Переиграть старика (Конфликт Колец: Вария)

Крепкий молодой мужчина, выполняющий обязанности телохранителя, посыльного и личного слуги, стоял за спиной сидящего в низком кресле пожилого дона и лёгкими, но уверенными движениями проминал затёкшие мышцы его шеи и плеч. Сам же Девятый блаженно прикрыл глаза, чувствуя, как к налившимся за долгий день усталостью мышцам вновь приливает кровь: всё-таки у Марио золотые руки! В нескольких метрах от мужчин, в самом дальнем углу просторной комнаты с плотно задёрнутыми шторами, стоял механический человекоподобный голем, демонстрируя роскошной обстановке покоев тёмный зёв сейчас пустующего «живота». — Достаточно, — выдохнул действующий Босс Вонголы, подняв согнутую в локте правую руку, и легонько похлопал кончиками пальцев по левой кисти слуги. — Марио, будь добр, завари чай с мятой. Тут же прервав своё занятие, Марио слегка поклонился и выскользнул из спальни старого мафиози: несмотря на то, что он был представлен Гаспару и получил доступ к основной варийской кухне, чай для дона молодой человек предпочитал заваривать в его же покоях, куда не было хода посторонним. Еду для Крёстного Отца преданный до мозга костей лакей тоже проверял — или же готовил — лично, привычно опасаясь возможного покушения. Проводив слугу усталым взглядом, дон Тимотео встал из кресла и, потягиваясь на ходу, подошёл к письменному столу. Отодвинув стул, старик уселся за стол и, включив настольную лампу, взял в руки лежащий на нём лист бумаги с вензелями и гербовым теснением Вонголы — составленное накануне письмо. Бегло пробежав глазами текст, Девятый задумался: написал ли он всё что нужно или же что-то упустил? Составить официальное послание, знаменующее собой начало Конфликта Колец и так было необходимо, а уж после вчерашнего телефонного разговора с Емитсу и подавно. К слову, диалог выдался крайне неприятный: Внешний Советник сам вышел на связь и был чрезвычайно возмущён. Выслушав обвинения старшего Савады, старому мафиози стоило неимоверных усилий обуздать свой гнев: неужели Емитсу правда не понимает, что в случившемся виноват лишь он сам?! Но обо всём по порядку. Итак: почему Девятый затеял Конфликт Колец именно сейчас, ведь очевидно же, что выбранный им наследник ещё слишком юн и явно не готов взять на себя эту ношу? Да, дон Тимотео хотел выманить всех внешних и внутренних врагов клана, хотел отомстить убийцам сыновей, но всё это было вторично и не оправдывало такую поспешность. Основная же причина была проста и до скучного банальна — Вонгола Ноно медленно умирал: после очередного профилактического обследования врачи обнаружили у пожилого дона новообразование в толстом кишечнике, проще говоря — опухоль. Конечно, Девятый был стар, с каждым годом у него вылезало всё больше возрастных болячек, но опухоль — это было уже серьёзно: с каждым днём его время утекало, приближая неминуемый конец, а операция не гарантировала стопроцентного избавления от недуга. Потому, прежде чем лечь на операционный стол, действующий Босс Вонголы принял непростое решение — освободить из Колыбели приёмного сына: старик и так планировал это сделать года через три — а лучше через пять, — когда Тсунаёши немного подрастёт, закончит свою подготовку и расстанется с бóльшей частью детских иллюзий. Но болезнь внесла свои коррективы в планы Крёстного Отца: даже если он победит эту хворь — нет никакой гарантии, что его не прикончит следующая. Что же касается Занзаса… Приютив шестнадцать лет назад мальчика, которого полубезумная женщина упорно именовала его сыном, Девятый первым делом сделал ДНК-тест. В том, что этот малолетний, недоверчиво поглядывающий на него обладатель Пламени Ярости не может быть его ребёнком дон Тимотео был уверен, ведь его мать он видел впервые в жизни, а