-то не так?», — спросил было парень, щуря чëрные, точь в точь как уголь, нервные глаза. «Кстати, между прочим, из-за тебя я пролил почти половину бокала, а я так дорожил своим поощрением!», — продолжил он, жалуясь. «Ты ах¥ē∆?», — кладя руки на пояс, спросила Помни, пока знакомая всё ещё молчала, то ли от страха, то ли потому, что сказать было нечего. «Какое Ñ壥¡ поощрение? Придурок! Испачкал мой костюм, не по правилам ēbã©H¡©h алкоголь, не извинился, испортил настроение и ®āzEbà£îL маску Комедии Гэнгл! И не стыдно тебе?» «Ну насчёт вина я бы поспорил. Я сам ему предложил», — вдруг появился из-за его спины Кейн, пока рядом летал Пузырëк. «Да-да! Так что не злись, кукла. А насчёт испорченного костюма, ты сама на дорогу не глядела!», — начал включать роль «правильного» Джекс, пока у самого в глазах черти плясали, то и дело вызывая отвращение у упавшей. «С чего бы тебе вообще стали вино предлагать?», — спросила неожиданно Гэнгл. «С того, что я благополучно выполнил свою..», — не успел тот ответить, как Кейн щëлкнул пальцами в чëрных перчатках и человек пропал, растворившись прямо в воздухе. «Думаю, хватит ему на сегодня вина. Слишком много чепухи несёт», — сказал в своё оправдание Кейн, допивая напиток из сервиса самого спокойного пленника. Начал уже уходить, как Помни вспомнила, что они его и искали. «Стойте! Да подождите, bL¥@t#», — крикнула она вслед, пока тот не остановился. «Нам супер-клей нужен!», — предварительно помахав разбитой маской, а точнее её частями, стараясь ещё районе уронить, воскликнула Помни. Кейн снова начал уходить. «Вот урод», — шëпотом прошипела тëмноволосая, как вдруг прямо на голову ей прилетела твёрдая баночка с клеем. «Ауч», — произнесла девочка. «Ну-у.. Теперь у нас есть клей», — дополнила та, и жительницы Цирка направились в обитель Гэнгл. Помни продолжала что-то лепить из сломанной маски своими тонкими ручками, пока худощавая фигура рядом с печалью в глазах наблюдали за происходящим. «Ну вот.. Мы никогда не сможем починить мою маску Комедии.., — тихо сказала Гэнгл, не сдержавшись, и начала плакать, когда клей вновь заскользил по маске, едва не развалившейся, и от того Помни от усталости простонала. «Думаю, лучше было попросить Кейна полностью починить маску, а не просить дать нам клей», — Помни протëрла свои руки влажным полотенцем, и отвыкла от работы. Части предмета были плотно сомкнуты между собой, но капли от клея продолжали сохнуть на краях сломанных частей, и это видимо уже было не исправить. Гэнгл пальцем провела по клею на маске, и по привычке облизнула. «Чëрт, горькое..», — прошипела она, вмиг убирая ладонь ото рта. «Вот это да», — намеренно закатила глаза младшая, удивляясь глупости, что сотворила знакомая. «Ты в этих масках вообще хоть что-то видишь? Сними и всё», — Помни протянула запястье к лицу старшей, но та вмиг отпрянула. «Вижу я всё», — ответила она. «Просто.. Просто.. Ох, я опять забыла», — соврала она. «Эм. Ладно, ладно. Не снимай, только не задумывайся о всяком, мне кажется, твоя голова не переджит нагрузки», — ответила Помни, мысленно говоря: «Конечно, я не считаюсь» # В тëмной комнате, освещëнной только светом от ноутбука, продолжала показываться запись. За столом, на котором скопилась пыль, сидели двое мужчин, наблюдали поведение самых психически неуравновешенных девушек, которые продолжали о чëм-то спорить, пока что не подозревая, что за ними кто-то может смотреть. «Напомни, зачем мы это делаем?», — спросил Джейк, продолжая глядеть на экран монитора, который показывал комнату Гэнгл и Помни. Камера неожиданно запикала, и девушки посмотрели прямо на неё. Помни кинула в ту маску, и та вновь разбилась на части, пока девочки паниковали. Они выбежали из комнаты в замешательстве. «Вот чëрт», — но камера продолжила показывать комнату Помни, и там она, к счастью, была спрятана намного лучше. «Мы делаем это потому, что наша маленькая Помни пытается найти выход из бесконечной тюрьмы, и в будущем мы хотим её как следует проучить, разве нет?», — совершенно спокойно ответил Кейн. «BL¥ÁT#»