Сыграете для меня как-нибудь?

Пара начищенных до блеска солдатских сапог отбивали чёткий такт в глухом коридорном эхо. Солдат, как всегда с блестящей осанкой, куда-то торопливо шагал по бетонному полу холодной базы. Чем дальше несли его ноги, тем все больше и больше он начинал слышать какой-то до ужаса приятный скрип. Проходя мимо слегка приоткрытой двери, из которой выливался приглушенный, желтый, теплый свет в океан холодного бетона с железом, покрытых не менее холодным пледом ночной темени. За этой дверью и находился источник сиё приятного шума, называвшегося музыкой. Пройдя мимо двери, над солдатом взяло верх любопытство, и он медленно и тихо отшагал назад. Чуть приоткрыв старенькую деревянную дверку, солдат взялся за нее обеими руками и усталыми глазами выглянул из-под потрепанной железной каски. В теплом желтом свете расписной люстры стоял медик. В руках его были скрипка и смычок, последний, в свою очередь, нежно взмывал то вверх, то вниз, царапая туго натянутые струны скрипки, издававшие столь зачаровывающее и нежное звучание. Врач вояку в упор не видел, ибо тот стоял спиной к двери, полностью погрузившись в свое дело. Рука со смычком, словно на автомате, изящно выпиливала из музыкального инструмента прекрасные нежные искры сладкого звучания. Еще минуту назад солдат собирался пойти по своим делам, не думая ни о чем более, кроме своих обязанностей и работы. А сейчас.. А сейчас он даже не помнил, что собирался сделать и куда пойти. Чудное звучание скрипки просто загипнотизировало солдата, и тот просто не мог оторвать своих ушей от музыки, что играла из рук врача в тот момент. Широкие голубые глаза солдата, никогда не роняющие своего взгляда на тысячу ярдов, сейчас просто медленно закрывались, трепеща светлыми ресницами. Уголки губ, будто живя отдельной жизнью от всего организма, сами плыли вверх, заставляя вояку глуповато, но мило улыбаться. Сейчас на его вечно мрачном, грустном и серьёзном лице играло настоящее умиротворение. Это дошло до того, что солдата аж в сон повалило. Ноги просто отказывались более держать его. Он практически уснул под скрипичное соло и уже чуть было не упал, как резко пришел в себя уже нагнувшись стоявшим с вытянутыми вперед руками за порогом комнаты практически перед самим медиком. Медик, в свою очередь, удивленно смотрел на неожиданно появившегося вояку, естественно, прервав своё музицирование. Солдат помотал головой и мгновенно выпрямил спину, стыдливо натянув каску на глаза и слегка покраснев. И как он собирался отчитываться перед врачём о своем столь нелепом и дерзком появлении? - Прошу прощения, солдат. Проходил мимо, и... - не успел вояка допридумывать своё "гениальное" оправдание, как его перебили. - И что? Решили ввалиться в комнату и напугать меня до инфаркта? - улыбчиво, без злобы, подколол медик своего собеседника. - мне очень жаль. - отчеканил солдат, прижав каску к голове поплотнее. Развернувшись, американец уж было хотел поскорее покинуть поле зрения врача и избежать неловкого разговора, но его вновь остановил голос с немецким акцентом. - Вы подслушивали? - поинтересовался врач. - тишина со стороны солдата. - Не волнуйтесь, кусаться не стану. - продолжал налаживать контакт он. - Самую малость. - наконец подал голос вояка. - Честно, я не хотел вас как-то потревожить или напугать. Я уже ухожу, еще раз приношу свои извинения. - не волнуйтесь, всё в порядке. - медик слегка улыбнулся и прижал скрипку к груди. - может, составите мне компанию? Вояка медленно развернулся, блеснув сонными и усталыми глазами из-под драной каски. - Если только.. Недолго. - солдат слегка замялся, но все же прошёл в комнату по приглашению врача. Медик усадил своего ночного гостя за небольшой столик и встал перед ним, сложив скрипку на плечо. Как только смычок взмыл в воздух, комната снова наполнилась звонким пением музыкального инструмента. Темп наростал с каждой секундой, и с каждым движением смычка, с каждым его нежным трением о тонкие струны, солдат забывался. Он переставал держать осанку и выглядеть так, как будто он на каком-то важном мероприятии. Он просто расслаблялся и по-настоящему наслаждался мастерством своего товарища. Слегка прикрыв усталые глаза, солдат уложил голову на сложенные на столе руки, слегка улыбаясь и наблюдая за игрой врача из-под тени своего родного шлема. Он просто медленно засыпал, испытывая истинное блаженство от игры на скрипке. Настолько это грело его измученную грешную душу. Медик, приоткрыв голубые глаза, тепло посмотрел на солдата, что уже мирно и тихо дремал, нутром все еще слушая скипичное пение. Медик почувствовал, что сам сейчас уснет, а руки уже устали прибывать в полустатике, поэтому он красивой парой финальных аккордов завершает сегодняшний сеанс игры на скрипке, и аккуратно складывает струнный в чехол вместе со смычком. Прикрыв рот от легкого зевка, медик уселся на кресло напротив солдата, сложил очки на стол и откинулся на спинку, закрыв уставшие за день глаза, позволяя им наконец отдохнуть. Прямо сейчас он испытывал примерно те же чувства, что и солдат. Только не от собственной игры, а от того, как эта игра доставила столько наслаждения его слушателю. Медику даже слов не надо было. По одному только изменившемуся выражению лица солдата можно было понять, что тот находится на седьмом небе от счастья. С этими теплыми мыслями можно и заснуть. Плевать, что не пройдя через привычные нормы гигиены, не до этого ему сейчас. Такую атмосферу ломать ни в коем случае нельзя. Медик уж было собирался отправиться в царство Морфея, как вдруг солдат подал тихий и сонный голос. - А я тоже играл раньше.. Не открывая глаз, медик поддержал разговор. - Любите музыку? - Очень. - Играете на чём-нибудь? - Играл. Тромбон. Медик делает небольшую паузу. - Сыграете для меня как-нибудь? Тихий хмык и нежный шепот собеседника не заставил себя долго ждать. - Обязательно..