вот внуком этот заморыш — теоретически — вполне мог оказаться: мало ли где и с кем развлекались его так и не успевшие жениться сыновья? Но тест показал что ни внуком, ни правнуком, ни двоюродным племянником Занзас ему не приходится: капнуть глубже, чем на три поколения из-за размытия ДНК с каждым последующим, технологии того времени не позволяли. И тем не менее, Девятый усыновил совершенно чужое ему дитя. Не по доброте душевной, конечно — обычный расчёт: мальчик с редчайшим — уникальным! — Пламенем, потенциально, в будущем мог стать очень сильным бойцом и опорой для того, кто займёт пост Босса Вонголы. В силу возраста завести собственных детей пожилой дон уже не рассчитывал, да и его супруга, не пережив смерть сыновей, уже отправилась в загробный мир, потому вся надежда была на будущих отпрысков Емитсу, что по праву крови возглавят Вонголу, возвращая власть изначальной династии. А Занзас по задумке старика должен был стать верным помощником, а может даже капобастоне будущего Десятого. Потому дон Тимотео никогда не обещал приёмному сыну место Босса Вонголы, не объявлял официальным преемником, но и правды не сказал, выдав себя за его отца. Это в итоге и стало его ошибкой: растолкуй дон мальчонке СРАЗУ его будущую роль и реальный статус, тот бы, возможно, не заимел собственных амбиций, искренне считая себя сыном Девятого и полноправным наследником. Но в то время прожжённый мафиози полагал, что восьмилетний малец попросту не поймёт сложных объяснений и мотивов взрослых и собирался объясниться, когда Занзасу исполнится восемнадцать, но… Вышло что вышло: бунт Варии, множество жертв и Колыбель, чтобы до поры до времени сдержать амбициозного юнца и научить его смирению. Но всё это — дела давно минувших дней, а возвращаясь в настоящее… Емитсу. Во время их последней очной встречи в кабинете Девятого, услышав от дона, что тот передал первый набор половинок Колец главе Варии, консильери, не дослушав Крёстного Отца до конца, тут же встал на дыбы. Сказать, что признавать Занзаса Десятым Емитсу не собирался — это не сказать ничего: он был категорически против! Не без причины: во время подавления бунта Варии восемь лет назад от рук последних полегло немало агентов CEDEF, включая тогдашнюю правую руку Емитсу — Алессандро, что — если верить слухам — также являлся давним любовником Внешнего Советника. И эту потерю старший Савада Занзасу — как зачинщику бунта — не простил. Потому и готов был поддержать любого кандидата — без крови Вонголы, из самого слабого, малочисленного или даже вражеского клана — да хоть соседского чихуахуа! — всё равно кого: лишь бы только не дать сбыться заветному желанию Занзаса! К тому же первым претендентом на титул Десятого был его собственный сын. Чтобы унять беснующегося Емитсу дону Тимотео пришлось давить авторитетом, на краткий миг расставшись с маской миролюбивого старика: только так можно было усмирить забывшегося Внешнего Советника. Но, даже немного поостыв и наконец-то дослушав своего сюзерена до конца, Босс CEDEF высказался против Конфликта Колец, аргументируя тем что, во-первых, нельзя давать Занзасу даже призрачного шанса заполучить Вонголу, во-вторых, если с Тсуной что-то случиться — нежная Нана этого не переживёт. Именно в такой последовательности и формулировке. И только после заверений Девятого в том, что он принял ряд предупредительных мер, Конфликт Колец будет полностью под его контролем, Варии под угрозой смерти приказано подростков не убивать, не увечить и вообще по итогу проиграть, а сам Занзас у него под колпаком Емитсу согласился. Более того, уяснив, что носителю Пламени Ярости победить не дадут, а опасность его сыну мнимая, консильери заявил, что не покинет Италию, мол, тут дел и так невпроворот, а Кольца Тсунаёши вполне