Мир Мечты

ПОВ Деймона к 6 главе «Мечты любой леди», его взгляд на жену с Караксесом. Деймона многое удивляет в жене, включая её рассуждения о политике (и он чувствует, что за этим кроется какая-то тайна), но её отношения с драконом Караксесом — это всё же особая статья. С самого первого дня их знакомства и до прибытия на Драконий камень она поразительно легко находит с ним общий язык, притом Караксес охотно ластится к ней и всячески демонстрирует своё расположение. Они вообще ведут себя как близкие друзья, и Деймону приятна их дружба, хотя он до сих пор не может до конца уложить её в голове. Все его знакомые женщины до Реи драконов либо боялись, либо на них летали. Мисария единственная не убежала в ужасе, когда он прижал её ладонь к Караксесу, но после предпочитала находиться на большом расстоянии. Рея же Караксеса гладит, обнимает во всю длину рук, прижимается к морде совсем близко от пасти и, кажется, даже в спальню бы его пустила, если бы он по размеру пролез. Деймон Караксесу доверяет. Постоянно чувствует с ним связь, может позвать на помощь на расстоянии и неоднократно убеждался, что дракон чрезвычайно умён, чуток и бесстрашен. Но все равно, когда ранним утром, едва открыв глаза, Деймон видит свою жену на балконе прижавшуюся к драконьей морде, у него ёкает сердце. Рея такая… маленькая, такая хрупкая по сравнению с громадным красным зверем. Да у него зубы в половину её роста! Правда, при ней он их мудро не показывает и вообще старается ничем не пугать. Но Деймон-то помнит, насколько это свирепое и опасное существо. А Рея ему доверяет. Так же, как и самому Деймону — без оглядки. После того, как они разобрались с её страхом, связанным с шеей, она и вовсе расслабилась. Деймон всё ждёт, когда ей станет легко настолько, чтобы мимоходом потрепать мужа по волосам или как-то ещё игриво себя повести, но и без этого её поведение ему нравится всё больше. Он просто чувствует, что его Рея — в действительности очень улыбчивая и жизнерадостная маленькая женщина, и считает своим долгом дать этой её стороне раскрыться полнее всего. Ведь потом такими же жизнерадостными будут расти и их дети. На мысли о детях губы Деймона сами собой расползаются в широченной улыбке. «У нас будут дети! — в очередной раз восторженно думает он. — Темноволосые или беловолосые — не важно, главное, что свои, рождённые на Драконьем камне. И из Реи получится очень ласковая мама, раз уж она так и меня, и взрослого дракона заглаживает…» Ему нравится представлять Рею в утреннем свете с младенцем на руках или себя вечером в кресле с утомившимся за день мальчишкой на коленях. Его любимая мечта — и вовсе, чтобы Рея, как ей нравится, сидела на одном его колене, а их дочка — на другом, и он прижимал к себе обеих. Почему-то в этой мечте ему ясно рисуется именно дочка и очень хочется оказаться Видящим раз в жизни хотя бы в этом вопросе. Помечтав, однако, он обрывает себя и, потянувшись, встаёт с постели, чтобы присоединиться к Рее на балконе. Караксес замечает это в тот же миг и, по-видимому, начинает особым образом урчать, потому что Рея вздрагивает, но не отстраняется от него. Деймону малопонятно, что же делает это урчание с ней, но она реагирует очень остро и может кончить даже от него. Правда, как раз это в планы Деймона сегодня не входит: у Реи, в конце концов, и муж есть! Так что он вмешивается, спрашивая: — Ты никак изменяешь мне с моим же драконом, Рея? И наслаждается тем, как всё же смущается от его появления жена, как замечательно розовеет её белая кожа. Это хочется разглядеть поближе, потому Деймон поднимает жену за талию и укладывает на любезно подставленную поближе морду дракона. Да, вот так видно идеально. И Рея идеальна — с разливающимся румянцем, отрывистым дыханием, выразительно приподнимающим и опускающим её грудь с аккуратными розовыми сосками, и… с влагой между бёдер. «Моя девочка, ты уже так сильно хочешь?» — мелькает в голове у Деймона. Следом вспыхивает желание взять Рею немедленно, вставить сразу на всю длину… И ведь ей наверняка понравится тоже!.. Но воспоминание о вчерашнем смущённом «мне недостаточно» его отрезвляет, так что он решает никуда не спешить, тем более что Рея демонстрирует то же желание, закрывая глаза. Это подарок — её обнажённое тело в первых показавшихся солнечных лучах, и Деймон принимается целовать и ласкать всё, что видит перед собой. Настоящее пиршество! И зацеловать её хочется всю, но опустившись до низа живота, Деймон останавливается, вдруг вспомнив, что на дальнейшее ему разрешение не давали. Какая-то… нелепая и странная причина. Непонятное «будет слишком хорошо» и чуточку более разумное «не смогу отстраниться». Он дал ей тогда слово, что делать этого не станет, явственно услышав в голосе страх. И теперь пожалел. Очень-очень хочется коснуться ниже, доставить удовольствие, от которого на памяти Деймона стонали и всхлипывали многие его женщины. И ведь Рее тоже понравится! В этом он не сомневается. Однако после… Одна