сможет доставить Базиль — его воспитанник и преемник. Подобной отповеди действующий Босс Вонголы, по правде говоря, не ожидал: дон, любивший своих родных детей всем сердцем — даже приёмный сын смог занять в нём свой уголок, — не мог понять: как можно настолько халатно относиться к участи собственного чада? Савада-старший явно больше переживал за эмоциональное здоровье жены, чем физическую сохранность Тсуны. И не похоже, что б Емитсу скучал по кому-либо из них, иначе не упустил бы такой возможности наведаться домой. И старый мафиози, кажется, знал почему: здесь, в Италии, у Внешнего Советника была вторая своего рода семья. Работа вполне успешно заменяла ему Нану: кормила, поила, пилила, удовлетворяла большинство потребностей. А Тсунаёши заменил Базиль — сын погибшего во время бунта Варии того самого Алессандро. Взяв опеку над сыном своей правой руки, Босс CEDEF полностью растворился в чужом ребёнке, уделяя ему неприлично много времени: воспитывая, тренируя, в меру балуя. Конечно, с одной стороны, то, что консильери так опекает сироту, рано лишившегося матери, а затем и отца, было прекрасно, с другой — мало-помалу чужой ребёнок, что постоянно находился рядом, невольно вытеснил из сердца Емитсу родного сына, которого тот видел крайне редко. Иной раз, глядя на то, как самоотверженно его Внешний Советник возится с отпрыском погибшего любовника, Девятый невольно задавался вопросом: а хотел ли Емитсу вообще жениться? Может он вступил в брак и завёл ребёнка лишь для того, чтобы род Вонголы Примо не прервался? Чтобы было кому передать клан, при этом его японская семья если старшего Саваду и волнует, то минимально? Знаменитая Интуиция лишь тихонько подвывала чужой приглушённой боли, не давая чёткого ответа. Отказ Босса CEDEF отправиться в Японию дона Тимотео, понятное дело, не устраивал: Емитсу был нужен ему в Намимори в качестве дополнительной силы, на случай если предводитель Варии сотворит что-нибудь неуместное. Вот только озвучить это вслух старик не мог: если Внешний Советник усомнится в том, что Занзас полностью под его, Девятого, контролем — тут же снова выступит против Конфликта Колец. Дон и сам был бы рад обойтись без него, но это испытание было необходимо: чтобы официально лишить Занзаса всех прав на клан, тем самым дав приёмному сыну возможность двигаться дальше и одновременно с этим обезопасив от него будущего Дечимо; чтобы консерваторы в Альянсе признали самого Тсунаёши — иностранца — по праву сильнейшего: Кодекс настаивал на чистоте крови, но об этом позже. Если этого не сделать и просто поставить во главе Семьи выбранного Девятым кандидата — как только Крёстный Отец отправится на встречу с Создателем, Занзас, больше не сдерживаемый опасением снова загреметь в Колыбель и поддерживаемый приверженцами традиционных устоев, тотчас поднимет восстание под предлогом свержения «чужеземного узурпатора». Удастся ему это или нет — будет зависеть от того, насколько к тому времени Дечимо и его Хранители окрепнут. В любом случае разразится внутренний конфликт, что ослабит клан, а то и попросту погубит… Как бы там ни было, а факт оставался фактом: покидать Италию Савада-старший не желал — приказать поехать в Японию, не объясняя причин, пожилой дон не мог. Да и будучи консильери, Емитсу имел определённую независимость и право поступать так, как считает нужным, если его действия — по его разумению — пойдут во благо Семьи. Оставалось только одно — то, что прожжённый мафиози умел очень хорошо: манипулировать — нанести удар в слабое место, а таковым у Внешнего Советника являлся, увы, не родной сын, а его воспитанник. Опираясь на опыт ранее неоднократно осуществлённых манипуляций, Девятый быстро сориентировался, как поступить: вместо того чтобы на время выставить Босса CEDEF из кабинета, а затем направиться к огромному, почти во всю стену аквариуму, под которым размещался хитроумно замаскированный тайник, старик подошёл к противоположной стене и снял висящую на ней картину, за которой оказался вмурованный в стену сейф. Мало кто знал, что всё ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ценное хранилось под громоздким стеклянным резервуаром — скрывавшийся же за полотном кисти Боттичелли сейф служил приманкой для потенциальных злоумышленников. Потому его особо и не прятали: из настоящего в нём были только золотые слитки и мешочек с алмазами, а всё остальное — различные документы, письма и фотографии — заранее приготовленная липа. Как и ОНИ: два набора фальшивых половинок Колец Вонголы. Пользуясь неосведомлённостью Емитсу, Девятый ввёл нужный код, открыл бронированную дверцу и, вытащив из сейфа стоящую слева шкатулку, вручил своему Внешнему Советнику под видом настоящих Колец, а едва за консильери захлопнулась дверь — связался с Десятым Каваллоне с настойчивой просьбой незамедлительно явиться к нему. Конечно, дон Тимотео мог послать в Японию кого-то из своих Хранителей, но, во-первых, они были нужны ему здесь, чтобы прикрыть его отсутствие в штабе и взять на себя решение текущих вопросов, во-вторых, Дробящий Мустанг был учеником ныне тренирующего Тсунаёши Реборна, питал к бывшему наставнику подлинное уважение, если верить докладу Аркобалено, довольно тепло относился к будущему Дечимо и вообще юный Каваллоне был симпатичен Девятому. А ещё — что немаловажно! — Дино был безмерно благодарен возглавляющему Альянс Семей дону за помощь, когда из-за его опрометчивых действий клан Каваллоне оказался в шаге от гибели — лучшего курьера для подлинных Колец не найти: Дробящий Мустанг достаточно силён и мотивирован. А также сможет оказать необходимую Тсуне и его Хранителям поддержку, в первую очередь — медицинскую: пусть Варии и предписано детей не калечить, но чтобы всё выглядело максимально достоверно — совсем без травм не обойтись. …Закончив переговоры с Дино, действующий Босс Вонголы засобирался в Варию: нужно было осуществить следующую часть плана. Да и вообще проследить за приёмным сыном: два дня назад Занзас отослал несколько слуг вместе с его шпионкой в приморский особняк — и Интуиция твердила что неспроста. …Дальнейшие события поначалу развивались по плану старика. Оказавшись в Варии, дон при первой же подвернувшейся возможности уведомил приёмного сына о том, что передал Емитсу Кольца, «забыв» уточнить, что они фальшивые. Закидывая эту удочку, Девятый не знал: клюнет Занзас или нет. Да и это, по сути дела, было не важно — главной целью данной афёры был Внешний Советник: стоит ему сообщить, что Вария нацелилась на второй набор Колец — и Босс CEDEF, опасаясь за своего преемника, будет вынужден отвезти Кольца в Японию лично. Потому после ухода лидера наёмников дон Тимотео тут же попытался связаться с Емитсу, чтобы сообщить тому, что якобы его лазутчик в Варии только что доложил дону о том, что Занзас каким-то образом узнал о передаче Колец и собирается напасть на курьера, чтобы их отобрать. И поскольку Базиль всего лишь кадет, а не высокопоставленный член Семьи — его жизнь окажется под угрозой. Но телефон консильери оказался вне зоны доступа, сообщения в лишенный подключения к Интернету мессенджер тоже не доходили… Достучаться до старшего Савады удалось только вечером, аккурат через полчаса после того, как самолёт с Базилем на борту оторвался от земли. Возвращать подростка уже было поздно, да и пока что на него — хвала Мадонне! — всё-таки не напали. Но вот на территории Японии вполне могли, потому, в конечном итоге, всё сложилось так, как старый мафиози и хотел: проклиная Занзаса, Внешний Советник тут же помчался в