неожиданно трезвая мысль о том, что Рея из-за этого нарушенного слова может перестать ему в постели доверять и начнёт зажиматься, — и чаша весов склоняется в пользу «нет». «Не сегодня». «Нет, я дождусь, когда ты сама меня об этом попросишь, моя любимая девочка», — принимает решение Деймон и начинает покрывать поцелуями гладкое бедро. Это тоже приятно, как и вновь вернуться к очень нежной коже груди, потереться о неё щекой. Но и на душе у него легко, благодаря сдержанному слову. А тут ещё и Рея стонет: — Как мне хорошо!.. — отчего табун мурашек пробегает по его позвоночнику. Быть тем, кто делает с ней такое. Кому она доверяет себя. Её слова — приятная оценка стараний и неплохой повод для небольшого разговора. В том числе и о Караксесе, который, как Деймон видит, тихо млеет с полуприкрытыми глазами и глубоко вдыхает их общий запах, продолжая низко урчать. В отголосках эмоций дракона, доносящихся до Деймона по их мысленной и, безусловно, магической связи, довольно отчетливо ощущается звериная гордость — за то, что ему, дракону, доверили любимую женщину наездника на себе подержать. Да ещё и возможность понаблюдать с такого близкого расстояния за тем, как им обоим хорошо, подарили! Деймон рад, что дракон так доволен, и улыбается, когда Рея принимается гладить морду Караксеса по обе стороны от себя ладонями, а тот блаженно полностью закрывает глаза и начинает понемногу раскачиваться в такт поглаживаниям. «Мне ещё не приходилось трахать женщину на драконе, чтобы при этом был рад сам дракон», — мелькает в голове у Деймона, но ему нравится доставлять удовольствие сразу двум самым дорогим на свете существам. И он берёт Рею. Легко — она влажная уже давно, и при этом остаётся достаточно узкой, как бы сильно он не трахал её до этого — замечательная особенность её тела. И Рея стонет! Так довольно и сладко, что это отзывается в его груди и члене, но Деймон сдерживает себя: они только начали. Караксес услужливо опускает голову ниже, чтобы Рее не приходилось так уж сильно цепляться ногами за поясницу мужа в попытке удержаться на драконьей морде, и Деймон видит совершенно отчётливую улыбку на этой самой морде. А затем и одобрительно прищуренные глаза с вертикальными зрачками. Ему кажется, если бы Караксес умел говорить, это прозвучало бы как: «Давай, наездник! Всё для тебя», — и признательно улыбается дракону в ответ. А затем начинает двигаться внутри Реи, завороженно наблюдает за тем, как покачивается на каждом толчке её грудь с заострившимися сосками, слушает, как Рея срывается на многословные описания того, как сильно ей хорошо, чередуя фразы на общем и валирийском языках, — она очаровательна в такие моменты. А потом видит, как она кончает с громким стоном, выгнувшись на драконе, и думает, что стоит остановиться, но Рея, переведя дух, очень быстро подстраивается снова под его толчки, и он решает повременить и лишь замедляет темп, а потом, на пробу, понемногу прибавляет снова. Удивительная Рея надёжно отвлекает его от мыслей о собственном напряжении, в душе Деймона просыпается азарт: «А ещё раз ты так сможешь?» И она может, отчего он расплывается в широченной улыбке от уха до уха. «Так-так, вот ты, оказывается, у меня какая, моя девочка…» Ему в прошлом попадались женщины, способные кончать несколько раз подряд, лишь с небольшими перерывами, но до сего утра он не подозревал, что и Рея из их числа. Тем временем, она кончает снова. Деймон, снова замедлившись, высоко поднимает брови и слышит от Караксеса звук, напоминающий драконью версию хихиканья. Дожили: над ним, пусть и старательно тихо, смеётся собственный дракон. Деймон укоризненно качает головой, отвечая на хитрющий взгляд Караксеса, закатывает глаза и прибавляет темп. Хочется всё же кончить тоже. На его счастье, вскоре Рея решает смиловаться и заявляет, что её, оказывается, достаточно удовлетворило то, что он сдержал слово. Непостижимая женщина! Но да, есть у неё такая чёрточка — ценить его чуткость и бережное отношение к ней превыше всего. Деймон мимолётно хвалит себя за то, что удержался тогда, и отпускает себя с ней, чтобы кончить самому... Полностью показавшееся солнце, шумное дыхание Караксеса, отрывистые вдохи и выдохи Реи… Накатывает лёгкая слабость, потому Деймон собирает силу воли в кулак, снимает жену с морды дракона и относит на постель, где им можно спокойно вытянуться и отдышаться. Караксес перестаёт заслонять свет, улетая прочь. Они долго не шевелятся и лишь шумно дышат. И Деймон чувствует себя абсолютно удовлетворённым всем. Затем он переводит взгляд с потолка влево, на Рею, её всё ещё густо-розовое лицо и приоткрытые губы, влажную от пота белую прядь и висок. Женщина, которая позволила трахнуть её на морде взрослого дракона и осталась довольна этим. Непостижимая Рея. Деймону кажется неправильным, что она лежит отдельно, и он сгребает её в охапку и аккуратно укладывает сверху на себя, за что получает тихое: «Спасибо, мой хороший», — и благодарный поцелуй.