аэропорт. Конечно, всё прошло не так гладко, как хотелось бы, но главная цель Девятого — вытянуть Емитсу в Японию — была достигнута. А риски… их не было — по крайней мере, для Крёстного Отца: если Занзас ничего не предпримет — никто не пострадает, а настоящие Кольца будущему Дечимо вручит Каваллоне. Если же Вария всё-таки нападёт на курьера — приёмный сын получит фальшивые Кольца, а как только придёт время, старик спустит дерзкого мальчишку с небес на землю, заявив, что это — подделки и от Конфликта Колец ему не отвертеться. За сохранность собственной жизни пожилой дон тоже особо не волновался — вряд ли Босс Варии рискнёт его убрать: убийство предшественника — да ещё и отца! — клан ему точно не простит и как нового главу после такого не примет. Даже если впоследствии остатки Вонголы из страха быть уничтоженными и подчинятся Занзасу, то его не признают остальные Семьи: Семейные Узы защищаются Омертой, считаются одной из наивысших ценностей, а без признания в их мире в лучшем случае Вонгола окажется в изоляции и зачахнет сама, в худшем — ослабленную внутренним конфликтом Семью захватят и поделят остальные кланы: Занзас должен это понимать. Да и сам старик подстраховался на такой случай: не только тем, что передал настоящие Кольца с Каваллоне, но и оставил второму доверенному слуге письмо, скреплённое Печатью Посмертной Воли, в котором коротко описывал ситуацию со своим скорым секретным отъездом в Варию с целью лично проконтролировать грядущий Конфликт Колец. Если с ним что-нибудь случится — слуга тут же продемонстрирует его верхушке клана: эта мера не позволит приёмному сыну стать Десятым. Правда, в случае летального исхода никакой документ к жизни Девятого не вернёт, но ему и так мало осталось, а будущее Вонголы — превыше всего. Что же до безопасности Базиля… Этот вопрос как таковой дона не шибко волновал: конечно, жаль паренька, но его смерть целиком и полностью будет на совести Босса CEDEF. …А вот дальше… Дальше отклонений становилось всё больше. Мелких, некритичных, где-то даже ожидаемых — но сама тенденция Крёстному Отцу не нравилась. Сперва заявление лидера Варии о силовом захвате Колец — оно стало неприятным сюрпризом: старый мафиози полагал, что Занзас если и пойдёт на похищение, то будет молчать об этом до того момента, пока не получит зачарованные перстни в руки. И раз приёмный сын заговорил об этом сразу — это могло значить только одно: он его проверяет. А раз проверяет — значит, понял, что им манипулировали. Возможно, даже усомнился в подлинности Колец. Ладно, пока это всего лишь пустое сотрясание воздуха — не страшно: всё равно рано или поздно Занзас узнает правду, а потому дон Тимотео лишь ограничился напоминанием, что обеих половин Колец для получения всей полноты власти обладателю Пламени Ярости будет недостаточно. Потом был тот самый звонок от Емитсу, в ходе которого Савада-старший, наверное, впервые на памяти старика не стеснялся в выражениях. Если обобщить, то Внешнего Советника возмущало две вещи: то, что ему вручили фальшивые Кольца и травмы его воспитанника — хвала Мадонне, несущественные, несмотря на то, что его противником был сам Суперби Скуало, что вообще-то могло закончиться фатально. Пришлось жёстко напомнить консильери, во-первых, где его место, во-вторых, что он сам заупрямился, не желая ехать в Японию лично, намереваясь доверить перевозку сокровища Вонголы третьему лицу без должной поддержки. И что оставалось дону? Только перестраховываться! В-третьих, не переложи Босс CEDEF СВОЮ ОБЯЗАННОСТЬ на бедного сироту и повези Кольца лично, напасть на Внешнего Советника Вария б не рискнула, а парнишка бы не пострадал. И вообще, раз Емитсу уже в Японии — было бы неплохо, если б он добыл в Намимори до самого окончания Конфликта Колец. Акцентировать внимание на том, что от таких как варийская Акула живыми не уходят и раз Базиль до сих пор дышит — значит, его по какой-то причине изначально не собирались убивать, Девятый не стал: это было бы равносильно признанию в манипулировании самим Емитсу. «Кстати, действительно: почему Скуало просто не убил мальчика? Поосторожничал? По личной инициативе или Занзас приказал?» Опомнившись, Внешний Советник принёс свои извинения за неподобающее поведение, заверил в полной лояльности Семье, даже пояснил, почему так отпирался от поездки в Японию: Нана хотела ещё детей, а Емитсу хоть — по его словам — и любил супругу, но ещё отпрысков не желал. И Интуиция подсказывала прожжённому мафиози, что как минимум о нежелании плодиться старший Савада не соврал. А вот что касается искренности извинений и лояльности — тут консильери явно кривил душой — вопрос лишь: в какой степени? «Неужели желая заполучить власть, Емитсу затеял свою игру? Нет, у сына Иетсуны никогда не было имперских амбиций: он и CEDEF-то в своё время возглавил неохотно — по необходимости. Но если не жажда власти тогда что? Злится из-за того что Базиль пострадал? Безусловно — но это явно не всё… Может ли его ненависть к Занзасу быть настолько сильна, что Емитсу будет готов обратить в ничто саму Вонголу, лишь бы только та не досталась его злейшему врагу?» Ну а апофеозом в череде неприятностей стало раскрытие обманок и указание старшему офицерскому составу Варии готовиться к выдвижению в Японию. Занзас определённо не блефовал, иначе не пошёл бы на уничтожение липового Кольца — значит, был абсолютно уверен в своей правоте. А ведь фальшивки были сделаны очень качественно — не отличить от оригинала. Единственным кто каким-то непостижимым образом видел между ними разницу был Талбот, но вряд ли Занзас успел за ночь найти ведущего затворнический образ жизни мастера и проконсультироваться с ним. Нет, сам факт того, что приёмный сын определил, что Кольца — подделки был некритичен. Более того — ожидаем: ведь в подчинении Босса Варии был один из «Избранной Семёрки». Конечно, Девятый достоверно не знал, могут ли Аркобалено — хранители сакральных знаний о Пламени и устройстве мира — определить аутентичность Колец, но подозревал, что всё-таки могут. Интуиция была согласна. Да и Занзас вполне мог догадаться попробовать пропустить через собранное Кольцо Пламя и по отказу Проводника понять, что вторая часть — фальшивая. Единственное чего старик не ожидал — так это того, что обман раскроется НАСТОЛЬКО быстро: думал, что какое-то время предводитель наёмников будет упиваться мнимой победой и сходу проверять Кольца не станет. Восемь лет назад так бы и было, а вот сейчас… неужели за эти пять месяцев, что пожилой дон дал им обоим на реабилитацию — носителю Пламени Ярости после Колыбели, себе после операции — Занзас повзрослел пропорционально потерянным годам? Но сделало ли это его более здравомыслящим — всё-таки сохранение жизни Базиля было, скорее всего, его распоряжением — или же наоборот — опасным? Хватит ли запланированных мер? Всё ли учтено? Девятый уже столько раз в уме перебирал возможные шаги главы Варии, что сбился со счёта. Но раз за разом повторял себе, что предосторожностей много не бывает. Что приёмный сын может предпринять? Во время Боя нападёт на Тсуну и его Хранителей, чтобы силой отобрать Кольца? Тогда он уймёт их с помощью Моски, да и Судьи вмешаются. Отберёт Кольца или попробует убить Тсунаёши вне Поединков? Опять-таки дон помешает. Да и Внешний Советник будет рядом: не станет же он просто смотреть, как убивают его ребёнка? Похитит членов семей с целью шантажа? Дом семьи Савада под защитой Реборна, плюс в нём сейчас проживают как Емитсу, так и Ядовитый Скорпион: интересная дамочка с занятной, но оттого не менее опасной техникой — Отравленная Кулинария. А для обеспечения безопасности родственников Хранителей Крёстный Отец планировал выделить людей, что станут посменно их «вести» и в случае любой провокации тут же встанут на защиту. Попробует договориться? Вряд ли: дипломатия никогда не была сильной стороной Занзаса, а даже если и попытается — будущего Дечимо есть кому одёрнуть. Станет запугивать? Угрожать? Не поможет: солнечный Аркобалено найдёт нужные для убеждения и мотивирования слова, а нет — так притащит ученика на аркане… Но главное: Конфликт Колец — это официальный поединок, что будет организован по всем правилам. И стоит Боссу Варии с его Хранителями в него вступить, как они окажутся связаны Омертой по рукам и ногам — Кодекс чести не приемлет каких-либо эксцессов в подобных мероприятиях: как только кто-то из них нарушит правила, их дисквалифицируют и объявят проигравшими. И даже если приёмный сын — выражаясь его языком — забьёт на итоговое решение по Конфликту Колец, то клан и Альянс — нет. Единственный возможный для него вариант — убить Тсуну во время Боя Неба, но и тут дон Тимотео подстраховался, заранее утвердив с Червелло его специфику. А ещё старик очень рассчитывал на Реборна — на то, что тот сможет обучить будущего Дечимо технике Прорыва Точки Нуля: это единственный шанс Тсунаёши остановить обладателя Пламени Ярости в том случае, если тот всё-таки ему не поддастся. Что же касается выходки Занзаса с преждевременным отъездом в Японию… Первым порывом Девятого было — как следует наподдать зарвавшемуся «приёмышу»: да кем дерзкий мальчишка себя возомнил, раз позволяет себе подобное самоуправство?! Дон даже послал ему гневное сообщение, но смог быстро взять себя в руки. Вся основная подготовка уже завершена, Кольца в Японии, Емитсу и Червелло тоже. Всё что осталось — перебросить в Намимори «отряд поддержки», обустроить, распределить по позициям: и можно начинать. Пришедший в мессенджер ответ: «Быстрее начнём — быстрее закончим. Пока я не передумал участвовать в этом фарсе…» — действующего Босса Вонголы озадачил. Готовность руководителя Варии к участию в предстоящем испытании одновременно обнадёживала и настораживала: приёмный сын всё-таки принял разумное решение или же что-то придумал и спешит осуществить? Но, несмотря на все риски — без участия Занзаса Конфликт Колец теряет смысл. Поприпиравшись немного для вида — пусть приёмный сын думает, что сможет влиять на его действия: так будет проще выяснить, что он замыслил, — дон, вроде как, сдался. При этом наглые, топорные потуги к манипулированию в исполнении лидера Варии его даже позабавили: куда дилетанту до профи! Хотя, он сам по молодости действовал подобным образом… — Ваш чай, синьор, — задумавшись, пожилой мафиози не заметил возвращения слуги и несколько рассеяно уставился на материализовавшуюся рядом с ним чашку с парящим ароматным напитком. — Благодарю, — вымученная улыбка едва коснулась губ старика. — На сегодня можешь быть свободен. Отдохни как следует: завтра утром нам надо будет заехать в штаб Вонголы, а затем отправимся в Японию. Привычно кивнув поклонившемуся слуге, дон Тимотео взял в руки чашку и, осторожно отхлебнув обжигающую жидкость, мысленно вернулся к делам насущным: Марио предупредил, с Гану и Койотом связался — распорядился прислать завтра к девяти утра транспортный фургон для Моски, готовить к вылету его личный самолёт, а также тайно доставить в штаб своего двойника — Флавио, — в письме главное указал, акценты расставил. Осталось лишь сделать его копию и скрепить оба Печатью Посмертной Воли, а уже непосредственно в Намимори Марио передаст их Емитсу вместе с устным приказом вручить их обоим кандидатам: в конце концов, в отсутствие главы Семьи это обязанность Внешнего Советника…